Текст книги "Избранник. Борьба духов"

13

Настало второе полугодие моего седьмого класса. Опять я представлял свою школу на олимпиаде. По трем предметам получил золотые медали. Дед наблюдал за моим обучением, за каждой сделанной работой и достигнутым успехом. Когда он удостоверился, что я во всех занятиях достигаю стопроцентного результата, то позвал к себе и сказал:

«Сынок, все у тебя проходило медленнее, чем у предыдущих Избранников. Ты первый Избранник не из нашего рода, и поэтому твое обучение продолжалось так долго. Мне не жаль ни своих усилий, ни всех твоих мук, потому что я вижу, что это дало результаты, как если бы ты был чистокровным членом нашего рода. Будь счастлив, сынок. Носи это как великий дар и самую величайшую Божественную тайну этого мира».

Слезы побежали по старческому лицу, я был печален. Я обнял его и сам чуть не заплакал.

«Это грустные и счастливые моменты, сынок. Грустно, ведь я знаю, что немного больше чем через год, когда окончишь основную школу, уйдешь от нас. Начнешь жить своей жизнью и вести свою борьбу. У меня и бабы не будет больше жить мой Парапанац».

Теперь уже у меня слезы хлынули по лицу. Я зарыдал как маленький ребенок. У деда слезы катились по лицу, заливая его старческие морщины, только он лучше умел их сдерживать. Бабуля, которая только что вошла, увидев нас заплаканными, испугалась, не случилось ли что-то плохое. Объяснили, что мы говорим о том времени, когда я окончу школу и должен буду уйти.

«Да, это печально, только мы для этого и живем. Тяжело, когда дети вырастают. До этого еще есть много времени, так что давайте не будем заранее расстраиваться», – успокоила нас бабушка, и мы продолжили светлую сторону разговора.

«Счастливые моменты моей жизни – исполнение завета моих прадедов передать тебе все знания и силы, которые они оставили мне. Этим я выполнил самую существенную задачу моей жизни. Создал нового Избранника. Твои способности ни на один процент не меньше моих или предыдущих Избранников. Когда придет время, такую задачу выполнишь и ты. Возможно, следующим Избранником будет твой сын или кто-то из сыновей твоих братьев. Может быть, он будет опять из нашего рода, только никогда не смей его принуждать и насильно заставлять. Это мы еще обсудим».

«Дед, будь только жив и здоров, а мы обо всем договоримся».

«Нет, сынок, я уже не буду жив. Помню, и я своего прадеда спросил, предопределено ли тебе стать Избранником. Ты слышал шепот, но не смог разобрать слова. Пять ночей подряд прадед меня проверял, не забыл ли я что-то из его заветов записать в своих тетрадях. Когда он увидел, что ничего не было пропущено, дал мне знак, что мы можем начинать. И теперь мы выполнили клятву. Все знания я передал тебе, единственное, не мог передать ясновидение. Оно появилось у меня после укуса змеи. Всеми возможностями, которыми располагаешь, ты будешь помогать многим, а ясновидение было бы огромным бременем. Как тысячи раз я видел много прекрасных вещей, так же я видел и беды, которые постигнут меня и мою семью. Многие вещи я сумел изменить, но на то, что предназначено, я не мог повлиять, и это создавало неописуемую боль. Очень больно видеть то, что будет происходить, но не иметь возможности это изменить. Я знаю, что на первых порах ты не будешь соприкасаться с этим и жизнь отведет тебя на совсем другие пути. Знаю, ты начнешь помогать людям и достигнешь успеха. Встретишь человека из далекой страны, я думаю, что это будет Россия, который спасет твоего ребенка. Захочешь отплатить за сделанное добро и, таким образом, покажешь возможности, скрывающиеся в тебе. Вы подружитесь. Он будет приходить к тебе, а ты к нему. С ним побываешь во многих странах. Он расскажет тебе о всех бедах и проблемах, и ты захочешь помочь ему. Другой человек обманет его и отберет его богатство. Отплатишь другу за все хорошее, что он сделал, и заставишь мошенника вернуть украденное. Тогда станет известно о твоей силе и возникнет множество проблем. Не могу всего открыть тебе, ведь на многие события я не в силах повлиять. Многие влиятельные люди захотят узнать твои секреты и получить твою силу. Властным и богатым всегда недостаточно того, что уже имеют. Они захотят с твоими знаниями, которые содержатся в этих тетрадях, возвысить себя к Божьему престолу. Против тебя будет не один человек, а многие. Разные бандиты будут преследовать тебя, чтобы забрать эти записи, и ты должен будешь использовать все знания и хитрость этого мира, чтобы они остались у тебя и помогали во всем. Они попытаются с помощью черной магии тебя сломать, но это им не удастся, потому что я смогу помочь тебе, убирая все отрицательные воздействия на тебя. Жизнь твоя переполнится приключениями и опасностями. Посулят тебе огромные деньги, только чтобы получить духовное богатство, унаследованное тобой. Вспомни слова народной песни: лучше голову потерять, чем взять грех на душу. Нет богатства на этом свете, которое было бы равноценно всему этому знанию и силе. Поэтому ни за какие деньги не продавай эти тетради».

