Текст книги "Советская авиапромышленность в годы Великой Отечественной войны"

В «Соцгородке» (в пределах Н. Тагила, близ завода) – 2900 чел.;

В Н. Тагиле (12 км от завода) – 2700 чел.;

В с. Лая (20 км от завода) – 750 чел.;

В пос. Сан-Донато (30 км от завода) – 800 чел.;

В пос. Шайтанка (35 км от завода) – 300 чел.;

В пос. Самса (20 км от завода) – 721 чел.[213]213
  РГАЭ. Ф. 8044. Оп. 1. Д. 4191. Л. 28


[Закрыть]

Завод № 26 был эвакуирован из Рыбинска в Уфу осенью 1941 г., причём на 17 декабря объём проведения эвакуационных мероприятий характеризовался оценкой «крайне неудовлетворительно»[214]214
  Быстрова И.В. Указ. соч. С. 196.


[Закрыть]. Следует учитывать, что противник зафиксировал начало эвакуационных мероприятий и немедленно интенсифицировал авиаудары по Рыбинску, стремясь сорвать вывоз оборудования[215]215
  Авиадвигатели «Сатурна». М., 2003. С. 66.


[Закрыть]. Хотя из Рыбинска было вывезено около 32 тыс. чел. (из них 24 500 сотрудников завода, остальные – члены семей), в Уфу прибыло лишь 12–14 тыс. чел.[216]216
  Быстрова И.В. Указ. соч. С. 196.


[Закрыть] Это объяснялось тем, что часть рабочих разбежалась в пути, часть вернулась в Рыбинск, а некоторые, прибыв в Уфу, предпочли не задерживаться в городе, так как условия проживания и труда были явно неприемлемы. Сотрудники авиазаводов были вынуждены ютиться не только в землянках, но и в палаточных городках[217]217
  Куманёв Г.А. Говорят сталинские наркомы. Смоленск, 2005. С. 209.


[Закрыть]. Однако основная масса потерь персонала пришлась всё же именно на этап эвакуации. Дело в том, что если оборудование эвакуировалось преимущественно железнодорожным транспортом, то персонал и члены семей добирались водным путём. Поздней осенью Волга замёрзла, и людям пришлось добираться до Горького (откуда их отправили уже по железной дороге) около 100 км пешком и на подводах[218]218
  Авиадвигатели «Сатурна». М., 2003. С. 66.


[Закрыть]. Не лучше было положение дел и с эвакуацией оборудования. На декабрь 1941 г. 1000 вагонов с имуществом завода всё ещё не прибыло в Уфу[219]219
  Быстрова И.В. Указ. соч. С. 196.


[Закрыть]. С учётом того, что всего из Рыбинска с грузами завода № 26 было отправлено 3000 вагонов[220]220
  Авиадвигатели «Сатурна». М., 2003. С. 66.


[Закрыть], речь идёт о том, что в пути «зависло» около трети имущества. Причём нельзя упускать из виду, что далеко не всё оборудование, задел и полуфабрикаты транспортировались по железной дороге. Значительная часть имущества так же, как и персонал, следовала по реке на баржах и, не успев до ледостава добраться до Уфы, попросту вмерзла в лёд. С другой стороны, ситуация до некоторой степени облегчалась тем, что в Уфе в состав завода № 26 были включены следующие предприятия[221]221
  Быстрова И.В. Указ. соч. С. 195–196.


[Закрыть]:

№ 384 – строился в Уфе, располагал 1423 единицами оборудования и 8891 рабочим;

№ 451 – эвакуирован в июне 1941 г. из Ленинграда в составе 364 единиц оборудования (смонтированы к 1 августа 1941 г.) и 1116 рабочих;

№ 234 – эвакуирован в августе 1941 г. из Ленинграда в составе 1752 единиц оборудования (смонтированы к 1 октября 1941 г.) и 6487 рабочих;

№ 219 – эвакуирован в ноябре – декабре 1941 г. из Москвы в составе 182 единиц оборудования (из них 20 – смонтированы к 17 декабря 1941 г.) и 322 рабочих.

Таким образом, свыше половины сотрудников завода № 26 к декабрю 1941 г. приходилось на «новеньких», не относящихся к числу эвакуированных из Рыбинска. Важно отметить, что заводы № 384, 451 и 234 ещё до включения в состав завода № 26 были задействованы (или, как недостроенный завод № 384, планировались к использованию) как авиамоторостроительные, что позволяло сравнительно эффективно использовать оборудование и персонал этих предприятий.

Завод № 166 до войны вообще не существовал. Он был образован в Омске в результате слияния эвакуированных из Москвы авиапредприятий № 81 и 156. Всего было эвакуировано 8108 чел. и 638 металлорежущих станков. Дополнительную сложность ситуации придавало то обстоятельство, что оба эвакуированных завода, по сути, налаженного производства не имели. Завод № 81 на 1941 г. имел производственную программу на выпуск истребителей Як-3[222]222
  Не путать с Як-3 обр. 1943 г. (Як-1М). В данном случае речь идёт о истребителе, который первоначально имел индекс И-30, а затем был переименован в Як-3.


