Текст книги "Записки из преисподней. О страстях и искушениях"

Услышав это, Джаннотто в ужасе схватился за голову. Ведь он прекрасно понимал, какие впечатления получит его друг от общения с римскими христианами, включая монахов, аббатов, кардиналов, а то и кое-кого повыше саном. О ужас! Ох и наглядится же Абрам в Риме! Ох и наслушается же! После чего окажется навсегда потерянным для Врага. Мон ами, умоляю тебя, не езди в Рим!

Однако Абрам не послушался и отправился в Рим. Когда же вернулся оттуда, то заявил другу:

– Все! Уж теперь-то я крещусь! Всенепременно крещусь!

Джаннотто аж руками всплеснул:

– Не может быть! Послушай, дружище, скажи честно – ты был в Риме?

– А то!

– И ты… ты видел?

– Видел, – спокойно и деловито ответствовал Абрам, поигрывая пальцами. – И вот что я тебе скажу, дружище. Я понял, что тамошние служители Врага служат Ему только на словах. А на самом деле всеми силами стараются уничтожить веру в Него. По крайней мере, если судить не по их словам, а по их делам. Но выходит-то не по-ихнему. И вера во Врага распространяется и сияет все ярче и призывнее. Значит, она истинна и свята. А потому я хочу стать христианином.

Я рассказываю вам эту историю, чтобы вы поняли, насколько непредсказуема для нас тактика Врага. Ведь от того, что Абрам увидел в Риме, даже иному верующему во Врага впору веру потерять. Особенно если у него нервишки слабоваты, а сердце слишком горячее. Такое бывало, и не раз. Поэтому внимательно наблюдайте за своими подопечными, и если вы заметите, что их вера дала хоть малейшую трещину, старайтесь вбить туда клин сомнения. Как правило, это удается, и при последующей работе с подопечным нередко приводит к желанным для нас результатам. Если, конечно, не вмешается Враг.

Увы, как ни изучаем мы Его методы, чтобы понять их и попытаться им противодействовать, все наши усилия идут прахом. Поэтому не исключено, что после применения всех вышеописанных наших методик ваш подопечный все-таки захочет подтвердить делом свой переход в стан Врага, иначе говоря, креститься. Не отчаивайтесь. Ведь мы еще можем его остановить.

О том, как это сделать, будет рассказано на следующей лекции.

О мерах по предотвращению перехода наших подопечных в стан Врага

Немилостивые судари и сударыни!

Темой этой лекции (как и предыдущей) является комплекс мер по предотвращению перехода наших подопечных в стан Врага. Причем уже на том этапе, когда объект уже решил креститься и стать христианином.

Прежде всего следует постараться сделать так, чтобы это его намерение так намерением и осталось. Здесь нужно учитывать и использовать все выгодные для нас факторы и обстоятельства. Например, неблагоприятные погодные явления. Как я уже упоминал ранее, у человека имеет место разлад между душой и телом, и голос тела зачастую заглушает голос души. Тело кричит: на улице холодно! На улице дождь! А если я простужусь? А если заболею? Тогда ты пожалеешь, что не ценила меня, как должно. Вдобавок вчера я работало, и устало, и хочу отдохнуть! Завтра! В следующий выходной! Потом!

В магазин на распродажу они бегут куда резвей и охотнее! Что ж, это еще одно свидетельство того, о чем я говорил вам ранее: люди ценят все что угодно, кроме самого ценного, что у них есть. Пользуйтесь их беспечностью!

Положим, однако, что зов Врага все-таки пересилил лень нашего подопечного, и наш двуногий барашек потрусил в дом Вражий, сиречь, в церковь. Здесь можно применить отвлекающий маневр. Например, если на улице лужи, пусть проходящая мимо машина окатит его водой. Пусть он споткнется и упадет в грязь. Пускай его толкнут в автобусе, обругают, недодадут ему сдачу за билет… Да пусть хоть банальная черная кошка перебежит ему дорогу – кто из людей хотя бы втайне не суеверен! Делайте что угодно, лишь бы это заставило его не дойти до церкви. А это легче всего сделать, переключив внимание нашего двуногого барашка с Врага на его собственные мелкие проблемы. Метод проверенный, главное – умело им воспользоваться.

