Текст книги "Перейти границу (сборник)"

Сказки о небе и о земле

Телефон

1.

Лет двадцать назад человек, бредущий в одиночестве по улице и при этом громко разговаривающий и жестикулирующий, вызвал бы у окружающих однозначную реакцию: «Во псих!». Но время летит, и все мы уже давно в курсе, что прохожие, на первый взгляд беседующие сами с собой, вполне психически нормальны, просто мы не заметили, что их шевелюра или борода скрывает наушники и микрофон. И что в кармане у них имеется телефонный аппарат, разумеется.

Но не все в жизни так однозначно…

Чтобы в моей стране столкнуться с неоднозначностью и получить пищу для сердца и для ума, достаточно всего лишь посетить ее столицу. Даже ненадолго. Даже не отдаляясь особо от иерусалимской центральной автобусной станции.

Два полупраздничных дня в середине Песаха, когда можно ездить на транспорте, оказались у меня перегружены давно откладываемыми делами. Поэтому так получилось, что, приехав в Иерусалим, я через два часа уже покидала его, чтобы в тот же день успеть еще и в Хайфу, где мне предстояло… Не важно, что. Дела, одним словом.

Удобно устроившись в автобусе Иерусалим-Хайфа, номер 940, я достала листочки с судоку и приготовилась заняться гимнастикой для ума, поглядывая в перерывах в окно на свою прекрасную страну. Одним словом, собралась с удовольствием провести ближайшие два часа. Оглядевшись, я обнаружила вокруг довольно разношерстную публику. Никто, впрочем, мне не собирался мешать. На соседнем сидении обнималась и шепталась молодая парочка, прямо передо мной сидел пожилой человек в черном костюме и черной кипе и разговаривал по телефону. Тем же самым занималось довольно много прочих пассажиров – вокруг стояло непрерывное журчание, составленное из чужих телефонных бесед, в котором я почти не различала слов, а улавливала только интонации – люди что-то рассказывали, расспрашивали, делились новостями.

Когда автобус миновал прекрасные иерусалимские окрестности и узкий зеленый коридор и достиг привычной для глаза и поэтому менее интересной для меня равнины, я углубилась в судоку, отмечая краем слуха, что религиозный пассажир на сидении прямо передо мной за все это время так и не прервал начатой им еще на станции телефонной беседы. Он говорил что-то своему собеседнику – спокойно, рассудительно и даже с какими-то философскими интонациями. Потом замолкал ровно на такой промежуток времени, который достаточен для того, чтобы выслушать такой же рассудительный и философский ответ невидимого мне участника этого диалога. Потом вступал опять. В какой-то момент мне удалось ухватить краем уха кусок этого разговора. Я тут же отложила свою почти законченную японскую головоломку и прислушалась. Ибо дело того стоило.

Этот иерусалимский пассажир обсуждал по телефону какое-то интересное место из Гемары. И в этом пока еще не было ничего особенного. Возможно, он беседует со своим товарищем по ешиве, или со своим равом, подумала я. Скорее даже с равом, потому что он все время спрашивает и, судя по всему, получает исчерпывающие ответы. Я сидела и улыбалась, и эту улыбку можно было объяснить моим теплым отношением к иерусалимцам вообще и к пожилым религиозным иерусалимцам, не прерывающим изучение Торы даже в автобусе, в частности. Но само по себе происходящее не было так уж интересно, поскольку я слышала только вопросы и не имела понятия о получаемых ответах.

Через некоторое время видимый мне участник данного диалога меня немного разочаровал. Очевидно, устав от ученых предметов, он перешел к обсуждению того, что видел вокруг себя и за окном. Все так же спокойно текла его речь, несколько реплик – и выслушивание ответа. «Ты видишь, какие цветы там посадили? Это так красиво! Они сделали себе довольно красивый город», – говорил он в телефон, и его собеседник, видимо, соглашался, хотя, конечно же, находясь на другом конце «провода», не мог видеть в этот момент того, на что ему указывали. Затем разговор перешел к обсуждению происходившего в автобусе. И тут вдруг досталось молодой парочке, которая ворковала в обнимку на сидении через проход. Надеюсь, они этого не слышали, потому что даже мне стало неприятно. «Совсем распустилась эта нерелигиозная молодежь! – пожаловался мой сосед с переднего сидения своему невидимому телефонному собеседнику. – Ты видишь, как они ведут себя на людях! Разве можно так!»

После этого разговор опять перешел на обсуждение ученых вопросов Гемары, и я вздохнула с облегчением и навострила уши в надежде, что, возможно, даже из реплик только одной стороны мне удастся извлечь какую-то интересную информацию. И тут вдруг разом упала пелена и все прояснилось. Потому что старик наконец-то назвал по имени своего собеседника.