[Закрыть]. Этому самолёту прочили весьма крупномасштабное производство, вплоть до полного вытеснения Як-1. Однако процесс доводки машины затянулся, и фактически на лето 1941 г. завод не освоил даже мелкосерийный выпуск нового истребителя. Что же касается завода № 156, то это и вовсе был завод опытного самолётостроения, на котором изготавливались экспериментальные машины № 103[223]223
  В будущем – Ту-2.


[Закрыть], 102[224]224
  В будущем – ДВБ-102.


[Закрыть] и 110[225]225
  В будущем – И-110.


[Закрыть]. Таким образом, ни один из заводов не имел ни опыта крупносерийного производства, ни эвакуированного задела[226]226
  Строго говоря, задел был – 1 экземпляр 103В, вывезенный в виде набора агрегатов из Москвы. Однако, во-первых, единственная машина могла быть названа заделом только в шутку; а во-вторых, продолжались дебаты, в каком виде производить самолёт 103 (будущий Ту-2) – 103у или 103В. Разница была принципиальна, так как основное различие модификаций было в типе устанавливаемых моторов. 103у использовал моторы АМ-37, а 103В – М-82. История выбора между этими моделями до сих пор довольно неясна и запутанна, а документы тех лет и позднейшие мемуары нередко противоречат друг другу.


[Закрыть]. Тем не менее новосозданный завод № 166 получил производственную программу на выпуск самолёта 103у[227]227
  РГАЭ. Ф. 8044. Оп. 1. Д. 4191. Л. 30.


[Закрыть]. При этом надо учитывать, что прежде начала производства заводоуправлению надо было добиться утверждённого плана размещения завода. Борьба за производственные территории продолжалась почти месяц – и всё это время оборудование кочевало по различным площадкам. Наконец, 19 августа 1941 г. размещение завода было утверждено, а 21 августа на переданных предприятию площадях начало устанавливаться оборудование[228]228
  РГАЭ. Ф. 8044. Оп. 1. Д. 4191. Л. 31.


[Закрыть]. Фактически заводу были переданы 3 разобщённые площадки: незаконченное строительство автосборочного завода (филиал ГАЗ); бывший завод автоприцепов № 6 им. Коминтерна; и бывшие авиаремонтные мастерские ГУГВФ. Производственный план предусматривал с марта 1942 г. выпуск не менее самолёта в сутки, а с конца 1942 г. – 4 самолётов в сутки[229]229
  РГАЭ. Ф. 8044. Оп. 1. Д. 4191. Л. 33.


[Закрыть]. Разумеется, такая напряжённая программа выпуска была невозможна без дальнейшей достройки и расширения производственных площадей.

Выше говорилось, что завод № 8 Оргавиапрома влился в предприятие № 122. Надо сказать, что этот завод (№ 122) даже без учёта завода № 8 вообще стал своеобразным сборным пунктом для оборудования и персонала нескольких эвакуированных предприятий – № 35[230]230
  Завод с тем же номером был эвакуирован и на площадку завода № 18 (бывш.295) (См. Военно-промышленный комплекс Куйбышевской области… С. 24.). Однако это были разные заводы. Предприятие, эвакуированное на площадку завода № 1, было перемещено предприятие из Ступино, выпускавшее авиавинты.


[Закрыть], 453, 463, 464, 465. Тем не менее, так как практически все эти заводы были лишь недавно организованы на новых местах[231]231
  Заводы № 463,464,465 располагались в Таллине, Риге и Каунасе, представляя собой бывшие авиаремонтные предприятия буржуазных республик. 453-й завод начал строиться в Минске незадолго до войны.


[Закрыть], существенно повысить уровень оснащения завода № 122 они не могли[232]232
  Военно-промышленный комплекс Куйбышевской области… Л. 59.


[Закрыть]. На 1 сентября 1941 г. на заводе числилось 1085 станков, из которых 474 было получено от эвакуированных заводов, 581 – получено по фондам, а 30 – передано с неэвакуированных предприятий НКАП. Однако далеко не все станки удалось ввести в строй к сентябрю – эксплуатировалось лишь 450 станков, 50 находились в капитальном ремонте, а остальные были переданы на монтаж[233]233
  РГАЭ. Ф. 8044. Оп. 1. Д. 4191. Л. 41.


[Закрыть]. Прибывший на завод в конце октября 1941 г. нарком Шахурин застал довольно неприглядную картину: «Группа новых, недостроенных корпусов заводов. Огромная масса людей снуёт на первый взгляд беспорядочно, грязь и неустроенность самой территории»[234]234
  Куманёв Г.А. Говорят сталинские наркомы. Смоленск, 2005. С. 208.


[Закрыть]. Завод испытывал постоянный дефицит квалифицированной рабочей силы, необходимой для налаживания работы завода, поэтому в декабре 1941 г. Л.П. Берия[235]235
  На тот момент – нарком внутренних дел.


[Закрыть] лично озаботился сбором по всему Поволжью квалифицированных слесарей, печников, трубопроводчиков и электросварщиков для строительства завода[236]236
  Военно-промышленный комплекс Куйбышевской области… С. 22.


