Текст книги "FORTUNA"

Затем сел за ноутбук, пробежался по фондовым и финансовым рынкам, строительным биржам. Кругом стояла тишь, экономическая ситуация в стране совсем не радовала. Радовало то, что позиции «Синуса» за последнее время не ухудшились. Опасаясь слежки со стороны «Рокота» и «Группы Фердинанда», смотреть свои личные электронные порталы Ипат не стал. Звонить ни своему заместителю по компании Белому, ни знакомому депутату Ревенко, ни другу Семибрату совсем не хотелось.

Вскоре ощутив усталость и небольшую головную боль, Ипат решил отдохнуть. Последние сутки оказались непростыми. Ему пришлось принимать важные решения, можно сказать, как разведчику, скрытно менять местоположение. Он вспомнил новых сибирских знакомых: Федота Матвеича и Екатерину Никаноровну. Конечно, добрую и мягкую Веру, строгую и чудно улыбающуюся, светлую и чистую…

«Надо позвонить в Дивногорск, старшина Земляника точно ждет вестей от меня».

Взял свой сотовый телефон, набрал номер. Услышав и узнав женский голос, весело вымолвил:

– Здравствуйте, Екатерина Никаноровна. Узнали?

– Здравствуй, милок. Узнали-узнали, – последовал строгий ответ.

– Передайте, пожалуйста, соседу, что я хорошо устроился.

– Передам. Ой, кто-то к нам пришел, не могу больше говорить. Бывай.

– До свидания, всем привет…

Послышались короткие гудки. Ипат отключил аппарат.

«Как-то Катерина не ласково говорила со мной, – подумал озадаченно. – Может, обижается, что быстро уехал, с Верой совсем не поговорил… А может, сосед, ротный старшина, ее заинструктировал – говорить быстро и немного, не называя имен…».

Раздумывая, Ипат не спеша разделся, завалился на кровать и быстро уснул.

10

Фортунов проснулся и услышал шум от открывающейся двери в номер.

– Живые есть? – послышался женский голос.

– Есть, – бросил Ипат, натягивая на себя простынь.

В двери показалась неопределенной национальности и возраста женщина в голубом халате и шапочке на голове.

– Здрасте. Никак жилец объявился в номере, – улыбаясь, с некоторым акцентом выдавила женщина.

– Да, жилец, – присматриваясь к ней, изрек Ипат.

– Я Раисат, горничная, беженка из Средней Азии. Не удивляйтесь, здесь в местном поселке полный интернационал, – изрекла женщина. – У вас все чисто?

– Чисто, можно не убирать, – ответил Ипат. – Спасибо.

– Ну и ладно, – окидывая взглядом комнату, изрекла горничная. – Если вам что-то потребуется, не стесняйтесь, обращайтесь. Моя комната находится в конце коридора, справа.

Недовольный, что его покой нарушили, Фортунов взирал на женщину.

– Мужчина без женщины – это плохо, мысли плохие полезут, – улыбаясь, продолжала энергично горничная. – Могу тебе, красавец, девушку предложить, молодую, чистую узбечку. На ночку или все время твоего отдыха. Тебе недорого обойдется. А?

«Однако, – усмехнулся Ипат, – порядки здесь простые», – и быстро ответил:

– Спасибо, Раисат, мне ничего не надо.

– Как созреешь, обращайся.

– Спасибо.

– Ну, я тогда пошла.

– Спасибо, всего доброго.

Горничная удалилась.

Фортунов выдохнул и ощутил чувство голода. Взглянув на часы, он стал подниматься и одеваться…

* * *

Красноярский край, Дивногорск, улица Заводская…

Перед висевшей большой иконой Богоматери на коленях стоит полноватая молодая женщина в платочке на голове и самозабвенно – проникновенно молится. Она читает молитву и крестится.

– …помоги ему, рабу Божию Ипату, яко помогаешь всем по воле Господа Бога. Убереги от тяжких бед…

Женщина склоняется в низком поклоне, крестится.

Взирает на икону и снова молвит:

– Убереги его от проступков, дабы вреда никому не причинил и Божиих заповедей тем не нарушил…

* * *

Фортунов вошел в помещение ресторана. Осмотрев полупустое помещение, выбрал сервированный столик у окна. На столе лежала яркая карта меню и еще более яркая винная карта. Ипат не спеша стал просматривать меню.

