Текст книги "100 великих дворцов мира"

СТАРИННЫЕ ДВОРЦЫ СЕУЛА

Сеул – столица Республики Корея – как главный город государства известен с 1394 года, когда его избрали своей резиденцией правители династии Чосон. Недавно Сеул отметил свое 600летие, хотя возраст этого города насчитывает гораздо больше лет. Еще в 18 году до нашей эры, как об этом напоминают некоторые историки, Онджо – третий сын короля Тонмена, основавшего государство в Когуре, – создал собственное царство Пэкче со столицей в крепости Виресон. Это царство располагалось как раз вблизи от современного Сеула – на стыке границ трех древних государств, располагавшихся на Корейском полуострове.

В 688 году эти государства были объединены в буддийское царство Силла, просуществовавшее до 935 года. На смену ему пришло государство Коре, от которого и произошло название «Корея». Хотя столицей Коре стал город Кэсон, Виресон тоже продолжал играть важную роль в жизни страны.

С приходом в 1392 году к власти династии Чосон ее основатель Ли Сонге по стародавней традиции корейских правителей решил основать новую столицу. Много перебрал он разных вариантов, но все они по каким-то причинам ему не подходили. Древняя корейская легенда рассказывает, что как-то раз сановный монах Мухак, колесивший по стране по поручению правителя, остановился в одном месте и принялся тщательно его изучать – на предмет перенесения сюда столицы государства. И случился тут старик, пахавший поблизости поле. Поглядел он на монаха и сказал:

– Уж не Мухак ли ты, неразумный? Зачем не там ищешь?

«А старик-то непрост», – смекнул монах и попросил его указать верное место.

– Пройди еще 10 ли, там и найдешь, – сказал старик.

Монах послушался и вскоре отыскал прекрасное место, то самое, где ныне располагается главный дворец Сеула – Кенбоккун.

Правитель Ли Сонге прибыл на выбранное место 28 октября 1394 года, и с того времени начался отсчет дней Сеула.

Старинные дворцы Сеула являются отражением неприхотливости и простоты корейской архитектурной эстетики. В отличие от дворцовых ансамблей многих восточных стран, они напрочь лишены пышности, золота, захватывающих дух парадных залов, но зато гармонично вписываются в окружающий их ландшафт. Собственно, территории дворцовых комплексов – это в основном парки и сады, в которых неприметно притаились невысокие деревянные павильоны с черепичными крышами, галереи с колоннами и беседки. Украшает их узорчатая цветная роспись, в которой преобладает зеленый цвет – самый чистый по мировоззрению корейцев.

Наиболее живописным из сеульских дворцов является Чхандоккун («Дворец изобилия и долголетия»), выстроенный в 1405 году королем Тхэджоном – третьим правителем династии Чосон. Дворец неоднократно разрушали, он несколько раз горел, и до сих пор его первоначальный облик еще не до конца восстановлен, поэтому осматривать его можно только в ускоренном темпе – в сопровождении экскурсоводов и строгих музейных смотрителей.

Чхандоккун славится прежде всего своим «Запретным садом», в котором в старые времена совершали прогулки только корейские правители и придворные дамы. Есть в этом саду старый пруд, в центре которого уютно покоится искусственный островок, поросший соснами и бамбуком, символизирующими вечность.

Чистота и тишина властвуют здесь просто необыкновенно, хотя рядом с этим скромным и умиротворенным великолепием шумит многолюдный Сеул. Правда, спокойствие дворцового сада порой тоже нарушается, когда к пруду спускаются группы шумных туристов, которые еще издали оглашают этот чудный уголок своими восторженными криками.

Дворец Токсугун («Дворец добродетельной долговечности») расположен в самом центре Сеула – среди нагромождений современных бетонных зданий. Рассказывают, что король Сонджонг (девятый король династии Чосон) построил Токсугун как загородную резиденцию для своего старшего сына принца Волсон – в награду за то, что тот отказался от трона.

В течение долгих лет правления династии Чосон дворец Токсугун исполнял много различных функций. А особое положение дворец приобрел в 1593 году, когда король Сонджу после возвращения в столицу[11]11
  Он бежал из Сеула во время японского вторжения в 1592 году.


