Текст книги "Найдана. Дар ведьмы"

– Мы уйдем туда, где нас никто не знает. Некому будет сказать ей об этом.

Зара не могла поверить своим ушам. Она чуть не расплакалась от нахлынувших чувств. Визимир взял лук, колчан со стрелами и оглянулся, чтоб в последний раз взглянуть на избу, которую сам срубил для семьи. Он прикоснулся рукой к матице – бревну, идущему поперек потолка, – на которой крепился крюк для колыбели, но пустая колыбель висела там всего два дня, потом ее убрали. Визимир прошептал что-то, обращаясь то ли к избе, то ли к какому-то божеству. Он прощался. Зара не мешала, но с волнением поглядывала на небо. Летом ночи такие короткие! Визимир решительно похлопал ладонью по бревну и быстро вышел из избы.

Они осторожно пошли к воротам. Пустой двор, освещенный луной, пока выглядел безжизненным. Даже собаки спали. Но нужно торопиться: до первых петухов оставалось совсем чуть-чуть, а там уже и рассвет.

Зара покосилась в сторону холма, где виднелось святилище Макоши. Оно было окружено частоколом с коровьими черепами, зловеще белевшими при свете полной луны. На капище возвышалось несколько чуров. Она отчетливо увидела идол богини Макоши. Заре показалось, что та недовольно смотрит на нее, не сводя глаз, будто она украла то, что принадлежит богине. Перед идолами возвышался плоский жертвенный камень для требы. А требой должна была стать ее Найдана. Зара содрогнулась от этой мысли и поспешила отвести взгляд, торопливо пряча младенца в складках своей одежды. Словно деревянный идол и впрямь мог ее увидеть.

* * *

Они шли лесом, миновали три речушки, две из которых перешли вброд. Теперь их след даже с собаками было бы не найти. Визимир выбрал этот путь, а Зара, доверившись его чутью, молча шла следом. Она долго оглядывалась, прислушиваясь к шорохам и пытаясь среди них уловить подозрительные. Вздрагивала, когда встревоженная птица с шумом взлетала с насиженного места. Солнце давно встало. Наверняка в деревне уже заметили их исчезновение. Но погони не было. Может, боги смилостивились и дали им немного времени, чтобы уйти подальше до того, как родственники спохватятся. А может, причина в том, что Визимир – хороший охотник, умеющий не только выслеживать зверя, но и запутывать следы. Зара с благодарностью посмотрела на широкую спину мужа, идущего впереди. Как хорошо, что он рядом! С ним она всегда чувствовала себя под надежной защитой. Даже теперь.

Вдруг Визимир остановился и поднял руку, делая Заре знак. Какое-то время он молча прислушивался. Зара притихла, пытаясь уловить в шорохе листвы посторонние звуки. Наконец, напряжение спало с лица Визимира, и он коротко произнес:

– Отдохнем.

Он сказал это очень тихо, но после длительного молчания и напряженного прислушивания к звукам природы человеческая речь казалась резкой, неестественной и неуместной. Зара только сейчас почувствовала, как сильно устала – настолько, что не в силах и кивнуть. Осторожно, но крепко придерживая ребенка, она опустилась на траву. Прямо там, где стояла, не выбирая места. Только тогда малышка проснулась. Она будто чувствовала, что ее пытаются спасти, и не мешала своим плачем.

Зара и Визимир не разговаривали. То ли из-за боязни быть услышанными, то ли от усталости. Но им и не требовалось говорить: они без слов понимали друг друга. Визимир молча развязал котомку с едой. Зара взяла молоко и так же молча принялась кормить Найдану. У Найданы была одна забота: наесться и не кричать, чтобы не привлекать внимания. С чем она прекрасно справилась. Когда малышка уснула, Зара поела сама. Она ни на мгновение не выпускала ребенка из рук, словно все еще боялась, что ее отберут. Визимир, видя, что это причиняет ей неудобство, протянул руки. Зара с сомнением взглянула на него, замешкалась и тут же, устыдившись сомнения, протянула ему ребенка. Она привыкла тревожиться за девочку, но разве можно сомневаться в том, кто ради нее отказался от всего? Зара молча наблюдала, как Визимир неуклюже держит сверток, как нежно смотрит на малышку, и ее душа радовалась. Значит, они все делают правильно.

