Текст книги "Без обид. Как извиняться, чтобы прощали, даже если все безнадежно"

Извинения не только возможны, но и входят в число самых элементарных человеческих поступков. Примеры, которые я нашла в других областях, побудили меня объединить все эти элементы в модель, которая сделала бы их более доступными. Несмотря на трудности, каждый сможет воспользоваться ею.

Начинать стоит с понимания того, что каждый человек совершает ошибки и причиняет боль другим. Осознанно или неосознанно. Из этого следует, что у всех нас есть основания испытывать угрызения совести. Возможно, вы удивитесь, узнав, что вина, сожаление и раскаяние – ваши помощники в деле восстановления отношений. Ведь, вопреки расхожему мнению, они не бесполезные или даже вредные эмоции, которые заставляют людей думать о себе плохо. Как мы видели ранее, чувство вины может доставлять человеку трудности, но только если его не устранить. Кроме этого, есть то, что я называю «хорошим чувством вины». Оно может быть полезным, потому что заставляет чувствовать себя неуютно и что-то с этим делать. Когда вы поступаете неправильно, вы чувствуете угрызения совести, которые требуют расплаты. Хорошее чувство вины соответствует проступку и имеет смысл. Это то, что вы должны чувствовать, когда делаете что-то плохое. Оно позволяет узнать, что вы поступили неправильно, а также то, что вы хороший человек. Хорошее чувство вины приводит к возможности восстановить разрушенное.

В недавнем исследовании доктор Джун Тангни обнаружила, что те мужчины-заключенные, которые сообщали о большем чувстве вины, реже совершали повторное преступление в первый год после освобождения. В другом исследовании она установила, что и мужчины, и женщины, которые чувствуют себя более виноватыми, лучше способны понимать чувства других людей [36].

Следует отметить, что это продуктивное чувство вины (или, как это называют буддисты, «мудрое раскаяние» [37]) действует не так, как стыд. Многие психологи описывают фундаментальное различие между чувством вины, то есть плохим отношением к содеянному, и чувством стыда – плохим отношением к самому себе. Они возникают на разных путях развития и могут привести к совершенно разным результатам. Стыд, как правило, побуждает людей прятаться, убегать, отрицать или даже обвинять другого человека. По мнению автора бестселлеров и профессора Брене Браун, стыд связан со многими серьезными психическими и социальными расстройствами, в то время как чувство вины с этими проблемами не связано [38]. Стыд, будучи самым расточительным из эмоций, редко приводит к исправлению, тогда как чувство вины может привести к подлинной ответственности.

Для того чтобы оправиться самому и исправить причиненный вами вред, рекомендую привлечь к ответственности себя и других, оставаясь при этом человечным. Я стараюсь вырастить эту «сострадательную ответственность» в своих пациентах. И в себе. Чувство самоосуждения может иметь обратный эффект, как и защитное отрицание ответственности. Я считаю, что мы должны строго относиться к нашим ошибкам и негативному влиянию на других людей. Чтобы примириться с необходимостью заглаживать свою вину, нужно одновременно укрепить решимость и смягчить свою гордость. Это может показаться пугающим сочетанием мужества и смирения, но не выходит за рамки того, что может сделать большинство людей.

Я разработала свою четырехступенчатую модель извинения, чтобы обратиться к естественному, вневременному желанию исправить ситуацию. А также к путанице, которая возникает в голове многих из нас при мысли о том, как это сделать. Метод, представленный в этой книге, начинается с приглашения другому человеку, а не с требования.

В следующих главах вы узнаете, как приносить извинения шаг за шагом. (Посмотрите в конце главы список шагов.) Однако, если вы читаете эту книгу, чтобы найти быстрое решение для запущенных межличностных проблем, вас ждет разочарование. Эти шаги требуют времени. И терпения. Чувства, внимание и реакция, которые ведут к решению проблемы, требуют человеческого времени, а не цифрового. Быстрые ответы редко исцеляют боль между людьми.

В следующих главах мы рассмотрим каждый из четырех основных шагов правильного извинения, которые необходимы для истинного исцеления.

Во-первых, вы должны понять, какую боль вы причинили человеку, а также последствия ваших действий. Для этого обычно нужно задавать вопросы и слушать.

Во-вторых, вы должны выразить искреннее сожаление. То есть признать свой поступок и его влияние на другого человека. Это немалый подвиг для большинства из нас, особенно если у нас не было намерения никого обижать.

В-третьих, вы должны возместить ущерб. Это может включать даже материальную компенсацию, хотя в отношениях это менее вероятно.

