Текст книги "В постели со смертью"

Считая себя прекрасным работником, Лиза предусмотрительно умолчала о своем мнении. Оно заключалось в том, что пора бы уже и компьютер для нее приобрести вместо устарелого бюро с десятком ящиков. Сейчас перед ней стояла другая задача. Изображая нервозность, Лиза представила на суд главного очаровательную историю о том, как с детства страдает гайморитом из-за неправильных перегородок в носу, как по этой причине в летние месяцы усилились ее головные боли. В качестве резюме этого маленького, но страстного монолога Леонтьева выложила заявление с просьбой о недельном отпуске за свой счет для проведения операции.

От страстного желания умчаться на далекий остров в ее глазах появился блеск, а на губах – чувственная влага, и главный подмахнул бумагу.

Как только Лиза принялась наводить видимость порядка в картотеке: и когда этот жмот расщедрится на компьютер для нее! – раздался звонок. Это была мама, которой еще в детстве дочь дала прозвище Катюша.

К счастью, в данный момент в комнате не было лишних ушей. Снизив голос до шепота, Лиза сказала:

– У меня новость. Завтра я лечу на Кипр.

– Командировка? – радостно спросила та.

– Нет. Частная поездка. Ты знаешь, с кем.

– С Вадимом?

– Опять не угадала. Подумай, Катюша.

– Да тут и думать нечего! – вспылила мать. – Это безумие!

– Не по телефону, – достойно напомнила дочь. – Давай встретимся через часок.

– Хорошо. Где?

– Подъезжай на Сокольники. Я приглашаю тебя в «Макдоналдс».

Войдя в кафе, Лиза сразу увидела мать, сидевшую у стены на диване. Несмотря на постоянные тернии жизненной дороги, Катюша выглядела отменно. Тоненькая, спортивная, с короткой стрижкой, она могла сойти за сестру Лизы. Кстати, Лиза давно работала над тем, чтобы их отношения строились не по стереотипной схеме «мать-наставница» и «послушная дочь», а вполне дружески, но иногда Катюшу заносило.

Заказав обычный европейский набор: по гамбургеру и по стакану лайт– колы, Лиза принесла поднос и они принялись анализировать ситуацию.

– Ты запуталась в отношениях с двумя мужчинами.

– Катюша, я выйду из ситуации сразу же после возвращения.

– Если благополучно вернешься!

– А что мне помешает?

– Обстоятельства. Ты не смотришь новостей? Георгия Зимина втянули в очередной скандал. Там завязаны огромные деньги! Надо растерять последние мозги, чтобы ехать сейчас с ним! – Звонкий голос Катюши задрожал. – Не удивлюсь, если он утонет в Средиземном море!

Лиза подавилась гамбургером, затем все-таки съязвила:

– Он в прекрасной спортивной форме.

– В постели? – иронично уточнила мать.

– Не будь столь циничной, – укорила дочь.

– Говорю тебе: лететь с ним опасно. Ты ведь видела в сериалах, как это делается!

– А как?!

– Подплывает аквалангист и – каюк твоему Георгию. А ты – рядом. Главная подозреваемая. Истинный заказчик всегда откупится!

– Не драматизируй, Катюша. Что, лучше жариться в Москве, как в гриле?

– Зато в покое. – Медленными глотками отпивая ледяную колу, мать сказала: – Он берет тебя в качестве дымовой завесы. Отправился, мол, на отдых с юной пташкой. На самом деле будет улаживать свои дела.

– О’кей, – усмехнулась Лиза, – пусть попотеет, а я – расслаблюсь.

– Значит, полетишь?

– Несомненно.

Поздним вечером собирая вещи для поездки, Лиза неожиданно обнаружила в своей дамской сумке похожий на визитку белый кусочек картона.

Но это была не визитка, а записка.

Ровные буквы компьютерного вывода складывались в предупреждение. Записка гласила: «Оставь их в покое: и старого, и молодого, чтобы не плакать потом».

Укладывая пару итальянских купальников в спортивную сумку, Лиза улыбнулась: не стоит даже гадать, кто подложил записку. Катюша предприняла безуспешную попытку задержать ее.

