Текст книги "Поцелуй дракона. Книга 2. Чужая жена, или Поцелуй дракона"

– Вот, документы, прошу ознакомиться, – протянула Ладэну и замерла в ожидании.

Улыбка быстро стекла с лица мужчины. Ему хватило одного взгляда на тонкие строки, чтобы увидеть имя хоть и временного, но владельца, то есть мое, и сделать для себя определенные выводы.

– Это бред! – бросил он бумаги мне в лицо. – Я не стану подчиняться женщине.

– Милорд, не горячитесь…

– Вемунд выжил из ума! Передать дело своей жизни какой-то… Это нелепица! Да вы всего лишь женщина, что с вас взять?

– Еще одно оскорбительное слово, и я не посмотрю, что вы много лет работали на моего супруга. Незаменимых нет, мистер Корт. Пол не определяет умственные способности человека, иные представители сильного пола во многом уступают нам, женщинам. Потому отбросьте жалкие предрассудки и послушайте меня.

– А что вы можете сказать? Уровень ваших знаний желает лучшего, но не это главное. С вами никто не захочет иметь дел, потому что женщины слишком поддаются эмоциям, зачастую нелогичны и руководствуются своими прихотями, а не здравым смыслом. Значит, любая компания, во главе которой встанет женщина, изначально провальная. И вот не знаю, над чем своим поступком решил поглумиться покойный лорд Горлэй – над вами, ничего не способной женщиной, или над обществом, которому придется терпеть вас.

– Вы уволены! – заявила невозмутимо и, едва дверь за бывшим помощником захлопнулась, обреченно села на диван.

А это ведь только начало.

Глава 3

Бумаги, одни бумаги. Огромное количество бумаг!

Я утопала в стопках документов, пытаясь разобраться в них, но все больше понимала, что ничего не смыслю в этом деле.

Счета, договоры, схемы. Казалось, мне в руки попали секретные манускрипты, написанные на древнем и давно вымершем языке. Я тонула в сложных определениях, не представляла, где находятся те или иные страны, и терялась в бесчисленных именах.

– Миледи, вам нужно еще что-то? – заглянул в кабинет секретарь.

– Да! – вскинула я голову. – Зайди, присядь.

Хэдрик, как представился расторопный молодой человек с живым взглядом и неуемной энергией, заметной издалека, понравился мне с первой секунды. И что его привело в это место? Ему следовало покорять горы и завоевывать новые земли, но точно не сидеть перед кабинетом Вемунда Горлэя и подавать чай.

– Скажи, ты давно здесь работаешь?

– Уже год, миледи. Мистер Ладэн обещал мне повышение, как только прошлый хозяин… Простите.

– Все-таки он метил на это место, – невесело усмехнулась я. – Хорошо. Раз он готовил тебя себе на замену, то должен был обучить. Расскажи мне про плавающие рынки все, что знаешь.

Он замялся, но не стал перечить и бросать в меня обвинения в том, что я женщина, а Вемунд не имел права отдавать мне дело своей жизни. Вместо этого начал подробно объяснять, в чем суть.

Оказывается, рынки назывались плавающими не просто так. Да, они находились на воде и не занимали укрепленную часть города, а потому имели огромный спрос как у торговцев, так и у покупателей, однако не в этом крылась суть. Платформа, на которой происходила торговля, в течение дня перемещалась в определенные точки по одному и тому же маршруту. Выходило, что утром они начинали с окраин, приближались к центру, а затем возвращались к изначальному месту.

Таких платформ насчитывалось восемь. Девятую готовили к эксплуатации, так как столица постоянно росла, а охватить нужно было каждый уголок Ричмонда.

– Получается, жители центральных районов могут закупиться товарами только в обеденное время?

– Нет. На площадях тоже торгуют, – пояснил Хэдрик и подошел к карте. – Есть три большие точки и семь маленьких. Ими занимается лорд Датс, наш главный конкурент.

– Я думала, мой муж единолично владел рынками… – приблизилась я к секретарю и посмотрела на план столицы. А ведь мне неизвестно, в какой части города находились мы. Еще один пробел в знаниях. Придется исправить.

– Единолично – плавающими, да. Неподвижные не пользуются спросом, как наши.