Но даже если подопечный, невзирая на наши старания, все-таки дошел до храма Вражия, это еще не значит, что он выйдет оттуда христианином. К нашей выгоде, немало людей до сих пор наивно верит, будто в церкви их встретят с распростертыми объятиями и что там обитают не люди, а сущие Ангелы. Ведь если храм – Вражий, то там непременно должны царить мир, любовь, благоволение и прочая, прочая, прочая. Как бы не так! Они забывают, что сами христиане называют свои храмы духовными врачебницами, то есть духовными больницами или поликлиниками. А на кого в первую очередь можно нарваться, придя в поликлинику? То-то и оно…

Стоит ли после этого удивляться, что почти всех приходящих в храм Вражий встречают так называемые церковные фурии. Проще говоря, церковные ведьмы. Так в старину назвал их один из великих воинов Врага. Чрезвычайно любопытные и полезные для нас особы. В связи с этим расскажу о них подробнее.

Обычно это старухи или женщины средних лет, малограмотные, неимущие, никому не нужные и потому озлобленные на всех и вся. В отличие от тех, известных нам с вами ведьм, которые сознательно (разумеется, ради собственной выгоды) творили и творят дела отца нашего, церковные ведьмы его люто ненавидят и считают себя самыми верными, самыми ревностными, самыми преданными служительницами Врага. Однако их преданность Врагу насквозь проникнута ненавистью, которой они исходят как жабы – ядом. Они готовы растерзать в клочья всякого, кто, по их мнению, недостаточно благоговейно ведет себя по отношению к Врагу. Непонятно, почему Враг терпит их при Себе? Ведь Его служители утверждают, что Он есть любовь…

Обычно церковные ведьмы с утра до вечера сидят в храме в ожидании жертвы, как кот на заборе в ожидании кошки. И внимательно наблюдают за всеми входящими. Стоит им заметить среди них женщину без платка, зато в брюках, или мужчину в головном уборе, как они набрасываются на них со злобным шипением разъяренного гусака. Для большинства тех, кто зашел в храм Вражий по чистой случайности (хотя мы-то с вами знаем, что случайностей не бывает), встреча со столь агрессивной особой надолго, а то и навсегда отбивает охоту впредь подвергаться подобному нападению. И заражает их ненавистью не только к церковным ведьмам, но и ко всем христианам (я уже говорил вам о том, что у людей в обычае судить о вере во Врага по верующим в Него). Поэтому церковные ведьмы чрезвычайно полезны для нашего дела.

Помню прелюбопытный случай, когда в середине восьмидесятых годов в одном из храмов града Михайловска перед праздничной службой девчонка лет пяти нечаянно уронила подставку с иконой. Икона упала на пол, стекло разбилось. А в девчонку, как коршун в цыпленка, с криком: «Ах ты шлюха!» вцепилась церковная ведьма[18]18
  Реальный случай, имевший место в середине 80-х гг. ХХ в. в одном из северных городов.


[Закрыть]. Разгневанная мамаша, подхватив в охапку свою ревущую от испуга соплячку, пулей вылетела за дверь и больше в храм Вражий ни ногой! Вот вам наглядное свидетельство того, насколько нам выгодны церковные ведьмы и до какой степени может доходить их злоба.

Между прочим, Врага церковные ведьмы обычно представляют по своему образу и подобию: грозным, жестоким, безжалостным, радующимся мукам грешников в аду, куда, по их мнению, пойдет большая часть людского рода. Они искренне верят, что именно так и будет, и говорят об этом с нескрываемой радостью. Ибо ненавидят весь род людской, делая исключение только для служителей Врага – священников или епископов, которым они преданы слепо и яростно, как собаки – хозяину. Именно поэтому они так ревностно наблюдают за неприкосновенностью коврика, на который во время службы становится священник, или ковровой дорожки, по которой входит в храм архиерей. Этот коврик для них – не меньшая святыня, чем все остальные предметы в храме. Что ж, людская преданность иногда принимает весьма странные и забавные формы. Особенно когда сочетается с ненавистью.

