Текст книги "Честное слово вора"

Глава 11

Черноволосый мальчик, сидящий в инвалидной коляске перед экраном компьютера, нажал на клавишу «ввод». Из динамиков послышалась музыка, соответствующая началу уровня, и мальчик полностью погрузился в игру. В свои неполные четырнадцать лет он был настоящим фанатом компьютерных игр, всевозможных бродилок и стрелялок. Но упрекнуть его за это было трудно – у компьютерных героев, которыми он управлял с помощью «мыши», джойстика или клавиатуры, были здоровые ноги, и они могли идти куда хотели – вернее, куда он хотел.

Раньше мальчик любил играть на компьютере и в спортивные игры: футбол, хоккей, баскетбол… Но последний год он почти совсем перестал в них играть. Мальчик взрослел и понимал, что его болезнь неизлечима и он никогда не сможет поиграть в футбол по-настоящему, хотя его сверстники даже в Магадане и даже зимой находили такую возможность в спортивном зале школы или какого-нибудь клуба. Рашид очень им завидовал.

Именно поэтому компьютерные игры такого типа стали его скорее раздражать, чем утешать. Каждый раз, когда он садился за них, это напоминало ему о его болезни. С бродилками и стрелялками было проще. Все-таки, даже будь у него здоровые ноги, вряд ли он сумел бы поохотиться на монстров в подземном лабиринте или поуправлять космическим кораблем, сражающимся с пришельцами.

Сейчас мальчик только что прошел уровень, с которым мучился весь сегодняшний день, и попал на новый. Здесь все было ему еще незнакомо, и поэтому он старался идти медленно и очень осторожно. Кроме того, у него уже устали глаза, слишком долго он просидел за компьютером.

Так, вот вход в какой-то подземный бункер… Осторожненько, медленно… Какая-то зеленая тварь с плазменным мечом идет навстречу – не проблема, таких он уже видел и справлялся, меч у нее маломощный – чтобы воспользоваться им, твари нужно подойти вплотную. Такие опасны только на первом уровне или если их очень много.

На, на, на, получи!

После каждого попадания из груди твари брызгала зеленая кровь. Ох, кажется, жизненной силы у нее побольше, чем у тех, с которыми он имел дело до сих пор, только с четвертого выстрела свалилась.

Идем дальше… Какие-то ящики. Нужно посмотреть, что в них…

Мальчик нажал кнопку «прыжок», компьютерный герой, с ног до головы увешанный разнообразной амуницией, прыгнул на ящики, но там не оказалось ничего интересного, и мальчик заставил его спуститься и идти по прежнему маршруту. Герой вышел из бункера и снова пошел по открытому пространству. Неожиданно музыка изменилась, стала более тревожной и угрожающей – это было верным признаком того, что сейчас появится какой-то новый опасный враг.

Так и оказалось. Герой как раз проходил мимо развалин какого-то дома или склада, из этого здания на него и набросились. Настоящая массированная атака. Три зеленых твари с плазменными мечами – из двери, две серых с лазерами – из окон чердака, из окна первого этажа какие-то щупальца показались, да еще спереди появилось какое-то странное, невиданное им прежде существо на восьми ногах, похожее на паука с крокодильей мордой. Чем же оно вооружено?

Очень скоро Рашид узнал ответ на этот вопрос. Пока его герой отстреливался от вылетевших из дома тварей, восьминогий крокодил подбежал поближе и швырнул в него какой-то предмет. Герой успел отскочить, но, едва коснувшись земли, предмет, оказавшийся мощной гранатой, взорвался. Красная вспышка озарила экран, и компьютерный герой медленно осел на землю.

Монитор компьютера потускнел, и на нем высветилась надпись: «Game over». Рашид закинул руки за голову и потянулся. От долгого сидения за игрой у него затек позвоночник.

Может быть, запустить этот уровень еще раз? Нет, пожалуй, надо дать отдохнуть глазам, папа предупреждал, что если играть слишком долго, то может испортиться зрение.

Рашид протянул руку к «мыши», собираясь выйти из игры и выключить компьютер, но в этот момент взгляд его совершенно случайно упал на окно. За окном, на уровне форточки, в воздухе висела привязанная к какой-то длинной палке граната «Ф-1».