Он закончил, а я выпалил:

«Дед, ты взбудоражил меня такими речами».

«Не беспокойся, сынок. Еще много лет пройдет, и ты скоро забудешь все сказанное сейчас, и начнет происходить, что я тебе рассказал. Ты должен заранее готовиться к этим событиям. Когда они начнутся, не будет у тебя времени. Научишься играть в шахматы. Будешь одним из наилучших. Благодаря своим способностям начнешь побеждать и у гроссмейстеров. Читая их мысли, узнаешь лучшие ходы, и не будет трудно превзойти их. Эта игра научит тебя в решающий момент сделать наилучший ход. Когда все будут против тебя, ты должен использовать тактику лучших гроссмейстеров, чтобы выжить. Если сделаешь лишь один неверный ход, если не будешь готов к этой борьбе, то потеряешь все. И тайны, и жизнь, и семью».

Увидев беспокойство на моем мальчишеском лице, дед успокоил меня словами:

«Не волнуйся, сынок, я сказал тебе, что пройдет много лет, прежде чем это будет происходить. А когда это начнется, я буду с тобой. Теперь иди немного поиграй, а потом начнем заниматься».

Я ушел. Эти его слова я помнил всегда, но со временем постепенно они начали исчезать из моей памяти.

Я закончил седьмой класс. В середине июля дед решил навестить маму, моих братьев и сестер. Уже много раз в течение дня и ночи я посетил их. Знал почти все, что происходит с ними. Однажды ночью случайно привиделось мне, как один богатый человек украл овцу у моего бедного родственника. У него было много своих овец, но, чтобы угостить друзей, которые пришли к нему в гости, он украл барана и заколол его. В ту ночь я никак не мог сообщить родственнику, так что я решил, когда мы вернемся домой, публично обвинить богатея. Когда утром я сказал об этом моему деду, он ответил мне, что таким образом «богатей вывернется, будет убеждать людей, что вы все подстроили, а потом скажет, что твоя мама и братья сами это сделали».

«Дед, я видел, где он закопал шкуру».

«Это не доказательство. Он тоже может сказать, что кто-то из твоих это сделал, а обвиняет его».

«Дед, я воздействую на его сознание и заставлю призна…»

«И сделаешь из него врага!» – продолжил дед мою незаконченную фразу.

«Дед, он мне не друг, когда я знаю, что он вор».

«Большинство людей крадут, сынок мой. Есть бедные люди, крадущие на базаре кило картошки, схватят их, и целый город об этом болтает, а есть богач, который присвоит огромные деньги, об этом не знает никто, и он остается как бы образцовым гражданином. Богача схватят за кражу, а он заплатит адвокату, поднимет связи и знакомства, и в конце концов, окажется, как будто кражи не было».