Заключительным аккордом этого дня стал звонок Лизы Вадиму:

– Знаешь, я улетаю в командировку. Да, довольно неожиданно, но такова журналистская судьба. Буду с нетерпением ждать нашей встречи.

Глава 3

Лайнер приземлился в аэропорту Ларнаки поздним вечером.

Когда Лиза ступила на трап, у нее создалось впечатление, что она сунула голову в тостер.

Их маленькой компании – Зимину, его телохранителю Славе и ей – подали мерседес с кондиционером. Так прелести роскошной жизни сразу заявили о себе.

Дорога до Лимассола показалась ей довольно унылой. За окнами мелькали холмы и редкие деревья. Сам город удивил Лизу обилием света и белизной коттеджей. Почти все предметы показались ей игрушечными, похожими на макеты.

Пятизвездочный отель «Меридиан» был расположен за пределами города. Внутри он напоминал вокзал своими огромными холлами. Отказавшись от услуг носильщика, телохранитель Слава сам занялся багажом.

К удивлению Лизы, они расположились не так, как она предполагала. Георгий однажды упомянул о неплохих отношениях Славы с его, Зимина, женой, поэтому Лизе казалось, что мужчины поселятся вместе, предоставив «секретарше» отдельный номер. Однако, Георгий не счел нужным соблюдать даже видимость приличий. Так Лиза очутилась в двухместном номере вместе со своим «бойфрендом».

Слухи о необыкновенной роскоши пятизвездочных отелей она сразу сочла преувеличенными. Возможно, в «Меридиане» имелись царские апартаменты для всяких там банковских монстров и владельцев нефтяных шельфов, но им с Зиминым достался поразительно простой стандартный номер, разве что с большой верандой, с которой открывался вид на море.

Лиза вовсе не сомневалась в гипертрофированных банковских счетах Георгия, однако, сам он, видимо, не считал нужным это демонстрировать. И вообще совместный отдых слегка разочаровал ее.

Стояло пекло. Красная нить термометра подбиралась к сорока градусам. Единственной отрадой было неохватное море, да еще бронзовые парни, которые обслуживали водные развлечения. Их сильные ласковые руки оказывались на бедрах или спине Лизы всякий раз, когда она влезала на скутер.

В башке у этих жиголо был постоянно включен калькулятор. Стоило увидеть, с какими сексуальными улыбками обнимали они дряхлых старух – американских миллионерш, чтобы сделать неутешительные выводы о соотношении романтичности и реализма в этой жизни. Money-money…

– Эти жеребцы испытывают оргазм при виде старых кошелок, набитых баксами, – съязвила Лиза.

– Профессионалы, – веско сказал Георгий, усмехнувшись.

Вопреки ее опасениям, Зимин вовсе не скрывал от Лизы свои дела. Правда, и не посвящал в них досконально, но часто брал с собой в лимассольские поездки.

Однажды он предложил ей прогуляться пешком, сказав:

– Здесь неподалеку.

Вдвоем, без Славы, они прошли вдоль моря и наконец увидели небольшое поселение. На фоне приторно-сочного заката поднимались четкие абрисы холмов и одноэтажных коттеджей.

«Тот самый поселок под таймшер», – поняла Лиза. Было душно. Пустынное поселение производило какое-то странное впечатление заброшенности и одичалости.

– Ты, кажется, интересовалась скандалом, который подняли СМИ, – напомнил Георгий. – Ни я, ни Орест денег не воровали. Перед тобой эти вложения.

Несколько раз они выезжали в Лимассол. Мерседес мягко тормозил около стеклянных дверей различных банков.

Ожидая Зимина в прохладном салоне, Лиза размышляла о том, что вряд ли когда-нибудь ей понадобятся эти впечатления. Мечты унюхать что-нибудь жареное уплывали вместе с туманным маревом. Ну заходит он в банки, а дальше что? С чего и как начинать его шантажировать? Где здесь возможность быстро и круто обогатиться? Рассказать обо всем его жене? Но эта бедная Роза, скорее всего, и сама могла бы порассказать Лизе о своем сквалыге.

Куда лучше было бы сейчас развалиться в шезлонге под тентом. Но Георгий ныл, когда она изъявляла желание остаться на пляже. Ему нравилось ездить с Лизой.