«Понимаешь, Создатель Вселенной, Ты это сделал не совсем правильно. Или, если я не понимаю, то Ты должен объяснить мне…»

Дальше я почти не слушала. Трудно описать, чего было больше в моих ощущениях – разочарования, очарования, умиления, улыбки – подобной той, которую может вызвать смешной и при этом трогательный анекдот… Старик на сидении впереди меня очевидно страдал «иерусалимским синдромом». Даже не в самой тяжелой форме. Он не считал себя Мессией, он просто разговаривал по телефону со Всевышним.

Я опустила глаза к своим бумагам, быстро расправилась с почти готовым судоку и принялась за новый. И только краем слуха до самого конца поездки я улавливала обращение «Создатель Вселенной», временами проскальзывавшее в диалоге, который все еще вел мой сосед с переднего сидения. В чем ни на минуту не смог бы усомниться посторонний наблюдатель, так это в том, что он слышал не монолог, а именно диалог – правильной длины паузы для ответов гармонично вписывались в речь беседующего с Создателем Вселенной полусумасшедшего иерусалимского старика.

Я уже не сомневалась, что никакого телефонного аппарата у него нет. Я даже убедилась в этом, внимательно разглядев его с того наблюдательного пункта, который был мне доступен.

Все нормально. Человек беседует с Богом. Какие могут быть вопросы?

2.

По прибытии на хайфскую центральную автобусную станцию я отправилась искать остановку следующего автобуса, который мне предстояло почтить своим присутствием, чтобы добраться до конечной цели моего путешествия. Вначале я не нашла его и только впустую сделала круг по станции. И вдруг я остановилась, увидев того самого пожилого пассажира, диалог которого со Всевышним я выслушивала в течение последних двух часов.

Я сразу убедилась, что ошиблась, и телефонный аппарат, по которому происходило это общение, реально существовал. Старик прижимал его к уху и продолжал что-то в него говорить.

Когда я подошла ближе, собеседник Бога вдруг сказал в трубку: «Шалом!» Да, он попрощался! После этого он поднес аппарат к лицу и старательно нажал на нем какую-то кнопку – видимо, отключился. А потом он обратил внимание на меня.

Затем произошла странная вещь – он вдруг улыбнулся и протянул мне аппарат. В руки мне он его, однако же, не отдал, а положил на скамью и кивнул на него со словами: «Хочешь тоже поговорить?» Как человек религиозный, он не мог коснуться руки посторонней женщины. Но он явно мне этот аппарат дарил.

Конечно, психически здоровый человек не поступил бы так, как он – не отдал бы без всякого повода телефонный аппарат, пусть даже старый и плохой, первой встречной. А он явно намеревался предоставить мне его в безраздельное пользование, поскольку оставил его лежать на скамье и быстро направился к автобусу, поднялся в него и исчез в неизвестном направлении.

Ну, и как бы вы поступили, оказавшись в непосредственной близости к телефонному аппарату, по которому некто только что беседовал со Всевышним? Наверно, так же, как и я. Я протянула руку и взяла телефон, озираясь в поисках кого-то, кто указал бы мне, где на этой станции расположено бюро находок.

Впрочем, я сразу же убедилась, что, возможно, моя попытка и не стоила особых усилий. Аппарат выглядел старым и вообще сломанным. Я задумалась, как же поступить, продолжая искать взглядом информационное бюро или кого-то, похожего на работника станции.

И тут вдруг аппарат ожил. Видимо, на него поступил входящий звонок. Я нажала на «ответить».

Загорелся экран, но на нем ничего не появилось. Звука тоже никакого не было.

Это был очень старый, давно вышедший из моды телефонный аппарат. Я некоторое время смотрела на его маленький пустой горящий экран. Потом вдруг испугалась, что не успею, и поднесла его к уху. Неуверенно сказала: «да?» Ответа не последовало. Экран продолжал гореть.

И в этот момент я поняла, что другого шанса у меня не будет. Никогда в жизни. И если я сейчас этот шанс не использую, то лучше сразу умереть. Потому что все дальнейшее уже будет полностью лишено смысла. Потому что в этой минуте сконцентрирована суть всей моей прошедшей и будущей жизни. Потому что я родилась ради этой минуты.