И вот представьте себе: входит ваш подопечный в храм Вражий, горя желанием стать христианином. Впервые в жизни входит. И думает, фофан этакий, что его там встретят как дорогого гостя, колокольным звоном и хлебом-солью. Он ведь в глубине души уверен, что одолжение Врагу делает тем, что к Нему приходит…

Вот это запомните накрепко – почти все они считают, что это не Враг их к Себе призвал, а они пришли к нему сами, по собственному желанию. И тем самым одолжение Ему сделали. А потому Он обязан осыпать их всевозможными земными благами, и в Свое Царство их за ручку ввести. Ну-ну…

Так вот, входит наш барашек в дом Вражий – в ожидании почетного приема. А церковная ведьма уже тут как тут. И как на него накинется! Чего по сторонам пялишься, не на базар пришел! Креститься надо, когда в церковь-то входишь! А ну шапку сними! Куда идешь? Туда нельзя! Сюда нельзя! Нельзя! Не смей! Не моги! Нельзя!

Если после этого ваш подопечный, перепуганный или возмущенный подобной встречей, не даст деру, покажите ему прейскурант с ценами на требы, висящий возле свечного ящика, рядом с объемистой кружкой для пожертвований. Пусть он увидит, что желание стать христианином влетит ему в копеечку. Шепните ему, что эту сумму он мог бы потратить на что-то другое (здесь хорошо уверить его в важности, более того – в насущной необходимости этой покупки по сравнению с принятием крещения). А потому-де лучше повременить с крещением до более благоприятных в финансовом отношении времен. Людская привычка откладывать самые важные дела на потом – чрезвычайно выгодная для нас вещь. Обычно до исполнения дел, отложенных на потом, у них не доходит, и хорошо, что так. Как там говорила королева из пьесы Гюго, от скуки изменявшая мужу с лакеем одного из придворных грандов:

 
…и клятву в том даю,
Что я в последний раз подобный грех свершаю,
И каждый раз клянусь – и клятву нарушаю![19]19
  В. Гюго. Рюи Блаз (действие 2, явление 2).


[Закрыть]
 

Если же вид прейскуранта с ценами на требы не озадачил и не испугал вашего подопечного, то, возможно, он дрогнет в самый последний момент. Ведь свой приход к Врагу он считает вторым рождением, началом новой жизни. Даже самые прагматичные из людей убеждены, что принятие крещения – это чрезвычайно важное событие. И потому оно должно быть обставлено с подобающей торжественностью. А в действительности их ждет двухчасовое стояние в храме, в тесноте и духоте, в ожидании окончания службы. Разумеется, чем дольше длится это ожидание, тем больше наш подопечный задается вопросом: «И зачем только я сюда пришел»? Тем временем младенцы верещат, дети постарше хнычут, взрослые ворчат и переругиваются – согласитесь, судьбоносное событие обставлено лучше некуда. Такое запомнится надолго – навсегда!

Но вот наконец служба кончается, появляется священник, выстраивает всех в ряд перед купелью, и… О унижение! Наш подопечный, этот двуногий баран, отрекается от нас и отца нашего, подтверждая свое отречение дуновением и плевком, и приносит клятву верности Врагу!

После этого мы утрачиваем над ним ту почти безраздельную власть, которую имели раньше. И все его прежние дела, свидетельствующие о том, что он – наш душой и телом, те дела, которым мы ведем подробный и тщательный учет в течение всей жизни нашего подопечного, чтобы в свое время, когда его душа станет проходить так называемые мытарства, предъявить этот список как доказательство своих прав на нее… Как только он стал христианином, все списки его прежних дел, содеянных во славу отца нашего, идут коту Бегемоту под хвост! Что ж! Мы начнем новую запись. Ведь крестик на шее нашего подопечного не препятствует ему вновь начать творить наши дела. Привычка – вторая натура. Поэтому мы еще можем вернуть его себе.

Расскажу вам еще один случай из моей практики. В ту пору я работал в Египте. Вот где нам приходилось туго! Многие из тамошних, особенно монахи, теперь почитаются у христиан как святые. Так вот, в ту пору я получил одного любопытного подопечного[20]20
  Эта история заимствована из «Древнего патерика». Дается в пересказе.