– От тебя исходит юная свежая энергетика, – замечал он в дороге. – Не Слава, а ты – мой настоящий телохранитель.

Госпожа Леонтьева хихикала.

Как-то раз они припарковались около здания, мерцающего аквамариновым стеклом. После ухода Георгия Лиза, задрав голову, прочитала серебристую вывеску. На сей раз Георгий почтил своим посещением страховую компанию «Дойл». Когда он вернулся, Лиза решила показать, что и она кое в чем разбирается.

– Значит, здесь застраховано то милое поселение под таймшер?

Удивленно скосив на нее взгляд, Георгий с молодой бравадой сказал:

– Что стоит то поселение по сравнению с моей бесценной жизнью!

– Неужели тебе будет приятно, если тебя кокнут, а баксы достанутся твоей Розе? – не сдержалась Лиза.

– Ни фига ей не достанется, если наймет киллера, – шутливо откликнулся Георгий, подмигнув и разваливаясь на сидении. – Все предусмотрено. Зато я в случае каких-то травм – на водных или на горных лыжах, например – получу солидную компенсацию.

– Хитер бобер. А ей, значит, ничего?

– Ни цента. – В его голосе прозвучал металл.

Пожилой возраст, как понимала Лиза, не позволял Зимину подолгу валяться под знойным солнцем. Но пляжный комплекс «Меридиана» учитывал не только финансовые, но и физические возможности клиентов. Они платили – и за свои доллары получали полное понимание.

Тенты, натянутые над аэрарием, вынесенным к самому морю, были настолько плотны, что пресекали малейшую возможность проникновения прямых солнечных лучей, давая полную волю соленому ветру.

За день до отъезда Лиза и Георгий валялись на удобных кушетках аэрария и переговаривались под аккомпанемент тихой греческой музыки.

– Ну и как тебе Кипр, Лиза? Оправдал надежды?

– Признаться, я ожидала чего-то более роскошного.

Повисла пауза, после которой Георгий вдруг сказал:

– Более роскошное – это в Гуане.

– Гуана? Тропики?

– Да. Вот уж где и пекло, и неприличная роскошь.

– Приходилось бывать?

– Случалось. Но, к сожалению, в последние годы там частые заварушки. Наши ребята, кстати, подрабатывали в Гуане.

– Официантами?

– По раздаче горячих блюд, – усмехнулся Георгий, но сейчас же пояснил: – Наемниками.

– Ого! Никогда не видела таких крутых парней, – заметила Лиза, переворачиваясь на спину.

– Видела. Сегодня утром. Мой Слава был там.

– В Гуане?

– Угу. И бывший телохранитель Ореста Жохова, кстати, тоже.

– Приличные кадры подбираете, – похвалила Лиза.

– Заботимся о своем теле, – улыбнулся Георгий.

– Я слышала, что охранник должен быть одного роста с хозяином, а твой Слава выше тебя.

– Так это еще лучше. В случае чего – полностью прикроет.

Повисла пауза.

Лиза вдруг вспомнила слова Катюши об аквалангисте. Несмотря на сорокаградусную жару, стало зябко. Вон оно – море, буквально в десяти метрах…

Через минуту-другую вкрадчиво спросила:

– Скажи, Георгий, а у тебя бывало это «в случае чего»?

– В данную ситуацию попадают только олухи.

– Сплюнь, а то сглазишь! По телевизору каждый день показывают.

– Лохов и показывают. Поверь, Лиза, эта тема меня не коснется. Я, например, гораздо больше переживаю по поводу того, чтобы ты не старела.

«Ну и козел!» – выругалась она в душе, а вслух спросила:

– Что, уже заметны следы увядания?

– Нет. Пока заметен лишь отменный аппетит.

«Скряга».

– Пойми, Лиза, дело вовсе не в фунтах, которые я плачу в ресторанах…

«В ресторанах?! Эти вонючие забегаловки у моря ты называешь ресторанами?!»

– … Но вы, женщины, так быстро теряете форму, – он повременил немного, взвешивая, стоит ли продолжать. Наконец решил, что в данном конкретном случае предостережение дороже золотого молчания, и простонал: – Видела бы ты мою Розу!.. В молодости она была тростинкой, а теперь… – Последовал тяжкий красноречивый вздох. – Когда она переодевается при мне – я не могу на это смотреть.

