Текст книги "Елена Рубинштейн. Женщина, сотворившая красоту"

Муж всерьез любил ее, восхищался умом, энергией, смелостью. Она не раз впечатляла его и постоянно изумляла. Он искренне хотел жить с Еленой семейной жизнью. Но желание вскоре потускнело. Материально он зависел от нее, и эта зависимость тоже в немалой степени подрезала крылья чувствам.

Охлаждение мужа к супружескому ложу было самым большим страданием Елены. Но даже в самые горькие часы, когда муки ревности заставляли ее думать о смерти, она никогда не хотела расстаться с Эдвардом. Она прощала, потому что верила: он изменится. И он обещал измениться. Клятва игрока.

Но потом он всегда возвращался к ней. Значит, она самая сильная. Или самая слабая. Это как посмотреть. Елена училась обуздывать свою гордость и сублимировала фрустрацию с помощью драгоценностей, картин, мебели, редких и дорогостоящих вещиц. В их семейной жизни будут пики счастья и крушения, ссоры и примирения, затишья и бури, долгие разлуки и встречи. Официально их брак продлится тридцать лет.

Графтон-стрит, 24

Господин и госпожа Эдвард Титус возвращаются в Лондон, чтобы открыть “Дом красоты Valaze”. На этот раз Елене не нужно брать в руки кисточку, чтобы вывести буквы на вывеске: она заказывает ее профессиональному художнику. А еще она устанавливает у себя в доме телефон. Мейфэр, 4611: она называет номер всем и каждому, гордясь новомодным приобретением, и его указывают вместе с адресом на ее визитной карточке.

Чета занимает квартиру на третьем этаже, над косметическим салоном. Комнаты большие, светлые, обставлены со вкусом, в них приятно жить. Жизнь молодой семьи начинается прекрасно. Одну из комнат Эдвард превращает в кабинет, чтобы спокойно писать. Он по-прежнему занимается рекламой и вникает в каждую мелочь предприятия Елены.

Жена ему благодарна. В апреле 1909 года она официально регистрирует свою английскую фирму “Елена Рубинштейн, Pty Ltd” и отдает Эдварду 46 процентов паев, столько же, сколько берет себе, остальные она выделяет Ческе, которая становится генеральным директором, и двум своим менеджерам.

Салон только открылся, а Эдвард уже торопит ее закупить места для рекламы в газетах. Елена возражает, ей кажется это преждевременным.

– Клиентки придут. Нам нужно проявить терпение, пусть поработает пока молва. Подождем немного.

Так все и происходит. Клиентки появляются. Они приходят одна за другой, подталкиваемые нездоровым любопытством. Весь Лондон заинтригован происхождением Елены. Множество предположений вызывает ее необычный акцент, манера одеваться на парижский лад, пристрастие к драгоценностям. Аристократкам и снобам хочется уличить ее в погрешностях против вкуса, которыми она испортила изысканный особняк лорда Солсбери. На пути к успеху у Елены немало препятствий: она иностранка, простолюдинка, еврейка. Экзотику англичане приветствуют только в колониях – при условии, что аборигены знают свое место.

Между тем идет слух, будто процедуры Елены творят чудеса. Жажда новизны берет верх над снобизмом. Леди набираются смелости. Однако в свете любопытство считается не просто недостатком, но крайней степенью вульгарности. И леди, точно так же как при посещении салона мадам Хеннинг, останавливают экипажи на Брутон-лейн, за углом Графтон-стрит. Пряча лица под шляпами и вуалями, они торопливо поднимаются по ступенькам крыльца, озираясь по сторонам: не следит ли кто за ними?

Едва переступив порог, они чувствуют разочарование – по крайней мере те, кто желал позлорадствовать. Элегантность обстановки выше всяких похвал. Салон очень прост, но изыскан. Благодаря цветам – от белого до кремового с редкими вкраплениями бледно-розового – в спокойно-женственном интерьере салона есть что-то от дорогой клиники.

Но времени на удивление не остается: из двери, скрытой за занавесом, как по волшебству появляется Елена. Желая произвести впечатление на своих пресыщенных клиенток, она встречает их в белом халате химика поверх платья из тафты. Здоровается очень сдержанно: знать не терпит фамильярности. Но скоро атмосфера теплеет, становится почти дружеской, клиентка сидит в кресле, перед ней чашка чая и печенье. Елена протягивает ей визитную карточку, объясняет свои методы работы, открывает баночки с кремом и флаконы с лосьонами, по ходу дела упоминает леди Лемингтон и других дам высшего света, с которыми встречалась в Австралии, ссылается на терапевтов, дерматологов, говорит о спа…

Ее уверенность производит впечатление, связи тоже. Акцент уже не отталкивает, а скорее интригует. Настрой светских дам переменился. Иностранка, которую они собирались вышвырнуть вон из-за отсутствия родословной, теперь оказывается графиней из Вены. Или, вполне возможно, дочерью русского князя.

