Текст книги "Не случилось"

Вечно молодая, вечно пьяная

Милена уже не помнила, сколько она выпила и кто её тогда подсадил, чтобы помочь забраться на барную стойку. Всего в нескольких метрах от неё располагалась сцена с игравшими рок-музыкантами, а внизу кучка пьяного подпевавшего народа. Лена погрузилась в нирвану и полностью отдалась музыке. Казалось, её тело парило над столиками и, если бы не потолок с мерцающими светильниками, девушка бы навсегда улетела вверх в бесконечную воронку пустоты.

Вдруг под улюлюканье и громкую музыку среди толпы появилась до боли знакомая фигура – Григорий, Гриша. Он был постоянным клиентом паба. Лена знала, что у них с ним есть даже пара общих знакомых. Она долго не могла признаться себе, что после того случая, когда несколько месяцев назад Гриша сидел за соседним столиком и встретился с ней скучавшим взглядом, он полностью завладел её мыслями. В последующие встречи в пабе его отрешённость, чёрные жгучие глаза, аккуратно подстриженная борода и ладная мужская фигура вызывали у неё всё больший интерес. Милена могла познакомиться с ним лично в любой из вечеров, если бы не одно но – тогда она не была настолько пьяна, как сейчас.

Когда Григорий начал протискиваться через танцующих около неё людей, в её голове за секунду созрел безумный и опасный план. Лена просто рухнула на Гришу, сделав вид, что подвернула ногу на высоких каблуках во время танца. Стоит отдать должное его силе и молниеносной реакции – он ловко подхватил падающую незнакомку.

– Надо же, теперь такие красавицы падают прямо с неба? – он всё ещё держал Лену на руках.

– Меня уже можно поставить.

– Как скажете.

– Я Милена, Лена, – она поправила красную облегающую юбку.

– Я Гриша… Вы…

– Ты. Можно на «ты»…

– Хорошо. Ты уже уходишь? Музыканты, как я слышал, сейчас играют последнюю песню.

– Ухожу.

– Я тоже собирался уходить. Могу подвезти тебя. Не бойся, когда я за рулём, то не пью алкоголь.

По дороге Милена всё ещё не могла поверить в происходящее – наконец-то это случилось. Так легко и неожиданно. А в конце поездки миссия была выполнена окончательно – он взял её номер.

За окном наступила настоящая апрельская капель. Воздух наполнился свежестью, а дворы – воплями кошачьих брачных игр. Солнце начало светить дольше и теплее, а по дорогам текла мутно-серая жижа, очищавшая городские улицы от суровой сибирской зимы. Эстрэлла вылизывала спину, сидя на подоконнике, когда Милена волнительно оглядывала себя в зеркало. Она была не похожа на себя, но эта роковая женщина с красной помадой определённо ей нравилась. Высокие сапоги, чёрное платье, подчёркивавшее фигуру, тёмно-коричневое пальто и яркий леопардовый шарф – внешний вид должен был соответствовать «Лексусу» Гриши. Григорий подъехал пять минут назад и ждал её снаружи.

– Ну что, в ирландский паб? – пошутил он, открывая дверь даме.

– Нет, только не туда.

– Шучу, давай просто поужинаем. Знаю место, где подают отличные хорошо прожаренные стейки.

Они приехали в один из самых дорогих ресторанов города, настолько дорогой, что Лена никогда бы не решилась посетить его сама. Стены, декорированные искусственным кирпичом, атласные шторы и начищенная до блеска посуда на белоснежных скатертях освещались приглушённым светом светильников, похожих на подсвечники. Милена сидела в удобном кожаном кресле и пыталась не выдать, насколько неуютно ощущала себя в этом пафосном месте с не менее пафосным, но таким желанным мужчиной, вокруг которого, облизываясь, она ходила кругами несколько месяцев. Игристое вино вместо привычного виски, лёгкий фруктовый десерт со сливками и ненавязчивая музыка погрузили девушку в спокойную и такую по всем меркам обыденности нормальную, хотя немного напыщенную, атмосферу.

– Хочешь порулить? Ты сегодня практически трезвая, – отпустил ироничную шутку Гриша, когда они ехали обратно.