«Дед, как же заставить его оплатить убыток моему бедному родственнику?»

«Никогда не старайся выделиться, иначе о твоих способностях будут говорить и превознесут их до небес. Будь тих и спокоен. Всякий раз, когда хочешь сделать что-то, сделай это втайне, чтобы никто не знал. Таким образом, воплотится справедливость, и никто не будет тебя ненавидеть или осуждать».

Той ночью я в виде духа посетил этого богача. Это было первое такое посещение, когда я хотел достичь чего-то, а не просто, как я посещал мой дом, чтобы увидеть, как идут дела у моей семьи. Я немного подушил его, а затем позволил ему проснуться. Он вскочил с постели как ошпаренный.

«Кыш, сатана, уйди от меня!» – начал он кричать в паническом страхе.

Я знал, что он меня не видит. Блеял и стонал, как агнец, которого он заклал. В этот момент вошла его жена, которую разбудили его крики.

«Бог с тобой, Перо, что ты кричишь посреди ночи, как будто тебя режут все черти из ада?»

«О, моя жена, дай мне немного воды».

Его глаза были навыкате от страха, дрожа всем телом, едва сумел поднести стакан с водой к своим губам. Когда сделал несколько глотков, он почувствовал, что ему стало легче.

«Что с тобой было бога ради? – допытывалась жена, пока его продолжало трясти. – Успокойся и расскажи мне».

«Дух ягненка…»

«Сто раз тебе говорила, чтобы ты больше не пил, а ты меня не слушаешь. Видишь, что с тобой происходит?» – упрекнула его жена строгим голосом и недоверчиво перекрестилась.

«Нет, жена, это не от выпивки. Поверьте мне, на этот раз я пил гораздо меньше, потому что и гости не особенно пили. Лег, прекрасно заснул и вдруг почувствовал, как на мои ноги навалилось что-то тяжелое. Хотел крикнуть, повернуться и позвать на помощь, но ничего не сумел. Тяжесть с ног покатилась по всему телу и дошла ло горла. Я чувствовал – задыхаюсь. Тут эта тяжесть отпустила меня. Лишь только я подумал, что все кончилось, как вдруг услышал блеяние ягненка, как той ночью, когда я его зарезал».

«Грех на тебе, Перо. Говорила же тебе не красть, а ты уперся и обокрал самого бедного на селе человека. Иди исповедайся и верни ему тройную цену этого ягненка. Бог тебя простит, и никто больше не будет являться».

«Ты что, с ума сошла, жена? Знаешь, что тогда начнется для меня? Мой авторитет упал бы до нуля. Все будут издеваться над самым богатым человеком в наших местах».

«Как хочешь, Перо. Я тебе сказала, что надо делать, а если ты не хочешь, то и не надо. Давай спать, утро вечера мудренее, увидим, что делать дальше».

Я опять посетил их через два часа. Жена заснула, а он не спал. Я прочитал его мысли. Он искал любой способ, чтобы избавиться от этой проблемы. В ту ночь я не трогал его больше. На следующий день вечером я снова посетил их. Если бы Перо весь день боролся с медведями, выглядел бы лучше. Только тогда я понял смысл слов своего деда, что это самое мощное оружие в мире. Одна ночь тревоги и страха заставила такого человека сильно согнуться и искорежиться. Я посетил его, чтобы выяснить, сделал ли он что-нибудь для признания своего греха. Опять же я услышал в его мыслях, как он мучается. Он был готов отдать десять овец с ягнятами, только бы не признаваться в содеяном. Клялся, что никогда больше не станет воровать. Мне было его жалко, поэтому я решил сегодня немного изменить план. Сначала я пошел в другую комнату к его жене и направил свое сознание в ее сны. Ей снилось, что она должна помочь ему. Она скажет моему родственнику, что его ягненок той ночью забрел в ее огород, она хотела прогнать его и нечаянно ударила. Ягненок упал и больше не поднялся. Перо хотел отдать другого ягненка для возмещения убытка, но этот ягненок не пошел бы к другой матери, и тогда бы открылась подмена. Тогда Перо сказал, что ягненок нас разорит, и она его нечаянно убила. Решили его закопать и никому не рассказывать. А ночью увидела сон из-за того, что скрыли правду, и должны выплатить тройную стоимость ущерба.

