Текст книги "В жарких объятиях"

Мериел поняла, что ее сестра права, и перевела взгляд на Ровену, надеясь получить поддержку.

– Но я не могу оставить ничего из этих вещей! – взмолилась она.

Ровена до сих пор не оправилась от шока, вызванного сообщением об отъезде сестер.

– Я вообще не понимаю, почему тебя больше беспокоит судьба твоих драгоценных лоскутков, чем перспектива выйти замуж за кого-то, кто совершенно тебя не привлекает.

– Но мы не будем выходить за них замуж, а если я забуду взять что-нибудь очень важное, то буду совершенно несчастна, – заволновалась Мериел. – У нас слишком мало времени на сборы. Это нечестно, неправильно!

Ровена кивнула, соглашаясь с мнением кузины. Увидев, что Рейлинд уже почти готова к отъезду, она произнесла:

– Если мы не поможем Мериел, она никогда не соберется.

Рейлинд подняла руку, останавливая кузину, которая уже ринулась на выручку к Мериел.

– И почему это должно нас беспокоить? – спросила Рейлинд. – В том, что у Мериел возникли проблемы, не виноваты ни ты, ни я. Почему мы должны их решать?

Рейлинд изобразила широкую улыбку и расположилась на скамье у одного из трех больших окон, через которые в комнату лился яркий свет. Она распахнула створки и высунулась наружу, с радостью увидев во дворе Кревана и Крейга, которые беседовали с одним из конюхов.

– Креван! – ласково позвала Рейлинд и подождала, пока он поднимет голову. На его лице отразилась досада, но девушка лишь мило улыбнулась. – Мериел никак не может собраться, а поскольку она твоя суженая… то это твоя проблема.

Мужчина в отчаянии застонал, а Рейлинд игриво подмигнула ему и захлопнула окно.

Креван запустил пятерню в свои густые волосы и обернулся к брату.

– Это б-будет п-продолжаться в-весь месяц? – поинтересовался он. Вопрос был риторическим.

Крейг пожал плечами.

– На твоем месте я бы пошел и выяснил, что имела в виду Рейлинд. Разумеется, если ты хочешь выехать вовремя. Мне показалось, что она не шутила.

Креван нахмурился и ринулся в башню. «Нет, – думал он, – Рейлинд не из тех, кто бросается пустыми угрозами. На месте Крейга я держал бы с ней ухо востро».

Войдя в комнату сестер, Креван тут же увидел Мериел, которая сидела на полу в окружении груды вещей и мало напоминала девушку, готовую к дальнему путешествию. Креван сделал глубокий вдох и мысленно поклялся лично доставить Сирику его невесту, если лэрд Шеллден в ближайшем будущем не изыщет способ скомпрометировать племянника. Креван подозревал, что, каким бы верным другом и союзником ни был его сосед, соблазн исполнить это обещание будет слишком велик.

Вот только он никак не мог решить, кого из сестер он вручит Сирику – Мериел или Рейлинд.

Глава 4

Креван вскочил на лошадь и замер, ожидая, пока остальные члены их группы не сделают то же самое и не будут готовы покинуть замок. Кроме них с Крейгом и сестер-близнецов в путь отправлялись еще трое – их старший брат Конор и двое воинов из клана Мак-Тирни, участвовавших в играх. Таким образом, путников было семеро, и двое из них были так изнежены и избалованы, что легкий переход, который можно было бы совершить за полтора дня, обещал быть долгим и мучительным. И это ощущение подтвердили прощальные слова Шеллдена.

– Все будет хорошо. Крейг и Креван позаботятся о вашей безопасности, – в пятый раз повторил Рэй.

Никто из тех, кто видел лэрда Шеллдена в битве, ни за что бы не догадался, что этот свирепый воин способен быть таким сверхзаботливым отцом. Даже Креван с трудом верил своим глазам, хотя, с другой стороны, ни Рейлинд, ни Мериел еще никогда не оставались без отцовской опеки.

