Текст книги "Закон блатного мира"

Глава 18

Филин спокойно стоял за скалой, опершись на гранатомет, и курил. Эта сигарета была уже то ли восьмой, то ли девятой, под ногами у блатного валялась уже целая россыпь окурков. Филин знал, что курить ему сейчас особенно вредно, после Сусумана легкие и так еле работают, но привычка есть привычка, и уж если она прошла с ним через пять лет лагеря, то и на воле он с ней не расстанется. В конце концов вряд ли ему суждено умереть от курева, уж слишком много для этого других, более реальных возможностей.

Филин усмехнулся своим мыслям. Как и всегда, когда делать особенно нечего, в голову лезло что-то странное, о чем в обычной жизни никогда не задумаешься. Впрочем, посторонними мыслями Филин не слишком увлекался, он прекрасно помнил, зачем он здесь и чего ждет. Как учили его еще в морпехе, в засаде самое сложное – суметь дождаться противника и ничем себя не выдать. Попасть в цель, когда противник появится, – это как раз самое простое, в цель и новички на стрельбищах попадают уже на второй месяц обучения.

Филин сделал последнюю затяжку и бросил окурок себе под ноги. «Кстати, – подумал он, – это я, наверное, зря. Следов оставлять не стоит». Филин, конечно, не думал, что его смогут найти из-за окурков, жизнь ведь совсем не похожа на детективный роман. Но все же оставлять улики было незачем. Тем более что избавиться от них было проще простого. Филин ногой смел все окурки в кучу, потом подгреб их к краю пропасти, что находилась в нескольких метрах от его позиции, и последним движением сбросил их туда.

«Пусть там, на дне, поищут», – с улыбкой подумал он, поворачиваясь к обрыву спиной.

В этот момент до его ушей донесся далекий звук мотора. Филин моментально преобразился. Движения его сразу стали быстрыми, лицо целеустремленным, а из головы вылетело все постороннее. Он подскочил к гранатомету, взял его и приготовился стрелять. Сейчас он стал чем-то вроде одушевленной наводящей приставки к своему оружию. Звук мотора приближался. Через какое-то время он приблизился уже настолько, что Филин понял – тревога оказалась ложной. Машина приближалась с другой стороны, от Магадана. Он немного расслабился, но все равно оставался готов ко всему. Вскоре шум стал совсем громким, Филин подумал, что это наверняка какой-нибудь грузовик. Спустя несколько секунд это его предположение подтвердилось. Из-за скалы показался огромный карьерный самосвал «БелАЗ». Он спокойно проехал по площадке и нырнул в черную пасть тоннеля.

Филин опустил гранатомет и снова прислонил его к скале. Мимолетно он подумал о том, что место засады и правда выбрано идеально. За те полчаса, которые он здесь ждет, этот самосвал – первая проехавшая мимо него машина. Вот и отлично, значит, посторонних свидетелей можно не опасаться.

Время тянулось медленно, как и всегда, когда чего-то ждешь. Однако ждать Филин умел и, когда наконец ожидание подошло к концу, был к этому полностью готов. До него снова донесся шум мотора, на этот раз с нужной стороны, от тоннеля. А еще через несколько секунд Филин наконец увидел долгожданную цель. Из тоннеля медленно выплывал черный «Хаммер» с включенными фарами.

Филин пошире расставил ноги для устойчивости и навел гранатомет на цель. Блатной был опытен и прицелился не в салон. Ведь, попав туда, граната могла прошить джип насквозь и только потом взорваться. Он взял прицел ниже, туда, где располагались мотор, бензобак и прочие механические потроха машины. Попадание туда давало стопроцентную гарантию нужного результата. Расстояние до «Хаммера» было невелико, и в том, что он попадет куда надо, Филин был абсолютно уверен. Блатной прищурился. Его палец стал медленно и плавно нажимать спусковой крючок.

Глава 19

Прокуратура Магаданской области располагалась в мрачном четырехэтажном здании в центре города, по соседству с областным УВД и УИН. Несмотря на то что по северным меркам здание было уже довольно старым, вид оно имело очень респектабельный. Совсем недавно дом ремонтировали, реставрировали фасад и крышу, меняли все двери, ставили японские кондиционеры, кованые решетки на окна, меняли сами оконные стекла с обычных на новейшие шумоизолирующие. Кое-кто говорил, что окна в кабинетах иных, особенно высокопоставленных сотрудников сделали еще и противоударными и что теперь, в случае надобности, они могут выдержать не то что пулю, а даже выстрел из гранатомета. Правда, это так и оставалось слухами, точной информацией рядовые граждане не обладали, да и зачем она им? Чем меньше народ знает, тем ему же лучше. Такими соображениями испокон веков руководствуются абсолютно все политики и государственные мужи вне зависимости от того, признают ли они это вслух или, напротив, яростно отрицают.

