Текст книги "Православные церкви Юго-Восточной Европы (1945 – 1950-е гг.)"

2. Отношения Константинопольского Патриархата с Болгарской Православной Церковью и болгарские общины на его территории

Современная история Болгарской Православной Церкви и ее сложные отношения с Константинопольским Патриархатом начались 27 февраля 1870 г. – в этот день фирманом султана Османской империи Абдул-Азиза она была восстановлена в форме экзархата, устав которого был принят в 1871 г. на I Церковно-Народном Соборе в Константинополе. Так возник острый конфликт, в результате которого Синод Константинопольского Патриархата 16 сентября 1872 г. принял акт о наложении схизмы на Болгарскую Православную Церковь, что привело к почти полной изоляции экзархата в межцерковных отношениях. После Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., согласно решениям Берлинского конгресса 13 июля 1878 г. территория Болгарского экзархата была разделена между четырьмя государствами: княжеством Болгария, Турцией, Сербией и Румынией. Однако кафедра экзарха и после политического освобождения Болгарии осталась в Константинополе.

Балканские войны 1912–1913 гг. привели к значительному сокращению территории экзархата. Экзарх Иосиф I в 1913 г. переехал в Софию, но в Константинополе было оставлено наместничество, которым до его ликвидации в 1945 г. управляли болгарские архиереи. В результате поражения Болгарии в Первой мировой войне экзархат сохранил за пределами страны лишь Одринскую епархию в турецкой Восточной Фракии[133]133
  Косик В.И., Темелски Хр., Турилов А.А. Болгарская Православная Церковь // Православная энциклопедия. Т. V. М., 2002. С. 637–638.


[Закрыть].

Переговоры с Константинопольской Патриархией о ликвидации схизмы при посредничестве Иерусалимского Патриарха в 1932 и 1936 гг. закончились неудачей. Одной из причин был отказ Болгарской Церкви признать подчинение фактически отошедших от экзархата епархий юрисдикции Константинопольского и Сербского Патриархатов, а также официально перенести кафедру экзарха из Стамбула в Софию. Лишь три Православные Церкви установили евхаристическое общение с Болгарским экзархатом: в 1922 г. – Румынская, в 1924 г. – Зарубежная Русская и в 1930 г. – Сербская[134]134
  Елдъров С. Православието на войне. Българската православна църква и войните на България 1877–1945. София, 2004. С. 256.


[Закрыть].

Ситуация коренным образом изменилась в 1945 г. 21 января этого года новым экзархом Болгарской Православной Церкви после 30-летнего перерыва был избран Митрополит Софийский Стефан. Также 21 января Священный Синод Болгарской Церкви принял важное решение о переносе кафедры экзарха из Стамбула (Константинополя) в Софию[135]135
  Калканджиева Д. Българската православна църква и «народната демокрация» (1944-1953). Силистра, 2002. С. 44; Косик В.И., Темелски Хр., Турилов А.А.Указ. соч. С. 638.


[Закрыть].

Вскоре была успешно решена и еще более важная проблема – отмена наложенной Константинопольским Патриархатом схизмы. В конце 1944 – начале 1945 гг. в этом оказались заинтересованы не только Болгарская Церковь, но и новые просоветские политические власти страны (в случае отмены схизмы на церковную ситуацию в Болгарии переставали влиять внешние факторы, и таким образом расширялась зависимость Церкви от государства), а также соседние государства: Югославия, Греция и Турция (уменьшалась возможность болгарских территориальных претензий к ним). Был в этом заинтересован и Московский Патриархат (как и стоявшее за ним советское государство), укреплявший таким образом свои позиции на Балканах. Наконец, решение проблемы схизмы оказалось в интересах союзников по антигитлеровской коалиции, чьи зоны влияния на Балканах уже были распределены. США и Великобритания не были заинтересованы в том, чтобы Болгарская Церковь сохраняла какие-либо претензии на часть Турции и Греции, отходившие в их зону.