Было понятно, что менять давно налаженный механизм не имело смысла. Не нужно начинать все с нуля, искать новые связи, разбираться с баснословными долгами и биться с другими за место под солнцем. Все готово! Мне предстояло лишь осторожно, ничего не испортив, встать во главе и утвердить свое право.

– Хэдрик, ты хоть не женоненавистник?

– Нет, миледи, – ответил он слишком поспешно. – Я уважаю решение покойного лорда Горлэя. Видимо, у него не нашлось более достойных кандидатов, или же он просто не хотел…

– Достаточно! – вскинула я руку, поняв, что и он недалеко ушел от Ладэна. – Лучше продолжи рассказ.

Как выяснилось, дела шли в гору. Вемунд следил за исправностью платформ, часто проверял их лично, регулировал ассортимент продукции, не позволял торговцам каждый день занимать один и тот же участок, помогал доставлять товары, разрабатывал нижние отсеки для их хранения, налаживал контакты с мастерами, брал арендную плату и процент с выручки.

Я была впечатлена. Раньше думала, что все намного проще, а здесь оказалась целая схема, с которой предстояло детальнее разобраться.

– В общих деталях более-менее понятно. Теперь объясни мне, что значат эти цифры, – подошла я к столу и до самого вечера изучала бумаги.

Голова гудела. Домой вернулась я поздно, проверила Амалию, прочла ей сказку на ночь, а следующим утром снова отправилась в Торговый дом.

– Миледи? – подбежал ко мне у входа сорванец в испачканной одежде. – Это вам.

– Мне?

Я взяла записку, развернула. Брови поползли вверх, ведь в ней был чистой воды донос на одного из продавцов, который торговал не первой свежести рыбой. А мальчишка стоял, чего-то ждал.

– Сколько? – спросила я, вспомнив, каким образом Вемунд достал мой медальон. Видимо, он часто прибегал к помощи детворы.

– Пять.

– А не слишком много? – Я потянулась к кошельку. – Решил нагреться, так как первый? Дам десять, если организуешь встречу с остальными.

– Пятнадцать, – нагло заявил он да улыбнулся, показав дырявый рот.

– Двенадцать, – не уступала я. Если дать слабину, мне сядут на шею, однако и терять такого важного информатора нельзя.

– Восемнадцать!

– Ах так? Восемь!

– Как восемь? – растерялся сорванец.

– Восемь, и ты рассказываешь, почему подбежал именно ко мне.

Я уже достала озвученную сумму и протянула на ладони. Тот заозирался, схватил монеты и скороговоркой произнес:

– Через час возле первой.

Мне понадобилось пару минут, чтобы опомниться и перестать смотреть вслед удаляющемуся мальчику. Я словно заключила сделку века, самую важную и правильную из всех, которые еще предстоит заключить.

– Миледи?

– Доброе утро, Хэдрик, а «первая» – это что?

– Вы о платформе? О, не беспокойтесь, она продержится долго. Лорд хотел ее заменить, но Ладэн настаивал, чтобы вместо этого мы скорее ввели девятую платформу. Она готова, даже схема передвижения есть.

– Так-так, давай поподробнее! – заинтересовалась я, а через обозначенный срок уже смотрела на плавучий рынок под первым номером, который бурлил торговой жизнью.

– Класивая леди, – подергала меня за подол платья чумазая девочка с хвостиками, – это вы цепель наш Папоцка?

– Наверное, – ответила я, подумав, что она неспроста ко мне обратилась. Тем более Моряк как-то назвал Вемунда папашей-торгашом, возможно, и дети его так величали.

– Тогда идемте, – протянула она ручку, которую я взяла в свою.

Девочка привела меня в узкий переулок между двумя высокими домами и остановилась возле деревянной лестницы. Отступила, посмотрела без былой теплоты. В тот же миг со всех сторон начали вылезать детишки разных возрастов бандитской наружности с видом, будто собрались меня не только ограбить, но и разорвать на мельчайшие куски.

Я с трудом сдержалась, чтобы не попятиться. В такт моим мыслям зашелестел ветер. Где-то вдалеке жалобно завыла собака. В руке одного мальчишки блеснуло что-то похожее на нож-бабочку. Я напомнила себе, что встреча запланирована и на меня не станут бросаться. Это дети! Обычная ребятня, которая готова работать за деньги, но перед которой ни в коем случае нельзя показывать страх и слабость. Если Вемунд смог наладить с ними контакт, то и мне нужно. Это ведь самый ценный источник информации, считай, из первых рук.