Немного отдохнув, они продолжили путь. Зара не знала, куда он ведет, просто послушно шла за мужем, полностью ему доверяя. Найдана была совсем крохой, но от напряжения руки Зары затекали до боли. Она не жаловалась на усталость. А Визимиру и не надо было об этом говорить. Он, словно чувствовал, ни слова не говоря, брал из ее рук ребенка и нес сам. Потом, через какое-то время, Зара легко касалась его плеча, давая понять, что снова может нести малышку. Так они по очереди несли свою драгоценную ношу, изредка делая короткие передышки.

Шли вторые сутки, как они покинули деревню. Еды оставалось все меньше. Недавно Зара выкормила Найдане остатки молока и теперь переживала, чем кормить ребенка, пока удастся найти какое-нибудь селение. Она не думала, что их путь может занять так много времени, и не рассчитала запасов пищи. Главное было – уйти из деревни, остальные проблемы она планировала решать по мере поступления. Теперь же Найдана, которая хорошо вела себя все это время, вдруг стала чаще просыпаться и плакать. Временами она заходилась в таком плаче, что Зара не знала, как ее успокоить.

Визимир с напряжением вглядывался в лесную чащу. Последние несколько часов его не отпускало чувство, что за ними кто-то следит. Но разве могли преследователи так долго идти за ними, не выдав себя? Вряд ли. Настигнув, их сразу схватили бы. Тут было что-то другое. Визимир замедлил шаг и вдруг остановился, придержав рукой Зару. Он что-то чувствовал, видел или слышал. Зара понимала это, она и сама не могла избавиться от странного чувства, но напряжение и молчание мужа пугали ее еще больше.

– Мы заблудились? Ты знаешь, куда идти? – не выдержав, спросила она.

Визимир не ответил, нахмурил брови и молча смотрел вдаль. Зара увидела, как он сжал рукоятку ножа, висевшего за поясом, и с тревогой проследила за его взглядом. Краем глаза она заметила движение. Не успев рассмотреть, Зара вгляделась. Вот еще. И еще! Но совсем в другом месте. Быстрое, серое, больше похожее на тень, нечто мелькало то в одном, то в другом месте. Волки! Неужели они сбежались на плач Найданы, учуяв добычу? Зара прижала к себе ребенка и спряталась за спину мужа. Попасться на пути волков, да еще с маленьким ребенком – совсем не то, о чем она мечтала, убегая из деревни. А Найдана вдруг успокоилась. Будто и не плакала несколько мгновений назад. Девочка снова мирно спала.

Из-за деревьев вышел крупный волк. Его размеры и поведение выдавали вожака стаи. Он не подошел к людям, а остановился в нескольких шагах перед ними. Визимир выхватил нож и выставил его перед собой, готовый защищать семью. Он широко расставил ноги и слегка пригнулся, чтоб тверже стоять в случае нападения. Волк чуть нагнул голову и недовольно оскалился, но напасть не пытался.

Вдруг один за другим из своих укрытий стали выходить другие волки. Они окружили людей, но не подходили ближе чем на десять шагов. Визимир знал, что эти десять шагов – три хороших прыжка волка. А если волки решат нападать стаей, вряд ли он в одиночку сможет что-то сделать. С ножом в руке Визимир поворачивался то в одну, то в другую сторону, стараясь держать Зару с ребенком у себя за спиной, следить за всеми волками и готовый в любое мгновение отразить нападение. Он готовился защищаться, а не нападать, потому что знал наперед: в схватке с целой стаей ему не одержать победу. Поэтому, чтобы не злить зверей, первым на них не бросался.

Волки не нападали, а будто изучали свою жертву. Вожак повел носом, улавливая в воздухе запах. Затем повернулся и пошел. Он уходил! Визимир не верил глазам. Однако волки, стоявшие позади людей, не уходили, а, оскалившись, рычали. Зара и Визимир попятились от них. Волки тоже сделали несколько шагов и, когда люди остановились, снова зарычали. Они не нападали, а словно пытались заставить людей идти в определенном направлении, следом за своим вожаком.

