Текст книги "Война 1941–1945 гг. Факты и документы"

Евгений Николаевич Кульков, Михаил Юрьевич Мягков, Олег Александрович Ржешевский
Война 1941–1945: Факты и документы

 
Поклонимся великим тем годам.
Тем славным командирам и бойцам,
И маршалам страны и рядовым,
Поклонимся и мертвым и живым,
Всем тем, которых забывать нельзя,
Поклонимся, поклонимся, друзья!
Всем миром, всем народом, всей землей
Поклонимся за тот великий бой!..
 

М. Львов

Предисловие

Вечером 31 августа 1939 г. группа эсесовцев ворвалась в здание радиостанции приграничного с Польшей города Глейвиц (Гливице). Сделав несколько выстрелов у микрофона, они зачитали на польском языке заранее составленный текст, смысл которого заключался в том, что «пришло время войны Польши против Германии».

За несколько дней до этого Гитлер заявил своим генералам: «Я дам пропагандистский повод для развязывания войны, а будет он правдоподобен, значения не имеет. Победителя потом не спросят, говорил ли он правду или нет».

Ранним утром 1 сентября 1939 г. немецкая авиация нанесла удары по аэродромам, узлам коммуникаций, экономическим и административным центрам Польши. Германский линкор «Шлезвиг-Гольштейн», заранее прибывший к польскому побережью, открыл огонь по полуострову Вестерплатте. Сухопутные силы вермахта перешли границу и вторглись в Польшу с севера – из Восточной Пруссии, с запада – из Восточной Германии и с юга – из Словакии. Так началась Вторая мировая война, которая унесла около 60 млн человеческих жизней.

3 сентября в войну вступили Великобритания и Франция, связанные с Польшей союзными обязательствами. К 10 сентября 1939 г. Германии объявили войну британские доминионы Австралия, Новая Зеландия, Южно-Африканский Союз и Индия (в то время английская колония). СССР и США заявили о своем нейтралитете.

Пожар Второй мировой войны, сполохи которой разгорались с начала 30-х гг. (захват Японией Маньчжурии в 1931 г. и вторжение в Центральный Китай в 1937 г., захват Италией Эфиопии в 1935 и Албании в 1939 г., итало-германская интервенция в Испании в 1936–1938 гг., оккупация Германией Австрии в 1938 и Чехословакии в 1939 г.), принимал все большие размеры.

Самые тяжелые испытания во Второй мировой войне выпали на долю России, в то время Советского Союза. 22 июня 1941 г. нацистская Германия и ее союзники, захватив до этого большинство стран Европы, совершили нападение на нашу страну. Началась Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских агрессоров, которая продолжалась 1418 дней и ночей.

7 декабря того же года Япония совершила нападение на владения США и других западных стран на Тихом океане и в Юго-Восточной Азии. Постепенно Вторая мировая война вовлекла в свою орбиту 61 государство, 80 % населения земного шара. Огненный смерч пронесся над огромными пространствами в Европе, Азии и Африке, захватил океанские просторы, достиг берегов Новой Земли и Аляски на севере, атлантического побережья Европы – на западе, Курильских островов – на востоке, границ Египта, Индии и Австралии – на юге.

Исторически сложилось так, что Великая Отечественная война явилась главной и решающей частью Второй мировой войны. Наша страна потеряла в войне более 26 млн человек убитыми на фронтах, расстрелянными и замученными в плену, отравленными в газовых камерах рейха, погибшими в результате бомбардировок, артобстрелов, непосильных работ и террора на временно оккупированной территории страны, не говоря уж о косвенных потерях.

Захватчики разрушили более 1700 городов и поселков, свыше 70 тыс. деревень, сожгли 6 млн зданий, оставили без крова 25 млн человек. Огромный урон был нанесен промышленности, транспорту, сельскому хозяйству, здравоохранению, образованию, культуре, подверглись разрушению более 30 тыс. промышленных предприятий, около 100 тыс. колхозов и совхозов, 84 тыс. школ и др. учебных заведений, 40 тыс. больниц, 1670 православных церквей, синагог, костелов, молитвенных домов, 43 тыс. библиотек, более 400 музеев. Бедствия, пережитые нашими согражданами – неизмеримы.