– Хочу, – сказала Лена, хотя на самом деле до жути боялась управлять автомобилем. У неё были права, но за руль она не садилась уже много лет. В тот момент Милена понимала, что он испытывает её, прощупывает почву и что малейшая неуверенность и слабина могли бы уничтожить её в глазах Гриши.

Они выехали на безлюдную трассу за город, и Лена пересела на водительское сиденье. Григорий долго объяснял, для чего нужна та или иная педаль и что показывают датчики на панели. Он случайно задел её коленку рукой, она инстинктивно перехватила его ладонь и заглянула ему в глаза. Через секунду Милена страстно поцеловала Гришу, но тот отодвинул её.

– Не играй с огнём, поехали.

Девушку трясло от мысли, что, возможно, из-за своей импульсивности она теперь выглядела в его глазах последней потаскухой. Лена никак не могла сконцентрироваться на дороге. Фары разрезали темноту, стены которой плавно раздвигались, очищая путь до города. Под колёсами потрескивали льдинки – ночной мороз сковал льдом растаявший за день снег. Ей казалось, что именно такой же коркой льда, образовавшейся на оттаявшей земле, был покрыт и Григорий. А Милена была робкими солнечными лучами, которые пытались растопить холод, чтобы дать возможность пробиться обновлённой молодой зелени.

– Всё, с меня довольно, – Лена резко нажала на педаль тормоза. – Почему я везу тебя, мужчина?

Они поменялись местами и доехали до её дома в молчании. Милена на прощание хотела чмокнуть Гришу в щеку, но он подставил губы.

– Не играй с огнём, – процитировала Лена его же слова и быстро вышла из машины, незаметно сунув под сиденье помаду.

Помада была проверкой – если она будет лежать у него и при следующей их встрече, значит, Гриша не катает так же других девушек. Он оставит женскую вещицу, не боясь того, что какая-либо из его возможных пассий обнаружит присутствие другой дамы.

Григорий не перезвонил ни на следующий день, ни через неделю, ни через две. В это время он не появлялся и в пабе. Чтобы избежать соблазна атаковать Гришу сообщениями и звонками, Милена стала брать работу на дом. В редакции, где она трудилась в течение последних нескольких лет, после увольнения одного из журналистов осталась масса нерешённых дел. За эти дела с энтузиазмом и взялась Лена. Свободные вечера она коротала либо в пабе, либо в компании алкоголя и Эстрэллы. Эстрэлла была замечательным слушателем в такой ситуации – не читала нотаций, не ругала за курение, а лишь пристально смотрела огромными зелёными глазами, изредка мяукая и мурлыча.

– Ты обронила помаду, я завтра завезу тебе, – спустя месяц Милена получила короткое смс.

– Завтра я весь день занята. Если только ты заберёшь меня с работы вечером, – ответила Лена

– Отлично, – пропищал телефон.

Но на следующий день Лена, простояв на остановке сорок минут, так и не дождалась Григория и села в автобус.

«Как же наивно было надеяться, что Гриша заберёт меня, если он не ответил на звонок в обеденный перерыв! А ещё – оказаться от предложения коллеги подбросить. Сидела бы уже давно дома, а не стояла на улице в ожидании чуда!» – злилась Милена.

Впрочем, игра стоила свеч – если бы Гриша появился в тот вечер, она бы была бесконечно счастлива, а счастье – всегда риск в большей или меньшей степени.

«Можешь оставить помаду себе как трофей или выбросить», – написала смс Лена.

Через пару недель в субботу раздался звонок.

– Давай сегодня в пабе встретимся, я подъеду сразу туда, – как ни в чём не бывало предложил Гриша.

– Давай, – слегка колеблясь, ответила Милена, понимая, что даёт слабину.

Если бы она была нужна Григорию, то он бы нашёл время хотя бы на короткую встречу, а не мучил её долгим ожиданием. Следовало бы сослаться на дела, сделать вид, что у неё, помимо него, есть планы важнее, а не бежать по первому зову. Тем более, в редакции остались несколько недописанных статей, которые можно было бы закончить дома. Милена это чётко осознавала, но соблазн получить Гришу был сильнее.