Я велел ей увидеть во сне, как мой бедный родственник отказывается принять эти деньги. Тогда приказал подарить их ему, иначе ее мужу каждую ночь будет снится дух этого ягненка. Проснувшись, она выпила пару глотков воды и размышляла как в бреду, что ей делать дальше, а я тем временем перешел в комнату ее супруга. Он по-прежнему не спал и был перепуган. Я опять заблеял, как ягненок. Он снова вскочил и начал кричать. Как и прошлой ночью, его жена пришла, чтобы помочь ему, и принесла стакан воды. Когда он немного успокоился, и она подтвердила, что верит ему, и совсем это не от выпивки, а ей было показано во сне, что надо делать.

«Мы должны ему втрое возместить ущерб. Вместо того одного, которого украл и убил, ты должен отдать ему трех, выбранных из стада».

14

В этот день я пас скот. К деду пришел его приятель. Они сели перед домом, чтобы поговорить. Бабуля вынесла бутылку с ракией и две рюмки. На столе лежала тетрадь, в которой дед записывал рецепты лечебных мазей. В разговоре коснулись и этой темы, и дед с гордостью рассказал об изготовленном креме от всех кожных болезней. Дед показал ему тетрадь, дал прочитать и вышел в туалет. В то время в доме удобств не было, и нужник делали подальше от дома, чтобы летом не чувствовать смрад. Тогда еще дед не писал рецепты шифром. Его друг использовал случай и переписал его. Бабушка принесла кофе, но он, отговорившись, что вспомнил о каком-то срочном неотложном деле, поспешил уйти.

«Приду в другой раз, Стана, тогда и выпьем кофе. Передай привет Гацо!»

Когда дед вернулся, друга уже не было. Дед поделился с бабушкой, что чувствует непонятное беспокойство из-за такого его скорого ухода, но не понимает, почему. Было ясно – что-то не в порядке. По дороге Милорада, того самого, который спешил от деда, встретили Маринко и Милован. Не выдержал и еще раз перечитал рецепт, который переписал…

Прошло пару месяцев, и дед услыхал о том, что Милорад оформил патент на его лечебную мазь. Тогда я впервые увидел моего деда рассерженным. Ему было все ясно. Понял, почему Милорад сбежал и из-за чего он чувствовал беспокойство. Старый лис знал – если останется, то дед узнает об обмане и опозорит его. Теперь уже я его успокаивал, говоря, что оглашением случившегося создаст себе неприятеля.

«Он понимает, что в тот день, когда украл рецепт, стал моим врагом. Здесь он меня ранил, и я должен защищаться. Это другой случай, сынок, не как твой. Виновниками того события были люди, с которыми ты не имел ничего общего. Ты хотел обвинить человека, который мог на тебя перевести вину. Тогда ты нашел самый лучший выход. Заставил его в тройном размере заплатить за свой совершенный грех. Как я могу потребовать от Милорада вернуть мне три рецепта, если он никогда в жизни не занимался травами и не составил ни одного? Сынок, я придумаю что-то похожее на то, что ты сделал. Заставлю его по совести признаться во всем».

