Текст книги "Параллельные миры: Об устройстве мироздания, высших измерениях и будущем космоса"

Идея Мультивселенной весьма привлекательна, потому что все, что нам нужно сделать, – это предположить, что спонтанные нарушения происходят беспорядочно. Не нужно делать никаких других предположений. Каждый раз, как какая-либо вселенная выбрасывает «бутон» другой вселенной, физические постоянные уходят от первоначальных, создавая новые законы физики. Если это действительно так, то в каждой новой вселенной может сложиться совершенно новая реальность. Но тут возникает потрясающий вопрос: как выглядят эти другие вселенные? Ключом к пониманию физики параллельных вселенных является знание того, как эти вселенные созданы, то есть точное понимание того, как происходит спонтанное нарушение.

Когда происходит спонтанное нарушение и возникает вселенная, это также нарушает симметрию первоначальной теории. Для физика красота – это симметрия и простота. Если теория совершенна, то это означает, что в ней заложена абсолютная симметрия, которая может объяснить множество данных наиболее сжатым и экономичным путем. Точнее, уравнение считается совершенным, если оно остается неизменным, когда мы меняем его компоненты между собой. Залогом обнаружения скрытой в природе симметрии оказывается то, что явления, кажущиеся различными, по сути своей есть проявления одного и того же, связаны между собой симметрией. Например, мы можем показать, что электричество и магнетизм в действительности разные аспекты одного и того же явления, поскольку существует симметрия, которая может сделать их взаимозаменяемыми в рамках уравнений Максвелла. Подобным образом Эйнштейн доказал, что теория относительности может превращать пространство во время и наоборот, поскольку они являются частью целого, материи пространства-времени.

Представьте снежинку, в которой мы видим совершенную шестикратную симметрию – источник бесконечного восхищения. Суть ее красоты в том, что она не изменяется при повороте снежинки на 60°. Это также означает, что любое уравнение, которое мы составим для описания снежинки, должно отражать тот факт, что она остается неизменной при повороте на количество градусов, кратное 60. Математически мы говорим, что снежинка обладает симметрией С6.

В симметрии закодирована красота природы. Но в действительности сегодня симметрии нарушены. Четыре фундаментальных взаимодействия Вселенной совсем не похожи друг на друга. По сути, Вселенная полна неравномерностей и дефектов; нас окружают обломки и осколки первоначальной фундаментальной симметрии, вдребезги расколотые Большим взрывом. Таким образом, ключом к пониманию возможных параллельных вселенных служит понимание «нарушения симметрии», то есть того, как симметрия могла нарушиться после Большого взрыва. Как сказал Дейвид Гросс: «Секрет природы – симметрия, но значительная часть мировой структуры является следствием нарушения симметрии»{61}61
  Cole, p. 190.


[Закрыть].

Представьте, что красивое зеркало разбивается на тысячи осколков. Первоначальное зеркало обладало совершенной симметрией. Но, когда оно разбилось, первоначальная симметрия оказалась утрачена. Определив, как именно нарушилась симметрия, можно понять, как разбилось зеркало.

Чтобы понять этот факт, задумайтесь о развитии эмбриона. На ранних стадиях, то есть через несколько дней после зачатия, эмбрион – это совершенная сфера, состоящая из клеток. Каждая клетка ничем не отличается от остальных. Сфера выглядит одинаково, с какой бы стороны мы на нее ни взглянули. Физики утверждают, что в этом случае эмбрион обладает симметрией О (3), то есть остается неизменным, по какой бы оси вращения вы его ни поворачивали.

Хотя эмбрион прекрасен и изящен, он довольно бесполезен. Представляя собой совершенную сферу, он не может выполнять какую-либо полезную функцию или взаимодействовать с окружающей средой. Однако со временем эмбрион нарушает эту симметрию: у него развиваются крошечная головка и тело, и он становится похожим на кеглю. Хотя изначальная сферическая симметрия нарушена, эмбриону все же присуща остаточная симметрия – он остается неизменным при вращении вокруг собственной оси. Таким образом, он обладает цилиндрической симметрией. Математически это означает, что первоначальная симметрия О (3) сферы свелась к симметрии О (2) цилиндра.