Зная, что Шеллдену не удавалось устоять перед просьбами дочерей, Креван ожидал, что Мериел разрыдается, а Рейлинд начнет умолять отца позволить им остаться. Однако вскоре выяснилось, что он ошибался. Девушки попрощались с отцом и, весело улыбаясь, сели на лошадей.

Лошадь Мериел шарахнулась в сторону, почувствовав руку неопытного наездника, и Крейг потянулся к ней, чтобы остановить беспокойное животное.

– Я вижу, ты уже пришла в себя после тяжелого испытания сборами, – прошептал он, поддразнивая девушку.

Мериел одарила его дружелюбной улыбкой и обернулась к Рейлинд, которая никак не могла расстаться со столпившимися вокруг них провожающими.

– Прощайте все! – бодро крикнула она. – Мы вернемся через месяц, но не в том качестве, в котором вас покидаем… а в качестве прелестных и счастливых невест! – добавила она, пожалуй, чересчур радостно.

Креван смотрел на Рейлинд, пытаясь сдержать улыбку. Ее веселье было совершенно искренним. Она сияла от счастья, переезжая от одного человека к другому. Причину подобного оживления Креван постичь не мог, но что бы это ни было, Рейлинд была в восторге. Ее баловали и опекали с самого рождения, но это не смогло подавить ее независимый характер. Хотя Креван никому и ни за что не признался бы в этом, именно присущую ее неукротимому нраву решительность он считал качеством, достойным восхищения. Разумеется, это было в те моменты, когда эта девушка не доводила его до белого каления.

– Поздравляю! – вдруг прогудел чей-то густой бас.

Креван развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из воинов Шеллдена хлопнул Крейга по спине.

– Я слышал, что через месяц ты унаследуешь титул нашего вождя. Теперь к тебе будут прислушиваться не только воины, но и все члены клана!

Креван увидел, как кровь отлила от лица брата, и подумал, что его собственные щеки, скорее всего, тоже побелели как мел. Ни один из братьев-близнецов Мак-Тирни не мечтал о браке, но внезапная бледность Кревана была вызвана совершенно иными и гораздо менее достойными чувствами. Это была зависть.

Командовать воинами было интересно и почетно. Но это занятие не шло ни в какое сравнение с руководством кланом. Такие возможности представлялись нечасто, и Креван знал, что у него практически нет надежды на то, что на его плечи когда-либо будет возложена подобная ответственность. Однако на протяжении следующего месяца ему предстояло часто выслушивать замечания о перспективах Крейга стать новым лэрдом Шеллденом. И хотя на самом деле Крейгу до титула вождя было так же далеко, как и ему, все эти поздравления глубоко ранили Кревана.

Мериел вслед за сестрой выехала из ворот замка. Это был ее родной дом, и она еще никогда его не покидала. Девушка почувствовала, как по ее спине ползет холодок страха, и это напомнило ей о странной реакции Крейга на пожелания, которые он услышал перед самым отъездом. На мгновение на его лице отразился самый настоящий ужас, чего она никак от него не ожидала. Другие люди тоже обратили внимание на его посеревшее лицо, но объяснили это предстоящим бракосочетанием. Однако Мериел заподозрила, что тут скрывается что-то еще. Крейга уже неоднократно поздравляли, и еще ни разу упоминание о свадьбе не вызвало у него неловкости. Нет, его тревога объяснялась чем-то другим, и поскольку делать Мериел все равно было нечего, она позволила себе погрузиться в мысли об истинных причинах его бледности.

Как и любая другая женщина, не страдающая близорукостью, Мериел получала удовольствие, наблюдая за тем, как братья Мак-Тирни вместе с кучкой других командиров обучают и восстанавливают армию Шеллдена. Креван и Крейг привлекали к себе внимание не только своей исключительно приятной внешностью, но и уверенностью в себе, которая граничила бы с высокомерием, если бы объяснялась не их жизненным опытом, а раздутым самомнением. До сегодняшнего дня Мериел вообще считала, что братья Мак-Тирни не способны на сомнения.

Особенно Крейг.

