Текст книги "«У меня есть всё». 18 лет жизни Кьяры Люче"
Автор книги: Микеле Дзандзуки
Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
Что пленило сердце Кьяры?
Джен 3[4]4
Подростки из Движения Фоколяров (прим. пер.).
[Закрыть]. Целая вселенная – как сердце девочки, которое открывается для жизни, познает мир. И то, что за его пределами. Кьяра стала членом группы девочек джен 3 в Альбисоле, потом в Генуе. Они вместе играли и забавлялись – но не только. 29 сентября 1980 года, в день первой встречи джен 3 с участием Кьяры, они написали: «Мы начали наш духовный путь: исполнять волю Божию в настоящий момент. С Евангелием мы совершим великие дела!»
Вот что говорит о том времени Лючия, подруга Кьяры: «Мы играли и придумывали всевозможные шутки; Кьяра была жизнерадостной девочкой, немного взбалмошной и очень приятной в общении. Она всех заряжала своим весельем; с ее лица не сходила улыбка, а взгляд излучал чистый свет. Главной ее особенностью была жизненная энергия».
29 августа того же года Кьяра написала свое первое письмо Кьяре Любич, основательнице Движения Джен 3. Письмо было написано на бумаге для писем с рисунком в пастельных тонах. Приведем здесь его полный текст: «Дорогая Кьяра Любич! Сначала скажу немного о себе. Мне почти 10 лет, меня тоже зовут Кьярой, и я живу в маленьком городке Сасселло в провинции Савоны. Я тебя знаю: 3 мая приезжала с родителями в Рим на конгресс семей, и там было очень много людей, но мне удалось разглядеть тебя в бинокль. В этом году мне посчастливилось принять участие в моем первом Мариаполе[5]5
Летняя встреча Движения Фоколяров (прим. пер.).
[Закрыть]. Я была не с родителями, а с джен 3, и мы побывали в прекрасном храме, посвященном Богородице. Когда мама прощалась со мной, она немного беспокоилась и просила меня: “Кьяра, ты едешь одна – постарайся вести себя хорошо!” А я ответила: “Нет, мама, не одна, со мной будет Иисус!” Девочки, с которыми я встретилась, – хорошие, вежливые: не такие, как в школе. И мы вместе старались жить для Иисуса. У меня был и маленький “духовный опыт”, когда я дала свои туфли девочке, которой надо было выступить со сцены во время Мариаполя. Обнимаю тебя крепко-крепко! Кьяра».
В этом коротком письме Кьяры Бадано уже ощущается то, что впоследствии проявится в полную силу, особенно в течение двух лет болезни: она выбрала Бога и выбрала единство, отдавая предпочтение конкретному исполнению в своей жизни слов Евангелия.
Фраза, которой девочка как бы отстраняется от родителей («Я не одна, со мной Иисус»), напоминает слова Отрока Иисуса, сказанные в ответ Его родителям, когда они нашли Его в храме беседующим с учителями (см. Лк 2, 43-49). Еще, Кьяра пишет: «Мы вместе старались жить для Иисуса», и это показывает, что она уже во время первой встречи с Движением уловила самую суть духовности единства. И, наконец, упомянутый ею «духовный опыт» свидетельствует о том, что Кьяра сразу поняла: если не жить по Евангелию, оно останется для тебя мертвой буквой.
Первый жизненно важный выбор
Став джен 3, когда ей не исполнилось и двенадцати лет, Кьяра по-прежнему любила Евангелие. Вечером, перед сном, она записывала совсем простые жизненные ситуации, добрые поступки. Например, такой: «Одноклассница болеет скарлатиной, и все боятся ее навещать. Я посоветовалась с родителями и решила отнести ей домашние задания, чтобы ей не было одиноко. Думаю, что любовь важнее страха».
В 1983 году Кьяра дважды ездила в Рокка ди Папа, небольшой город в окрестностях Рима, где проходили международные конгрессы девочек джен 3. Это, конечно же, привело в волнение родственников: бабушки и дедушки, дяди и тети укоряли Руджеро и Марию Терезу за то, что они отпускают девочку одну в такую даль. Но именно благодаря этим поездкам Кьяра сделала выбор, который не подлежал обсуждению.
17 июня она писала Кьяре Любич: «Это был мой первый конгресс, и должна сказать, что я пережила чудесный опыт. Я особым образом открыла для себя Иисуса Покинутого, узнавала Его в каждом ближнем, который оказывался рядом. Я приняла решение на этот год: видеть в Иисусе Покинутом моего Небесного Жениха, принимать Его с радостью и – главное – с как можно большей любовью».