Великой Отечественной войне, трагедии и победе советского народа, посвящена огромная литература, число изданий которой непрерывно возрастает. Повышенный интерес общественности к событиям войны, острота дискуссий во многом отражает процесс глубоких перемен, происходящих в стране, ее положении в мире.

Можно ли было предотвратить нападение Германии на СССР? Почему усилились попытки обвинить нашу страну в развязывании войны и представить советских воинов-освободителей захватчиками и насильниками? Как объяснить поражения 1941 г. и непомерные людские потери? Почему часть пленных и населения оккупированной территории сотрудничала с врагом? Каковы источники народного подвига на фронте и в тылу в борьбе за достижение победы? В каких битвах решались судьбы войны и каково значение антигитлеровской коалиции в разгроме агрессоров?

Эти и другие вопросы, включая действия руководства страны, лично И. В. Сталина, командного и рядового состава вооруженных сил, дипломатии и разведки, привлекают внимание широкой общественности. Высказываются, особенно в средствах массовой информации, противоречивые мнения и оценки.

В предлагаемой читателям книге авторы дают свои ответы на эти и другие дискуссионные вопросы. Читатели узнают много нового из недавно рассекреченных или полузабытых документов, раскрывающих достоверную историю важнейших событий Великой Отечественной войны.

У истоков конфликта

Возникновение войн – это всегда исторический процесс, своими корнями уходящий в близкое или далекое прошлое. Геополитические итоги Первой мировой войны: распад некогда могущественных империй, возникновение целого ряда новых государств, перекройка границ, продиктованная Версальским договором и решениями Парижской мирной конференции (в Европе это произошло в первую очередь за счет Австро-Венгрии, Германии и России), привели к переделу мира в пользу англо-французской коалиции, к которой присоединились в 1917 г. США, и в то же время заложили основы еще более глубоких противоречий в международных отношениях. Борьба за региональное и мировое господство, восстановление одними державами утраченных территорий и сфер влияния и защита завоеванных другими во многом определила в последующее двадцатилетие международные отношения в Европе и мире. Именно в геополитических категориях заявляли о своих целях лидеры стран, развязавших Вторую мировую войну. Гитлер еще в 1925 г. в своей книге «Майн кампф» провозгласил «дранг нах остен» Германии к «необъятным просторам России». В расистских теориях это преломлялось в характеристиках евреев и славян, некоторых других народностей как «недочеловеков», подлежащих беспощадной эксплуатации или уничтожению. Геополитические цели Японии были сформулированы в 1927 г. в меморандуме генерала Танака, представленном императору. В нем говорилось: «Для того, чтобы покорить мир, мы должны прежде всего покорить Китай… Овладев ресурсами Китая, мы перейдем к покорению Индии, Малой Азии, Средней Азии и Европы». Муссолини в 1939 г. назвал Италию «узницей, томящейся в тюрьме, имя которой Средиземноморье», и призвал двигаться через Судан к Индийскому океану. Ряд малых стран, в том числе появившихся на политической карте после Первой мировой войны, ориентируясь на великие державы или подчиняясь их давлению, подливали масла в огонь, рассчитывая не только обеспечить безопасность своих границ, но и преследовали более амбициозные территориальные цели, как это, к примеру, имело место в случае с Польшей, а затем с Венгрией, Румынией и Финляндией. Принцип неделимости мира так и не утвердился. Насильственный передел его границ и географического пространства, как показала история XX века, неизбежно обострял национальные, этнические, религиозные и другие конфликты, в отдельности или в совокупности ведущие к дестабилизации целых регионов, а нередко и к войнам, связанным с интересами великих держав, их скрытого или прямого вмешательства в дела других государств.

Империализм как система, в недрах которой возникла Первая мировая война, порождал все новые противоречия в экономической сфере. Неравномерность экономического развития и имперские амбиции привели в середине 30-х годов к расколу капиталистического мира. В одну из враждовавших между собой групп вошли Германия, Италия и Япония, в другую – Англия, Франция и США. Военная опасность усилилась, когда в Германии была установлена нацистская диктатура. Англия и Франция предприняли усилия отвести от своих стран угрозу германской агрессии, направить ее против СССР (политика умиротворения), что явилось одной из причин неудачи создания в то время антигитлеровской коалиции с участием СССР (политика коллективной безопасности). США с приходом Гитлера к власти в Германии начали поддерживать политику Англии и Франции, установили в 1933 г. дипломатические отношения с СССР. Основное же внимание Соединенных Штатов было приковано к борьбе с Японией за сферы влияния на азиатско-тихоокеанском театре. Тем временем в Европе гонка вооружений и милитаризация общественной жизни, которыми открыли историю XX века великие державы, принимали беспрецедентные масштабы.