Как и ее сестра Рейлинд, он всегда чувствовал себя комфортно в роли вожака, понимая, что на него устремлены взгляды многих людей. Однако если бы Мериел попросили описать выражение, промелькнувшее сегодня на лице Крейга, она сказала бы, что его охватила паника. Но почему?

Ценой невероятных усилий Мериел наконец удалось заставить свою норовистую лошадь приблизиться к лошади Рейлинд.

– Линди, ты видела, как побелел перед отъездом Крейг?

– Нет, – честно ответила Рейлинд.

Все ее внимание было сосредоточено на несносном брате Крейга – Креване. Она так старалась шокировать его своим бесшабашным поведением, что ей некогда было смотреть на Крейга. Более того, она и не вспомнила о нем, пока Мериел не назвала его имя.

– Как ты могла это пропустить? Он же твой жених!

Рейлинд закатила глаза и подавила желание напомнить Мериел о том, что на самом деле она не обручена с Крейгом и замужество не входит в ее планы.

– Ну, так скажи мне, какое выражение лица было у моего будущего мужа перед самым отъездом? – предложила сестре Рейлинд.

Мериел фыркнула в ответ, и это означало, что она все поняла.

– Видишь ли, мне показалось, что на самом деле Крейг не хочет быть лэрдом, – пробормотала Мериел так тихо, что никто, кроме Рейлинд, ее не услышал.

Рейлинд наморщила лоб и покосилась на сестру.

– Не смеши меня. Все воины хотят быть командирами, все командиры мечтают о возможности стать лэрдами. А большинство лэрдов с удовольствием заполучили бы в свое распоряжение такую армию, как у нашего отца.

Мериел поджала губы, а затем прошептала:

– Я не уверена в том, что Крейг такой же, как «все мужчины».

Рейлинд небрежно пожала плечами.

– Какая разница, такой он или не такой? Все равно никакой свадьбы не будет.

– Линди, ты не понимаешь, что я пытаюсь тебе сказать, – произнесла Мериел.

Рейлинд пристально посмотрела на сестру.

– Я отлично тебя понимаю. Ты считаешь, что Крейг не хочет быть лэрдом. Я не могу с тобой согласиться. Все мужчины рвутся к власти, особенно такие, как Крейг Мак-Тирни. Более того, не имеет никакого значения, кто из нас прав – ты или я, поскольку все это лишь иллюзия. Этому никогда не бывать.

Мериел поняла, что ее открытие совершенно не интересует и никогда не заинтересует ее сестру. Все же эта задачка не давала ей покоя. Линди была права. Большинство мужчин действительно стремились к власти. Почему же она не нужна Крейгу?

Девушка сильно дернула за поводья. Кобыла тихонько заржала, протестуя против такого грубого обращения, но замедлила шаг, что позволило Мериел снова поравняться с Крейгом, замыкавшим их небольшой отряд.

Крейг наблюдал за тем, как девушка сражается со своей лошадью, причиняя страдания как ей, так и себе. Он не мог понять, как ребенок Рэя Шеллдена мог быть таким неуклюжим в седле. Неужели отец никогда не учил ее ездить верхом? Но, не успев как следует обдумать этот вопрос, Крейг уже знал ответ: суровый и требовательный с воинами, Шеллден утрачивал суровость там, где дело касалось его дочерей. Им позволялось все, и Крейгу было ясно: Рейлинд училась верховой езде охотно, а Мериел от уроков увиливала.

– Чем больше ты будешь требовать от Мерри, тем строптивее она будет себя вести, – мягко заметил Крейг. – Ослабь хватку. Она никуда не убежит.

Мериел робко улыбнулась мужчине и осторожно последовала его совету. Мерри, ощутив, что постоянное давление на ее рот стало слабее, несколько раз вскинула и опустила голову. Но Мериел продолжала ослаблять туго натянутые поводья. Через несколько секунд Мерри успокоилась, и впервые с начала путешествия Мериел перестало казаться, что она вот-вот свалится на землю.

– Мне трудно поверить в то, что, не натягивая удила, я лучше управляю лошадью, – засмеялась она.