[Закрыть]. Ситуация изменилась после эвакуации на площадку завода № 122 авиазавода № 1 из Москвы. Примерно тогда же куйбышевские заводы поменяли свои номера, а вернее – приняли номера крупнейших авиазаводов, эвакуированных на их площадки. Так, завод № 122 стал № 1, № 295 – № 18, № 337 – № 24. Надо отметить, что поручение строительства не ГУКС НКАП, а УОС НКВД дало свои положительные результаты. На конец 1941 г. на заводе № 1 (бывшем № 122) было построено 35 основных и вспомогательных корпусов суммарной площадью 178,7 тыс. м², в том числе – 151,1 тыс. м² производственных площадей. Корпуса были обеспечены паровым отоплением, электроэнергией, водоснабжением и прочими коммуникациями, позволявшими развернуть выпуск самолётов немедленно[237]237
  Военно-промышленный комплекс Куйбышевской области… С. 23.


[Закрыть]. Вообще надо отметить, что руководство УОС стремилось решать проблемы комплексно, одновременно со строительством собственно заводов, создавая и необходимую инфраструктуру – трамвайные пути[238]238
  Военно-промышленный комплекс Куйбышевской области… С. 20.


[Закрыть], шоссе, водопровод, электростанции и линии электропередач, и т. д. Это было тем более важно, что в результате эвакуации численность населения г. Куйбышев за 1941—42 годы возросла с 429 до 541 тыс. чел.[239]239
  Военно-промышленный комплекс Куйбышевской области… С. 258.


[Закрыть], и городские транспортные сети и коммуникации явно не выдержали бы такого роста нагрузки. Деятельность УОС продолжалась до весны 1943 г., когда УОС было освобождено от строительных работ в интересах НКАП, а дальнейшее строительство авиазаводов Куйбышева было поручено специально для этого созданному 11 строительно-монтажному тресту НКАП[240]240
  Военно-промышленный комплекс Куйбышевской области… С. 37.


[Закрыть]. Работы по комплексному развитию куйбышевского узла авиапредприятий шли непрерывно. Так, весной 1944 г. было решено для дальнейшей интенсификации авиавыпуска проложить электрифицированную железнодорожную ветку Куйбышев – станция Безымянка[241]241
  Собственно, на этой станции, удалённой от города Куйбышев на несколько километров, авиапроизводства в основном и базировались.


[Закрыть]. Железная дорога действительно была построена и сдана в эксплуатацию осенью того же года[242]242
  Военно-промышленный комплекс Куйбышевской области в годы Великой Отечественной войны (1941–1945). Сб. док. Самара, 2005. С. 256.


[Закрыть].

Завод № 153 принял на свои производственные площади оборудование и персонал ленинградских заводов № 23 и 388[243]243
  Агрегатный, выпускал шасси.


[Закрыть] и киевского – № 43. Завод № 23 получил приказ о начале эвакуации 9 июля, а уже 30 июля рапортовал о завершении эвакуационных мероприятий. Всего было вывезено 1950 человек и 750 станков. Завод № 388 осуществил эвакуацию оборудования (286 станков) 9—23 июня. Примерно в это же время завод № 43 вывез 460 единиц оборудования. Правда, если ленинградские заводы эвакуировались планомерно, то киевлянам пришлось столкнуться с изрядной неразберихой на железных дорогах, в результате чего в Валуйках пришлось выгрузить (читай – выбросить) часть вывозимых материалов и задела[244]244
  РГАЭ. Ф. 8044. Оп. 1. Д. 4191. Л. 46.


[Закрыть].

Таким образом, на завод № 153 в сравнительно ограниченные сроки прибыло 1496 станков. Разумеется, такую массу оборудования ввести в эксплуатацию моментально было невозможно. Для сравнения – в 1936 г., то есть накануне начала серийного производства самолётов на этом предприятии, завод № 153 располагал 138 единицами оборудования[245]245
  Савицкий И.М. Важнейший арсенал Сибири. Новосибирск, 2005. С. 29.


[Закрыть]. Разумеется, к 1941 г. станочный парк завода многократно возрос и составил уже 2463 станка (из них 948 – металлорежущих)[246]246
  Савицкий И.М. Важнейший арсенал Сибири. Новосибирск, 2005. С. 49.


[Закрыть], однако очевидно, что за считанные дни станочный парк предприятия увеличился на 60 %. На 1 сентября 1941 г. в эксплуатации находилось 331 «новых» станков, ещё 300 монтировались, а остальные пришлось временно сдать на склад[247]247
  РГАЭ. Ф. 8044. Оп. 1. Д. 4191. Л. 44,45.


[Закрыть]. Не в последнюю очередь это обстоятельство объяснялось тем, что окончательно в эксплуатацию на заводе были сданы лишь корпуса, предназначенные для выпуска истребителей[248]248
  Да и там не хватало электроприводов, термических печей и разнообразных технических приспособлений.


[Закрыть]. В то же время кузница, ремонтно-инструментальный корпус, центральная котельная и компрессорная, несмотря на высокие степени готовности (75–90 %), в эксплуатацию не сдавались из-за недообеспеченности оборудованием. Корпус же, предназначенный для бомбардировочной авиации был готов лишь на 50 %[249]249
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 30.