Расстановка сил на международной арене после Первой мировой войны и Октябрьской революции особенно неблагоприятно складывалась для Советской России. Если на протяжении своей предыдущей истории Россия была вынуждена вести войны (в большинстве своем оборонительные) против одной или нескольких великих держав, то в межвоенный период впервые возникла реальная угроза их совместного похода против СССР. Страна оказалась в положении осажденной крепости, и важнейшая задача советской внешней политики состояла в том, чтобы разобщить могущественных противников, найти союзников, не допустить или максимально отдалить втягивание страны в войну

* * *

1939 год мир встречал новыми тревогами. Под занавес 1938 года главами правительств Великобритании (Н. Чемберлен), Германии (А. Гитлер), Италии (Б. Муссолини) и Франции (Э. Даладье) было заключено в Мюнхене соглашение, которое изменило соотношение сил в Европе и в конечном итоге привело ко Второй мировой войне.

Соглашение предписывало Чехословакии в десятидневный срок передать Германии около У своей территории. Чехословакия теряла четверть населения, около половины тяжелой промышленности, мощные укрепления на границе с Германией, новая линия которой теперь фактически упиралась в предместья Праги. Отрицательное отношение к этим требованиям правительства Чехословакии во внимание не принималось. Ее представителей даже не пригласили в зал заседаний. Лига Наций бездействовала.

Знаковым явилось совместное принуждение Чехословакии силами агрессивных диктаторских режимов Германии и Италии и западных демократий. В обмен Германия подписала с Англией (30 сентября) и Францией (6 декабря) декларации, которые по сути дела являлись пактами о ненападении.

Мюнхенская сделка готовилась длительное время и в одночасье разрушила с таким трудом созданный каркас системы коллективной безопасности в Европе, основу которой составили советско-французский и советско-чехословацкий договоры о взаимопомощи (1935 г.) Предпринятые Советским

Союзом действия в поддержку Чехословакии (сосредоточение войск на западных границах, дипломатические демарши) успеха не имели. Вместе с тем есть основания полагать, что советское руководство исключало принятие крайних военных мер без участия Франции и обращения за помощью самой Чехословакии – она капитулировала в условиях диктата. Оценивая эти события, виднейший британский историк Б. Лиддел Гарт сделал следующий вывод: «Предложение русских (об оказании помощи Чехословакии. – Ред.) было игнорировано. Более того, Россию демонстративно лишили участия в Мюнхенском совещании, на котором решалась судьба Чехословакии. Это „пренебрежение“ год спустя имело фатальные последствия»[1]1
  Лиддел Гарт Б. Вторая мировая война. Пер. с англ. М., 1976. С. 23.


[Закрыть].

Англия и Франция, с одной стороны, Германия и Италия – с другой, преследовали мюнхенским соглашением различные цели. Для Германии это был промежуточный маневр к захвату всей Чехословакии и движения к «необъятным просторам России», Италия обретала уверенность в осуществлении при поддержке Германии своих колониальных планов. Англия и Франция рассчитывали ценой территориальных уступок в Европе умиротворить нацистскую Германию, ослабить заряд ее агрессивной политики, нацеленной на западные демократии и направить его против СССР – в последнем цели подписантов мюнхенского соглашения совпадали. Это была дорога в бездну.

