Текст книги "Сталинский сокол. Командарм"

Личный состав корпуса морской пехоты был укомплектован людьми повоевавшими, новичков не было. Наиболее перспективных сержантов доучивали на краткосрочных курсах, присваивали младших лейтенантов и ставили на должности командиров взводов. Поскольку этот процесс был запущен еще осенью 1943 года, то сейчас корпус был частично укомплектован такими офицерами. Уровень рота-батальон также занимали офицеры с боевым опытом, которым дали подняться на ступень выше, разумеется, если они проявили себя должным образом – не боящимися ответственности, умеющими беречь личный состав, не теряющимися в сложной обстановке. Попасть в корпус было не так просто, желающих было достаточно, и отсев был велик. Зато развернувшаяся боевая учеба показала, что корпус будет представлять собой очень серьезную силу, разумеется, после завершения боевой подготовки.

Из корпуса Олег улетал в хорошем настроении. Командование оказалось профессионалами высокой пробы, с реальным боевым опытом и без закидонов на тему собственной крутизны великой. Контакт с генералом Орловым и его замами был полный, к тому же они уже ощутили на себе заботу со стороны Булочкина. Он активно помогал с обустройством и налаживанием мелких бытовых мелочей, питанием и снабжением.

Следующим в планах было посещение воздушно-десантной дивизии полковника Воронцова. Штаб дивизии находился сначала в Гатчине, но Олег переместил его на базу. Один из полков также находился на базе, два других – около поселков Рахья и Токсово. Ситуация с ней была похожа на корпус морской пехоты. Комплектование участниками боевых действий, формирование командного звена с обучением на курсах, интенсивная боевая учеба. Парашютная подготовка была слабым звеном, поэтому командир транспортной авиадивизии полковник Баранов практически ежедневно выделял самолеты для отработки прыжков с парашютом. Общение пошло по накатанной с морпехами колее. Полоса препятствий, стрельбы, рукопашка, прыжок с парашютом. Командование дивизии Олегу тоже понравилось, такие же спокойные профессионалы своего дела, прошедшие войну. Настроение, и без того хорошее, стало еще лучше.

Бригаду спецназа подполковника Корнеева Олег оставил напоследок. Здесь «идентификация» не требовалась. Из ребят, действовавших в Африке, в бригаду вошли почти все, кто к этому времени остался в живых. Так что довольно много людей знало Северова лично. А располагалась бригада в районе Луги. Максим Петрович встрече был рад, было о чем вспомнить, было что рассказать о тех, кого сейчас с ними не было. Северов снова облазал полигоны, посмотрел на житье-бытье личного состава и остался доволен. В бригаде нет ни одного новичка, действительно лучшие представители разведки разных уровней, от полкового и выше. Отдельно обсуждали подготовку морских диверсантов и противодействие им. В бригаду вот-вот должны были поступить новейшие разработки отечественного ВПК – акваланги и подводные буксировщики, а также мины. Обещали довести до ума подводные автоматы и пистолеты, но тут дело почти не двигалось. Идею акваланга Северов нагло ввернул Бергу еще в 1942 году, разумеется, в виде незрелой идеи. И вот нашелся человек, который ее реализовал. Берг говорил, что разработки для подводного плавания выделены в отдельное направление, куда входят не только различные технари, но и медики, биологи и другие специалисты. На Черном море при базе № 2 начато строительство целого комплекса для испытаний оборудования, а также подготовки подводного спецназа.

Еще одним новшеством стало специальное витаминизированное питание, апробировать которое было решено в бригаде спецназа. Северов в прошлом году случайно узнал про Ленинградский филиал Витаминного института, порылся в памяти и предложил разработать комплексы витаминов для лечения раненых и для военнослужащих в условиях интенсивных нагрузок. Естественно, никаких конкретных решений, только идея, но люди из ВНИВИ были настоящими профессионалами и все поняли сразу. И вот, спустя всего несколько месяцев, пришла опытная партия препаратов. Быстро наладить производство синтетических витаминов нереально, поэтому, помимо данной задачи, было проведено изучение природных источников этих полезных веществ. Как понял Олег, сейчас поступила добавка на основе женьшеня. Что ж, дело важное и нужное, чем раньше начали, тем быстрее будет получен результат.

В начале апреля Северова вызвали в Ставку с отчетом о текущем состоянии дел в армии и дальнейших перспективах. Для подготовки Олег запросил в Генштабе и наркомате ВМФ целую кучу данных, которые предоставили без каких-либо вопросов.