Вожак шел впереди, показывая путь, а остальная стая, окружив людей со всех сторон, вела их. Волки никого не трогали, просто шли рядом. Но, стоило людям сделать шаг в сторону и сойти с невидимой тропы, волки начинали рычать и скалиться. Они вели их, как пленников, словно добычу, в свое логово, однако не нападали. Визимир слышал много охотничьих баек про странное поведение животных, но чтобы такое…

Стараясь прикрыть ребенка, Зара жалась к мужу, с опаской поглядывая на зверей, но стараясь не встречаться с ними взглядом.

– Чувствуешь, дымом тянет? – осторожно шепнул Визимир. – Где-то рядом люди.

Зара принюхалась. Действительно пахло дымом. Может, рядом какое-то селение? Может, кто-нибудь выручит их из этого плена? Вожак стаи остановился. Люди тоже встали. Волк оглянулся и так посмотрел на них, что у Зары мурашки побежали по спине. И вдруг он в два прыжка скрылся за деревьями. Зара и Визимир осмотрелись: других волков поблизости тоже не было. Какое-то время они растерянно озирались по сторонам: неужели волки их просто отпустили? Что это было? Наверное, запах человеческого жилья спугнул зверей. Не веря в спасение, Визимир и Зара побежали в ту сторону, откуда шел запах дыма.

Впереди на самом деле показалось селение, обнесенное частоколом. Оно было значительно меньше и стояло обособленно, не так, как гнездо из нескольких родовых поселений, в котором они жили ранее. Зара тревожилась, примут ли их. Но Найдана опять беспокойно зашевелилась и заплакала, ее нужно было перепеленать и накормить, а молоко закончилось. Было некогда думать, хорошо ли их примут, нужно раздобыть еды для ребенка, а потом остальное. Зара поспешила к воротам с резными чурами по краям. Внутри виднелось около дюжины дворов. Люди были заняты своими делами, дети с криками и визгом гонялись друг за другом. Не такая и маленькая деревня. А Заре совсем не хотелось оказаться в большом поселении с множеством людей. Но что делать? Выбирать не приходилось. Неподалеку за воротами, опершись на посох, стоял старец. Длинные седые космы едва колыхались на ветру, путаясь с такой же седой бородой. Он, как пастух, наблюдал за своим «стадом», не вмешиваясь в суету, но и не упуская происходящее из-под контроля. Вошедшие люди не ускользнули от острого глаза старика. Зара покосилась на него и наспех поклонилась чурам, стараясь, насколько это возможно в спешке, придать своим поклонам уважение и почтение. Затем подошла к старцу и поклонилась ему. Ей и в голову не пришло, что негоже лезть вперед мужа. Единственное, о чем она думала, – поскорее раздобыть пищу для младенца.

– Здравствуй, добрый человек, – сдерживая дрожь в голосе, произнесла она. – Да пребудет всегда в этом месте сила Рода.

– Да будет с тобой благословение Сварога, – ответил старик, явно довольный, что она не обошла вниманием чуров, да и его самого. – Кто вы такие будете? Чьих земель? Куда путь держите?

Зара замялась, не зная, что ответить. Сказать правду она не могла, боясь за ребенка, а ничего другого на ум не приходило. От волнения она совсем растерялась: казалось, спроси ее сейчас, как зовут, – не ответила бы. Зара с мольбой посмотрела на мужа. Визимир не заставил себя ждать.

– Мы с весны блуждаем, – пришел он на помощь Заре. – Зимой в селении был голод, урожай плохой, запасов совсем не осталось, зверь не шел в силки, а тут еще боги за что-то наслали болезни, мор. Кто уцелел, ушел в поисках нового жилья. Мы с женой из-за ребенка отстали от своих, потом и вовсе заблудились. Теперь ищем прибежище…

Старик, прищурившись, оценивающе посмотрел на Визимира, потом на Зару, которая пыталась успокоить плачущего ребенка, а сама жалобно поглядывала на старика.

– Твое дитя? – Старец кивнул на сверток, в котором Найдана заходилась от плача.

– Да… – ответила Зара и зачем-то уточнила: – Дочь.