– Уверен, что она? – первым заговорил самый старший, на вид лет четырнадцати, в кепочке и в не по размеру коротких штанах с подтяжками.

– Вроде она, – отозвался сорванец, с которым мы уже встречались. – Рыжая, с кудряшками, красивая.

– Зачем Папочке отдавать такой свое дело? – сплюнул старший и, перепрыгнув через перила, с важным видом сел на лестницу.

– Может, у него на старости лет мозги прогнили? – предположил кто-то слева.

– Фу-у-у, прогнили, – протянула девочка, которая была единственной среди мальчишек.

– Именно! Зачем отдавать точки девке?

– Угу. Погляньте на нее, глазами хлопает и сказать ниче не может.

– Не, вродь толковая, – встал возле старшенького знакомый сорванец.

– А по виду не скажешь. Такая же, как остальные мамзели.

– Эй, леди-миледи, как там вас звать?

– А мое имя имеет значение? – Я чувствовала себя неуютно под пристальным взглядом детских глаз, но не имела права это показать. – Зовите так же, как звали моего покойного супруга.

– Папаней? – смешок сзади.

– Для Папани у вас нет кое-чего между ног! – еще один.

– Эй, не при Лисси! – одернул их старший.

– Не обязательно иметь между ног это что-то, чтобы стать толковым руководителем, – обернулась я на взлохмаченного мальчишку с веснушками. – Я пришла знакомиться. Хочу наладить с вами контакт и заверить, что готова поддерживать с вами связь, как это делал мой покойный супруг.

– А нам это надо? – фыркнул он. – Дело гнилое, ясно же!

– У нас есть возможность приглядеться друг к другу, – ответила я и посмотрела на старшенького.

– Прав Росс, гнилое дело, – скривился он, будто съел сразу целый лимон. – Но так и быть, двадцатка за донесение.

– Эм-м-м, – сделал невинное лицо знакомый сорванец, предложивший недавно пятерку, и постарался скрыться за лестницей.

– Нет, – решительно отказала я. – Две монеты.

– Леди-миледи, мы-то не пропадем, Датс давно переманивал нас. Предлагал платить больше, но мы верные, своих не бросаем.

– Две монеты, – стояла я на своем, предполагая, что и так предлагаю много. Мне не особо жалко, однако можно все вывернуть таким образом, что ребята станут прибегать с записками каждую пару минут, по любой мелочи, и тогда весь мой счет в банке превратиться в пыль. Не хотелось бы за неделю вновь стать нищей и потерять то, что фактически принадлежало Амалии.

– Две?! Засуньте себе их в… – грудью вперед пошел мальчуган с веснушками.

– Не при Лисси! – прикрикнул старший. – Леди-миледи, увы, мы не работаем без гарантий. Вы – провальный вариант, а нас не интересуют неудачники.

– А Датс, значит, удачливый? Ставите на него?

– Или на крысу…

– Какую крысу? – повернулась я к мальчонке, до этого молчаливо подпиравшему стену.

Тот пожал плечами, однако не стал ничего добавлять. А я чувствовала, как ценный источник информации ускользает из моих рук. Соглашусь на их условия, и они не будут считаться со мной, это же дети. Да, приличная сумма, но кто-то предложит больше, и они сразу переметнутся к нему. К конкуренту, который как минимум мужчина. Мне нужны такие, которые не предадут. Но как показать, что со мной можно и даже нужно считаться?

– Что ж, – дернула я плечами. – Не хотите, тогда найду новых.

– Ага, да!

– Удачи!

Я не стала ничего добавлять. Не сейчас! Они не уступят, мне доверять не станут. Требовалось время, чтобы доказать им свою компетентность. Я в привычном жесте коснулась медальона и уже зашагала прочь, как услышала:

– Откуда он у вас?

– Он? – посмотрела на украшение. – От мамы.

– Я не о том, – вышел вперед серьезный паренек, по возрасту не уступающий старшенькому. – Получается, вы – та девушка, которую Моряк разыскивал.

– Это она?

– Не может быть!

– Вот это да!