Лена изменила своей традиции в тот вечер и не танцевала на барной стойке. Она, скучая, сидела в своём новом сексуальном тёмно-синем платье и уже знала – он не приедет. Слушая музыкантов, девушка медленно тянула виски и разочарованно оглядывала присутствующих. В последнее время подобные вылазки приносили всё меньше удовольствия – среди веселящихся людей Лена острей чувствовала своё одиночество. Оно отдавалось лёгкой болью под рёбрами, тяжестью в плечах и дрожью по позвоночнику.

На следующий день она позвонила ему сама, но трубку никто не взял. Никто не ответил и на сообщение. Гриша опять потерялся на долгое время. Постепенно Милена начала привыкать к его отсутствию. Казалось, в потоке рутинны его образ стёрся из памяти, наконец, её голова была занята более полезными вещами в виде работы и поездки к матери. Лена не навещала мать уже несколько лет, а лишь ограничивалась редкими вечерними звонками, редкими – потому что трезвой по вечерам Милена бывала очень редко.

В одну из пятниц июня, надравшись до почти невменяемого состояния в пабе, Милена решила разогнать физическую боль одиночества. После трёх бокалов виски даже показалось, что ничего не щемило в груди и что спину держать было легче, хотя голова немного побаливала. Натанцевавшись и сорвав голос в процессе подпевания музыкантам, она столкнулась с Григорием на входе.

– Привет, помаду решил завезти? – съязвила Лена, упершись ладонями ему в грудь, потому что с размаху влетела в него, едва не уронив обоих.

– Ну, она у меня в бардачке. Пойдём, заберёшь.

Они сели в машину, и он, наконец, вручил ей забытую вещь. Милена была вне себя от ярости, но в то же время в душе ликовала – наконец-то они встретились спустя долгое время. Хотя уже возникали сомнения, нужна ли ей эта встреча.

– Милен, может покатаемся? – посмотрел он искоса, улыбаясь очаровательной улыбкой, при которой обнажились два ровных острых клыка. У него была необыкновенная улыбка – мягкая и одновременно хищная из-за необычной формы белоснежных клыков.

– Нет.

– Ты голодна? Съездим куда-нибудь перекусить? Правда, не знаю, что открыто сейчас в три часа ночи… Мне же надо как-то загладить свою вину, – мужские крепкие руки поглаживали руль автомобиля.

– Я не хочу есть.

– Домой отвезти?

– Нет.

– А чего ты хочешь?

– Тебя, – хитро прищурив карие глаза, сказала Лена. Она решила идти ва-банк – или сейчас, или уже никогда.

Григорий ничуть не смутился, словно ждал именно такого ответа, и нажал на педаль газа.

Они поднялись к нему в квартиру, уже начав целоваться в лифте. Гриша закрыл входную дверь, и Милена с ещё большей страстью набросилась на него. Она, наконец, получила его. Одежда полетела на пол ещё в коридоре, поэтому до кровати они добрались абсолютно голыми.

– Милена, я не люблю царапин, – отстранился Гриша, когда Лена вонзила ему в спину красные миндалевидные ногти.

– Ты боишься, что кто-то другой заметит следы преступления? Ну и кобель же ты! – Милена перевернула его на спину и села верхом. – Зато сегодня ты мой.

– Воу, воу, тигрица, – он слегка сжал шею девушки правой рукой, а левой впился в её ягодицу сзади, – хищник тут только один – я.

Милена не могла узнать себя и обстановку вокруг. Она была в теле женщины-жрицы с длинными тёмными волосами, смуглой кожей и пышными бедрами. На ней была надета кожаная набедренная повязка, на шее висело множество амулетов. На щиколотках бренчали костяные браслеты, а в руках был длинный острый клинок.

Лена стояла внутри тёмной пещеры, похожей на место древних жертвоприношений. Стены украшали выцарапанные картины страшных ритуальных убийств – людей резали, жгли, кидали диким зверям. В самом дальнем углу валялась груда обгорелых человеческих костей. Посередине стоял столб, а вокруг него были разложены дрова. На входе горели два небольших костра.

Вдруг снаружи послышались шаги и возня.