[Закрыть] сделал его своей резиденцией, так как другие королевские резиденции были разрушены.

Следующие корейские правители перебрались из дворца Токсугун в Чандоккун, и Токсугун долгое время занимал второстепенное положение. Вплоть до 1897 года, когда Кожонг снова перенес королевскую резиденцию в Токсугун.

Дворцовый комплекс состоит из десяти зданий, включая старинный Тронный зал – Зал центральной гармонии. По сравнению с другими дворцовыми ансамблями Токсугун выглядит, может быть, довольно скромно, что связано с тем, что первоначально дворец строился как королевская загородная вилла. Кроме того, значительная часть зданий, которые были построены в годы, когда дворец был правительственной резиденцией, сгорела во время пожара 1904 года.

Тронный зал был украшен деревянной резьбой, расписанной красочным орнаментом. Потолок над королевским троном украшен двумя нарисованными драконами. С обеих сторон дороги, ведущей к Тронному залу, были установлены ряды каменных столбиков, отмечающие положение каждого придворного офицера. При этом места чиновников наиболее высокого ранга располагались ближе к королевскому трону.

С установлением правления династии Чосон в истории Кореи началась эпоха конфуцианства – самая древняя из трех существующих в стране религий (наряду с буддизмом и христианством). При этой династии в стране появляются ученые, которые не только вели научные исследования, но занимали и государственные должности, а также широко привлекались и к строительству дворцов, играя роль современных архитекторов и инженеров.

По конфуцианскому учению дворец был тем местом, где правитель и его приближенные осуществляют свою божественную власть над народом. Самым грандиозным дворцовым комплексом в Сеуле является Кёнбоккун, центральная часть которого была возведена в соответствии с расположением звезд.

Кёнбоккун разделен на пять основных частей. Планировка центральной части дворца характеризуется подчеркнутой осью «юг – север», а остальные дворцовые павильоны расположены по обе стороны этой оси.

К пяти основным частям дворца примыкают другие помещения: например, павильоны для официальных церемоний, олицетворяющие пять королевских звезд, расположены вокруг зала Кынчончжон. Личные покои короля размещались вокруг жилого зала Каненчжон, символизирующего пять мерцающих светил; залы для приемов находились вокруг павильона Кенхверу, и все эти здания были отгорожены стенами.

Иногда считается, что различные постройки дворца имеют произвольное архитектурное убранство, на самом деле в них можно обнаружить строгую иерархию. Главный зал дворца Кынчончжон и его жилая часть Чипкендан различаются тем, что первый построен на двухступенчатой террасе, а второй на одинарной. Кынчончжон имеет круглые колонны, что характерно для построек высокого уровня, а Чипкендан – колонны квадратные.

В расположении колонн, а также в архитектуре и скульптуре всего дворца ясно обнаруживается символика конфуцианских идей. Например, 48 колонн павильона Кенхверу размещены в соответствии с книгой новолуний «Шу».

Тронный зал дворца имеет вид легкого одноэтажного деревянного сооружения, стоящего на высокой двухступенчатой мраморной платформе с резными балюстрадами. На платформе этого зала стоят фигуры 12 животных, каждое из которых показывает направление в соответствии с пятью главными принципами конфуцианства: Принцип великого абсолюта, Принцип атмосферной энергии, Принцип небесной воли, Принцип этикета и Идеологическое понимание природы.

Тронный зал был построен в 1394 году, но спустя два века он был разрушен армией японского полководца Хидейоси, а в прежнем виде его восстановили только в 1870 году.

Важными элементами пейзажа дворца Кёнбоккун являются пруды, декоративная стена и труба. Во дворцовом парке располагаются два пруда. Большой квадратный пруд, на котором построены три искусственных острова, разместился в западной части дворца. На одном из островов высится павильон, который использовался в основном для приема гостей, на двух других островах посажены деревья. Сам Квадратный пруд символизирует Небо, круглые острова на нем – Землю, три божественных горы – даосизм.

В северной части дворца расположился Малый пруд, который предназначался для женщин – жены правителя и ее придворных дам.

