Текст книги "Линия Маннергейма"

4

Федор Андреев отложил в сторону телефон. В который раз он набирал номера, какие мог припомнить, но бесполезно. «Куда же она запропастилась?» – думал Федор, глядя на новенький мобильник. Пришлось купить – старый у него украли в дороге, когда возвращался из командировки, а обходиться без мобильной связи он уже не умел и в пятницу первым делом занялся решением этой проблемы.

– Что, кого-то найти не можешь? – поинтересовался проходивший мимо грузноватый мужчина с характерным пивным брюшком. Федор все никак не мог запомнить его имени.

– Жену, – ответил он нехотя. – Вот, делась куда-то.

– Жены – они такие, – изрек любитель пива, – за ними пригляд нужен. А то зазеваешься – и нет ее. – Он засмеялся и подмигнул Федору.

Федор поморщился от неудачной шутки и пошел собираться. Чувствовал он себя скверно, ни кофе, ни минералка, которой он выхлебал почти полбутылки, запивая таблетку аспирина, облегчения не принесли. Трехдневные гулянья уже давались ему с трудом. Это раньше он мог пить каждый день и вставать на следующее утро свеженьким. «Старость дышит в затылок, – замелькали в голове мысли, – скоро сорок стукнет. Пора итоги подводить, а где они? Дом не построил, дерево, правда, посадил, а вот сына…»

Мысль о сыне снова заставила его взяться за телефон. «Опять не отвечает. Где же она шляется? На работе не появлялась, дома нет, мобильник тоже молчит. И чего я сюда поперся?» – сетовал он, разыскивая сумку среди сваленных в кучу вещей.

Он приехал в пятницу из командировки, привез новый материал и целый день торчал в редакции, чтобы успеть сдать его в номер. Потом главный принялся публично хвалить его и ставить в пример, набежали коллеги и предложили это дело отметить. Они потащились в ближайшее заведение и праздновали творческую удачу, а через некоторое время кто-то предложил поехать продолжать к нему на дачу. Выходные прошли в каком-то угаре. Они вроде бы даже ходили купаться на озеро, и вода оказалась зверски ледяной… Это Федор помнил хорошо. А вот остальное – туманно.

Когда хозяева сказали, что им надо в город, и выяснилось, что уже понедельник, он даже растерялся. И вспомнил, что машину свою оставил около редакции, поэтому мысль о том, чтобы заехать в Ярви, раз уж оказался неподалеку, пришлось оставить. Тем более никто к телефону не подходил. Нет, ну куда можно отправиться с утра в понедельник, прикидывал он, хотя время было уже далеко не утреннее. Но с похмелья соображалось тяжело.

Они молча расселись по машинам и всю дорогу так же уныло молчали. Разговоры разговаривать не хотелось. После трехдневного марафона требовался длительный восстановительный период. Поэтому кто мог – подремывал, кто тупо пялился на природу, а кто размышлял о вечном.

Федор думал о Лере. Не задалась у них семейная жизнь, не склеивалось как-то. Сколько лет вместе, а все порознь. Не о такой жене он мечтал: ему хотелось видеть рядом боевую подругу, а не квелую зверушку, которой ни до чего нет дела. Он пытался увлечь ее в журналистику – ладно, не хочешь в газете, есть журналы, радио, телевидение, наконец. Он бы помог ей, если бы она только захотела. Пусть не журналистика, черт с ней, но она не стремилась заниматься никаким стоящим делом. Сидела в своем дурацком издательстве, читала всякий бред про встречи с пришельцами и прочую муть, общалась с какими-то сдвинутыми людьми и не желала для себя ничего другого. Этого он понять не мог.

Лера стала ужасно раздражать его в последнее время, настолько, что он предпочитал почаще уезжать в командировки или отсиживался на работе и у друзей, лишь бы не приходить домой. Ладно бы родила ребенка и занялась воспитанием, это он сумел бы понять. Так нет же. Она удивительно спокойно относилась к тому факту, что у них не было детей. Это ее тоже не волновало. Его волновало, а ее – нет. Это было неправильно. В ней вообще все было неправильно. Не по-людски.

