Текст книги "Мастер коммуникации: четыре важнейших закона общения"

Данная пристройка необходима, когда мы хотим у кого-то вызвать любопытство или просто кого-то заинтересовать.

В состояние ВЗРОСЛЫЙ мы входить умеем (спина в тонусе, шея и губы расслаблены), но при обращении к партнерскому состоянию ДИТЯ мы оставляем легкую мимику в нижней части своего лица: это как бы улыбка знатока, который рассказывает что-то интересное тому, кто хочет это услышать. Потренируйте эту пристройку на фразе «Я тебе сейчас расскажу что-то очень интересное…».

Чтобы в полной мере прочувствовать режим ВЗРОСЛЫЙ-ДИТЯ, попробуйте поочередно с ним произносить ту же самую фразу в режиме РОДИТЕЛЬ-РОДИТЕЛЬ, когда спина и шея выпрямлены и находятся на одной линии, а слова произносятся при усиленной артикуляции и напряженном носогубном треугольнике. Заметим также, что для режима РОДИТЕЛЬ-РОДИТЕЛЬ характерно достаточное количество голосовых модуляций («светский разговор»), выглядящих слегка театрально.

Войдите в состояние ДИТЯ – для этого полностью расслабьте спину, шею и выпустите весь воздух из диафрагмы. Равноуровневое взаимодействие выражено во взгляде – на одном уровне с партнером. Голос формируется где-то в животе и звучит в нижнем регистре, причем интонации практически отсутствуют – такое монотонное прочувствованное воркование. Потренируйтесь входить в данный режим взаимодействия на фразах вроде «Пойдем погуляем!..», «Мне бы выспаться…», «Хочу домой…», «Скорее бы лето…».

Овладение этой пристройкой чрезвычайно важно для выстраивания доверительных теплых отношений в любых контекстах.

Безупречные танцы на каждый день

Алгоритм поддержки

Каждому человеку периодически приходится попадать в ситуации, когда ему необходима чья-то поддержка. Даже если он привык сам справляться со всеми трудностями, ощущение, что он не один, придает дополнительные силы и возможность максимально быстро справиться с возникшими проблемами.

Было бы неверно считать, что поддержка нужна только в те моменты, когда кому-то плохо. Говорят, что счастье тоже надо пере-жить. Наверное, поэтому на такие радостные события, как, например, свадьба, юбилей, рождение ребенка, новоселье или получение государственной премии, собирается много народа, чтобы помочь человеку как-то соотнестись с новым для него эмоционально-насыщенным событием и освоить как свой личный опыт.

Если в вашем окружении есть человек, который умеет поддержать и придать сил в ситуациях, переполненных разного рода эмоциями, вам крупно повезло, потому что правильно поддерживать умеют очень немногие.

Мы вовсе не хотим сказать, что кругом – одни злодеи, равнодушные люди и завистники: как раз хороших людей намного больше, чем плохих. И многие из них имеют искреннее желание помочь, поддержать и быть полезными другому человеку, когда тому нелегко. Но одно дело – хотеть поддержать, другое дело – уметь это делать.

К сожалению, неумелая попытка поддержки – это реальная возможность сделать человеку еще хуже.

А правила оказания поддержки совсем не сложные.

В первую очередь необходимо понять, в каком состоянии мы должны находиться, оказывая другому человеку поддержку, а во вторую очередь – понять, что́ нам ему говорить.

Начнем с внутреннего состояния коммуникатора. Любая психологическая поддержка осуществляется только из пристройки ДИТЯ-ДИТЯ, потому что мы в это время проявляем к человеку сочувствие и готовность разделить с ним его боль (реже – радость), мы искренне ему сопереживаем.

Теперь – о том, что мы говорим. Текст коммуникатора имеет в себе две составляющие: одна – это слова «про него» (то есть про партнера), и мы условно называем ее «сочувствие», вторая – это слова «про меня», и мы обозначаем ее для себя как «сожаление».

Остановимся на этом подробнее.