В-четвертых, вы должны четко представлять, что вы будете делать, чтобы не повторять ошибку.

Часть II. Как нужно извиняться

Глава 4. Шаг первый. Ничего не делай. Просто будь рядом

Хотя эта книга о том, как эффективно приносить извинения, первый шаг вовсе не подразумевает непосредственно слова. Он направлен на умение слушать.

Смысл первого шага в том, чтобы внимательно выслушать собеседника. Так вы сможете понять, какую боль ему причинили. Время высказывать свою точку зрения и делиться мнением еще не наступило. Ваши благие намерения и встречные жалобы тоже могут подождать. На первом этапе оправдание собственной вины или избавление от стыда – не ваша цель.

Если вы действительно хотите извиниться, то первый шаг – совсем не о вас. Он необходим для того, чтобы понять, что чувствует человек, которому вы причинили боль.

Марго, стильная женщина средних лет, зашла как-то ко мне в офис с пачкой писем. Я не видела ее лет десять, с момента, когда нам удалось справиться с эмоциональными последствиями ее развода. За время терапии она вернулась в прежнее устойчивое психологическое состояние и не была заинтересована в дальнейшей работе. На этот раз она обратилась из-за неприятной ситуации с ее близкой подругой Энни. Та не хотела или не могла простить Марго, даже несмотря на то что моя клиентка «извинилась и не один раз». Я вспомнила, что именно Энни поддерживала ее во время развода. Однажды я даже видела ее в приемной – она подвозила Марго. Эти двое были очень близки и шутили, что будут жить вместе «как старые леди», когда переживут своих мужей.

С компетентностью профессионала, прямо и уверенно, Марго описала, как была смущена и раздражена поведением подруги, которая «отгораживается» от нее. Как оказалось, полгода назад Марго поссорилась с Энни из-за ситуации с их общей подругой. Однажды та неприятно отозвалась о Марго в присутствии Энни, которая вместо реакции предпочла отмолчаться. По старому сценарию Марго сказала, что чувствовала себя огорченной и подавленной очень долгое время, а потом вместо того, чтобы открыто поговорить, написала письмо о том, что обижена и хочет взять паузу в общении. Энни тут же ответила, что готова поговорить и исправить ситуацию, что только разгневало Марго. Она ведь прямым текстом дала понять, что не желает общаться.

Я прочла всю переписку, включая второе «беспардонное» письмо Энни. В нем она призналась, что эта размолвка причиняет ей сильную боль из-за печальной семейной истории. (Еще в юности, вскоре после смерти родителей, от нее отвернулись остальные родственники.) Также Энни принесла теплые слова извинения и попросила общаться хотя бы иногда. Растущее недовольство Марго было видно по общению на повышенных тонах. В ответ она пригрозила, что «закроет на замок все окна и двери, если та решит заявиться», а потом заблокировала ее во всех социальных сетях.

Марго казалось, что она просто позаботилась о себе, когда единолично решила, как лучше всего поступить в такой ситуации. Обращаясь ко мне, она надеялась, что я помогу пролить свет на то, что ею было упущено. Мое сердце чувствовало, что, возможно, Марго причинила Энни больше боли, чем могла предположить.

После нескольких месяцев без общения гнев Марго на давние обиды поутих, и она отправила Энни дружелюбное и оптимистичное сообщение, в котором говорилось: «Сможем встретиться в ближайшее время? Я скучаю по тебе!» Она ожидала, что подруга почувствует облегчение и будет рада снова увидеться с ней. Но ответом было лишь краткое «Спасибо». После того как Марго написала по электронной почте: «Прошу прощения за нашу “паузу”, но ты же знаешь, как я была расстроена», Энни не отвечала целую неделю. Затем она написала: «Я не знаю, что нужно сделать, чтобы мы могли общаться как прежде. Для начала предлагаю поговорить и обсудить какие-то правила или что-то в этом роде».

Удивленная и сомневающаяся в том, что ей дальше делать, Марго пришла ко мне и рассказала эту историю. Во второй раз, когда мы встретились, она принесла последнее письмо Энни, в котором говорилось: «Я не готова встретиться и делать вид, что ничего не произошло».

Марго была озадачена.

– Я не понимаю. Знаю, что прекращать общение – не лучший способ уладить конфликт, но я же попросила прощения. Чего еще она от меня хочет?

Это был правильный вопрос, открытие для меня.

– Сказать, что вам жаль, – хороший шаг, но должно случиться и еще кое-что.