От этого ощущения у меня пробежал холодок по спине. И все же я оглянулась, ища более или менее уединенный уголок, где никто не мог бы услышать тот разговор, который я собиралась начать. Я нашла такой уголок, бросилась к нему, прижалась к стене у запасного выхода, где не было поблизости ни одного человека, и, вслушиваясь в потрескивания на другом конце «провода», унимая дрожь в голосе, произнесла:

«Послушай, Создатель Вселенной…»

Я отдышалась и продолжила:

«Я сначала только скажу главное, а потом я, может быть, кое о чем спрошу Тебя. Знаешь, у меня много вопросов… Но можно, сначала главное?

Пожалуйста, пусть мои мальчики будут счастливы. Всю жизнь. Всю их долгую жизнь. Пусть у них эта жизнь хорошо-хорошо сложится. А сейчас пока, сначала, пусть они хорошо сдадут экзамены на аттестат зрелости. И пусть, когда они пойдут в армию…“ – тут я немного захлебнулась, но справилась с собой и продолжила, уже сбивчиво, часто дыша: „Пусть они в этой армии получат какие-нибудь хорошие армейские специальности. И пусть они отслужат легко. И пусть после этого они пойдут учиться, и заведут счастливые семьи…

И пусть у меня пройдет бессонница, остеохондроз и головные боли.

И пусть у меня хоть немного, – ну, любым возможным способом, Ты лучше знаешь, каким именно, – увеличится месячный доход.

И пусть у моей сестры закончатся поскорее эти дурацкие неприятности со страховой компанией.

И пусть моя подруга выздоровеет…»

Я перевела дух. На этом месте я уже, в принципе, была готова перейти к части «…для всех, и пусть никто не уйдет обиженным», только еще немного напрягла память, чтобы не упустить ничего самого важного для ближнего круга.

Но конечно же, я не успела…

3.

Они приближались неумолимо и говорили между собой достаточно громко, так что я не могла не услышать и не понять. Молодая пара – немного взъерошенный мужчина в немодных очках, внимательно озирающийся вокруг, и с ним черноволосая полноватая женщина, которая тоже крутила головой и при этом ему выговаривала:

– Ты тратишь время, давай поищем бюро находок, и если там нет, то ничего не поделаешь, купим новый. Он же вообще испорчен, – когда я позвонила, то был только щелчок.

– А может, он просто отключился, батарейка разрядилась, – и тут они увидели меня, и, конечно же, узнали у меня в руках тот предмет, который они искали.

Ну, понятно, что я почувствовала себя идиоткой. И перед этими людьми (поскольку я держала в руках потерянный ими телефонный аппарат и не могла даже объяснить, как он ко мне попал, ведь эти объяснения выглядели бы по-дурацки, и лучше было молчать), и перед Создателем Вселенной…

Я протянула им их телефон, предварительно нажав на кнопку прерывания разговора…

– О, спасибо! Спасибо! – обрадовался мужчина. – Где вы его нашли?

Я молча показала на скамейку, на которую незадолго до того иерусалимский сумасшедший положил телефон, чтобы передать его мне.

– О, да, конечно! Мы здесь сидели, и он выпал у тебя из кармана! – воскликнула женщина.

Они еще раз всячески поблагодарили меня, взяли аппарат и направились к автобусу. Я машинально двинулась в том же направлении и нашла наконец нужный мне маршрут. Автобус уже собирал пассажиров, и я вошла в него – следом за парой, которой только что отдала чудесный телефон.

Я села и постаралась расслабить мышцы, чтобы унять дрожь. Ничего страшного не произошло. Никто не слышал моей просьбы к Богу. А экран тогда зажегся потому, что они, эти растяпы, звонили на свой номер, разыскивая аппарат. Телефон, к счастью, сломан, поэтому они меня не слышали. Они же сами сказали, что слышали только щелчок.

Все в порядке. Никто меня не слышал.

На этом месте размышлений на меня навалилась неизбывная тоска, и начала подбираться издалека привычная боль в затылке…

– …Дай, дай я позвоню, – вдруг раздался голос с сидения, расположенного позади моего.

– Да как ты позвонишь-то? Он же сломан…

Эти ребята, потерявшие и нашедшие свой телефонный аппарат на хайфской центральной автобусной станции, сидели сзади меня и пререкались между собой. Мне это было не интересно. Чудесная и трогательная история, начавшаяся в Иерусалиме и, видимо, подаренная мне этим прекрасным городом, закончилась, подумала я.

И тут меня подбросило на сидении. Потому что я машинально продолжала прислушиваться к тому, что происходило сзади.

А там мужчина в немодных очках, понажимав на кнопки телефонного аппарата, тихим, немного извиняющимся голосом произнес:

– Шалом! Послушай, Создатель Вселенной, извини, у меня только один маленький вопрос…

2010

Твое настоящее имя

1.