Еще 30 октября 1944 г. Болгарский Синод направил в Москву Патриаршему Местоблюстителю митрополиту Алексию (Симанскому) письмо, в котором выражалась благодарность за освобождение болгар от немецкого правления, но особое внимание уделялось схизме как главному препятствию для установления всеобъемлющих связей между двумя Церквами. В письме также содержался краткий обзор истории схизмы, и в заключении говорилось: «Священный Синод Болгарской Церкви сердечно просит Вас, главного иерарха Русской Православной Церкви, нашего неизменного защитника, взять на себя инициативу ходатайства об отмене схизмы, чтобы установить мир и взаимосвязь между нашей и Греческой Церквами и начать вместе, одними устами и сердцем славить Бога. Если окажется, что для решения вопроса необходимо предпринять некоторые шаги, они будут предприняты». 21 ноября Синод отправил Патриаршему Местоблюстителю еще одно письмо с просьбой стать посредником в переговорах между Болгарским экзархатом и Константинопольской Патриархией[136]136
  Калканджиева Д. Указ. соч. С. 41, 48.


[Закрыть].

22 ноября митрополит Алексий написал ответное письмо, адресованное владыке Стефану, в котором настаивал на соблюдении канонов, согласно которым только Вселенский Патриарх имел право решать проблему схизмы; митрополит подчеркнул, что это единственный путь, которым может быть сохранен мир в православном мире. Патриарший Местоблюститель обещал поддержку и посредничество в переговорах с Константинопольской Патриархией, но отмечал, что Болгарская Церковь сама должна сделать первый шаг, попросив Вселенского Патриарха простить прошлые ошибки. Впрочем, существуют некоторые документы, свидетельствующие о том, что первоначальная инициатива в контактах с Константинополем относительно проблемы схизмы все-таки исходила от митрополита Алексия (в частности, доклад председателя Совета по делам Русской Православной Церкви Г.Г. Карпова)[137]137
  РГАСПИ, ф. 17, оп. 125, д. 407, л. 14.


[Закрыть]. Уже в письме от 22 ноября Патриарший Местоблюститель на основе имевшийся у него информации подчеркивал, что нынешний момент «очень благоприятен для подобной попытки в связи с благосклонностью» Вселенского Патриарха Вениамина. Когда в декабре 1944 г. Болгарский Синод установил первые контакты с Константинопольской Патриархией, ее представители при встрече с посланцем Синода заявили, что «болгарская схизма в настоящее время уже является анахронизмом»[138]138
  Калканджиева Д. Указ. соч. С. 48; ЖМП. 1976. № 8. С. 50.


[Закрыть].

21 января 1945 г. Священный Синод послал письмо митрополиту Алексию с извещением о выборе экзарха и новой просьбой поддержать их ходатайство об отмене схизмы. В этот же день было отправлено письмо и Константинопольскому Патриарху с прошением о признании автокефалии Болгарской Церкви и начале переговоров относительно схизмы. Синод предложил, чтобы переговоры были основаны на Иерусалимском соглашении 1934 г., которое болгарские церковные власти в то время отказались подписать.

На Всероссийском Поместном Соборе 1945 г. делегация Болгарской Церкви из-за проблемы схизмы не присутствовала (греческие архиереи не захотели служить вместе с экзархом Стефаном), хотя на встрече болгарского политического представителя в Москве с Г.Г. Карповым накануне открытия Собора было сказано, что митрополит Стефан может быть гостем Патриаршего Местоблюстителя, и «ему будет оказан братский прием»[139]139
  Централен държавен архив – София (ЦДА), ф. 791к, оп. 2, е. х. 170, л. 13.


[Закрыть]. И все же в начале февраля, во время торжеств по случаю интронизации нового Патриарха Московского и всея Руси Алексия состоялась его беседа с Патриархами Александрийским Христофором, Антиохийским Александром III, представителем Константинопольского Патриарха митрополитом Фиатирским Германом и представителем Иерусалимского Патриарха архиепископом Севастийским Афинагором, в ходе которой «болгарский церковный вопрос» обсуждался в позитивном ключе и было получено предварительное согласие Вселенской Патриархии снять схизму[140]140
  См.: Иоанн Христов, прот. Русско-болгарские церковные отношения в годы болгарской схизмы // ЖМП. 1976. № 8.


