Текст книги "Душевное, родное, настоящее. Стихи"

Родной уголок

 
Давайте закроем глаза и представим планету —
Голубенький глобус, где ниточки рек и дорог…
Но каждый, наверное, в мыслях увидит при этом
На общей земле свой любимый, родной уголок.
Там что-то случалось большое и важное очень,
Там млела от счастья и пела в восторге душа…
Там длинными были часы и короткими ночи,
А солнце за речкой купалось в траве камыша.
И этот мирок благодатный, знакомый до дрожи,
Милее, чем сотня тобою изъезженных мест.
Он целого мира на карте намного дороже,
Он выше Вселенной и шире бескрайних  небес.
Забудутся тысячи шумных извилистых улиц,
Десятки проспектов бетонных в больших городах,
Но сердце выводит морзянку, безмерно волнуясь,
Когда вспоминаешь о тех безмятежных годах.
Нам было, конечно, труднее, а, может быть, проще.
Ведь ценности были другие, и жизни уклад…
Мы, словно птенцы, там остались, в берёзовой роще,
И рвемся бессильно к себе, желторотым, назад.
В заветное место, в родные до боли пенаты,
Где делали мы самый первый застенчивый шаг,
Где солнышком пахли поля и росою – закаты,
Где тайной манил полутёмный забытый чердак.
Быть может уж дома того или улицы нету,
Высокой травой заросли перепутья дорог,
Но главное, есть в человеческой памяти где-то
Такой дорогой и до боли родной уголок.
 

Лес, река и облака

 
Лес, река и облака – чудная картина!
За строкой бежит строка, вьётся паутиной.
Балалаечной струной растревожат душу
Ясный купол голубой, голоса кукушек.
Речка лижет берега тёплыми волнами,
За рекой шумит тайга – шепчется с ветрами.
Синь целует бирюзу. Облако седое
Отражается внизу, где-то под водою.
Залегло на самом дне, прямо в середине…
То ли туча в глубине, то ли субмарина?
Сонно слушает камыш шелест робкой зыби,
Пролетел проворный стриж и плеснула рыба…
Уходи, печаль-тоска, пропадай, кручина!
Лес, река и облака…
Чудная картина!
 

Мы русские

 
Мы, русские, не лучше и ни хуже,
Мы просто несравнимые ни с кем!
Мы мыслим где-то шире, где-то уже,
А где порой не думаем совсем.
Мы – русские и значит мы другие!
У нас совсем иной менталитет.
Мы матушкой зовём свою Россию
И любим беззаветно с малых лет.
Мы русские. Мы стойкие, мы знаем!
А славный подвиг дедов и отцов —
Победа в том далёком ярком мае
Для нас теперь – основа всех основ.
Мы русские, нам море по колено,
Когда идём святое защищать.
И было так, и будет неизменно:
Врагам лихим Россию не сломать!
Своих мы не бросаем… Но и пяди
Земли родной злодеям не сдадим.
Берёзок тонких светлые наряды
И есть отчизны милой сладкий дым.
Мы – русские: великая Держава.
Простым народом Родина сильна…
Кому-то эта сила не по нраву,
Раз лает нынче моська на слона.
Мы, русские, всегда за справедливость,
Не прячем наши головы в песок!
Нам чужды равнодушье и фальшивость…
Мы – русские, а, значит, с нами Бог!
 

Ностальгия

 
Что такое ностальгия?
Это памяти река,
Это ставни расписные
И щемящая тоска…
Часто прячется в альбомах
Ностальгии ручеёк.
Вот он, с грустью невесомой,
Тонкой ниточкой потёк.
Перелистываешь фото —
Откликается душа…
И волной накатит что-то,
Перед взглядом мельтеша.
Вдруг всплывают ниоткуда
Чьи-то милые глаза…
Ненадолго, на минуты,
В то, былое, унося.
А порою ностальгия
К нам приходит прямо в сны,
Где мы те же, но другие:
Безмятежны и нежны.
Не коснулась сердца злоба,
Целый мир, как белый лист.
Сам ты, словно птенчик, робок
На пути, что так тернист.
Свет, толчок, тахикардия…
Мамин голос, папин взгляд…
Не прожить без ностальгии —
Сладкой болью дорогие
Тени прошлого болят!
 

Сколько в мире стихов

 
Сколько в мире дорог, только глянь за порог,
Сколько в мире загадочных далей!
Перекрёстки, пути, по которым пройти
Мы когда то безумно мечтали.
Сколько в мире стихов и лесных ручейков!
Cколько книг, не прочитанных ночью!
И поют ручейки те живые стихи,
Что отчаянно просятся в строчки.
Зацветают сады и простой красоты
Прибавляется в мире стократно.
Поливают дожди луговые цветы
И яснеют на солнышке пятна.
Сколько чутких людей на планете моей!
Их немало средь публики прочей.
Мир намного светлей от хороших людей
И в сердца проникающих строчек!
 

Чудо

 
А что такое чудеса,
ответь попробуй?!
На зорьке птичьи голоса,
берёзок шёпот?
А тот весёлый родничок?
Журчит, смеётся…
И золотистый пятачок —
луна в колодце…
Ребенка робкое «агу»
и первый лепет…
Рябины гроздья на снегу,
любовный трепет…
А друга крепкая рука
не чудо разве?
Простая прелесть василька,
ромашек праздник…
Зимою стайка снегирей
на голой вишне…
Пейзаж сентябрьских аллей,
расцветок пышность.
Волшебный звон колоколов
из старой церкви.
Напевность чистая стихов…
Она не меркнет!
Тенистый лес, душистый луг,
огни салюта…
Вся наша жизнь, мой милый друг,
большое чудо!
 