Однако нарушение симметрии О (3) могло бы происходить иначе. Например, у морской звезды нет ни цилиндрической, ни двусторонней симметрии; вместо этого при нарушении сферической симметрии у нее появляется симметрия С5 (которая остается неизменной при повороте на 72°), что придает ей форму пятиугольной звезды. Иными словами, то, каким образом нарушается симметрия О (3), определяет форму организма при рождении.

Ученые считают, что Вселенная подобным образом зародилась в состоянии идеальной симметрии, где все взаимодействия были объединены в целое. Вселенная была совершенной, симметричной, но довольно бесполезной. Та жизнь, которая нам известна, не могла бы существовать в этом идеальном состоянии. Чтобы появилась жизнь, при остывании Вселенной ее симметрия должна была нарушиться.

Подобным же образом для того, чтобы понять, как выглядят параллельные вселенные, мы для начала должны понять симметрию сильного, слабого и электромагнитного взаимодействия. Например, сильное взаимодействие основано на трех кварках, которые ученые метят, символически приписывая им «цвета» (например, красный, белый и синий). Мы хотим, чтобы уравнения оставались неизменными, если поменяем местами эти три цветных кварка. Мы говорим, что уравнения обладают симметрией SU (3), то есть они останутся неизменными, если мы перемешаем эти три кварка. Ученые считают, что теория, обладающая симметрией SU (3), представляет наиболее точное описание сильных взаимодействий (называемое квантовой хромодинамикой). Если бы у нас был гигантский суперкомпьютер, то только по массам кварков и силе их взаимодействия мы теоретически могли бы вычислить все свойства протона и нейтрона и все характеристики ядерной физики.

Пусть у нас есть два лептона – электрон и нейтрино. Если мы поменяем их местами в уравнении, то у нас будет симметрия SU (2). Мы можем добавить свет, группа симметрии которого U (1). (Эта группа симметрии меняет местами между собой различные составляющие или поляризацию света.) Таким образом, группой симметрии слабого и электромагнитного взаимодействия является SU (2) × U (1).

Если мы просто «склеим» эти три теории, то получим (и это неудивительно) симметрию SU (3) × SU (2) × U (l), иными словами, симметрию, которая отдельно «склеивает» три кварка между собой и отдельно два лептона между собой (но не смешивает кварки и лептоны). В результате получим теорию Стандартной модели – возможно, одну из наиболее успешных теорий в истории человечества. Как утверждает Гордон Кейн из Мичиганского университета: «Все, что происходит в нашем мире (кроме воздействия гравитации), проистекает из взаимодействия частиц согласно Стандартной модели»{62}62
  Scientific American, June, 2003, p. 70.


[Закрыть]. Некоторые из ее положений были экспериментально проверены в лабораторных условиях и оправдались с точностью до одной стомиллионной. (Вообще, физики, которые собрали вместе составляющие Стандартной модели, получили 20 Нобелевских премий[18]18
  Уже больше 20. – Прим. науч. ред.


[Закрыть].)

В конце концов, можно было бы построить теорию, объединяющую сильное, слабое и электромагнитное взаимодействие в единую симметрию. Простейшая из теорий великого объединения, которая способна на это, меняет местами все пять частиц (три кварка и два лептона) одновременно. В отличие от симметрии Стандартной модели, симметрия великого объединения может перемешивать кварки и лептоны (что означает, что протоны могут распадаться и превращаться в позитроны). Иными словами, в теории великого объединения используется симметрия SU (5) (которая перетасовывает все пять частиц – три кварка и два лептона – между собой). За многие годы было проанализировано много других групп симметрии, но SU (5), видимо, является минимальной группой, которая вписывается в расчетные данные.

Когда происходит спонтанное нарушение, первоначальная симметрия теории великого объединения может разрушиться несколькими путями. В одном случае симметрия теории великого объединения разрушается до SU (3) × SU (2) × U (I), где есть ровно 19 параметров, которые необходимы для описания свойств Вселенной. Это известная нам Вселенная. Однако в действительности есть много различных вариантов нарушения симметрии теории великого объединения. В других вселенных наверняка будет наблюдаться совершенно иная остаточная симметрия. Минимальным различием будут отличные от наших значения 19 параметров. Иными словами, действие различных сил будет различаться в разных вселенных, ведя к огромным изменениям в структуре Вселенной. К примеру, ослабив силу ядерного взаимодействия, можно предотвратить образование звезд, что погрузит Вселенную в вечную тьму и сделает невозможной существование в ней. Если силу ядерного взаимодействия увеличить, то звезды могут израсходовать свое ядерное топливо слишком быстро, чтобы успела зародиться какая-либо жизнь.