Крейг улыбнулся, удивленный покладистым характером Мериел. Она была совершенно непохожа на свою сестру. До утренней возни в сене он считал Мериел излишне застенчивой. Но он ошибался. Она была не робкой, а добродушной. Мериел не стремилась привлекать к себе внимание, предоставляя это делать другим.

Теперь, когда Мериел уже не боялась упасть с лошади, она смогла сосредоточиться на мучающем ее вопросе, который ей хотелось задать Крейгу. В конце концов она решила открыто сообщить ему о своих наблюдениях.

– Что так обеспокоило тебя, перед тем как мы выехали из замка? – спросила девушка. – Перспектива стать лэрдом или мысль о том, что ты можешь стать лэрдом клана Шеллденов?

Крейг поджал губы и непроизвольно стиснул поводья. Ему было ясно, что попытка скрыть свой страх за напускным безразличием провалилась. Узнав, что его внутренняя борьба была замечена, он спрашивал себя, кто еще обратил на это внимание.

– Ни то ни другое, – сухо отозвался Крейг. – Особенно если учитывать то, что мне не грозит ни первая, ни вторая опасность.

В другой ситуации Мериел принялась бы спорить, но она заметила, что Крейг снова напрягся. Все братья Мак-Тирни были очень крупными, и Крейг не являлся исключением. При виде того, как напряглись мышцы его массивного тела, Мериел поняла, что его действительно что-то тревожит, заставляя замыкаться в себе.

– Я уверена, что никто, кроме меня, не заметил твоего волнения, – произнесла она, пытаясь ослабить нарастающее между ними напряжение. – И я никому ничего не скажу. Это твое личное дело. Просто я немного удивилась. Все знают, что вы, Мак-Тирни, прирожденные вожаки. Я сама слышала, как отец несколько раз одобрительно отзывался о том, как ты руководишь его воинами.

Она помолчала, ожидая ответа. Крейг тоже молчал, и девушка не удержалась от того, чтобы не повторить свой вопрос:

– Так почему же ты не хочешь быть лэрдом?

Крейг прилагал максимум усилий, чтобы сохранять внешнее спокойствие. Мериел задала этот вопрос уже во второй раз. Мужчине было ясно, что, все отрицая, он ничего не добьется.

– Пять лет назад мне уже предоставлялась возможность побыть лэрдом. Я исполнял эту роль на протяжении месяца и понял, что мне не хочется еще когда-нибудь взваливать на себя столь тягостную ответственность.

– Почему тебе это не понравилось?

Крейг никогда об этом не задумывался. Все были уверены, что он ухватится за любую возможность стать лэрдом. Если честно, он так бы и поступил. Этого требовала фамильная честь Мак-Тирни, и он ни за что не опозорил бы братьев и весь свой клан. Но только после того, как эта ответственность была временно ему навязана, Крейг осознал, что рад тому, что у него чрезвычайно мало шансов стать лэрдом. Если бы не Креван, который всегда был рядом, помогая решать нескончаемые вереницы проблем и принимать решения, Крейг бы, наверное, сошел с ума. Он осознал, какая огромная пропасть лежит между командованием воинами и исполнением задач, стоящих перед лэрдом. Крейг понял, что хочет управлять только солдатами. Но он не собирался ставить кого-нибудь в известность об этом открытии.

И все же один человек разгадал его тайну. Или, по крайней мере, заподозрил правду. Крейг покосился на Мериел. Как сумела эта изнеженная девочка проникнуть в самую глубину его души? Ее способность читать его мысли приводила Крейга в смятение.

– Я прошу тебя никому об этом не говорить. Даже моему брату.

– Кревану? Он ничего не знает?

Крейг покачал головой.

– Мы с ним никогда не затрагивали эту тему, – ответил он, прекрасно понимая, что в любом случае ничего не сказал бы Кревану. Как бы ни пугала Крейга роль вождя клана, он знал, что для Кревана эта ноша была просто невыносимой. – Креван очень сдержанный человек. Он предпочитает держаться в тени… к сожалению.

– Почему к сожалению?

– Когда я заменял Конора, исполняя роль лэрда клана, на самом деле именно Креван решал возникающие проблемы и предлагал наиболее разумные решения.