– А что, под описание подходит.

– Э-хе-хе, а это уже интересно, – поднялся старшенький. – Поговорим?

Глава 4

– Госпожа, вам письмо, – поклонился дворецкий, нарушив наше утреннее чаепитие во дворе.

Не к добру это…

Сегодняшний день обещал быть не менее загруженным, чем вся прошедшая неделя. Раньше я предполагала, что после смерти Вемунда появятся некоторые трудности, но не догадывалась, насколько их окажется много. И почти все были связаны с плавающими рынками.

После ухода Ладэна от меня отвернулись несколько поставщиков, заявив, что не станут продавать товары на рынках, которые принадлежат женщине. Они уведомили меня письменно, даже не соизволили встретиться. Детишки, которые все же согласились сотрудничать благодаря не самой впечатляющей истории с Моряком, разглядев во мне «свою», все чаще приносили известия о нарушениях установленных бывшим хозяином правил. Ко всему прочему я своими глазами увидела, в каком плачевном состоянии находилась первая платформа, однако заменить ее пока не могла, так как новая получилась шире требуемого, а потому не пройдет по тому пути, по которому двигалась старая.

Все валилось из рук. Не в буквальном смысле. Просто стоило мне взяться за решение проблемы, как появлялась новая, словно я случайно задевала нить и, едва потянув, распускала сложное вязание. Меня игнорировали важные мужи, во мне не видели начальника торговцы, надо мной посмеивались работники…

А изначально планировалось лишь наблюдать со стороны и ничего не портить, отправиться с Амалией подальше из столицы, засесть в поместье в Шианоке, чтобы там наслаждаться природой и в спокойной обстановке учиться быть… мамой.

Но вместо этого я получала донесения о конкуренте, вдруг начавшем бурную деятельность по расширению своего дела, и думала, как не разрушить то, что Вемунд создавал годами. Воробушки недавно нашептали неприятнейшую новость. Лорд Датс купил пару домов и собрался торговать прямо в них, так как подходящих площадей в городе, построенном на реке, не осталось. Это наводило на мысль, что он не только не сомневался в моем провале, но и обзавелся помощником в стане врага. Неспроста дети вскользь упомянули о «крысе», имя которой, я уверена, Ладэн. Ушел, переметнулся к противнику, возможно, и поставщиков подговорил.

– От кого? – спросила я у дворецкого, принимая конверт.

– Из Дома правосудия, – ответил Нортон, и мои пальцы дрогнули.

– Матушка, что-то случилось? – моментально отреагировала Амалия.

– Нет-нет, малышка, сущие пустяки. Доедай пирог.

– И еще, – не ушел дворецкий, – к вам пожаловал лорд Моддан. Он ждет возле ворот.

– Пришел, – вздохнула я. – Амалия, мне нужно поговорить с гостем, а потом… мы отправимся на прогулку, хорошо?

Дела делами, но ребенку нужно уделить время. Неправильно, что она постоянно сидит дома, который тщательно охраняют нанятые мною люди, и учится. Ей требовался отдых, как и мне. Да, сегодняшний день нужно посвятить малышке и проветрить голову самой. На свежую обычно решения принимать легче.

– Лорд Моддан, – позвала я, едва подошла к распахнутым воротам.

Ровная спина, руки сцеплены сзади в замок. Он не спешил оборачиваться. Смотрел на блестящие под утренним солнцем крыши домов и, наверное, думал о чем-то тяжелом. Или же просто не хотел меня видеть. Возможно, сдерживал гнев, ведь я лишила его магии, смысла жизни…

Я много раз прокручивала в голове наш предстоящий разговор. Что скажу, как оправдаю себя? Иногда верх брало возмущение и чувство справедливости, и тогда я собиралась быть самой невозмутимостью и заявить, что не виновата. Кто его просил меня целовать? Иногда просыпалась совесть и жалость к человеку. Он ведь не знал. Да и я… отвечала. Могла бы вовремя сориентироваться, остановить, а не поддаваться сиюминутным слабостям. Тем более Роуэн говорил, что не представлял свою жизнь без магии. Я же забрала ее!

Что чувствовала я сейчас?

Облегчение!