Двое крепких мужчин, также облачённых лишь в набедренные повязки, втащили обнажённого избитого пленника. Он был измучен и почти не сопротивлялся, хотя было очевидно, что в этом мускулистом теле когда-то таилась мощная физическая сила. Его чёрные растрёпанные волосы скрывали лицо, а кожа была покрыта ссадинами и кровоподтёками.

– К столбу его, – неожиданно для себя скомандовала Милена и дрогнула. Её голос был грубым, она говорила на каком-то неизвестном ей древнем языке.

Жертву привязали к столбу. Помощники Лены поленьями из других костров подожгли дрова вокруг столба. Всего за несколько минут пламя разгорелось настолько, что по пояс охватило тело привязанного незнакомца. В пещере запахло жареной плотью и палёными волосами. Несмотря на адские муки, он не издал ни стона, а лишь продолжал учащенно дышать, опустив голову.

– Хочешь, я подарю тебе быструю смерть, если ты покаешься? – с ухмылкой спросила Милена всё на том же непонятном языке. – Покайся, только и всего, и я перережу тебе горло.

Она вытянула руку, слегка вонзила кончик клинка в шею мученика и сделала ещё одно удивительное открытие – огонь никак не ранил её.

– Никогда, ведьма! Никогда, – закричал он, дёрнув головой. Лена разглядела его лицо и знакомые жгучие тёмные глаза, полные дикой злобы. Она сделала пару шагов назад и замерла.

Пока Милена приходила в себя, пламя полностью поглотило пленника, который продолжал выкрикивать проклятия. Словно сквозь пелену времен она слышала треск костра и отдававшийся гулом в ушах голос.

– Никогда, ведьма! Будь ты проклята! Я доберусь до тебя потом! Тогда я вырву тебе сердце и вытравлю душу! – кричал несчастный.

Лена проснулась и пристально посмотрела на спящего любовника. Он мирно спал на животе среди чёрных шёлковых подушек. Широкая смуглая спина медленно вздымалась и опускалась при каждом вдохе и выдохе. Удивительно, обычный мужчина, пусть и красивый, но таких у неё было немало… И вдруг какая-то неведомая сила с первого дня притянула к Грише, а проведённая ночь просто припекла к нему. Его глаза подманили, привязали к себе, заставляя забыть о здравом смысле и гордости. Нужно бежать, пока не поздно!

Девушка тихо пробралась в коридор, собрала свои вещи, оделась и вышла, захлопнув дверь.

Но она сильно ошибалась, когда думала, что ей удастся убежать от Григория. Он позвонил в этот же день, и уже вечером они страстно занимались сексом на заднем сидении его «Лексуса».

– Дед Мороз ты, борода из ваты, – она трогала его бороду, когда они сидели в машине перед окнами её дома.

– Я не Дед Мороз. Во-первых, мне всего двадцать девять, я не так стар, а, во-вторых, я мороз не люблю, мне жара по нраву.

– Какой ты у нас мерзляк. Я до конца не могу понять тебя. В пабе ты на первый взгляд казался таким холодным, равнодушным, а, как выяснилось, ты у нас огонь, столько страсти.

– Хватит философствовать, я завтра позвоню.

– Не позвонишь, Гриш.

– Ты в этом так уверена?

– Гриш, ты же такой… сказочник, – она хотела было использовать грубое матерное «пизд*бол», но вовремя подобрала другое слово.

Позже он снова пропал на несколько недель. В этот период Милена превратилась в назойливую муху – не проходило ни дня, чтобы она не позвонила или не написала Грише. Он не брал трубки и не отвечал на сообщения, а потом резко появился, и они снова предались безумной страсти сначала в машине, а после и у него дома.

– Ты мне уже всю душу изгадил! – кричала отходившая от похмелья Лена, одеваясь утром. – Зарекалась же не связываться с тобой больше!

– Ну, я тебе ничего и не обещал, – спокойно ответил Гриша, – ты сама этого хотела.

– Я тебя придушу когда-нибудь в постели!

– Нет, не придушишь. В этот раз сила на моей стороне, – он подошёл к ней и сомкнул пальцы на её тонкой шее. – Тебе ведь так нравится, когда я беру тебя за шею, не давая пошевелиться.