Сочувствие – это фактически угадывание чувств и состояния другого человека, это – «про него». Коммуникатор в данном случае выступает как некое эхо, как отражение своего партнера: «Я вижу, что́ с тобой происходит». Например:

– Могу себе представить, как тебе было обидно услышать от нее такие слова. – Пристройка ДИТЯ-ДИТЯ.

Есть категория мужчин и некоторых женщин, которые категорически не приемлют фраз вроде «Я понимаю, как это больно!». Они не будут откровенны с нами и будут утверждать, что у них все «нормально». Такие люди в принципе отрицают, что когда-либо нуждаются в психологической поддержке. В этом случае в той же самой пристройке ДИТЯ-ДИТЯ мы можем сказать примерно следующее: «Ты знаешь, лично я в подобной ситуации чувствовала бы бешенство!» В ответ на такую фразу описанные люди, возможно, и промолчат, но бессознательно будут нам кивать! Или: «Представляю себе, как я в такой ситуации была бы напугана!» Это универсальный рецепт работы с «гордыми» людьми.

Точно так же можно поддержать и насупившегося и упорно молчащего ребенка, например: «Тебе-то, может быть, это и нормально, но я бы точно была вся в слезах, если бы учительница мне такое сказала при всем классе!»

Мы как бы даем человеку право не говорить о своих чувствах и вместо них говорим о своих. И это – наше святое право, ведь нам-то никто не может запретить говорить о своих чувствах и переживаниях! Если в ответ от партнера исходит невербальное «Да», то мы оказали этому человеку реальную поддержку.

Сожаление – это проговаривание своего личного эмоционального отношения к тому, что уже произошло или происходит с партнером в настоящий момент. Само слово «сожаление» здесь употребляется весьма условно – просто чтобы легче было запомнить, поскольку одним из проявлений личного отношения к происходящему с другим человеком может быть фраза «Мне жаль. Мне действительно очень жаль, что у тебя это случилось». Но, как мы понимаем, личное отношение коммуникатора к переживаниям партнера может выражаться не только в сожалении, но и во многих других эмоциях. И даже если личная позиция коммуникатора другая, чем у его партнера, он своей реакцией показывает, что он тоже неравнодушен к его проблеме.

– Ты знаешь, я просто дико зла на твою подругу! – Пристройка ДИТЯ-ДИТЯ.

Сколько же фраз при оказании психологической поддержки должно быть произнесено в режиме «сочувствие», а сколько в режиме «сожаление»? На этот вопрос нет однозначного ответа. Вернее, ответ-то один, а вариантов действий много: мы варьируем пропорции «сочувствия» и «сожаления» в зависимости от того, что́ в данный момент нужно нашему партнеру. Как нам это понять? По его «танцу»! Как известно, 87 % информации мы получаем из невербальной коммуникации.

Когда, например, партнер, говоря о своей проблемной ситуации, поворачивается непосредственно к коммуникатору, то это значит, что он хочет с его стороны именно личного отношения к своему рассказу. Партнер как бы дает коммуникатору послание: «Где ты сам? Мне так нужно твое личное присутствие!» И естественно, в ответ на такой запрос коммуникатор должен немедленно показать, что ему лично по-человечески не все равно, что происходит с его партнером.

Для большей ясности приведем несколько фраз на «сочувствие» и несколько фраз на «сожаление».

Сочувствие

– Я понимаю, как вам должно быть сейчас грустно…

– Как же это больно…

Сожаление

– Мне действительно жаль, что у тебя так произошло… Я искренне хочу, чтобы ты смог как можно скорее выйти из этого тяжелого состояния…

В общем, один из вариантов выражения «сожаления» – это:

– Как бы мне хотелось, чтобы у тебя все было хорошо!

В связи с этим вспоминается один знакомый пятилетний мальчик, который гениально умел поддерживать всех членов своей семьи. Когда он видел, что кто-то из его близких находится в невеселом расположении духа, то обнимал его и совершенно серьезно говорил:

– Когда вырасту, обязательно подарю тебе «феррари»!