– Она голодная. – Старик сделал паузу, обдумывая что-то, а затем кивнул: – Идем.

Зара с облегчением выдохнула. Даже если им не разрешат здесь остаться, наверняка сжалятся над ребенком и дадут поесть. Старик, шедший впереди, что-то бурчал себе под нос. Чтоб расслышать – вдруг он обращается к ним? – Зара и Визимир подошли ближе и прислушались.

– У нас тоже был мор этой зимой, – ворчал старик. – Много народу умерло. Морена порезвилась не только в вашей деревне. Небось радуется теперь там у себя… А я ее не боюсь. Это она меня боится, раз к себе не берет. Не боялась бы, давно прибрала бы… – Старик вдруг остановился и громче добавил: – А вы оставайтесь. Я смотрю, люди вы неплохие. Да и негоже с малым дитем по лесу бродить. У нас тут есть где жить. Вон истобка пустая. Вон та. Да и та тоже. Выбирайте! Чего они пустовать-то будут? Не для того их ставили.

Визимир и Зара переглянулись: все складывалось очень удачно. Похоже, здесь они обретут новое жилье. Но еще надо позаботиться о Найдане, которая постоянно плакала.

Зара жалобно посмотрела на старика.

– У нас ничего не осталось из еды… – виновато пролепетала она, боясь, что слишком многого просит за раз. – Даже дитя покормить нечем…

– Ну дитю-то мы найдем! Не боись, не помрет! – пообещал старик. – Дите-то, оно ест меньше кота, ему надо кроху. А вот вам придется пояса-то затянуть. То, что с зимы осталось, все посеяли. Надеемся на этот урожай. Вон уж горох цветет, до репы недолго, а там и овес будем собирать. Дожить бы.

– Доживем! – улыбнулась Зара, искренне уверенная, что теперь точно все будет хорошо.

– Как звать-то тебя, добрый человек? – спросил Визимир.

– Болебором люди кличут. Самый сильный богатырь. Только от богатырской силы одно имя и осталось, – усмехнулся старик.

– Я Визимир, это жена моя Зара.

– Ну живите. Помощь понадобится – кликните, – старик повернулся и пошел восвояси.

– Как ладно ты все придумал про голод и мор, – прошептала Зара, когда старик удалился. – Мне бы такое и в голову не пришло.

– Лишь бы этой придумкой не накликать беду на наш Род… Нехорошо о живых говорить как о мертвых.

– Но ты же не называл никого по имени. Боги простят, – старалась успокоить его Зара.

Она открыла дверь избы, к которой их подвел старик. Изба была небольшая, но крепкая и добротная. Зара шагнула за порог. Слева у входа возвышалась печь, от которой поверху шли полати. Вдоль стен тянулись деревянные лавки. Стол стоял криво, будто его в спешке сдвинули; небольшое оконце заволочено доской. Зара удивленно уставилась на окно: зачем летом его заволакивать? Визимир, будто проследив за ее взглядом, как раз в этот момент отодвинул доску и выгреб оттуда большой пучок соломы. Так окно закрывали зимой, чтобы холод не поступал внутрь. Похоже, с зимы его так ни разу и не открывали. Через окошко сразу ворвался луч света и начал ощупывать стены, печь, лавки. Тут все осталось как при прежних хозяевах. Посуда, собранная горкой одна в другую, уже запылилась от времени. Даже покрывало на полатях было такое же запыленное. Пауки, которых с зимы никто не тревожил, почувствовали раздолье, заплели все стены и предметы утвари густым слоем паутины. Точно пытаясь скрепить воедино тонкими липкими нитями все, что осталось от прежних хозяев. Меньше всего сейчас хотелось думать о тех, кто здесь жил, потому что неизбежно приходили грустные мысли. Но и не думать о них не получалось.

Вдруг за спиной раздался звонкий женский голос:

– Кого тут кормить нужно?

Зара и Визимир обернулись. На пороге стояла молодая улыбчивая женщина, по виду ровесница Зары. Из-за ее спины выглядывал босоногий мальчонка в рубашке по колено. Он испуганно жался к матери, ухватившись ручонками за поневу, но все же тянул шею и с любопытством разглядывал новых людей, а еще больше плачущий сверток в руках у Зары.