– Не надо, – резко оборвала Лиза, ощутив неожиданный прилив женской солидарности с незнакомой толстухой Розой.

– Эта реплика характеризует тебя с положительной стороны, – заметил Георгий, с трудом переворачивая свое тучное тело.

В последний день пребывания на жарком острове Лиза останавливалась около витрин и подолгу стояла, намеренно разглядывая кораллы, обрамленные золотом и цветным серебром. Ее вполне устроил бы «привет с Кипра», воплощенный в ансамбле – серьги и перстень, или кулон и браслет. Но Георгий то и дело бросал:

– Дешевка! Такое даже надеть неудобно. В ближайшие месяцы выберемся с тобой в Гуану, если там, конечно, опять не будет военного переворота, – вот где настоящие произведения ювелирного искусства!

– До Гуаны далеко, – шипела Лиза, и в конце концов приобрела скромный перстенек с кораллом на свои кровные, а Георгий торжественно преподнес ей «привет с Кипра» в виде нанизанных на суровую нитку ракушек и коробки рахат-лукума.

«Это прямо-таки патологическая жадность. Нет, с ним надо кончать», – думала Лиза, а Георгий и в аэропорту все показывал ей, что иностранцы везут с собой в качестве сувениров целые пирамиды рахат-лукума.

– У нас в «Новоарбатском» этого добра – завались, – презрительно бросила Лиза уже в салоне лайнера, на что Георгий назидательно заметил ей:

– Сувениры хороши тем, что дарят нам приятные воспоминания.

«Не сомневаюсь, будет куда лучше, если ты станешь для меня всего лишь воспоминанием».

Вернувшись домой, на Преображенку, поздно вечером Лиза позвонила матери и доложила:

– Итак, все прекрасно. Ни Георгий не утонул в Средиземном, ни меня не сбросили со скутера. А ты боялась! – Помолчала несколько секунд, а затем добавила: – Жизнь, Катюша, куда скучнее и обыденнее, чем это кажется тебе.

Лиза еще не знала, что упомянутая ею жизнь любит не стереотипные, а парадоксальные ситуации. Если ожидались морские происшествия, то их не будет, но небеса обязательно пошлют нестандартные сюрпризы.

На следующее утро, взглянув в настенное зеркало, она обомлела. Кипрское солнце оказалось чрезмерно коварным. Оно выхлестнулось на ее кожу таким загаром, что главный мог засомневаться в недельном пребывании сотрудницы в больнице.

Даже не напрягая мозги, Лиза выдумала стройненькую байку о том, что по новой методике сейчас принято нещадно кварцевать пациентов, перенесших операцию на переносице. Оставалось надеяться на доверчивость шефа.

Сомневаясь в ней, госпожа Леонтьева останавливалась возле каждой витрины, чтобы убедиться, насколько неприличен ее загар.

«Да, в нем есть что-то патологическое», – мужественно признала она, вглядываясь в свои коричневые, с каким-то сизым оттенком, плечи.

В этот момент Лиза и заметила за собой слежку.

Когда она с раскованностью манекенщицы повела головой около очередной витрины, парень, стоявший поодаль, стремительно отвернулся. Сначала Лизе показалось, что его привлекла ее эффектная внешность. Во всяком случае, так хотелось думать.

Неказистый субъект упорно тащился за ней, видимо, от станции метро. Остановившись несколько раз якобы для того, чтобы поправить волосы или туфли, Лиза убедилась: за ней следят.

Это открытие вызвало лихорадочную дрожь, пробежавшую по столбу позвоночника.

Свой путь она продолжила на полусогнутых ногах. Впечатляющие картины того, как из нее будут вытряхивать номера счетов, которых она не знает, лихорадочно пронеслись перед взором воображения. Пожалуй, Лиза могла бы вспомнить названия банков, около которых парковался в Лимассоле их мерс, но не более.

Черт дернул ее сопровождать Зимина! Даже из скупых сообщений новостей любому олуху было ясно, что заварилась каша не для таких розовых девочек, как она. Возомнила себя прожженной крутой журналисткой, умеющей выуживать горячую информацию! А ее реальная цена – пятьсот долларов, и ни цента больше!