Группа симметрии может измениться таким образом, что это станет причиной образования совершенно иной вселенной. В некоторых из таких вселенных протон может оказаться неустойчивым и быстро распасться на позитроны. В таких вселенных невозможна известная нам жизнь, они быстро превратятся в безжизненное облако электронов и нейтрино. В других вселенных распад симметрии теории великого объединения может пойти иным путем – будет больше устойчивых частиц, таких как протоны. В такой вселенной могло бы существовать огромное разнообразие новых неизвестных химических элементов. Формы жизни в таких вселенных были бы более сложными, чем в нашей, так как там соединения, подобные ДНК, создавались бы из большего количества элементов.

Мы можем также разбить изначальную симметрию теории великого объединения таким образом, что в результате получим несколько симметрий U (l). Это определит существование нескольких форм света, а не одной. Подобная вселенная действительно была бы удивительной – существа, обитающие в ней, могли бы «видеть», пользуясь не одной, а несколькими силами. В такой вселенной глаза любого живого существа были бы снабжены большим количеством разнообразных рецепторов для улавливания различных видов излучения, подобных световому.

Неудивительно, что существуют сотни, а возможно, бесчисленное множество возможностей разбить эти симметрии на составляющие. В свою очередь, каждое из возможных решений может соответствовать совершенно иной вселенной.

К несчастью, проверка теории Мультивселенной, предполагающей существование многочисленных вселенных с различным набором физических законов в каждой из них, в настоящее время не является возможной. Для того чтобы добраться до параллельных вселенных, необходимо двигаться со скоростью, превышающей скорость света. Но одним из преимуществ инфляционной теории является то, что она делает заключения о природе нашей Вселенной, которые можно проверить.

Поскольку инфляционная теория – теория квантовая, она основывается на принципе неопределенности Гейзенберга, краеугольном камне квантовой теории. (Принцип неопределенности гласит, что нельзя произвести измерения с бесконечной точностью, такие, например, как измерение скорости и местоположения электрона. При этом неважно, насколько чувствительны приборы, в измерениях все равно будет присутствовать некая неопределенность. Если вам точно известна скорость электрона, то не может быть известно его местоположение; если вы точно знаете его местоположение, то не можете знать его скорость.) Применительно к изначальному огненному облаку Большого взрыва это означает, что первоначальный космический взрыв не мог быть бесконечно «ровным». (Если бы он был идеально однородным, то мы бы знали точные траектории субатомных частиц, разлетевшихся в результате Большого взрыва, что противоречит принципу неопределенности.) Квантовая теория позволяет нам вычислить размер этих волн, или флуктуации, в первоначальном облаке огня. Если мы расширим эти крошечные многочисленные волны, то сможем вычислить минимальное количество волн, которое должны увидеть в реликтовом излучении через 380 000 лет после Большого взрыва. (А если мы расширим эту рябь до настоящего времени, то должны увидеть расположение галактических скоплений. Наша галактика сама появилась в виде одной из этих крошечных флуктуаций.)

Первоначальный поверхностный анализ данных со спутника СОВЕ не обнаружил отклонений или флуктуации в реликтовом излучении. Это несколько озаботило физиков, поскольку идеально гладкий микроволновый фон противоречил бы не только инфляционной теории, но и всей квантовой теории, нарушая принцип неопределенности[19]19
  Это так, если считать, что неоднородности в распределении материи и анизотропия реликтового излучения произошли из эволюционировавших квантовых флуктуаций инфлатонного поля. – Прим. науч. ред.


[Закрыть]. Это потрясло бы физическую науку до самого основания. Возможно, пришлось бы разрушить весь фундамент квантовой физики XX века.

К великому облегчению ученых, доскональное изучение обработанных на компьютере данных со спутника СОВЕ обнаружило размытую рябь, при этом колебания температуры не превосходили 10–5 – минимальный размер отклонения, допускаемый квантовой теорией. Эти бесконечно малые волны ряби вписывались в инфляционную теорию. Гут признался: «Я совершенно очарован космическим фоновым излучением. Сигнал был таким слабым, что его обнаружили лишь в 1965 году, а теперь измеряют флуктуации с точностью до 10–5»{63}63
  The New York Times, July 23, 2002, p. F7.