События в Европе приобрели еще более угрожающий характер. 15 марта германские войска, в нарушение мюнхенского соглашения вступили в Прагу. За день до этого по указке из Берлина была провозглашена «независимость» Словакии. Соучастниками раздела Чехословакии стали Венгрия и Польша. Польша оккупировала Тешинскую Силезию, Венгрия – Закарпатскую Украину. Чехословакия как государство перестала существовать. 22 марта Германия ввела войска в Клайпеду (Мемель) – ранее немецкий город и порт, переданный Лигой Наций в 1923 году Литве. 7 апреля Италия оккупировала Албанию. Двумя месяцами раньше Германия «в услугу за услугу» потребовала от Польши возвратить город и порт Гданьск, который до «приговора в Версале» также являлся германской территорией, предъявила Польше другие требования. На самом деле Данциг был очередным «промежуточным звеном» в агрессивных планах Германии, поводом для нападения на Польшу. Выступая на совещании с командованием вермахта 23 мая 1939 г. Гитлер говорил: «Данциг – отнюдь не объект, из-за которого все предпринимается. Для нас речь идет о расширении жизненного пространства на Востоке…»[2]2
  Мировые войны XX века. Кн. 4. М., 2005. С. 65.


[Закрыть]

31 марта Англия, а затем Франция объявили о своих собственных гарантиях Польше. 11 апреля Гитлер, используя отказ Польши выполнить германские требования и демонстративную поддержку ее Англией и Францией, утвердил план «Вайс» – войны с Польшей. Был установлен срок готовности к войне – 1 сентября 1939 г.[3]3
  «Завтра может быть уже поздно». Вестник МГИМО. Специальный выпуск к 70-летию начала Второй мировой войны. М., 2009. С. 376.


[Закрыть] Так впервые в немецких документах появилась дата начала одной из величайших трагедий в истории человечества.

Напомним, что к этому времени была достигнута предварительная договоренность о заключении военного союза между Германией, Италией и Японией. Дальнейшие события в Азии не заставили себя ждать. Японские милитаристы, несмотря на уроки поражения у озера Хасан, развернули в мае 1939 г. войну против дружественной Советскому Союзу Монгольской Народной Республики. Боевые действия группы советско-монгольских войск, которыми командовал комкор Г. К. Жуков, завершились в сентябре разгромом японской 6-й армии[4]4
  Координация действий советских и монгольских войск возлагалась на фронтовое управление, которым руководил командарм 2 ранга Г. М. Штерн. Монгольскими войсками командовал маршал МНР X. Чойбалсан.


[Закрыть]. Но очевидной стала реальная военная угроза нашей стране как на Западе, так и на Востоке.

Период марта – августа 1939 г. – это маневры потенциально и реально противостоящих сил, направленных на поиски союзников и разобщение противников. Многосторонние и двусторонние переговоры велись между Англией и Германией; Англией и Францией; Англией, Францией и Германией с Советским Союзом; ими вместе и в отдельности с малыми и средними странами Европы; между Германией, Италией и Японией; между Японией и Советским Союзом и т. д. Их результаты определили расстановку сил к началу Второй мировой войны и во многом к нападению Германии на СССР и Японии на США в 1941 г.[5]5
  Подробнее см.: Мировые войны XX века. Кн. 3. М., 1995. С. 16–76.


[Закрыть]

* * *

С началом международного политического кризиса, который последовал за заключением мюнхенского соглашения, захватом Германией Чехословакии и нападением Японии на союзную СССР Монгольскую Народную Республику, конкурировали два основных вектора советской внешней политики: превентивный, имевший целью предотвратить нападение Германии и ее союзников на СССР, и коалиционный, направленный на создание коалиции государств и народов для борьбы с агрессорами. Одна из особенностей создавшегося положения состояла в том, что каждая из империалистических группировок стремилась вовлечь СССР в надвигавшуюся войну, подставить его под удар, прикрываясь готовностью к переговорам. Первый демонстрационный шаг предприняла Германия. На новогоднем приеме в наступившем 1939 г. Гитлер проявил неожиданное внимание к советскому полпреду А. Мерекалову. Как сенсация было расценено первое за всю историю появление в марте в советском посольстве в Лондоне премьер-министра Н. Чемберлена. Французский премьер Э. Даладье провел несколько встреч с советским послом Я. Сурицем.