Тихо играла спокойная мелодия. В карте меню, наряду с традиционными российскими, присутствовали китайские и монгольские блюда. А также блюда других азиатских стран.

Через минуту-другую к столику подошел молодой официант восточной внешности в зеленой униформе.

– Здравствуйте. Что желаете?

– Здравствуйте. Желаю хорошо покушать, – ответил Ипат и сделал солидный заказ.

– Вы новый отдыхающий санатория? – быстро фиксируя заказ, спросил официант.

Фортунов кивнул.

– Какие первые впечатления?

– Пока еще как-то не сложились впечатления, – медленно ответил Ипат.

– У нас здесь есть все, как на шикарных зарубежных курортах. Постоянно организовываются пешеходные путешествия по побережью, в тайгу и в горные хребты. А также водные и воздушные на вертолете путешествия по Байкалу, имеется здесь в поселке и своя игорная зона. В Бурятии, это на другой стороне озера в 40–50 километрах, проводятся конные бега, есть тотализатор. Кстати, через два дня будут очередные скачки, вы можете принять участие – сделать денежные ставки. Вам принести программку, условия..?

– Спасибо, – перебил словоохотливого молодого человека Ипат. – Об этом позже, сейчас я голоден.

– Сию минуту я все принесу…

– О! Кого я вижу! – раздался знакомый мужской возглас.

Фортунов оторвался от трапезы и увидел подходящего к столу улыбающегося и цветущего Уральского.

– Добрый день, Стас, – изрек Ипат. – Присаживайся.

– Спасибо, Ипат, не откажусь, – бросил Уральский и присел к столу, критически взглянул на бокал вина, которым запивал еду Фортунов. – Может, возьмем что-то более стоящее?

– Спасибо, пока нет, – ответил Ипат.

К столу подошел улыбающийся официант.

– Шоно, мне как обычно – виски, – бросил ему Уральский.

Официант мгновенно испарился.

– Как жизнь? Какие новости? – лениво спросил Уральский, постукивая пальцами по столу.

– Все нормально, – ответил Ипат, – вживаюсь, немного погулял по набережной. Спасибо за ноутбук.

Бесшумно подошел официант. На подносе он держал наполовину наполненный коричневой жидкостью стакан. Уральский взял стакан, махнул рукой. Официант быстро удалился.

– Не за что, – бросил Уральский. – Его аренда в сутки 500 рублей.

– Хорошо.

– У нас здесь в Листвянке все по высшему разряду. Ты случайно не игрок?

– А собственно что?

– У нас здесь большие игры, рулетка, карты на большие деньги происходят, солидные люди приезжают.

Уральский сделал добрый глоток из своего стакана.

Фортунов покачал головой, ответил:

– Увы, всевышний не сподобил сделать из меня игрока.

– Это можно всегда попробовать, может, и понравится. Ну, а если не понравится, то, как говорят, на нет и суда нет.

– Спасибо за предложение, я пока не готов. Здесь, по-моему, нет официальной игральной зоны.

– Но есть неофициальная, – весело ответил Уральский. – Не боись, местная власть и полиция здесь своя, – громко рассмеялся.

Ипат отпил из своего бокала.

А собеседник между тем уверенно продолжал:

– Можно хороших девочек-профессионалок подкатить на ночь. А, Ипат?

Фортунов широко улыбнулся.

– Спасибо, девочки это хорошо. Но не все сразу. Мне надо обжиться, осмотреться.

– Осмотреться – это хорошо. Сообщаю, есть у нас и бизнесмены серьезные, как наши, так и иностранные: китайские, корейские и даже монгольские. Могу познакомить.

«Достал своими предложениями!» – выругался про себя Фортунов, ответил неопределенно:

– Спасибо, я подумаю.

Уральский допил виски. Бросил:

– Давай обживайся, осматривайся, друг, – поднялся и направился к выходу.

Закончив трапезу, Фортунов стал рассчитываться с официантом. Как бы мимоходом спросил:

– Шоно, а господин Уральский у вас уважаемый человек?

– Сейчас не очень, – бросил официант.