Высокий мужчина с суровым властным лицом и уверенными движениями, одетый в синюю минюстовскую форму, сидевший сейчас за столом в одном из кабинетов на третьем этаже, относился как раз к числу государственных мужей. У него были довольно длинные черные волосы, прикрывавшие сверху высокий лоб. Глаза серые, умные и жесткие, подбородок тяжелый, а нос прямой и тонкий. Втайне мужчина этим гордился, считая такую форму носа признаком породы. Звали мужчину Свердлов Сергей Николаевич, погоны его украшали три звезды с двумя просветами, как у полковника, он имел звание старшего советника юстиции и занимал пост прокурора Магаданской области.

Нет, разумеется, официально прокурора никак нельзя считать политиком, официально он обыкновенный служащий, просто высокопоставленный. Но давно известно, что официальное и реальное положение дел в России – это две большие разницы. И областной прокурор – это политическая фигура, в десятки раз круче какого-нибудь депутата областной думы, который политиком считается официально.

В отличие от простых смертных, прокурор прекрасно знал о многих потаенных вещах, в том числе какие именно стекла поставлены в окнах его кабинета и в кабинетах еще полутора десятков сотрудников. Разумеется, противоударные! А как иначе, ведь у прокурора есть куча недоброжелателей и врагов, нужно же защищать от них народного слугу? Или он этого не заслужил? Сергей Николаевич Свердлов был твердо уверен в том, что заслужил и это, и много больше.

Сейчас прокурор области был занят, он внимательно просматривал бумаги из какой-то толстой папки, время от времени делая какие-то пометки на полях. Перевернув очередную страницу, Свердлов нахмурился и, не поднимая глаз, придвинул к себе один из стоявших на столе телефонов. Он набрал короткий внутренний номер и, не здороваясь, рявкнул в трубку:

– Ермолаев! Почему в документах у тебя по связям со столицей данных нет?! Или ты хочешь сказать, что не нашел этих связей?! – И явно не слушая ответа своего абонента, продолжил: – Чтобы через два часа принес! Все, слушать ничего не желаю! Доставай где хочешь!

Он положил трубку и снова отодвинул телефон, иначе папка попросту не умещалась, несмотря на то что стол был очень большим. Кроме пяти телефонов разного цвета на столе прокурора стоял тонкий жидкокристаллический монитор компьютера, роскошная бронзовая пепельница с зажигалкой в виде старинного пистолета, подставка для ручек, лежала стопка каких-то бумаг, несколько толстых книг и настольная лампа. Лампа была данью одной из причуд Свердлова. По вечерам, работая один, он почему-то не любил включать верхний свет, предпочитая лампу. Многие подчиненные считали, что это у Свердлова своего рода талисман, но спросить, ясное дело, не решались.

Прокурор снова вернулся к содержимому папки, но толком углубиться в работу не успел, ему помешал тонкий писк мобильника. Свердлов немедленно взял трубку и поднес ее к уху. Через несколько секунд на лице его отразилось сильное удивление, и он тихо протянул:

– Ни хрена же себе! Значит, ушли... Ну что, снова обосрались, да? Он что – ранен? Куда? В грудь?.. Ну, хоть это радует. Да куда они денутся?.. Я понимаю. А если нет? Ладно, ясно.

Закончив разговор, прокурор некоторое время сидел, поставив локти на стол, переплетя пальцы и оперев на них подбородок. Сообщенные ему неизвестным информатором сведения явно были важными, на лице прокурора отражалась напряженная работа мысли. Наконец Свердлов распрямился и протянул руку к внутреннему телефону. Видимо, решение было принято.