СССР, естественно, был заинтересован в заключении политического и военного союза с западными демократиями и вступил с ними в апреле 1939 г. в политические переговоры. Инициативу проявила Великобритания, которая, как и Франция после захвата Германией Чехословакии, пока еще смутно, но опасалась, что нацистская Германия может «поменять расписание» и следующий удар направить не на Восток, а на Запад. Начались англо-франко-советские (московские) переговоры, важнейшей частью которых явились военные переговоры (12–22 августа 1939 г.). Как показали последующие события, это была последняя возможность предотвратить Вторую мировую войну

Британскую делегацию возглавлял адъютант короля адмирал Р. Драке, французскую – член Военного Совета генерал Ж. Думенк, советскую – нарком обороны маршал К. Ворошилов. В хранящейся в архиве МИД РФ инструкции советской делегации, записанной маршалом предположительно под диктовку И. Сталина, указывалось вести переговоры с целью заключения военной конвенции, но при условии практического согласования конкретных и действенных мер, направленных на обеспечение взаимной безопасности в случае германской агрессии. Принципиальным в инструкции был вопрос о пропуске Красной Армии через территорию Польши и Румынии, иначе «оборона против агрессии в любом ее варианте обречена на провал» – германские армии беспрепятственно могли выйти к советским границам. Московским переговорам посвящена обширная литература. Выделим следующее: в Москве было известно, что в конце августа Германия начнет войну с Польшей и намеревается разгромить ее в течение двух-трех недель. Разведка также сообщала, что Чемберлен выступает противником какого-либо обязывающего договора с СССР. Было известно и то, что в Великобритании активизируются влиятельные антинацистские силы в лице У. Черчилля и его окружения. Советская дипломатия также рассчитывала на косвенную поддержку своей позиции президента США Ф. Рузвельта, который не всегда последовательно, но выступал с осуждением действий агрессоров. На одном из секретных совещаний он положительно оценил советскую политику в период гражданской войны в Испании и высказался за помощь нашей стране в случае нападения Германии. Но Черчилль еще был вне правительства, а политика США на европейском направлении после «присоединения» гитлеровцами Австрии и захвата Чехословакии только прояснялась.

Московские переговоры забуксовали. Тем временем, новую инициативу проявила Германия, с которой СССР, вслед за Англией, также вступил в переговоры. В результате приобрела реальные очертания возможность заключения с Германией пакта о ненападении, ограничивающего продвижение вермахта на восток.

Переговоры с англичанами и французами формально зашли в тупик из-за отказа Польши пропустить советские войска через свою территорию навстречу германским армиям в случае агрессии. В действительности это решение принималось в Лондоне и Париже. Рассекреченные французские документы фиксируют ход переговоров день за днем. 17 августа глава французской военной миссии генерал Ж. Думенк сообщил из Москвы в Париж: «Не подлежит сомнению, что СССР желает заключить военный пакт и не хочет, чтобы мы превращали этот пакт в пустую бумажку, не имеющую конкретного значения». 20 августа он информировал свое руководство: «Провал переговоров неизбежен, если Польша не изменит позиции»[6]6
  Documentes diplomatiques francaise 2 Serie. T XVIII. P. 1984. P. 127, 212. (Далее DDF). Подробнее см.: 1939 год. Уроки истории. Часть II. Гл. 5. Упущенная возможность (с. 298–318).


[Закрыть]. В тот же день министр иностранных дел Польши Ю. Бек, передоверившись британским гарантиям, телеграфировал своему послу во Франции Ю. Лукасевичу: «Польшу с Советским Союзом не связывают никакие военные договоры, и польское правительство такого договора заключать не собирается»[7]7
  Год кризиса 1938–1939. Том II. Документы и материалы. М., 1990. С. 294. Подробнее см.: Секреты польской политики. Сборник документов (составитель Д. Ф. Соцков) М., 2009.


[Закрыть]. В своей новой книге «За закрытыми дверями» британский автор Л. Риз, изучавший документы о московских переговорах, заключил, что делегация во главе с Р. Драксом следовала «самоубийственной тактике» – вообще не отвечать на вопросы, касающиеся Польши. «Когда советский маршал Ворошилов 14 августа напрямую поставил вопрос о допуске Красной Армии на территорию Польши для борьбы с нацистами, делегация союзников оставила вопрос без ответа»[8]8
  Rees L. Behind Closed Doors. L. 2008. P. 15


[Закрыть]. Одной из неиспользованных советской делегацией инициатив могло быть, на наш взгляд, приглашение в Москву полномочного представителя правительства Польши для участия в решении вопроса о пропуске советских войск через ее территорию в случае нападения Германии.