И после такого послания все проблемы, до того казавшиеся неразрешимыми, начинали выглядеть совсем не так грозно. Конечно, на месте «феррари» мог оказаться и какой-либо другой вожделенный для того мальчика предмет, в зависимости от того, чем он был на своем текущем жизненном этапе увлечен больше всего. И ребенок выражал немедленную готовность одарить этим предметом того, кого хотел поддержать.

Как мы видим на этом примере, человека «лечит» не столько материальная сторона вопроса, сколько наше искреннее желание ему помочь и поделиться с ним чем-то ценным, даже если очевидно, что это намерение никогда не будет реализовано.

В процессе коммуникации следует внимательно следить за самим танцем, то есть за языком тела и движений партнера во время коммуникации.

Мы знаем, что с одними людьми танцевать приятно, с другими – нет, потому что они не в контакте с партнером. В танце всегда хорошо видны со стороны все ошибки, все нестыковки, даже если наблюдатель и не танцор-профессионал: «Некрасивый какой-то танец!»

Мы думаем, что люди реагируют на наши слова, а они реагируют в основном на наш танец. Часто начинающий терапевт боится: «Ой, я не знаю, что клиенту говорить…» Да не важно что: главное – танцуй правильно!

Как-то раз один участник Коммуникативного тренинга, не в силах подобрать нужных слов для оказания поддержки, эмоционально сказал: «Чувства, блин, переполняют, а как сказать, блин, не знаю!» И тренер немедленно ему ответила: «Вот именно так и скажи! Чувства, блин, переполняют, а как сказать, блин, не знаю!»

Как отслеживать наш танец? Об этом мы говорили в самом начале книги.

Еще раз напомним, что любой партнер по коммуникации – это идеальный «играющий тренер», который неизменно подкрепляет наши правильные ходы и не подкрепляет неправильные. Соответственно, мы в процессе коммуникации смотрим, на какой ход наш партнер лучше всего реагирует, и в дальнейшем используем именно его.

Как же одновременно отслеживать обратную связь «играющего тренера», да еще и говорить впопад? Ведь на первых порах, работая в таком «двойном режиме», можно полностью упустить, о чем, собственно, у нас идет речь! Спешим успокоить читателя: не надо считывать невербальную обратную связь все время. «Отслеживающее» состояние надо включать в себе время от времени как лакмусовую бумажку, как градусник, который мы периодически опускаем в воду: мы как бы фиксируем кадр и в соответствии с невербаликой партнера меняем свое поведение. Частота таких «включений» зависит от значимости коммуникации. Так, во время переговоров надо перепроверяться довольно часто, а в свободной коммуникации человек простит нам намного больше.

На какие сигналы тела партнера следует обращать внимание?

Да на все! Например, если партнер повернул к коммуникатору голову, а тот продолжает предлагать ему «сочувствие», то напряжение в состоянии и, соответственно, в позе партнера сохраняется. Но если при этом коммуникатор, считав послание, выразил свое личное отношение к ситуации, то напряжение уходит.

Обычно «играющий тренер» достаточно внятно дает нам обратную связь о комфортной для него физической дистанции. Если он отодвинулся, нам надо тоже слегка отодвинуться, во всяком случае не пытаться вновь на него наваливаться. Иначе говоря, если случайно была нарушена дистанция, то нужно немедленно «сдать назад».

Коммуникатору необходимо следить и за своим собственным позвоночником, чтобы он был полностью расслаблен (пребывать в позиции ДИТЯ), потому что РОДИТЕЛЬская поза обязательно вызовет напряжение у партнера.

Откуда же она, то есть поза, может взяться у человека, стремящегося помочь другому и поддержать его? Как всегда, исключительно из хороших побуждений! Так происходит, если коммуникатору кажется, что поддержка – это забота мамы-курицы о своем цыпленке. Но в ответ на такое РОДИТЕЛЬское послание со стороны коммуникатора у партнера также может начать выпрямляться и напрягаться позвоночник, а это значит, что он тоже входит в РОДИТЕЛЬское состояние. Настораживающим сигналом может быть и нарастание звонкости и громкости голоса партнера: это тоже означает, что он вслед за коммуникатором переходит в состояние РОДИТЕЛЬ.