В последний раз Ирка регистрировалась на сайте знакомств десять лет назад. После того, как один из пользователей того сайта написал ей: «что такая женщина, как вы, делает на сайте знакомств?», она подумала: и в самом деле, что? И долгое время этой интернет-нишей совсем не интересовалась.

Но годы шли, сыновья выросли и собирались уходить из дома в свою собственную жизнь, и однажды, проснувшись в выходной день в пустой квартире и так и не сумев придумать, ради чего вообще стоило просыпаться, она решила повторить попытку. Тем более, что эти самые сайты развелись в последнее время, как грибы после дождя, и можно было перебрать несколько и найти более или менее приличный. А если не получится, может, даже к шадхену пойти.

Но до шадхена не дошло. Она застряла на первом же сайте, на котором начала регистрироваться.

Это был очень глючный сайт. Она ввела свое имя, фамилию, прикрепила фотографию и нажала на кнопку «дальше». После чего получила предупреждение на красном фоне: «Вы ввели неправильное имя!»

Ну, ничего себе! – возмутилась она. «Неправильное имя! Откуда они знают мое правильное имя, интересно? Видимо, хотели написать «вы ввели имя неправильно», ну, там, цифра в середину попала, или языки перемешались, бывает. Грамотеи! Это надо же так сформулировать! «Вы ввели неправильное имя»!

Она провела процедуру еще раз, очень внимательно проверяя каждую букву, появлявшуюся на экране. Имя, фамилия, еще раз присоединить фотографию. Все нормально, никаких ошибок нет. Нажимаем «дальше».

«Вы ввели неправильное имя», – невозмутимо сообщила ей надпись на экране.

Ах, так! Почините сначала свои глюки и научитесь правильно писать! – подумала она и вернулась было в гугль, чтобы найти другой сайт знакомств. Но что-то внутри остановило ее, и она решила сделать еще одну попытку зарегистрироваться на глючном сайте.

На этот раз она написала не «Ирина», а «Ира». Вдруг их программа по совершенно необъяснимой причине так реагирует на последовательность букв «ирина»?

Но опять появилось красное окошко. Уже занеся руку, чтобы окончательно убраться отсюда подальше, она вдруг остановилась, сообразив, что на этот раз ответ в окошке изменен. Теперь надпись гласила: «Введите свое настоящее имя».

«Ну, ничего себе!», – почти задохнулась она. – «Они знают, что это имя, видите ли, не настоящее. Да меня все Иркой зовут, Ирина я только по документам…»

Вдруг она поняла, что всерьез пытается объяснить кому-то – сайту этому, что ли? – как ее зовут. И доказать, что имеет право на собственное имя.

Она еще раз машинально перечитала надпись на экране: «Введите свое настоящее имя».

Неизвестно, что заставило ее играть по навязываемым ей мистическим правилам. Но она вдруг решительно напечатала в строчке имени: Иегудит. И ниже – свою девичью фамилию.

Чуть дрожащей рукой она нажала на «Enter». Открывшийся экран был теперь совсем иным. Регистрация прошла успешно.

Она отложила мышку и опустила руки на колени, пытаясь побороть дрожь.

Именем Иегудит ее хотела назвать бабушка. Ирка узнала это позже от нее самой. Бабушка безуспешно билась с ее родителями, предлагая разные уловки: ну, назовите Юдит, а звать будете Юлечкой… Но она же Иегудит, вы должны дать ей именно это имя! В честь ее прабабушки…

Сказать, что родители пошли на компромисс, было бы натяжкой. Они не назвали ее, конечно, ни Иегудит, ни Юдит. Они дали ей обычное имя, которое нравилось им самим и еще примерно десятой части их сверстников и современников. Ее назвали Ириной, а бабушке сказали: видишь, мы сохранили первую букву от имени Иегудит, так ведь делают. Считай, что мы назвали ее в честь прабабушки Иегудит…

Сайт знакомств об этом знал.

Так и не овладев собой полностью, она все еще дрожащей рукой взялась за мышку. Машинально стала искать, где на сайте поиск. Теперь, когда она завела свою анкету, ей должна же быть предоставлена возможность просматривать анкеты пользователей. Где-то тут должна быть полоска, где можно задать возраст и другие параметры для поиска… Но ничего подобного не находилось. Продолжая внимательно исследовать экран, она обнаружила надпись: «Ваш выбор». С этой надписи вела куда-то ссылка. И она ее нажала.