– Почему бы в таком случае не сделать вид, что следующим лэрдом Шеллденов станет он, а не ты?

– Я не хочу даже делать вид, что готов переложить эту ответственность на брата. Может, он и помог мне тогда, но ни разу не заявил об этом вслух, предоставляя мне воплощать в жизнь его идеи. Креван не любит… общаться с людьми.

– Ну и что? Ведь на самом деле Креван все равно никогда не станет…

Лицо Крейга окаменело, и Мериел умолкла, потому что внезапно ей все стало понятно. Она всегда знала, какую неловкость испытывает Рейлинд в обществе мужчин, и делала все от себя зависящее, чтобы привлечь их внимание, тем самым избавив от него сестру. Подобным же образом Рейлинд ограждала Мериел от обременительных обязанностей по ведению хозяйства. Мериел осознала, что Крейг точно так же стремится защитить брата от излишних мучений, и с глубоким вздохом озвучила свои мысли:

– Вот и хорошо, что все это не имеет значения.

Напоминание о том, что хотя сам он никогда не стремился к титулу лэрда, Кревану он был нужен еще меньше, чем ему, позволило Крейгу заметно расслабиться. Если бы когда-либо возникла такая возможность, Крейг предпочел бы занять место лэрда, чем обречь брата на пожизненные страдания. Но втайне он радовался тому, что его жизни, скорее всего, никогда не суждено принять такой оборот.

– Креван не должен об этом знать, – тихо повторил Крейг, но за этими произнесенными шепотом словами скрывалась такая сила, что они были похожи на приказ.

Мериел удивила несгибаемая воля, которую она ощутила за этой не то просьбой, не то распоряжением, но поразмыслив, поняла, что некоторые стороны своей личности она тоже скрывает от всех, включая Рейлинд. Скорее всего, ее сестра делала то же самое. Будучи близнецами, они были вынуждены делить друг с другом очень многое. Но кое-что должно было оставаться сугубо личным.

– Даю тебе слово, что не расскажу об этом никому, даже своей сестре.

– Спасибо, – не скрывая облегчения, выдохнул Крейг.

И в этот момент между ними образовалась невидимая глазу связь, обусловленная общей тайной. Мериел не влекло к Крейгу физически, как это бывало с другими мужчинами. Разумеется, он был очень красив и многим казался невероятно обаятельным. Но ее притягивало к нему нечто иное и совершенно неожиданное. Крейг был первым воином, с которым она могла разговаривать и чувствовать себя при этом непринужденно. От него исходило спокойствие, которое девушка никак не ожидала в нем обнаружить. На протяжении нескольких месяцев она наблюдала лишь жесткую, агрессивную сторону его натуры. Мериел подозревала, что Крейг мало кому позволяет увидеть его в другом качестве, и радовалась тому, что оказалась в числе этих людей.

– Ты совсем не такой, как я думала, – произнесла она. – Раньше, всякий раз, когда я тебя видела, ты либо командовал солдатами, либо веселился в зале, неизменно находясь в центре внимания.

Крейг пожал плечами, не опровергая сложившегося у нее мнения.

– Это совсем нетрудно. Сложно беседовать с человеком один на один. А все остальные занятия позволяют избежать необходимости вступать в задушевные разговоры.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Я не веселюсь в компаниях так, как ты, но на свой манер тоже избегаю бесед. И тем не менее разговаривать с тобой мне легко.

Крейг усмехнулся, соглашаясь с ней, и взглянул направо. Внешне Мериел и ее сестра были похожи как две капли воды. Красота близнецов Шеллден была очевидна любому, кто их видел. Но Крейг не ожидал, что ему когда-нибудь понравится в этой девушке что-то, кроме ее внешности.

Ему всегда нравились женщины, и он считал, что они наделены и силой, и храбростью, и умом. Просто Крейгу никогда не приходилось встречать эти достойные восхищения качества в девушке, с которой ему было бы так приятно общаться. Если ему когда-нибудь суждено жениться, Крейг надеялся, что его женой станет девушка, с которой он сможет беседовать так же, как он беседовал с Мериел. Ее откровенность стала для него полной неожиданностью, и он не был готов от нее отказаться. Во всяком случае пока. А для этого необходимо было поддерживать разговор.

