Текст книги "Пешком по Москве – 2"

Никольская ул., 15.

Заиконоспасский монастырь возродился, и на его колокольне колокола висят, а Никольский монастырь не восстановлен. От главного храма монастыря, стоявшего посередине внутреннего двора, остался газон прямоугольной формы, совпадающий с фундаментом уничтоженного в 1935 году храма.

Именно здесь, на Никольской улице, поставил в XVI веке Иван Федоров первый в России печатный станок. На этом месте возник Печатный двор, который с XVIII века назывался Синодальной типографией. Для Синодальной типографии вдоль Никольской улицы в 1815 году зодчие Алексей Бакарев и Иван Миронов возвели новое парадное здание (Никольская ул., 15). Готические элементы в начале XIX века ассоциировались со стариной. Архитекторы хотели напомнить о древности этого места, ведь за этими стенами был напечатан первый «Апостол», и насытили фасад деталями готическими, под старину: резными колоннами, стрельчатыми окнами, остроконечными башенками, стилизованными розами. В окружении классических зданий Синодальная типография смотрелась необычно.

Со старого здания Печатного двора на Синодальную типографию перенесли скульптуры льва и единорога. Лев и единорог – древняя символическая пара. Лев, царь зверей, олицетворяет власть. Единорог же – символ непорочности, чистоты и строгости – несколько раз появлялся на государственных печатях в XVI–XVII веках вместо Георгия Победоносца. Особенно этого холодного безжалостного зверя Инрога, или Индрика, как говорили в старину, любил Иван Грозный. Геральдические животные на здании типографии подсказывают, что в Московском государстве единорог служил символом не только неодолимой силы, но и книжной учености.

Никольская ул., 17.

Синодальная типография долгое время была крупнейшей типографией Москвы. В словолитне, пуансонном и граверном отделениях работали 347 мастеров. В отдельных корпусах располагались склады и книжная лавка. Сейчас и красивое готическое здание, и корпуса во дворе занимает Российский государственный гуманитарный университет.

К Синодальной типографии примыкает гостиница «Славянский базар» (Никольская ул., 17). Основатель гостиницы Александр Пороховщиков примыкал к движению славянофилов, издавал газету «Русская жизнь», собственную гостиницу назвал «Славянский базар», а концертный зал при ней – «Русская беседа». Но когда в 1872 году строили гостиницу, еще не сложился русский стиль, и архитектор Роберт Гёдике декорировал здание классическими деталями. «Славянский базар» стал самой дорогой гостиницей Москвы, современники говорили, что в ее двадцатирублевых номерах останавливались петербургские министры, сибирские золотопромышленники и карточные шулера. Извозчик от гостиницы стоил полтора рубля, при обычной таксе двадцать-сорок копеек в зависимости от расстояния.

Пороховщиков был инициативен, энергичен и преуспел в разных областях. Он брал подряды на строительные и ремонтные работы, в частности реставрировал здание Сената и возводил храм Христа Спасителя. Для борьбы с пылью и легочными заболеваниями Пороховщиков мостил улицы города твердым камнем и асфальтировал. Поэтому считается, что первый асфальт в Москве появился на Никольской перед «Славянским базаром». Пороховщиков владел Теплыми торговыми рядами на Ильинке и несколькими доходными домами, избирался в городскую думу и издавал народную и учебную литературу. Последней идеей Александра Пороховщикова стало строительство на окраинах Москвы дешевых и комфортных типовых жилых пятиэтажек. Его планы воплотил, как известно, Никита Хрущев.

Пороховщиков был ярчайшей общественной фигурой, и комплекс «Славянский базар» он сумел сделать необычным и популярным. Ресторан «Славянский базар» при гостинице некоторое время был единственным московским рестораном – остальные заведения традиционно назывались «трактиры», ведь главными посетителями были купцы. В ресторане подавали коньяк в запечатанном хрустальном графине, разрисованном золотыми журавлями. Коньяк стоил 50 рублей, и посетитель мог забрать графин. Среди завсегдатаев стало принято коллекционировать пустые графины, и, говорят, один коннозаводчик собрал их семь штук.

