Текст книги "Зеркала. Новое фэнтези. Новые миры. Такого вы ещё не читали"

11

«Что сейчас в мире людей, день или ночь. Мы ушли ночью. Сколько мы шли? Здесь светло, значит день. Я не спал всю ночь?»

Усталости не было, и спать не хотелось. Было легко, и странно, что я не могу летать. Все вокруг могут. Я сидел у большого круглого окна и смотрел на небо. Облаков нет, но и солнца не видно. «Где небо красивее, здесь или там? Где мне жить, здесь или там?». И вдруг, как вспышка: «Марина!». О чём я вообще думаю, «здесь или там». Она останется там, она не сможет войти сюда. Выбор сделан и время на размышления не нужно. Придется огорчить отца и отказаться от этого мира и возможности стать правителем. «Сколько я уже отсутствую. Марина, наверное, с ума сходит».

Я совершенно не ориентировался в этом доме. Мама спит? Не хотелось бы её будить, но надо возвращаться, а без неё я не смогу. Комнаты были отделены друг от друга не дверьми, а тяжелыми занавесями. Я путался в них, заглядывал во все двери, звал маму.

Она появилась передо мной.

– Мак?

– Мне надо обратно, Марина, наверное, меня ищет, волнуется. Сколько времени мы уже здесь?

– Не сейчас. Ты должен поговорить с отцом. Мак, тебе предстоит очень трудное решение.

– Я уже решил. Мне надо вернуться и успокоить Марину. Мама, представь, если бы ты меня потеряла, как бы ты волновалась.

– Даже представить не могу, что должно случиться, чтобы я тебя потеряла. Это невозможно, я всегда знаю, где ты.

– Но Марина так не может!

– Ты беспокоишься из-за ерунды, тебе о другом надо думать.

– Я уже всё решил, помоги мне вернуться.

– Не помогу. Сейчас твоё место здесь.

– Ну, мам!

– Я сама вернусь к нам домой, напишу СМСку с твоего телефона Марине, чтобы она не волновалась.

– Ты будешь читать мои СМСки!

– Если хочешь, я твой телефон даже в руки не возьму, просто «наколдую» эту СМСку. Но мне всё равно надо вернуться туда, отсюда не получится. Что ей написать?

– Не знаю… Напиши: «Срочно уехал к Тане за город. Потом объясню. Целую. Мак».

– Запомнила. Сейчас скажу папе, что скоро вернусь, чтобы он не волновался. А ты спать, спать, быстро!

Я подумал, что вряд ли усну. А ещё я подумал, что впервые обманываю Марину. И мне ужасно не по себе, что приходится ей врать. Но и рассказать всю эту историю я ей не могу.

12

Я лежал на плоту и смотрел в небо. Река была спокойной, плот мерно покачивался. Небо меняло цвет от нежно-голубого до индиго, потом стало почти чёрным. В следующий момент оно стало бирюзовым, поменялось на изумрудное, стало тёмно-зелёным. «Где я сейчас? Какой это мир?».

Я слышал, как шелестят листья деревьев, растущих на берегу озера. Их шум был похож на разговор. Иногда мне казалось, что я когда-то знал язык деревьев, ещё немного, я вспомню его, начну их понимать.

Небо стало ярко-зелёного цвета, плот сильно качнуло, я проснулся. Совсем рядом шелестели листья. Я лежал на кровати, висящей в воздухе, она мерно покачивалась. Значит, я все-таки уснул.

Мама и отец сидели на полу, вернее на меховом ковре. Они смотрели друг на друга и разговаривали. То, что я принял за шелест деревьев, было разговором. Я снова вспомнил, как шелестела толпа, которая встречала нас с мамой. Это язык нашего народа, я забыл и его. Мама увидела, что я проснулся:

– Мы тебя разбудили? – её голос опять прозвучал у меня в голове.

Отец сел в одно из многочисленных кресел, и оно тут же поднялось в воздух.

– Я отправила Марине сообщение, сынок.

– Мамочка, ты самая лучшая.

– Максиан, ты сейчас готов поговорить со мной? – кресло, в котором сидел отец, приблизилось к моей кровати.

– Да.

– Пойдем ко мне, там будет удобнее, кресло приземлилось на пол, а за ним и моя кровать.