Парень отстал от Лизы лишь у дверей редакционного особняка.

Зеркало в холле отразило жалкое существо, в котором и следа не осталось от царственной топ-модели, вышедшей утром из дома. Бледность, проступившая из-под матовой кожи, проняла даже главного.

С сожалением взглянув на сотрудницу, он сказал:

– Хоть и откварцевали тебя в больнице, но пока очень заметны следы перенесенной операции. Ты уж не обижайся за откровенность.

Дрожащими руками Лиза занялась своей картотекой, но внесла в нее еще больший хаос. Нестерпимо захотелось сильного мужского плеча, и она позвонила Вадиму Туманову на работу.

Обычно он раздражался, когда Лиза отрывала его от дела, но сейчас прореагировал даже с оттенком радости:

– Вернулась из командировки?

– Да. И хотелось бы встретиться.

– Мне тоже. Но придется отложить на недельку.

– Как на недельку?! – вскрикнула Лиза, уже представив, что часа через три изольет Вадиму душу и получит нужный совет и поддержку.

– Я улетаю.

– Куда?!

– Сколько раз я просил тебя не кудакать под руку, – возмутился Вадим: очевидно, ее раздражение передалось ему телепатическими путями. – В Париж. Слушай, тут меня буквально рвут на части. Вернусь – позвоню. Привет.

Оставшись с неутешительным «приветом» от Туманова, Лиза лихорадочно перебирала в голове всех знакомых мужчин.

Положиться было решительно не на кого. Мужики конца двадцатого века не отличались ни рыцарством, ни желанием опекать даму.

Башка уже распухла от невиданной интеллектуальной работы по поиску надежного друга, но ничего стоящего в нее не залетело. «Так можно и менингит подхватить», – подумала Лиза, решив покончить с бесполезными поисками, но в этот момент небеса сжалились над ней, подарив идею.

Возблагодарив всевышнего, Лиза набрала нужный номер.

Когда ей ответил глухой мужской голос, спросила:

– Виктор?

– Да.

– Это Лиза Леонтьева. Вы помните?

– Еще бы! Я не забываю людей, которые оказали мне услугу. Буду рад помочь.

– Если на самом деле так, то я вскоре заеду к вам…

– В любое удобное время. Я на месте.

Собеседник Лизы Виктор Брасов был частным сыщиком. Солидные органы то отбирали у него лицензию, то придерживали ее, но ничто не могло помешать Виктору оказывать знакомым и незнакомым людям конфиденциальные услуги и развивать свою любознательность, интересуясь светскими и не совсем таковыми сплетнями, новостями, домыслами.

Месяц назад Виктор зашел в «Сто первый», так как ему понадобилось уточнить одну деталь из жизни «замечательного человека», достигшего успеха. Когда он протянул Лизе взятку в виде пористой шоколадки, Лиза отчитала его, объяснив, что она – не какая-то мелкая секретулька и поможет ему безо всяких подачек. Несмотря на запрет главного, Лиза предоставила в его распоряжение картотеку, а после этого они вместе выпили чаю, с удовольствием уплетая пресловутую «взятку».

Виктор был уверенным в себе мужчиной лет тридцати двух-тридцати трех, с темно-русой шевелюрой, с глубоко посаженными проницательными глазами. Нельзя сказать, что исходивший от него сексапильный шарм покорил Лизу, но Виктор за считанные минуты сумел расположить ее. Они свойски болтали, и Лиза сказала:

– Ваше имя сразу напоминает о триумфе в жизни.

– Этого и стремилась достичь моя мама, – улыбнулся он. – Она любила успехи.

– Все мамы любят успехи.

– А вы сами? – засмеялся Виктор.

– Если я скажу, что обожаю преодоление препятствий, вы ведь все равно не поверите!

Словом, они быстро нашли общий язык.

Прощаясь, он обещал помочь в случае надобности.

Такой час пробил.

Направляясь к сыщику, Лиза захватила мешок с принадлежностями для бассейна, так как сегодня был день посещения, а Хилков переулок, где располагалась контора Виктора, находился в двух шагах от «Лагуны».