Святой Никола, Церковь полна людей. Каждый принес хлеб, который должен был перерезать священник и осветить зерно. Все ждут своей очереди назвать имена живых, чтобы поп помянул их в молитве, а Бог сохранил и благословил. И Милорад стоял в очереди, когда вошел я и дед. Мы сразу его увидели, а он нас нет, поскольку мы были за ним. Дошла его очередь к священнику, когда дед незаметно от других, но не от меня, направил руки в его сторону. Я заметил, что его тряхануло, как будто дунул холодный горный воздух по позвоночнику.

«Батюшка, грешен», – вдруг начал говорить он, а все стоявшие в очереди за ним онемели. И поп замер с разрезанием хлеба.

«Да-да, батюшка. Я очень грешен. Разочаровал человека, который был моим настоящим другом. Обманом забрал у него то, от чего имею теперь материальную выгоду».

Несмотря на то, что еще не видел нас, он повернулся и указал на моего деда.

«Этого человека все знают, он здесь, с нами».

Все повернулись и посмотрели в нашу сторону, и дед медленными шагами направился вперед. Он поставил хлеб на стол, поцеловал руку священника, а затем со слезами, текущими по лицу, обратился к Милораду, обнимая его:

«Милорад, мой дорогой Милорад, дружба дается на протяжении всей жизни и может быть нечаянно потеряна за несколько секунд. Нет, мой друг, ты не согрешил со мной. Ты сделал хорошую вещь для всего человечества и многому научил меня. На этот раз я хотел бы поблагодарить тебя за хороший урок, и пусть Бог простит то, что ты принимаешь за грех».

Отошел от него, взял сумку, в которой был хлеб, и снова встал около меня, чтобы мы вместе ждали своей очереди.

«Господи, спаси и помилуй раба Твоего», – после молчания слова, произнесенные священником, эхом прокатились под сводами церкви.

И нам поп перерезал хлеб, и мы вышли из здания. Перед церковью многие здоровались с нами, с любопытством выясняя, что произошло. Дед ничего никому не объяснял, только успокаивал:

«А ничего, поверьте, ничего важного».

Когда мы немного отдалились от людей, шагая домой, я спросил его:

«Дед, я думал, что ты собираешься наказать его, и был удивлен тем, что ты его благодарил?»

«Могу я, сынок, взять на себя промысел Божий и собственными руками наказывать тех, кто согрешил? Если бы убивали всех тех, кто грешит, то на свете не осталось бы людей. В молитве Божьей есть слова: «Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим», – но как я могу молиться Богу и просить Его опомощи или простить осознанный или неосознанный грех, если я моему другу не простил грех, который он совершил в отношении меня? Прости – и будет тебе прощено. Помоги мне – Бог поможет тебе. И то, что я поблагодарил его, так на это имел полное право. То, что он сделал, – это мелочь по сравнению с тем, что кто-то мог бы мне сделать. Он переписал один рецепт, получил патент. Представь себе, если бы был кто-то другой, а я находился в туалете, а ты знаешь, когда я там, то пропадают все силы, которыми я обладаю. Я ничего бы не почувствовал, а этот человек, заглянув в тетради, увидел бы там необыкновенные рецепты и, вместо того, чтобы переписать один, украл бы всю тетрадь, и труд всей моей жизни пропал бы, упал в пропасть. Дело не в рецептах, а в том, сколько бы зла мог причинить лихой человек, имея в руках тайные знания, связанные с развитием возможностей мозга. Ты знаешь, сколько труда вложено в течение этих семи лет, нельзя допустить, чтобы кто-то все это свел на нет! Поэтому я сделаю три тетради, в которых запишу все тайны в виде кода, и любые попытки расшифровать их случайному человеку не принесут результата. Когда откроют тетради, попытаются прочитать что-то, им это не удастся, и они оставит затею. Не всегда одни и те же цифры будут обозначать одно и то же растение, и все будет выглядеть как цепочка ДНК, и таким образом будет создана путаница, которую в то же время очень легко распутать. Поэтому, сынок, я буду работать и записывать все, что знаю, и то, чего мы с тобой достигли в формулах, а того, что не успею закончить, сделаешь ты. Все эти секреты дед отдаст в твои руки, и, когда придет время, ты передашь их далее».