Елена не опровергает эти слухи.

Главное для нее – заоблачные тарифы. Десять гиней за двенадцать сеансов ухода за лицом, 2000 фунтов в год за сеанс каждые две недели с массажем всего тела и гимнастикой. Леди-миллионерши морщатся. Не слишком ли это дорого?

– Кремы того стоят! Вы не представляете, из скольких редчайших компонентов они составлены! Я сама езжу за ними в самые глухие уголки Европы.

Подкрепляя основательность своей научной базы, Елена, наклонясь к клиентке, доверительно сообщает, что лишила венских дам знаменитого доктора Эммы Лист и привезла ее помогать жительницам Лондона. У себя в Вене, продолжает Елена, доктор Лист так знаменита, что даже жена господина Фрейда, психоаналитика, ходит на ее сеансы. Словно зазывала на ярмарке, Елена готова рассказывать любые небылицы, лишь бы заинтересовать клиенток.

Она не только говорит. Она устраивает бесплатные показательные сеансы, она дарит крем “Valaze”, причем самым титулованным и влиятельным дамам. Ее цель – в первую очередь приручить элиту. Так советует ей муж, а он не понаслышке знает, что такое снобы. Поддавшись соблазну – а они поддаются ему очень скоро, – дамы начинают платить. К концу года в картотеке Елены уже тысяча прекрасных клиенток, и ей нечего беспокоиться, чем она будет оплачивать аренду. Чудесные исцеления быстро создали ей великолепную репутацию.

Молодая знатная леди, страдавшая от угревой сыпи до такой степени, что не могла появляться в обществе без вуали, стала первой победой Елены. Каждую неделю на протяжении полугода молодая леди приходила к Елене, страшно нервничая перед сеансом. Пилинг, применяемый доктором Лист, и маски из черной мази, изобретенной Еленой, для подсушивания жирной кожи, совершили чудо. Гнойники исчезли, кожа вновь стала гладкой. Клиентка оказалась благодарной: вскоре к Елене обратилось множество ее подруг, находившихся под впечатлением от успешного лечения.

Прошло немного времени, молодая леди уехала со своим мужем в Индию и вскоре направила к Елене своих новых знакомых, которые всей семьей приехали в Англию. Супруги индийских раджей путешествовали большой компанией, вместе с мамами, дочками, тетями, кузинами и служанками. Восток воцарился в приемной и косметических кабинетах. Пряные ароматы, шуршание шелка, звяканье браслетов, певучие интонации. Всякий раз, когда Елене удавалось смягчить и разгладить иссушенную солнцем кожу, индийские принцессы в благодарность дарили ей роскошные драгоценности – рубины, изумруды, жемчуга, топазы. И Елене это нравилось.

Жена вице-короля Ирландии, высокомерная, крайне требовательная женщина, чей внушительный подбородок совсем не украшали выросшие на нем волосы, осведомилась у Елены, может ли перед лечением ее личный доктор освидетельствовать заведение с точки зрения гигиены.

– Я буду ждать его, – любезно ответила Елена.

Удовлетворение, выраженное профессионалом, стало для салона наилучшей рекламой. “The Queen” писала: “Всего несколько недель мадемуазель Елена Рубинштейн живет рядом с нами, поселившись в старинном особняке лорда Солсбери на Графтон-стрит, но уже сумела зарекомендовать себя. Она обладает солидной научной базой, которая сразу же внушает доверие. Все, что касается кожи с медицинской точки зрения, было изучено ею в столице Австрии, а также в России, где она жила достаточно долго”.

Мадам продолжает без устали повторять, что красота немыслима без науки. Ее клиенткам следует многое узнать и многому обучиться. Во время первого посещения каждая клиентка получает индивидуальную консультацию врача и косметички, которые дополняют свои рекомендации советами в области питания и комплексом гимнастических упражнений. Каждое предписание выверено, каждая процедура совершается в соответствии со строго установленными правилами.