Очень плохой знак, когда у клиента сжимаются губы: это означает, что «играющий тренер» вышел из контакта.

Но все это – не приговор, а указание направления, в котором двигаться! Пока «играющий тренер» дает нам обратную связь, надежда на установление качественной коммуникации всегда есть.

Нам всегда нужно помнить, что в коммуникации в любой момент можно все исправить: просто начать делать хорошо, и все, что было до этого, будет прощено!

В кино есть классический ход, когда герой вдруг заявляет в пристройке ДИТЯ-ДИТЯ: «Ой, что-то я все не то говорю…» – и с этого момента он начинает искренне говорить правильные слова. Перевод мог бы быть таким: «Ой, все это был плохой черновик, а вот сейчас уже будет правильный чистовик!»

Так что не надо бояться делать коммуникативные ошибки – делайте на здоровье – лишь бы хоть когда-то включить правильный алгоритм!

Типичная и грубейшая ошибка – это фразы вроде «Да не парься ты так!» или «Да не надо так переживать по этому поводу!», «Да не бери ты этого в голову!». Такими фразами коммуникатор, по сути, обесценивает переживания своего партнера.

В связи с этим нам нужно запомнить важнейшее правило.

Никогда нельзя предлагать людям прекратить испытывать те чувства, которые они испытывают.

То есть рекомендации вроде «не бойся», «успокойся», «перестань злиться» – запрещенный прием. Все эти пожелания по поводу прекращения переживаний своего партнера по коммуникации можно было бы обобщить одной-единственной фразой: «Перестань меня мучить своим состоянием!» Это только злит нашего партнера и никак не помогает. Стефан Цвейг называет такое явление «нетерпением сердца». Он говорит, что часто то, что люди называют «состраданием», – это всего лишь состояние «малодушное и сентиментальное», которое спешит «поскорее избавиться от тягостного ощущения при виде чужого несчастья; это не сострадание, а лишь инстинктивное желание оградить свой покой от страданий ближнего». В той или иной степени каждый из нас может обнаружить в себе это «нетерпение сердца». Те же из нас, кто проявляет особую настойчивость, предлагая другим людям прекратить испытывать негативные эмоции и переживания, сами в детстве страдали от «нетерпения сердца» своих родителей.

Еще одно предостережение: никогда нельзя давать советы, разве что в самом крайнем случае, только когда очень попросят. Надо заметить, что люди довольно часто требуют у нас совета, но, как только мы его даем, они начинают играть в игру «Да, но…». В общем, если нам говорят: «Прямо и не знаю, что мне делать!» – то это еще не достаточный повод, чтобы начинать советовать.

Если все же мы вынуждены дать кому-либо информацию о том, как поступать, то лучше делать это не как совет, а как рекомендацию, находясь исключительно в позиции ВЗРОСЛЫЙ-РОДИТЕЛЬ, то есть как эксперт, обращающийся к начальнику: «Я не знаю, какое вы примете решение, это не моя компетенция…»

Еще одна ошибка – «не дать клиенту уйти от просветления». Часто мы хотим как можно скорее вытрясти из человека всю его боль и, усиленно помогая, даже пытаемся на него «наехать». Это в нас говорят остатки детской иллюзии всемогущества: «Все в порядке. Я все контролирую и легко тебе помогу!» А партнер, негодяй такой, все страдает и страдает – не хочет он почему-то «просветляться»!

Когда же человек не хочет, по нашему настоянию, прозреть и стать счастливым, мы можем бессознательно начать на него злиться, причем наша агрессия будет постепенно нарастать. К чему это в итоге приведет? Как мы можем догадаться, вместо предполагавшейся поддержки между участниками коммуникации может произойти конфликт. Угадайте, кто в нем будет проигравшим? Конечно, тот из партнеров, кому было «больше всех надо», то есть тот, кто пытался насильно осчастливить своего ближнего!