[Закрыть].

Вскоре в Стамбул выехала специальная делегация Болгарской Церкви в составе митрополитов Бориса, Софрония и епископа Величского Андрея, уполномоченная вести переговоры и подписать итоговые документы. 9 февраля Патриарх Вениамин II, несмотря на тяжелую болезнь, дал аудиенцию делегации, и в тот же день начались переговоры совместной комиссии. Проходили они с определенными трудностями. Представители Константинопольской Патриархии первоначально хотели предоставить Болгарскому экзархату лишь ограниченную автономию, при условии получения Святого Миро от Вселенского Патриарха и необходимости обращаться к нему с вопросами, касающимися общеправославных дел, а члены болгарской делегации твердо настаивали на полной автокефалии своей Церкви. Кроме того, стамбульские газеты распространяли слухи о возможном полном или частичном объединении Русской и Болгарской Церквей и существовании плана будущих совместных действий этих Церквей против Константинопольского Патриарха с целью передачи первенства в православном мире от него Московскому Патриарху. Практически вся турецкая и греческая пресса писала о том, что отмена схизмы будет крупной и неоправданной уступкой Сталину и России. В письме болгарских представителей в свой Синод от 20 февраля и других их донесениях даже говорилось о вероятной возможности неудачи переговоров.

Ситуацию помогло изменить посредничество Русской Православной Церкви. В частности, 20 февраля Патриарх Алексий написал экзарху Стефану, что он получил информацию о совершении некоторых шагов к отмене схизмы. Патриарх разделял надежду экзарха относительно всеобъемлющей связи в будущем с Болгарской Церковью и обещал вмешаться в случае необходимости. Уже 22 февраля, совершенно неожиданно для болгарских представителей, они были приглашены к Вселенскому Патриарху (на которого, возможно, оказали давление и представители стран антигитлеровской коалиции), и их известили о принятии Константинопольским Синодом решения, удовлетворяющего все предыдущие пожелания болгар: отмена схизмы 1872 г., восстановление канонического общения между Вселенским Патриархатом и Болгарским экзархатом и предоставление полной автокефалии Болгарской Православной Церкви. В тот же день в Патриаршей часовне была проведена совместная греко-болгарская литургия, и представители обеих Церквей подписали Томос об отмене схизмы и предоставлении автокефалии[141]141
  ЦДА, ф. 246к, оп. 4, е. х. 158, л. 1–2; Косик В.И., Темелски Хр., Турилов А.А. Указ. соч. С. 638; Калканджиева Д. Указ. соч. С. 49.


[Закрыть]. Согласно дополнительному протоколу к Томосу Болгарская Церковь должна была получать Святое Миро из Константинополя (самостоятельно она начала его изготавливать в 1951 г.).

Большое значение помощи Патриарха Алексия в отмене схизмы неоднократно отмечалось руководством Болгарской Церкви. Так, экзарх Стефан в телеграмме от 26 февраля сообщил Первосвятителю, что «схизма отменена в результате Вашего вмешательства и поддержки», и указал, что он усердно молит Бога дать Патриарху силы, «чтобы быть мудрым главой не только Русской Православной Церкви, но также и всех Православных Церквей, во славу Бога и во имя успехов всех славянских братьев и всего православного славянства». Более развернуто эти мысли были выражены в письме Болгарского Синода Патриарху Алексию от 27 февраля: «Мы счастливы, что с самого начала Вашего срока правления Вы сочувствовали положению нашей Церкви и преуспели в помощи отмены ее схизмы, так, чтобы это грязное пятно на ризах нашей Церкви, которое лишало ее паству возможности связи с другими Православными Церквами, было удалено. Таким образом, Ваша Святость навсегда вписала свое имя на страницы истории нашего народа… Учитывая пробудившееся сознание общего прошлого наших славянских народов, так же как и общих интересов и потребностей славянского единства, мы верим, что Вы возьмете на себя бремя заботы об остальных славянских Православных Церквах и мудрого отеческого участия в их жизни». В письме Московскому Патриарху от 25 апреля 1945 г. митрополит Стефан также отмечал: «Вы. своим высокоавторитетным и действенным участием ускорили снятие тяготившего и стеснявшего нас прещения»[142]142
  ЦДА, ф. 791к, оп. 2, е. х. 170, л. 24.