Развязка приближалась. Вечером 21 августа Ж. Думенк получил в Москве следующую телеграмму: «По распоряжению Председателя Совета министров генерал Думенк уполномочивается подписать в общих интересах и с согласия посла военную конвенцию. Гамелен»[9]9
  DDF. T. XVIII, p. 232. M. Гамелен – начальник французского генерального штаба, генерал. Один из виновников поражения Франции в 1940 г.


[Закрыть] – германская агрессия на западе в первую очередь угрожала Франции. 22 августа Думенк сообщил о телеграмме Гамелена Ворошилову. Но Лондон хранил молчание.

Газеты сообщали, что Чемберлен ловил рыбу, а Галифакс охотился на уток. Позднее из британских источников стало известно, что на 23 августа был согласован прилет Геринга в Великобританию для встречи с Чемберленом и «урегулирования разногласий» на англо-германских переговорах[10]10
  Мосли. Утраченное время. Пер. с англ. М., 1972. С. 305–307.


[Закрыть]. Тайну подготовки переговоров хранят британские архивы.

Американские историки А. Рид и Д. Фишер пишут о драматических событиях на тройственных переговорах в августе 1939 г.: «Англия и Франция в последнюю минуту могли одуматься, Польша – понять реальность, а германское предложение – рухнуть. Сталин оставлял обе двери открытыми. Однако постепенно приоритеты изменились в пользу Германии, союзникам была отведена вторая позиция…»[11]11
  Read A., Fisher D. The Deadly Alliance: Hitler. Stalin and the Nazi-Soviet Pact 1939–1941. L. 1988. P. 115.


[Закрыть]

Как и в Первой мировой войне, все решилось «в последний час». Получив от Сталина согласие на подписание Договора о ненападении между СССР и Германией, Гитлер направил в указанный ему срок 23 августа министра иностранных дел Германии в Москву В ночь на 24 августа в Кремле договор (пакт Молотова – Риббентропа) был подписан. Это политическое решение на какое-то время избавляло страну от войны с Германией, с ее реальными и потенциальными союзниками. Германия при нападении на Польшу избегала угрозы войны на два фронта и рассчитывала на нейтралитет Англии и Франции, но в последнем просчиталась. 3 сентября 1939 г. Англия и Франция объявили Германии войну.

Секретный протокол и последующие договоренности с Германией предусматривали раздел «сфер интересов» между Германией и СССР и являлись важной составной частью подписанных документов. К «сфере интересов» СССР относились Финляндия, Эстония, Латвия, Литва, восточная часть Польши, (Западная Белоруссия и Западная Украина), Бессарабия. Все это были государства или территории, входившие в состав России, отторгнутые у нее после Первой мировой войны решениями в Версале или путем прямых аннексий. Граница сферы советских интересов неформально признавалась Германией максимальным рубежом продвижения своих войск на восток. Отметим, что секретные протоколы к договорам – обычная практика и не только того времени. 25 августа 1939 г. в Лондоне было подписано англо-польское соглашение о взаимопомощи. В соглашении говорилось, что помощь Польше будет оказана немедленно. В секретном протоколе к соглашению были определены государства или территории, которые входили в сферу интересов сторон: Бельгия, Голландия, Данциг и Литва. Упоминались также Латвия, Румыния и Венгрия[12]12
  Polonsky The Great Powers and Polish Question. L. 1976. P. 67–69.


[Закрыть].

Оценивая преимущества и издержки советско-германских договоренностей о разделе «сфер интересов» необходимо иметь в виду следующее. Есть такое понятие в военной науке – геостратегическое пространство. В 1939–1940 гг. советское геостратегическое пространство, выдвинутое до 350 км на запад, обеспечивало возможности для более надежной обороны страны. В иных условиях немецко-финские войска начинали наступление, находясь в 32 км от Ленинграда, немецкие – в 35 км от Минска, немецко-румынские – в 45 км от Одессы и т. д. Ход войны показал, насколько важными оказались эти «километры», чтобы выстоять в тяжелейшем 1941 году, особенно для обороны Ленинграда и Москвы. По мнению украинского историка В. Макарчука, осуждение II Съездом народных депутатов СССР в 1989 году секретного протокола к советско-германскому договору о ненападении не обосновано, так как протокол «формально не нарушал принятой на то время практики международноправовых документов» и, согласно международному праву, не может быть объявлен недействительным с момента его подписания»[13]13
  Подробнее см.: В. С. Макарчук. События сентября 1939 года в свете доктрины интертемпорального права и права на «самопомощь». Нарочницкая Н., Фалин В. и др. Партитура Второй мировой. Кто и когда начал войну. М., 2009. С. 208–240.