Добрая слава Елены росла, настало время покупать места для рекламы. Эдвард подавал рекламу как статьи или интервью, дополняя страницу фотографиями довольных клиенток. Следуя установленной Еленой традиции, фотографировали обычно актрис. Знаменитая Кейт Катлер написала Елене хвалебное письмо, и Эдвард взял из него цитату: “Я пользовалась кремом “Valaze”, результаты великолепны”. Лили Элси, Мэй де Суза, Алиса Кроуфорд, звезды восходящие и звезды, утвердившиеся на английской сцене, Фанни Уорд и Эдна Мэй, побывавшие в Лондоне с турне, – все приняли участие в dream team[2]2
  Команда мечты (англ.).


[Закрыть].

Хорошо продуманная Еленой и Эдвардом стратегия оказалась весьма эффективной. Мадам начинает подумывать о создании новой гаммы декоративной косметики, по сути, задумывает настоящую революцию, потому что до сих пор такой косметикой пользовались только проститутки и актрисы. Елена теперь часто бывает за театральными кулисами, разыскивая новых энтузиасток, которые бы восхищались ее кремами, а заодно осваивает искусство актрис накладывать грим. Габриэль Рэй, одна из многих восхищавшаяся кремами Рубинштейн, считалась большой искусницей в применении цветных пудр. Прежде чем выйти на сцену, она наносила на щеки румяна и чернила веки.

Рэй охотно делилась с Еленой профессиональными секретами, а Елена уже представляла себе время, когда и аристократки, и буржуазия привыкнут к косметике. Но она знала и другое: перемены происходят медленно и подгонять их нельзя. Елена выжидает, а пока с любопытством наблюдает, как даже консервативные англичанки делают первые шаги к свободе. Кое-кто из женщин отважился укоротить себе юбку, взяв за образец спортивные костюмы, предназначенные для езды на велосипеде, гребли и гольфа. Кое-кто начал носить штаны-буфф, которые ввела в моду некая Амелия Блумер и которые стали называться по ее фамилии. Другие осмеливаются слегка прикоснуться к щекам румянами. Ходят слухи, будто королева Александра тоже пользуется румянами, но только перед сном.

Марго Асквит, жена премьер-министра, “одна из самых ярких и живых фигур светской жизни Лондона”, стала завсегдатаем салона на Графтон-стрит. Она позволяет накладывать краски на свое весьма характерное лицо. У нее, по воспоминаниям Елены, “тонкий породистый нос, резкий профиль, тонкие подвижные губы, высокомерная осанка, порывистые капризные движения”. Елена учит ее, как выгодно подать свою весьма специфическую внешность. Дерзкая Марго отваживается показаться на улице и вызывает восторг. Для салона красоты “Valaze” это едва ли не лучшая реклама.

Елена и Марго симпатизируют друг другу. Госпожа Асквит настояла на том, чтобы чета Титус посещала ее приемы, на которых бывает весь Лондон и где гости не слишком озабочены соблюдением условностей. Эксцентричная баронесса Катрин д’Эрланже, с которой Елена познакомилась на таком приеме, вскоре становится ее клиенткой, а потом и близкой подругой. У нее прозвище Огонек из-за рыжих, словно наэлектризованных волос. Баронесса живет на Пикадилли в доме, когда-то принадлежавшем Байрону, она становится проводником Елены по запутанным лабиринтам английской аристократии.

Вместе они ездят на блошиные рынки и к антикварам в поисках сокровищ. Огонек обожает “too much”, безудержное украшательство, но ее безупречный аристократический вкус не позволяет ей ошибаться. Она привила Елене вкус к барокко, венецианским зеркалам, стилю рококо. Благодаря ей Елена лучше научилась выбирать для своей коллекции мебель, посуду, белье, произведения искусства, в то время как ее муж, страстный библиофил, собирает редкие книги и драгоценные рукописи.

Для англичан развлечения – дело серьезное, и Елена наконец может немного отвлечься от работы. Очень скоро она оказывается в центре светской жизни, ей от этого и радостно и боязно. На вечерах, где богема общается с аристократией, она встречает самых блестящих представителей художественного и артистического мира того времени, она принадлежит к кружку, о котором и мечтать не смела, живя в Кракове.

Но холодный и трезвый ум Елены не позволяет ей обольщаться. Она прекрасно знает, что их приглашают туда, где хозяйка гордится умением собрать смешанное общество, из разных социальных групп. Никогда их с Эдвардом не примут в избранном обществе Мейфэра и Белгравии, отделенном от чужаков непреодолимой стеной условностей, в обществе, где раз и навсегда укоренился застарелый английский антисемитизм. Для того чтобы быть там принятыми, недостаточно связей, нужны еще и очень большие деньги. И Елена платит за входной билет в свет.