Когда они познакомились, Лера выглядела такой трогательной, такой потерянной, словно искала и никак не могла найти опору. Он, как в таких случаях говорят, подставил свое плечо, воспитывал даже, помогал, вытаскивал из всяких передряг, в которые она постоянно влипала, и рассчитывал хотя бы на элементарное понимание. Вместо этого… А, что и думать… Он вовсе не собирался на ней жениться, ему в то время нравились совсем другие женщины – умные, уверенные в себе, толковые в профессии. А она просто была где-то рядом, смешила и умиляла одновременно, словно маленький неуклюжий щенок с разъезжающимися на полу лапами. Он слишком поздно понял, что процесс пошел дальше. Слишком поздно, чтобы его можно было остановить. Лера стала ему необходима.

Он знал, что она кинулась к нему скорей от растерянности или отчаяния, чем от большой любви. Имя его понравилось (так звали ее обожаемого деда), и он был даже благодарен родителям, что назвали Федором, а не иначе. И что никогда не называли сокращенными вариантами имени. Есть такие люди, к которым они не прилипают. Он всегда был Федором и никем больше.

Он надеялся, что все постепенно сложится, приложил массу усилий, чтобы вывести Леру из жизненной комы. Впустую. Он потратил свою жизнь на упертое похлеще любого барана непонятное существо неопределенного роду и племени. И уже хотелось отступить, пока не поздно.

Она опередила его. Умчалась в дедовский дом и поселилась там. Его это ужасно рассмешило – ну что такая, как она, будет делать в деревенском доме? Колоть дрова? Вести хозяйство? Он надеялся, что жена вскорости вернется назад, тихая, присмиревшая и изменившаяся. Но она засела в деревне, как сыч в берлоге, и похоже, не собиралась возвращаться. Она бросала трубку, как только он принимался проводить воспитательные процедуры. После того как случился этот фортель с отъездом в Ярви, он моментально забыл, что еще недавно сам собирался уйти от нее. Оставшись один, он понял, что хочет все вернуть. Но ехать в поселок был просто не в состоянии. Это уже слишком…

Он звонил ей почти каждый день, придумывая разные предлоги. Со смехом говорил, что готов пожертвовать машиной, раз уж она захотела жить в глуши. Надо же ей как-то добираться на работу. Она отвечала, что терпеть не может легковые автомобили, и уж если он хочет сделать ей приятное, пусть пригонит трактор. Она действительно не любила легковушки, они казались ей ужасно неудобными, и ни за что не соглашалась учиться водить машину. «Я не понимаю, – говорила она, – как можно радоваться тому, что садишься в консервную банку, для того чтобы, скрючившись в три погибели, переместиться из точки А в точку Б в таком неудобном положении. По-моему, это извращение».

Раньше его это веселило, а потом он все больше утверждался в мысли, что она непроходимая дура. Он думал, что сможет повлиять на нее, «сделать из нее человека», но она упорно отказывалась от всех попыток приобщить ее к какому-либо делу. Что у нее на уме, понять было невозможно. Может, у нее и ума-то никакого не было? Федор видел, что Лера привязана к нему, поначалу даже пыталась как-то заботиться, готовила что-то. Но со временем все превратилось в формальность. За эти полгода он много чего передумал и теперь понял, что надо все как-то окончательно решить. Либо она возвращается и они живут вместе, либо…

Федор вышел возле редакции, не успев додумать, что же будет в случае их расставания, и обнаружил, что из машины украли магнитолу. Не побрезговали и дворниками, и прочей мелочевкой. Пока он раздумывал, стоит ли обращаться в милицию, вмешалась погода. Как-то сразу, буквально в одно мгновение набежали тучи и грянул ливень. Он плюнул на все и решил ехать домой.