[Закрыть]. Всего из запланированных 174 тыс. м² производственной площади на 1 июля 1941 г. в эксплуатацию было сдано 91[250]250
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 94


[Закрыть] тыс. м². Несколько позднее (в конце 1941 – начале 1942 г.) на площадку завода № 153 прибыли московские авиазаводы № 115 и 301. Помимо этого, в Новосибирск прибыл авиазавод № 51, размещённый на базе областного автоуправления. Всего с 6 авиазаводами в Новосибирск прибыло 2043 единицы оборудования и 8774 сотрудника[251]251
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 47.


[Закрыть]. Впрочем, с учётом членов семей, с авиазаводами прибыло намного больше эвакуированных граждан, в среднем собственно сотрудники составляли около 35–45 % эвакуируемых с предприятиями контингентов, остальное приходилось на членов семей[252]252
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 59, 241.


[Закрыть]:

В город с довоенным населением в 450 тыс. человек было эвакуировано с различными предприятиями и в индивидуальном порядке около 150 тыс. человек, что не могло не обострить жилищный вопрос. В этом смысле завод № 153 был в несколько более выигрышном положении. Так как он ещё в довоенное время строился на некотором удалении от города, синхронно со строительством завода сооружался и «соцгородок» для сотрудников предприятия. Поэтому завод им. Чкалова уже обладал базисом собственной «социалки», которую нужно было не создавать с нуля, а лишь развивать. Разумеется, пришлось пойти на уплотнения, на размещения в бараках, но ни одна семья работников, эвакуированных на завод № 153, не жила в землянках[253]253
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 61.


[Закрыть]. Из 8100 семей, прибывших на завод, 1460 были размещены в домах барачного типа, 1700 – в домах организаций и учреждений города, остальные семьи удалось разместить в ведомственных и частных домах, зданиях школ, клубов и Ельцовского совхоза, расположенного в пригороде[254]254
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 331.


[Закрыть]. Завод вёл интенсивное жилищное строительство. Впрочем, в дальнейшем его интенсивность пошла на спад. Из 56,5 тыс. м² жилплощади, построенной заводом № 153 за годы войны 36,1 тыс. м² приходится именно на 1941 г.[255]255
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 408.


[Закрыть]

Весь Правобережный трест столовых горсовета Новосибирска был передан в ведение отдела рабочего снабжения (ОРС) завода № 153. Чтобы дать заводу возможность создать собственную продовольственную базу, исполком Новосибирского облсовета передал предприятию в качестве подсобного хозяйства совхоз, предприятие получило право рыбной ловли на закреплённом за ним водоёме и на отстрел дичи[256]256
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 361.


[Закрыть]. Уже в 1942 г. завод обеспечивал себя продовольствием на 75 % за счёт подсобного хозяйства[257]257
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 372.


[Закрыть]. На откорме находилось 500 голов свиней, строился птичник на 1000 голов, содержалось стадо в 230 дойных коров, была организована бригада в 50 чел. по отстрелу водоплавающей дичи и 2 бригады по 12 человек по отлову рыбы. На индивидуальные огороды заводчан в 1942 г. приходилось 450 гектаров земли. В 1945 г. практически все рабочие завода имели огороды[258]258
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 344, 372.


[Закрыть]. При этом средняя площадь огорода, приходящегося на работника завода, резко возросла в 1942 г., и с тех пор оставалась неизменной.

_{Площади посева в индивидуальных огородах работников авиазавода № 153}[259]259
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 423.


[Закрыть]

Дирекции завода № 153 пришлось приложить титанические усилия для освоения эвакуированной техники и налаживания работы завода. Если на 1 июля 1941 г. завод располагал 52,8 тыс. м² производственных площадей, на которых работало 7888 чел., то к 15 июня 1942 г. на 103,4 тыс. м² завода трудилось уже 24 тыс. чел. Количество металлообрабатывающих станков за тот же период повысилось с 948 до 2567[260]260
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 49.


[Закрыть].

Судя по отрывочным данным, слияние всех предприятий, эвакуированных на площадку завода № 153, в единый производственный организм произошло далеко не сразу. Лишь осенью 1943 г., благодаря вмешательству заместителя наркома А.С. Яковлева, удалось окончательно разрешить проблему взаимоподчинённости[261]261
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 306.


[Закрыть].

Следует учитывать, что в Новосибирской области (как и в Куйбышевской) сложился, своеобразный куст авиапредприятий. Помимо уже перечисленных заводов, эвакуированных непосредственно в Новосибирск, завод № 296 был вывезен в Бердск, а заводы № 6 и 9 – соответственно в Кемерово[262]262
  На тот момент – Новосибирская обл.


[Закрыть] и Бердск. Практически весь период Великой Отечественной войны не прекращались работы по расширению промышленных площадей завода № 153, в результате чего уже к концу 1943 г. это предприятие располагало 203,3 тыс. м² промплощадей, на которых было развёрнуто 2313 единиц оборудования[263]263
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 99.


[Закрыть]. Параллельно развивалась и заводская «социалка». Завод обладал 129,1 тыс. м² жилой площади, детскими садами и яслями на 1690 мест, собственными банями и хлебопекарнями[264]264
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 95


[Закрыть]. Синхронно велись работы по обеспечению производственными площадями заводов № 296 IV ГУ и № 9 Оргавиапрома в Бердске, а также – обеспечения персонала этих заводов жильём[265]265
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 93.