И спустя несколько месяцев, 27 ноября, как только ей исполнилось 12 лет: «Самым важным на этом конгрессе стало для меня то, что я по-новому открыла для себя Иисуса Покинутого. Прежде я воспринимала Его довольно поверхностно; принимала Его, чтобы потом ощутить радость. Во время этого конгресса я поняла, что это совсем неправильно. Нельзя использовать Иисуса, Его надо любить – и только. Я осознала, что Иисус Покинутый – ключ к единению с Богом; я хочу выбрать Его как моего Жениха и готовиться к Его посещению. Отдавать Ему предпочтение! Я поняла, что могу находить Его в людях, далеких от Бога, в неверующих, и любить их совершенно особенной любовью, бескорыстно».
Принимать Иисуса Покинутого: один из основных элементов христианской духовности единства; желание быть готовым пережить момент наивысшего страдания Христа, когда Он, распятый на Кресте, воскликнул: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» Здесь – ключ к единству между людьми на земле и к единству между Небом и землей. Здесь – средоточие страдания и смерти Иисуса, ключ к Его Воскресению. И Кьяра, в 12 лет, проникла в главную тайну христианства.
Две Кьяры: непрерывная связь
Она вела регулярную переписку с Кьярой Любич. Между ними установилось живое, очень интенсивное духовное общение, и оно продолжалось до последнего момента, когда девушка сказала: «Я всем обязана Богу и Кьяре». Уже с первого своего конгресса джен 3 она написала: «Я не нахожу слов, чтобы благодарить тебя; но знаю, что я всем обязана тебе и Богу». Ей было тогда всего 11 лет.
Из писем, которые мы приводим в этой книге, явствует, что духовная преемственность Кьяры Бадано по отношению к основательнице Движения Фоколяров была полной, выпестованной, зрелой. В ее письмах – доверительность и почтение, всецелое упование и осознание своей ответственности. Как, например, в письме от ноября 1985 года, написанном во время конгресса джен 3 в Риме. Кьяра тогда только перешла в старшие классы: «Дорогая мама Кьяра! На этом конгрессе я увидела Евангелие в новом свете. Поняла, что не была истинной христианкой, потому что не следовала ему до конца. Теперь я хочу, чтобы эта чудесная книга стала единственной целью моей жизни. Я не желаю и не могу оставаться невежественной в отношении столь необычайного послания. Мне легко было выучить алфавит, и должно быть так же легко жить по Евангелию. Я по-новому поняла слова: “Давайте, и дано будет вам”: мне нужно научиться больше доверять Иисусу, верить в Его безмерную любовь. Спасибо за огромный дар, который я каждый день воспринимаю как совершенно новый!»
В Движении Фоколяров принято, как это было у первых христиан, брать себе «новое имя», начиная идти по пути истинно христианской жизни. И выбирать евангельское изречение как индивидуальное «слово жизни», чтобы лучше следовать за Богом и исполнять Его волю. Джен 3 обычно просили дать им и новое имя, и «Слово жизни» саму Кьяру Любич. Кьяра Бадано три раза писала ей с просьбой и о том, и о другом подтверждении ее принадлежности к джен 3, но, по неизвестной причине, не получила ответа. Мария Тереза говорит: «Кьяра очень переживала из-за того, что не было ответа на ее письма. Другие джен 3 получали “новое имя”, а она – нет. Однажды, в очередной раз убедившись, что почтовый ящик пуст, она сказала мне: “Кьяра мне еще не ответила. Ничего страшного, она ведь так занята… И потом, у меня уже есть все, что мне нужно”. Я твердо верю, что все это входило в замысел Божий: она должна была подготовиться».
Переход в подростковый возраст: спорт, друзья и Евангелие
Блаженный Августин часто повторял, что любовь делает человека прекрасным. Кьяра была как будто облечена евангельской красотой: она имела очень приятную наружность, была красивой девочкой. Ее фотографии, даже детские, показывают силу воли, сформировавшийся характер. Но на ее тонком лице привлекает именно взгляд: в нем нет ни покорности, ни агрессии. Ясный взгляд.
Она вошла в подростковый возраст спокойно, сохранила хорошие привычки, приобретенные в детстве: например, продолжала навещать старушек в приюте, находившемся недалеко от дома, за поворотом. Кьяра особенно выделяла одну из них, по имени Сперанца: очень маленькую, сдержанную, во всем аккуратную. Однажды Кьяра заметила, что бабушка грустит, и, в конце концов, сумела выяснить причину: у нее стало пропадать белье. С того дня вещи Сперанцы стирались в доме Бадано. В другой раз старушке понадобилось вымыть ноги, но она не могла допустить, чтобы эту процедуру проделала девочка, и тогда ее желание выполнила Мария Тереза.