Для концертного зала при гостинице «Русская беседа» Пороховщиков хотел заказать картину «Собрание русских, польских и чешских композиторов». Знаменитый художник Константин Маковский просил за работу 25 000 рублей, а недавний выпускник Академии художеств Илья Репин согласился рисовать за полторы тысячи. Список композиторов для Пороховщикова составлял Николай Рубинштейн, по своему вкусу, поэтому на картину не попали Мусоргский, Бородин и молодой Чайковский. Сегодня картина украшает фойе консерватории, а зал «Русская беседа» используется Камерным музыкальным театром имени Покровского.

Александр Каминский.

Третьяковский проезд.

Павел Третьяков познакомился с пенсионером академии Александром Каминским в Италии, приобрел несколько работ молодого архитектора и ввел его в свой дом. Александр влюбился в Софью Третьякову, но не осмеливался объясниться с ее братом. Павел Михайлович и помыслить не мог отпустить сестру к человеку без постоянного дохода. О помолвке девушка объявила сама и то… в письме. Свадьба состоялась и доход появился. Каминский стал архитектором Третьяковых и их родственников, со временем старшим архитектором Московского купеческого общества. Он строил по несколько зданий в год. В 1870 году братья Третьяковы приобрели землю на Никольской улице, снесли часть китайгородской стены и соединили короткой улицей Никольскую и Театральный проезд. Спроектировал комплекс зданий и торжественную арку – парадный въезд на новую торговую улицу – естественно, архитектор Каминский. Короткую улицу, длиной менее 100 метров, назвали Третьяковским проездом.

Если вы заглянули в Артиллерийский дворик и в Заиконоспасский монастырь, то вам будет интересно зайти внутрь бывшего Чижевского подворья, чтобы еще раз посмотреть, что происходит за уличными фасадами. Посередине большого двора стоит Успенский храм. Он построен в 1691 году как домовая церковь при дворце бояр Салтыковых в стиле нарышкинского барокко (Никольская ул., 8/1, стр. 5). В 1842 году участок бывшей салтыковской усадьбы приобрели московские купцы первой гильдии Гавриил и Алексей Чижевы. Предприниматели окружили участок трехэтажными домами, где разместили гостиницы, магазины и торговые склады. Корпуса Чижевского подворья скрыли Успенскую церковь, и, чтобы ее осмотреть, надо нырнуть в подворотню.

Никольская ул., 8/1, стр. 5.

Первая аптека в Москве была открыта немцем Иоганном Готфридом Грегориусом в Немецкой слободе. От того заведения осталось только название переулка – Аптекарский – недалеко от станции метро «Бауманская». Зато у нас сохранилась самая известная аптека прошлого, в советские годы ее называли «Аптека № 1», аптека Феррейна на Никольской улице. Фармацевты Феррейны, выходцы из Пруссии, построили не просто самую большую аптеку в Москве. При аптеке была обширная лаборатория, где изготовляли лекарства и делали еще всевозможные анализы: почвы, пищи, воды, продукции химической промышленности, а кроме этого вскрытия, бальзамирования. В лабораториях велись практические занятия по различным фармацевтическим дисциплинам, то есть готовились новые кадры для фармации. Многие из учеников и работников Феррейнов со временем стали магистрами фармации.

Никольская ул., 19.

Здание аптеки возвел в 1899 году архитектор Адольф Эрихсон. Четыре одинаковые статуи на фасаде изображают богиню Гигиею, кормящую из чаши змею. Это греческая богиня здоровья, от ее имени произошло слово «гигиена». Почему одна богиня размножена? Ну, это же аптека – «принимать четыре раза в день».

В кирпичной башенке – печной трубе – долгое время находились часы с большим циферблатом, установленные Феррейном специально для нужд города. Считается, что аптека Феррейнов была самой крупной в Европе. В великолепных залах аптеки с золочеными вазами, дубовыми резными шкафами, мраморными лестницами, канделябрами и статуями можно было встретить посетителя в роскошной шубе, приехавшего в собственном экипаже, и мастерового. Говорят, Феррейны держали при заведении живого медведя. И, делая рекламу своим лекарствам на медвежьем жире, косолапого каждый день водили на водопой к городскому фонтану на Лубянской площади.

Никольская ул., 25.

В конце Никольской улицы стоят три новых здания. Торговый центр «Наутилус» архитектор Алексей Воронцов в 1999 году стилизовал под модерн начала XX века, сделав детали крупнее, брутальнее и добавив морской тематики, чтобы поддержать название «Наутилус»: у дома есть балкон – капитанский мостик и ритмичные закругления, как у раковины моллюска (Никольская ул., 25). Хотя это здание традиционно включают в десятку «худших домов Москвы», мне оно нравится своей пестротой и яркостью. Это характерный пример «лужковского стиля» на старинной Никольской.