Не спится и не дышится

 
Не спится и не дышится,
Тоска ночами слышится,
А дни несутся резвой чередой…
Мелькают буквы в книжице,
Меняет «и» на «ижицу»
Июньский ветер свежий и тугой.
А память тянет в прошлое,
Где доброе, хорошее,
Где жизнь текла спокойно и легко.
Там дождик бил ладошами,
Бродя в полях некошеных,
И сладко пахло в кружке молоко.
Там росы были белыми,
И всё, что мы ни делали,
Нам легче удавалось завершить…
Мы были неумелыми,
А чтоб казаться смелыми,
Неслись бегом, показывая прыть.
Но время – вещь упрямая…
Судьбу наполнив драмами,
Возьмёт взамен чего-нибудь себе.
И вот теперь со шрамами,
Ухабами да ямами
Плетёмся по извилистой тропе.
Скрипят суставы ржавые,
А души моложавые
Никак не могут их перехитрить.
Начертано заглавие
И строчки биографии,
Но к финишу не хочется спешить.
…Не пишется, не дышится,
Тревоги нотки слышатся
И хочется здоровья про запас.
Листы мелькают в книжице,
Ещё четверостишие…
А новый том напишут после нас.
 

Икс эль

 
Как-то за зиму сжалась и стала тугою одежда…
Может, ссохлась она от палящей жары батарей?
Не сидит на фигуре, свободно свисая, как прежде,
А старается формы мои  обтянуть посильней.
Замочила в тазу водолазку и старые джинсы,
Налила чудодейственный жидкий рекламный Ленор.
Может, он мои вещи избавит от злого бесчинства
И растянет водою с дыханием свежих озёр?
Постирала, надела… Но та же, по сути, петрушка.
Не могла я так быстро набрать дополнительный вес!
Стала за зиму я и толстушка, и даже пампушка,
И мужчины теперь потеряют ко мне интерес.
Сколько времени нужно, скажите, лежать на кровати,
Да на самом краю, к подоконнику сдвинув постель,
Чтобы серый волчок заявился ко мне на закате
И бока мои сгрыз до размера примерно XL?
 

Кукла Оля

 
Горевала кукла Оля
у забора в лопухах…
Нелегка у Оли доля —
во дворе повсюду страх.
То собаки покусают,
то мальчишки пнут, как мяч…
И лежит она вздыхая,
и твердит себе: «Не плачь!»
А ведь раньше чье-то детство
проходило рядом с ней.
И не знала Оля бедствий,
и была куда свежей.
А теперь – причёска-пакля,
покалечена рука,
Платье старое обмякло
и в глазах всегда тоска…
Но не гаснет свет надежды
в недрах кукольной души,
Что подарят ей одежду
непоседы-малыши.
Что возьмут ее на ручки,
заплетут косички вновь,
А репейные колючки
смоют с Олиных боков.
Приготовят дом с кроваткой,
колыбельную споют
Обласкают без оглядки,
словно доченьку свою.
Скажут: «Нет тебя дороже»
тихо-тихо, чуть дыша…
Хоть и робкая, но всё же,
и у куклы есть душа!
 

Счастье

Ходит-бродит по свету счастье,

По долинам, горам и весям.

Делит счастье себя на части

Без гордыни и глупой спеси.

По крупице даёт прохожим,

По кусочку – на многих хватит!

Не тяните к нему ладошек,

И не ждите к особой дате!

Нам его не увидеть взглядом,

Не заманишь его словами.

Может около быть и рядом,

Или тенью гулять за нами.

Счастье ценит свою свободу

И, себя называя чудом,

Незаметно само приходит

К позитивным и добрым людям.

Над Уралом завис циклон

 
Над Уралом завис циклон.
Моросит непрерывный дождь.
Привязался к «циклону» «слон»,
А к «дождю» прицепилось «ждёшь».
Над Уралом циклон, как слон.
Серым пледом накрыло нас.
Беспробудный нелепый сон
Без дневных и вечерних фаз.
По карнизу танцует дождь.
Он выводит в чечётке па.
Ты сидишь и чего-то ждёшь
И стихами поёшь, хрипя.
Подливаешь горячий чай,
Фантазируешь бутерброд,
Строишь планы, но невзначай
Вспоминаешь про небосвод.
Там всё тот же ушастый слон
И такой же унылый дождь…
Над Уралом завис циклон —
Брызжет хоботом: «Подождёшь…»
 

Проходит

 
Проходит всё когда-нибудь:
Проходит трепетная юность,
Проходит страх, щемящий грудь,
Проходят месяцы и луны…
Проходят лето и зима,
Глухие беды и тревоги,
Лихие ливни и шторма,
Проходят мимо чьи-то ноги…
Проходят трудности и боль,
И одиночество с печалью,
Проходят насморк и мозоль,
И облака за дальней далью…
Проходят радости и грусть,
И всё хорошее-плохое.
«Вчера» уходит, ну, и пусть!