– Дааа, тут дел много, – прицокнула языком женщина, осматривая избу. – Если будет нужна помощь – кличьте. Ладой меня зовут. Тут и присесть негде, чтоб поесть. Давайте-ка лучше к нам.

Изба Лады находилась совсем рядом. Хозяйка выставила на стол горшок с кашей из лебеды, положила небольшую краюху хлеба, несколько яиц и пригласила гостей к столу.

– Покорми дите, плачет ведь, – удивляясь, что Зара сама об этом не догадалась, сказала Лада.

– Мне нечем… – Зара отвела глаза, пытаясь придумать правдивую причину. – У меня пропало молоко. От пережитого…

– А, понятно, – с сочувствием ответила Лада. – Вот тебе молоко. Выкормим твое чадо, не отдадим его Морене.

Она протянула кувшин с молоком, и Зара, приняв его с поклоном, принялась привычно кормить свою Найдану.

– Я присмотрю за твоим дитем, пока вы истьбу уберете. Как туда детенка-то нести? Там и дышать нечем, – сказала Лада, с улыбкой наблюдая, как Зара заботливо перепеленала девочку в чистое.

Зара с первых мгновений почувствовала, что Лада – хорошая женщина и не сделает зла Найдане. Ей можно доверить дочь даже больше, чем своей свекрови.

– Я не видела святилища, – осторожно заметила Зара, боясь, что и здесь от нее будут требовать жертву.

– Святилище-то? Так оно неподалеку, под холмом. Святилище Велеса. Там и жрец есть – все как полагается, – ответила Лада.

«Значит, здесь почитают Велеса… – подумала Зара. – Что ж, он тоже великий бог, и ему пришлось долго скитаться, прежде чем он обрел мир. Его мы не обижали, авось и он не выдаст нас Макоши, не даст в обиду».

Поев и поблагодарив радушную хозяйку, Зара пошла в избу, которую они выбрали для себя. Там нужно навести порядок, вымести пыль и паутину. Негоже дитю жить в грязи. Да и самим это неприятно. Визимир пошел в лес, надеясь принести какую-нибудь дичь. Впрочем, в этом он был уверен: еще не было случая, чтобы его охота оказалась неудачной.

Соседи приветливо встретили новых жильцов селения. Да и в избе оставалось кое-что из вещей, необходимых для жизни. Прежним хозяевам они вряд ли уже понадобятся, да и все лучшее, похоже, уже разобрали. Вещи были старенькие и ношеные, но некоторые оказалось вполне годные, другое Зара отложила, чтобы перешить. Оставалось все перемыть и перестирать. В их теперешнем положении не было смысла привередничать и разбрасываться вещами.

Только к вечеру, когда Зара все прибрала, намыла и перестирала в избе, Визимир вернулся с добычей. Они забрали Найдану и отблагодарили Ладу частью добытого в лесу.

Зара смотрела на маленькую девочку, которая спокойно спала на выцветшем лоскутном одеяле. Теперь, когда их маленькая семья находилась в уютном и укромном месте, она наконец поверила, что ее дочери ничто не угрожает.

– Завтра я сделаю люльку, – сказал Визимир, отвлекая ее от размышлений.

Зара обернулась. Визимир рассматривал крюк на матице. Такой крюк был в каждой избе, на него привешивалась колыбель. Зара улыбнулась, подошла к мужу и обняла его.

– Мы принесли жизнь в эту истьбу, а она поможет нам выжить… – прошептала Зара.

– Знаешь, там в лесу… я ведь сбился с пути… Впервые со мной такое… Если бы не волки, не знаю, сколько бы мы еще блуждали… Они нас вывели…

– Не иначе сам Велес нам помог. – Зара задумчиво замолчала. – Как думаешь, нас не найдут здесь?

– Не знаю… – отозвался Визимир. – Если найдут, мы снова сбежим.