[Закрыть]. Между прочим, как раз монаха. Даже больше того – отшельника. А к таким пациентам нужен особый подход: как-никак преданные и бдительные служители Врага… причем не за страх, а за совесть. Я работал с ним двадцать пять лет. И наконец нащупал-таки язвинку в его душе. Разумеется, поначалу это был всего лишь крохотный росточек гордыньки, который мой подопечный не разглядел и потому вовремя не выполол из своей души. Зато я, подобно терпеливому садовнику, взлелеял этот многообещающий побег так, что гордыня моего подопечного расцвела буйным цветом. И он, как это принято говорить среди его собратьев, пал. Причем по полной… После этого я поспешил с отчетом к нашему тогдашнему шефу, его адородию господину Прокурату[21]21
  Прокурат – пройдоха (народн.).


[Закрыть]. Вместе со мной к нему явились Заноза и Кривой. Кусочники[22]22
  Мелкий воришка (жарг.).


[Закрыть], а тоже мне, все лезут в вельзевулы. Да где им!

Кривой первым полез отчитываться: мол, он поссорил двух друзей, превратив их в смертельных врагов. А ведь прежде они были не разлей вода… Судя по его самодовольному тону, он рассчитывал, что получит поощрение со стороны нашего начальства.

– Сколько времени у тебя это заняло? – спросил господин Прокурат.

– Неделю.

– Разве это работа? А ну, вали отсюда, пока по рогам не схлопотал!

Тут Заноза пасть открыл: мол, в соседней деревне свадьба была. Да он так устроил, что веселье закончилось поножовщиной, кое-кого даже замочили, и во всем этом его заслуга…

– Ну, и за сколько времени ты это дело провернул? – спрашивает господин Прокурат. – За день? Всего-то? Ах вы, бездельники! Да вас за такую работу в исправдом надо отправить лет на триста! С такими искусителями, как вы, не только у Ангелов – у людей посмешищем станем! Ну, а ты с чем пришел (это он мне)? Чем похвалишься? Баб на базаре ссорил? Мужиков в кабаке спаивал? А?!

Только как услышал господин Прокурат, что я двадцать пять лет подопечного обихаживал и-таки добился нужного нам результата, так аж потемнел от удовольствия. И удостоил меня великой чести – посадил рядом с собой и в пример всем прочим поставил. Вот, мол, учитесь, бездельники, как надо работать!

К чему я вам это говорю? К тому, что если ваш подопечный все же стал христианином, он опять-таки не потерян для нас. Главное – найти к нему подход! Мы еще можем наверстать упущенное. Причем с лихвой. Достаточно лишь убедить его вкусить от наших наслаждений, культивировать в нем нетерпимость, гордыню, самодовольство. В итоге… Один из людских писателей мудро заметил: «Из всех плохих людей хуже всего – плохие религиозные люди»[23]23
  К. Льюис. Беседы о псалмах. Глава 3.


[Закрыть]. В то время как для нас они – самая вожделенная добыча. Ибо отнять у Врага то, что могло бы принадлежать Ему… Даже люди знают, что украденное из чужого сада яблоко кажется сладким, даже если оно кисло до оскомины.

О том, с помощью чего мы уловляем людей, я расскажу вам на следующей лекции.

О восьми основных методах работы с подопечными, которые у людей именуются страстями

Немилостивые судари и сударыни!