– Это как?

– Сейчас он завхоз. А раньше был заместителем директора, требовал и всех гонял.

– Почему его понизили?

Официант осмотрелся по сторонам и, понизив голос, ответил:

– Тут у нас недавно монгольскую банду поймали, они сюда наркотики доставляли из своей страны. Уральский, как говорят люди, как-то был с ними связан. Но его не посадили, только понизили в должности. Это я вам по секрету сказал.

– Конечно, Шоно, не волнуйся, – заверил Фортунов. – У меня как в могиле. Кстати, а до Монголии здесь далеко?

– Совсем нет. От южной точки Байкала по тайге и хребтам – километров сорок.

Фортунов поблагодарил официанта, оставил хорошие чаевые и покинул ресторан…

* * *

Иркутск, Управление ФСБ России по Иркутской области…

Майор Угрюмов, ведущий сотрудник отдела по выявлению, раскрытию и пресечению организованной преступности, получил от источника оперативную информацию о прибытии в санаторий «Байкал» некоего Иванова Ипата Ипатовича. Источник электронным каналом прислал и фото этого Иванова, вроде как бизнесмена из Москвы. Теперь майору предстояло навести подробные справки на этого Иванова (а может и не на Иванова вовсе), установить истинные мотивы его прибытия в Листвянку. Последнее время в регионе стали обнаруживаться вербовщики из ИГИЛ (запрещенное в России так называемое Исламское государство).

Делать это нужно было еще и потому, что сотрудник санатория Уральский, который и пристроил в санаторий этого Иванова, являлся фигурантом в рамках проводимой Управлением операции «Байкальская рулетка». Ранее проведенные оперативно-розыскные мероприятия в «байкальском Куршавеле» (то есть, в поселке Листвянка) выявили массу нарушений законодательства. Многие из которых подпадали под сферу компетенции Федеральной службы безопасности страны. При этом, чекистов поразило и откровенное бездействие местных полицейских и муниципальных властей…

* * *

Стоял теплый летний вечерок.

Фортунов решил немного прогуляться по набережной. Играла музыка, пестро одетые отдыхающие беззаботно гуляли. В небе лениво кружили чайки.

Поскольку по набережной, выходящей на Байкал, он уже гулял, то решил пройтись по ангарской набережной. Вернее, как гласила табличка на одном доме, по Байкальскому тракту.

На месте истока Ангары из Байкала одиноко стоял Шаман – камень. Стоящие на набережной люди фотографировались на фоне скалы.

Через дорогу стояли двух– и трехэтажные дома. Нижние, первые их этажи занимали различные магазинчики, салоны и кафе.

Дальше впереди на большом деревянном щите Ипат прочитал крупную надпись:

Внезапно перед Фортуновым возник молодой, худощавый и вертлявый, заросший парень.

– Дядя, подкинь стольник на пиво, – грубо изрек незнакомец.

От него исходил какой-то неприятный запах.

Косым зрением Ипат заметил подходящего сбоку еще одного подобного парня.

– Извини, друг, не взял с собой кошелек, – ответил Фортунов.

– Снимай часы, – нагло бросил стоящий на дороге пахнущий незнакомец.

«Вероятно, опустившиеся наркоманы, – подумал Ипат. – Разговора с ними не получится».

Резко сделал шаг в сторону и затем ногой ударил парня в корпус. Бедняга ойкнул и согнулся. Подскочивший сбоку его напарник с грозным видом получил удар по колену. Он также согнулся на одну сторону и загнусавил.

– Руки в ноги и быстро исчезли, пока у меня хорошее настроение, – строго вымолвил Фортунов.

Грязно ругаясь, парни заковыляли в сторону. Ипат развернулся и пошел в обратную сторону к санаторию.

За произошедшим инцидентом внимательно наблюдал из тонированной иномарки мужчина с короткой стрижкой «ежик»…

Фортунов спокойным шагом дошел до санатория. Прошел в здание и направился к своему номеру.

Оказавшись в номере, лег на кровать и стал обдумывать произошедший инцидент на набережной.

«Случайно парни ко мне подкатили или не случайно?.. Народу на набережной было достаточно, но они подошли именно ко мне… Или я что-то фантазирую?..».