Под раскаты майского грома он вошел в квартиру и первым делом ринулся под горячий душ. Обсыхая и прихлебывая безвкусный чай, ощутил, что проголодался, а это было хорошим признаком – значит, похмелье отступает. На пути к холодильнику споткнулся о провод. Разглядев его внимательнее, вспомнил, что перед отъездом выдернул телефон из розетки. Шнур так и валялся на полу, хотя по другим признакам было заметно, что в квартире кто-то был. «Значит, приезжала, – констатировал он, прилаживая провод на место. – И чего я потащился на эту дачу, лучше бы добрался до дому. Глядишь, увиделись бы».

В холодильнике даже оказались запасы еды – Федора тронула такая забота. Прикидывая, что бы сварганить на скорую руку, он услышал, как зазвонил телефон. По привычке потянулся за мобильником, уронив пачку пельменей, и, чертыхнувшись, сообразил, что звонит городской. Бросился к нему, отшвырнув на ходу подвернувшийся кусок сыра, но, схватив трубку, не сразу решился заговорить.

– Ау, вы меня слышите? – раздался женский голос в трубке.

Это была не она.

– Слышу, – буркнул Федор, – кто вам нужен?

– Лера. Могу я поговорить с ней?

Голос был знакомым. «Наверное, с работы», – подумал он.

– Ее здесь нет. Могу передать, что вы звонили. Как вас зовут?

– Федор, это ты, что ли? А где Лера? Уехала?

– Я. Но вас припомнить не могу…

– Ты бы предпочел, чтобы меня вообще не существовало в природе. Викой меня зовут.

– Вика? Ты в Питере?

– Да, торчу здесь битую неделю. А вы куда запропастились? Я звоню все, звоню, никто трубку не берет. Я уж решила, что вы переехали.

– Это Лера переехала, а я все еще здесь.

– И где она обитает сейчас?

– В Ярви.

– И что она делает в этой дыре?

– Коров пасет, наверное. Поэтому на звонки не отвечает. Ей некогда.

– А какой там номер?

– Я же говорю, не подходит она к телефону. Я уж беспокоиться стал. И мобильник молчит.

– Ты мне все-таки скажи, ладно? Все телефоны. Я еще тут несколько дней тусоваться буду.

Федор назвал два номера.

– Спасибо за доброту. Если увидишь Леру, скажи, что я здесь, хорошо? Хотелось бы встретиться.

Так. Теперь еще Вика пожаловала. Ну почему она даже подруг себе выбирает поганых? Ни одного нормального человека рядом. Да что там, она вообще ни с кем общаться не хочет. Ни на какие тусовки ее не затащить, ни в гости. Уткнется в свои письмена и все твердит, что ей некогда. Ему так хотелось бы гордиться женой, ее успехами. И чтобы она видела – он не пустое место, тоже чего-то стоит. А она? Разве так должна вести себя жена?..

Теперь еще Вика. Федор терпеть ее не мог со студенческих времен. И не понимал, что может быть у них общего. Вика и Лера. Такие разные. Абсолютно несовместимые. И поди ж ты, дружат до сих пор, несмотря на то что Вика живет в Москве. Вот Вика обрадуется, что Лера ушла от него… Тьфу, не было печали, еще и с этой выдрой бороться. Пропадите вы обе пропадом! Есть сразу расхотелось. Зря он дал Вике номера. От неожиданности, наверно. Федор снова принялся тыкать в телефонные кнопки. Нет, ну где же эта зараза? Пусть только объявится…

Городской аппарат зазвонил снова. Он в предвкушении снял трубку. Это должна быть она. Просто обязана.

– Ты соображаешь, что так нельзя! – заорал он в трубку. – Я волнуюсь, черт побери!

– Вас беспокоят из милиции. Капитан Рядовой, – услышал он в ответ, – Василий Петрович. С кем я говорю?

– Андреев. Федор. А что случилось? – спросил он, внутренне готовясь ко всему.

– Вы не знаете, где находится ваша жена?..