Получив приглашение на обед, а вместе с ним счета поваров, владельцев винных погребов, цветочников, она не морщась их подписывает. Английская аристократия ни в чем себе не отказывает. Черная икра, трюфели, куропатки, устрицы, ветчина, пулярки, заливные, омары, экзотические фрукты – счет достигает астрономических сумм. Леди, оказавшись у нее в долгу, вынуждены принимать приглашения Елены. Газеты в отделах светской хроники печатают льстивые или саркастические истории о необыкновенном салоне мадам Рубинштейн, ее стиле, манере держаться и о ее приемах.

В гостиной Елены атмосфера далека от чопорной. Она обнаружила, что обожает принимать гостей, и, поскольку мода в руках богемной элиты, она украшает свои столы с изысканной фантазией, сочетая цвета и стили. Она ставит оранжевые или желтые вазы опалового стекла на скатерти цвета зеленого аниса, сочетает японские лаковые вещицы с красными стаканами богемского хрусталя. Только она может позволить себе столь дерзкие сочетания, и только ей они удаются. Часто она нанимает повара-поляка, чтобы угостить гостей борщом, пирожками, овощным супом и другими яствами ее родины. Гостей забавляет меню, оно так оригинально, и к тому же после деревенских блюд их угощают всякими изысканными кушаньями.

Вне зависимости от темы разговоров, Эдвард всегда на коне, он блестяще владеет искусством беседы, в его речах остроумие и эрудиция соперничают друг с другом. Гости не могут не отдать должного его широким познаниям. В словесных ристалищах Елена старается не участвовать. Она изображает утонченную хозяйку дома, но внутри себя остается закомплексованной девушкой из захолустного местечка, которая неловка в разговоре и несведуща в этикете. Она помалкивает, однако все берет на заметку.

На одном из приемов в польском посольстве ее знакомят с пианистом Артуром Рубинштейном. Наконец-то Елена на родной почве. Наконец она встретилась с соотечественником. Кроме фамилии и языка они находят много других точек соприкосновения. Но в дебри генеалогии они углубляются напрасно, нет ни малейших оснований полагать, что их связывает родство. Елена приглашает Артура прийти к ней и поиграть. Между однофамильцами завязывается дружба. Жизненную философию Артура Елена присваивает себе.

– Дорогая, главное в жизни – понять, для чего ты оказался на этой земле. Дело не в том, чтобы строить мосты, дома или заработать много денег, главное – изобрести что-то очень важное, что послужит человечеству.

Елена с ним полностью согласна.

Годы в Лондоне стали годами открытий. Елена изобрела шесть новых кремов и лосьонов, среди них “Valaze Snow Lotion”; крем для лица “Novena Cerate Valaze”, крем для губ “Lip Lustre Valaze”, комплексное очищение кожи “Complexion Soap” и… “Refining Lotion Valaze” для борьбы против черных точек на лице. Самостоятельно она их создает или с помощью своих талантливых химиков? Без сомнения, она работает с химиками. Теперь она располагает настоящей командой, которая помогает ей воплощать ее интуитивные догадки. Концепция, разработка, выполнение – Елена участвует в каждом этапе, вплоть до расфасовки по баночкам или флаконам. Она занимается также заказами, которые приходят к ней теперь со всего света, ее известность перешагнула границы.

Елена приглашает в Лондон еще одну свою сестру. Манка не замужем, она полна “энергии, сообразительности и шарма”. Елена учит ее ремеслу, как учила других.

Часто после приемов она возвращается к работе и трудится до зари. В долгом сне она не нуждается. Потом бесшумно проскальзывает в кровать, чтобы не разбудить Эдварда. В деловом мире чета работает по-прежнему дружно, но в личной жизни лада все меньше. Слишком много приемов, свободных красивых женщин, возможностей для измен. Эдварду трудно устоять перед соблазнами. Елена не прощает мужу его легкомыслия. Ссора, примирение, снова ссора. Он углубляется в книги, она хлопает дверью и отправляется в путешествие.

В декабре 1908 года Елена вновь навещает Австралию и встречается с сестрой Ческой, которая руководит салонами в Сиднее и Мельбурне. Елена любит долгие путешествия, они позволяют ей отвлечься от работы. В Мельбурне, в гостинице “Гранд Отель” паломничество журналистов, ее осаждают, как сегодня – кинозвезд. “Как она завоевала мир” – под таким заглавием появляется статья в “The Mercury”, и подобные статьи появляются не только в ней. В Австралии Елена – национальная героиня, австралийцы с гордостью присваивают ее себе. А Елена вновь потакает себе в желании и дальше творить свою легенду.