После ошибки первое, что многие из нас автоматически делают, – говорят: «Прости меня». И мы искренне надеемся, что это все, что нужно. Но даже «волшебные слова» можно сказать так, как будто вам пришлось это сделать, так как вы думаете, что это некий «код», решающий все проблемы. Но даже если эти слова были произнесены с искренней попыткой наладить отношения, зачастую их недостаточно.

Если просить прощения, не разобравшись в причине обиды, можно извиниться не за то, в чем вы действительно виноваты. Комик Луи Си Кей допустил эту ошибку после того, как в 2017 году несколько женщин впервые обвинили его в сексуальных домогательствах. Сначала он извинился не перед той женщиной и не за тот проступок. После этого Луи решил, что правильнее будет сначала внимательно выслушать, чтобы понять и все сделать как нужно. (Позже мы узнали, что, к сожалению, тогда он тоже, скорее всего, слушал невнимательно.)

Слушать – значит примерять на себя чувства другого. Поэтому многим из нас легче действовать, чем терпеливо молчать. В итоге первый шаг оказывается намного сложнее, чем просто сказать «прости». Когда вы просите кого-то рассказать о его боли – можете услышать то, о чем даже не подозревали, потому что люди редко видят собственные ошибки. Полученные ответы могут вызвать у вас чувство вины или стыда. Одна только мысль об этом заставляет чувствовать себя неловко и защищаться. Кроме того, спрашивая и слушая, вы испытываете сочувствие к другому человеку. Такое обилие чувств может показаться непривлекательным, нежелательным.

Соблазн пропустить этот шаг понятен. Однако это основа, на которой построено все остальное. Задача состоит в том, чтобы отбросить наше защитное сопротивление и вернуть понимание.

В своей дружбе Марго и Энни еще не создали психологическую безопасность – атмосферу, в которой не только нормально, но и желательно давать обратную связь, включая негативную. Людям нужна помощь, чтобы до конца понимать, как они влияют друг на друга. Как я уже говорила, люди очень плохо осознают свои ошибки и их влияние. Марго знала, что сделала, но не оценила, как сильно это повлияло на подругу. Как и многие, она не только не осознавала, что пережил другой человек, но и не знала, как спросить об этом.

Распространенное заблуждение заключается в том, что нужно лишь подумать о другом человеке, и вы тут же поймете его. Эта стратегия подходит для некоторых целей (усиление альтруизма, уменьшение стереотипов), но даже если у вас сильная интуиция, догадки имеют большие ограничения. Оказывается, для полного понимания точки зрения другого человека необходимо что-то больше, чем воображение. Требуется реальная информация. Получить ее можно, только спросив этого человека.

В отчете за 2018 год, основанном на двадцати пяти исследованиях почти трех тысяч человек, ученые обнаружили: люди, пытавшиеся принять чужую точку зрения, были менее точны. Хотя зачастую они были более уверены в своих «знаниях». Экспериментаторы просили людей определить мысли, чувства и предпочтения других людей, от незнакомцев до супругов. Их просили угадать эмоции других людей по фотографиям или видео или предсказать, какие действия понравятся их партнерам или какие мнения они поддержат. Те, кого специально попросили сначала посмотреть на мир глазами другого человека, были менее точны, чем те, кто просто занимался догадками. Исследователи пришли к выводу, что даже с людьми, которых вы хорошо знаете, воображение чужого опыта не поможет вам понять его полностью. Чтобы узнать точку зрения другого человека, вы должны спросить его. Авторы назвали это «принятием точки зрения». Его можно добиться, задавая вопросы [1].

Для эффективности извинений нужно признать собственное разрушительное поведение, а после выразить сожаление пострадавшему человеку.

Цель здесь – большее взаимопонимание и сочувствие. Как пишет автор и эссеист Лесли Джеймисон: «Сочувствие требует и воображения, и умения задавать вопросы. Оно требует понимания, что вы ничего не знаете» [2]. Спросите человека, и это поможет вам узнать его точку зрения на событие в отношениях, которое вы могли не заметить. Такие знания могут помочь вам сблизиться и вместе найти способы противостоять давним стереотипам. Чтобы понять, что между ними произошло, Марго должна была лишь спросить у Энни.

Трудности, с которыми сталкивается большинство из нас в понимании точек зрения других людей, еще больше усугубляют поляризацию политических и социальных различий. Мы не знаем, как думает «другая сторона», и часто не проявляем любопытства, чтобы лучше понять. Мы, кажется, даже не знаем, что мы не знаем. Чтобы разглядеть другую сторону «через пропасть», Питер Вейнер, старший научный сотрудник аналитического центра «Этика и общественная политика», советует быть «эпистемологически скромными» [3], то есть признать, как много мы не знаем о других людях.