[Закрыть]. Более того, 10 августа 1941 г. правительство СССР решило реанимировать замороженное ранее строительство моторостроительного завода № 335, который теперь предполагалось ввести в строй к 1 января 1943 г.[266]266
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 95.


[Закрыть] Однако это решение явно было уже трудноосуществимо. Хотя работы на площадке завода № 335 не прекращались вплоть до 1945 г., необходимость расширения завода № 153 постоянно оттягивала на себя как трудовые, так и материальные ресурсы, в результате чего завод № 335 так и не был введён в строй[267]267
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 95—101.


[Закрыть]. Позднее он был перепрофилирован в автомобильные, затем, под номером 250, вошёл в состав комплекса атомных производств, ныне – Новосибирский завод химконцентратов. Что касается завода № 296, то первоначально он специализировался на выпуске различного электрооборудования и электроинструмента, а также оптических приборов. Ввиду кризисного положения с оптическими прицелами, перископами, артиллерийскими панорамами и подобной техникой, в 1942 г. ГКО принял решение перепрофилировать завод на выпуск исключительно оптико-механических изделий. Однако в конце 1942 г. руководство страны осознало важность освоения технологии непосредственного впрыска топлива в авиадвигатели, поэтому завод был вновь перепрофилирован исключительно на производство топливных насосов принудительного впрыскивания. Завод Оргавиапрома № 9 работал в тесной кооперации с предприятием № 296, пока в начале 1944 г. не был реэвакуирован в Подольск. Завод № 51 представлял собой опытное предприятие, обслуживающее КБ Поликарпова, поэтому серийное производство там налажено не было. В 1944 г. он также был реэвакуирован в Московскую область[268]268
  Савицкий И.М. С. 135–137.


[Закрыть].

В масштабах отрасли. Теперь, рассмотрев судьбы отдельных заводов, вернёмся к ситуации в авиапромышленности в целом. Как видно из более чем краткого обзора эвакуационных мероприятий по некоторым заводам, одним из наиболее «узких мест» развёртывания производства на новых производственных площадках стала неспособность ГУКС НКАП освоить новые грандиозные масштабы строительных задач. С учётом того, что работа ГУКС и в мирное время постоянно вызывала нарекания, нет ничего удивительного в том, что резкое увеличение объёмов работ оказалось для строительного главка непосильным. Так как вопрос о существенном увеличении количества строительной техники по понятным причинам даже не ставился, ситуацию пытались разрешить через наращивание рабочей силы. В частности, Наркомат обороны согласился выделить некоторое число мобилизованных, по тем или иным причинам непригодных к зачислению на строевую службу, в так называемые «рабочие колонны», используемые, как правило, на строительных работах. Эти новые формирования представляли собой военизированные подразделения, возглавляемые командным и политическим составом. За счёт своей мобильности они вскоре стали основным источником пополнения кадров некоторых трестов ГУКС НКАП в начале войны[269]269
  Савицкий И.М. С. 65.


[Закрыть]. Только во второй половине 1941 г. в рабочие колонны было направлено более 700 тыс. чел., из которых 251 тыс. чел. были переданы на предприятия наркоматов оборонной промышленности[270]270
  Кравченко Г.С. Указ. соч. С. 110.


[Закрыть]. Правда, в новом деле не обошлось без неразберихи. Так, в марте 1942 г. на стройках НКАП работало, по данным НКО 91, а по отчётности ГУКС НКАП – 77 рабочих колонн, а вопрос о сводимости к единой цифре численности персонала этих колонн даже не ставился. Однако уже через месяц отчётность была налажена, и на 9 апреля 1942 г. численность «рабочих в гимнастёрках» составила 67 213 чел. в составе 79 рабочих колонн[271]271
  РГАЭ. Ф. 8044. Оп. 1. Д. 4466. Л. 70, 71, 91.


[Закрыть]. Это было более чем весомой подмогой, если учесть, что в феврале 1942 г. ГУКС располагал лишь 85 300 рабочими[272]272
  РГАЭ. Ф. 8044. Оп. 1. Д. 4466. Л. 162.


[Закрыть]. Вероятно, налаживание статистики не в последнюю очередь объяснялось тем, что с марта 1942 г. передача гражданским наркоматам новых колонн прекратилась[273]273
  РГАЭ. Ф. 8044. Оп. 1. Д. 4466. Л. 276.


[Закрыть]. В дальнейшем рабочие колонны были переданы в ведение Наркомстроя, где получили статус «трудмобилизованных», и окончательно были переведены на общее положение в середине 1942 г.[274]274
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 65.


[Закрыть] При анализе деятельности ГУКС НКАП следует учитывать, что это управление нередко участвовало в строительных и монтажных работах и в интересах других наркоматов. Скажем, строительный трест НКАП № 7 участвовал в строительстве производственных площадей для электрозавода № 208, эвакуированного в Новосибирск из Ленинграда[275]275
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 107.


[Закрыть].