[Закрыть].

10 мая 1953 г. произошло избрание Болгарским Патриархом митрополита Пловдивского Кирилла (Маркова). Константинопольский Патриарх Афинагор отреагировал на это резко негативно. Он не только послал протест против установления Патриаршества в Болгарской Церкви, прервав все контакты с ней, но и склонял к этому глав других Церквей. С этой целью были направлены представители Фанара к Александрийскому, Антиохийскому и Иерусалимскому Патриархам, но эта миссия успеха не имела. Антиохийский Патриарх прислал своего представителя на интронизацию в Софию, а два других Патриарха послали свои приветствия. Протест Константинопольской Патриархии был получен и в Москве, но Патриарх Алексий I отклонил его, как несостоятельный[143]143
  Власть и Церковь в Восточной Европе. 1944–1953 гг. Т. 2. С. 1079.


[Закрыть]. Этот конфликт удалось разрешить через восемь лет – в августе 1961 г., по настоянию Русской Православной Церкви, Константинопольский Патриархат все-таки признал каноническое достоинство восстановленного Болгарского Патриаршества.

Особую историю имели существовавшие на территории Турции и объединенные в Одринскую епархию пять болгарских приходов. Как уже говорилось, с XIX в. в Константинополе находилась кафедра экзарха Болгарской Православной Церкви (вдовствовавшая с 1913 г.) и экзаршее наместничество, которое возглавлял один из викарных епископов. В самом Стамбуле к 1939 г. проживало полторы тысячи болгар, действовали две болгарские церкви: освященный в 1898 г. великолепный «железный» храм св. Стефана в квартале Фенер и св. Димитрия в квартале Ферикьой, а также экзаршая часовня св. Иоанна Рильского в квартале Шишли. Кроме того, в этом городе были четыре болгарских училища: св. Климента в квартале Вланга, им. Илариона Макариопольского в квартале Фенер, училище, основанное экзархом Иосифом I в квартале Пера, училище в квартале Чарши и болгарская больница им. Евлогия Георгиева в квартале Шишли. По одной болгарской церкви и училищу имелось также в г. Эдирне (Одрин, Андрианополь) – построенный в 1869 г. храм свв. Константина и Елены и г. Къркларели (Лозенград). Наконец еще одна болгарская церковь – св. Георгия – действовала в с. Драбишна (Ивайлоградско) вблизи Эдирне. С 1910 г. до своей кончины весной 1932 г. экзаршим наместником в Стамбуле и управляющим Одринской епархией был сначала архимандрит, а затем епископ Тивериопольский (с 4 апреля 1920 г.) Никодим (Атанасов); в 1932–1942 гг. экзаршим наместником служил епископ Главеницкий Климент[144]144
  ЦДА, ф. 791к, оп. 2, е. х. 134, л. 39, ф. 246к, оп. 3, е. х. 589, 594.


[Закрыть].

Кроме того, в 1922 г. была временно учреждена Лозенградская епархия, во главе которой с момента основания находился епископ Нишавский Иларион, а с 1925 г. – бывший Скопленский митрополит Неофит. С 1932 г. до своей кончины в 1938 г. владыка Неофит также управлял Одринской епархией. В межвоенный период наместничество Болгарского экзарха в Стамбуле исполняло специфическую функцию, связанную с защитой болгарского православного населения в Турции, а в годы Второй мировой войны оно развернуло подобную активную деятельность в контакте с болгарской военной и гражданской администрацией в Македонии и Эгейской Фракии.