[Закрыть].

Хотя накапливаемые экспериментальные данные постепенно подтверждали теорию инфляции, ученым все еще предстояло решить мучительную проблему значения Ω – объяснить тот факт, что Ω равна 0,3, а не 1,0.

Хотя оказалось, что теория инфляции согласуется с данными, полученными со спутника СОВЕ, все же до 1990-х годов астрономы роптали на то, что она вопиющим образом нарушает экспериментальные данные, касающиеся значения Ω. Впервые ситуация начала изменяться в 1998 году в результате обработки данных, полученных из совершенно неожиданной области. Астрономы пытались пересчитать скорость расширения Вселенной в далеком прошлом. Вместо анализа переменных цефеид (которым в 1920-е годы занимался Хаббл) астрономы начали изучение сверхновых в далеких галактиках на расстоянии миллиардов световых лет в прошлом. В частности, они исследовали тип сверхновых Iа. Сверхновые этого типа – идеальные кандидаты в стандартные свечи.

Астрономам известно, что все сверхновые этого типа характеризуются приблизительно одинаковой яркостью. (Яркость сверхновых типа Iа изучена настолько хорошо, что могут быть замечены даже небольшие отклонения: чем ярче сверхновая, тем медленнее убывает ее яркость.) Такие сверхновые появляются, когда белый карлик в двойной звездной системе медленно вытягивает вещество из своего спутника. Кормясь от сестры-звезды, белый карлик постепенно увеличивает массу до тех пор, пока она не достигает 1,4 солнечной массы, максимально возможной для белого карлика. Превысив этот предел, он коллапсирует и взрывается как сверхновые типа Iа. Эта предельная масса и объясняет тот факт, что все сверхновые типа Iа однородны в своей яркости, – это естественное следствие того, что белые карлики увеличивают массу ровно до 1,4 солнечной массы, а затем коллапсируют под воздействием силы гравитации. (Как показал Субраманьян Чандрасекар в 1935 году, в белом карлике сила гравитации, разрушающая звезду, уравновешивается силой отталкивания электронов, которая называется давлением вырожденных электронов. Если белый карлик превосходит 1,4 солнечной массы, то гравитация преодолевает эту силу и звезда разрушается, а результатом этого разрушения становится сверхновая{64}64
  Предел Чандрасекара можно вывести, рассуждая следующим образом. С одной стороны, действие гравитации сжимает белый карлик до невероятной плотности, все ближе и ближе придвигая электроны звезды друг к другу. С другой стороны, существует принцип исключения Паули, который гласит, что у двух электронов не может быть совершенно одинакового состояния. Это означает, что два электрона не могут занимать в точности одно и то же положение с одними и теми же свойствами, так что существует сила, расталкивающая электроны в стороны (в дополнение к электростатическому отталкиванию). Это означает, что существует давление, отталкивающее электроны, которое не дает им вжаться друг в друга. Таким образом, мы можем вычислить массу белого карлика, когда эти две силы (одна отталкивающая, а вторая притягивающая) в точности уравновешивают друг друга – именно это и будет пределом Чандрасекара в 1,4 солнечной массы.
  В случае с нейтронной звездой мы имеем дело с гравитацией, которая сжимает шар из чистых нейтронов, так что здесь будет другой предел Чандрасекара, приблизительно равный трем солнечным массам, поскольку нейтроны также отталкиваются друг от друга вследствие этого взаимодействия. Но, когда нейтронная звезда превзойдет свой предел Чандрасекара, она коллапсирует в черную дыру.


[Закрыть].) Поскольку взрывы отдаленных сверхновых произошли в молодой Вселенной, то посредством их анализа можно рассчитать скорость расширения Вселенной миллиарды лет назад.

Две независимые группы астрономов – возглавляемые Солом Перлмуттером «Проект космологии сверхновых» и Брайаном Шмидтом «Группа поисков сверхновых с большим красным смещением» – рассчитывали обнаружить, что Вселенная, продолжая расширяться, все же постепенно замедляет скорость расширения. Для нескольких поколений астрономов это было догмой, которую учили во всех курсах космологии – то, что «изначальное расширение постепенно замедляется».