Ломать голову скоро надоело, он включил телевизор. Поймал новости и стал смотреть и слушать…

* * *

Красноярск, отель «Красноярск»…

Неизвестный попросил поселить его в том же номере, где жил юрист Мясоед.

Полковник Гогуа проводил московского гостя в номер. Его ординарец-капитан быстро расставил в холодильник продукты и напитки. Оставил и папку с документами. Капитан также наполнил водкой две рюмки.

– За начало твоей миссии, Марк, – поднимая одну из них, весело провозгласил полковник.

– Спасибо, Энвер. Я просил детектор для поиска беспроводных жучков и скрытых камер…

– Капитан, – грозно изрек полковник.

Капитан быстро положил на стол небольшой черный прибор…

С трудом выпроводив из номера местных гостеприимных товарищей во главе с полковником Гогуа, Неизвестный приступил к работе. Ведь времени на раскачку не было, Игумнов требовал немедленных результатов.

Неизвестный никак не мог поверить, что утечка информации по Фортунову могла произойти из московской конторы «Рокота». Там работали неоднократно проверенные люди. А вот привлеченный юрист Мясоед мог вольно или невольно устроить утечку.

С детектором в руках Неизвестный обследовал весь номер. Результат подтвердил его сомнения. Он обнаружил два миниатюрных акустических прослушивающих устройства (или жучков для прослушки). Определенно современные заграничные устройства были ему незнакомы.

«Достойно. Но, видимо, очень спешили недруги, раз не успели снять жучки, – подумал. – Впрочем, в них может быть заложена функция самоуничтожения. Вероятно, через день-два они бы самоликвидировались» – и выбросил их в унитаз.

Круг этих недругов в общем-то был ясен Неизвестному.

«А вдруг, – мелькнула мысль, – жучки установил Гогуа!?. Впрочем, – мелькнула другая, – установил жучки, а потом дал мне прибор для их обнаружения. Как-то это не вяжется…».

Он успокоился, поправил очки и приступил к работе с документами, предоставленными сотрудниками полковника Гогуа…

Через час Неизвестный позвонил в Москву своему заместителю Лядову и дал некоторые указания.

* * *

Подал сигнал местный телефон. Фортунов нехотя поднял трубку.

– Ал-ло.

– Держу пари, лежишь на койке и думаешь, как провести вечер, – раздался веселый голос Уральского. – Угадал?

– Да.

– Спускайся в бар, вместе подумаем о вечере.

– Если честно, то неохота отрывать свой зад от койки.

– Ладно, лежи. Я сейчас кое-что прихвачу из выпивки и приду к тебе.

«Какой прилипчивый!» – воскликнул Ипат, ответил:

– Хорошо. Я все же сейчас встану и спущусь…

В полутемном баре играла веселая музыка. В зале за столиком расположились две молодые женщины, один мужчина стоял у барной стойки.

Уральский восседал за небольшим столиком, рядом стоял стакан, на треть наполненный темной жидкостью.

Ипат прошел к знакомому, изрек:

– Добрый вечер, – и присел к столу.

– Виски моему другу, – громко крикнул бармену Уральский.

Бармен быстро принес стакан, на треть наполненный темной жидкостью.

– Запиши на мой счет, – бросил служивому Уральский.

Бармен что-то пробубнил и исчез.

Мужчины сделали по глотку из своих стаканов.

– Предлагаю пройти по вечернему нашему курортному проспекту, – весело предложил Уральский. – Сегодня отменная погода.

«Как он упорно напрашивается в друзья? – усмехнулся Ипат. – Послать, обидится, – прикинул. – А он мне еще нужен… К тому же, может, он от чистого сердца решил уделить мне внимание…», – и согласился.

Мужчины допили виски и направились к выходу…

* * *

Кинешма, Ивановской области, городской отдел МВД России…

Начальник горотдела полиции полковник Пятов получил телефонограмму-молнию из московского главка. Столичные коллеги интересовались появлением в городе Фортунова Ипата Макаровича.

Полковник знал Фортуну (детская кличка Ипата) с детства, они учились в одной школе, вместе занимались спортом. Да и жили они неподалеку, детдом, где воспитывался Фортунов, находился в квартале от его дома. Правда, Пятов был на год старше.