Турецкие власти реагировали на это очень жестко и уже в конце 1930-х начали репрессии против болгарского духовенства и мирян. Так, в январе 1939 г. были арестованы по обвинению в шпионаже служивший в приходе г. Эдирне иеромонах Мартирий и два его прихожанина, их заключили в Измирскую тюрьму. Аресты и депортации болгар в Турции продолжались и в 1940–1943 гг. Экзаршее наместничество всячески пыталось им помочь и с этой целью вело обширную переписку со своим Синодом, болгарским посольством в Анкаре и Министерством иностранных и религиозных дел. 21 декабря 1943 г. Болгарский Синод выделил 1 тыс. левов на помощь семи болгарам, приговоренным турецким судом к 2–5 годам заключения в тюрьме[145]145
  ЦДА, ф. 791к, оп. 2, е. х. 261, л. 65, ф. 246к, оп. 3, е. х. 593, л. 1-17, е. х. 603, л. 1-15, е. х. 607, л. 1–3.


[Закрыть].

8 сентября 1942 г. скончался епископ Климент, и Болгарский Синод решил командировать в Стамбул для его отпевания и погребения управляющего Северо-Американской болгарской епархией епископа Величского Андрея (в миру Стояна Петкова), который прибыл в Болгарию из США в июле 1942 г. Через два месяца, 20 ноября 1942 г., Синод поручил владыке Андрею временно управлять экзаршим наместничеством в Константинополе, одновременно оставаясь управляющим Северо-Американской епархией[146]146
  Там же, ф. 791к, оп. 2, е. х. 10, л. 79, 96.


[Закрыть].

Своими непродуманными действиями и некоторыми отрицательными личными качествами епископ Андрей вызвал недовольство стамбульских болгар, и 29 июля 1944 г. они даже написали жалобу председателю Священного Синода митрополиту Неофиту с просьбой отозвать владыку в Болгарию. В письме утверждалось, что епископ, вопреки совету консула не посещать дома прихожан, побывал во многих видных болгарских семьях, что стало причиной интернирования 10 глав семейств в Малую Азию и помещения их там в концлагерь до конца войны. Кроме того, епископ Андрей, заявляя: «Епархиат – это я», без причины уволил ряд членов приходских органов управления, вопреки уставу рукоположил во диакона неграмотного Кирилла Иванова, в ноябре 1943 г. «заставил» подать в отставку и уйти на пенсию настоятеля храма-памятника св. Стефана любимого прихожанами священника К. Белчева и т. д. Правда, в ответ на запрос митрополита Неофита владыка Андрей в оправдательном письме от 3 октября 1944 г. отверг все обвинения в свой адрес[147]147
  Там же, е. х. 261, л. 28, 48–49.


[Закрыть].

На место о. К. Белчева прихожане хотели священника русской посольской церкви свт. Николая в Софии Витана Кечева, который ранее три года служил диаконом при экзаршем наместничестве в Стамбуле и, согласно его заявлению в Министерство иностранных и религиозных дел от 27 декабря 1943 г., «хорошо знал, в какие тяжелые условия поставлены там болгары». Однако по просьбе еп. Андрея настоятелем церкви св. Стефана Синод 17 марта 1944 г. назначил священника храма св. кн. Александра Невского в Софии Романа Петрова (25 апреля он прибыл в Стамбул). 14 июня 1944 г. митрополит Неофит также разрешил епископу рукоположить во диакона выпускника Софийской семинарии Благоя Чифлянова (4 августа он был назначен писарем при экзаршем наместничестве)[148]148
  Там же, л. 4-26.


[Закрыть].

В это время у владыки Андрея возникли проблемы с турецкими властями. Болгарский посол в Турции в телеграмме от 23 февраля и письме от 6 марта 1944 г. высказал министру иностранных и религиозных дел Шишманову опасения, что епископ не может руководить наместничеством, так как он не имеет турецкого гражданства. По требованию властей страны экзархия избрала управителем экзаршего имущества турецкого подданного аптекаря Бориса Кирова, который приступил к работе, но вскоре по неизвестным причинам был арестован и интернирован. 27 марта и епископ Андрей сообщил Священному Синоду о возможных притязаниях турецких властей на экзаршее имущество и попросил оказать воздействие на них через болгарское правительство. В связи с арестом Б. Кирова Синод 30 марта решил представить на утверждение турецких органов власти другую кандидатуру управителя экзаршего имущества[149]149
  ЦДА, ф. 791к, оп. 2, е. х. 261, л. 65, ф. 246к, оп. 3, е. х. 262, л. 1–4.