Согласно конфуцианскому учению, природа находится в согласии с волей Небес. Поэтому, наслаждаясь картинами живописных прудов, островов и павильонов, человек развивает свое мышление, чему способствуют и цветы лотоса, тоже символизирующие идеи конфуцианства.

К северу от Катечжона расположен неправильной формы сад, в котором находятся четыре шестигранных трубы, красиво украшенные декоративными панелями. Их мотивы включают в себя такие элементы, как: бамбук, сосну, сливу, пион, ирис, а также изображения реальных и мифических зверей и птиц.

Труба в павильоне Хагенчжон украшена еще декоративным камнем и военными сценами, включающими символы долголетия: солнце, тучи, воду, скалы, горы, оленя, журавлей, черепах, ели, бессмертник, бамбук, хризантемы, ирис и сливу.

ДАВЛАТ-АБАД – САД-ДВОРЕЦ ВЕЛИКОГО ТИМУРА

Тимур

Самарканд среди многих восточных городов занимает исключительное место. До сегодняшнего дня на его северных окраинах лежит городище Афрасиаб – развалины древнего Самарканда. Самое раннее письменное упоминание о нем относится к 329 году до нашей эры в описании завоевательных походов Александра Македонского. Город тогда назывался Мараканда, был многолюден, в нем развивались различные ремесла, торговля, культура. Он имел неприступную цитадель и оборонительную стену длиной около десяти с половиной километров.

Весной 329 года до нашей эры греко-македонская армия за пятнадцать дней совершила трудный переход через Гиндукуш и вторглась в Среднюю Азию. Александр Великий двинулся к Мараканду и после упорного боя захватил его. После Александра Македонского Самарканд входил в состав государства селевкидов, а затем в греко-бактрийское царство. В первые века нашей эры Самарканд подпал под власть могущественной кушанской державы, а потом его разрушили орды Чингис-хана.

Полководец Тимур превратил Самарканд в столицу своей обширной империи. Уходя в дальние походы на завоевание новых земель, грозный повелитель привозил оттуда искусных мастеров и ремесленников. «Из Дамаска привез он разных мастеров, каких только мог найти. Таких, которые ткут разные шелковые ткани, или делают луки для стрельбы и разное вооружение, или обрабатывают стекло и глину, которые у них самые лучшие во всем свете. Из Турции он привез стрелков и ремесленников: каменщиков и золотых дел мастеров, сколько их нашлось.

Кроме того, он привез инженеров, бомбардиров и тех, которые делают веревки для машин».

Не щадя ни людских сил, ни материальных средств, «железный хромец» Тимур стремился перестроить Самарканд, который должен был затмить своим великолепием и красотой самые прославленные города мира.

В начале 1370-х годов Самарканд окружала стена с шестью воротами. В западной части города (ныне Крепостная площадь) была возведена цитадель, внутри которой стоял замок «с внешней стороны как будто на плоском пространстве, но окруженный очень глубоким рвом, который образуется ручьем, и от этого рва замок делается неприступным. В нем царь хранил свою казну, и туда никто не мог войти, кроме судьи и его людей. В этом же замке царь держал около тысячи пленных мастеров, которые делали латы, шлемы, луки и круглый год работали для него».

Четырехэтажный Кок-Сарай – дворец Тимура – в свое время был известен тронным камнем Кок-таш и роскошным приемным залом. И хотя сам Тимур не жил в цитадели, но жизнь в ней кипела: здесь стояли другие дворцы, дома крупных сановников и государственные учреждения.

Вокруг Самарканда было разбито тринадцать прекрасных парков, самым большим из которых считался Баги-Джехан-Нумо. Эти сады были замечательны не только своей стройной геометрической планировкой. В них знатоки своего дела и опытные садоводы искусно подбирали растения, рассаживая их таким образом, чтобы, как только увядали одни, начинали распускаться и благоухать другие. Фруктовые деревья перемежались с декоративными, аллеи заканчивались кустарниками, дорожки разделяли сады на лужайки правильной формы. Вода арыков, бассейнов и фонтанов придавала воздуху в садах приятную прохладу. Кажется, что весь опыт садово-паркового искусства, о котором на Востоке слагались легенды, сосредоточился в пленительных садах вокруг Самарканда.