Еще один эпизод, относящийся к тому периоду. У Кьяры была подруга Роберта. Маму Роберты положили в больницу с опухолью, и Кьяра ее, так сказать, «удочерила». Через некоторое время бабушка Роберты тоже прошла медицинское обследование, и у нее обнаружили тяжелое заболевание. Кьяра пригласила бабушку и внучку в гости и попросила маму постелить самую лучшую скатерть, «потому что сегодня к нам придет Иисус».
За старичками из приюта нужно было присматривать по ночам. Мария Тереза и Руджеро устали, проведя с ними много бессонных ночей. И Кьяра предложила пойти в приют вместо них. Она очень настаивала на этом, пока не получила разрешение. И отправилась туда, взяв с собой рюкзачок с учебниками для следующего дня. Однако ночью она нечаянно заснула, но тут же проснулась и с облегчением убедилась в том, что ее подопечные спят и с ними все в порядке. А потом, чтобы больше не засыпать, она до самого утра щипала себя за ноги… Утром в школе никто не заметил, что она всю ночь не спала.
Кьяра росла, открывала для себя мир; она слушала легкую музыку, иногда не отказывалась и потанцевать. Любила петь: у нее был прекрасный, хрустально-чистый голос. Она часто заводила песню дженов или какой-нибудь модный мотивчик.
Она хорошо держалась с людьми, и это ценили: Кьяру всегда окружали друзья и подруги. Одна из них вспоминает: «Ей нравилось и красиво одеться, и сделать хорошую прическу, а иной раз и подкраситься, но она никогда не придавала этому слишком большого значения».
Ей не сиделось на месте, в будущем она мечтала стать стюардессой. Особенно любила спорт. Ей нравилась любая физическая активность: походы с папой далеко в горы за грибами, теннис, плавание. Мама хорошо помнит, как она бросалась в волны: десятки, сотни раз. В их доме в Сасселло сохранилось несколько фотографий Кьяры, на которых она прыгает в море, как заправская спортсменка.
Из Сасселло в Савону. Отрочество
В 1985 году Бадано перебрались в Савону, чтобы Кьяра могла учиться в классическом лицее. «Все ездят из Сасселло на работу и учебу; почему нам обязательно нужно переезжать?» – думала Кьяра, сомневаясь в необходимости этого шага. Но на решение семьи повлияло и нежелание Руджеро ездить, как прежде, на грузовике к морю, поскольку он теперь работал в Альбисоле. Так или иначе, с вечера пятницы по утро понедельника они возвращались в любимый Сасселло.
Учеба Кьяры пошла не очень хорошо, хотя, она и старалась изо всех сил. «Она почти не выходила из дома, – рассказывает мама, – и действительно очень много занималась». К сожалению, у нее не сложились отношения с преподавательницей, и та регулярно ставила ей плохие оценки. А репетиторы, с которыми она летом готовилась к пересдаче экзаменов, удивлялись тому, насколько хорошо она знает материал. И одноклассники горячо протестовали, когда Кьяре – в самом деле, незаслуженно – поставили «неудовлетворительно» на экзамене в четвертом классе гимназии.
Невзирая ни на что, Кьяра продолжала и в этих школьных неприятностях узнавать лик своего Небесного Жениха. Она писала Марите, подруге-джен: «Меня засыпали на экзамене, и это было очень тяжело. Я даже не смогла сразу отдать это страдание Иисусу. Прошло много времени, прежде чем я немного пришла в себя, и до сих пор иногда, когда об этом вспоминаю, мне хочется плакать. Это Иисус Покинутый».
Несмотря на такие инциденты в ходе учебы, Кьяра производила светлое впечатление на учителей и школьных товарищей. Вот как отзывается о ней профессор Аморетти: «Она безгранично доверяла преподавателю. Помню ее безмятежную улыбку, ясный свет в глазах, когда она слушала объяснения на уроках, у меня и у моих коллег. Конечно же, мы все заметили свойственную ей душевную тонкость, деликатность».