[Закрыть].

Через несколько месяцев ситуация в данном вопросе временно нормализовалась, однако у епископа Андрея начался острый конфликт с обоими болгарскими священниками в Стамбуле: Романом Петровым и Борисом Астарджиевым (последний до 1941 г. служил настоятелем церкви св. Георгия в Эдирне). В связи с этим конфликтом владыка даже устроил в экзаршей часовне новый приходской храм, настоятелем которого стал он сам. 12 августа 1944 г. епископ отправил в Синод телеграмму с просьбой об увольнении и отзыве указанных священников в Болгарию. Правда, 11 сентября Министерство иностранных и религиозных дел написало Синоду, что сейчас, во время острой политической ситуации, неуместно менять священников (9 сентября в Болгарии произошел государственный переворот, в результате которого к власти пришло правительство Отечественного фронта), и к тому же турецкие власти не разрешат назначить новых иереев в Стамбул. 28 сентября Синод ответил министерству согласием, но 1 ноября 1944 г. все же был вынужден уволить о. Б. Астарджиева[150]150
  Там же, е. х. 263, л. 1–3.


[Закрыть].

На место о. Бориса Синод решил назначить священника Крума Иванова, однако ему отказали в турецкой визе. В этих условиях отцы Роман и Борис продолжали исполнять пастырские обязанности, пока 25 мая 1945 г. о. Б. Астарджиева не арестовала турецкая полиция. Ему предъявили политические обвинения и после нескольких месяцев заключения, к началу августа, выслали из Болгарии. Настоятелем же храма-памятника св. Стефана Священный Синод 1 февраля 1945 г. назначил имевшего турецкое подданство протоиерея Иоакима Мустрева. Следует упомянуть также, что в октябре 1944 г. по ходатайству епископа Андрея в приют Русенского православного братства (в Болгарии) были приняты двое сирот из Стамбула, так как там не имелось болгарского приюта[151]151
  Там же, л. 8, 9, 13, 21, е. х. 261, л. 60.


[Закрыть].

Важнейшее значение для дальнейшего существования экзаршего наместничества в Стамбуле имели переговоры о снятии схизмы с Болгарской Церкви, наложенной в XIX в. Константинопольским Патриархом. Условиями снятия схизмы был отказ Болгарского экзархата от своих епархий, находившихся вне государственной территории Болгарии, отзыв экзаршего наместника из Стамбула и переход болгарских приходских общин на территории Турции под юрисдикцию Вселенского Патриархата[152]152
  Бойкикева К.-А. Болгарская Православная Церковь. Исторический очерк. София, 2005. С. 179.


[Закрыть]. В начале переговоров член болгарской делегации Велико-Тырновский митрополит Софроний отметил два существенных факта: 21 января 1945 г. Болгарский Синод принял решение о переносе экзаршей кафедры из Константинополя в Софию, и все три входивших в делегацию Болгарской Церкви архиерея (в том числе епископ Андрей) отклонили просьбу местных болгар совершить литургию в храме-памятнике св. Стефана до решения проблемы схизмы.

22 февраля 1945 г. представители обеих Церквей подписали Томос об отмене схизмы и предоставлении Болгарской Православной Церкви автокефалии. Единственным вопросом, который остался нерешенным в ходе переговоров, оказалась проблема статуса экзаршего наместничества в Стамбуле и положения болгарских общин в Турции. В дополнительном протоколе к Томосу указывалось, что этот вопрос должен быть решен в духе выработанных в 1934 г. в Иерусалиме условий, согласно которым после отмены схизмы болгарские общины в Турции переходили в юрисдикцию Вселенского Патриархата и получали автономное внутреннее самоуправление с правом избрания священников, которые утверждались (а в случае необходимости и рукополагались) Константинопольским Патриархом. Подобные условия предполагалось ввести и для греческих приходов в Болгарии. 4 марта 1945 г. состоялось совместное богослужение болгарских и греческих архиереев в болгарской церкви св. Стефана в Стамбуле[153]153
  ЦДА, ф. 246к, оп. 3, е. х. 608, л. 1–3.