В XIV–XV веках в садах Самарканда были выстроены загородные дворцы, восхищавшие всех современников своей чарующей красотой. От них до нашего времени дошли лишь многочисленные изображения на миниатюрах да короткие воспоминания в записях очевидцев и мемуарах историков. Тимур так любил свои сады-дворцы, что, возвращаясь из военных походов, останавливался со своей свитой поочередно в каждом.

Одним из таких дворцов-садов является Давлат-Абад, что в переводе означает «Благоустроенное государство» (иногда это название переводится как «Местопребывание счастья»). Наиболее ранние известия об этом дворце встречаются в записках Гонзалеса де Клавихо, испанского посла при дворе Тимура. Однако скудные исторические данные не дают конкретных сведений о местоположении Давлат-Абада. Советский ученый В.Л. Вяткин, много лет занимавшийся раскопками Афрасиаба, предположил, что сад-дворец располагался между перевалом Тахта-Карача и другим дворцом Тимура – Дилькушо («Пленяющий сердце»).

Лишь в 1967 году началось всестороннее изучение исторических документов о саде-дворце Давлат-Абад. Последовавшие за этим раскопки установили, что дворец располагался к югу от Самарканда – недалеко от канала Дарком.

В настоящее время от Давлат-Абада ничего не сохранилось, но уже известно, что остатки прямоугольного в плане сада окружал вал с общей протяженностью сторон около четырех с половиной километров.

Сад был ориентирован по длинной оси с северо-востока на юго-запад и делился на две неравных части. Северная половина его – в плане прямоугольная, южная – квадратная. В центре южного квадрата находится холм, который местные жители называют Гишт-тепе. В результате раскопок ученые установили, что в центральной части холма находилось небольшое здание. От его фундамента в настоящее время остались только траншеи, так как окрестные жители выбрали отсюда весь кирпич.

В свое время это был скорее всего павильон, по углам которого располагались два квадратных и два прямоугольных помещения. К каждому фасаду дворца примыкало овальное с незамкнутым абрисом строение, может быть, типа парадного входного айвана.

Полы во дворце Давлат-Абад были выложены жженым кирпичом и специально изготовленными плитками, от которых в настоящее время сохранились лишь отпечатки на ганчевом растворе да куски, найденные в завале. Во время раскопок археологи обнаружили также много элементов декора: фрагменты мозаики, майолики, поливные кирпичики и богато расписанные сталактиты. Среди уже знакомых мотивов декора ученым попадались и необычные, ранее не встречавшиеся. Например, на одном фрагменте сталактита сохранились темно-голубые веточки с листьями и позолоченными плодами. Возможно, это веточки гранатового дерева – сюжет, широко распространенный в Средней Азии с древнейших времен.

Данные археологических раскопок позволили ученым установить, что на этом месте стоял древний феодальный замок, что совпадает и с текстом упоминавшегося уже Гонзалеса де Клавихо.

Он был окружен глиняным валом и окружность его была вокруг вала в добрую лигу. Был высокий земельный холм, насыпанный руками, равный по верху, окруженный деревянными кольями. Посреди него стоял прекрасный дворец со множеством комнат, очень богато отделанных золотом, лазурью и полированными изразцами.

Холм, на котором стоял этот дворец, был окружен глубоким рвом, полным воды, так как в него постоянно падал большой поток воды. Чтобы войти на холм, где стоял дворец, было два моста: один с одной стороны, а другой – с другой. По ту сторону мостов были две двери, а потом лестница, по которой поднимались на верх этого холма. Из сада был вход в большой виноградник, такой же большой, как и сад, и тоже окруженный глиняным валом.

Сад-дворец Давлат-Абад был распланирован по принципу Чарбага. В центре находился дворец со строго симметричным планом, четырьмя худжрами и центральным крестообразным залом. Ученые предполагают, что Давлат-Абад был двухэтажным, и второй этаж был со всех сторон полуоткрыт.

Широкий поток разделял сад на две части, а от водоема к водоему шли аллеи высоких тенистых деревьев. В саду водились олени и фазаны.