Глава 2. Некраска

Прошло четыре года с тех пор, как Зара и Визимир обосновались в деревне. Первое время Зара волновалась, что Макошь разгневается: ведь они забрали у нее то, что, по словам жрицы, должно принадлежать богине. Но, видя, что небо не падает им на голову, а солнце не иссушает их плоть до костей, Зара успокоилась. Местный жрец за эти четыре года ни разу не намекнул на какую-либо жертву. А ведь боги наверняка общаются между собой, и Велес мог рассказать Макоши, где от нее прячутся беглецы. Видать, не так и нужна была Найдана Макоши, раз она быстро о ней забыла.

Велес и правда будто взял их под свою опеку. Более удачливого охотника, чем Визимир, свет еще не видывал. Не было дня, чтобы он вернулся из леса с пустыми руками. Зверь словно сам шел в его ловушки. Благодаря своему умению Визимир быстро завоевал уважение селян. Да и что говорить, дичью он снабжал не только свою семью, отсюда и признание соседей. Князева дань в две белки с дыма была для него сущим пустяком. А разве может быть такая удача у того, на кого разгневались боги?

Жизнь их стала спокойной и размеренной. Временами забывались прежние опасности и то, что они когда-то жили в другом месте. С грустью и тоской вспоминались родные, которые не поддержали их в нужный момент. Но об этом старались не говорить, как о запретной теме. И какой бы спокойной и налаженной ни была их теперешняя жизнь, Зара все равно была осторожна. Она присматривалась к каждому новому, незнакомому человеку, забредавшему в селение, и старательно прятала на дне сундука с приданым Найданы странный медальон.

* * *

Весело напевая нехитрую детскую потешку, Зара помешивала деревянной ложкой с длинной ручкой бурлящее варево в котле. Остановившись на полуслове, она сосредоточенно разогнала в стороны пузыри, зачерпнула немного кипящей похлебки и, прищурившись, словно жар от ложки обжигал глаза или похлебка норовила выпрыгнуть, вцепившись в лицо, осторожно попробовала.

– Ммм, как вкусно у нас с тобой получилось! – воскликнула Зара, подмигнув маленькой девочке, с интересом наблюдавшей за представлением, которое ей устроила мама.

Зара улыбнулась и продолжила напевать песню, забавно пританцовывая и корча смешные рожицы. Девочка весело засмеялась, когда мать подошла совсем близко и пощекотала ей живот. А Зара подхватила ее на руки и закружила по избе. С тех пор, когда в ту дождливую ночь в ее жизни появилась Найдана, все изменилось. Ей снова хотелось жить, ей было для кого жить. Крошечное чадо вернуло ей радость и счастье, которое не мог дать даже ее сильный муж, как бы ни старался. И пусть девочка в свои четыре года еще не произнесла ни слова, Зара словно не замечала в ней этого изъяна. Найдана была для нее самым лучшим ребенком. Впрочем, как любой ребенок для любой матери.

Зара уткнулась лицом в темные кудряшки дочери, так непохожие на ее собственные светло-русые. Впрочем, ни у кого в деревне не было таких темных волос, как у ее дочери. Они были черные как сажа, смоль или самая темная ночь. С одной стороны, Зара радовалась: это значило, что настоящие родители Найданы живут далеко или даже очень далеко отсюда. Зара слышала, что в далеких южных поселениях есть темноволосые люди. Но никто из местных там никогда не был. С другой стороны, темные волосы Найданы были явной отличительной приметой, по которой ее могли легко найти. Зара очень боялась, что когда-нибудь настоящая мать Найданы придет и заберет у нее дочь, которую она успела полюбить всем сердцем. Впрочем, для этого не потребовалось четырех лет: Зара полюбила девочку с первых мгновений, как только увидела.

Поцеловав еще раз в пухлую щечку, Зара нехотя посадила дочку обратно на лавку, сунула ей пару соломенных кукол в сарафанах из холстины, глиняную свистульку и отошла к очагу. Скоро должен прийти Визимир, надо поторопиться с обедом.

Зара снова запела песенку, оглянулась на дочь, чтобы подмигнуть ей, и вдруг вскрикнула: соломенная кукла в руках Найданы полыхала огнем, а та с восторгом смотрела на происходящее. Зара подскочила и резко выдернула из рук дочери огненную куклу.