[Закрыть].

Вскоре после этих событий, 12 апреля владыка Андрей написал экзарху Стефану, что согласно условиям восстановления канонических отношений Болгарской и Константинопольской Церквей экзаршее наместничество должно быть закрыто, управлявший им епископ покинуть Стамбул, а болгарские церковные общины в Турции переустроены на новых условиях. Объясняя свой вариант решения проблемы, владыка Андрей ссылался на русские общины, которые входят в «Константинопольский русский церковный округ» и таким образом независимы от греческих приходов, на территории которых находятся. Епископ предлагал объединить болгарские приходы Турции в рамках вновь образованного «Болгарского экзаршего наместничества в Царьграде» и назначить в Стамбул еще одного священника с высокими моральными качествами, чтобы отстоять «от возможных домогательств» материальное, экономическое и юридическое существование болгарских церквей. Из письма видно, что епископ Андрей не слишком доверял дружеским чувствам Константинопольской Патриархии[154]154
  ЦДА, ф. 791к, оп. 2, е. х. 263, л. 17.


[Закрыть].

27 июля болгарский посол в Анкаре также написал в Министерство иностранных и религиозных дел доклад об опасной ситуации для болгарских общин в Турции. Посол предлагал поставить перед Синодом вопрос о новом священнике и назначении архиерейского наместника на место епископа Андрея (который канонически не может долго оставаться в Стамбуле, и Вселенская Патриархия лишь временно терпит его), отправив последнего в Америку. 9 августа министерство переслало доклад посла в Священный Синод, что сыграло свою роль для принятия дальнейшего решения[155]155
  Там же, е. х. 266, л. 1.


[Закрыть].

Согласно указу экзарха Стефана владыка Андрей 6 декабря 1945 г. уехал из Стамбула в США. После отъезда епископа Андрея временное управление экзаршим наместничеством было поручено протоиерею Иокиму Мустреву. В 1946 г. Священный Синод решил упразднить экзаршее наместничество в Константинополе и создать вместо него «Болгарскую церковную общину» во главе с экзаршим представителем (делегатом) в Константинополе, на этот пост первоначально был назначен архимандрит Горазд. Когда, после нескольких месяцев настойчивых попыток добиться разрешения на въезд о. Горазда в Стамбул, стало ясно, что турецкое правительство не даст ему визу, в октябре 1946 г. экзаршим представителем был назначен о. И. Мустрев. Так как не имевших турецкого гражданства священнослужителей власти этой страны в Стамбул не пропускали, пришлось вновь назначить приходским священником уже уволенного о. Р. Петрова, а также рукоположить во иерея диакона Б. Чифлянова[156]156
  Там же, е. х. 263, л. 22–32, е. х. 264, л. 4, е. х. 267, л. 1–7; Калканджиева Д. Българската православна църква и «народната демокрация». С. 58.


[Закрыть].

В середине марта 1947 г. Константинопольский Патриарх Максим направил Священному Синоду Болгарской Церкви письмо, в котором рекомендовалось принять решение и сделать соответствующие распоряжения об урегулировании канонического положения болгарских церковных общин в Стамбуле, передав их в юрисдикцию Константинополя. В письме также рекомендовалось Болгарской Церкви принять участие в планируемых на 19471948 гг. экуменических конференциях и съездах. 27 марта Синод, в отсутствие болевшего экзарха Стефана, принял положительное решение по обоим этим вопросам, но реализованы они не были[157]157
  Власть и Церковь в Восточной Европе. 1944–1953 гг. Т. 1. С. 481–483.


[Закрыть].