Родителям необходимо время от времени вносить маленькие «поправки» в поведение ребенка – хотя, конечно, любовь в семье важнее всего. И они каждый раз приходили к «компромиссам», которые всех устраивали, например, в вопросе о часе вечернего возвращения домой. Обычно, особенно в выходные дни в Сасселло, Кьяре нравилось проводить время вне дома. Родители рассказывают: «Мы немного волновались, потому что они с ребятами, бывало, допоздна беседовали у входа в кафе. Тогда мы пришли к соглашению и установили ей крайний срок. Это было нелегко: все там разговаривают, едят мороженое, а Кьяра томится дома. Однажды она сказала: “Я чувствую себя Золушкой, которую заставили в полночь уйти с бала, и она потеряла туфельку”. А мы и не знали, что она страдает из-за нашего запрета. Она часто спрашивала нас: “Вы мне доверяете?” Мы отвечали: “Кьяра, тебе мы доверяем, но другим – несколько меньше”. Потом мы договорились: “Хорошо, решай сама. Если, например, у вас там важный разговор, можешь задержаться. А в следующий раз возвращайся в десять”. Кьяра подумала и согласилась: “Это мне подходит”. Так мы вновь достигли равновесия, и она была вполне довольна».
Из джен 3 в джен 2
Кьяра несколько отличалась от своих сверстниц: она умела отдавать, умела глубоко чувствовать. Она вела открытую беседу с Господом. Летом 1988 года был один очень значимый для нее «переходный момент». Узнав, что ей предстоит переэкзаменовка по математике, Кьяра поехала в Рим сопровождать группу девочек джен 4 на их первый международный конгресс. У нее было тяжело на сердце из-за несданного экзамена, но она не отступила. Она писала родителям с того конгресса: «Это важнейший момент: встреча с Иисусом Покинутым. Нелегко было принять Его; но сегодня утром Кьяра Любич говорила девочкам о том, что Он должен стать их Женихом». Возможно, Иисус готовил ее к «великой встрече», давая переносить «маленькие уколы иглы», как она сама сказала впоследствии.
Трудным был для нее и переход из джен 3 в джен 2. (Джен 3 – девочки до 16-17 лет, джен 2 – девушки этого возраста и старше). Такое изменение в жизни на самом деле может привести к некоторым проблемам: возникают маленькие подростковые «драмы», меняется состав группы, ответственный за нее взрослый тоже оказывается другим… Но прежде всего – это необходимость нового выбора.
Мария Тереза рассказала мне о важном периоде в жизни дочери, когда она не приняла участия сначала в одной встрече джен 2, потом в другой. Кьяра не вдавалась в объяснения, которые, наверное, были и не нужны: ей предстояло самой, независимо от других, снова выбрать Иисуса и Евангелие. Затем ей предложили, как это обычно бывает у джен, вести группу девушек из Империи и Вентимильи, которые познакомились с духовностью единства и тоже хотели ей следовать… Это дало Кьяре возможность не замыкаться в своих маленьких, но важных проблемах, а более увлеченно думать о других. Так она снова пошла по духовному пути вместе с джен 3, с которого, в действительности, и не сходила, отдавая все силы и время этим девушкам: регулярно писала и звонила каждой из них, находила способы их порадовать, делала маленькие подарки…
Именно в те месяцы и проявились первые признаки болезни. Позднее Кьяра призналась двум подругам джен: «Болезнь пришла в нужный момент, потому что я тогда чуть не “потерялась”: ничего существенного, но, так или иначе, наша духовность стала отходить для меня на второй план… А сейчас – вы даже представить себе не можете, какие у меня отношения с Богом!»
Феерия фантазии
Кьяра при любой возможности окружала себя друзьями. Не потому, что не могла находиться одна, вовсе нет. Просто было в ней что-то, побуждавшее ее идти к другим людям, которых она умела за короткое время превращать в друзей.
Ее друзьями и подругами были, прежде всего, джены: девушки и молодые люди. С ними у нее складывались доверительные, очень простые и вместе с тем глубокие отношения. Одной из подруг была Клара Кориаско, которую обычно называли «Киккой», – она была на пару лет старше (но они выглядели ровесницами и любили выдавать себя за сестер-близнецов). Кикка была для Кьяры лучшей подругой, самым близким человеком в подростковом возрасте и в ранней юности. Они подолгу говорили по телефону и писали друг другу, особенно в тот период, когда Кикка уехала учиться в Турин, а Кьяра оказалась «сосланной» в Савону. Они писали самые обыкновенные записки, порой остроумные, в которых Кьяра, например, рассказывала о полученном подарке, делилась большой радостью от встречи с джен, впечатлениями от празднования дня рождения. Как дружба, так и переписка продолжались и стали еще интенсивнее во время болезни Кьяры. Именно Кикка понимала самые глубокие ее мысли.