Он жив, и это главное. Стоял, не оборачивался, скорее всего, злился, но дышал воздухом, слышал пение птиц и стук колес проезжающей мимо коляски, мог ходить, говорить, есть и пить. Ничто не мешало ему начать новую жизнь, найти себя, но уже без магии. Это лучше, чем оказаться на месте Добряка.

Наверное, просто рассуждать, когда не побывал в шкуре другого человека. Быть самым сильным, а потом лишиться того, что давало тебе эту силу, потерять часть себя…

– Вы прокляты, – прозвучало осуждающе и точно не являлось вопросом.

Я подавила вздох. Преодолела разделяющее нас расстояние и встала рядом с магом, лишенным магии.

Но что, если нет? Вдруг не все так плохо? Какова вероятность, что мой «дар» не распространился на него? Хранитель – особенный человек, способный взаимодействовать с сырой материей, напрямую подключаться к источнику. К тому же поцелуй отличался от предыдущих тем, что я ответила.

– Что еще я должен о вас знать? – с недовольством произнес лорд, словно ударил наотмашь, продолжая смотреть на крыши.

В груди сдавило от необоснованной обиды. Все внутри загудело, натянулось до предела. Я часто задышала, сама не представляя, сейчас заплачу или выплесну на него таящуюся глубоко во мне злость.

– Уходите, – сказала тихо-тихо, глядя на красивый профиль мужчины, которого сейчас с трудом можно было назвать аристократом.

По сравнению с Вемундом или тем же Барионом он казался более приземленным, но по-прежнему источал животную мощь, был воплощением природной силы. Я не единожды разглядывала его лицо. И каждый раз находила для себя что-то новое. Теперь внимание привлек едва заметный шрам на виске, тонкой нитью уходящий в волосы.

– Забудьте обо мне, – добавила негромко. – Полагаю, вы вините в произошедшем одну меня, но я не стану оправдываться.

Роуэн повернул голову. В голубых глазах господствовало безразличие, вот только не вязалось это чувство с его плотно поджатыми губами и запредельно прямой спиной.

– Тот поцелуй стал ошибкой, и вы поплатились за нее. Поверьте, я очень хотела бы, чтобы ничего этого не случилось, но…

– Вам не понравилось?

– Что? – растерялась я.

– Поцелуй. Он не понравился вам?

– Это сейчас не имеет значения, – прочистив горло, произнесла я громче.

– Наверное, – без каких-либо эмоций согласился Хранитель и отвернулся. – Увы, в данный момент уйти я не могу. Как бы ни хотелось исполнить вашу просьбу…

В сердце кольнуло. Я покачнулась. Неужели меня саму не вдохновляла идея его исчезновения? Так было бы проще, но лучше ли конкретно для меня? Я потянулась к плечу мужчины, только чтобы утешить и поддержать, уверена, ему нужно, однако в последний момент одернула руку.

– Но пока что вы нужны мне, – холодно и отстраненно закончил свою фразу Хранитель.

Какие интересные оговорки. Раньше просто была нужна, а теперь…

– Пока что?

– Я намерен вернуть магию, однако в книгах не удалось найти, как это сделать. Поэтому придется действовать экспериментальным путем, для чего мне потребуется та, кто магию отнял, проклятая, как сказано о вас в древних легендах.

Я молчала. Тоже отвернулась от Хранителя и теперь смотрела на крыши домов.

– Сегодня заеду за вами в шесть. Слышал, вы стали обладательницей плавучих рынков и нынче очень занятой человек. Удачи в этом нелегком деле, леди Горлэй.

– Милорд, вдруг я не согласна? Вы даже не спросили моего мнения. Заберете силой, как перед храмом?

Роуэн посмотрел на меня, и столько всего мелькнуло в его взгляде. Правда, он быстро справился с эмоциями и вновь стал отстраненным, суровым, далеким.

– Если откажетесь, то буду приезжать и ждать под вашими воротами, пока не надоем. Мне терять нечего. Хотелось бы поскорее вернуть утерянное, однако в иных случаях спешить нежелательно. Я прав, леди Горлэй?

О чем это он?

– В шесть, леди Горлэй, я заеду за вами в шесть.

Роуэн взобрался на коня и ускакал. Я же решила не смотреть ему вслед, чтобы не думать о том, о чем думать не стоит. Меня не должны заботить проблемы одного любвеобильного самца, своих навалом. И вообще, пусть приезжает и ждет столько, сколько вздумается. Сам поцеловал. Сам виноват!