– Смольков? Да, я. Принеси мне сейчас оперативную сводку по городу и в ближайшее время все новости сообщай... Ну, понятно, что пьяные драки меня не интересуют! Серьезные новости... Да... До особого распоряжения. Когда мне будет не надо, я скажу. Все, выполняй. Сводку я жду прямо сейчас, а потом новости через каждый час сообщай... Ну что ты как маленький! У ментов возьми! В конце концов они нам ее дать обязаны, если попросим! Понимаю, понимаю, как они к нам относятся... А ты им напомни, что по федеральному закону о прокуратуре в ее функциональные обязанности входит, в числе прочего, и расследование особо тяжких преступлений... Ну и хорошо, что понял. Выполняй.

Прокурор положил трубку и, немного подумав, снова придвинул к себе папку. В конце концов, пока нет информации, думать над новостями бессмысленно, а зря терять время он себе позволить никак не может.

Глава 20

Туманов метался по своему кабинету со скоростью, неожиданной для такого полного человека. Причем как минимум половина движений была лишней. Вот он метнулся к двери, потом к столу, потом снова к двери, свернул на полдороге и подскочил к здоровенному сейфу, начал набирать на цифровом замке какую-то комбинацию, но не закончил и снова кинулся к двери. Видно, Туманов находился на пределе, нервы у него были натянуты как струны, и поэтому он не мог толком ни что-либо сделать, ни на чем-либо сосредоточиться, а метался от одного к другому.

Впрочем, Туманов, будучи человеком неглупым, сам это понимал. Подойдя к двери, он неожиданно остановился и несколько раз глубоко вздохнул.

– Спокойно, Валера, спокойно, – вслух сказал он сам себе чуть подрагивающим голосом. – Паника еще никого до добра не доводила, спокойно, время у тебя есть. Соберись и сделай все по порядку, как положено, без спешки. – Туманов словно уговаривал сам себя, и эта методика, с год назад присоветованная ему одним психологом, оказалась довольно действенной. Он перестал метаться, дыхание чуть замедлилось, а начавшееся головокружение, всегда бывшее у Туманова первым признаком повышающегося давления, сразу ослабло.

– Вот, хорошо, – продолжил Туманов. – А теперь мы вот что сделаем... Раз... Два... Три...

Он медленно досчитал до двадцати. Этот совет ему дал уже не психолог, а один из школьных учителей в далеком детстве. Чтобы успокоиться, нужно вслух досчитать до десяти или до двадцати, чем медленнее, тем лучше.

– Двадцать, – закончил свое упражнение Туманов. Ему и правда немного полегчало, упражнения помогли ему в какой-то степени отвлечься и расслабиться. Теперь он стал вполне способен на осмысленные действия.

Первым делом Туманов вернулся к столу, выдвинул один из ящиков, достал оттуда маленькую белую коробочку, открыл ее и вытряхнул на ладонь два белых шарика. Это было лекарство, нормализующее давление, очень дорогое, но зато сильнодействующее. Туманов купил его в Японии, не доверяя отечественной медицине. Он губами взял таблетки с ладони, запил их минеральной водой и снова пошел к двери кабинета.

– Спокойнее, спокойнее, – снова сказал себе Туманов, заметив, что опять торопится, и замедлил шаги. Подойдя к двери, он нарочито медленным и плавным движением повернул ручку и приоткрыл ее.

Сидевший за столом в приемной парень в офисном костюме поднял голову.

– Олег, – сказал Туманов, стараясь, чтобы голос звучал твердо. – Меня ни для кого нет. Понимаешь? Вообще ни для кого. Кто бы ни звонил, кто бы ни пришел – отвечай, что я вышел из кабинета десять минут назад, куда собираюсь и когда вернусь – неизвестно. Ясно?

– Валерий Игоревич, а если Рашкин из Торгово-промышленной палаты?..

– Нет! – перебил секретаря Туманов и сам удивился тому, как резко и визгливо прозвучал его голос. – Нет, – уже спокойнее повторил он. – Я же сказал – ни для кого меня нет. Хоть Рашкин, хоть губернатор, хоть сам президент. Нет меня.

– Ясно, – кивнул секретарь.

– Вот и хорошо.

Туманов снова закрыл дверь кабинета и на всякий случай запер ее на ключ. Теперь, если что, Олег скажет, что его нет, дверь заперта, не будут же ее ломать... Стоп! Да не придет пока никто! Рано еще! Все это так, страховка, не надо на ней так зацикливаться, лучше заняться вещами действительно важными, если он хочет, чтобы то, что он сейчас сказал Олегу, поскорее стало правдой.