Не говоря и не спрашивая, мы теряем много возможностей узнать других людей получше.

Так как мы часто не знаем опыта других людей и не видим собственные ошибки, эти самые люди должны нам на них указать. Это как в вождении: мы не можем избавиться от слепой зоны, но как ответственные водители мы должны постоянно помнить о ней и отслеживать. Если вам повезло с людьми, которым вы доверяете, то к ним можно обратиться за помощью. Они могут поделиться и рассказать о том, как вы на них влияете, – и наоборот. Это один из способов создания психологически безопасной зоны, о которой мы с вами уже разговаривали.

К сожалению, другие обычно не отвечают спонтанно на наши ошибки в общении. Согласно недавнему исследованию Гарвардской школы бизнеса, коллеги могут легко определить прозвучавшие в их адрес нотки неуважения, такие как сомнительные комплименты. Однако говорят об этом далеко не все [4]. Подобная ситуация возникает в семьях, или среди друзей, или даже на терапии. В большинстве случаев люди стремятся избегать критики и осуждения по отношению друг к другу, чтобы не ранить свои и чужие чувства. Таким образом, не говоря и не спрашивая, мы теряем много возможностей узнать других людей получше.

Ко всем сложностям добавляется факт, обнаруженный в недавнем контролируемом исследовании, проведенном Калифорнийским технологическим университетом, Школой Уортона, Западным университетом и лабораторией ZRT. Они изучали влияние уровня тестостерона на умение принимать решения. Результаты сотен мужчин показали, что высокий уровень тестостерона снижает способность видеть собственные недостатки и ошибки, что приводит к чрезмерной самоуверенности. Это доказывает, что мужчинам труднее, чем женщинам, понять, как они влияют на окружающих [5]. Конечно же, на примере Марго мы видим, что женщины не являются исключением из правил и тоже могут причинять боль другим, сами того не зная.

Итак, как мы учимся просить об обратной связи, честно слушать и в итоге понимать точку зрения другого человека? В начале карьеры, когда я познакомилась с селф-психологией, она вызывала во мне сопротивление. Это теория психотерапии, о которой я упоминала ранее. Подход, который требует от терапевта радикального сопереживания пациентам. Я понимала, что в рамках терапии человек может чувствовать себя обиженным или разочарованным. Например, из-за неполного или неправильного понимания терапевтом чувств пациента («эмпатическая неудача», которая является почти неизбежной). Но моя первоначальная реакция была защитной. Зачем открыто обсуждать боль, которую я принесла своему пациенту? Я не только не хотела никому навредить, но и не сделала ничего технически «неправильного». Действительно, чувство обиды у пациента часто возникают из-за отношений переноса. То есть его реакции касаются не только меня, но и кого-то важного для него в прошлом. Иногда они казались мне результатом сверхчувствительности. В течение двух лет мы с моей коллегой из медицинского центра «Бет Израэл», психологом Бетти Норт очень подробно изучали записи сеансов. Они помогли мне научиться открыто, мягко и полно обращаться с переживаниями, связанными с травмой. Мы обнаружили, что на самом деле над многими из них можно работать совместно и добиться положительного результата. По мнению мыслителя в области селф-психологии Хайнца Кохута, восстановление причиненного отношениями вреда (если он не слишком велик) необходимо для роста [6].

Вы должны научиться полностью сосредотачиваться на другом человеке во время обсуждения того, как вы на него повлияли.

Я еще не знала, как эта практика осознанного, восприимчивого слушания повлияет на мой метод извинения, но она вспомнилась мне десятилетие спустя, когда я столкнулась с подходом к общению пар психолога Харвилла Хендрикса. В своих воркшопах и книге «Любовь на всю жизнь. Руководство для пар»[19]19
  Getting the Love You Want.


[Закрыть] доктор Хендрикс представил метод кропотливых диалогов, в которых партнеры слушали друг друга и повторяли слово в слово, чтобы точнее понять сказанное. Это было действенной техникой, и я использовала ее много раз в своей практике. В ней необходимо, чтобы человек отражал сообщение партнера, не добавляя собственного понимания: «Я слышал, как ты сказала, что тебя беспокоит мой флирт на вечеринках компании. Это правда?» То, что может показаться утомительным диалогом, на самом деле замедляет взаимодействие и ограничивает эмоциональную реактивность, делая обострение спора менее вероятным [7].