Мысли потянулись к прошлому. Тесные объятия, сводящее с ума прикосновение губ, нереальное чувство томной тяжести в теле. Я даже письмо из Дома правосудия поняла лишь с четвертого раза. Вернувшись в сад, перечитывала его, вникала в написанное, прогоняла прочь навязчивые образы, о которых давно пора забыть.

Просто поцелуй, ничего особенного!

Я застонала в голос и спохватилась, не услышала ли меня Амалия. Однако малышки не было рядом – побежала переодеваться.

– Письмо, – мотнула я головой. – Сейчас важно лишь это письмо.

Оповещение. В нем говорилось, что Леон подал на меня в суд, а потому в обозначенный срок мне необходимо явиться в Дом правосудия, что на площади Пророка, и предстать перед Советом Трех.

– Матушка, я готова.

– Да, идем, – спешно отозвалась я, внутренне холодея.

По пути попросила дворецкого отнести письмо в кабинет. Улыбнулась малышке. Накинула на плечи легкую шаль – погода нынче радовала теплом – и забралась вместе с ней в уже приготовленный заранее экипаж.

– Мы в городской сад? – не могла сидеть на месте Амалия. – А за покупками сходим? Дедушка редко гулял со мной, говорил, что лучше беречь себя от пустых развлечений.

– Какие развлечения он не считал пустыми?

– Рисование, пение, занятия танцами, хотя их несколько раз тоже назвал глупыми. А я люблю танцы!

– Что еще ты любишь?

– Шляпки! Дедушка запрещал на них тратить время, но я тайком подговорила Нортона, и он принес мне журнал с рисунками, где много-много шляпок. И я сделала несколько из них, – шепотом добавила Амалия. – Сама!

– О, у тебя талант не только рисовать картины?

Малышка вдруг потупила взор, сложила руки на коленях.

– Что случилось?

– Вы тоже запретите заниматься шляпками?

– Нет, откуда подобные мысли в этой прелестной голове? – заставила я ее посмотреть на меня и подмигнула. – Я совсем не против. Если это тебе нравится…

Я заметила мелькнувший в просвете улицы рынок и решила изменить изначальные планы. Попросила кучера свернуть туда, отдала охранникам приказ ни на шаг от нас не отставать и направилась с малышкой к прилавкам, которые пестрели разноцветными тканями.

Вода плескалась вокруг платформы. С трех сторон от нее шли широкие подъемы, которые удерживали плавучий рынок на одном месте.

Кричали зазывалы. Покупатели разглядывали товары, общались с продавцами, возмущались и спорили. Здесь царила особая, ни с чем не сравнимая атмосфера. Каждый раз, стоило оказаться на рынке, я чувствовала душевный подъем, словно сейчас был выходной день и мы отправились с родителями за покупками. Вот они остановятся возле притаившегося в недрах жужжащего улья магазинчика с игрушками, позволят мне выбрать самую красивую куклу, а потом обязательно купят мороженое. Я до сих пор помнила те мгновения счастья. Взгляд потянулся к Амалии. Теперь пришло время стать для кого-то другого волшебником и подарить самые незабываемые моменты, от которых потом, в далеком будущем, губы станут расползаться в глупой улыбке, а в душе будет разливаться тепло.

Это было довольно весело. Пройтись вдоль лавок, позволить ребенку выбрать все, что только пожелает, забрести в модный салон, случайно познакомиться с именитой шляпницей, от вида которой глаза Амалии засияли ярче. Купить несколько шляпок. Обсудить головные уборы повстречавшихся на пути девушек, а потом понять, что нужно вернуться на рынок и докупить материалов для создания шедевров, о которых размечталась малышка.

Я «радовалась» вместе с ней. Получалось не очень, однако теплилась надежда, что счастливый ребенок не заметит моего притворства. Вместо того чтобы полностью разделить с Амалией светлые моменты, я все сильнее сжимала ручку моей девочки, боясь, что меня лишат опеки, или же поглядывала по сторонам, когда мы находились на первой платформе, подмечая продавцов, о которых мне приходили доносы.