Туманов подошел к сейфу, открыл его, вытащил толстую стопку бумаг и положил ее на стол. Потом снова вернулся к сейфу за следующей стопкой, потом еще за одной... Некоторые бумаги он не трогал, но их было меньше. Закончив, Туманов вернулся к столу, вынул несколько папок из ящиков и положил их рядом с вынутыми из сейфа.

– Что же мне со всем этим делать... – пробормотал он себе под нос.

После недолгого раздумья Туманов придвинул гору бумаг к себе и стал быстро просматривать. Не каждую бумажку по отдельности, а стопками, как они и лежали. Большую часть просмотренного он отодвигал влево, остальное бросал прямо на пол. Через десять минут это дело было закончено, Туманов с кряхтеньем поднялся из-за стола, присел на корточки рядом с кучей брошенных на пол бумаг и принялся их рвать. Сначала он рвал их на совсем мелкие кусочки, но быстро понял, что так он провозится до вечера, и стал разрывать листки только вдоль, на несколько полос, а обрывки кидать в сделанную из стальной проволоки корзину для бумаг, тоже оставшуюся ему в наследство от НИИ рыболовства. «Все равно смогут прочесть, – подумал он, глядя на обрывки. – Перемешать? Нет, не поможет... А если... Да, точно!»

Туманов сунул руку в карман и достал зажигалку, которую тут же поднес к низу корзины, заполненной обрывками, и крутанул колесико. Бумага тут же легко занялась, и через несколько секунд в корзине горел целый костер, в который Туманов постоянно подбрасывал все новые и новые листки.

Разгоревшись, бумага запылала так жарко, что Туманову пришлось отодвинуться чуть в сторону. По всему кабинету полетели невесомые клочки белесоватого пепла. Подхваченные потоком горячего воздуха, некоторые из них вылетали в приоткрытое окно, но зато дело теперь пошло куда быстрее, прочитать уничтоженные документы не смог бы уже никто. Происходи это в более современном здании, оборудованном автоматической противопожарной системой, давным-давно уже завыли бы сирены и Туманова залило бы водой, но бывший запасник зоологического музея моря такого рода современными примочками оснащен не был, и Туманову все сошло с рук. Только через пару минут после того, как загорелись первые листки, в дверь кабинета раздался сильный стук.

– Валерий Игоревич, – донесся до Туманова встревоженный голос его секретаря-телохранителя. – Валерий Игоревич, у вас горит что-то?! Что случилось?

– Все в порядке, Олег, не беспокойся, – отозвался Туманов, подойдя к двери. – Так нужно, у меня все под контролем.

– Валерий Игоревич, так ведь дым идет!

– Ничего, ничего, сейчас перестанет, я уже почти закончил. Иди на место и успокойся! – последние слова Туманов сказал жестким, командным голосом, и Олег послушался.

Тем временем бумага уже почти прогорела. Туманов бросил в корзину еще несколько листков, тут же ярко вспыхнувших, но это уже была последняя порция.

– Порядок, – довольным голосом сказал Туманов.

Зрелище горящих документов словно бы прибавило ему сил. Правда, он тут же недовольно скривился. Паркетный пол вокруг корзины дымился и гаснуть сам по себе явно не собирался. «Не хватало еще и вправду пожар устроить», – подумал он.

Туманов осмотрелся в поисках какой-нибудь воды, тут же вспомнил о своей только-только начатой минералке, схватил со стола полуторалитровую бутылку и полил из нее паркетный пол по кругу около корзины. Раздалось тихое шипение, на секунду дым повалил сильнее, но тут же почти прекратился. Туманов закашлялся, подошел к окну и открыл его пошире, чтобы комната скорее проветрилась.

Но начавшее улучшаться настроение его тут же было снова испорчено. На столе коротко звякнул телефон. По звонку Туманов определил, что это Олег, и поэтому взял трубку.

– Валерий Игоревич, вам только что звонили, – ровным голосом сообщил секретарь. – Я, как вы и велели, сказал, что вас нет, они долго спрашивали, где вас искать и когда вы вернетесь, обещали перезвонить. Я решил, что вам про это надо знать.

– Да, Олег, спасибо. Правильно сделал, что сказал, – хриплым голосом отозвался Туманов и положил трубку. «Началось, – билось у него в голове. – Ищут! Если успеют засечь, то мне крышка! Нужно скорее. Что еще осталось? Бумаги я уничтожил... Нужно взять деньги и документы».