Но, на мой взгляд, основное преимущество техники Хендрикса состоит в том, что пара сохраняет фокус на словах первого говорящего, а не на возможных ответах слушателя. Ведь существует много способов избежать нежелательной обратной связи о нас самих, о нашем ошибочном, бесчувственном или ином недостойном поведении: «Я не это имел в виду», «Я не сделаю ничего, чтобы навредить тебе», «Я просто пошутил». Многие из них направлены на защиту драгоценного самосознания. Например, я считаю себя хорошим человеком (или хорошим психотерапевтом), тогда мысль о том, что я сделала то, что ранило ваши чувства, бросает вызов моему самоощущению. Один из распространенных ответов на такое – отклонение сообщения, иногда еще до того, как оно прозвучит: «Подожди-ка, я не это имел в виду!», «Я этого не говорил!», «Ты вырываешь это из контекста». Кажется, что другой человек ошибается, неверно истолковывает, чрезмерно чувствителен.

Дело в том, что вам не нужно менять мнение о себе, чтобы прислушиваться к чужому видению ваших поступков. Вам даже не нужно верить, что вы действительно причинили вред. Но вы должны научиться полностью сосредотачиваться на другом человеке во время обсуждения того, как вы на него повлияли.

Услышать о чужом опыте боли важно для того, кто хотел бы понять. Но это может стать еще более ценным для того, чью историю выслушают. Само по себе знание и признание чьей-либо правды чрезвычайно важно. Независимо от того, является ли причиненный вред маленьким и личным или огромным и общенациональным.

Публичный процесс, который выделяется, словно маяк, во всем мире, произошел в Южной Африке после падения апартеида. После многих лет расистской и дискриминационной системы насильственного угнетения новое правительство создало Комиссию по установлению истины и примирению. Она дала возможность тем, с кем плохо обращались, рассказать – и услышать – свои истории о вреде. Невозможно переоценить важность того, что ваша болезненная правда услышана. Цель комиссии состояла не в том, чтобы наказать виновных, которым фактически была предложена амнистия в обмен на полное раскрытие информации, а в том, чтобы публично признать причиненный и пережитый вред, предоставить выжившим всю правду и потенциальную возможность сосуществовать.

Несмотря на отсутствие раскаяния от некоторых преступников, более 21 тысячи жертв рассказали для протокола о своем опыте переживания серьезного вреда. По словам ученого-юриста и эксперта по правам человека Марты Миноу, официальное признание историй отдельных людей помогло «создать основу для того, чтобы нация могла справиться со своим прошлым, потому что говорить и слышать правду – это исцеление» [8]. Свидетельства были получены, по-видимому, благодаря отношению к жертвам. К ним обратились «как к людям, которым следует верить, а не как к нарушителям спокойствия. Они почувствовали, что не должны доказывать свою историю» [9]. Подобная ситуация есть и в межличностных извинениях. Необходимо предположить, что любая боль другого человека реальна и он имеет право о ней говорить. Даже открытие ужасных подробностей смерти любимого человека во время суда позволяло людям осознать свое горе и, возможно, исцелиться [10].

Ранее мы также наблюдали, как пострадавшим от врачебных ошибок было необходимо, чтобы их выслушали. Ричард Бутман перевел эту потребность в необходимые действия для врачей. Он рекомендовал, чтобы первая встреча с пациентами и их семьями на 80 % была посвящена разговорам [11].

В личных отношениях создание безопасного пространства для обсуждения причиненной боли также может запустить процесс исцеления. Даже если после события прошло уже много времени. Спустя годы после того, как брак писательницы Крис Бим распался, она все еще раскаивалась в том, что причинила боль своей партнерше. Крис уже просила прощения, но «эти слова не помогли справиться с болью одиночества». В телефонном разговоре бывшая жена сказала, что у нее никогда не было возможности рассказать, как тяжело ей далось расставание.

Говорить и слышать правду – это исцеление.

После этого Крис поняла, что она должна была сделать в первую очередь: выслушать и принять чувства. И пошла к ней в надежде, что вместе они смогут все исправить. Крис была готова слушать с открытым сердцем не потому, что это было частью какого-то ритуала, о котором она знала, а потому, что именно этого ей больше всего хотелось, когда ей было больно.

– Возможно, – написала она, – это всеобщее желание: чтобы тебя выслушали, а не просили прощения.