5

Лера сидела на холодных ступенях и не могла справиться с дрожью. Она вовсе и не думала бежать, все получилось спонтанно. Включив душ и стаскивая грязную футболку, она наткнулась взглядом на стеллаж. Там лежали банные принадлежности. Она собиралась взять шампунь, но вместо этого рука сама потянулась к незаметному рычагу, превратившему стеллаж в дверь. Дальше она проделывала все машинально. Переступила порог, закрыла за собой дверь, дождалась характерного щелчка, указывавшего, что все вернулось в первоначальное положение. Оказавшись в небольшом чуланчике, она на мгновение растерялась, не зная, что делать дальше. Из чуланчика было два выхода. Один вел на веранду, а оттуда можно было проскочить во двор, но футболка осталась в ванной – не бегать же полураздетой по поселку. Лера выбрала другой выход, в боковой стене. И оказалась на ступеньках, ведущих в «бункер».

Она слышала крики капитана, его возню с дверью и, затаив дыхание, мечтала превратиться в маленькую точку, такую крошечную, чтобы ее невозможно было разглядеть даже под микроскопом. Она конечно же совершила глупость. Самую обыкновенную глупость. Но многолетняя привычка убегать оказалась сильнее и сработала непроизвольно. Переделывать себя оказалось намного сложнее, чем виделось ей поначалу.

«Пусть все утрясется, а там как-нибудь, – приговаривала Лера, замерзая на цементном полу. – Вряд ли он меня обнаружит, – прикидывала она свои шансы, – по крайней мере сейчас. Если капитан и догадается, в чем секрет стеллажа в ванной, – решит, что я убежала на веранду, а оттуда в лес… Хитрющий дед у меня был! Придумал такое. А главное, сделано давно и до сих пор работает. И как пригодилось. Как будто специально для таких случаев».

Впервые она попала в «бункер» в пять лет. Дед повел ее в «подземное царство», как он сказал. Тогда, пораженная, Лера разглядывала комнату, о существовании которой не подозревала. Книги, склянки, какие-то приборы и другие непонятные предметы были разбросаны повсюду. Она намеревалась рассмотреть поближе заинтересовавший ее микроскоп, но дед запретил что-либо трогать. Деда она слушалась беспрекословно и никогда не задавала типичного вопроса «почему». Потому что дед так сказал. Этого было вполне достаточно.

Спустя много лет бабушка рассказала, зачем был нужен «бункер». Дом строился после войны, и люди еще слишком хорошо помнили период тотальных чисток, так что каждый старался оберегаться как мог. Дед построил «бункер». Саму идею ему подсказал пленный немец, работавший на строительстве дома. Бабушка утверждала, что немец будто бы принимал участие в сооружении легендарного «бункера Гитлера», и наслушавшись рассказов о том, как все было придумано и устроено у Гитлера, дед решил, что ему было бы неплохо обзавестись собственным «подпольем». Лера недоверчиво относилась к этой истории, считая ее чем-то вроде семейной легенды, но бабушка настаивала, что все это правда.

Дед, мол, узнав, как спроектирован «бункер Гитлера», заявил, что задумано все было замечательно, и если бы сам Гитлер поменьше болтал об этом, неизвестно, смогли бы его обнаружить. Зачем строить секретное место и подробно информировать о нем всех подряд? Глупость, да и только. Поэтому о своем «бункере» дед никому рассказывать не собирался. И даже когда стало ясно, что по прямому назначению укрытие использоваться не будет, дед все равно не разрешал не только никому его показывать, но даже говорить о существовании подобного места. Он устроил там что-то вроде кабинета и всегда мог уйти от домашних и предаваться любимым опытам. И никто не заглядывал поминутно с разными ерундовыми вопросами.

Лера обычно использовала «бункер» как хранилище для ценных вещей. Уезжая на зиму, они с мужем стаскивали туда все, что считали своим достоянием, хотя на ее памяти грабители забрались в дом лишь однажды, в начале девяностых, да и то унесли какую-то мелочь. Слухи о дедовом «ведовстве» охраняли дом получше любой современной сигнализации. Деревенская память крепкая. И хотя большая часть тех, кто проживал в поселке сейчас, знали о докторе лишь понаслышке, рассказы о его способностях были, видимо, столь впечатляющи, что никто не хотел рисковать собой из-за естественного желания поживиться. Жизнь была дороже.