Судя по литературным источникам, дворец-сад существовал в течение 1398—1399-х годов. В нем Тимур останавливался во время своего похода на Индию – 27 апреля 1399 года. М.Е. Массан в своем труде «О местонахождении сада Тимура Давлат-Абад» высказал предположение, что дворец и сад были специально возведены ко дню торжественной встречи Тимура, возвращающегося с победой. В строительстве Давлат-Абада скорее всего тоже участвовали пленные мастера и архитекторы из других стран, в результате чего и получился дворец не совсем обычный для Средней Азии.

ТОПКАПЫ

В истории не часто случалось, чтобы город, бывший тысячу лет столицей одного царства, в течение всего 24 часов превратился бы в столицу другого царства, основанного и устроенного совершенно другим народом – с другими верованиями, языком и преданиями.

Дворец Топкапы – «Дворец у пушечных ворот»[12]12
  Это название относится к XIX веку, а до этого его называли просто Новым дворцом. В настоящее время во дворце Топкапы расположен Оттоманский музей.


[Закрыть] – был построен по указанию султана Мехмеда II после захвата турками Константинополя. Резиденция турецких правителей находилась здесь до 1839 года, а потом султан Махмуд II перенес ее на острый мыс, располагавшийся между Мраморным морем и бухтой Золотой Рог. Дворец стал местом жительства овдовевших султанш, а сами султаны бывали здесь только один раз в году, чтобы приложиться к плащу Пророка Мухаммеда и, омочив край плаща в воде, отдать освященную таким образом воду придворным сановникам.

Итальянский писатель де Амичес писал о дворце Топкапы как о «единственном в своем роде историческом памятнике, комментирующем и освещающем почти всю жизнь Оттоманской династии. На его колоннах и стенах, на стволах его деревьев записана самая интимная, самая тайная летопись империи; 25 султанов жили здесь, здесь утвердилась династия. Здесь она достигла апогея своего величия, здесь же началось ее падение. Это была крепость, дворец, святилище.

Там была голова империи и сердце исламизма; это был город в городе, величественная цитадель с многочисленным населением под защитой целой армии. Эти старинные стены заключали бесконечное разнообразие зданий, уголков, полных наслаждений, и уголков, полных ужаса.

Город, деревня, дворец, арсеналы, школы, мечети, где беспрерывно сменялись праздники, избиения, религиозные церемонии, дипломатические аудиенции. Султаны здесь рождались, вступали на трон, здесь их низвергали, бросали в темницы или зверски убивали. Здесь сходились нити почти всех политических заговоров и раздавались крики мятежей; сюда стекалось золото и здесь текла самая чистая кровь империи; здесь потрясали в воздухе огромным мечом, сверкавшим над головами ста народов; сюда в продолжение трех веков встревоженная Европа, недоверчивая Азия и испуганная Африка обращали свои взоры, как на дымящийся вулкан, угрожающий всему миру».

Главными воротами, ведущими в Топкапы, были ворота Баб Хумаюн («Высочайшие»), находящиеся справа от храма Святой Софии. Каждое утро шли сюда жители средневекового Истанбула, чтобы посмотреть на головы казненных, которые обычно выставлялись над этими воротами.

В глубине первого двора находились вторые ворота, более массивные – Орта капы (Средние), которые еще называют «Воротами приветствия». Над ними возведены две небольшие башни, которые придают всему сооружению вид средневековой европейской постройки. Это были двойные ворота, и запирались они как со стороны первого, так и со стороны второго двора.

В первом большом дворе возвышался печально знаменитый придворными мятежами «платан янычар», вокруг которого собиралась с требованием головы какого-нибудь ненавистного ей паши армия. И янычары не уступали до тех пор, пока не исполнялось их желание и ненавистная им голова не появлялась на острие пики.

Между обоими воротами образовывалось довольно большое пространство, на котором было построено особое помещение для палачей. Сановники, впавшие в немилость, часто здесь же лишались своей головы. И не один паша, визирь или государственный министр почувствовал, как медленно и туго стягивается вокруг его шеи упругая веревка.