– Вот ведь дочь Перуна! – сердито воскликнула Зара и принялась торопливо сбивать пламя. – Что же ты вытворяешь?? А если кто-нибудь увидит?! – и ласковее добавила, склонившись над девочкой: – Ты не обожглась?

Зара внимательно осмотрела дочь, но по довольному виду девочки и так было понятно, что огонь не причинил ей вреда. Найдана улыбалась, глядя на мать, и не понимала, почему та испугалась. Ведь это же так весело – зажигать огонь взглядом. Ей нравилось шутить над матерью: открывать дверь, зажигать огонь, стряхивать сажу, скопившуюся под самой крышей, – и все это ни к чему не прикасаясь, даже не подходя близко. А Зара бежала смотреть, кто там пришел и балуется дверью, или вскрикивала, когда вдруг, ни с того ни с сего в очаге вспыхивал огонь. Или удивлялась, когда черные рыхлые хлопья вдруг начинали плавно кружиться по избе и оседать на пол, подобно снегопаду. Найдана весело смеялась, наблюдая за суетой матери, умоляющей домового не пугать ее.

Хотя в последнее время Зара сама начала подозревать, что вовсе это не домовой шалит, а ее дочь причастна к этим странным происшествиям. Каким-то неведомым образом Найдана могла управлять предметами. Эти способности словно возмещали ее немоту. Хотя Зара считала, что лучше бы Найдана умела говорить, чем вытворять подобные вещи, которые в жизни не пригодятся, а навлечь беду еще как могут. Она боялась, что кто-то, кроме нее, догадается о странных способностях дочери, и старалась не отпускать от себя Найдану, быть всегда рядом, чтобы успеть ее защитить.

– Нельзя так делать. Поняла? – Зара строго, как только могла, посмотрела на дочь. Найдана кивнула в ответ, и тут же так мило улыбнулась, что Зара больше не могла сердиться: – Это для твоего же блага. Нельзя, чтоб люди увидели, что ты умеешь. Люди бывают очень злыми. Понимаешь?

Найдана кивнула. Хотя, на самом деле постоянно оберегаемая матерью, она еще совсем не понимала, что в мире нужно чего-то опасаться.

* * *

Найдана услышала сквозь сон свое имя и открыла глаза. В избе было тихо. Откуда-то с улицы доносился прерывистый лай собаки, то затихавший, то резкий и захлебывавшийся. Сквозь маленькое окошко под самым потолком проникал луч света, утыкался светлым прямоугольником в стену и медленно, словно был дальним родственником улитки, полз в сторону лавки, где спала Найдана с матерью.

После вчерашнего дождя солнце принялось усердно выпаривать влагу из почвы. К полудню духота достигла пика, но в избе еще сохранилась прохлада. Зара, уставшая от домашних хлопот и утомленная летней жарой, в полдень решила прилечь рядом с дочерью, обняла ее и не заметила, как уснула. Одна из длинных кос Зары свешивалась с лавки до пола; вторая, перекинутая через плечо, почти наполовину распустилась и мягкими волнами лежала на постели. Найдана с удовольствием запустила пальцы в волосы матери, а затем, подумав о чем-то, отделила тонкую прядь своих волос и поднесла их к глазам. Она соединила две пряди – свою и Зары – и немного скрутила. Их волосы переплелись в жгут, и даже в полумраке была видна разница между светлыми, будто пропитанными солнцем, волосами матери и черными, будто самая темная ночь, кудрями дочери.

Найдана осторожно погладила руку матери, обнимавшую ее, молча разглядывая родное лицо. По мнению Найданы, не было прекраснее женщины, чем Зара. Но так, наверное, думают все дети о своих матерях. Зара и в самом деле была красавицей: правильные черты лица, ровная кожа, нежный румянец. Голубые глаза не являлись чем-то удивительным в этих краях, но у Зары цвет глаз был таким глубоким и насыщенным, совсем как цветы незабудки. Длинные густые ресницы сейчас подрагивали во сне. Они были темнее волос, впрочем, как и брови, очерченные четкой дугой. Найдана с нежностью убрала русую прядь, спадавшую на ее лицо. И тут же зажмурилась, заметив, как вздрогнули ее веки. Но Зара продолжала спать, легкое прикосновение не потревожило ее. Сон в знойный летний полдень очень крепок. Особенно если найти укромное прохладное место.