Однако помимо рабочей силы на строительстве требовались ещё и материальные ресурсы, ситуация с которыми также была далека от идеальной. Пытаясь разрешить эту проблему, руководство страны сделало ставку на снижение строительных нормативов и использование различных суррогатов стройматериалов. 11 и 13 сентября 1941 г. были приняты постановления СНК СССР «О строительстве промышленных предприятий в условиях военного времени» и «О строительстве жилых помещений для эвакуированного населения» соответственно. Эти постановления давали наркоматам право самостоятельно вести строительство зданий временного типа и оборудовать их под основные и вспомогательные цеха с расчётом на сокращённые сроки эксплуатации. При этом рекомендовалось основной упор делать на местные дешёвые строительные материалы и всемерную экономию дефицитных ресурсов.

Тем не менее следует признать, что основная масса авиамоторных и самолётостроительных предприятий, эвакуированных на восток, к декабрю 1941 г. сумела перебросить на новые площадки основной комплекс оборудования, а в январе – феврале 1942 г. – завершила монтажно-строительные работы и возобновила авиавыпуск[276]276
  Захарченко А.В. Формирование авиапромышленного комплекса в Поволжье накануне и в годы Великой Отечественной войны (1940–1942 гг.). Самара, 2004. С.15.


[Закрыть]. На 25 декабря 1941 г. из отправленных в эвакуацию 39 814 единиц оборудования 28 114 уже были смонтированы на новом месте, а 15 773 – введены в строй и давали продукцию. Из 180 существовавших к началу войны предприятий авиастроения функционировали 125. Остальные были законсервированы, ликвидированы или слиты с другими заводами.

Всего было эвакуировано 85 % авиапредприятий, а также большое количество смежных производств. С июля по декабрь 1941 г. в эвакуацию было направлено свыше 100 авиапредприятий[277]277
  Самолётостроение в СССР. 1917–1945. Кн. 2. М., 1994. С. 214.


[Закрыть]. Некоторые из авиазаводов проводили в пути к новым местам дислокации до 4 месяцев. Размещение на новых площадях такого большого числа промышленных объектов столкнулось с многочисленными трудностями. При размещении на новых производственных площадках предпочтение отдавалось базовым предприятиям отрасли – самолетостроительным и моторостроительным заводам. Соответственно, агрегатные, приборные и вспомогательные предприятия были вынуждены размещаться по остаточному принципу – в зданиях бывших клубов, театров, учебных заведений, предприятий пищевой и лёгкой промышленности. В отдельных случаях таким заводам приходилось обживать подземные туннели, а то и вовсе развёртываться под открытым небом[278]278
  Самолётостроение в СССР. 1917–1945. Кн. 2. М., 1994. С. 216.


[Закрыть]. Ввиду этого для организации размещения и налаживания межзаводской кооперации между авиастроительными, авиамоторными и авиаагрегатными заводами в восточной части страны был создан специальный межотраслевой главк, в обязанности которого было вменено в контакте и взаимодействии с местными органами власти обеспечить снабжение комплекса авиапредприятий всем необходимым[279]279
  РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 93. Д. 313. Л. 155.


[Закрыть].

11 декабря 1941 г., ввиду поражения вермахта под Москвой, было решено прекратить вывоз оборудования из столицы. Первый этап эвакуации завершился. Теперь на первый план вышла проблема организации массового производства авиатехники в восточных регионах страны. Победа в Московском сражении позволила зимой 1941/42 г. начать реэвакуацию научно-исследовательской базы НКАП, завершившуюся к концу 1942 г.[280]280
  Самолётостроение в СССР. 1917–1945. Кн. 2. М., 1994. С. 219.


[Закрыть].

Состав предприятий НКАП на начало 1942 г. отражён в таблице приложения 3. При анализе этих данных нельзя упускать из вида, что производством тех или иных комплектующих, агрегатов и деталей для авиастроения был занят ещё значительный ряд заводов, формально НКАП не подчинявшийся. Скажем, завод № 481 выпускал плоскости к самолётам Р-5 и И-153, а Куйбышевский механический завод – бронекорпуса для Ил-2, и т. д.[281]281
  Военно-промышленный комплекс Куйбышевской области… Л. 54–55.


[Закрыть]

Не в последнюю очередь быстрому восстановлению авиавыпуска на эвакуированных предприятиях способствовало рациональное размещение головных заводов и предприятий – смежников, основы которого были заложены руководством НКАП ещё в 1941 г. Например, своеобразный авиакомплекс сложился в Куйбышевской области. Расположенные в одном регионе, самолётостроительные заводы области (а в их число входили такие гиганты, как заводы № 1 и 18) снабжались авиамоторами с завода № 24, металлическими винтами с завода № 35, металлическими изделиями с предприятия № 305, комплектами вооружения с заводов № 454, 481, 145, 527 (относились к Наркомату вооружения), бронекорпусами с предприятия № 207 и т. д.[282]282
  Захарченко А.В. Формирование авиапромышленного комплекса в Поволжье накануне и в годы Великой Отечественной войны (1940–1942 гг.). Самара, 2004. С. 17.