Поэтому не нужно «причинять людям добро» и пинками загонять их в рай: из этой затеи все равно ничего не выйдет. Позволяя людям проживать их чувства, мы выражаем им свое уважение к их границам, к их жизни и к их личному пути.

И есть еще один важный момент, к которому мы вернемся, говоря о реакции на критику и о понижении градуса агрессии.

Выслушивая своего партнера, нельзя пропустить сигнал «говори». Его надо воспринимать как команду «Твой ход!». Он выглядит как «прострел глазами»: человек что-то сказал и ждет нашей реакции. В любом общении лучше отвечать именно на сигнал «Говори!», но при оказании поддержки (равно как и при понижении градуса агрессии и правильной реакции на критику) это жизненно необходимо.

Обобщим правила в виде предельно краткого конспекта.

1. Ловить команду «Говори!».

2. Сочувствие – «Я вижу, что с тобой происходит».

(С особо «гордыми» – как бы ставим себя на его место: «Я бы на твоем месте точно испытал сильную злость!»)

3. Сожаление – мое личное отношение к происходящему с партнером.

У некоторых людей чрезвычайно силен голос внутреннего критика, являющийся не чем иным, как голосом внутреннего критикующего родителя. Отдельно сто́ит оговорить особенности оказания поддержки таким людям.

Они часто имеют склонность жаловаться на свои неудачи и делают это исключительно для того, чтобы кто-то сказал им, что все у них будет отлично и они со всем справятся.

Поддержка в таких случаях оказывается либо из пристройки РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ («Суд признает»), либо ДИТЯ-ДИТЯ («У тебя все получится!»).

Кому-то лучше подойдет первая стратегия, кому-то – вторая. Так, для кого-то отлично сработает фраза вроде:

– Я знаю, что ты обладаешь всеми нужными качествами и делаешь все, что ты можешь! (ДИТЯ-ДИТЯ)

А другому человеку, наоборот, требуется провокация из пристройки РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ, как будто от лица некоего «жюри», оценивающего достижения спортсменов, например:

– Это действительно очень тяжелая задача, она мало у кого получается. Это сложнее, чем воевать. Многие опытные спортсмены говорили, что легче выиграть Олимпийские игры, чем справиться с тем, на что вы замахнулись. Вероятность, что это получится, очень мала. Если вы справитесь, то в моей практике вы будете единственным таким человеком за последние пять лет. Мне будет по-настоящему приятно, если в вашем лице я встречу исключение из правил.

Последняя стратегия так и называется – «сознательное повышение ценности достижения». Люди, которых она мотивирует, часто бывают или были спортсменами. Им нужно нацеливать себя на достижение высшей планки, и для этого они готовы на любые сверхусилия.

Взаимодействуя с конкретным человеком, мы интуитивно нащупываем, какая стратегия с ним наиболее эффективна, и применяем именно ее.

Умеете ли вы спокойно отказывать?

Когда-то одна команда психологов, пытаясь выяснить, что́ является наиболее трудным для опытных руководителей в их профессиональном общении, опросила на данную тему 500 директоров заводов. Так вот, на одном из первых мест было умение отказывать. В первую тройку вошли также публичное выступление и общение с агрессивным партнером. Все остальное на «шкале трудности» по баллам существенно отставало. Кстати, умение, противоположное умению отказывать, – умение просить – входило в первую шестерку наиболее сложных профессиональных задач.

Что же нужно делать для того, чтобы умение говорить «Нет» вообще не вызывало затруднений и чувства неловкости? Ведь необходимость отказывать возникает в жизни практически у каждого человека довольно часто, а уж у руководящих работников – так и просто на каждом шагу!

А решение, как всегда, в танце! Танец «Просьба-Отказ» должен правильно исполняться и просящим, и отказывающим, и если мы человеку отказали правильно, то у него сохранится хорошее к нам отношение.