За время приступа хозяйственной активности Лера успела разгрести завалы и в «бункере»: принесла белье для сколоченной из досок двухъярусной лежанки, сделала запасы продуктов, спичек, свечей и прочих необходимых вещей. Она и не думала, что все это вскоре может пригодиться, просто намеревалась восстановить порядок вещей, какой был в прежние времена. Теперь оставалось лишь благодарить судьбу за то, что она занялась этим так вовремя.

Немного успокоившись, Лера поняла, что назад уже не вернуться, и поэтому надо решать, что делать дальше. Она прошла в подземную комнату, включила свет и огляделась. Воздух в «бункере» оказался немного затхлым, несмотря на то что какие-то элементы системы вентиляции предусмотрены были. «Засорилась, наверное», – подумала она. Проверить, в чем дело, прямо сейчас не представлялось возможным. Пока нужно быть предельно осторожной, чтобы ее не нашли. Конечно, любопытный капитан облазит все комнаты и подвал, но если и сможет обнаружить «бункер», то не сразу. Дом стоял на высоком фундаменте, и там, в подвале, среди труб и прочих коммуникаций чужак мог долго тыркаться в разные углы и двери, прежде чем понял бы, что какая-то часть пространства испарилась неведомо куда.

Порывшись в мешке со старой одеждой, Лера нашла подходящий свитер и натянула его. В помещении было прохладно, к тому же сказывалось нервное напряжение. Ее бил озноб. Закутавшись в одеяло и свернувшись на лежанке, она принялась обдумывать ситуацию.

Из «бункера» тянулся подземный ход к заброшенному колодцу, который и колодцем-то никогда не являлся, а был сооружен дедом тоже для отвода глаз на самом краю участка. Из фальшивого колодца был прорыт тоннель, заканчивающийся как раз в том самом старом доте, рядом с которым и нашли труп женщины. Можно было, конечно, дождавшись сумерек, выбраться через дот и дойти до трассы, поймать попутку и оказаться в городе. Но куда идти дальше? В свою квартиру соваться опасно, а друзей, к которым можно обратиться с такими проблемами, у нее нет. Так что в город нельзя. Лучше переждать здесь. Хотя чего пережидать – тоже не ясно. Ведь проблема не исчезнет сама собой. Надо что-то делать, но что? Что она может предпринять, сидя в «бункере»?

Так и не придумав ничего путного, она заснула.

Внезапно что-то запиликало.

Лера не сразу сообразила, что это звонит телефон. Уходя в ванную, она сунула мобильник в карман джинсов и совершенно забыла о нем. Выудив трубку, с любопытством посмотрела на высветившийся номер. Он оказался незнакомым. Рисковать с ответом не хотелось – а вдруг это капитан рыщет где-то неподалеку, пытаясь вычислить ее местонахождение. Интересно, можно ли засечь по сигналу мобильника, где находится человек? Лера что-то слышала о таком, но точно не знала. «Надо бы спросить у кого-нибудь, – подумала она. – Федор, наверное, в курсе, у него мобильник – любимая игрушка, меняет их не реже раза в год». Мысль позвонить мужу показалась удачной. Он точно что-нибудь придумает. Ей так хотелось поделиться с кем-нибудь, попросить совета. Кроме Федора, у нее, в общем-то, и не было никого. Но последние полгода… Она ведь так рвалась к самостоятельности и решила, что со своими проблемами отныне будет справляться без него. И что получается? Первые же трудности – и она меняет решение. Федор, конечно, снова поможет, и ей уже никогда не выбраться из этого замкнутого круга. Нет, она не будет ему звонить. Надо подумать еще. Должен же быть какой-то выход!