Фортуна с малых лет был волевым и решительным, всегда стремился быть первым во всех спортивных видах и играх. Не хулиганил, даже входил в народную дружину. Насколько знал полковник, Фортуна добился многого в жизни, проживал в Москве и являлся бизнесменом. Полковник сейчас не помнил, когда в последний раз видел школьного знакомого. И вот пришел запрос. В запросе не было указано, в связи с чем запрашивается информация. Но полковник прекрасно знал: без серьезных оснований запросы в их системе не направляются.

«Фортуна, Фортуна! Сильный парень! Что ты натворил?.. Интересно было бы на тебя посмотреть. Каким ты стал? Как потрепала тебя жизнь?..».

Насколько знал Пятов, родственников у Фортуны в Кинешме не осталось. Его дом детства сгорел три года назад, детдом ликвидирован. По сути, ничто Фортуну не связывало с городом. Но… служба есть служба. Полковник с резолюцией «срочно» отписал телефонограмму на исполнение…

11

Поселок Качуг, Иркутская область…

Из ворот территории райотдела полиции выехал серого цвета автозак (специальная грузовая машина-фургон ЗИЛ, для перевозки подозреваемых и обвиняемых). Машина быстро набрала скорость и вскоре оказалась на мосту через реку Лена. Миновав мост и пару пыльных поселковых улиц, автомобиль покинул населенный пункт. Впереди показался покосившийся дорожный указатель:

Шоссе не отличалось высоким качеством, постоянно встречались выбоины и ямы. Справа простиралось зеленое море тайги, слева от дороги виднелась спокойная Лена. Впереди просматривалась небольшая деревянная деревенька…

Дорога то поднималась вверх, то спускалась в низину, то плавно поворачивала вправо, то резко брала влево. Автозак спешил, ведь до темноты нужно было добраться до Иркутска. Благо движение по трассе не отличалось интенсивностью. Зевал водитель, дремал сидевший рядом с водителем полицейский. В цельнометаллическом фургоне в помещении для караула дремал сидящий на лавке полицейский с автоматом в руке. Дремали и в камере для спецконтингента двое обвиняемых в тяжких преступлениях мужчин в темных одеждах.

Автозак с горки хорошо раскатился. Впереди показался указатель поворота. Автозак повернул, и… прямо навстречу летела «Нива». Послышался удар, скрежет металла, звон разбитого стекла. «Нива» улетела в левый кювет, автозак – в правый. Он уткнулся носом в яму и завалился на один бок…

Пыль улеглась, и все, казалось, успокоилось. Но вот из спецкузова автозака послышался шум и какие-то глухие крики. Минута-другая и дверь спецкузова распахнулась, показалась окровавленная мужская голова. Вскоре из двери вылез мужчина, за ним второй.

– Забирай автомат у раненого караульного и даем деру, – вытирая кровь с головы, изрек первый крупный мужчина.

– Куда мы убежим? Нас искать будут! – пропищал второй, худой.

– Не дрейфь, Сиплый. Надо действовать с умом, по дороге не побежим, ментура быстро все перекроет. Я знаю эти места, тут километров 40 будет до Байкала. Рыбаки перевезут нас на другой берег в Бурятию. А там рукой подать до границы Монголии и Китая. А граница сейчас считай свободная. Узрел, Сиплый?

– Узрел, Самокат.

– Быстро бери автомат и даем деру…

Уральский и Фортунов вышли из ворот санатория и по пешеходному тротуару пошли по байкальской набережной.

На какое-то мгновение Ипат остолбенел – он увидел просто сказочный закат над Байкалом! Четко просматривался противоположный берег. Бледно-оранжевое небо, желтое светило склонилось над полоской воды, при этом отражаясь золотыми бликами в серо-голубых байкальских водах. Вдали скользил парусник, еще дальше – какое-то судно…

– Я пятый год живу в Листвянке и не перестаю удивляться восходами и закатами на Байкале, – вымолвил Стас.

– Да… – лишь смог выдавить Ипат.

Несмотря на вечерний час, на улице было достаточно оживленно. Мужчины, женщины и дети в разноцветных одеждах, громко разговаривая, в том числе на иностранных языках, неспешно фланировали. Магазины, салоны и кафе на первых этажах жили полной, веселой жизнью. Отовсюду слышалась веселая музыка и разноголосица.