Нас часто обвиняют в том, что мы-де берем в плен и губим людские души. Но разве это так? Ведь мы лишь предлагаем этим двуногим баранам нечто приятное на глаз, на вкус и вдобавок тешащее их самолюбие. Плюс соответственным образом рекламируем наши предложения. Однако выбор – за ними. Могут отказаться, а могут и согласиться. Ведь дал же им Враг свободную волю… В таком случае, зачем они обвиняют нас во всех своих бедах? Правда, некоторые забавники из их числа идут еще дальше и пытаются перевалить свою вину на Врага. Вот, мол, создал Он их по Своему образу и подобию, а человек – создание немощное. Как там говорит графиня у Соловьева: «Я женщина без разума и воли, а враг силен». Ну-ну…

В самом деле, разве тогда, в Едеме, отец наш заставлял Адама и Еву съесть тот самый запретный плод? Ничего подобного. Он даже не предлагал им его попробовать. Так, намекнул между прочим: «Будете как боги…» Они сами захотели этого! Плевать им на запреты и предостережения Врага, потому что им, видите ли, хочется! Хочется сладенького, хочется красивенького, хочется быть центром вселенной, быть как боги…

Вот тут мы им и предлагаем… Надо сказать, что здесь у нас и у служителей Врага имеет место разница как в концепции, так и в терминологии. Мы называем то, что предлагаем своим подопечным – удовольствиями, наслаждениями, радостями, утехами. И убеждаем их, что это-де и есть самое лучшее, самое желанное, самое главное в жизни. Что в них-то и состоит пресловутое счастье, о котором так мечтает каждый из них.

Однако служители Врага называют те удовольствия и наслаждения, которые мы предлагаем людям, совсем иначе – «соблазнами», «греховными похотениями», «страстными помыслами». И непрестанно и неустанно твердят о том, что-де следование по пути соблазнов пагубно и погибельно. А состояние, когда это входит в привычку (а привычка, как известно, вторая натура), они называют страстью. Греховной страстью. Весьма неприятное для нашего слуха словосочетание.

Что до слова «страсть»… Стоит согласиться с одним из их писателей, заявившим, что-де выражается сильно русский народ! В самом деле, какое сходство у слова «страсть» с двумя другими словами: «страдание» и «страх»! Вы думаете, это случайно? Отнюдь нет. Поскольку то наслаждение, которое мы предлагаем подопечному, и впрямь таит в себе и страх, и страдание. По понятным причинам мы скрываем это от людей, однако вам я скажу: это и впрямь так. Страсть – это пища, которая не насыщает, питье, которое не утоляет жажды, радость, которая не радует, замкнутый круг, по которому наш двуногий барашек будет бежать со всех ног, пока не рухнет замертво. И все-таки он будет бояться утратить это наслаждение, таящее в себе страдания и смерть, и пойдет на все, чтобы продлить его, неважно, какой ценой. Даже понимая, что когда-нибудь ему придется заплатить за него. Опять же, мы не преминем шепнуть ему: а то, что придется потом платить, так ведь это ж, пойми, потом…[24]24
  Перифраз из стихотворения А. Галича «Еще раз о черте».


[Закрыть]

И, разумеется, мы не скажем ему еще одной нашей тайны: начав творить дела отца нашего, они вступают на путь, ведущий к нам, в наше царство. Впрочем, верующим во Врага эта тайна известна давно. В качестве подтверждения процитирую вам отрывок из одного рассказа английского писателя Честертона:

«Можно держаться на одном уровне добра, но никому никогда не удавалось держаться на одном уровне зла. Этот путь ведет под гору. Добрый человек пьет и становится жестоким; правдивый человек убивает и потом должен лгать. Много я знал людей, которые начинали благородными разбойниками, веселыми грабителями богатых и кончали в мерзости и грязи. Я знаю, что у вас за спиной вольный лес, и он очень заманчив. В одно мгновение вы можете исчезнуть там, как обезьяна. Но когда-нибудь вы станете старой седой обезьяной. Вы будете сидеть в вашем вольном лесу, и на душе у вас будет холод, и смерть ваша будет близка, и верхушки деревьев будут совсем голыми»[25]25
  О постепенном «осатанении» человека, подверженного страстям, писал святитель Феофан Затворник. Употребленный им термин «осатанение» – противоположен богословскому термину «обожение» (уподобление Богу).


[Закрыть].

Впрочем, чаще всего люди даже не вникают в смысл слова «страсть» и употребляют его, желая показать, насколько сильно им чего-то хочется или, наоборот, не хочется. Поэтому от них то и дело можно услышать: «Мне страсть как хочется поспать» или «Мне страсть как хочется пирожных». А то и еще более забавные вещи, вроде той истории про барышню и ее старую няньку, рассказанную кем-то из их писателей. Барышня, начитавшаяся романов и от нечего делать грезящая зефирами и амурами, интересуется у старой няни, как та в свое время вышла замуж – по страсти или нет.