– Иди к черту, Гриша! – она отпрянула и дрожащими руками застегнула последние пуговицы на блузке.

– Не злись. Ты знаешь, какая ты необыкновенная? Я в первый раз в жизни встречаю такую необычную девушку.

– Правда? – голос Милены зазвучал мягче, и от прежнего гнева не осталось и следа – ей показалось, что вот, наконец, он оттаял, стал нежнее и добрее и что сейчас он признается в своих чувствах.

– Правда-правда. Всегда поражался тому, как много алкоголя умещается в этом маленьком хрупком тельце, – Григорий громко захохотал.

– Ах ты, негодяй! – несмотря на сказанные им слова, Лена не разозлилась, а рассмеялась и, схватив подушу с кровати, кинула её в Гришу. – В следующий раз это будет не подушка, а что-то потяжелее!

– Нет, правда. Ты же всё время бухая. Ты почти никогда со мной трезвая не встречалась. Подними подушку, пожалуйста.

Она наклонилась, как вдруг заметила краем глаза что-то кружевное под кроватью. Милена подняла чёрную тряпицу, чтобы лучше разглядеть – женский чулок.

– Ну ты и кобель, Гриша! – она подбросила чулок, и тот зацепился за люстру. – Вот и пусть висит здесь напоминанием о том, какой ты кобель! Интересно, что ты ей сказал, когда она увидела мою помаду у тебя в машине?

– Она неревнивая.

– Ты невыносим! Я ухожу!

– Уходи, но ты ведь всё равно вернёшься.

– Сначала посмотрю на твоё поведение.

– Даже напоследок не покуришь на балконе?

– Нет!

Несмотря на очевидный факт, что Гриша встречался с кем-то ещё и что этот кто-то даже забыл у него свой чулок, Милена не могла долго держать оборону и всегда по первому зову летела на свидание. Её изумляло, как же можно было позволить себе быть не единственной, легко закрывать глаза на явное присутствие другой женщины. Или женщин? Чёрт разберёт, что за гарем собрал у себя Григорий! И важно – он ничуть не был обеспокоен тем, что Лена знала о его похождениях.

Дома она курила и вновь и вновь осознавала, как сильно оступилась, используя эти внезапные и непонятные встречи в попытке забыть печальный опыт предыдущего романа. Устоять перед соблазном было практически невозможно, поэтому тот вечер августа, когда Милена, ожидая сигнала светофора, не вернулась домой, стал для неё маленькой победой.

Она уже стояла на перекрёстке, отделявшем её от кафе. Только перейти дорогу, Дима уже должен был ждать. Или вернуться назад, отменив встречу, а потом помчаться к Грише? Маленькие пальчики с красным маникюром принялись печатать сообщение. «Нет, Григорий, секса не будет, надоело», – сдобрив сообщение смайликом, Лена перешла на мигающий зелёный свет светофора.

Гарем распущен, все свободны

Она проснулась от звука смс-оповещения. «Мне кажется, я и тут бесконечно люблю тебя. Не теряйся больше», – писал ей Дима.

«Пффф! Волки, огненные танцы… Пить надо меньше и не общаться с какими-то командировочными. Приключение было, что надо, но, пожалуй, продолжения у него не будет…» – подумала про себя Лена, добавляя номер Димы в список игнорируемых.

– Тоже мне! Вот дурной какой-то! Да, Эстрэлла? – обратилась девушка к кошке. – Зачем нам усложнять жизнь непонятными мужиками? У нас дела поважнее тут.

Делами поважнее были её запутанные отношения с Григорием. Милена сомневалась, а были ли это отношения вообще. Она надеялась, что Дмитрий поможет ей отвлечься, даже планировала завязать с ним роман, но испугалась возможных перемен – если бы у них что-то вышло, то рано или поздно встал бы вопрос о переезде. Лена не хотела кардинально менять чего-либо в своей жизни.

Гриша так и не поздравил её с днём рождения. Через несколько дней он позвонил с извинениями и пригласил на свидание в его любимый дорогой ресторан.

– Тебе очень идёт это красное платье, – сказал Григорий, отрезая кусок мяса.