Вскоре архимандрит Горазд получил турецкую визу и приступил к исполнению обязанностей экзаршего представителя в Константинополе. На заседании Священного Синода 6 сентября 1948 г. экзарх Стефан предложил обсудить доклад о. Горазда о положении болгарской церковной общины в Стамбуле и возможности перемещения епископа Андрея (Петкова) из США в Турцию. Однако в этот день вспыхнул конфликт, в результате которого экзарх покинул заседание (через два дня он был отправлен на покой), и решение по докладу Синод не принял. По мнению болгарского посланника в Турции Ангелова о. Горазд занимался интригами против Болгарии, а генеральный консул в Стамбуле Попаврамов подозревал, что архимандрит «на всякий случай» готовил «убежище в Турции для экзарха Стефана». В результате в докладной записке председателя Совета по делам Русской Православной Церкви Г.Г. Карпова в Совет Министров СССР от 28 сентября 1948 г. рекомендовалось: «Во избежание дальнейших интриг против болгарского правительства архимандрита Горазда в Турции и епископа Андрея (Петкова Стояна) в США Министерству иностранных дел Болгарии следует также принять возможные меры»[158]158
  Там же. С. 745–746, 750.


[Закрыть].

В начале 1949 г. архимандрит Горазд был отозван из Стамбула, и болгарские общины в этом городе остались окормлять протоиерей Иоаким Мустрев и священник Борис Чифлянов. В письме заведующего Отделом балканских стран МИД СССР В.А. Валькова Г.Г. Карпову от 6 марта 1951 г. говорилось: «В Стамбуле назначенных священников нет, так как турецкие власти не дают виз предлагаемым Дирекцией вероисповеданий лицам. В связи с этим болгарские приходы в Стамбуле на протяжении двух лет обслуживаются двумя болгарскими священниками, которые являются турецкими подданными. По соглашению об отмене схизмы болгарская церковная община в Стамбуле находится в канонической зависимости от Стамбульской Патриархии. Фактически же община поддерживает связь с болгарским Св. Синодом, который она считает своим духовным начальством»[159]159
  Власть и Церковь в Восточной Европе. 1944–1953 гг. Т. 2. С. 688.


[Закрыть].

В справке атташе посольства СССР в Софии М.Н. Петрова о положении в Болгарской Православной Церкви в июле 1951 г. констатировалась та же ситуация: «В Стамбуле в настоящее время нет назначенных Болгарской церковью священников, поскольку турецкие власти не дают разрешения на въезд в Турцию болгарских священников. Поэтому в качестве представителей Болгарской церкви в Стамбуле работают два священника, являющиеся по национальности болгарами, но состоящие в турецком подданстве»[160]160
  ГАРФ, ф. 6991, оп. 1, д. 842, л. 7–8.


[Закрыть]. В результате разгоревшейся холодной войны проблема статуса болгарской церковной общины на территории Турции оставалась нерешенной до начала 1960-х гг.

После своей интронизации в мае 1953 г. Патриарх Кирилл получил восторженное приветствие от настоятеля и прихожан одного из двух болгарских приходов в Стамбуле. При этом в храме данного прихода Константинопольский Патриарх Афинагор присутствовал на богослужении, и Патриарх Кирилл расценил приветствие болгарской общины Стамбула как «признак надежды» на его признание Константинопольским Первосвятителем. Однако приехавшему на интронизацию в Софию митрополиту Ленинградскому и Новгородскому Григорию (Чукову) болгарские митрополиты заявляли, «что они за свои приходы в Стамбуле борются и не собираются уступать»[161]161
  Власть и Церковь в Восточной Европе. 1944–1953 гг. Т. 2. С. 1052–1053.


[Закрыть].

Ситуация нормализовалась только после признания Константинопольской Патриархией канонического достоинства Болгарского Патриархата в 1961 г. При этом, хотя болгарские приходы и пребывают в юрисдикции Константинопольского Патриарха, фактически управляются Священным Синодом в Софии. В 2000-е гг. два болгарских храма и часовню Стамбула обслуживал единственный священник, который окормлял около 500 прихожан. Также существовали две болгарские церкви со своим священником в г. Эдирне и окрестностях, причем сгоревший в конце 1980-х гг. храм свв. Константина и Елены был восстановлен и вновь открыт 14 сентября 2008 г. в присутствии премьер-министра Болгарии С. Станишева.