По дороге к метро Лиза не заметила слежки, но это еще ничего не значило. Сидя в душном вагоне, она заранее обдумывала, что следует сказать, а о чем лучше умолчать.

В конце пути решила больше действовать намеками, чем прямым рассказом.

Глава 4

Виктор Брасов явился в свою «контору» около девяти утра.

С год назад он обосновался в подвале одного из старинных домов Хилкова переулка. Если бы дела шли успешнее, он мог бы закатить здесь евроремонт, и тогда его «частная контора» производила бы на посетителей более благоприятное впечатление. Но он не был снобом, а гонорары за его конфиденциальные услуги росли медленнее, чем инфляция.

Несмотря на затрапезность помещения, шапочные знакомые, которые уже однажды воспользовались услугами Виктора, направляли к нему своих друзей. Те сначала удивлялись подвалу, а затем привыкали.

Профессия частного сыщика, или детектива, была для России новой и довольно непривычной, но желание семейных пар расставить точки над «i» в своих отношениях побеждало. На западе это сулило жирные куски при разводе, в России же супруги довольствовались моральной стороной дела. Они испытывали, как убеждался Виктор, настоящий оргазм в тот момент, когда взаимно уличали друг друга, предъявляя весомые улики. В общем, в Хилков не зарастала народная тропа.

С наступлением летнего зноя людской поток поредел, но сегодня в десять утра в его дверь требовательно постучали и вошла грузная дама, похожая на старую цыганку.

Лет тридцать назад мужики, видимо, охотно флиртовали с ней. Но судьба зла. В те годы Виктор был карапузом, а теперь, когда он стал зрелым мужчиной, Роза Леопольдовна Зимина – так представилась женщина – изрядно сдала свои позиции.

Не желая этого признавать, она по-прежнему броско одевалась и несла на себе груз макияжа и тяжелых золотых украшений. Просторный черный блузон контрастировал с малиновой юбкой в густую складку. На запястьях позванивала вереница браслетов. В целом она напоминала мадам некоего популярного заведения.

Размещаясь на стуле, Роза Леопольдовна приняла раскованную позу и сообщила грудным, с хрипотцой, голосом:

– Перед вами – обманутая жена.

Увидев, что ее эпатажное сообщение не произвело на Виктора ровно никакого впечатления, посетительница зашла в разговоре с другой стороны:

– Не сомневаюсь, что о моем муже, Георгии Зимине, вы слышали не раз.

– Приходилось.

Словно беседуя с давней задушевной подругой, Роза Леопольдовна достойно сказала:

– Тридцать лет назад он пришел ко мне с одним солдатским одеялом. Если бы я тогда знала, какого борова пригрела в своей маленькой уютной коммуналке, я вышвырнула бы с третьего этажа сначала его вонючее одеяло, а затем и его самого. Я решительная женщина.

– Это видно.

– Тогда не существовало этих модных теперь брачных контрактов, и сейчас, когда подлец намыливается бросить меня, я останусь буквально без гроша.

– Зимин хочет развестись с вами?

Поведя полными плечами, Роза Леопольдовна веско заметила:

– Я не знаю, чего он хочет, но мне точно известно, что последняя его потаскушка гораздо моложе всех остальных и он, при всей его меркантильности – а вы даже представить себе не можете ее размеров! – возил эту стерву на Кипр. Раз Георгий потратился на женщину – это уже серьезно, уверяю вас.

– Если вы хотите убрать соперницу с дороги, – хладнокровно сказал Виктор, – то обратились не по адресу.

– Господь с вами! – одернула его Роза Леопольдовна. – Я, кстати, верующая. Это на Георгии креста нет. Сколько сил я потратила на то, чтобы сделать из него хотя бы подобие человека. Всякое доброе деяние наказуемо, запомните это, Виктор. Несмотря на свою доброту, даже слабохарактерность, я кое-что уже предприняла.

– Вот как?

– Да. Послала одного знакомого парнишку последить за шлюшкой. Возможно, это хоть немного напугает ее. На большее я и не рассчитываю. Разве теперь она откажется от моего денежного мешка!

– Вы – реалистка.

– Жизнь отучила от романтики.

– Так чего же вы хотите, Роза Леопольдовна?