Мужчины неспешно прошли сто, затем двести метров. Уральский делал некоторые пояснения об увиденном, по пути следования. Пояснения в таком шутливо-ерническом тоне.

Вот он остановился у заведения под названием:

– Предлагаю зайти и посмотреть на одно из наших знаковых заведений, – кивая на вывеску, весело вымолвил Уральский. – Место встречи местной элиты и уважаемых гостей.

Фортунов согласился.

Они прошли в заведение и оказались в типичном зале ресторана. В одном углу на сцене играла музыкальная группа из троих парней, в другом – спортивная девушка в смелом бикини исполняла танец на пилоне (вертикальном шесте).

– За мной, – изрек Уральский, решительно свернул налево, затем еще раз налево.

Они оказались в полутемном коридоре.

– Не отставать, – бросил Уральский и проследовал дальше.

За ним следовал Фортунов.

Впереди показались двое крупных парней с наушником и микрофоном с левой стороны лица.

Уральский достал что-то из кармана, показал охранникам и выдавил:

– Мужчина со мной.

– Оружия нет? – спросил один из охранников.

– Нет, – ответил Уральский и прошел в наполовину открытую дверь.

За ним протиснулся Фортунов.

Они оказались в помещении, заполненном нарядными мужчинами и женщинами. Тихо звучал саксофон. У стен стояли игральные автоматы, возле которых было оживленно. Многие увлеченно играли.

«Никак подпольное казино», – решил Ипат.

Лавируя, Уральский решительно проследовал вперед, за ним едва поспевал Фортунов. Они оказались в ярко освещенном зале, где стояло несколько зеленых столов, за которыми играли в карты. Модно и брендово одетые женщины и мужчины, значительная часть из которых – лица южных и восточных национальностей. Многих из них можно было отнести к современным группам тусовщиков: мажоров, мачо, представителей «золотой» молодежи, бруталов…

«Чем не Монте-Карло!?» – воскликнул Ипат.

– Видишь мужчину в больших очках с седой бородой? – прошипел Уральский.

Ипат обратил внимание на этого заметного мужчину, кивнул.

– Это глава местного муниципалитета, то есть мэр поселка.

«Вместо того чтобы прикрыть казино, мэр сам играет», – усмехнулся Фортунов.

Уральский двигался дальше, за ним пробирался и Ипат.

В следующем зале находилось несколько синих столов с рулетками.

– Ты походи, Ипат, посмотри тут, – изрек Стас. – Я отойду на пару минут, – и быстро исчез.

Фортунов стал прохаживаться по залу, оборудованному видеотехникой. Играющих, в основном мужчин, было немного. Крупье за столами являлись молодыми людьми, в основном парнями. Но встречались и девушки. Ипату приходилось играть в рулетку, но ему никогда не везло. И вот уже долгие годы он не играл. На небольшой сцене почти раздетая парочка исполняла что-то наподобие эротической кубинской румбы…

– Ипат, пойдем, друг, – вымолвил неожиданно подошедший Уральский. – Я тебя представлю некоторым нашим самым уважаемым людям.

– Зачем мне это?

– Дружище, это надо мне, для укрепления авторитета в поселке. Тебе это ничего не будет стоить. Пойдем, не упрямься.

«Поскольку я нахожусь в его полном ведении, то…» – подумал Ипат, ответил:

– Ладно.

Уральский свернул в совсем незаметный угол, они проследовали узким коридором и оказались в небольшом, освещенном желтоватым цветом помещении. Стены его были украшены цветным панбархатом и китайскими ландшафтными миниатюрами. В одном из углов стояли два древка с китайским и российским национальными флагами. В воздухе витал какой-то пряный привкус, если не сказать стойкий запах.

Посредине за овальным столом находились трое мужчин восточной национальности в ярких балахонах. Развалившись в креслах, они играли в какие-то игры.

– Добрый вечер, уважаемые господа из Поднебесной, – улыбаясь, произнес Уральский. – Разрешите вам представить моего гостя, строителя и инвестора из Москвы, господина Иванова.