Рашид сразу понял, что это такое. По своим играм он неплохо знал, как выглядит такая граната, только что он сам такими же уничтожал монстров. Знал он, и на что она способна.

На несколько секунд мальчик оцепенел, как птица под взглядом кобры, и словно завороженный смотрел, как граната медленно опускается. Вот она все ниже и ниже, вот уже миновала форточку, вот спустилась до середины окна…

За эти несколько секунд Рашид успел очень хорошо рассмотреть гранату – и ее саму, и скотч, которым она была примотана к палке, и леску, которая была привязана к чеке. Именно вид этой лески и вывел Рашида из ступора. Он в мгновение ока осознал, что стоит тому, кто опускает гранату, дернуть за леску, как она взорвется, и тогда…

Мальчик лихорадочно схватился за рукоятки, управляющие колесами его коляски. Он выехал из-за стола и попытался развернуться. Руки у него тряслись мелкой дрожью и не слушались, коляска, как назло, разворачивалась медленно – куда медленней, чем опускалась граната.

Рашида пробил холодный пот. Он прекрасно понимал, что на счету каждая секунда, что если он не успеет выехать за дверь, то погибнет, и именно из-за этого совершил ошибку. Он поторопился, начал крутить колеса раньше, чем коляска окончательно развернулась, и она уперлась в шкаф.

Мальчик попытался развернуть к двери, но шкаф был слишком большой, объехать его никак не получалось. Рашид дал задний ход, но теперь, после поворота, сзади оказалось кресло, и коляска уперлась в него. Рашид бешено задергал ручки, но коляска не слушалась.

Он в ловушке!

Мальчик в панике оглянулся на окно и увидел, что граната перестала опускаться, теперь она неподвижно висела чуть ниже середины окна. Значит, тот, кто ее спускал, может в любой момент дернуть за леску! Нужно спасаться!

Рашид изо всех сил дернул за ручку, потом оттолкнулся от шкафа. Ему показалось, что коляска стронулась с места, и он со всей силой отчаяния оттолкнулся от шкафа еще раз. Коляска накренилась и упала на бок. Рашид вывалился из нее, ткнулся лицом в пол и на руках пополз к выходу из комнаты.

Может быть, он успеет доползти до двери и открыть ее, а в той комнате есть телефон, он позвонит папе, папа приедет и спасет его…

Но он не успел.

За спиной раздался взрыв. Свистящая смерть прошла по комнате, сметая все на своем пути. Ударная волна вынесла все оконные стекла, водопадом посыпавшиеся на пол, сбросила со стола и впечатала в стену компьютер, разлетевшийся вдребезги; осколки посекли стены и ковры, разнесли аквариум с золотыми рыбками, срезали с потолка люстру.

Но Рашиду повезло.

В момент взрыва между ним и окном находилась его коляска, в нее и впечатались те осколки, которые, не будь ее, поразили бы мальчика. Правда, не все. Один осколок чиркнул его по боку, а второй касательно задел по правому бедру. Взрывной волной мальчика бросило на шкаф, он сильно ударился головой об его угол, рассек бровь, разбил нос и губы. Сзади в него ударила отброшенная в том же направлении спасительная коляска, но по сравнению с прочим это уже были мелочи.

Рашид лежал в углу, придавленный коляской и засыпанный осколками стекла. Он почти ничего не слышал, мир вокруг него словно бы медленно поплыл по кругу, но сознания он так и не потерял. Постепенно вращение комнаты стало замедляться, мальчик начал приходить в себя. В первую очередь он почувствовал тошноту и резкую боль сразу в нескольких местах. Больше всего болела голова. Он потрогал рукой лицо – оно было все в мокрой и липкой крови. Еще болел затылок – по нему стукнула спинка коляски. Боли в ноге и боку мальчик пока не чувствовал, но ощущал, что под одеждой по нему ползут теплые струйки.

Он попытался пошевелиться. Не сразу, но ему это удалось. Он выбрался из-под коляски и, раня ладони об острые осколки, которыми был усыпан пол, пополз к двери.

«Нужно позвонить папе, – билось у него в голове. – Папа приедет и поможет».