Их разговор привел к глубокому пониманию обиды, которую Крис причинила. Теперь она могла принести правильные, подходящие извинения. Боль ее бывшей жены, конечно же, стала меньше [12].

Для многих услышать и принять боль другого человека не так-то просто. В любом масштабе умение слушать и уважать чужой опыт может оказаться непростой задачей. Когда моя пациентка рассказывала мужу о том, как он ее обидел, муж продолжал оправдываться. Наконец она сказала:

– Да хватит уже болтать! Мне просто больно.

Как и многим из нас, ему было трудно понять, что хотела жена. Позднее она сказала мне:

– Ему потребовалось два дня, чтобы понять, что мне не нужны его «прости». Я просто хотела, чтобы он понял, каково мне было.

Идея здесь заключается в том, что для принятия точки зрения другого человека требуется слушать открыто и непредвзято. Или, как сказал мой друг: «Мне не нужно, чтобы партнер говорил мне, что я прав. Достаточно признать, что я не сумасшедший».

В среде постоянных коммуникаций, которые происходят со скоростью света, еще труднее вспомнить о восприимчивости к чужой точке зрения. Вы можете ценить доброту и взаимное уважение, но в пылу постоянно разгорающегося момента трудно оставаться верным своей цели. Отдельные примеры и данные исследований показывают, что социальные сети разжигают разногласия и вызывают гневные реакции. Как и в реальной жизни, в интернете нужно проявлять любопытство и «слушать» больше, чем говорить. Так вы получите шанс обнаружить неожиданную информацию.

Мы задеваем друг друга за живое, наступаем на эмоциональные мизинцы. И зачастую не осознаем, что сделали это.

На уровне оскорбленной нации или двух партнеров люди нуждаются в том, чтобы их реальность была услышана. Как бы ни было трудно сделать этот первый шаг, это вполне реально. И вместе с Марго вы сможете научиться этому.

Разговор о том, что еще можно сделать в ситуации с Энни, продолжался. Руки Марго были скрещены на груди, когда я спросила:

– Может быть, она не чувствует, что вы действительно понимаете, насколько обидели ее?

Она, не раздумывая, покачала головой:

– Да ладно вам. Я знаю, что ее чувства были ранены. Как и мои! Почему она не может просто двигаться дальше? Я же смогла!

– Да, у вас получилось сделать это самостоятельно. – Я ненадолго замолчала. – Не хочу поставить ваш способ справляться с болью под сомнение, по крайней мере пока. Но, возможно, вам стоит разбираться с этим тупиком более прямолинейно? Например, узнать, что именно чувствовала Энни.

Иногда задавать вопросы кажется ненужным. Например, потому что человек вам хорошо знаком. Вы полагаете, что и так знаете его чувства. Или же потому, что ваша ошибка очевидна. Например, вы придавили кому-то руку дверью. Однако даже тогда все может оказаться сложнее, чем вы думаете.

Если вы столкнетесь с кем-то по ошибке или причините неудобство, достаточно просто извиниться. («Ой, мне так жаль, что я наступила вам на ногу / встала перед вами в очереди / испортила фотографию».) Но и в этом случае стоит убедиться, что человек не обиделся. Отсутствие злого умысла очевидно только вам.

Случайное столкновение – хорошая аналогия тому, что происходит, когда люди близки не только физически. Мы задеваем друг друга за живое, наступаем на эмоциональные мизинцы. И зачастую не осознаем, что сделали это.

Чего Марго хотела, так это помириться со своей подругой. И чтобы ее простили, как будто ничего не было. Более того, она не хотела испытывать неприятные чувства в присутствии Энни. Нам всем, вероятно, свойственны такие желания. Но они не излечат обиды между людьми.

Конечно, Марго не одинока в своем желании обойти межличностный конфликт. Несмотря на высокую цену практики избегания в любой сфере, существует огромное культурное и личное нежелание решать сложные разногласия между людьми. Популярная писательница и исследовательница Брене Браун назвала это «громыхать от уязвимости» [13].

Марго пришлось бросить вызов своим природным когнитивным наклонностям. Она должна была спросить у Энни о ее взгляде на ситуацию. А это противоречило бы тому, что знала и во что верила сама Марго. Это действительно трудно сделать. Ее готовность стать уязвимой и открытой для критики – как со мной, так и с Энни – это форма «большой смелости», которая, по словам Браун, нужна нам, если мы хотим сопереживать другому человеку [14]. Для того чтобы подступиться к противоречивым разговорам, мы должны достичь открытости, которая на первый взгляд может показаться радикальной. Практика помогает.