Второй двор Топкапы, окруженный низкой галереей с мраморными колоннами, раньше назывался дипломатическим. В этом дворе находился священный камень, у которого раньше все (вплоть до послов и пашей) должны были сходить с коня, чтобы дальнейший путь продолжать пешком.

Закрытый со всех сторон квадрат второго двора, кроме колонн, украшали еще и башни. В этом дворе послам иностранных государств приходилось ждать, сидя на долго сохранявшейся и потом деревянной скамье. Это были очень неприятные и тревожные часы ожидания, так как на этой же скамье сидели и предательски захватывались неугодные визири. Не имея возможности избегнуть приготовленной им засады, они тут же попадали в руки поджидавших их палачей.

В левой стороне второго двора находится здание бывшего «дивана» (Зала заседаний), построенного в византийском стиле, с квадратной башней. Стены зала облицованы расписным фаянсом, а потолок украшен золотыми арабесками. При желании султан мог присутствовать на заседаниях «дивана» невидимо и незаметно для всех. Только сверкание бриллиантового пера на его чалме могло выдать присутствие невидимого в полутемной отгороженной ложе, но грозного для всех повелителя.

В настоящее время рядом с «диваном» расположилась Оружейная палата, в которой собрана богатейшая коллекция турецкого оружия, начиная с луков и стрел. Здесь, в частности, выставлено и массивное золотое ружье – подарок султану от английской королевы.

Из второго двора ворота Баб Саадет («Ворота Благополучия») вели в третий двор, украшенный цветами и фонтанами. Над этими воротами, которые располагались в конце кипарисовой аллеи, устроена островерхая кровля, покоящаяся на мраморных колоннах. Раньше «Ворота Благополучия» охранялись евнухами или белыми и черными рабами.

На третий двор, вокруг которого шли крытые свинцом галереи, нога иностранца не ступала никогда. Прямо от ворот вход вел в резиденцию султана. Внутренние стены и потолок Тронного зала были расписаны фресками и украшены затейливым орнаментом, а трон султана выполнен в виде дивана с балдахином. Султанский трон возвышался на колонках, которые раньше были осыпаны драгоценными камнями.

Рядом с Тронным залом располагалась библиотека султана, в которой насчитывалось 24 000 книг, манускриптов и редчайших пергаментных свитков. По стенам библиотеки развешаны портреты султанов.

Напротив Тронного зала, через двор, находились султанские покои и сокровищница, а сейчас здесь расположилось хранилище бывших ценностей султана. В нескольких залах собраны и выставлены неисчислимые сокровища, и среди них трон иранского шаха Исмаила, захваченный в 1541 году султаном Селимом I во время его похода в Иран. Трон этот, сделанный из кованого золота, выложен рубинами, изумрудами и жемчугом, которые создают своим сиянием причудливый мозаичный узор.

В сокровищнице султанов хранится и трон Селима III, изготовленный из эбенового и сандалового дерева и инкрустированный золотом, серебром и перламутром. Над троном массивная золотая цепь поддерживает укрепленный в золотую оправу неправильной формы изумруд длиной 10 и шириной 4 сантиметра. Здесь же выставлены украшенный бриллиантами меч и кольчуга, принадлежавшие Мураду IV, а также расшитая настоящим жемчугом (величиной с горошину) конская попона.

В отдельном зале экспонируется коллекция парадной одежды султанов из тонко расшитой парчи, тюрбаны с султанами из драгоценных камней, а также представляющая большой интерес коллекция орденов и медалей почти всех стран мира, которыми награждались турецкие монархи. Напротив разместились реликвии Оттоманской империи: черный камлотовый плащ, знамя, жезл и лук Пророка Мухаммеда, мечи халифов и тысячи других бесценных предметов, среди которых можно отметить серебряный ковчежец с мощами святых.

Среди множества экспонатов музея есть один довольно необычный, взятый, может быть, из какого-нибудь византийского музея: это мумифицированная человеческая рука, вделанная в серебряную оправу.

Четвертый двор Топкапы был местом отдыха султанов. Он представлял собой небольшой сад с фонтанами. Сейчас в конце его находятся остатки колонны Готов, сооруженной императором Феодосием I в честь победы над готами. Когда-то ее венчала статуя Византа – легендарного основателя Константинополя.