Доверительно подавшись вперед, она сказала:

– Помогите мне организовать съемки и прослушивание их подлых свиданий.

– Мы же только что говорили о реализме! – с досадой воскликнул Виктор. – Это невозможно.

– Вы не поняли меня. Я уверена: этого сексуального маньяка с его шлюшкой можно отснять в таких позах, что и порно-хиты поблекнут перед ними.

– Роза Леопольдовна, я не стану потворствовать шантажу.

– О, понимаю, – горько усмехнулась Зимина. – Вы сразу приняли сторону мужской партии.

– Вовсе нет. Дайте мне немного времени, и я попытаюсь что-нибудь сделать для вас. Можете хотя бы назвать мне свою соперницу?

– Неужели вы думаете, я буду щадить ее? Она меня не пожалела! Ничего, жизнь все расставит на свои места. Уверяю вас: этой Лизе Леонтьевой воздастся по «заслугам», но позже, значительно позже…

Внутренне Виктор присвистнул: «Кажется, я знаком с данной госпожой», – но внешне не подал вида.

Стало заметно, что Роза Леопольдовна засомневалась в его возможностях помочь ей. Оценив взглядом потолок с протеками и ободранные обои, она вздохнула. Но мужской шарм Виктора привел к тому, что расстались они вполне дружески, не договорившись, правда, о новой встрече.

– Обещаю вам кое-что предпринять, – сказал на прощание детектив.

Обремененная огромным жизненным опытом госпожа Зимина лишь усмехнулась в ответ. Прощаясь с Розой Леопольдовной, Брасов не предполагал, что дело это будет иметь продолжение – и какое!

Последовавший вскоре полуденный звонок госпожи Леонтьевой вызвал на губах Виктора ироническую улыбку. Похоже, старая львица и молоденькая косуля собирались сразиться на поле брани. Впрочем, сейчас каждый стремился ухватить свой кусок – и чем жирнее, тем лучше.

После трех к Виктору вошла Лиза.

Матовый загар оттенял ее светлые глаза и волосы. Госпожа Леонтьева – «молоденькая косуля» – и впрямь была хороша.

Они встретились, как старые друзья – с улыбками и приветствиями, вот только без объятий.

Присев на стул, где несколько часов назад размещалась крупногабаритная соперница, Лиза призналась, что ее «дело» – сущий пустяк, и начала увертливый монолог о своей подруге и «неком господине» гораздо старше ее.

В рассказе присутствовали и предупредительная записка, и странная слежка, и мнение самой Лизы о том, что все это не стоит и выеденного яйца, но подруга просила посоветоваться с опытным и знающим человеком.

Глядя прямо ей в лицо проницательным взглядом, Виктор спокойно выслушал всю белиберду, а затем сказал ровным тоном:

– Некая подруга – это вы, госпожа Леонтьева. Некий господин – это небезызвестный Георгий Зимин, с которым вы совершили путешествие на жаркий остров, где приобрели весьма аппетитный загар.

Вскинув на него не просто светлые, а почти белесые от удивления глаза, Лиза неожиданно разразилась веселым смехом. Ее чувственный рот приоткрылся, обнажив мелкие влажные зубы.

– От частного сыщика ничего не скроешь, – наконец проговорила она, закусив нижнюю губу.

– И не надо скрывать, – тоном опытного падре посоветовал Виктор.

Он вовсе не хотел рассказывать ей о визите Розы Леопольдовны. Каждого, обратившегося в его контору с просьбой, Виктор считал своим потенциальным клиентом, тайны которого следует оберегать. В данном случае он оказался в щекотливой ситуации, так как симпатизировал Лизе.

«Ладно, попробую», – решил про себя, а вслух сказал:

– Ты очень привязана к Зимину?

Виктор приготовился к ее фрейдистским сказкам о том, как выросшая без отца девочка восприняла пожилого мужчину исключительно под этим соусом, вовсе не помышляя о деньгах и выгоде.

Но все оказалось гораздо проще.

– Я могу позволить себе цинизм? Это тебя не шокирует? – спросила Лиза, исподлобья взглянув на детектива.

– Обойдусь без инфаркта, валяй.

– Я рассчитывала на основательную материальную поддержку.

– И просчиталась?

– Точно. Зимин – тот еще скупердяй.