– И-и, барышня! – отвечает старуха. – Как же не по страсти-то? Мне старая барыня сказала: не пойдешь замуж за кривого Федьку – отрежу косу и сошлю на скотный двор. Я с той страсти за него и вышла.

Разумеется, люди не задумываются о том, что будет, если та или иная страсть возьмет над ними верх. А что будет? Помните, я говорил вам, что Враг сотворил человека по образу и подобию Своему? И цель человека – уподобляться Врагу. Тех, кто особенно преуспел в этом, христиане почитают как святых. Между прочим, по той же причине некоторых из этих святых называют преподобными.

Однако стоит человеку пристраститься к нашим наслаждениям, как происходит обратный процесс. И наш подопечный начинает уподобляться… кому бы вы думали? Нам и отцу нашему![26]26
  Г. Честертон. Летучие звезды.


[Закрыть] Особенной беспечностью на этот счет отличаются те из людей, которые не верят ни в существование Врага, ни в существование нас. Глупая рыба, не верящая в бытие рыбака, ничтоже сумняшеся, проглатывает наживку. И, разумеется, попадается на крючок.

Все бы хорошо. Но среди людей у нас есть весьма серьезные и опасные противники. Я имею в виду служителей Врага. Их так просто не проведешь. Они наши методы досконально изучили – мало того что в отношении себя бдительность проявляют, но еще и других предупреждают, чтобы держались настороже и наших наслаждений и наших советов сторонились как огня. А иные еще и книги об этом пишут. Перечислю кое-кого из наиболее опасных для нас авторов, которые у них почитаются как святые. Среди них – авва Дорофей, Иоанн Лествичник, Никодим Святогорец, Нил Сорский, Тихон Задонский, Димитрий Ростовский, Амвросий, Макарий, Варсонофий и другие оптинские старцы, Феофан Затворник, Игнатий Ставропольский, Иоанн Кронштадтский, Силуан и Паисий Афонские…[27]27
  Разумеется, это еще одна вынужденная стилизация. Демон не может называть святого так, как его называем мы, православные христиане. Мы говорим: «преподобный авва Дорофей», «святитель Феофан Затворник». Бесспорно, что бес скажет иначе. И житие того или иного святого будет пересказывать не так, как это делают православные агиографы. Я старалась максимально смягчить свою стилизацию.


[Закрыть] Список далеко не полный, пожалуй, даже весьма краткий. Если же вы потрудитесь изучить книги, написанные этими воинами Врага, то сами убедитесь, насколько они опасны для нашего преисподнего дела.

Так вот, все наши приманки (сиречь страсти), служители Врага подразделили на восемь основных видов. А именно:

– чревоугодие

– блуд

– сребролюбие

– гнев

– печаль

– уныние

– тщеславие

– гордыня

Насколько мне известно, эта классификация была разработана еще в четвертом веке по людскому летоисчислению. Я привожу ее вам для того, чтобы вы в очередной раз поняли, насколько проницательны служители Врага. Ведь ассортимент наших приманок тоже состоит из восьми видов… Увы, служители Врага давно раскрыли наши карты и наши методы работы с людьми. Однако мы до сих пор не отказываемся от этих методов. И на то есть несколько причин.

Прежде всего, с каждым нашим подопечным мы работаем индивидуально. Дело в том, что в зачаточном виде в душе каждого человека имеются все вышеперечисленные страсти. Важно выявить главную. После чего постараться взрастить и взлелеять ее до того состояния, когда она полностью подчинит себе разум и волю нашего подопечного. И тогда он в наших руках!

Следует отметить, однако, что Враг тоже не дремлет. Чтобы не быть голословным, приведу вам пример того, как Он может отнять у нас душу, которую мы уже считали своей.