2 апреля в 22 часа генерал Северов ожидал в приемной вызова в кабинет к Сталину. Олег знал, что Поскребышев увлекается рыбалкой, поэтому привез ему прекрасный набор блесен и лесок, конфискованных орлами Корнеева у пленного немецкого оберста и пролежавших без дела больше полугода. Александр Николаевич сдержанно поблагодарил за подарок, но было видно, что он им очень доволен. Наконец последовало приглашение в кабинет.

В нем находились Жуков, Василевский, Мехлис, Кузнецов и неизвестные Олегу гражданские.

– Здравия желаю, товарищ Верховный Главнокомандующий! Командующий гвардейской армией особого назначения генерал-майор Северов по вашему приказанию прибыл!

– Здравствуйте, товарищ Северов. Скажите, как вы оцениваете готовность подразделений армии к боевым действиям?

– Все авиационные подразделения, кроме группы авианосца «Москва», участвуют в боевых действиях. Вновь формируемые подразделения в них не задействованы и интенсивно занимаются боевой подготовкой. Авиагруппа «Москвы» в количестве ста пятидесяти самолетов завершает цикл обучения. Готовы по получении приказа вылететь для несения службы на корабле. По корпусу морской пехоты. Легкое вооружение получено, идет комплектование тяжелым вооружением, окончание поставок запланировано на конец мая, график выполняется. Десантных кораблей нет, и когда будут, неизвестно. Отрабатываются действия без выхода с техникой на необорудованный берег. Могу предположить, что в качестве трофеев нам достанется некоторое количество немецких быстроходных десантных барж, которые могут рассматриваться в качестве малых десантных кораблей, собственно, их и надо взять за основу.

– Заказы на постройку десантных кораблей на наших предприятиях размещены?

– Товарищ Сталин, – взял слово один из неизвестных Северову гражданских, – предприятия загружены до предела. Размещение заказа возможно только в ущерб выпускаемой продукции.

– А вы учитываете, что война близится к концу и что номенклатура выпускаемой продукции тоже должна меняться?

– Но ведь план…

– Хорошо, обсуждать сейчас мы это не будем. Я поручаю товарищу Кузнецову разобраться с этим вопросом в части его касающейся. А товарищу Устинову мы поручим проработать этот вопрос в целом и внести предложения по изменениям планов. Продолжайте, товарищ Северов.

– По воздушно-десантной дивизии. Легкое вооружение получено, с тяжелым картина аналогичная, даже хуже. Сроки войсковых испытаний новой техники для ВДВ обозначены не ранее начала 1945 года. В настоящее время идет отработка десантирования и тактики действий. Боевая учеба проходит в полном соответствии с ранее утвержденными планами.

– Вы делали заявку на формирование нового полка в транспортной дивизии. Ставкой принято положительное решение, но, в соответствии с вашей докладной запиской, в полк будет поступать новая техника. Транспортно-десантные самолеты большой грузоподъемности, разработка которых завершается, к вам они поступят для войсковых испытаний. Правда, мне не совсем понятна ваша позиция по объемам их выпуска. Почему такие скромные цифры?

– Товарищ Сталин, это переходные модели. В ближайшем будущем поршневые двигатели будут заменяться на реактивные. К этому надо быть готовыми. Задел по транспортным машинам не пропадет, на основе опыта их конструирования и эксплуатации будут разработаны новые, гораздо более мощные модели. То же и по стратегическим бомбардировщикам. А вот по фронтовой авиации вопрос сложнее, гораздо больше отличий.

– Вы хотите сказать, что не имеет смысла тратить деньги на машины, которые скоро устареют и будут подлежать замене следующим поколением?

– Так точно. Кроме того, война кончается, а машины мирного времени и военного времени также отличаются. Нет необходимости максимально упрощать производство для массового выпуска в ущерб характеристикам. Да и квалификация летчика, тщательно подготовленного в спокойной обстановке, гораздо выше летчика ускоренного выпуска в условиях войны. Плюс, естественно, переход на новый уровень и, как следствие, резкое повышение боевых качеств. Нет необходимости выпускать многие тысячи машин.

Сталин кивнул, видимо, снова услышал то, что хотел.

– Вот видите, товарищи, командующий армией думает об экономической составляющей войны, а некоторые из вас – нет! Для чего эти грандиозные планы по выпуску новых самолетов, если они безнадежно устареют уже через несколько лет? Нам с большим трудом достаются эти средства, а вы предлагаете пустить их на ветер! Товарищ Вознесенский, я поручаю вам проанализировать предложения министерств и внести коррективы. Продолжайте, товарищ Северов.