По полутёмным коридорам мы дошли до небольшой комнаты. Отец сел на стул с высокой спинкой, напоминавший трон, а я устроился в очень мягком и уютном кресле. Я чувствовал себя неловко, хоть это и был мой отец, я почти не помнил его, он казался мне чужим человеком. Сейчас он будет задавать вопросы, экзаменовать меня. Надо будет отвечать, как мне обращаться к нему.

– Максиан, я сейчас не попрошу ответов на главные вопросы: готов ли ты остаться в нашем мире, и готов ли ты стать Регантом после меня, – он, как будто прочитал мои мысли. – Я понимаю, что ты почти не помнишь свой мир. Ты был слишком мал, когда вы с мамой ушли. Я хочу, чтобы ты вспомнил его, посмотрел вновь, узнал всё, что хочешь узнать.

– Я бы тоже хотел вспомнить и посмотреть, но, сколько это займет времени. И у меня есть ответ на твои вопросы. Я хотел бы вернуться. Там остались люди, которые мне дороги, и которые, не смогут пройти сюда, даже если бы захотели.

– Я знаю. Наш мир не очень большой, твоё путешествие не займет много времени. И мне хотелось бы, чтобы ты увидел мир людей, так как видим его мы.

– Мама будет со мной?

– Да. Жаль, что я не могу сопровождать тебя, мне надо оставаться здесь.

13

Ветер сбивал с ног, высокая, почти в человеческий рост трава, стелилась по земле. Небо меняло цвет от изумрудного до чёрного. Мы стояли на берегу озера, вода в нём тоже казалась чёрной, ветер гонял высокие волны. Мы – это я, мама, Марго, Марта и Китáр, тот самый мужчина, который приходил к нам домой с Мартой и Марго. Все были в длинных плащах, подбитых мехом, с капюшонами, поэтому, несмотря на пронизывающий ледяной ветер, я не мёрз.

Наше путешествие закончилось. Надо было перебраться через озеро, на другом берегу – наш город. Озеро такое большое, что противоположный берег почти не виден. Я не знаю, как долго мы путешествовали. Здесь нет смены дня и ночи, нет солнца и ночных светил, нет распорядка дня и расписаний. В этом смысле ауэрлейны живут очень свободно. Они едят, когда хочется есть, спят, когда хочется спать, они не считают дни и года. Никто из них не сможет сказать, сколько ему лет. В мире людей сказали бы, что они «живут в согласии с собой и с природой». Всегда спокойные и уравновешенные, никуда не спешат, подчиняются законам природы и мира, в котором живут. Они говорят немного, но всегда по делу, а со мной общаются телепатически, поэтому я слышу их голоса сразу в голове. Меня сначала очень беспокоило, что они могут читать мои мысли, это было неприятно. Но мама объяснила, что никто не лезет мне в голову без надобности. Со мной разговаривают так, потому что я забыл наш язык. За время нашего путешествия я тоже стал более спокойным и уравновешенным, и очень лёгким. Но, летать, так и не смог. Все заверили меня, что нужно время, чтобы полететь, и только Марта посмотрела скептически. Она всё ещё считала меня человеком, и то, что я прошёл в этот мир – случайностью.

Я много увидел и услышал, что-то даже вспомнил. Но, решение не изменил. Я не останусь здесь, даже, если больше никогда не смогу вернуться. Я вырос в другом мире. Там моя жизнь, мои друзья и Марина. Пусть там я буду обыкновенным человеком, а не принцем, пусть жизнь там сумасшедшая и непредсказуемая, пусть я стану человеком. Но, выбор сделан, я буду жить в мире людей. За время нашего путешествия мы не обсуждали с мамой моё решение, она меня ни о чем не спрашивала. Но мне показалось, что сама она хотела бы остаться здесь.

Перед тем, как мы отправились путешествовать, ей пришлось еще раз пройти в мир людей, я просил её позвонить Марине, объяснить, почему меня нет. Мама сочинила, что нам срочно необходимо уехать собирать документы для оформления наследства. Какого? Потом мне придется придумывать, что нашлись другие наследники, и мы ничего не получим. Как не хочется врать Марине! Интересно, если я расскажу правду, поверит она или нет. Как станет ко мне относиться, если узнает, что я будущий правитель другого мира. Очень хочется рассказать ей, посоветоваться. Может быть, и расскажу когда-нибудь, например, когда мы будем уже женаты. Конечно, я ещё не делал предложение, но другой женщины, кроме Марины, я рядом с собой не вижу.