Из-за стола поднялся один крупный мужчина неопределенного возраста.

– Здравствуйте, рады лицезреть, – вымолвил он фальцетом (по тембру и высоте голоса похожему на женский) на ломаном русском и протянул руку для рукопожатия. – Конфуций, так меня зовут в России.

«Он – Конфуций!? Однако, «скромный» парень этот толстяк», – усмехнулся Фортунов.

Слегка пожал потную кисть. На всех пальцах руки китайца находились разного размера, формы и цвета кольца.

– Ипат, очень приятно познакомиться.

– Заскакивай как-нибудь ко мне, поговорим о мирских делах, – широко улыбаясь и чавкая, выдавил Конфуций.

– Спасибо, непременно.

Конфуций снова сел. В это время Уральский потянул Фортунова за рукав. Оба они направились к выходу.

Уже в узком коридоре, Уральский вымолвил:

– Конфуций – крупнейший местный китайский бизнесмен. Занимается абсолютно всем: лес, рыба, строительство, рестораны и так далее. Любит заниматься минеральным камнем нефритом. Нефрит высоко ценится китайцами, которые называют его «камнем жизни», он является их национальным камнем. Нефрит в Китае ценился порой выше золота и серебра, так как всегда считалось, что этот камень приносит благополучие. Вообще-то, нефрит запрещено вывозить с территории России. Но существует много лазеек, – вытер пот со лба. – Сегодня удачный день, все местные воротилы находятся в заведении. У них здесь личные апартаменты.

– Почему ты меня представляешь строителем и инвестором? – спросил Ипат.

– Не бери в голову, – отмахнулся Уральский. – Это для веса и интереса.

Вскоре они оказались в большом светлом помещении. Одну часть стены занимала большая художественная картина в раме. Другую стену – большой аквариум, населенный различными, в том числе экзотическими, рыбами. Возле него стоял стройный мужчина в шикарном белом костюме, вполне возможно, от Пьера Кардена. Невдалеке стоял накрытый стол с большим, красивым кальяном.

– Добрый вечер. Разрешите вам представить моего гостя, строителя и инвестора из Москвы, господина Иванова, – скороговоркой вымолвил Уральский.

Мужчина, примерно 60 лет, повернул голову с модной короткой стрижкой, шагнул в их сторону. Короткая аккуратная бородка-эспаньолка придавала лицу утонченность и интеллигентность.

– Здравствуйте, – вымолвил он приятным баритоном. – Рад приятному и надеюсь взаимовыгодному знакомству, – слегка улыбнулся, протянул руку.

– Ипат, рад познакомиться.

Фортунов слегка пожал теплую, жилистую мужскую кисть, вдохнул приятный аромат мужского парфюма.

– Кай, – бросил мужчина в прекрасном костюме.

Внимательно рассматривая Фортунова, он вымолвил:

– Сейчас у меня деловая встреча, – улыбнулся шире и энергично продолжал, – но мы с вами непременно должны встретиться, – передал визитную карточку.

– Сочту за честь, – беря карточку, выдавил Ипат, при этом рассматривая по-мужски привлекательное лицо.

– Не смею задерживать.

Уральский и Фортунов покинули помещение.

– Кай Ягодин или на сленге Маркиз – самый крутой наш бизнесмен, – тихо пояснил Стас. – Он владеет десятком отелей и турбаз на побережье, пароходами и катерами, магазинами и прочими активами, коллекционер. У него и в Иркутске серьезный бизнес. Это заведение тоже его.

«Конфуций, теперь Маркиз», – усмехнулся Ипат над «брендами» местных воротил.

Потом еще была встреча с монгольским бизнесменом Батыром, совсем плохо говорящим по-русски, загоревшим, как головешка. Одетый в яркий халат, он предложил Фортунову кальян. Гость скромно отказался.

– Его у нас называют Слугой порока, – весело прокомментировал Уральский.

«Тоже не слабый «бренд» у монгола», – усмехнулся Ипат и спросил:

– Почему так?

– Потому что, кроме нормального бизнеса, он еще активно занимается проституцией, содержит нелегальные бордели. Поговаривают также, не брезгует продажей людей, в основном, молодых женщин в бордели Китая, ну и наркоторговлей.