Дело было в Египте, в тамошней столице, Александрии. Жила там в свое время, веке этак в пятом, одна девица по имени Мария. Поэтому ее впоследствии и прозвали – Мария Египетская[28]28
  Речь идет о преподобной Марии Египетской. Ниже пересказывается житие святой великомученицы Екатерины (память 7 декабря (24 ноября ст. ст.).


[Закрыть]. Начала она рано и весьма многообещающе. В двенадцать лет сбежала из дому. И пустилась во все тяжкие. Семнадцать лет творила дела отца нашего, торгуя собой. Причем предавалась этому занятию так ревностно, что, бывало, даже плату с мужчин не брала за свои услуги, даром им отдавалась. А сама, чтобы прокормиться, пряла или просила милостыню. Разумеется, мы были уверены: эта Мария – наша душой и телом! В самом деле, разве это было не так?

Тем временем Марии стало мало Александрии – надумала она в Иерусалим податься. Пока плыла туда на корабле, и поздней, по прибытии туда, занималась тем же самым, что в Египте. Вот тут-то все и случилось…

И зачем только ее понесло в храм Вражий! Нет бы на улицах лохов ловить! А она туда пошла… понятное дело, из женского любопытства… и что же? Но кто мог подумать? Ведь она же была наша! Она служила нашему делу… Но Враг внушил ей отвращение к нам. И ушла Мария в пустыню, каяться в том, что творила дела отца нашего, и прожила там сорок семь лет. Разумеется, мы ее там частенько навещали, особенно на первых порах. Все думали, что удастся нам вернуть ее себе. Как только мы ее не уговаривали вернуться! Напоминали ей о любимой еде – о сладком вине да хрустящей жареной рыбе, – сулили ей и то, и другое, и наряды, и украшения, и всевозможные развлечения – лишь бы только она вернулась к нам. Песни ее любимые пели… Бывало, она забудется и даже вторить начнет. А потом как упадет наземь и ну плакать и просить Врага и Матерь Его о прощении и защите. И приходилось нам бежать с позором. Ведь как только они к Врагу обращаются, Он тут как тут!

Сорок семь лет мы за ее душу с Врагом бились. И проиграли. Теперь эта Мария в великой славе у Врага. Христиане ей молятся как святой… а нам только и остается, что локти кусать. Да впервой ли?!

А еще раньше в той же самой Александрии жила другая девушка по имени Екатерина. Красавица, вдобавок на редкость образованная, при этом еще и из царского рода. Более чем достаточно, чтобы почувствовать себя на голову выше всех прочих. Многим ее сверстницам хватило лишь одной красоты или знатности, чтобы низринуться к нам вверх тормашками. Гордыня многих привела к нам… А эта Екатерина и христианкой-то не была. Поэтому мы сочли, что сумеем ее разработать в нужном для нас направлении.

Еще больше мы уверились в этом, когда Екатерина объявила родителям, что выйдет замуж лишь за того, кто превосходит ее в знатности, богатстве, уме и красоте. Откуда нам было знать, что это желание внушил ей Враг! А нам бы следовало держаться настороже, поскольку мать нашей гордой красавицы была тайной христианкой и, узнав о таком решении дочери, поспешила за советом к своему наставнику, верному служителю Врага. А потом и свою дочку к нему привела, так сказать, для вразумления. И что же? Этот служитель Врага оказался на редкость умным и опасным противником. Он заявил Екатерине, что знает такого Юношу. И красота-де Его светлее солнечного сияния, и мудрость Его такова, что управляет всем миром, и богатство Его таково, что Он раздает его людям обеими руками и при этом нисколько не беднеет. А благородство Его таково, что и помыслить невозможно.

Разумеется, Екатерина захотела увидеть этого Юношу. Тогда тот служитель Врага дал ей изображение Врага и Матери Его, которое христиане называют иконой. И сказал ей так:

– Здесь изображена Мать этого Юноши. Попроси Ее показать тебе Своего Сына.

В ту же ночь Екатерина последовала его совету. Однако Сын Вражий, несмотря на просьбы Своей Матери, не удостоил красавицу даже взглядом, заявив, что она слишком безобразна, бедна и убога. Разумеется, Екатерина не ожидала подобного. Ведь до сих пор она считала себя лучшей из лучших. А тут – отказ!