Ветер стал ещё сильнее. Нам надо перелететь через озеро. Но ветер дует навстречу с такой силой, что невозможно двигаться вперёд. Марго поднялась в воздух и закружилась. Её снежно-белый плащ делал её похожей на ангела. Ветер сорвал с неё капюшон, разметал волосы. Я всё ещё не мог привыкнуть к её необыкновенной красоте, она была совершенством.

– Надо укрыться где-нибудь, переждать, – это Китар. Как ни странно, руководил нашим путешествием он, а не мама, хотя она оставалась Реганой, правительницей Аураны.

Китар взлетел и медленно закружил в поисках какого-либо убежища. Укрыться здесь было сложно. В этом мире не было лесов, деревьев было немного. И все они были одинаковые, высокие, с густой кроной на самом верху, состоящей из мелких почти чёрных листьев. Китар опустился на землю вместе с Марго.

– Впереди, берег образует навес, можно переждать там.

Китар и мама подхватили меня, и через секунду мы оказались в небольшой пещерке, которая образовалась под высоким берегом озера. Во время нашего путешествия, если надо было добраться куда-то быстро или преодолеть препятствие, Китар и мама переносили меня по воздуху. Когда же я начну летать! Если навсегда уйду отсюда, то, скорее всего, никогда.

Китар несколько раз вылетал из пещеры. И вскоре застелил её пол мягкой травой, на которую мы все и уселись. Все молчали, ауэрлейны, вообще мало говорят, только, когда это необходимо. У них я никогда не слышал пустых разговоров или обсуждений друг друга, друзей, соседей, родственников. Их мир не такой большой, как мир людей. И самих ауэрлейнов гораздо меньше, чем людей. Они живут в небольших поселениях, я называю их городами. В домах, которые висят в воздухе, всегда недалеко от озёр. Из водоемов здесь только озёра: большие, маленькие, пресные, соленые, глубокие, мелкие. Ни рек, ни морей, ни тем более океанов здесь нет. Здесь главное не вода, а воздух. Ауэрлейны, как будто сами состоят из него. Воздух – главный правитель Аураны, его нельзя описать словами, им не дышишь, он окутывает, наполняет тебя, и хочется лететь. Здесь никогда не бывает полного безветрия, и иногда ветер бывает очень сильный, такой, как сейчас. Наверное, поэтому, основная растительность – это трава. Как правило, высокая, она может быть разных цветов: различные оттенки, голубого, зелёного, серого. Я видел поле с коричневой травой. Она оказалась такой жёсткой, что идти по полю было невозможно, пришлось перелететь через него. Есть ещё кусты, иногда огромные заросли самых разных кустарников, через которые невозможно продраться, и тоже приходится их перелетать. Удивительно, но на кустах всегда есть либо цветы, либо ягоды. И те и другие, как правило, мелкие самых разных цветов. Живут в этом мир разные маленькие птички и зверушки. Я спрашивал у мамы, она сказала, что больших птиц и зверей здесь никто и никогда не видел, но это не значит, что их нет. Не понял, если они есть, то почему их не видели, больших ведь видно лучше, чем маленьких. Я уже говорил, что здесь всё время день. Темно становится только во время бури, когда темнеет небо и поднимается ураган. Также здесь нет и смены времен года. Я бы сказал, что всегда осень, по-нашему сентябрь – октябрь. Жары не бывает, также как и морозов. Но практически всегда надо ходить в плащах – лёгких или, когда холодно, подбитых мехом.

Ауэрлейнов, как я уже говорил, мало, особенно по сравнению с миром людей и его миллиардами жителей. Живут ауэрлейны долго, причём, сами не знают насколько долго, потому что не считают года. Мне показалось, что здесь мало детей, я видел их нечасто. Когда ребёнок рождается, определяется его предназначение. И пока ребёнок растёт, он готовится к своему предназначению. А когда вырастет, должен выполнять его. Это то, о чём говорила мне мама, и из-за чего она покинула этот мир, увела меня. Нет свободы выбора, предопределенная судьба.