Рашиду удалось открыть дверь комнаты, но по коридору он смог проползти только несколько шагов. Травмы и потеря крови наконец сыграли свою роль, и он потерял сознание. Именно там, в коридоре, лежащим без сознания в луже крови его и нашли через несколько минут ворвавшиеся в квартиру оперативники районного УВД.

Глава 12

Магаданское областное управление исполнения наказаний располагалось в мрачном пятиэтажном здании сталинской архитектуры, стоящем в центре города. Впрочем, разумееется, не только оно – кроме УИНа, здесь же располагались СКМ, ОБЭП, РУБОП и прочие отделы УВД. В отличие от многих своих сверстников, это здание было недавно отремонтировано и имело очень приличный вид. Окна нижних этажей украшали толстые кованые решетки, входная дверь была дубовой, а в Магаданской области пригодная для таких дверей древесина – вещь очень ценная и редкая.

Дубовая дверь здания распахнулась, и на пороге показался пожилой толстый человек с висящими щеками и несколькими подбородками на обрюзгшем лице. У него были невыразительные водянисто-серые глаза и очень густые кустистые брови, из-за них он немного напоминал Брежнева лет в шестьдесят. Двигался он медленно и, как ему казалось, с достоинством, но на самом деле со стороны напоминал престарелого раскормленного гуся. Впрочем, ничего удивительного в этом нет – весил он больше ста килограммов, а хоть чем-то похожим на спорт бросил заниматься больше двадцати лет назад. Он тогда решил, что несолидно подполковнику прыгать с теннисной ракеткой. Звали этого человека Игорь Георгиевич Панкратов. Двадцать лет назад он получил подполковника, а сейчас был генерал-майором и занимал ответственный пост начальника областного УИНа.

Учитывая специфику Магаданской области, в которой лагерей раза в два побольше, чем обычных населенных пунктов, фигурой Панкратов был очень и очень значительной, но, несмотря на это, особым уважением в области не пользовался. Продажных ментов никто, никогда и нигде не уважает, даже те, кому их услугами приходится пользоваться. Особенно если такой мент занимает пост, который и без взяток позволяет не думать о том, что на хлеб намазать. Хотя, вернее сказать, именно об этом думать такие посты и заставляют, благо выбор велик. Икра красная, икра черная. А может, и на простое сливочное масло потянет, как знать? Ведь все нынешние генералы были когда-то простыми советскими людьми.

Про то, что Панкратов берет, знали практически все, но поймать его за руку было очень трудно и небезопасно, да к тому же не факт, что тот, кто придет на смену, будет лучше.

Панкратов стал медленно спускаться с высокого крыльца, вставая на каждую ступеньку обеими ногами. В начале этой зимы он поскользнулся и упал с крыльца на глазах у нескольких подчиненных. Хорошо еще, что ничего не сломал, но ущерб своему авторитету иные начальники ощущают даже болезненнее, чем физические повреждения. С тех пор Панкратов старался спускаться с крыльца как можно медленнее и осторожнее, не понимая, что это роняет его авторитет куда сильнее, чем то падение. В конце концов, поскользнуться и упасть может кто угодно.

Спустившись с крыльца, Панкратов неожиданно остановился. Шофер ждавшей его служебной машины сперва не понял, с какой это стати его шеф встал у крыльца, но спустя полминуты все разъяснилось. Откуда-то сбоку, со стороны дороги, появилась шагающая быстрым шагом фигура начальника СКМ области генерала Коробова.

«Ясно, – подумал шофер панкратовской машины, – заметил Коробова и ждет его. Интересно, что ему от Коробова нужно?»

Тем временем Коробов подошел к крыльцу.

Панкратов шагнул ему навстречу и протянул руку.

– Здравствуй, Дмитрий Сергеевич, – преувеличенно радостно сказал он.

– Здравствуй, – коротко ответил Коробов, неохотно пожимая протянутую руку.

Панкратов заслонял собой крыльцо и посторониться явно не желал. Что-то ему нужно, видимо, и пока своего не получит, не отвяжется.

– Как твои дела? Ничего? – спросил Панкратов так, словно они мирно сидели на кухне за чашкой чая, а не стояли у входа в здание областного УВД в двадцатипятиградусный мороз.