«Наутилус» возводили на пустыре, а вот соседние дома получились после «переработки» существующих зданий. Доходный дом с магазинами, построенный в 1870 году Робертом Гёдике, в 2010– е годы получил пятый этаж и общую крышу с соседним наземным павильоном метро (Никольская ул., 12). Эта крыша маскирует еще два мансардных этажа. Фасад – павильон метро «Лубянка» в виде двух арок и барельефов спортсменов над ними, сочиненный в 1935 году архитекторам Иосифом Ловейко, – не изменился, но над исторической частью возвели еще четыре этажа. Стоящий с другой стороны павильона метро доходный дом в стиле модерн 1905 года архитектора Георгия Макеева в 2010-е годы перестроили полностью, сохранив только тему большой арки на первых этажах (Малый Черкасский пер., 1/3, стр. 1).

Дома по Малому Черкасскому пер., 1/3, стр. 1 и Никольской ул., 12.

Лубянская площадь сформирована эффектными зданиями разных эпох. Продолжу перечислять по кругу против часовой стрелки. На участке, принадлежавшем Московскому купеческому обществу, архитектор Федор Шехтель в 1911 году возвел конторское здание (Новая пл., 6). Конторы в нем арендовали «Торговый дом Л. Кнопп», «И.В. Щукин с сыновьями». Стилистику здания называют «рациональным модерном», но от модерна здесь только сочетание глазурованного кирпича со штукатуркой и небольшие маски в нишах. Такие постройки стали популярными позже, в эпоху ар-деко. Шехтель лет на десять опередил архитектурную моду.

Новая пл., 8–10.

Новая пл., 6

Дальше стоят похожие на зубья гребенки четыре одинаковых корпуса, также принадлежавшие Московскому купеческому обществу (Новая пл., 8–10). Их построил в 1883 году архитектор Борис Фрейденберг.

Фрейденберг известен пышными зданиями с барочными элементами, такими как Сандуновские бани. Но он часто работал и в русском стиле, а здания Московского купеческого общества на Новой площади стилизовал под ганзейские складские корпуса. Первоначально здания были трехэтажными с высокими треугольными щипцами на фасадах. В XX веке все корпуса надстроили еще одним этажом. В зданиях на первых этажах помещались магазины и конторы, обширные подвалы использовали под склады, верхние этажи были отведены под квартиры.

Новая пл., 3/4.

Политехнический музей строили в три захода: в 1877 году открыли центральный корпус, в 1896-м– южный, а в 1907 году первые посетители пришли в северный аудиторный корпус, выходящий на Лубянскую площадь. Архитектором северного крыла выступил Георгий Макаев (Макашвили) (Новая пл., 3/4). Корпус назвали аудиторным, так как в нем разместили зал на тысячу человек и две малые аудитории на двести человек, кроме этого в северном корпусе расположили химическую и физическую лаборатории, метеорологическую станцию и даже опытную теплицу в стеклянном фонаре на крыше.

В 2013 году корпуса Политехнического музея начали реставрировать по проекту японского архитектора Джунья Ишигами. Музей переставили на новый свайный фундамент и выкопали под ним два дополнительных этажа. По подогреваемой гранитной брусчатке подземной галереи можно будет пройти от Лубянской площади до площади Ильинских ворот и при этом рассматривать через стеклянные перегородки музейную экспозицию. Со стороны Лубянской площади перед музеем устроили углубленный амфитеатр, где задником выступает фасад в стиле модерн архитектора Георгия Макаева. На фасаде восстановили горельеф с изображением Георгия Победоносца, уничтоженный в 1930-е годы. Также обновили триптих «Аллегория хозяйственного труда»: живописные панно «Пахарь», «Рабочая семья», «В кузнице».

В 1919 году ВЧК занял два здания на северо-восточной стороне Лубянской площади: пятиэтажный доходный дом с башенками постройки 1898 года и четырехэтажный дом, возведенный в похожем стиле в 1902 году. С этого времени здесь размещаются руководящие отделы органов государственной безопасности. В 1939 году архитектору Алексею Щусеву поручили построить на основе этих зданий единый корпус. Щусев понимал, что время конструктивизма прошло, начальство «желает пышности», и спроектировал здание в стиле итальянского ренессанса (Мясницкая ул., 1). Так как заказчиком выступал Лаврентий Берия, здание отделали камнем из Грузии – болнисским туфом. Главный фасад украсили часами, демонтированными с лютеранской церкви Петра и Павла. Несмотря на всесильного заказчика, здание стояло недостроенным сорок лет, его левую часть закончили только в 1983 году.