Много было разговоров о поступке деда, совершенном в тот день в церкви. Все говорили о том, как он простил зло, причиненное его другом, и не хотел рассказать об этом никому ни слова. Старая пословица говорит: «То, что пройдет через двадцать четыре зуба, знают двадцать четыре друга». А если знают двадцать четыре друга, то из уст в уста история изменится и из соломинки превратится в бревно. Поэтому самое лучшее – о том, что прощено, больше не упоминать. Говорят, всякой новости сроку три дня, так и это происшествие очень быстро было забыто. Опять же жизнь следовала своим курсом и потекла с некоторыми взлетами и иногда с небольшими падениями. Теперь мои занятия были не столь утомительны, но я обязан был практиковаться всю свою жизнь. Незаметно пробегали дни, недели, месяцы. Начались зимние каникулы.

15

Вечернее время. Накормлен и напоен скот, и теперь можно мирно посидеть, отдохнуть и поговорить с соседями. Зашли к нам дед Джуро и его внук Симо. Джуро – отец Перо, а Симо – его сын. Всякие два месяца заходят к нам или Джуро, или Перо. Всегда что-то принесут в благодарность за то, что дед помог, когда Перо был тяжело болен. В ту ночь эти двое остались у нас ночевать. Помимо других историй, вспомнили они и событие, произошедшее, когда фотографировались в Андриевице[20]20
  Андриевица – город, расположен в северо-восточной части Черногории к северу от границы с Албанией.


[Закрыть]. Джуро спросил деда, сохранилась ли у него эта фотография, потому что такую же его внук Симо порвал, когда был маленьким. Дед дал мне ключ и сказал, чтобы поискал в деревянном сундуке, в котором он хранил множество записей, тетрадей, фотографий, старую одежду, старинные деньги, кубуры[21]21
  Кубура – огнестрельное оружие с кремневым замком, воспламенение заряда в котором происходило при помощи искр.


[Закрыть] времен Османской империи и много других ценностей. Все это было красиво сложено. Я вытаскивал вещи по одной, и каждая будила у деда воспоминания, которым он предавался с удовольствием и делился с Джуро. Дошла очередь до фотографий деда. Было их около пятидесяти. В то время не было никаких аппаратов, фотокамер, компьютеров или мобильных телефонов. Не было возможности, как сейчас, снимать сколько хочешь. В основном это делали фотографы. Эти изображения сохранялись как любимые воспоминания. Все мы рассматривали, а дед о каждой рассказывал. В какой-то момент появилось фото, где дед был заснят с президентом Тито. Когда Джуро увидел, стал креститься.

«Э, Гацо, глазам не верю, об этом Зоран рассказывал! Смотри-ка, брат, это маршал Тито. Э, Гацо, мой брат, знаю, что ты гордишься этим фото, но я вспоминаю самые трудные моменты моей жизни. Помнишь ли, мой Перо тогда был при смерти. Если бы не было тебя, только Бог знает, смог бы он выжить».

«Ладно, Джуро, оставь это, не надо сейчас грустить. Ты пришел заночевать с нами, тебе будет хорошо, вместе оживим воспоминания, вспомним все, и эта ночь пройдет в радости».

«Это так, Гацо. Человек помнит все, но раньше всего вспоминаются тяжелые моменты. Как я и сказал, если бы ты тогда не пришел к Перо, может, и не было бы этого фото с Тито».

«Вероятно, не было бы, Джуро», – ответил дед.

«Гацо, как тебе удалось встретиться с Тито?»