Малышка такая маленькая… Совсем еще ребенок, хоть и смышленый, ей нельзя знать о наших проблемах. Я боялась не справиться, снова и снова широко улыбалась, обсуждала с ней качество тканей, перышек, ленточек, брошек, а сама, пока девочка не видела, ужасалась состоянию платформы.

Прогнило одно колесо из четырех, благодаря которым она перемещалась по воде. Я заметила несколько широких щелей в полу. Увидела ненадежность механизмов крепления к опорам. Следовало прогнать всех людей и вывести первую платформу из эксплуатации. Однако я боялась. Хотела сделать замену с наименьшими потерями, чтобы не навредить, не уменьшить прибыль, которая моей не являлась. Это все принадлежало Амалии. Я не имела права вредить и портить то, что моим не являлось.

– Довольна?

– О-о-очень! – не стала скрывать своей радости малышка, когда мы шагали к своему экипажу.

– Полагаю, ты проголодалась. Поедем обедать домой или хочешь зайти в какой-нибудь ресто… трактирчик в городе?

– Домой, – выбрала Амалия, видимо, сгорая от нетерпения покопаться в приобретенных свертках.

Я не стала перечить. Спустя полтора часа оставила малышку под надежной охраной и присмотром миссис Лайс, а сама отправилась обратно. Мне не давало покоя состояние платформы. Внутри тянуло от нехорошего предчувствия, которое скорее следовало унять, лично проверив надежность плавающего рынка под первым номером.

Он как раз двигался по длинной улице столицы. Вода бурлила под ним, приводилась в движение большими колесами и искажала отражение стоявших по обеим сторонам от канала домов.

Раздался гудок. Полетели канаты, опустились подъемы, затрещал механизм. Вскоре рынок ожил, к нему потянулись первые покупатели. Снова пространство наполнил гомон людей и крик зазывал.

Я подошла к прилавку с рыбой.

– Миледи, самый свежий товар, такого вы больше нигде не найдете.

– Так уж и не найду?

– Поверьте Ходдо, Ходдо не обманет. Привезена с Высокого моря, доставили сегодня утром, и посмотрите, уже почти ничего нет. Берите, не пожалеете. Недорого! Для такой красавицы отдам за полцены.

– Ходдо? Верно расслышала? Так вот, мистер Ходдо, на вас поступили жалобы, и мне, как хозяйке, придется временно запретить вам торговлю на моей платформе. Не желаете следовать правилам, считаете, что они писаны не для вас? Что ж, тогда милости прошу покинуть прилавок и больше здесь не появляться. Или!.. – подняла я палец, не позволив ему вставить слово. – Или могу дать еще один шанс, если…

Продолжать не пришлось. По выражению лица мужчины стало понятно, что он думал по поводу моего предложения, и никакие уступки ему не нужны.

Скривился, вонзил нож в толстую разделочную доску, вытер руки о висевшую на поясе тряпку.

– Так это вы новая хозяйка? – смерил он меня взглядом, давая понять, что словам моим не внял и слушать их не станет. – Миледи, в крайнем ряду привезли хорошие шелка, они будут на вас хорошо смотреться.

– Мистер Ходдо, не стоит принимать меня за недалекую кокетку, я сейчас говорила вполне серьезно.

– Все-все, миледи, покупайте или уходите.

– Ваш товар просрочен!

– Так рыбы сейчас нигде нет, Дилейла-матушка постаралась. Ходдо знают все, за Ходдо уйдут остальные.

– Если они так же, как и вы, нечисты на совесть, пусть уходят.

– А вот это вы зря. Ходдо славится хорошей рыбой.

– Теперь вы славитесь протухшей рыбой! Хотите уйти – пожалуйста! Ступайте к лорду Датсу, портите ему репутацию, а здесь будет продаваться только проверенный товар!

Я топнула ногой, и вдруг раздался оглушительный треск. Платформа накренилась. Мимо заскользили ящики. К нарастающему преимущественно женскому воплю добавился всплеск воды, а затем леденящий душу грохот.

В воцарившемся хаосе сложно было разобраться. Шум, паника, крики. Меня несло в сторону, однако я успела схватиться за прилавок.

– Моя рыба! – орал Ходдо.

Другие торговцы тоже пытались спасти товар, покупатели неслись прочь с платформы. А та, кстати, внезапно решила уйти под воду.