Мясницкая ул., 1.

Театральный пр., 5.

«Детский мир» построен в 1957 году (Театральный пр., 5). Детям и молодежи в хрущевское десятилетие уделялось много внимания. «Детский мир» стал символом возвращения к мирной жизни после войны: мы продолжаем жить, рожаем детей и построили для них рай. Самый большой в мире детский магазин! Это переходное здание между классицизмом 1940–1950-х и минимализмом 1960-х годов. По форме – увеличенное итальянское палаццо с полуциркульными окнами и мощным антаблементом, но без каких-либо деталей. Всего на два года ранее его украсили бы башенки и фронтоны. Здание еще облицовано керамическими блоками, скоро и от этого элемента отказались. А вот витражи, которые уже нарисовал художник Павел Корин, делать не стали. Посчитали архитектурным излишеством. Окна на четыре этажа, для которых готовили витражи, были на тот момент самыми большими в стране. Они делали помещения светлыми, словно прозрачными. Архитектор Алексей Душкин, прославившийся станциями метро и вокзалами, всегда большое значение придавал свету. Кстати, после начала борьбы с излишествами в архитектуре Душкин попал в неугодные за дорогой, перенасыщенный украшениями железнодорожный вокзал Сочи. Но «Детский мир» поручили все же ему, так как магазин стоит над станциями метро, а Душкин как раз метростроевец. «Детский мир» – последняя работа Алексея Душкина в большой архитектуре, из которой он ушел в расцвете творческих сил, в 52 года. Классики оказались не нужны, им нечего было строить в эпоху пятиэтажек!

Кузнецкий Мост ул., 21; Большая Лубянка ул., 5.

На площадь Воровского выходят здания-великаны. В 1906 году архитекторы Леонтий Бенуа и Александр Гунст построили комплекс доходных домов для Первого российского страхового общества (Кузнецкий Мост ул., 21; Большая Лубянка ул., 5). Комплекс столь велик, что только земля под ним стоила миллион рублей. На уровне четвертого этажа дом опоясан колоннадой – классицизм снова входил в моду. С 1918 года и до постройки в 1952 году высотного здания на Смоленской-Сенной площади в этом доме размещался Народный комиссариат по иностранным делам. В парадном дворе дома в 1924 году установили бронзовый памятник дипломату Вацлаву Воровскому работы скульптора Михаила Каца.

Памятник Вацлаву Воровскому. Скульптор Михаил Кац.

В 1931 году архитекторы Иван Фомин и Аркадий Лангман возвели здание для ОГПУ (Большая Лубянка ул., 12/1). Здание построено в стилистике конструктивизма, хотя сам Фомин называл свой стиль «красной дорикой». Монументальный угловой офисный корпус украшен гигантскими спаренными колоннами и антаблементом с большими круглыми проемами. Высокая башня отделяет служебную часть от жилой. В доме был большой зал заседаний, клуб, столовая. Но так как на первом этаже находился магазин спортивного общества «Динамо», то весь комплекс стали называть дом «Динамо». Фасад офисного корпуса облицован известняком, однако его красят, и камень не видно.

Большая Лубянка ул., 12/1.

Аркадий Лангман служил архитектором в ОГПУ. Его мастерская находилась как раз в доме «Динамо» за круглыми окнами. Лангман построил в 1933 году еще одно здание для органов госбезопасности, выходящее на площадь Воровского (Большая Лубянка ул., 2). Лубянка стала синонимом министерства госбезопасности, и, действительно, на улицах Малая и Большая Лубянка большое количество зданий занято структурами этого министерства. Вот и особняк графа Ростопчина занят архивом Комитета государственной безопасности (Большая Лубянка ул., 14). В 1990– е годы здание продали, затем за него долго судились, и уникальный дом уже много лет стоит бесхозным.

Большая Лубянка ул., 2.

Дворец на Большой Лубянке граф Федор Ростопчин приобрел в 1811 году. Именно здесь после вторжения Великой армии Наполеона в Россию сочиняли знаменитые ростопчинские афиши, из которых обыватели узнавали о течении военных действий, – прообраз сводок Совинформбюро.

«Светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственныя места закрыли: дела прибрать надобно; а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских, и деревенских; я клич кликну дни за два; а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы-тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного».

Большая Лубянка ул., 14.

Граф Ростопчин, назначенный в мае 1812 года главнокомандующим Москвы, развил бурную деятельность, начав с самых неожиданных мер. Прежде всего, он предписал все трактиры и рестораны очистить от распутных женщин и запирать в десять часов вечера. Потом проехал по лавкам, проверяя точность весов. Наказал квартального надзирателя, уличенного в вымогательстве. А заодно для острастки устроил разнос всей полиции, коей было тогда в Москве 300 человек. Главнокомандующий сам ежедневно принимал просителей, тут же разбирал их дела и выносил резолюции. А потом озабоченно сновал по Москве, распекая, грозя, воодушевляя. Его жесты всегда были направлены на публику. Заведя антифранцузскую пропаганду, он в первую очередь велел высечь собственного повара француза. Граф Ростопчин был горяч, решителен, неподкупно честен, но… несколько поверхностен.

Граф Ростопчин предлагал Кутузову сжечь Москву, и свое подмосковное имение Вороново с образцовым заводом при приближении французов таки сжег. А два московских дома с имуществом на полмиллиона рублей оставил на разграбление, чтобы не дать повода обвинить себя в корыстолюбии. Подводы отдал для вывоза казенного имущества. Этот страстный борец с французами, уйдя в отставку, жил в Париже. В Париже он написал по-французски брошюру, объясняющую свои действия и причину московского пожара, ведь обвиняли в поджоге именно людей Ростопчина.

Федор Ростопчин.

На советской открытке изображена окрашенная акварелью гравюра неизвестного австрийского художника. Московский пожар 1812 года. Оригинал хранится в ГМИИ имени Пушкина.

Большая Лубянка переходит в улицу Сретенка. В 1395 году на Русь пошел войной Тамерлан. Москву начали срочно окапывать, собрали и выдвинули к Оке войска, а для духовной крепи привезли из Владимира чудотворную икону Владимирской Богоматери. По преданию, она была написана евангелистом Лукой, в XII веке попала из Константинополя в Киев, и Андрей Боголюбский переместил ее во Владимир. Две недели икону везли, а кто-то говорит – несли на руках – в Москву. Входила процессия по Ярославской дороге, в то время именно так ездили во Владимир и обратно. Предание гласит, что Тамерлану во сне явилась одетая в багряные ризы жена в славе неизреченной, ее сопровождало бесчисленное множество грозных и могучих светлых воинов… На следующий день войско Тамерлана свернуло шатры и быстро отступило. И на месте встречи Владимирской иконы основали Сретенский монастырь и улицу назвали Сретенкой.

Сретенский монастырь. Фото 1881 года.

Первый Сретенский храм возвели в дереве. При великом строителе Иване III его перестроили в камне, а нынешнее здание поставили в 1679 году по повелению царя Федора Алексеевича (Большая Лубянка ул., 19, стр. 1). Храм расписали фресками в 1707 году на средства стольника Семена Грибоедова, предка драматурга. Роспись начала XVIII века сохранилась, ее несколько раз промывали, реставрировали, но сейчас она снова потемнела и требует восстановления. Иконостас в храме новый. После революции все московские монастыри закрыли и приспособили под новые нужды. В Сретенском храме было общежитие ЧК.

Один из списков иконы Владимирской Богоматери. Оригинал хранится в храме-музее Святителя Николая в Толмачах при Государственной Третьяковской галерее.

Когда Сретенский монастырь вернули верующим, он начал возрождаться как подворье Псково-Печерского монастыря. Через год подворье было преобразовано в Сретенский ставропигиальный мужской монастырь. Единственный сохранившийся Сретенский храм, окруженный конторами и коммуналками, где еще топили буржуйками, стал зерном, вокруг которого заново сложился монастырь. Наместником монастыря после возрождения обители 23 года был Тихон Шевкунов.

В подвале Сретенского храма устроена крипта для копии Туринской плащаницы. Плащаница – желтый льняной саван особого сирийского плетения, в который после распятия завернули тело Иисуса Христа. На ткани осталось изображение лица Христа и его ран. В Турине плащаницу демонстрируют только по большим праздникам и выдают ученым для постоянных исследований на подлинность. В Сретенском монастыре копия плащаницы и ее негатив, на котором лучше видны детали, открыты для публики как нерукотворные иконы.