Волнение в тот момент охватило меня из-за неожиданности такого вопроса, а дед начал смущенно что-то отвечать. Тогда я впервые в жизни прочитал мысли моего деда. Я был уверен, что он быстро найдет что ответить, но почувствовал неискренность в его словах. Возможно ли это, что я прочитал мысли человека, который был духовно в сто раз сильнее меня? Дед каким-то ответом, который я не услышал из-за своих мыслей, удовлетворил любопытство Джуро, и тут в моем сознании прогремел слова:

«Это правда… Ты сделал это!»

Мне показалось, что кто-то эти слова проговорил громко и отчетливо, и я с удивлением посмотрел на всех около себя. Все они сидели спокойно и тихо разговаривали. Только дед таинственно посмеивался.

«Стана, уже девять часов. Укладывай детей, ведь им нужно отдыхать».

Меня и Симо уложили в кровать, а они продолжили свой разговор. Мы вдвоем в другой комнате в полной темноте еще немного пошептались и утонули во сне. Тогда дети рано ложились спать. И старые, если никто не приходил в гости, ложились не позже десяти.

Утром начался прекрасный зимний день. Солнышко понемногу выглядывало из-за облаков, заливая сиянием замороженную поверхность снега. Снега было немного, но холод был сильный. Зимнему солнцу нельзя верить. Быстро может солнечный день сменится на облачный, и вот уже падает снег. Мы проснулись от запаха, доносящегося из кухни. Это бабушка испекла крофны. Кроме них поставила на стол сыр, сметану, квашеные овощи. Дед и дед Джуро выпили по рюмке ракии из грецкого ореха, и все начали завтракать. После завтрака гости отправились домой.

«Вот так, сынок, хорошо, когда кто-то в такие зимние дни заходит в гости. Скоротаем ночь и наговоримся вдоволь».

«Дед, могу я у тебя кое-что спросить?»

«Можешь, но не обязательно. Дед тебе ответит на вопрос, который ты мне не задал, сынок. Горжусь тобой, ведь вижу, что ты и мои мысли научился читать. Это отличное направление по пути к настоящей цели. Только вперед, и не волнуйся. Способности появляются у тебя все больше и больше. Ты долго мучился и занимался, но результаты у тебя отличные. Хочу ответить на второй твой незаданный вопрос. Это так, чуток удивил меня вопрос Джуро о Тито, и нужно было продумать, как ему ответить. Я должен был удовлетворить его любопытство и рассказать то же, что и всем, но тебя обмануть не удалось. Сейчас расскажу тебе, как было на самом деле. Было это лет пятнадцать или чуть больше лет назад. Перо, сын Джуро, был очень болен. Отвезли его в Белград на лечение. Врачи не могли ему помочь и позвали меня. Пришла мне в голову такая идея: и ему помочь, и навестить Зорана, сына Васы, который в это время работал поваром у Тито. Когда они впервые пришли ко мне и просили отправиться с ними и помочь Перо, я начал воздействовать на сознание Зорана, чтобы он рассказал Тито обо мне. Под моим влиянием он это и сделал. Когда он начал рассказывать ему обо мне, я это почувствовал и через Зорана действовал на сознание Тито, чтобы он велел Зорану, как только я приеду, известить его, и тогда он пригласит меня к себе в кабинет. В тот день Зоран сообщил Тито обо мне, и меня вызвали к нему. Всем людям я мог воздействовать на сознание и хотел испробовать это и на нем. Передо мной был один из самых влиятельных людей того времени. Хотелось хоть один раз сфотографироваться с ним. Ничего ему не сказал, лишь воздействовал нанего, и он приказал позвать фотографа, чтобы сняться со мной. Хотел этого я, а получилось, как будто он сам этого хочет. Перед тобой вчера было доказательство того, что нас сфотографировали. Я воздействовал на его сознание как хотел и видел, что у меня все получается. Мы вместе поужинали, и всем было хорошо, а когда я уходил, то видел, как он тряхнул головой, как будто был пьян. Этого я не мог рассказать ни Джуро, ни кому-либо на свете, кроме тебя. И знай теперь, что мы обладаем такой силой, что можем воздействовать на сознание и приказывать президентам не только нашей, но и всех стран мира. Берегись, сынок, ведь это нельзя разглашать. Если об этом узнают, то кожу сдерут», – мы рассмеялись.