– По бригаде спецназа военной разведки. Укомплектованность легким вооружением и автомототранспортом достаточная. Ведется боевая подготовка в соответствии с утвержденными планами. Единственный вопрос – оснащение роты подводных диверсантов. Акваланги, подводные буксировщики и мины обещают дать в течение этого года, а вот по подводному оружию даже сроки неизвестны.

Сталин выразил удовлетворение состоянием дел и всех отпустил, а когда стали выходить в двери, вдруг сказал (Северов даже непроизвольно вздрогнул):

– А вас, товарищ Северов, я попрошу остаться.

«Штирлиц, блин! А что, если… Да ну, не может быть!»

Иосиф Виссарионович последнее время много думал о том, что же будет после войны. Он был реалистом и понимал, что совместная победа над Третьим Рейхом и Японией ничего принципиально в позиции США и Англии по отношению к СССР не изменит, скорее наоборот. Раздувать пожар мировой революции или рассчитывать на то, что рабочее движение в развитых странах сможет кардинально изменить их политику, по меньшей мере глупо. Что остается? Открытое противостояние? А кто наши союзники? Великая Монголия? Хорошие ребята, но в существующем раскладе сил малозаметные. Понятно, что страны, куда ступила нога нашего солдата, должны оказаться в сфере влияния СССР, но и тут не все просто. Делиться своими размышлениями и сомнениями Верховный Главнокомандующий пока ни с кем не собирался, а вот послушать людей, которые могли предложить что-то новое, было бы полезно. И тогда Сталин вспомнил о Северове. Этот совсем молодой человек неоднократно привлекал его внимание своими идеями, причем не только в сугубо военной области. Поэтому Иосиф Виссарионович решил поговорить с ним, задать вопросы и послушать ответы, вдруг наведет его на нужные мысли.

– Товарищ Северов, война подходит к концу. Вы всегда смотрели далеко вперед, не может быть, что не думали об этом недалеком будущем. Каким вы его видите, я имею в виду не армию, а послевоенную Европу?

Олег был озадачен, скрыть это было трудно. Сталин улыбнулся:

– Говорите свободно, мне интересно мнение человека, который уже вступил на землю Германии. Вы пообщались с Роммелем, результат оправдал наши ожидания. Вы предположили наличие заговора и даже назвали одну фамилию. Сразу могу сказать, что вы не ошиблись ни в том, ни в другом. Поэтому я хочу знать, что вы думаете о послевоенном устройстве.

«Эх, нырять, так до дна! А вдруг Сталин мне поверит и после войны кое-что пойдет иначе? Ради этого стоит попробовать!»

– Да, товарищ Сталин, я, конечно, думал об этом. Но все-таки я военный человек, полнотой информации не располагаю, поэтому мои мысли могут оказаться… хм, наивными, что ли. Рассчитывать на то, что коммунисты смогут получить поддержку безоговорочного большинства населения во всех странах, нельзя. И давить тоже нельзя. Поэтому надо консолидировать вокруг них все дружественные нам политические силы. С нами многие готовы работать, но не все эти люди – коммунисты, и многие никогда ими не станут, но я считаю, что при правильном подходе они принесут огромную пользу нашему общему делу.

– При правильном подходе?