Аурана – это равнина. Есть только одна гора, я видел её издали. Она будто вырастает из озера. Там, в этой горе живут Ариóлы. Это прорицатели или предсказатели. Они определяют предназначение ребёнка и рассказывают его только родителям и Реганту. Никто не может пройти в гору Ариол, только те, кого они сами позвали и сопровождают. Но нас к Ариолам никто не приглашал, поэтому в Скалу мы не попали. Моё предназначение и так известно. Интересно, было бы увидеть Ариол и поговорить с ними. Они, и, правда, могут прорицать будущее, или это просто игра их воображения? Кстати, Ариолы здесь не менее уважаемы и почитаемы, чем Регант и Регана, а может быть, даже и более.

Помимо свободы выбора здесь совсем нет технического прогресса. Ауэрлейны ничего не изобретают и не усовершенствуют. С одной стороны, это помогло им сохранить мир и природу в первозданном виде, а с другой стороны, абсолютно никакого развития. Мне, пришедшему из мира Интернета и навороченных гаджетов, их мир кажется первобытным. Правда, если быть честным, ни Интернет, ни мобильные телефоны, а также автомобили, самолеты, и т. д. и т. п. здесь не нужны. Ауэрлейны быстро передвигаются на большие расстояния, летать могут без самолетов, легко общаются телепатически. А телевизоры, компьютеры и прочие необходимые людям вещи им заменяет «зеркало», тот самый кристалл, который каждый ребёнок получает с рождения. «Зеркало» показывает и рассказывает, всё, что попросишь. И оно гораздо лучше Интернета, потому что в отличие от Яндекса или Гугла не выдает миллион ответов на вопрос или запрос, а показывает именно то, что надо. С помощью «зеркала» ауэрлейны могут проходить в разные миры. И в каждом из этих миров, они могут взять всё, что им нужно. Приносить в Аурану всё необходимое для жизни – это тоже предназначение. Интересно, что есть ауэрлейны, которые в другие миры проходить не могут, несмотря на наличие «зеркала». Как Ариолы при рождении ребёнка могут определить, кто сможет пройти в другой мир, а кто нет – загадка.

Какие-то вещи ауэрлейны делают сами, например: ткани, одежду, обувь, мебель, сами строят дома. И это тоже предопределенная судьба, например, ребёнок только родился, а уже известно, что он будет шить плащи.

Еда здесь необыкновенно вкусная. Я такого никогда не ел. Иногда можно встретить знакомую продукцию из мира людей, например, конфеты, шоколад, чипсы и другие похожие «развлечения». Но большинство продуктов доставляют из Флóссна, так называемого Цветущего мира. Еда такая же, как в мире людей, но в тысячи, миллионы раз вкуснее. Марго рассказывала про Цветущий мир. Она говорила про бесконечные поля и сады, луга и леса, про реки без начала и конца, и про жителей этого мира, которые следят за тем, чтобы всё росло, цвело и плодоносило. Интересно было бы там побывать.

Ещё в Ауране есть Целители, врачи по-нашему. Но, они, конечно, очень отличаются от обычных врачей, так же, как и их лечение. Они, как и Ариолы живут отдельно, но не в скале, а на Острове посреди озера. И к ним может прийти любой, когда хочет. Ауэрлейны не болеют в нашем понимании этого слова. Но они могут устать, хандрить, грустить или раздражаться. Могут плохо спать или наоборот много спать. Ну, и конечно, могут получить травму. Тогда они идут к «доктору». «Доктора» в Ауране лечат целебными отварами и настоями. Для каждого такой настой готовится индивидуально. Нет препаратов для всех от всех болезней. Быть Целителем – тоже предназначение, и это очень круто, как сказали бы в мире людей. Целителей уважают не меньше Ариол.

Я знал своё предназначение, я должен стать правителем. Но кто такие Марго, Марта и Китар я не понимал. Сейчас они были сопровождающими наследника, то есть меня, а чем занимались они до моего появления в этом мире?

Кстати, у Марты, настоящее имя было другим, она мне его назвала, но я не запомнил, Марта было привычнее. А Марго, вопреки утверждениям мамы, действительно была Марго. Странный выбор для иного мира. Я представил, что её родители прочитали роман А. Дюма, и он произвел на них такое сильное впечатление, что дочь они назвали в честь королевы Наваррской.

Ветер шумел и убаюкивал. Мама разговаривала с Мартой, я слышал шелест, но не понимал слов. Сначала я хотел начать учить язык ауэрлейнов, а потом передумал. Потому что я здесь не останусь.