После того как каждая из групп изучила около дюжины сверхновых, они обнаружили, что Вселенная расширяется не так быстро, как считалось раньше (то есть красное смещение сверхновых – а следовательно, и их скорость – было меньше априорных ожиданий). При сравнении скорости расширения ранней Вселенной и Вселенной наших дней обе группы астрономов заключили, что в наши дни скорость расширения Вселенной не меньше, а больше. К своему удивлению, обе группы пришли к поразительному выводу: расширение Вселенной ускоряется.

В полное смятение их привело то, что ни одно из значений Ω не вписывалось в полученные ими данные. Единственным способом, позволяющим согласовать данные и теорию, было возвращение Λ – энергии вакуума, впервые введенной Эйнштейном. Более того, астрономы обнаружили, что Ω, плотность энергии, в основном и определяется необычайно большой Λ, что вызывало ускорение Вселенной по сценарию де Ситтера. Две группы совершенно независимо друг от друга пришли к этому потрясающему выводу, но не торопились публиковать результаты из-за господствующего предубеждения, что значение Λ = 0. Как сказал Джордж Джекоби из Обсерватории Китт-Пик: «Понятие Λ всегда была умозрительным, и любого, кто был достаточно не в себе, чтобы сказать, что она не равна нулю, считали спятившим»{65}65
  Croswell, p. 204.


[Закрыть].

Шмидт вспоминает: «Я все еще качал головой, но мы все проверили… Мне не хотелось говорить об этом людям, потому что нас разорвали бы на части»{66}66
  Croswell, p. 222.


[Закрыть]. Однако, когда в 1998 году обе группы опубликовали свои результаты, целую гору представленных ими данных было не так-то легко сбросить со счета. Величайшая ошибка Эйнштейна, о которой в современной космологии практически и не вспоминали, возвращалась через 90 лет забвения!

Физики были ошеломлены. Эдвард Виттен из Института перспективных исследований в Принстоне заявил, что это было «самое необычайное экспериментальное открытие с того момента, как я начал заниматься физикой»{67}67
  The New York Times, July 23, 2002, p. F7.


[Закрыть]. Когда значение Ω = 0,3 добавили к значению Λ = 0,7, сумма оказалась (с учетом погрешности в ходе эксперимента) равной 1,0, то есть результат совпал с тем, который предсказывала теория инфляции. Будто бы все части головоломки встали на свои места, и космологи увидели недостающий фрагмент в теории инфляции. Он пришел прямиком из вакуума.

Этот результат был самым впечатляющим образом подтвержден спутником WMAP, который показал, что энергия, приписываемая Λ, или темная материя, составляет 73 %[20]20
  По уточненным данным, 68 %. – Прим. науч. ред.


[Закрыть] всего вещества и энергии во Вселенной, что отводит ей доминирующее место в космической головоломке.

Возможно, основным вкладом спутника WMAP в науку стало то, что он дал ученым уверенность в правильности Стандартной модели космологии. Хотя и до сих пор существуют огромные белые пятна, перед глазами астрофизиков начинают вырисовываться общие контуры стандартной теории, рождающейся из общего количества полученных данных. Согласно картинке, которую мы сейчас складываем из отдельных элементов, в эволюции Вселенной по мере ее остывания прослеживались отдельные фазы. Переход от одного этапа к другому означает нарушение симметрии и отсечение одного из фундаментальных природных взаимодействий. Ниже представлены те фазы и вехи, которые известны нам на сегодняшний день.

1. До 10–43 с – эпоха Планка

Об эпохе Планка точно почти ничего не известно. При энергии Планка (1019 млрд эВ) гравитационное взаимодействие было столь же сильным, как и остальные многочисленные силы. Как следствие, четыре взаимодействия Вселенной были, видимо, объединены в единую сверхсилу. Возможно, Вселенная существовала в совершенном состоянии небытия, или пустого пространства, с большим количеством измерений. Та загадочная симметрия, которая смешивает все четыре взаимодействия, оставляя уравнения неизменными, – скорее всего, суперсимметрия (см. главу 7). По неизвестным причинам эта загадочная симметрия, объединявшая все четыре взаимодействия, была нарушена, и сформировался крошечный пузырек – эмбрион нашей Вселенной, возникший, возможно, в результате значительной, но случайной флуктуации. Размеры этого пузырька не превышали длины Планка, которая составляет 10–33 см.