– Да ничего, идут помаленьку, – отозвался Коробов. – Правда, работы навалом…

Но Панкратов сделал вид, что не понял прозрачного намека.

– Ну да, конечно. У вас-то работы всегда хватает.

«Можно подумать, твое ведомство от безделья мается! – подумал Коробов. – Говорил бы, чего надо поскорее, лис старый, а не ходил вокруг да около!»

– Кстати, а как у вас дела с расследованием налета на Октябрьской? – словно бы невзначай поинтересовался Панкратов. – Я слышал, что это Гамзаев со своими ингушами на блатных наехал. Как, эта версия подтверждается? Нашли этих псевдомилиционеров?

– Да нет пока, – развел руками Коробов. – Ищем. А что тебя, Игорь Георгиевич, этот налет так заинтересовал? Не первый раз уже спрашиваешь.

– Ну как же! Дело-то резонантное! – с деланым удивлением ответил Панкратов. – В СМИ передавали, я сам в областных новостях видел…

– Понятно… – протянул Коробов. – В общем, пока у нас есть несколько версий, мы по всем работаем. Версия с Гамзаевым и ингушами – одна из них. Почерк и правда похож на их, но доказать это, конечно, будет трудно. Может быть, их просто подставить пытаются. А вообще-то в городе назревает большая война. Блатные этого наезда так не оставят, иначе их совсем уважать не будут. За последние два года они и так несколько лучших приисков сдали ингушам и спортсменам, я уже, признаться, давно ждал, когда они попытаются отыграться. А теперь еще и это. Обязательно будут искать налетчиков, а им-то доказательств для суда не нужно, сами разбираться станут. И ингуши, если это на самом деле не они, настоящего виновника искать будут. Да и золота украденного слишком много, чтобы его в покое оставили. На такой кусок всякий зарится. Оперативные источники сообщают, что спортсмены активизировались… Так что война наверняка будет, и немаленькая.

– Неудивительно, – кивнул Панкратов. – Столько золота. Кстати, а золото… – Он осекся, наткнувшись на острый взгляд Коробова.

– Что золото? – со значением спросил он.

– Да нет, ничего, – тут же пошел на попятную Панкратов. – Просто я хотел спросить: не нашли ли вы его?..

– Нет, – отрицательно помотал головой Коробов, пряча усмешку. – Может быть, как начнется война, так и золото где-нибудь всплывет. Ладно, Игорь Георгиевич, мне идти надо, работы много. Счастливо!

Они пожали друг другу руки и разошлись. Панкратов сел в машину и укатил, а Коробов направился к себе в кабинет, где его уже поджидало сообщение о том, что ожидаемая им война началась. Взрыв гранаты, от которого чуть не погиб сын Гамзаева, произошедший буквально за десять минут до его разговора с Панкратовым, можно было считать началом боевых действий. Собственно, так оно и было.

Глава 13

Последние несколько лет Магаданский морской порт медленно, но верно хирел и умирал. Разруха, от которой страна только-только начала оправляться, не пощадила и Магадан. Будь Северный морской путь проложен не по воде, а по суше, он, наверное, уже давным-давно начал бы зарастать травой, потеряв свое прежнее значение. Почти половина старых кораблей не выходила в море, а новых уже лет пять как не появлялось. Регулярно ходил только транспорт с новыми партиями зэков, которым предстояла отсидка в магаданских лагерях, да часть рыболовецких судов, которых с каждым годом оставалось все меньше и меньше: денег на капитальный ремонт у владельцев не хватало.

Но пока порт еще не сдался и продолжал жить. Между пакгаузами, за которыми виднелось ртутно поблескивающее море, суетились черные фигурки людей, на фоне неба чернели козловые краны, у причала стояли несколько сухогрузов, а около забегаловки-стекляшки для докеров, рыбаков, матросов и прочего портового люда суетился народ. Кто-то входил, кто-то выходил, кто-то кого-то ждал…

На общем фоне фигура стоящего у дверей забегаловки мужчины, одетого в драный бушлат, обильно усеянный рыбьей чешуей, совершенно не выделялась. Типичный бич: вязаная лыжная шапочка, надвинутая на глаза, трехдневная щетина на подбородке, из кармана бушлата торчит флакон жидкости для разжигания примусов – самого популярного напитка среди магаданских бомжей. Таких, как он, сейчас было полпорта. Очень многие моряки, оставаясь без работы, опускались и доходили до такого состояния. Бич стоял у входа в забегаловку уже около получаса, не пытаясь войти. Он явно кого-то ждал и терпения ему было, судя по всему, не занимать. Вот он, кажется, наконец заметил кого-то знакомого.