14

Я слушал в телефонной трубке голос Марины, и не понимал ни слова. Я был так счастлив, что снова слышу её! Я не виделся с ней больше месяца. Она что-то спрашивала про квартиру, которая досталась нам в наследство, а я ничего не понимал, только улыбался и поддакивал. Наконец, неимоверным усилием воли собрал мысли и договорился встретиться с ней сегодня вечером.

Мы вернулись вчера ночью, вдвоем с мамой. Остальные прибудут завтра, решили, что всем надо передохнуть после путешествия. Я пообещал отцу, что каким бы не было мое окончательное решение, я обязательно сообщу ему лично, то есть по крайне мере ещё один раз вернусь в Аурану и встречусь с ним. Он передал мне моё «зеркало», то, которое мне было дано при рождении. Правда, я не умел им пользоваться, но Китар и Марго заверили, что это не сложно и они быстро меня научат. Марта, как обычно промолчала, но в моё быстрое обучение явно не верила.

Возвращаясь, мы с мамой снова прошли через пустынный лес и вошли к нам в квартиру через зеркало с картины. Сейчас оно стояло в углу в маминой комнате. Я остался таким же, как был, а мама снова стала Таней, и попросила так её называть и не путаться.

В квартире царил идеальный порядок – чисто, аккуратно, всё на своих местах, как будто в наше отсутствие кто-то проводил генеральную уборку. Мамина комната совершенно изменилась. Исчезли все «колдовские» атрибуты. Кто-то сменил шторы на более светлые, переставил мебель. Теперь это была обычная комната в обычной квартире. И когда мама всё успевает!

Вернувшись домой, я вспомнил, что пропустил много занятий, мало того, даже не предупредил в институте, что меня не будет. Но мама успокоила меня. Каким-то волшебным образом, я написал заявление на академический отпуск на полгода по семейным обстоятельствам. То есть я могу сдать летнюю сессию экстерном, если у меня хватит знаний и смелости, а в сентябре перейти на следующий курс. Либо в сентябре вернуться на свой третий курс.

Со всеми этими мыслями я ехал на встречу с Мариной, как положено чистый, побритый, хорошо пахнущий и с букетом роз. И, конечно же, подождал и поволновался, девушкам положено опаздывать на свидания.

Как бы ни хороша была Марта, как не прекрасна Марго, да и другие девушки, которых я встречал в том мире, Марина осталась самой любимой и единственной. Я обнимал её, целовал её лицо на улице, не обращая ни на кого внимания, и не мог оторваться. Надо говорить какие-то слова, но слов не было, было только безумное счастье, которое не умещалось во мне и выплескивалось из меня с какими-то несуразными звуками.

– Мак, ты меня сломаешь!

– Я так давно тебя не видел!

– На нас все смотрят.

– Давай никогда больше не расставаться надолго.

– Это ты уехал надолго, не звонил даже. Только Таня твоя звонила, говорила, что ты занят и связь плохая. Мог бы и написать, в двадцать первом веке живём, если ты забыл.

– Прости меня, я без тебя больше никуда не уеду. Давай вместе поедем куда-нибудь.

– Что там, кстати, с квартирой, рассказывай. Вы все документы оформили, сколько примерно она стоит?

– Что там с квартирой? Какой квартирой? Ты стала ещё красивее.

– Давай посидим где-нибудь, кофе попьем, ты мне все расскажешь.

– Давай лучше пойдем в кино на последний ряд и будем целоваться.

– Мак, я хочу, чтобы ты рассказал мне про поездку, и ещё я кофе хочу и поесть.

– Бедненькая, ты голодная. Пойдем, я тебя покормлю, выбирай куда.

Я вернулся домой поздно. Сначала мы сидели в кафе. Как я не пытался уйти от разговора о моём отсутствии, мне всё равно опять пришлось врать. Я напридумывал на ходу, что объявились более близкие родственники, а значит, основные претенденты на квартиру, и нам пришлось уехать ни с чем. Марина очень горячилась, говорила, что зря мы так сразу сдались, надо бороться, подавать в суд, и получить, если не половину, то хотя бы треть. Я придумывал дальше, что Таня будет подавать в суд. Мы вернулись, для того, чтобы посоветоваться с опытными юристами. Если честно, я не понимал, почему Марину так волнует наша несуществующая наследственная квартира. Что такое ей мама рассказала об этой квартире?