– Подходит к алым розам, которые ты мне подарил. Уже и не надеялась тебя увидеть, – Милена разглядывала пузырьки шампанского в бокале. – Почему ты заказал шампанское? Ты же знаешь, что я его не очень люблю.

– Но всё равно пьешь. Как и меня ты не очень любишь, но всё равно со мной встречаешься.

Лена внезапно задумалась – в словах любовника была доля правды. Она не любила его, а чаще даже ненавидела из-за того, что он стал для неё зависимостью.

– Привет, Гриш, – к ним подошла обворожительная высокая брюнетка из-за столика в самом дальнем углу, – не ожидала тебя тут встретить.

– Здравствуй, – он поперхнулся, – я тоже не ожидал.

– Ну, всего тебе хорошего. Я просто хотела поздороваться, прежде чем мы с подругами уйдём, – она бросила косой взгляд на спутницу Григория, а затем медленно удалилась, цокая высокими каблуками.

– Кто это? – с недоверием спросила Милена.

– Знакомая…

– Знакомая с носочно-чулочного завода?

– Не нужно устраивать сцен ревности.

– Да я и не ревную, просто интересно.

Она обманула. Ревность бурлила у неё внутри, но Лена решила сохранить лицо, поэтому спокойно провела с Гришей остаток вечера, но отказалась остаться у него на ночь. Придя домой, она обнаружила новое сообщение в социальной сети – незнакомка из ресторана желала встретиться Миленой, на что та с радостью согласилась.

На следующий вечер две конкурентки в борьбе за сердце Гриши сидели в ирландском пабе и обсуждали всю комичность ситуации. Соперница Диана оказалась милой и приятной в общении. Она так же, как и Лена, не понимала, зачем ей нужен такой ветреный мужчина.

– Нет, я не злюсь на него, хотя догадалась о твоём существовании, когда увидела помаду у него в машине.

– А я нашла у него твой чулок под кроватью, – засмеялась Милена.

– Постой, постой, какой чулок? – в зелёных глазах Дианы промелькнуло искреннее недоумение.

– Чёрный…

– Это точно не мой.

– И не мой!

– Упс! Кажется, наш Гришенька нарасхват!

– Ему разнообразия, наверное, не хватает.

– Ну, судя по тому, какие у нас с тобой разные типажи, это так.

– А чей тогда это чулок? Кто третья?

– А чёрт его знает. Его машина?

Они переглянулись, словно догадались, о чём каждая из них подумала.

– Диана, ты думаешь о том же, о чём и я?

– А почему бы и нет? Я не хочу ему мстить, но напакостить можно…

– Я только за! Он её часто оставляет под окнами, чтобы не плестись с утра на стоянку.

Милена выпросила у знакомого бармена штопор, и захмелевшие девушки взяли такси до дома Гриши.

– А если сигналка сработает? – забеспокоилась Лена, когда они уже стояли у бежевого «Лексуса».

– Тогда нужно делать всё быстро… Ты коли колесо, а я займусь мордашкой, – Диана держала в руках обломок кирпича, подобранного поблизости.

Как они и предполагали, сигнализация сработала моментально.

– Лен, что ты там так долго возишься?

– Штопор не идёт, я его только слегка вкрутила. Дай кирпич!

Диана передала сообщнице кирпич, и та стала лупить им по штопору.

– Мне кажется, войти он войдёт, но я потом его не вытащу, – пыхтела Милена, держа в зубах сигарету, словно типичный рабочий автосервиса.

– Заканчивай, свет уже в окнах загорелся. Брось его, а то нас поймают!

Сделав последнее усилие, Милена вогнала штопор в заднюю шину, выплюнула окурок и следом за другой бандиткой побежала к кустам. Несмотря на то, что сонный Гриша потратил уйму времени, чтобы спуститься с тринадцатого этажа, он едва не столкнулся со злодейками. Разбойницы засели в укрытии из листвы и тихо хихикали, наблюдая за тем, как хозяин авто сокрушался, осматривая капот и колесо.

– Это могла сделать только ты! – кричал в трубку разъярённый Григорий

– Я? С чего ты взял? – Милена едва сдерживала смех, пытаясь изобразить удивление.

– Не прикидывайся невинной овечкой! Только ты могла проколоть колесо штопором! Он торчал из шины!