Бич приподнял голову, сдвинулся с места и шагнул навстречу подходящему к забегаловке высокому человеку, одетому в старую рыбацкую робу.

– Здорово, Сеня, – сказал он, протягивая руку.

Моряк нахмурился. Он явно не ожидал этой встречи и в первую секунду, судя по всему, бича просто не узнал.

– Что же ты, Сеня, старых знакомых не узнаешь, – с усмешкой спросил бич и сдвинул лыжную шапочку повыше, на лоб.

– А, Колян… Привет. – Моряк пожал протянутую руку, но признаков особой радости не обнаружил и продолжать разговор явно не рвался.

– Как твои дела-то, Сеня? – дружелюбно спросил бич. – Все рыбачишь?

– А как же, – кивнул моряк. – Рыбачу пока. А что?

– Слушай, Сеня, дело есть. Мне нужно друга своего найти, Вальку Ломаного. Ну, помнишь, с нами на китобое ходил? Мы с ним до этого в мореходке вместе учились.

Моряк кивнул:

– Еще бы мне Вальку не помнить. Он и моим корешом был.

– На чем он сейчас ходит?

– Да не ходит он давно уже в море! И китобойного флота давно уже нету. Вон сколько судов на берегах ржавеет! А остальное на металлолом порезали.

– Понятно, – кивнул бич. – А где его искать, ты знаешь?

– Знаю. Его сейчас в Морской поселок занесло. Ты знаешь, как туда добраться?

– Погоди. – Бич нахмурил брови. – Какой еще Морской поселок? Первый раз слышу. Это где такой?

– Да его и на картах-то нет, вот ты и не знаешь, – объяснил моряк. – Валька туда после отсидки попал. Это километров сто от Магадана, на побережье. Дыра жуткая. Официально его вообще не существует: ни властей там нет, и вообще ни черта. Как они там живут, никто не понимает.

– А добраться туда как?

– По Юго-Западной дороге ехать надо, потом повернуть на Советский. Знаешь, где это?

– Советский знаю. А дальше?

– Дальше там на пути к Советскому километре на десятом какое-то ответвление есть, вот по нему и надо ехать еще километров пять. Вроде бы там даже указатель должен быть самодельный. Я сам-то не точно знаю, я там не был, но люди рассказывали.

– Понял. А как там в Морском Вальку найти? Ты его адрес знаешь?

– Какой адрес! Там у них никаких адресов нет. Приедешь в поселок, у людей спросишь, подскажут.

– Ясно, – кивнул бич. – Скажи-ка еще раз как ехать, я запишу.

Он вытащил из кармана бушлата пачку «Беломорканала» и треснутый огрызок простого карандаша.

– Значит, Юго-Западная дорога, поворот на Советский…

– Ну да. А потом ответвление на Морской, километре на десятом. И до него еще километров пять.

Бич повернулся спиной к улице, прижал к стеклянной стенке забегаловки сигаретную пачку и стал записывать адрес. Моряк нетерпеливо переминался с ноги на ногу, он явно ждал, когда можно будет попрощаться и разойтись в разные стороны.

Бич записал адрес, оторвал глаза от сигаретной пачки и уже хотел было повернуться и попрощаться со знакомым, как заметил в стеклянной витрине отражение роскошной темно-красной «Тойоты» с тонированными стеклами, подозрительно медленно подъезжающей к «стекляшке». Лицо бича мгновенно напряглось, взгляд стал жестким. Он совершенно незаметным со стороны движением перенес вес тела на левую ногу, чтобы можно было мгновенно рвануться с места на полной скорости.