– Если я посоветую тебе, Лиза, без лишних эмоций расстаться с господином Зиминым и найти себе объект помоложе, это будет уместно?

– Вполне. Объект помоложе – в наличии. – Лиза прищурила свои загадочные, «византийские», глаза. – Ты сожалеешь?

– Меня радует, что мы перешли на «ты». А сожалеть мне не о чем, – с улыбкой признался Виктор, – так как ты явно создана для более высокого материального уровня, чем тот, который мог бы предложить тебе я. Дружеские отношения сойдут?

– Об этом и мечтала.

– Что же касается твоего «дела», уверяю тебя: оно сразу растает, как только ты порвешь с Георгием.

Заметив испытующий взгляд Лизы, Виктор дипломатично пояснил:

– У меня в работе было десятка полтора таких случаев. И всегда один и тот же сценарий. Кто может осудить стареющих жен за то, что они по-своему борются за свой супружеский рейтинг?

– Резонно. Ты не против, если я сделаю от тебя звонок? Я хотела бы сегодня же покончить с этим.

В распоряжение Лизы был предоставлен довольно старый аппарат.

– Мне выйти? – спросил Виктор.

– Сиди, – разрешила Лиза. – Ты у себя.

Услышав в трубке баритон Георгия, Лиза начала настаивать на встрече. Он сказал, что собирался сегодня поужинать в «Приват-клубе» с другим человеком, но ради «прекрасной нимфы» сделает исключение.

Лиза не стала предупреждать по телефону, что этот ужин будет прощальным, оправдав себя тем, что реальные «прекрасные нимфы», в отличие от мифических, всегда отличались коварством.

В бассейне «Лагуна» Лизу ожидал сюрприз. Предусмотрительная Рита принесла для нее коралловый мини-костюм от покойного Версаче.

– Это жемчужина моей новой партии, – сообщила она, извлекая его из объемистой спортивной сумки под восторженные возгласы Алены.

Коралловый цвет настолько гармонировал с кипрским загаром Лизы, что обе подруги пророчили ей королевский успех в «Приват-клубе».

– Там темно, и никто не обращает ни на кого внимания, – искренно сказала Лиза, имея в виду зал-ретро.

– Об этом ты расскажи своей маме – для ее успокоения, – с долей ехидства заметила Алена, и Рита захохотала.

Надеясь через некоторое время попасть с помощью Лизы в заветный клуб, Рита так и сяк вертела ее перед зеркалами раздевалки. Вскоре Алена умчалась проведать подругу, а Рита повезла Лизу к заветным воротам. Взглянув в заднее окно, Лиза убедилась, что слежки вроде бы нет.

Слава богу, все оказалось пустой бабской возней! Жизнь под июльским солнцем по-прежнему полна своего кайфа!

Во время короткой дороги от Остоженки до Лужнецкой набережной госпожа Леонтьева порадовалась тому, насколько логично выстроится теперь ее схема отношений с сильной половиной человечества.

С присущим ей изяществом – но достаточно твердо – сегодня Лиза скажет «последнее прости», она хмыкнула, старому скряге. Он, конечно, будет капризничать, но она преподаст ему урок высокой нравственности. А затем все свое внимание сосредоточит на Туманове. Пусть только вернется из Парижа, Лиза встретит его в полной боевой готовности. Двадцать пять для женщины – возраст напора и натиска.

Сергей Ефимович – благообразный метрдотель – с приветливой улыбкой провел ее к их постоянному столику, который располагался метрах в десяти от портьер, скрывающих входы в подсобные помещения. Зимина устраивало, что для посещения rest-room не надо было тащиться через весь зал. Одним словом, он выбрал уютный уголок.

Вышагивая по проходу, Лиза заметила, что Слава, охранник Зимина, сидит неподалеку, за отдельным столиком с какой-то блондинкой, и послала ему подобие воздушного поцелуя. В «Приват-клубе» Зимин ничего не опасался. Слава только для видимости отирался поблизости.

– Рад тебя видеть, – улыбнулся ей Георгий. – Я начинаю надеяться, что ты влюбилась в меня без памяти. А это был всего лишь Кипр! Представляю себе, как подействует на нас знойная Гуана.