– У меня бы сил не хватило…

– Очевидно, что хватило! А капот! Ты его изуродовала!

– Гриш, не истери. Наверное, малолетки придуривались.

– Малолетки не курят ментоловые сигареты! Я нашел твой бычок рядом с колесом. Мало кто курит такую гадость!

– Уйми свою паранойю…

Гриша бросил трубку, а Лена, обняв Эстрэллу, продолжила нежиться в кровати. Преступница ликовала – наконец-то она вывела Григория из себя. Шалость удалась! Мелкая месть была по-детски глупой, но сладкой.

Милена стояла среди десятка невольниц, которых, не переставая, щупали грубые мужские руки. Солнце нещадно палило, желудок урчал от голода, а кандалы на ногах больно впивались в щиколотки.

– Подними рубаху, – толстый мужчина в тюрбане и ярком халате указал на неё пальцем, на котором красовался золотой перстень.

Лена растерялась, когда одетый в более скромное одеяние торговец рабынями подошёл к ней и обнажил хрупкую девичью фигуру.

– Смотри, эта неплохая. Грудь что надо, бёдра есть, да ещё и рыжая. У господина рыжих почти нет, – толстяк ощупал ягодицы Лены, а потом залез грязной рукой к ней в рот, проверяя зубы. – И зубы все на месте. Берём!

Ей приказали спуститься с низкого деревянного помоста. Пока покупатель отсчитывал золотые монеты, его слуги сняли с неё кандалы и посадили в повозку с красным балдахином.

– А что, пешком не дойдёт? Такие почести ей, – удивился продавец.

– Нет, завянет по дороге. Господин любит свежие цветы, – толстяк сел рядом, и лошади тронулись.

Её привели в крошечную комнату, стены которой были украшены разноцветной мозаикой. На полу лежал цветной ковёр, а в углу стоял низкий диван с множеством подушек. У огромного окна располагались золотая ваза и круглый резной столик. Через несколько минут в дверях появилась сгорбленная старушка, которая несла в руках полотенце, гребень и мочалку.

– Вот, старая, принимайся за работу, – сказал тучный мужчина и удалился.

Пожилая женщина жестом показала Лене следовать за ней по узкому коридору, в конце которого находилась ванная комната.

– Бедняжка, как тебя угораздило, – она сняла с Лены грязную драную рубаху и помогла забраться в чугунную ванну, – ну ничего, сейчас отмоем, расчешем да покормим.

Тёплая ароматная вода с лепестками цветов дарила приятные ощущения иссушенной раскалённым солнцем коже. Нежные старушечьи руки аккуратно распутывали колтуны золотистых волос. Напряженные мышцы тела постепенно расслабились, и Милена сладко заснула.

– Эй, замарашка, иди перекуси. – Оказалось, пока рабыня крепко спала, служанка уже отмыла её полностью и стояла перед ванной, держа в руках шёлковый халат. – Вытирайся полотенцем и одевайся.

Милену накормили тёплыми вкусными лепешками, жёлтым рисом и сладкими финиками и разрешили прикорнуть на цветных подушках в её маленькой комнате. Спустя несколько часов она проснулась от пристального взгляда мутных зелёных глаз старухи.

– Проснулась? Господин сказал, что хочет видеть тебя уже завтра. Надо понравиться ему, иначе случится беда. Ты язык проглотила? Слышишь меня?

– Слышу. А он слишком суров?

– Суров, жесток и при этом необычайно красив. Но не делай глупостей, дай ему всё, о чём попросит, поняла?

– Я сделаю всё, что нужно, – ответила Лена, едва сдержав слёзы.

Ночью Милена думала о том, какая сложная судьба ей досталась. Ей придётся спать с нелюбимым мужчиной, беспрекословно выполняя его прихоти, чтобы не оказаться снова на невольничьем рынке, где она будет страдать от голода и скотского обращения. Но всё же перспектива сытой жизни была более заманчивой, тем более что наложниц, как она слышала, более сотни, значит, хозяин не будет требовать её к себе часто.