[Закрыть].

Разнонаправленное, но немаловажное значение имело для каждой из сторон достигнутое соглашение по экономическим вопросам, о чем будет сказано позднее.

У. Черчилль писал о советско-германском договоре о ненападении: «Невозможно сказать, кому он внушал большее отвращение – Гитлеру или Сталину. Оба сознавали, что это могло быть только временной мерой, продиктованной обстоятельствами. Антагонизм между двумя империями и системами был смертельным… Тот факт, что такое соглашение оказалось возможным, знаменует всю глубину провала английской и французской политики и дипломатии за несколько лет. В пользу Советов нужно сказать, что Советскому Союзу было жизненно необходимо отодвинуть как можно дальше на запад исходные позиции германских армий»[14]14
  Черчилль У. Вторая мировая война. Т I. Надвигающаяся буря. Пер. с англ. М„1955. с. 357, 358.


[Закрыть].

Российские историки-ревизионисты, заимствуя распространяемую на западе негативную трактовку договора, нередко «переписывают» свои собственные оценки. В. И. Дашичев в труде «Банкротство стратегии германского фашизма» (1973), приводит цитату, согласно которой советско-германский договор о ненападении «расстроил расчеты империалистов и позволил выиграть время для укрепления обороны страны»[15]15
  Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма. Т 1. М., 1973. С. 8.


[Закрыть]. В «переработанном и дополненном» издании 2005 г. договору дается альтернативная оценка: «Как Мюнхен не обезопасил Англию и Францию от гитлеровской агрессии, так и советско-германский пакт о ненападении имел для Советского Союза пагубные последствия. Это обернулось для него тяжелейшим поражением 1941 г.». Автор далее утверждает, что «крупной ошибкой Сталина было и то, что после разгрома Франции он не пошел в 1940–1941 гг. на поиски союза с Англией… Черчилль оказался намного умнее»[16]16
  Дашичев В. И. Стратегия Гитлера. Путь к катастрофе. Т. 1. М., 2005. С. 12–13.


[Закрыть]. Эти утверждения также не соответствуют действительности.

Наступление немецких войск в Польше стремительно развивалось на восток. Располагая многократным превосходством над польской армией, особенно в танках и авиации, передовые части вермахта на восьмой день достигли дальних пригородов Варшавы.

Тем временем на западном фронте, в тылу Германии, происходили труднообъяснимые события, получившие название «странной войны». Армии Англии и Франции, имевшие превосходство в силах, фактически бездействовали. Англофранцузские обязательства и заверения Польше перейти в наступление на девятый, затем на пятнадцатый день войны (что подсказывал и здравый смысл) не выполнялись. Польские войска, несмотря на упорное сопротивление, были разгромлены. 17 сентября, когда Варшава еще оборонялась, правительство Польши покинуло пределы страны. В тот же день на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии вступили части Красной Армии. Большинство населения встретили Красную Армию как освободительницу В ноябре 1939 г. Западная Украина воссоединилась с Украинской ССР, Западная Белоруссия – с Белорусской ССР. Вильнюс с прилегающей областью, захваченные в 1920 г. Польшей, возвратили Литве. Границу СССР восстановили примерно по так называемой линии Керзона, рекомендованной в 1919 г. Верховным советом Антанты в качестве восточной границы Польши.

Официальные и неофициальные осуждения в Польше этого решения советского правительства, в том числе в резолюции Сейма 23 сентября 2009 г. «в связи с 70-летием нападения СССР на Польшу» – тенденциозны и представлены вне контекста сложившейся военной обстановки: наступающие германские армии приближались к границам СССР. Немецкое командование нарушило согласованный рубеж предельного продвижения вермахта на восток и отвело за этот рубеж (демаркационную линию) свои войска только после категорического требования советского правительства. По свидетельству генерала вермахта Н. Формана, демарш Москвы помешал осуществлению задуманного плана выхода немецких войск непосредственно к границам СССР[17]17
  История Второй мировой войны 1939–1945. Т 3. М., 1974. С. 357.