Разобьем Танец Отказа на отдельные элементы, оговорив для начала необходимые правила.

Во-первых, с отказом нельзя тянуть: незамедлительный и определенный ответ – это проявление нашего уважения к партнеру по коммуникации и к его времени. Если мы человека уважаем, то вполне верим в его взрослую способность принять ситуацию такой, какая она есть, и при необходимости найти для себя другой выход из создавшихся обстоятельств, не прибегая к нашей помощи. Если же нам заранее известно, что наш партнер – полностью инфантильное и зависимое существо, то тем более ему нужно дать шанс стать взрослее, четко обозначив границы своих возможностей и намерений.

Что значит «не тянуть»? Это значит – никаких «Мне надо подумать», или «Даже не знаю, что тебе ответить», или «Давай вернемся к твоей просьбе через некоторое время»!

Мы сразу же, спокойно и уверенно, сообщаем нашему партнеру свое решение: «К сожалению, нет».

Каким должен быть тон, которым мы собираемся сказать нашему партнеру это «К сожалению, нет», чтобы не обидеть его, но и чтобы ответ прозвучал однозначно и твердо, не заставляя человека пытаться нас уговорить?

Тон отказа определяется правильной пристройкой РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ. В ситуации обращения к нам с просьбой мы – именно то лицо, которое принимает решение, поэтому наша позиция – это позиция сверху. Наш ответ на просьбу адресован к ипостаси ВЗРОСЛЫЙ партнера по коммуникации, потому что предполагается, что мы его уважаем.

У нас уже были упражнения на правильную пристройку РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ, и мы учились не путать ее с пристройкой РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ. Последняя пристройка действительно оскорбительна для нашего просителя и является вернейшим способом нажить себе врага, поэтому очень важно при отказе научиться делать нужное адресное послание. Потренируйте произнесение фразы «К сожалению, нет» в верной пристройке – спина прямая, интонация с понижением в конце фразы, нижняя часть лица расслаблена, как после анестезии. Взгляд сверху вниз.

Теперь немного о том, как делать не нужно и что нужно делать вместо этого.

При отказе никогда не следует оправдываться и пускаться в виноватые объяснения: наше решение таково – и точка. Мы имеем полное право на любое решение, иначе проситель обратился бы не к нам, а к другому уполномоченному лицу.

Точно так же во время отказа не надо пытаться перевоспитать другого человека (пристройка РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ). Даже если мы сильно разозлились на откровенно наглую просьбу нашего партнера: «Я сегодня переночую у тебя, хорошо?» – ответить ему все равно следует только из пристройки РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ, только достаточно сдержанно: «Нет, у меня другие планы на мою квартиру». Это – решительный отказ, но без желания унизить другого человека. Всегда более уместно вести себя корректно, не выражая открыто свою агрессию.

Агрессия как таковая – это, как правило, реакция на коммуникативное нападение, на фрустрацию, и возникает она как форма защиты. Если у нас в арсенале имеется способ корректно, хоть и решительно, обезопасить свои границы, то агрессия не возникает: она просто не нужна.

Когда алгоритм грамотного отказа натренирован, это дает нам ощущение собственной силы, заставляющей нашу агрессию, которая являет собой всего лишь одно из проявлений внутренней беспомощности, исчезнуть.

А вот рациональное обоснование отказа дать нужно: проситель имеет право знать, почему им получен ответ «нет». Дело в том, что отказ без рационального обоснования его причин обычно воспринимается просителем как удар лично по нему, поэтому наше рациональное обоснование должно нести в себе единственное послание: «Ничего личного!» Степень подробности рационального обоснования отказа не имеет значения, правда, желательно сказать что-то не совсем глупое. В крайнем случае сойдет и приблизительно такой вариант:

– Я не могу даже объяснить, почему не могу тебе дать эту банку краски, но на это действительно есть серьезные причины. – Пристройка ВЗРОСЛЫЙ-ВЗРОСЛЫЙ.