Если верить ей, она, стремясь понять устройство мира, изучала философию, историю, литературу, а также химию и анатомию под руководством медицинских светил Европы. В этом есть доля правды, но еще больше преувеличения. Между тем Елена прячется под маской скромности: “Меньше всего я люблю говорить о себе. Зато с радостью скажу, как я счастлива вновь вернуться в Австралию”. Статья, подписанная Дороти С., как многие другие статьи, состоит из сплошных похвал. “Письма благодарных женщин приходят в Лондон со всех концов света”, – не забывает напомнить журналистка.

На обратном пути в Европу Елена останавливается в Париже, без которого уже не может обойтись. Живя в Лондоне, она раз или два в месяц непременно пересекает Английский канал[3]3
  Английский канал (English Channel) – так в Британии называется пролив Ла-Манш.


[Закрыть]. В Париж они ездят обычно с Эдвардом, он пополняет свою коллекцию рукописей и редких книг у букинистов французской столицы.

Елена всерьез думает о том, чтобы переселиться в Париж. Она старательно ищет место, которое бы ее устроило. И непременно пользуется каждой поездкой, чтобы заказать себе платья у модных портных. Одеваться только в домах высокой моды стало ее страстью. Днем она носит скромные костюмы, а эксцентричные туалеты из шелка с вышивкой и кружевами оставляет для вечера. Она расстается с Вортом ради его бывшего помощника Поля Пуаре, который в 1903 году открывает собственный дом моды. Женщины в Париже только о нем и говорят. В те времена просыпается интерес к Востоку, и его коллекции представляют собой вереницу кимоно, украинских рубашек, греческих туник…

Пуаре невелик ростом, у него острая бородка, как у бога Пана, и круглое брюшко эпикурейца. Модели его всегда эксцентричны, но неизменно элегантны. Наименьшая из заслуг Пуаре – освобождение женщины от ужасов корсета. Под его влиянием мода стала искусством. Он и сам живет в художественной среде. Дружит с Пикабиа, Дереном, Вламинком, Дюфи, Полем Ирибом. Создает декорации для театра, что весьма способствует его известности, основывает Школу декоративного искусства, назвав ее “Мартина” по имени одной из своих дочерей, одевает Мистингет, Айседору Дункан и других знаменитых актрис своего времени.

Салоны и мастерские мэтра, оформленные модным архитектором Луи Сю, располагались в частном особняке на улице д’Антен. Особняк был окружен садом, туда выходили все приемные. У входа кутюрье поместил монументальную статую азиатской богини. Как только его дом моды открылся, каждый день с пяти до семи часов весь Париж любовался экзотическими дефиле. Впоследствии мэтр показывал своих манекенщиц, “гибких, словно нимфы”, только тем клиенткам, которые решили сделать заказ.

Елене дорог Поль Пуаре и как модельер, и как друг. Она очень долго будет хранить ему верность, даже тогда, когда Шанель сменит его на троне. Всякий раз, бывая в Париже, она навещает его, знакомится с новой коллекцией, заказывает несколько платьев, обсуждает последние парижские новости. С ним она может говорить обо всех своих увлечениях – красоте, моде, искусстве, мебели, живописи. Пуаре умно судит обо всем. Он, как и Елена, самоучка, разбрасывающийся, любопытный, цепкий. Они похожи и в том, что собранным медом обязаны друзьям и встречам, оба любят прогресс, любят идти вперед, любят “будоражить”. Между ними царит взаимопонимание и взаимное восхищение. Елена слушает Пуаре, подражает ему, его копирует. Пуаре опосредованно во многом повлиял на нее: в ее художественных предпочтениях, в убранстве ее домов, устройстве обедов и праздников.

А между тем их дружба началась с неприятности. Елена пришла в страшный гнев, когда ей показали первое платье, созданное для нее модельером. Да, грудь дышит свободно, но ей спутали ноги! Она прямо высказала все, что думает, чем привела в ярость кутюрье. Елена не сдавалась, Пуаре тоже. Он настаивал, она возражала, в конце концов сдался он. Для этой требовательной клиентки он создавал самые красивые туалеты, какие она когда-либо носила. Ее новые наряды производят в Лондоне сенсацию. Елена войдет в список из десяти лучше всех одевающихся в мире женщин. И останется в этом списке на долгие годы.

В начале 1909 года она вновь возвращается в Англию после очередной недолгой поездки в Париж. В Париже она узнала новость, которая меняет все ее планы. В тридцать шесть лет она впервые должна стать матерью.