Так прошли эти полгода. Пришло время покинуть бабушку и деда. За мной приехали мама и старший брат. Дед им объяснил еще один раз, что я обладаю биоэнергией и даром исцеления, а остальное ничего не упомянул. Это должно было остаться тайной. Тогда у моего брата было маленькое авто – фичо. Все проходило в благоприятной атмосфере. Закончили обедать и отправились в дорогу. Брат и мама прощались с бабушкой и дедом. Когда я обнял бабулю, она зарыдала. Вместе с ней заплакали и я, и мама, и брат. Дед держался до момента, пока я его не обнял и сказал:

«Дед, если бы тебя не было, у меня была бы лишь одна нога».

Теперь и он заплакал. Обнял меня и сжал с силой отчаявшегося человека, теряющего самое дорогое, а слезы текли по его лицу безудержно и непрестанно. Объятие, сотканное из бесчисленных ощущений и желаний.

«Сынок, сынок мой. Ты уже не маленький Парапанац. Сейчас ты уже дедов сокол. Дедовы крылья и дедова радость. Замужество дочерей и уход моего сына не были для меня так тяжелы, как расставание с тобой, – говорил дед, обнимая и лаская меня. – Будет нам тяжело, сынок, ведь и я, и баба привыкли к тебе, но мы будем знать, что с тобой все хорошо, и нам будет легче. Был ты смыслом нашей старческой жизни и радостью, которую ни с чем сравнить нельзя. Хотел бы оставить тебя, но это бы было эгоистично. Поэтому я должен оставить свои желания при себе и разрешить тебе идти по жизни своей дорогой. Никогда не будь жадным, эгоистичным, завистливым, ревнивым, мстительным, злым… Будь таким, каким я учил тебя быть. Борись, ведь всякая борьба приносит результаты. Все получится. Помоги всякому, и Бог поможет тебе. И никогда не забывай, что спокойствие – самый лучший союзник каждого человека. Ничего больше не хочу говорить, и сам знаешь, о чем мы договаривались.

«Племянница моя, – обратился он к маме, – у тебя хорошая семья, и я счастлив за тебя. Этот ребенок, мой малый Парапанац, много раз был на границе между жизнью и смертью, только все это было Богом дано, и Бог через него показал Свою силу. Его пути предопределены Божьим промыслом. Многие будут называть его чудаком, не понимая, что за этими словами скрывается Божья воля. Он пойдет путем, непонятым многими, но будут видимы результаты исцелений, которые Бог сотворит через его руки. Поэтому, племянница моя, спаси и сохрани, храни вас Бог!» – закончил мой дед, держа меня в своих объятиях.

Поцеловал меня, отвел в сторону, чтобы другие не услышали, и тихо шепнул:

«Сынок, тетради со всеми записями получишь после моей смерти. Послушай меня, я знаю, что из-за них будут у тебя большие проблемы, сделай дубликаты. И несколько экземпляров. Пусть в твоих тетрадях все будет как и в моих, так же зашифрованы травы, пусть будет объяснение, как увеличить функции мозга, и многое другое, только чтобы никто не мог воспользоваться этим. А мои тетради пусть будут на каком-то тайном месте, известном только тебе. Когда придет время и ты передашь тайну следующему Избраннику, будет тебе необходимо многие вещи припомнить, чтобы ничего не упустить».

Тогда мне было странно, почему дед отвел меня в эту сторону и произнес такие слова. Позже, после его смерти, все стало ясно. Он отвел меня в направлении пещеры, где я потом спрячу оригиналы записей. Мы ушли, и началась новая жизнь.