[Закрыть] Однако положение с комплектующими и полуфабрикатами, поступавшими из других регионов, было весьма напряжённым. Типичным примером проблем с поставками из других регионов была ситуация на авиазаводе № 153. На 21 февраля 1942 г. лётные испытания прошли 48 машин, но ни одна из них не была отправлена на фронт из-за некомплектности – не хватало пропеллеров. В цехе окончательной сборки стояло 90 самолётов, для укомплектования которых заводу не хватало 32 мотора, 28 маслорадиаторов и 42 бронеспинки[283]283
  Савицкий И.М. Указ. соч. С. 123.


[Закрыть]. По свидетельству Я.Е. Чадаева, внутрирайонная кооперация оборонных заводов вообще стала одним из широко распространённых методов решения проблемы поставок от смежников в масштабе всей промышленности СССР[284]284
  Чадаев Я.Е. Указ. соч. С. 112.


[Закрыть].

В целом процесс восстановления производственных цепочек затянулся на весь 1942 г. и протекал весьма драматично. В ряде случаев руководство отрасли предпочитало не налаживать поставки из соседних регионов, а построить новый завод на месте. Скажем, для обеспечения авиапредприятий необходимым при сварочных работах карбидом, в 1942 г. в Куйбышевской области был построен карбидный завод № 57[285]285
  Захарченко А.В. Указ. соч. С. 18


[Закрыть]. Окончательно проблема поставок была решена лишь к концу 1942 г. Начиная с этого момента авиапредприятия работают, имея некоторый запас необходимых материалов на складах.

Процесс эвакуации промышленности в годы войны до сих пор не является исследованным окончательно. Достаточно сказать, что даже по такой, казалось бы, легко устанавливаемой величине, как численность эвакуированных в тот или иной регион предприятий, до сих пор нет ясности. Так, например, количество эвакуированных на Урал предприятий варьируется в разных исследованиях от 455 до 788 промобъектов[286]286
  См.: Васильев А.Ф. Промышленность Урала в годы Великой Отечественной войны. 1941–1945. Т. 1. М., 1982 С. 40; Вознесенский Н.А. Военная экономика СССР в период Отечественной войны. М., 1948. С. 50; Лихоманов М.И., Финогенов Е.И. Влияние эвакуированных промышленных предприятий и населения на военно-экономическое укрепление советского тыла // Деятельность партии по социально-экономическому укреплению советского тыла (1941–1945 гг.). Петрозаводск, 1983. С. 4; Наумова А.Г. Братский союз народов СССР в годы Великой Отечественной войны // Коммунисты во главе трудового подвига Урала в годы Великой Отечественной войны. Пермь, 1985. С. 22; Урал – фронту. М., 1955, С. 45.


[Закрыть]. Аналогичные разночтения наблюдаются и при исчислении предприятий, эвакуированных в Поволжье и Сибирь.

Административные переустройства. Примерно в это же время происходит резкое сокращение заводской самостоятельности. Надо отметить, что как раз накануне войны в советском руководстве велась довольно оживлённая дискуссия по поводу меры самостоятельности заводского звена управления по отношению к наркоматам. Причём начало этой дискуссии было положено коллективным письмом ряда директоров ленинградских заводов в газету «Правда»[287]287
  Восканян В., Соловьев А., Уваров И., Устинов Д. О единоначалии и правах директора // Правда. 1940. 10 сентября.


[Закрыть]. Разумеется, эта «директорская фронда» не могла появиться без той или иной поддержки в высших эшелонах руководства СССР. Авторы письма предлагали существенно ограничить вмешательство наркоматов в заводские дела, свести отчётность к 6 показателям, реанимировать идею заводского хозрасчёта, а главное – дать директору предприятия право самостоятельно распоряжаться в интересах технического обновления и повышения производительности труда разнообразными сверхплановыми накоплениями. Хотя в феврале 1941 г. XVIII партконференция ВКП(б) эти предложения не легитимизировала[288]288
  Они не были приняты, но, с другой стороны, не были и официально осуждены, что само по себе имело определённое значение.


[Закрыть], бурное обсуждение этих проектов как в центральной прессе, так и на партийном форуме говорило о том, что в Кремле не было единого мнения на этот счёт. Однако с началом войны все сомнения были отброшены, и ставка была сделана на всемерное ужесточение административного контроля. 1 июля 1941 г. Совнарком принял постановление «О расширении прав народных комиссаров СССР в условиях военного времени», предоставлявшее наркомам право самостоятельно перераспределять материальные и финансовые ресурсы в пределах порученных им ведомств[289]289
  Чадаев Я.Е. Экономика СССР в годы Великой Отечественной войны. М., 1985. С. 80.


[Закрыть]. Директорам не только не дали возможности самостоятельно распоряжаться сверхплановыми накоплениями, но и ликвидировали так называемый «фонд директора», в который до войны отчислялось 2 % от плановой и 50 % сверхплановой прибыли[290]290
  Маневич В.Е. Ликвидация НЭПа и дальнейшая эволюция кредитно-финансовой системы // ЭКО. 1988. № 10. С. 142.


[Закрыть]. Теперь все излишки прибыли, которые не использовались предприятием для выполнения плана, изымались в государственный бюджет[291]291
  Парамонов В. Россия в 1941–1945 гг.: проблемы индустриального развития. Самара, 1999. С. 158.