2. 10–43 с – эпоха теории великого объединения

Произошло нарушение симметрии, что стало причиной образования стремительно расширяющегося пузырька. По мере того как пузырек рос, четыре фундаментальных взаимодействия стремительно отделились друг от друга. Гравитация первой отделилась от трех остальных взаимодействий, вызвав ударную волну во всей Вселенной. Изначальная симметрия сверхсилы была нарушена и превратилась в симметрию меньшего порядка, которая, возможно, содержала в себе симметрию теории великого объединения SU (5). Оставшиеся сильное, слабое и электромагнитное взаимодействия были все еще объединены симметрией теории великого объединения. На этом этапе Вселенная расширилась в невероятное количество раз (возможно, в 1050), и расширение это было вызвано неизвестными до сих пор причинами; пространство расширялось со скоростью, астрономически большей, чем скорость света. Температура была 1032 градусов[21]21
  Температура здесь характеризует плотность энергии во Вселенной, а не состояние плазмы. На самом деле при такой плотности энергии темп расширения был настолько велик, что частицы не успевали бы провзаимодействовать между собой. Ну и, конечно, если в ту эпоху было инфляционное раздувание, оно разносило частицы на огромные расстояния друг от друга, в прямом смысле создавая пустыню. – Прим. науч. ред.


[Закрыть].

3. 10–34 с – конец инфляции

Температура упала до 1027 градусов, когда сильное взаимодействие отделилось от двух других сил. (Группа симметрии теории великого объединения распалась на SU (3) × SU (2) × U (l).) Инфляционный период завершился, дав Вселенной возможность идти по пути стандартного расширения Фридмана. Вселенная состояла из горячего плазменного «супа» свободных кварков, глюонов и лептонов. Свободные кварки превратились в нынешние протоны и нейтроны. Наша Вселенная была еще довольно маленькой, размером всего лишь с сегодняшнюю Солнечную систему. Вещество и антивещество аннигилировали, но существовал крошечный перевес вещества над антивеществом (1 миллиардная доля), в результате которого и осталась вся окружающая нас материя. (Этот энергетический диапазон, как мы надеемся, будет дублирован в течение нескольких следующих лет ускорителем частиц – Большим адронным коллайдером[22]22
  В настоящее время этот энергетический диапазон уже исследуется на Большом адронном коллайдере. – Прим. науч. ред.


[Закрыть].)

4. 3 минуты – образование ядер

Температуры упали достаточно низко для образования ядер, которые теперь не разрывало сильным жаром. Водород синтезировался в гелий (создав сегодняшнее массовое соотношение: 75 % водорода к 25 % гелия). Образовались ничтожные количества лития, но синтез более тяжелых элементов прекратился, потому что ядра с 5 частицами были слишком неустойчивы. Вселенная была непрозрачной, свет рассеивался свободными электронами. Этот момент отмечает конец первозданного огненного шара.

5. 380 000 лет – возникновение атомов

Температура упала до 3000 К. Атомы, которые формировались электронами, окружающими ядра, больше не разрывало жаром. Фотоны теперь могли свободно передвигаться, не будучи поглощенными. Это и есть то самое излучение, которое было измерено спутниками СОВЕ и WMAP. Вселенная, когда-то непрозрачная и наполненная плазмой, стала прозрачной. Небо вместо белого стало черным.

6. 1 млрд лет – звезды отвердевают

Температура упала до 18 градусов. Начали формироваться квазары, галактики и галактические скопления, в большинстве своем представляющие побочный продукт многочисленных крошечных волн в первоначальном облаке пламени. В звездах начали «печься» легкие элементы, такие как углерод, кислород и азот. Взрывающиеся звезды извергали в небеса элементы с атомным весом выше железа. Это самая отдаленная эпоха, которую мы можем исследовать с помощью космического телескопа «Хаббл».

7. 6,5 млрд лет – расширение де Ситтера

Расширение Фридмана завершается, и Вселенная постепенно ускоряет свое расширение и входит в фазу ускорения, которая называется расширением де Ситтера, вызванным загадочной антигравитационной силой, природа которой не раскрыта и до сегодняшнего дня.

8. 13,7 млрд лет – сегодня

Настоящее. Температура упала до 2,7 градуса. Мы наблюдаем сегодняшнюю Вселенную, состоящую из галактик, звезд и планет. Расширение Вселенной продолжает стремительно ускоряться.