Но Кьяру связывала с джен не только дружба – хотя, и это немаловажно. Группа девушек джен, в которую она входила, отличалась феерической фантазией, исполненной великодушия. Девушки использовали любую возможность укрепить свое единство (как они сами говорили): на встречах, во время которых они рассказывали друг другу о своей конкретной жизни по Евангелию, а также при помощи писем, телефонных звонков, праздников, совместных поездок, подарков, посланий, сюрпризов. Общность благ была у них воплощена в жизнь: у Кьяры в комнате до самой смерти хранился список ее вещей, которые она не считала своими и переписала, чтобы предоставить в распоряжение тех, кому они нужны, начиная с подруг по группе джен.
В многочисленных письмах Кьяры к подругам из Движения сквозит горячее желание быть цельной личностью, которая самой своей жизнью показывает другим Бога, открывшегося ей как Любовь, говорит о единстве как смысле жизни. Понятно также, что она уделяла особое внимание неустанному духовному попечительству о тех, кто не верит в Бога. Кьяра принимала самое активное участие в деятельности Движения Фоколяров и, в частности, только что возникшего в его лоне Движения «Новая Молодежь», которому она посвящала себя без остатка.
Впоследствии стало совершенно ясно, что, не будь этого непрерывного и постоянно нового общения с другими девушками джен, невозможно было бы понять то, что происходило с Кьярой в последние два года ее жизни. Недаром она за несколько дней до смерти сказала, что, уходя на Небо, передаст «факел единства дженам, которые остаются». Именно так и произошло. Кьяра и сегодня – образец для них. «Потому что она воплотила в себе жизненный идеал, который они выбрали, – подтверждает Элетта Форнаро, ответственная за девушек джен во всем мире. – Они стремятся к единению с Богом, а она достигла его; они хотят, чтобы мир стал единым, а она так верила в единый мир, что, создавая его вокруг себя, приносила ради него в дар Богу свои страдания; они ценят конкретные действия, а она, даже прикованная к постели, отдала свои сбережения для нуждающихся в Африке…»
Друзья из Сасселло
Джулиано Роббиано был, наверное, самым искренним другом Кьяры в родном городке. Его родителям принадлежал бар «Джина», в котором она любила вечерами встречаться с друзьями.
Там мы с ним и увиделись. На фотографиях, развешанных по стенам, запечатлен прежний Сасселло. У Джулиано открытый взгляд, простая манера речи. Рассказывая о Кьяре, он готовит клиенту капуччино, упаковывает в пакетик миндальное печенье. «Могу сказать, что с Кьярой у меня связаны самые прекрасные воспоминания. Особенно во время болезни – это она поддерживала меня, находила правильные слова и жесты для ободрения. Однако надо отметить, что… Да, она была хорошо воспитанной девушкой, всем нравилась и умела делать так, чтобы ее ценили; но мы бы никогда, никогда не подумали, что у нее такой богатый внутренний мир! Она оставила для нас полосу света, которая и сейчас очень помогает мне идти верным путем».
В действительности, в своих отношениях с друзьями из родного городка Кьяра никогда не стремилась быть в центре внимания. Она не рассказывала им о том, чем жила вместе с джен, не старалась показать себя в выгодном свете, не «проповедовала». Она просто любила и умела привлечь «правильное» внимание. Мария Тереза вспоминает: «Однажды я спросила ее: “Ты иногда говоришь с друзьями, в кафе, об Иисусе? Пытаешься сказать им что-нибудь о Боге?” Кьяра ответила мне просто: “Нет, я не говорю о Боге”. Я внимательно посмотрела на нее: “Как же так? Ты не пользуешься такой возможностью?” В ответ она заметила: “Разговоры о Боге не много значат. Я должна нести Его другим”».
Кьяра нравилась молодым людям. Но не поощряла их ухаживаний. «Она была очень уравновешенной в своих чувствах, не спешила», – подтверждает Кикка. У нее возникла сильная взаимная симпатия к одному местному парню, Л. «Но без всяких компромиссов», – уточняет подруга. Они общались несколько недель, не больше: Кьяра оставила его, уловив в отношениях с ним какую-то незавершенность. «Она прекратила эти отношения как зрелый человек, сказала все прямо, – объясняет Кикка. – Когда она рассказывала мне об этом, в ней чувствовалась личность честная, не склонная соглашаться на полумеры…» Своей маме она, немного позже, сказала: «Л. начинал мне нравиться, но я увидела, что он, наверное, относится ко мне иначе: ему просто хотелось быть со мной. Тогда я перестала с ним видеться».
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?