– Теперь моя очередь задать тебе вопрос, – нашелся Крейг. – Почему ты не умеешь ездить верхом, в то время как твоя сестра отлично сидит в седле?

– Ты считаешь, что я езжу верхом хуже своей сестры? – откровенно веселясь, поинтересовалась Мериел. – Должна обратить твое внимание на то, что мы едем уже почти два часа, а я не только не свалилась с лошади, но и Мерри к тому же до сих пор движется в нужном направлении. И то и другое – настоящее чудо.

Крейг расхохотался, обратив на себя внимание всех, кроме Рейлинд и Кревана, которые ехали впереди и либо не слышали его неистового веселья, либо не хотели обращать на него внимание.

– Скажи еще что-нибудь о моей верховой езде, и я при всех предложу тебе посостязаться со мной в умении ткать. Как ты смотришь на то, чтобы изготовить, скажем, гобелен? – Это замечание заставило Крейга притихнуть и удивленно уставиться на собеседницу. – Верховая езда для меня – это то же самое, что для тебя ткачество. Ненужное, неестественное, невероятно мучительное занятие.

Крейг закатил глаза и шутливо воскликнул:

– Сдаюсь!

Затем он наклонился к Мериел ближе и прошептал:

– Если сегодня вечером ты будешь испытывать дискомфорт, найди меня. У меня найдется средство, способное унять твою боль.

Мериел смущенно сглотнула и ответила:

– Думаю, мне пора присоединиться к сестре.

Крейг кивнул, указывая вперед.

– Мне кажется, ты опоздала.

Он был прав. Рейлинд ехала далеко впереди, увлеченно болтая с Креваном.

– Интересно, о чем она ему рассказывает, – прошептала Мериел, решив остаться рядом с Крейгом.

Крейг поморщился.

– Что бы это ни было, вряд ли это что-то приятное, – ответил он, озвучив опасения Мериел.

* * *

Рейлинд прислушивалась к разговору Мериел и своего собственного «жениха». Она почти не слышала слов, но по интонациям и смеху понимала, что Мериел и Крейг получают удовольствие от общения друг с другом. «Отлично, – думала Рейлинд. – Будем надеяться, что весь следующий месяц ты будешь часто занимать его беседами». Крейг был довольно милым парнем, но желание Рейлинд провести с ним время ограничивалось одной-единственной целью – поцелуем. И она его получила. Если бы не смехотворное требование отца, они с Крейгом уже расстались бы, оставшись при этом друзьями. Вместо этого ей на целый месяц навязали его общество, а в придачу и общество его занудного братца.

В отличие от Крейга, которого судьба удерживала от Рейлинд на почтительном расстоянии, его брат только и делал, что околачивался в замке. В результате девушка довольно отчетливо представляла себе, что ожидает ее в ближайшие несколько недель: постоянные упреки и придирки.

Рейлинд впилась взглядом в спину Кревана, надеясь, что он ощутит всю силу ее возмущения. Она занималась этим с момента отъезда, рассчитывая на то, что он оглянется и увидит ее нахмуренное лицо, но Креван был верен себе и даже не думал на нее смотреть. Либо он каким-то образом догадался о ее намерениях, либо ему вообще не было до нее никакого дела.

Беспечный кролик выпрыгнул на дорогу перед путниками, и Креван инстинктивно натянул поводья, чтобы не позволить испуганной лошади встать на дыбы. Резкие движения заставили заиграть мышцы на его крепкой спине. Как и все его братья, Креван обладал высоким ростом и массивной мускулатурой. Природа также наделила его густыми темными волосами и ярко-синими глазами. Но на этом его сходство с братьями заканчивалось. Было в его манере держаться что-то такое, что отличало его не только от родственников, но и от всех остальных людей. От Кревана исходило ощущение силы, которой подчинялись все, кем он руководил. Рейлинд сама стремилась обрести подобное влияние на людей, но пока у нее ничего не получалось.