Из кафе мы пошли в кино, взяли билеты на ближайший фильм, сидели на последнем ряду и целовались. Я совсем измучился, позвонил ребятам в общежитие и попросил освободить для нас комнату на время. Потом уговаривал Марину поехать в общежитие. Потом, когда мы туда всё-таки приехали, выгонял всех из комнаты, которую никто не освободил и как мог, удерживал Марину, она пыталась уехать, злилась на меня и не хотела ничего слушать. Но, все мучения закончились, мы остались вдвоём. Мы про всё забыли и чувствовали себя уже как дома, но в одиннадцатом часу в дверь стали барабанить, пришлось уходить.

Потом я долго провожал Марину, не мог её отпустить, обнимал в подъезде и говорил что-то, говорил, лишь бы она не уходила. Позвонила её мама, узнала, что мы уже в подъезде, вышла и увела Марину домой. Я сначала решил ночевать у неё во дворе, было уже достаточно тепло, но позвонила моя мама и очень строго велела мне ехать домой.

Дома я был уже глубокой ночью, мама меня ждала, и естественно, начала говорить о том, что она волновалась, что мне пора спать, что завтра трудный день, что из-за меня она не спит – всё, что говорят мамы в таких случаях. Я слушал, счастливо кивал, поддакивал невпопад, спать не хотелось, хотелось петь или танцевать. Не знаю, чего хотелось.

– Мам, я хочу купить кольцо. Хорошее такое, красивое, золотое, настоящее с каким-нибудь дорогим камнем. Поможешь мне?

– Что?! – в этот момент мама, кажется, говорила о том, что она не железная и ей надо отдыхать, а вместо этого она сидит и ждёт меня всю ночь.

– Кольцо, мне надо купить красивое кольцо, чтобы ей понравилось.

– Мак, Марина попросила купить ей кольцо?

– Нет, не просила, я сам хочу, помоги мне. Ведь надо ещё, чтобы подошло, не жало и с пальца не сваливалось. Как это сделать?

– У колец есть размеры. Но вряд ли ты знаешь, какой у Марины размер.

– А как это узнать?

– Мак, кольцо – дорогой подарок и со смыслом. На какой праздник ты хочешь его подарить. Ближайший – Первое мая, странный повод для такого подарка.

– Ну и что, чем Первое мая не праздник, не всё же на День Святого Валентина дарить. А потом, кольцо нужно совсем для другого. Я хочу сделать ей предложение.

– Что!?

– Я хочу на ней жениться. Как ты думаешь, она согласится?

– Она? Она, может быть, и согласится. Я не соглашусь.

– Почему? Она тебе не очень нравится, я знаю. Но, если хочешь, мы будем жить отдельно.

– Мак, если ты решишь остаться в том мире, она не сможет пройти туда, это невозможно. Люди могут жить только в своем мире. А, если ты останешься здесь, какая женитьба! Надо окончить институт, профессию получить, стать кем-то.

– Мама, я наследный принц, будущий правитель целого мира! Кем я могу стать здесь, чтобы это было более круто? Я останусь здесь, я уже решил, править я не буду. Получить профессию не так сложно, как тебе кажется. Почему нельзя учиться и быть женатым?

– Сынок, боюсь, сейчас мне тебе не объяснить, ты меня не услышишь. Любовь – это праздник, полёт, фейерверк. А семейная жизнь – это обязанности, труд, бюджет и другие скучные слова. А, если сразу дети, это ещё и бессонные ночи, ссоры и скандалы из-за того, что не хватает денег или ты не помогаешь, или помогаешь, но не так. Поверь мне, я знаю людей, хоть я ни принадлежу к ним.

– Я люблю её. Я буду зарабатывать деньги, я буду не спать ночами, когда родится ребёнок, я буду ей помогать и заботится о ней, я успокою её и помирюсь с ней, если мы поссоримся.

Мама сидела, обхватив голову руками – воплощение отчаяния. Я не понимал, почему она так расстроена. Конечно, жениться в девятнадцать лет – рано. Но, можно немного подождать и жениться в двадцать.

– Мам, ну что ты…

– Давай купим кольцо, я помогу. Подумаю, как узнать, какой у Марины размер.

– Ты лучше всех! Ты самая классная! Как хорошо, когда есть мама!

– Иди спать, сынок. Иди, спать. Утро уже скоро. Иди спать…