В советское время в Сретенском монастыре снесли все храмы, кроме Сретенского, уничтожили колокольню, выходившую на улицу. На монастырском дворе построили школу. Когда здесь возобновилась монашеская жизнь, появилась необходимость построить новый большой храм, соответствующий статусу места. Как пишет митрополит Тихон, бывший тогда наместником монастыря, из 48 представленных проектов именно работа архитектора Смирнова показалась самой светлой и возвышенной. Новый храм посвящен священнослужителям, пострадавшим за веру в годы советской власти, его назвали собором Новомучеников и Исповедников российских на крови, что на Лубянке. Позже название поменяли на «Храм Воскресения Христова и Новомучеников и исповедников Церкви Русской».

Сретенская церковь. Большая Лубянка ул., 19, стр. 1.

Так как Сретенский монастырь самый маленький по территории в Москве и при этом самый населенный, в техническом задании было указано, что под зданием должны быть технические этажи, возможно гаражи, а с храмом соседствовать ризницы, мастерские, помещения для церковной школы и издательского центра. В результате под храмом на минус втором этаже разместили мастерские и технические службы, на минус первом этаже находятся комнаты для просветительской работы, классы воскресной школы и зал заседаний. На первом этаже устроен нижний храм в честь Иоанна Предтечи и 12 апостолов с купелью для крещения, над ним расположена основная церковь Воскресения.

Сретенская духовная семинария. Большая Лубянка ул., 19, стр. 3.

Новый храм, освященный в 2017 году, стал вторым по величине в Москве после храма Христа Спасителя. Высота нового собора 60 метров. Вместимость 2000 человек, а на площади перед ним помещаются 7000. Во время богослужений под открытым небом в теплое время года при особом стечении народа грандиозная наружная лестница становится солеей, на которую выносится алтарь.

Архитектор Дмитрий Смирнов рассказал, что строил храм, ориентируясь на стиль ар-деко. Зодчий объяснил, что после Октябрьской революции возведение храмов остановилось. Так как во всем мире в это время строили в стиле ар-деко, то и в России так строили бы. И своим творением он возвращает потерянный архитектурный период.

Убранство храма Воскресения Христова напоминает о древних церквях. Устроена невысокая алтарная преграда вместо привычного русского многоярусного иконостаса. Круглые паникадила свисают с потолка вместо люстр. Слева от алтаря расположена кафедра. В древних храмах именно с кафедры читалось Евангелие. Сейчас кафедры остались в греческих храмах, а у нас их практически нет. Пол нового храма из итальянского мрамора выложил мастер из Рима. При этом в Сретенском монастыре все устроено по последнему слову техники: замки электронные, отлажен звук, трансляция, направленное освещение. Чувствуются догляд и забота о мелочах. Здесь традиция соединяется с современностью.

Церковь Воскресения Христова и Новомучеников и исповедников Церкви Русской. Большая Лубянка ул., 19.

В новых помещениях Сретенского монастыря использована необычная техника стенной росписи. Мы привыкли, что фрески пишут по гладкой штукатурке, а здесь красочный рисунок нанесен на шубу, волнистую штукатурку. Роспись бликует и получается эффект мозаики. Общая площадь фресок Воскресенского храма – более 6 тысяч квадратных метров. Росписи выполнены командой из 30 художников под руководством Михаила Леонтьева и Дарьи Шабалиной.

Удивительным образом на Святой дороге переплелись интересы церкви, просвещения и государственной безопасности. Успенский монастырь после революции заняли под общежитие ВЧК, затем в нем устроили общеобразовательную школу. Когда здания вернули РПЦ, здесь открылся мощный издательский центр. Книги и подняли монастырь. В 1990-е годы в России не хватало духовной литературы, богослужебных книг. С тиражей оплачивали реставрацию, стройку, работу сотрудников. В Сретенском монастыре и сейчас работает издательство, самая известная книга, выпущенная в последние годы, – «Несвятые святые» Тихона Шевкунова.

Святая дорога не заканчивается Сретенским монастырем, она идет по проспекту Мира мимо ВДНХ и остатков путевых царских дворцов. Но я старался сделать маршруты двухчасовыми, чтобы за два часа неспешной прогулки можно было прийти из точки А в точку Б. И на следующий день запланировать новую прогулку!