[Закрыть]. Начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Ф. Гальдер назвал день 20 сентября 1939 г., когда в Берлине приняли решение об отводе немецких войск на согласованный рубеж, «днем позора немецкого политического руководства»[18]18
  ГальдерФ. Военный дневник. Т 1. М., 1968. С. 125.


[Закрыть].

Важнейшая задача советской политики в тот период заключалась в том, чтобы не допустить одновременного выступления против СССР Германии и Японии, обезопасить свои границы на западе и на Дальнем Востоке. Ввод войск на территорию Западной Белоруссии, Западной Украины и Прибалтики осенью 1939 г. и в июне 1940 г. – на территорию Бессарабии (аннексированную Румынией в 1918 г.) и Северной Буковины был осуществлен при отсутствии организованного вооруженного сопротивления. Но обезопасить путем договоренности границу на северо-западе не удалось, что привело к кратковременной и кровопролитной войне с Финляндией. Новая граница была установлена мирным договором 1940 г. на удалении до 150 км от Ленинграда[19]19
  Следует отвести как несостоятельную версию некоторых финских и отдельных отечественных историков о советских планах оккупации Финляндии, ликвидации ее независимости и включении в состав СССР. Так Л. П. Колод-никова сообщает (без указания источника), что «с самого первого дня войны было четко сформулировано, когда взять Выборг, когда водрузить красный флаг над финским парламентом и когда выйти к шведской границе». Колод-никова Л. П. Советско-финляндская война: взгляд через 70 лет. – К 70-летию начала Второй мировой войны. Исследования, документы, комментарии. М., 2009. С. 274. Член-корреспондент РАН А. Н. Сахаров в этой же книге утверждает, что «Советский Союз обеспечил себе свободу рук по захвату Финляндии» (с. 247). Эта версия опровергается официальными заявлениями советского правительства в период «зимней войны» самим ходом ее событий.


[Закрыть].

Большим успехом советской политики и результатом поражения японских войск на р. Халхин-Гол явилось заключение 13 апреля 1941 года пакта о нейтралитете с Японией. Заслуга нашей дипломатии состояла в том, что она в ходе переговоров сумела использовать в интересах безопасности страны японо-американские противоречия, которые в тот период оказались сильнее. В дальнейшем это позволило Советскому Союзу избежать войны на два фронта.

* * *

В Москве ясно понимали, что, несмотря на достигнутые договоренности, нападение Германии остается опаснейшей угрозой для страны и стремились далеко не всегда лучшими решениями и заявлениями, выиграть больше времени для укрепления обороны. В главном курс советской внешней политики, направленный на создание коалиции государств и народов для борьбы с агрессорами, оставался последовательным и неизменным. Переговоры с Англией возобновились через неделю после подписания 28 сентября 1939 г. советско-германского договора о дружбе и границе.

1 октября 1939 г. У. Черчилль, в то время первый лорд адмиралтейства (военно-морской министр), выступая по радио, сделал важное заявление: «То, что русские армии должны были находиться на этой линии, было совершенно необходимо для безопасности России. Во всяком случае, позиции заняты и создан Восточный фронт, на который Германия не осмеливается напасть». 6 октября он пригласил советского посла И. Майского и в ответ на его вопрос: «Что Вы думаете о мирных предложениях Гитлера?», сказал: «Некоторые из моих консервативных друзей рекомендуют мир. Они боятся, что в ходе войны Германия станет большевистской. Но я стою за войну до конца. Гитлер должен быть уничтожен. Нацизм должен быть сокрушен раз и навсегда». Далее он разъяснил позицию британского правительства: «1) основные интересы Англии и СССР нигде не сталкиваются; 2) СССР должен быть хозяином на восточном берегу Балтийского моря, и он очень рад, что балтийские страны включаются в нашу (советскую), а не в германскую государственную систему; 3) необходимо совместными усилиями закрыть немцам доступ в Черное море; 4) британское правительство желает, чтобы нейтралитет СССР был дружественным по отношению к Великобритании»[20]20
  Телеграмму И. Майского об этой беседе см.: Документы внешней политики. Том XXII. Кн. 2. М. 1992. С. 167–169.


[Закрыть]. Так возобновились англосоветские переговоры, в ходе которых Англия стремилась «навести мосты», а СССР – не сжигать их.