Подумай она прежде всего о себе – вся эта история могла бы кончиться иначе. Меня отвергли, ах, какая это обида… да нужен мне после того этот Юноша?! Вдобавок старик, который рассказал мне о Нем, наверняка либо обманщик, либо сумасшедший… Впредь я не буду верить подобным россказням! Однако Екатерина прежде всего подумала о Враге. И (о горе нам!) захотела стать христианкой.

Она положила свою знатность и ученость к ногам Врага. Мало того – она по доброй воле пошла ради Него на смерть. А сколько людей она привела ко Врагу до того, как ее казнили! Пятьдесят мудрейших людей империи, которых победила в споре о вере. Воинов, которые ее сторожили в тюрьме. Более того – саму императрицу! Теперь она в великой чести в Царстве Вражием и христиане молятся ей как святой великомученице. Увы, я мог бы привести много примеров, когда Враг оставлял нас ни с чем в тот миг, когда мы уже предвкушали поживу.

И все-таки зачастую человек делает выбор в нашу пользу. Тем более что мы не предупреждаем его о последствиях этого выбора. Зато не преминем шепнуть, что, вкусив от наших наслаждений, он будет на верху блаженства. А также обретет уважение в среде себе подобных. В самом деле, разве люди не преклоняются перед богачами? Разве не заискивают перед ними? Разве не стремятся добиться их расположения? Разве не оказывают им почет лишь потому, что они богаты? Между прочим, это случается даже среди верующих во Врага. В свое время один из учеников Врага, Иаков, упомянул об этом в своем послании: мол, если войдет в ваше собрание человек в богатой одежде, с золотым перстнем, то его на почетное место посадят. А бедняку в лохмотьях скажут: встань там-то или сядь там-то на пол[29]29
  Иак. 2:2–3.


[Закрыть]. Что ж, написать-то он об этом написал, да люди до сих пор так поступают. И богача именуют не сребролюбцем, а успешным, обеспеченным человеком. Как ни странно, им вторит даже кое-кто из верующих во Врага.

То же и с другими страстями. Гневливого назовут правдолюбцем, развратника – любвеобильным человеком, тщеславного – счастливцем, который добился в жизни всего, о чем только можно мечтать. Что до гордыни… Большинство людей называет ее чувством собственного достоинства, забота о сохранении которого является едва ли не первейшей и главнейшей обязанностью человека. Наша реклама работает безотказно уже много тысячелетий, в изобилии доставляя нам пропитание.

Более того – каждому из наших подопечных мы предлагаем именно то наслаждение, которое ему больше всего по душе. Иначе говоря, с учетом его слабостей и склонностей.

В самом деле, стоит ли предлагать честолюбцу или властолюбцу поразвлечься в обществе любвеобильной красавицы или потешить чрево за пиршественным столом? Среди людей такого типа есть самые настоящие аскеты. Мне не приходилось работать с Аттилой, но от тех из наших, кто разрабатывал сего великого завоевателя, я слышал, будто он не пил вина и не касался женщин, дабы это не отвлекало его от военных походов. Пока он на свою голову не соблазнился одной смазливой чужеземной королевной-пленницей, которая его и убила[30]30
  Возможно, лектор (как и автор) просто-напросто в свое время прочел роман Ф. Дана «Аттила», откуда и почерпнул все эти данные.


[Закрыть]. Великий Аттила пал от руки бабы – какая позорная смерть для покорителя стран и народов! Но он сослужил нам хорошую службу, как позднее Наполеон, Гитлер и прочие завоеватели. Войны приносят нашему царству обильный урожай. В первую очередь в лице тех, кто их развязывает.

То же самое и со сребролюбцами. Голодать будут, весь свой век проживут бирюками, но свои ненаглядные сбережения соблюдут в целости и неприкосновенности. Что ж, каждому свое. Хотят свое властолюбие потешить – пожалуйста! Хотят маммоне угождать – мы поспособствуем. Лишь бы увести наших барашков от Врага подальше… к отцу нашему.

Следующие лекции будут посвящены рассмотрению каждого из наших наслаждений в отдельности.