Правда, один и тот же текст может звучать в одном случае как оправдание, а в другом – как рациональное обоснование. Первое – неприемлемо, второе – то, что нам нужно. В чем же принципиальная разница между ними? В пристройке! Оправдание предполагает неуместную пристройку ДИТЯ-РОДИТЕЛЬ, а рациональное обоснование – правильную пристройку ВЗРОСЛЫЙ-ВЗРОСЛЫЙ.

– Я не могу отдать тебе эту банку с краской, потому что она мне самому нужна для нанесения второго слоя. – Пристройка ВЗРОСЛЫЙ-ВЗРОСЛЫЙ.

Произнесите последнюю фразу сначала из пристройки ДИТЯ-РОДИТЕЛЬ (расслабленная спина, взгляд снизу вверх и повышающаяся к концу интонация) – «позиция испуганного зайчика». Затем – повторите ее из правильной пристройки ВЗРОСЛЫЙ-ВЗРОСЛЫЙ (спина в тонусе, шея и нижняя часть лица полностью расслаблены, интонация монотонная, взгляд на равных). Теперь чередуйте их, пока не научитесь мгновенно попадать в нужную тональность.

Если вдруг у нашего партнера возникло желание еще раз повторить нам свою просьбу, то это хорошая обратная связь коммуникатору от его «играющего тренера» по поводу недостаточно твердо произнесенного отказа. Что нам делать в этом случае? Всего лишь повторить свой отказ в правильной пристройке РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ столько раз, сколько необходимо, чтобы партнер понял нас правильно.

Если мы своевременно и твердо сказали «нет», то никто уже не сможет упрекнуть нас словами «Что ж ты сразу не сказал, а заставил меня еще полчаса унижаться перед тобой?!». Предположим, что мы после этого так же спокойно и уверенно дали рациональное обоснование нашего отказа. И вот теперь – самое интересное. Партнеру, которому мы только что отказали, нужна наша эмоциональная поддержка! Таким образом, мы даем человеку понять, что он нам небезразличен и, возможно, даже важен, что он для нас – не пустое место, не пигмей, что мы его реально видим, со всеми его потребностями и эмоциями. Как мы помним, поддержка оказывается партнеру только в пристройке ДИТЯ-ДИТЯ.

– Я понимаю, что тебе действительно нужна эта банка, и мне правда очень жаль тебе отказывать. – Пристройка ДИТЯ-ДИТЯ.

Если после нашего правильного отказа со стороны партнера следует какой-нибудь беспомощный вопрос вроде «Что же мне теперь делать?», то это следует воспринимать как его запрос на повторную поддержку, и ее необходимо дать: «Я правда понимаю, как тебе это нужно. Мне действительно очень жаль, что я не могу в этой ситуации тебе помочь! Если бы мог – обязательно дал бы тебе не одну, а десять банок!»

Есть еще дополнительный, но не обязательный шаг со стороны того, кто отвечает на просьбу: предложение о помощи каким-то иным способом. Например, предложить ему помочь заказать через Интернет нужную краску с максимально быстрой доставкой. Но этот дополнительный шаг уместен только в том случае, если у нас в самом деле возникло желание помочь человеку. Если мы сделаем это из ложного чувства вины или только для того, чтобы партнер отстал, то мы неизбежно станем к нему хуже относиться.

И еще одно важное напоминание: дарение – всегда добровольно! Если мы отдаем нечто, нам принадлежащее, под давлением своих комплексов или интроектов («проглоченных без переваривания» в детстве ложных установок, таких, как, например, «Нехорошо отказывать людям», «Надо быть щедрыми», «Если будешь отказывать в просьбах, тебя никто не будет любить»), то это уже не дар, а жертва. Жертвы от нас требовать никто не имеет права, иначе это не просьба, а манипуляция.

Если в Танце Отказа нами выполнены все перечисленные правила и па, а также соблюден верный алгоритм, то проситель, без всякого сомнения, испытает чувство удовлетворения, несмотря на то, что не получит того, чего хотел, зато уйдет с нужной ему дозой поддержки.