– Каждый человек себя определенным образом позиционирует в этом мире. Они не готовы работать по принципу «куда Родина пошлет», как это часто бывает у нас. Но если мы сможем обеспечить их привычной для них работой, в соответствии с их желаниями, да еще отметим их успехи, они горы свернут. Есть вещи, в которых я уверен. Законы развития общества так же объективны, как и законы развития природы, и если мы их еще не познали, это не значит, что они не работают. Попытка противоречить объективным законам будет иметь очевидные последствия, к сожалению, в обществе они проявляются не сразу. Если морковь тащить за ботву, она не созреет раньше положенного времени. По факту наша страна находится во враждебном окружении, поэтому нам важна даже нейтральная позиция других стран, а если это страна с большим промышленным потенциалом, если это страна в непосредственной близости от наших границ, да еще есть шанс сделать ее нашим союзником, то это надо делать. Построение коммунизма на сегодняшний день не является ближайшей задачей, поскольку сначала надо завершить строительство социализма. Причем не только в СССР, но и в странах, являющихся нашими ближайшими союзниками. Но социализм – это не только промышленный потенциал, не только определенный уровень жизни, это еще и воспитание граждан наших стран, соответствующие общественные отношения, поддерживаемые на сознательном, а не палочном уровне. А на это требуется время. С учетом того, что нам необходимо восстанавливать разрушенное войной хозяйство, что кроме этого предстоит заниматься повышением уровня жизни населения, излишнее давление в вопросах социалистического строительства, особенно в конституционных монархиях Бенилюкса, Дании и Норвегии, считаю большой ошибкой. В Германии, Чехословакии, Венгрии и других странах Восточной и Центральной Европы курс на построение социализма, мне кажется, будет воспринят правильно. Но их переход к социалистическому хозяйству привнесен извне, поэтому имеет смысл сначала в большей степени, чем в СССР, развивать коллективные формы собственности. А в странах Западной Европы можно сохранить конституционные монархии, своих королей и королев там любят, они сохранили доверие населения, отказавшись сотрудничать с нацистами. Там прекрасно понимают, что мы можем взять, что захотим, но предлагаем взаимовыгодное сотрудничество, не унижая их достоинство и не нанося ущерб их экономике. Думаю, они это оценят. Помните, как у Тютчева? «“Единство, – возвестил оракул наших дней, – быть может спаяно железом лишь и кровью…” Но мы попробуем спаять его любовью, а там увидим, что прочней…»

Сталин молчал, он не спеша подошел к окну и смотрел в него, иногда чуть заметно покачивая головой.

– «Из переполненной господним гневом чаши кровь льется через край, и Запад тонет в ней. Кровь хлынет и на вас, друзья и братья наши! Славянский мир, сомкнись тесней…» – наконец тихо продекламировал Иосиф Виссарионович и опять замолчал.

– А ты веришь в победу коммунизма? – вдруг спросил Сталин через несколько минут, и Северов поразился огромному напряжению в его голосе.

– Верю, товарищ Сталин! – как можно тверже ответил Северов. – Но понимаю, что жить при коммунизме, как бы мне этого ни хотелось, вряд ли придется. Моя боевая задача – сделать все, чтобы приблизить это время. Это ведь как на войне, каждый хочет дожить до победы, но не всем это суждено. И все это понимают, но наша вера в победу от этого меньше не становится. Мы на этой вере от Москвы до Берлина дошли!

Сталин принялся ходить, держа в руках пустую трубку. Это продолжалось несколько минут, после чего Иосиф Виссарионович спросил:

– По твоей оценке, сколько лет мы будем строить коммунизм?

– Даже приблизительно не знаю, товарищ Сталин, – честно ответил Олег. – Я даже не знаю, сколько лет мы социализм будем строить.

– А разве мы его уже не построили? – прищурился Сталин.

– Я думаю, что социализм – очень емкое понятие. И как общественный строй имеет несколько стадий. СССР сейчас находится на первой стадии его строительства. И этот процесс будет длительным, особенно если иметь в виду послевоенную разруху и построение социализма не в одной отдельной стране, а формирование системы социалистических стран. И это является важнейшей задачей, ведь мировой капитал не будет просто наблюдать за нашим развитием. Я вижу следующие факторы, которые необходимо учитывать при формировании стратегии развития СССР. Во-первых, мир вокруг нас меняется быстро и кардинально. Ведущие капиталистические страны сделали выводы из «Великой депрессии» и пересмотрели свое отношение к построению общества. Классики марксизма не могли предусмотреть почти сто лет назад, что пролетариат как класс просто исчезнет и сама теория обострения классовой борьбы останется в прошлом.

– Как это может быть?

– Очень просто. Капиталисты нашли способ переформировать пролетариев в мелких собственников. Кто такой пролетарий? Это человек, который не владеет средствами производства, которому нечего терять, кроме своих цепей, и так далее. Достаточно выпустить акции предприятия и дать некоторую часть его работникам. Все, они уже мелкие собственники. Но это еще не все! Нельзя забывать научно-технический прогресс. При чем здесь он? Какова была доля промышленных рабочих в населении, скажем, Великобритании во второй половине XIX века? И какова сейчас? Она неизменно падает, и этот процесс будет продолжаться. Доля населения, занятая в материальном производстве и сельском хозяйстве, скоро будет очень мала, думаю, пять-десять процентов.

– А чем же будут заняты все остальные?