…Когда она увидела открывшуюся перед ней – одну-единственную! – анкету, она сразу поняла, что поиск окончен. Не только потому, что фотография человека на экране показалась ей родной сразу и безоговорочно, так, как будто она открыла не случайный сайт в интернете, а собственный семейный альбом. И не потому, что по «параметрам» – возрасту, росту, привычкам, любимым занятиям, хобби, в конце концов, по стилю, которым были заполнены графы анкеты, – это человек ей полностью подходил. Нет, не только поэтому.

А потому, что этот сайт, на котором она его нашла, заставил его тоже написать свое настоящее имя.

Краем глаза она заметила внизу на экране, что в ее почтовый ящик только что попало новое письмо. Перейдя в окно, где была открыта страница с почтой, она увидела в строке «отправитель» то же самое имя, что и в выданной ей «глючным» сайтом анкете. А в строке «тема» стояло: «Ну, наконец-то ты здесь зарегистрировалась!»

2.

Да, это было как у Сапковского, в одной из ее любимых книг, которая заканчивается вопросом к главной героине, только что прошедшей огонь и воду и наконец-то оказавшейся в прекрасном раю: «Почему так долго? Что задержало тебя?»

Спустя несколько месяцев она спросила мужа:

– А как ты думаешь, туда, где спрашивают твое настоящее имя, может попасть каждый?

– Я думаю, да, не может быть, чтобы только мы с тобой были единственными посвященными, – предположил тот.

– Ну, допустим, человека всю жизнь звали Васей, и никаких подводных камней здесь нет. Более того, имя это он получил не просто так, а в честь деда. То есть, это и есть самое что ни на есть его настоящее имя. И что было бы, если бы такой Вася зашел на тот самый сайт, где я нашла тебя? И этому сайту нечего было бы возразить ему, и он зарегистрировал бы его как Васю. И… выдал бы ему, как мне, единственную ждущую именно его анкету, его судьбу?

– Наверно, да, – но только в том случае, если бы этот Вася знал свое настоящее имя.

– Так оно же – Вася…

– Верно, Вась много. Как много и женщин по имени Иегудит. Но далеко не все они знают, в честь кого и почему их именно так зовут.

– Так дело в памяти?

– Видимо, да. Ведь найти свою настоящую «половину», вторую часть от общей с кем-то души, – это такой дар, который далеко не все получают. Большинство так и умирает, никакую «свою половину» не найдя. Мы с тобой, кажется, случайно нащупали что-то вроде алгоритма поиска. Похоже, надо просто знать, кто ты на самом деле и где твои корни. И тогда, опираясь на корни, можно будет отыскать и соседнюю ветвь…

– Просто знать, кто ты?

– Да, просто знать, кто ты. И откуда. И что именно ты должен продолжить. И почему именно ты. И какое твое настоящее имя.

3.

Эта идея бродила в ее подсознании с того дня, когда она при помощи того самого «глючного» сайта знакомств нашла свою судьбу. Бродила, но никак не выплывала на поверхность. Это была даже не идея, а потребность и необходимость сделать нечто, что раньше было никак невозможно, потому что раньше она даже не догадывалась о самых главных вещах. Теперь она знала гораздо больше.

Она взяла лэптоп и открыла Gmail, разлогинилась и нажала на «регистрацию нового пользователя». Затем тщательно заполнила поля регистрационной формы. Имя – Иегудит. Фамилия. Юзернейм – имя и фамилия, разделенные точкой, – ее настоящие имя и фамилия…

И опять, как и при исследовании ею того мистического сайта знакомств, ее руки дрожали, когда она открыла свой новый почтовый ящик. Необходимо было не только унять дрожь, но и набрать полную грудь воздуха, чтобы не задохнуться.

Потому что, как и следовало ожидать, ее только что заведенный почтовый ящик был полон.

Она вглядывалась в список отправителей не прочтенных писем.

Здесь были письма от ее бабушки – той, с которой она попрощалась навечно двадцать лет назад в аэропорту Шереметьево.

И от дедушки, погибшего в 1943 году под Ленинградом, которого она, понятно, знала только по фотографиям.

И от целой вереницы тех, кто был родным ей по крови и по духу и с кем не довелось в жизни встретиться, – или не пересеклись во времени, или просто развела судьба.

И от десятков ее предков, проживших долгую и иногда даже счастливую жизнь, в городах всей Европы – и в еврейских местечках Польши и Литвы.

И от других – погибших в течение сотен лет в погромах или относительно недавно – в печах Освенцима, или расстрелянных у ям и оврагов…

И от прабабушки по имени Иегудит.

И от старшей сестры, которой у нее никогда не было.

И от ее так и не рожденной дочери…

…И все это было, конечно же, слишком, хотя она и была к этому готова.

Но она открыла и прочитала эти письма, одно за другим, поскольку они и так ждали ее слишком долго.

2011