Все, что делал Креван, было сдержанным и умеренным. Он никогда не говорил громко и не пытался эпатировать окружающих вызывающим поведением. Эту роль, как правило, исполнял его брат Крейг. Возможно, этим он и привлек к себе внимание Рейлинд. Но сегодня она поймала себя на том, что, готовясь к отъезду, думает не о Крейге, а о его брате-близнеце.

Именно Креван заставил Рейлинд понять всю серьезность их нынешнего положения и вырвал у них с сестрой согласие на помолвку… во всяком случае, на временную. Именно он решил вопрос с багажом Мериел, пойдя на совершенно незначительные уступки. Креван заставил ее согласиться с ним, что само по себе было чудом. На памяти Рейлинд не было случая, чтобы Мериел позволила кому-то переубедить себя в жизненно важном для нее вопросе. Креван, а не Крейг отвечал на все вопросы, возникавшие у слуг. Размышляя над событиями этого дня, Рейлинд осознала, что большинство важных решений было принято Креваном. И хотя она ни за что бы в этом не призналась, он вызывал у нее восхищение.

Ее отец обычно командовал, отдавая распоряжения резким голосом, и всю свою жизнь Рейлинд делала то же самое. Если ее толкали, она толкала в ответ. Ее независимость нравилась Крейгу, но не Кревану. Ему подобное поведение претило, и Рейлинд не могла понять, почему ее беспокоит его неодобрительное отношение к ней. А это действительно не давало ей покоя.

Уступив желанию, мучающему ее всю дорогу, Рейлинд пришпорила лошадь и догнала Кревана. Впервые с начала путешествия он перевел свой устремленный вдаль взгляд на нее. Синие глаза быстро скользнули по ее фигуре, а затем обратились к крупу лошади, где были закреплены четыре полные сумки. Две из них были теми «дополнительными вещами», на которые он дал свое согласие. Креван приподнял бровь.

– Не надо ничего говорить, – попросила Рейлинд и чуть слышно добавила: – Мериел меня умоляла…

Креван обезоруживающе улыбнулся ей кончиками губ. Было очень трудно не обернуться, слыша совсем рядом голос Мериел. На лошади она держалась просто ужасно. Креван всего несколько раз увидел ее боковым зрением, но этого оказалось достаточно, чтобы у него разболелась голова. Зато Рейлинд была грациозной и элегантной всадницей, составляя единое целое со своим конем.

– Если две дополнительные сумки понадобились Мериел, то почему они не приторочены к седлу ее лошади?

В ответ Рейлинд насмешливо фыркнула.

– Ты сам знаешь почему.

Обычно суровое лицо Кревана смягчила улыбка, сделав его почти привлекательным.

– Ты хорошо ездишь верхом. Почему ваш отец не научил этому твою сестру?

Рейлинд моргнула. Сначала улыбка, а теперь еще и комплимент? И то и другое было редкостью. Она вообще не помнила, чтобы Креван ее хоть раз за что-нибудь похвалил.

– Откуда ты знаешь, что именно отец учил меня ездить верхом?

Креван подбородком указал на ее руки.

– Ты держишь поводья, как он.

Рейлинд опустила глаза.

– А-а… – протянула она, а затем, испытывая непреодолимое желание вступиться за сестру, добавила: – Мериел тоже умеет ездить верхом…

– Это не верховая езда, – перебил ее Креван. – Мериел просто сидит на большом животном, и если бы Крейг ей не помогал, она бы уже давно свалилась на землю.

Рейлинд понимала, что Креван прав. Мериел действительно не умела ездить верхом, и это было еще мягко сказано.

– Просто она никогда по-настоящему этому не училась. Когда мы были маленькими и отец пытался преподать нам навыки верховой езды, Мериел становилась просто невыносимой и отказывалась чему-либо учиться.

– Рейлинд, сказать, что твоя сестра «невыносимая», – это не сказать ничего, – проворчал Креван, и Рейлинд поняла, что он вспоминает недавнее «сражение» с Мериел.