– Сфера услуг! На одного с сошкой давно уже не семеро с ложкой, а все семьдесят. Каково же влияние на общественную жизнь столь незначительной части населения? Кстати, такое количество работников сферы услуг избыточно, поэтому будут предлагаться все новые услуги, а также искусственно сформированные ценности. В общественное сознание будут внедряться нужные мысли – например, что каждый человек должен иметь своего адвоката, психолога и так далее. Но это создает и проблемы, государство этот процесс не регулирует, поэтому будут и безработные, и обиженные, и разорившиеся, и быстро разбогатевшие. Есть еще одна сторона медали. Думаю, что в недалеком будущем начнется размещение производств ведущих компаний в других странах, имеющих существенно более низкий уровень жизни. Какой смысл? Получение прибыли, ведь люди там будут с энтузиазмом работать за гораздо меньшую заработную плату. И еще одно соображение. Сейчас США имеют самые большие запасы золота в мире, правильнее сказать – больше, чем все остальные, вместе взятые. Сейчас действует система, основанная на «золотом стандарте», но в результате Второй мировой войны четко определилась страна, получившая в ней наибольшую прибыль. Это США, поэтому логично в ближайшее время формирование новой финансовой системы, где доллар станет мировой валютой. Тогда они должны организовать новые структуры типа международного банка и международного фонда, задачей которых станет выдача кредитов на государственном уровне. А по факту это будет инструмент США для разрушения и подчинения экономик других стран, захвата новых рынков сбыта и так далее. Я не экономист, я просто прогнозирую некоторые процессы, которые логично вытекают из создавшейся ситуации.

– Не экономист он! – проворчал Сталин. – Продолжай, раз начал. Что у тебя во-вторых?

– Еще немного из предыдущего пункта. Отношение развитых стран к нашему государству вовсе не определяется тем, что мы строим общество другого типа. Это отношение к России как таковой, вспомните конец XIX века и начало XX, разве тогда нас больше они любили? Гадили, как могли! Вспомните – Россия имеет только двух союзников, это ее армия и флот! Актуально и сейчас! Во-вторых, такие изменения в мире требуют адекватной оценки со стороны теоретиков марксизма. Тезис о дальнейшем усилении классовой борьбы надо снимать и заменять новыми, отвечающими современным реалиям. Когда говорилось о дальнейшем углублении кризиса капитализма и резком ухудшении материального положения широких масс трудящихся, западными политиками и экономистами еще не были найдены пути выхода из «Великой депрессии», Америка еще не стала ведущей экономикой капиталистического мира. В обозримом будущем обнищания их трудящихся не будет, как раз наоборот. Они будут жить все лучше и, фактически, превращаться в средний класс. Но это вопрос идеологии, здесь я также не силен. В-третьих, приоритеты развития нашей страны видятся следующими. Наряду с идеологической борьбой жизненно необходимо дальнейшее совершенствование хозяйственного механизма. Основная часть населения развитых стран живет неплохо, и уровень их жизни будет только возрастать. Их это устраивает и терять не хочется. Мы должны демонстрировать преимущества нашего строя, которые заключаются в лучших социальных гарантиях для всех граждан нашей страны. Уверенность в завтрашнем дне, это дорогого стоит! А для этого необходимы огромные средства, наша промышленность должна быть очень эффективной. Товарищ Сталин, мир меняется, и мы должны адекватно реагировать, иначе нас просто задавят. Ведь когда развитые страны боролись с «Великой депрессией», мы явили пример другого пути развития, успешный пример, из-за этого на нас и натравили Третий Рейх.

Сталин снова замолчал и продолжал ходить по кабинету, на этот раз молчание длилось минут десять.

– Почему ты все время твердишь, что не занимаешься и не хочешь заниматься административно-хозяйственными вопросами?

– Товарищ Сталин! Я военный человек и хочу им остаться! Дело не в карьере, с этим у меня все, даже не знаю, как сказать… Правильнее, наверное, сказать – удивительно. А смена деятельности… Взять сталь и дерево. Сталь прочна, но хорошо проводит тепло и электрический ток. Дерево гораздо менее прочное, но тепло проводит плохо, а электрический ток не проводит. Что из них лучше? А это смотря для чего! Вот и свойства человека, которые хороши для одного дела, плохи для другого. Я готов выполнить приказ, но не все приказы есть смысл отдавать.

Сталин внимательно смотрел в глаза Северову, снова знаменитый «взгляд тигра», но Олег выдержал его один раз, выдержал и второй. Иосиф Виссарионович снова улыбнулся и с неожиданной теплотой в голосе произнес:

– Иди, отдыхай. Остальным скажешь, что говорили о твоей новой технике. И спасибо за откровенность, с товарищем Сталиным не каждый решается говорить прямо. Все, ступай.