Так… кажется, лучше пока не поворачиваться, тогда тем, кто в «Тойоте», не видно его лица, а по одетой в драный бушлат спине фиг его узнаешь, тут таких бушлатов двенадцать на дюжину. И вообще, пока не стоит совершать никаких резких движений, чтобы не привлекать к себе внимания. Но это отсрочка на несколько секунд, «Тойота» приближается. Нужно быстро прокачать ситуацию. Может, это все-таки не по его душу? Но откуда здесь «Тойота»? Таким крутым тачкам здесь делать совершенно нечего. И почему так медленно едет, словно высматривают кого? Не иначе все-таки за ним. Слишком долго стоял на виду, на одном месте, какая-то сука, наверное, узнала и успела стукнуть. Интересно кому? Ментам? Спортсменам? Ингушам? Или это воры его выследили? Судя по тачке, скорее «звери» или спортсмены.

Все эти мысли пронеслись в голове Коли Колымы – а это был он – в считаные секунды, пока «Тойота» приближалась к забегаловке. Как только она, скрипнув тормозами, остановилась у дверей, настало время действовать.

– Если хочешь жить – беги, – не оборачиваясь, бросил Колыма моряку, резким движением рванул на себя дверь «стекляшки» и бросился внутрь.

Дверцы «Тойоты» распахнулись, и из нее вылетели два здоровенных коротко стриженных парня в кожаных куртках с пистолетами в руках.

– Это он! Быстро за ним! – раздался бешеный крик из машины.

Парни рванулись к двери «стекляшки», едва не сбив с ног не успевшего ничего понять моряка. К счастью для Колымы, он неплохо знал эту забегаловку, благо еще в те времена, когда работал китобоем, частенько в нее заходил. А вот его преследователи были здесь в первый раз. Из большого зала, в который вела входная дверь, можно было выйти только двумя путями – через эту самую дверь на улицу или через расположенную в противоположном углу дверь на кухню. Колыма сразу бросился именно туда; туда же, потеряв, правда, несколько драгоценных секунд, метнулись его преследователи.

Кухня была очень большая. Собственно, за дверью располагалась не только кухня, а целый лабиринт комнат, кладовок и прочих мелких помещений, начиная с кабинета заведующего и заканчивая служебными туалетами. Но и сама кухня была немаленькая: четыре смежные комнаты, уставленные посудомоечными машинами, холодильниками, плитами, разделочными столами и всевозможной посудой. Эта кухня, кроме всего прочего, обслуживала и столовую судоремонтного завода, поэтому и была такой большой. Здесь Колыма еще не бывал. От входа было два пути: прямо, вдоль разделочных столов, мимо посудомоечной машины, в комнату, из которой доносились запахи готовящейся пищи, и налево, в открытую дверь, за которой был виден короткий коридор и еще одна дверь.

Колыма знал, что где-то здесь должен быть черный ход, но не знал, где именно. Оставалось положиться на удачу.

– Эй, чего тебе тут надо, бичара?! – Здоровенная дебелая тетка в грязном халате и цветастом переднике с большим половником в руках двинулась на него. – А ну, уматывай!

– Где черный ход?!

– Пошел вон, тебе сказали! – не слушая его, заорала тетка. – Петя, иди сюда! Какая-то сука залезла!

Колыма отпихнул ее с дороги и бросился прямо, за холодильники, к двери в следующую комнату. Может быть, выход там? В голове его метеором промелькнула совершенно посторонняя мысль: хорошо, что бабы за базар не отвечают, а то пришлось бы остановиться и эту завалить, чего бы это ни стоило. Она его сукой назвала.

В этот самый момент на кухню ворвались парни с пистолетами. На секунду они в растерянности остановились на пороге, но потом тот из них, что соображал побыстрее, скомандовал:

– Ты – туда. – Он махнул рукой налево, в сторону коридора, а сам бросился прямо.

Тетка с половником, увидев пистолет, отшатнулась и не пыталась ему помешать. Парень пронесся мимо ряда столов и успел увидеть за огромным шкафом посудомоечной машины мелькнувший в следующей комнате бушлат блатного.

– Стой, сука! Пристрелю!

Комната, в которой оказался Колыма, и была собственно кухней. Именно здесь стояли несколько здоровенных плит и готовилась еда. Комната была заполнена паром, поднимающимся из огромных кастрюль и чанов. Стоящая у стены молодая женщина, увидев блатного, отшатнулась, ее глаза испуганно округлились.