Еще какое-то время Найдана тихо лежала, боясь шевельнуться и потревожить сон матери.

Вдруг Найдане показалось, что она сквозь лай снова слышит свое имя. Тихо. Будто шепот. Найдана напряженно прислушалась. Потом осторожно высвободилась из-под руки Зары, встала, взяла свою, единственную оставшуюся в живых, соломенную куклу и зашлепала босыми ногами к выходу. Уверенно. Будто зов был оттуда.

Осторожно приоткрыв дверь, чтобы та не скрипела, Найдана вышла из избы. Яркое солнце мгновенно ослепило ее. Найдана быстро зажмурилась, уткнувшись лицом в сарафан своей соломенной куклы. Но вскоре подняла голову и осмотрелась. На улице почти никого не было. Видимо, полуденная жара сморила не только Зару. Неподалеку трое мальчишек дразнили дворового пса, а тот скалился и, нарушая сонную тишину, с диким лаем рвался с привязи, давясь натянутой веревкой. Этот лай и услышала Найдана, когда проснулась. Вдруг из избы, возле которой был привязан пес, вышла старушка. Она принялась кричать на мальчишек, грозить кулаком и обещала спустить пса: «Посмотрю тогда, как вы его дразнить будете!» Мальчишки бросились врассыпную, а отбежав, засмеялись.

Найдана, прижимая к себе куклу, наблюдала за ними из зарослей чертополоха. Боясь, что и с этим ребенком может что-то случиться, Зара ни на миг не отпускала от себя дочь, да и сама предпочитала остаться с ней дома, чем пойти поболтать с соседками. Сейчас Найдана впервые оказалась на улице без присмотра матери, но не испытывала страха – только любопытство.

– Найдана… – вдруг прозвучало рядом, у самого уха.

Голос, который она отчетливо услышала, заставил ее отвлечься от мальчишек и оглянуться. Кроме родителей, никто не знал ее имени. Но это не были ее родители: голос совсем незнакомый – мужской, низкий, спокойный. Поблизости – никого. Может, это ветер причудливо прошелестел листвой? Или птицы? Либо звери? Ведь никто не может знать ее имени. Зара и Визимир старательно хранили его в тайне, чтобы навьи ненароком не услышали и не наслали порчи на их дитя.

Найдана прислушалась и старательно всматривалась во все вокруг, надеясь увидеть того, кто ее позвал. Резко дернулся куст неподалеку, Найдана даже вздрогнула от испуга, хоть и ожидала, что некто обнаружит свое присутствие. Маленькая птичка, звонко щебетнув, вспорхнула над кустом и тут же улетела. Вглядываясь в деревья, избы, замечая малейшее шевеление, Найдана сделала несколько шагов и сама не заметила, как вышла из укрытия. Заросли чертополоха больше не скрывали ее, и мальчишки тут же переключились на темноволосую девочку в белой расшитой рубахе.

– Эй, ты! – крикнул долговязый, с взъерошенными и выгоревшими добела волосами. Он был на две головы выше Найданы, держался уверенно и нагло.

Найдана вопросительно посмотрела на него: уж не он ли звал ее по имени? Нет, не похоже. У этого мальчишки голос тоньше и звонче, вызывающий и дерзкий. А тот был вкрадчивый и спокойный, будто говоривший находился совсем близко и не стремился повышать голос.

– Что ты тут делаешь? – снова спросил мальчишка, который, видимо, был заводилой в их компании.

– Ммм… ээуэ… – только и смогла произнести Найдана.

– Чиивоо? – прищурился долговязый и криво усмехнулся.

Найдана потупилась, чувствуя неловкость. Никто прежде не насмехался над ее изъяном, ей и в голову не приходило, что этого нужно стыдиться.

Второй мальчишка, чуть меньше ростом и такой же белобрысый, вдруг воскликнул:

– Да я ее знаю! – Он двумя пальцами приподнял прядь ее темных волос и брезгливо поморщился, словно они были черны от грязи. Найдана вжала голову в плечи и испуганно посмотрела на него. – Это чернавка! Визимирова дочка.