[Закрыть]. Таким образом, категории «рентабельности», «прибыльности» и «самоокупаемости» окончательно стали фикцией, не имевшей для советской промышленности конкретного наполнения. Так как в условиях военного времени межзаводская кооперация имела особо важное значение, а административные согласования могли «съесть» бесценное по военной поре время, наркомам было предоставлено право «разрешать директорам предприятий и начальникам строек для выполнения производственных планов и заказов по договорам выдавать из своих ресурсов другим предприятиям необходимые материалы»[292]292
  Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. Т. З. М., 1968. С. 40–41.


[Закрыть]. Хотя Наркомат финансов практически на протяжении всего военного времени пытался восстановить финансовую дисциплину в «оборонке», на практике эффект от этих усилий был незначителен[293]293
  Симонов Н.С. Указ. соч. С. 179.


[Закрыть].

С другой стороны, как будет показано в главе 6, споры об отпускных ценах между руководством НКАП и НКО шли достаточно жёсткие. Видимо, своеобразный финансовый нигилизм был негласно разрешён во внутриведомственных расчётах. При переходе на следующий уровень – взаимодействие ведомств – финансовые инструменты вновь выходили на первый план.

Процесс централизации властных полномочий в области управления экономикой имел и ещё один аспект. Синхронно с усилением вмешательства наркоматов в дела заводов усиливалось и вмешательство центральных органов экономического управления в дела наркоматов. Так, в годы войны плановые задания выдавались Госпланом не наркоматам (как это делалось ранее), а непосредственно заводам[294]294
  Парамонов В. Россия в 1941–1945 гг.: проблемы индустриального развития. Самара, 1999. С. 159.


[Закрыть]. Резко активизировался авиаотдел ЦК ВКП (б), который выступал в роли «организационного лоббиста» авиапромышленности. Modus operandi этого учреждения достаточно полно в своих мемуарах описал нарком авиапромышленности Шахурин: «Чем же занимались работники авиационных отделов ЦК? Прежде всего оказанием помощи в выпуске продукции авиационными заводами, в преодолении тех «узких» мест, которые там возникали и которые не могли преодолеть сами работники авиапромышленности. Когда требовалась помощь со стороны партийных организаций, других отраслей промышленности, транспортных организаций, работники авиационных отделов, опираясь на авторитет ЦК, звонили на места или выезжали туда и принимали все меры, чтобы эти «узкие места» ликвидировать. Мы одни не могли, конечно, охватить все. Многое делалось через аппарат ЦК партии, авиационные отделы, секретарей обкомов, парторгов ЦК партии на заводах… Работники авиационных отделов ЦК могли обращаться к кому угодно, минуя наркомов или руководителей соответствующих хозяйственных управлений, непосредственно к партийным организациям и хозяйственникам, прямо к тому или иному коммунисту.

Отделы ЦК не дублировали деятельность Наркомата авиационной промышленности, а непосредственно через обкомы и горкомы партии, через партийные организации на заводах-поставщиках обеспечивали своевременную поставку нам многого из того, что было необходимо для выполнения заказов фронта. В отделах инициативно действовали секторы, державшие связь с черной и цветной металлургией, химической и электротехнической промышленностью, деревообрабатывающей промышленностью и многими другими отраслями народного хозяйства. Авиационные отделы ЦК проделали поистине гигантскую, даже сейчас труднооценимую работу, без которой наркомату было бы много сложнее обеспечивать всё возрастающие поставки фронту боевой авиационной техники»[295]295
  Шахурин А.И. Крылья победы. М., 1984. С. 148–149.


[Закрыть]. Фактически, из этой цитаты следует, что система партийных органов (авиаотделы в ЦК и обкомах) стала в годы войны важнейшим элементом аппарата управления советской экономикой. Думается, что без этой системы экономика Советского Союза была бы попросту недееспособна. В какой-то мере «промышленные»[296]296
  В разных регионах набор таких отделов обкомов был различен.


[Закрыть] отделы обкомов и райкомов ВКП(б) выступали в качестве противовеса ведомственному подходу наркоматов, налаживая внутри– и меж региональную кооперацию предприятий различных ведомств. Оборотной стороной вмешательства партийных органов в оперативное, повседневное управление экономикой стало складывание ряда отраслевых и региональных лобби, которые замыкались уже не на наркома или первого секретаря обкома, а на своего куратора в высших эшелонах власти. Так, например, В.М. Молотов курировал вопросы производства танков, Г.М. Маленков – самолетов и авиационных моторов, Н.А. Вознесенский – вооружения и боеприпасов, а также черных и цветных металлов, А.И. Микоян – продовольствия, горючего и вещевого имущества, Л.П. Берия – вооружения и минометов, А.А. Андреев и Л.М. Каганович – транспортных перевозок, М.Г. Первухин – химическую и топливную промышленность[297]297
  Парамонов В. Россия в 1941–1945 гг.: проблемы индустриального развития. Самара, 1999. С. 186.


[Закрыть]. В региональном плане наиболее сильны были позиции Москвы, а после переезда СНК и ряда других центральных учреждений на Волгу – Куйбышева.