Рано утром пожилая служанка разбудила её завтраком и сказала, что потребуется почти весь день, чтобы подготовиться к знакомству с господином. На протяжении всего дня две молодые девушки в серых халатах и с повязанными на голове платками отмачивали руки и ноги Лены в ароматных ванночках. На вид служанкам можно было дать не больше пятнадцати лет, они весело щебетали на непонятном языке, втирая в волосы невольницы эфирные масла, а ближе к вечеру приготовили тёплую ванну из молока, чтобы хорошенько увлажнить всё тело. Лену нарядили в лёгкое длинное платье из золотистого шёлка, надели на шею ожерелье с цветными камнями, а локоны уложили в причёску, собрав пряди у лица и заколов их на затылке.

– Что это за девочки? – поинтересовалась у старухи Милена. – Тоже рабыни?

– Нет, они с юга, свободные. Их продают только за воровство и проституцию. А эти две подрабатывают, но каждая из них в глубине души тебе завидует.

– Завидует? Чему тут завидовать? У них есть свобода.

– К чему свобода, когда не знаешь, что с ней делать? К тому же эта свобода в нищете. Единственная их надежда – соблазнить кого-то из здешних охранников, чтобы пригреться.

– А ты тут, потому что сбежала от нищеты?

– Слишком много спрашиваешь. Я тут, потому что должна. Столько лет уже указываю таким, как ты, их путь. Запомни – что бы хозяин ни делал, не давай слабину, не пугайся, но выполняй всё, что скажет. Будет задавать вопросы – отвечай честно, он не любит игр и легко заводится.

Вечером Лену привели в большую комнату, где на широкой кровати с красным балдахином в окружении шёлковых подушек сидел господин. Он курил кальян, положив ноги на низкий стол рядом. На столе стояли фрукты в серебряной вазе, пара кубков, кувшин с вином и тарелка с большим куском мяса, в который был воткнут огромный нож. Мужчина был облачён в длинную белую ночную рубашку и сверлил добычу угольно-чёрными глазами. Его тёмные волосы собирались в мелкие завитки, а смуглая кожа в полумраке отливала медью. Он был красив, но эта красота была зловещей и наводила леденящий ужас.

– Садись, – скомандовал он, указав на пуфик рядом со столиком.

Лена села и опустила глаза в пол.

– Откуда ты?

– Я северянка.

– Для северянки у тебя слишком смуглая кожа.

– Это от солнца.

– От солнца? Может быть, ты одна из тех продажных южанок, которые бегут сюда в поисках лучшей жизни? За что тебя поймали? За что продали?

– Меня привезли с севера десять дней назад. На деревню напали работорговцы…

– Врёшь! Хотя, у тебя медные волосы, – господин отложил кальян и подошел к ней, чтобы лучше разглядеть новое приобретение. Он резко накрутил локон Лены на руку, притянув рабыню к себе. – Но почему ты так хорошо говоришь на нашем языке?

– Меня обучили.

– За десять дней?

– Я хотела жить, поэтому обучилась.

– Врёшь! – хозяин отвесил ей сильную пощёчину.

– Я не обманываю…

– Ты смеешь мне перечить? Что за глупая девчонка! – он сомкнул пальцы на её шее.

Милена инстинктивно оттолкнула его руку, о чём сильно пожалела. Его глаза блеснули пугающей яростью – ему дала отпор какая-то нищенка, за которую он уплатил хорошие деньги! Хозяин схватил кальян и кинул его в девушку. Лена увернулась, закрыв лицо руками, чем ещё больше разозлила тирана. Через секунду мучитель навалился на неё всем телом и принялся душить сильными руками.

– Ты бы сгнила на какой-нибудь дороге, кормя стервятников, если бы тебя не купили! И это твоя благодарность? Придётся научить тебя благодарности!

Лена была в ужасе и начинала терять сознание. Вдруг её пальцы нащупали рукоятку ножа, который был на столе. Она из последних сил ухватила столовый прибор, а потом резко вонзила лезвие в тело своего истязателя. Удар пришелся чуть выше печени. Он ослабил хватку, а затем повалился на пол.

– Негодяйка! Схватить её!

Милена выскочила из комнаты и побежала по тёмному узкому коридору. Она плутала во мраке, когда услышала крики и топот – её начали искать. В темноте она столкнулась со старой служанкой и заплакала.