После встречи с монголом Ипат изрек:

– Стас, на сегодня хватит встреч.

– Гут, – весело бросил Уральский. – Я сейчас схожу поиграю во что-нибудь. А ты?

– Я что-то устал, пойду отдыхать в санаторий.

– Гут. Дорогу найдешь?

– Надеюсь. Пока.

– Пока…

На улице Фортунов вздохнул полной грудью. Не спеша направился к санаторию. Ночная жизнь в поселке была в полном разгаре, слышалась разноголосица и музыка. Ипат удивился богатой световой иллюминации: современными неоновыми вывесками, множеством различных световых гирлянд, фигурами и рисунками в формате 3D…

Вот показались и родные пенаты. Внезапно Фортунов ощутил некое беспокойство и резко обернулся. Метрах в десяти за ним шел одетый в костюм строгий мужчина. Их взгляды встретились. Мужчина замялся, остановился и отвернулся. Ипат быстро направился к санаторию.

Охранник на входе слегка кивнул. Ипат прошел в фойе, боковым зрением заметил остановившегося у входа мужчину-преследователя. Он разговаривал по сотовому телефону.

«Слежка за мной, – решил Ипат. – Мужик вел меня от ресторана-казино. Мог организовать слежку один из трех местных воротил, с которыми я встречался…».

Его взгляд упал на банкоматы разных банков.

«Пожалуй, – прикидывая свою денежную наличность, – можно немного получить денежек. Что будет завтра и дальше – ясности нет. Может, – вяло усмехнулся, – придется снова срочно бежать», – прошел к нужному банкомату.

Банковский робот взял пластиковую карту банка «Соната» и… выдал холодную надпись – счет заблокирован.

«Ах, Жердев, Жердев! – воскликнул Ипат. – Поддался давлению «Рокота»! А мне теперь надо искать выход».

Слегка расстроенный направился в свой номер.

Поднявшись на второй этаж, увидел улыбающуюся, размалеванную молодую женщину.

– Вижу, мужчина скучает, – лилейным голоском изрекла определенно представительница древнейшей профессии. – И девушка скучает. Может, нам соединиться и хорошо провести время?

– Извините, у меня другие планы, – бросил Ипат и направился к своему номеру.

Вот он в своем номере. Часы показывали полночь.

Дабы успокоиться, ополоснул лицо холодной водой. После этого взял сотовый телефон. Услышав голос абонента, вымолвил:

– Привет, господин банкир.

– О! Привет, Ипат! Как ты? Где ты?

– Я в отпуске отдыхаю. А ты все народ грабишь, карманы набиваешь?

– Ипат, ты что такое говоришь!?

– Что говорю? Ты незаконно заблокировал мои деньги и еще возмущаешься! Ты нарушаешь тайну банковского вклада! Главную банковскую заповедь!

– У нас произошел сбой в программном обеспечении. Думаю, через день-два все наладится.

– Три-четыре! Ну, уж нет! Десять часов тебе даю на устранение, Жердев. Если после этого времени я не смогу получить деньги со своей карточки, то я тебе устрою веселую банкирскую жизнь. Вернее, ее полное в перспективе отсутствие. Полетит срочная жалоба в Банк России, вторая – в Союз потребителей, третья – в Департамент экономического надзора…

– Не надо, дружище Ипат! – пискляво изрек банкир. – Пойми, меня заставили…

– Десять часов! – отрезал Фортунов и отключил телефон.

Залпом выпил стакан воды.

«День выдался напряженным, – подумал. – Что будет завтра – трудно даже предположить. Необходимо хорошо отдохнуть».

Подал сигнал черный сотовый телефон.

Ипат ответил:

– Ал-ло.

– Привет, это я.

– Привет. Какие новости?

– «Рокот» серьезно взялся за тебя, всюду шлет запросы, наводит справки. Я хотел спросить тебя, ты не передумал?

– А ты, друг?

– Я – нет.

– И я – нет.

– Я просто хотел уточнить, в какой мере…

– Все нормально, друг, никаких отступлений и изменений планов.

– Хорошо. Надеюсь, у тебя все нормально?

– Да.

– У вас уже, наверное, ночь. Пора тебе отдыхать, пока.