Услышав сзади окрик преследователя, Колыма резко пригнулся и прыгнул в сторону. В эту секунду прозвучал выстрел, и пуля, противно взвизгнув над ухом у блатного, врезалась в один из холодильников.

Парень влетел в кухню, чуть поскользнулся на какой-то луже, из-за этого вторая пуля пошла совсем высоко, попав в стену десятью сантиметрами ниже потолка.

– Стой!

Колыма чувствовал, что его догоняют, что до следующего выстрела, который может попасть в цель, осталась секунда, а все время уворачиваться от пуль он не сможет. Даже самый большой фарт когда-нибудь кончается. Положение было безвыходным, но тут в глазах блатного мелькнула жестокая радость. Он что-то придумал. Преследующий его парень ухватился за стол, восстанавливая равновесие после того, как поскользнулся, и снова поднял пистолет, но Колыма успел нырнуть за здоровенный холодильник, уже продырявленный первой пулей. Чуть дальше этого холодильника была плита, на которой стоял большой чан с варящимися пельменями.

– Стой, урод! Не уйдешь! – Парень рванулся следом за блатным, и это оказалось его роковой ошибкой. Он слишком увлекся охотой и забыл о том, что дичь может иногда показать зубы, особенно если это не безобидный заяц, а битый-перебитый волчара, хитрый, сильный и опасный.

Завернув за холодильник, Колыма не побежал дальше. Он встал за углом, прижавшись спиной к боку установки и успев смерить взглядом расстояние до плиты с пельменями. На его лице в этот миг был самый настоящий волчий оскал. Мало кто из оставшихся в живых мог похвастаться тем, что видел Колю Колыму таким. А когда парень, размахивая пистолетом, завернул за холодильник, Колыма выставил вперед ногу в стоптанном кирзаче и рукой немного подтолкнул этого субъекта в нужном направлении.

Колыма умел ставить подножки. Ноги его преследователя оторвались от пола, и, раскрыв рот в жутком крике, парень полетел на плиту. Еще не прикоснувшись к ней, в полете, он успел понять, что его ожидает, и дикий вой был слышен даже через две стены, на улице. Со всего маху он ткнулся головой в самую середину чана с пельменями, а руками угодил на раскаленную плиту. Раздалось громкое шипение, парень с диким воплем выдернул голову из чана и сполз на пол, оставляя на белой стенке плиты кровавые следы. Кожа с его ладоней осталась на раскаленном металле, лицо мгновенно покраснело, с волос стекал пельменный бульон.

Колыма двумя скользящими шагами подлетел к плите, схватил чан за ручки и, с натугой приподняв, надел его на голову сидящего на полу преследователя. Кипяток и пельмени потекли по плечам, а дикий звериный вой оборвался.

– За базар отвечать надо, щенок, – прошипел блатной. – Это тебе за суку.

Колыма был твердо уверен, что он в своем праве. По понятиям то, что он сделал, было справедливой платой за оскорбление, которое для правильного блатного было даже важнее, чем то, что за ним гнались и в него стреляли.

Не тратя больше времени, Колыма кинулся к двери. Он помнил, что в любую секунду в комнату может влететь второй преследователь. Пробежав еще через одну комнату и короткий темный коридор, блатной увидел дневной свет, сочащийся из приоткрытой двери. Он толкнул ее и выскочил на задний двор.

Двор оказался замкнутым, со всех сторон его окружали кирпичные стены разных зданий, и только впереди была широкая арка, ведущая на соседнюю улицу. Других выходов со двора не было, а из двери за спиной вот-вот должен был появиться второй из двух ворвавшихся в «стекляшку» парней.

Но Колыма успел сделать к арке только один шаг, как увидел передний бампер той самой «Тойоты», въезжающей во двор. Выхода не было. Колыма окинул двор быстрым взглядом.

Пустота, глухие стены, только куча мусора и несколько ржавых баков вдоль одной из них. Решение еще не успело окончательно оформиться у него в голове, как он уже кинулся к бакам и спрятался за одним из них, присев на корточки. Бежать было некуда, и оставалось только принять бой. Лицо Колымы снова исказила волчья ухмылка. Он вытащил из кармана бушлата «ТТ» и щелкнул предохранителем.