Участники этой битвы доказали не только то, что они оба невероятно упрямы, но также и то, что, хотя они крайне редко повышают голос, они вполне на это способны. Но в конце концов победил Креван. Если не в самом споре, то по его результатам. Все сундуки Мериел остались в замке.

Рейлинд вздохнула, признавая его правоту.

– Я не знаю, почему моя сестра не любит лошадей. Меня эти животные успокаивают. После маминой смерти я часто убегала, спасаясь от назойливой заботы окружающих, и подолгу скакала на лошади, делая вид, будто ничего не изменилось.

Она умолкла, и внезапно упрямая девица, которая так бесцеремонно вносила хаос в жизнь своего замка, исчезла. Перед Креваном был совсем другой человек, о существовании которого он всегда подозревал, но которого видел впервые.

Креван украдкой взглянул на собеседницу, в очередной раз отметив ее царственную осанку и то, как умело она направляет лошадь по узкой каменистой тропе. Рейлинд была прирожденной наездницей, и, наблюдая за ней, Креван лишь утвердился в своем первоначальном мнении – она совершенно непохожа на свою сестру.

Милая и кроткая Мериел излучала невинность, пробуждая желание позаботиться о ней. Зато Рейлинд была энергичной и неугомонной. На протяжении нескольких месяцев Креван наблюдал за тем, как она руководит хозяйством замка Шеллденов. С виду жизнь в замке и за его стенами шла своим чередом, потому что, как и в случае с верховой ездой, Рейлинд интуитивно знала, что ей следует делать. Но под внешним благополучием царил беспорядок. Она не умела разговаривать с людьми, что зачастую приводило в отчаяние и ее, и тех, кем она руководила, создавая ненужное напряжение.

Сотни раз Креван пытался дать ей совет, но Рейлинд пренебрежительно отвергала все его попытки вмешаться. Однако сегодня она доказала, что способна на гораздо большее, чем казалось на первый взгляд, и что она обладает всеми задатками выдающейся хозяйки. Креван сомневался, что эта девушка сама осознает скрытые в ней способности. Способности, до которых ему не должно быть никакого дела. Для всего мира пару составляли они с Мериел. И все же последние несколько часов Креван думал отнюдь не о ней.

– Вы с сестрой всегда жили в одной комнате?

– Всегда, – кивнула Рейлинд.

– Невероятно, – пробормотал Креван. Если бы им с Крейгом пришлось жить в одной комнате, они не выдержали бы и недели. – Вы такие разные. Как тебе это удается? – поинтересовался он.

Рейлинд содрогнулась, представив себе необходимость спать в одиночестве. Она никогда над этим не задумывалась, но теперь ей пришло в голову, что, возможно, Креван считает ее недостаточно зрелой, чтобы жить отдельно.

– А ты что любишь больше, порядок или хаос?

Креван искоса взглянул на нее и скорчил шутливую гримасу, давая понять, что она и сама могла бы догадаться.

– Я из тех, кто не выбегает во двор полуголым и без оружия, когда лэрд решает провести боевые учения среди ночи.

Рейлинд расхохоталась, вспомнив полуодетого Крейга, в панике выскакивающего во двор. Разумеется, Креван любил порядок. Все его действия были продуманными, из-за чего она решила, будто он такой во всем – методичный и… скучный, что ли. Она ни за что не подумала бы, что он может быть таким веселым и забавным. Более того, она ни за что не поверила бы, если бы ей сказали, что Креван Мак-Тирни может показаться ей хоть немного привлекательным. Но теперь он действительно ей нравился.

Между ними повисло молчание, и Рейлинд лихорадочно думала, чем ей его заполнить, чтобы оправдать то, что она продолжает ехать рядом с Креваном.

– Почему ты упорно называешь меня Рейлинд?

Этот вопрос удивил Кревана.

– Потому что тебя так зовут, – честно ответил он.

– Все остальные называют меня Линди.

– Кроме твоего отца, – возразил Креван.

Рейлинд нахмурилась. Ее назвали в честь отца, из-за чего собственное имя всегда казалось ей мужским.

– Я предпочитаю, чтобы меня называли Линди.