Он с трудом наклонился, вытащил из-под стола большой портфель и метнулся к сейфу. Поставив портфель на пол, Туманов принялся выгребать с нижней полки сейфа брикеты стодолларовых купюр и одну за другой бросать их в портфель. Закончив с этим, он глубоко засунул руку в сейф и нажал секретную кнопку. Раздался негромкий щелчок, и в дне самой нижней полки открылось потайное отделение, в котором лежали несколько паспортов и пистолет Макарова. Туманов лихорадочно пролистал паспорта. Все они были с его фотографией, но на разные фамилии. Наконец, выбрав один, он сунул его в карман, а остальные ссыпал в портфель, туда же бросил и ПМ.

«Кажется, все», – подумал Туманов и шагнул к двери кабинета, рядом с которой на вешалке висело его пальто. Но, едва протянув к нему руку, он застыл и вдруг с невнятной руганью бросился к столу. Он понял, что забыл про компьютер, а ведь все те документы, которые он только что сжег, можно было извлечь с жесткого диска. Конечно, там стоял пароль, но взломать его было делом хоть и трудным, но возможным.

– Скорее, скорее, – бормотал Туманов, пока машина грузилась. – Так...

Просматривать все папки и удалять опасные файлы у него не было времени, поэтому он запустил программу полного форматирования жесткого диска с уничтожением всех данных на физическом уровне и снова бросился к вешалке.

Запахнув пальто, Туманов остановился и снова досчитал до десяти, а закончив, вслух спросил сам себя:

– Ничего не забыл?

И сам же себе ответил:

– Ничего, – и, поспешно застегивая пальто, вышел в приемную, на ходу обдумывая, какие указания дать Олегу. Кроме того, что этот парень с атлетической фигурой и значительным лицом был его секретарем и телохранителем, он же выполнял функции доверенного лица, и Туманов доверял ему почти на сто процентов. На сто процентов без «почти» он доверял только себе.

– Олег, теперь я и в самом деле сваливаю, – сказал Туманов. – Все дела буду вести только через тебя.

– А если будут звонить, что сказать? – спросил тот.

– Что в городе меня нету, – ответил Туманов, немного подумав. – Говори, что скоро появлюсь. Я тебе на мобилу звонить буду, а ты записывай всех, кто мной интересовался, потом передашь мне. Будь на связи в полдень и в шесть вечера. Короче, все через тебя.

– А если что-то срочное? – нахмурившись, спросил парень. Ему не очень нравилось то, что на нем будет висеть ответственность за всю фирму.

– Я новый мобильник купил, – сказал Туманов. – Номер семьдесят два, двенадцать, сорок три. Если будет что срочное, позвонишь. Но чтобы, кроме тебя, этот номер никто не знал! И имей в виду: это – на крайняк. Лучше все-таки я тебе буду звонить.

– Ясно, – кивнул Олег. – Скажите еще раз номер, я запишу, – он потянулся за ручкой.

– Не запишу, а запомню! – резко поправил его Туманов. – Уж шесть цифр как-нибудь удержишь в памяти, я думаю. Не нужно мне, чтобы этот номер где-то записан был. Слушай: семьдесят два, двенадцать, сорок три. Еще раз повторить?

– Не надо, – помотал головой секретарь. – Я запомнил.

– Вот и отлично, – кивнул Туманов. – Тогда все, я пошел.

– До свидания, Валерий Игоревич! Удачи вам!

«Хорошее пожелание, – думал Туманов, спускаясь по лестнице. – Удача мне теперь очень понадобится».

Выйдя на улицу, он встал на углу и поднял руку. Конечно, можно было вызвать такси и по телефону, но Туманов считал, что так безопаснее. Место было оживленное, и спустя минуту старенькая серая «Хонда» прижалась к тротуару рядом с ним.

– Куда едем, командир? – спросил пожилой усатый водитель, когда Туманов заглянул в машину.

– Район морпорта, – коротко сказал Туманов. – Двадцать баксов даю.

– Идет, – тут же согласился усатый. – Садись.

Туманов обогнул машину, сел на переднее сиденье рядом с водителем, захлопнул за собой дверь, и усатый дал газу. А когда Институт рыболовства исчез из виду, Туманов достал из кармана мобильник и принялся набирать какой-то номер.