Любопытно, кто так настойчиво стремится сейчас связаться с ней? Рискнуть узнать? И вообще, она же находится под землей, неглубоко, конечно, но все-таки, и сигнал сюда вроде как доходить не должен… Хотя… Когда поселилась в Ярви, Лера предполагала, что связь здесь плохая. Телефон в доме был, но им так давно не пользовались, что пришлось заново подключаться, чтобы свободно пользоваться Интернетом. Но со временем выяснилось, что и мобильник прекрасно работает в этом захолустье. Кто-то объяснил, что на турбазе недавно поставили мощную антенну, чтобы у гостей не было проблем со связью. Это оказалось очень кстати.

Телефон снова стал подавать сигналы, призывая ответить. «Надо же, какой настойчивый, – думала Лера, – не иначе как капитан. Кто же еще? Нет, пора что-то предпринимать. Надо позвонить на работу и узнать хоть что-нибудь про эту женщину, Смирнову… А вдруг капитан уже побывал в издательстве и там все в курсе? Как я смогу им объяснить, что ни при чем в этой истории?..»

Она набрала нужный номер. Если все уже знают, она просто бросит трубку, и все.

– Издательство «Орфей», – прозвучал голос секретарши.

– Нин, это Лера.

– Твой благоверный звонил. Заявлял, что потерял тебя. Ты где?

– Мотаюсь по делам. У нас-то как? Все нормально?

– Потапыч книгу приволок, просил тебе показать, как объявишься. И еще этот Валентин приходил, тоже чего-то от тебя хотел. Ты когда будешь?

– В ближайшие дни вряд ли. Мне нужно узнать про одну женщину, гадалку. Она могла к нам приходить, но я не помню, печатали мы такую или нет. Посмотришь?

– Как зовут и когда приходила?

– Лидия Смирнова. Отчества не помню. На «с», не то Семеновна, не то Сергеевна. Посмотри за этот год.

– Так… так… Петров… Агеева… Смирнов. Смирнов есть. Может, это не она, а он? Ты не путаешь?

– Смирнов? Погоди… это… геолог, по-моему, да? Милый такой дедушка?

– Он еще минералов всяких натащил. На счастье. Может, ты его искала?

– Нет. Дай мне его телефон. Может, это его родственница? И как зовут, напомни.

– Телефон… вот… – Нина продиктовала номер. – А зовут Вениамин Сергеевич.

Лера посмотрела на цифры. Жил дедушка-геолог, судя по номеру, где-то в центре. Она вспомнила, как он все шутил, что живет в доме Раскольникова, и если его довести до крайности, неизвестно что выкинет. Глядя на божьего одуванчика, верилось с трудом. Это был вежливый, интеллигентный человек, всю жизнь проработавший геологом. Но когда грянули новые времена, он оказался без работы, и что самое неприятное, перед пенсией. Вениамин Сергеевич пытался устроиться куда-нибудь, но везде только отмахивались. Промыкавшись несколько лет и совершенно отчаявшись, он где-то познакомился с издателем Потаповым. Тот предложил геологу написать книгу о разных «каменьях» и их волшебных свойствах. Смирнов поначалу отнекивался, говорил, что не по его это части, но в конце концов согласился. Книжка получилась замечательная, с разными легендами и байками геологов. И написана оказалась толково. В общем, все остались довольны. У него вышло уже несколько книг, и другие издатели стали проявлять интерес. Дед иногда приходил, смешно кланялся, называл всех голубчиками и веселил историями, которых он знал великое множество и со вкусом умел рассказывать. За это Лера и любила свою работу. И начальника тоже.

– Вениамин Сергеевич? Это Белозерова из издательства «Орфей».

– А, Лерочка, добрый день, голубчик. Чем могу быть полезен?

– У нас тут проблема…

– С книгой? Не подходит вам? Мне из «Кристалла» звонили, так что…

– Нет-нет, с книгой все в порядке. Я по другому поводу. Вы к нам не приводили какой-нибудь своей родственницы?

– Кого?

– У нас была Лидия Смирнова, но я потеряла координаты. Вы не знаете ее случаем?

– Лидочка? Но она не Смирнова давно, а Гуляева. А зачем она приходила?

– Давайте сначала выясним, о ком речь. Лидия Смирнова занимается гаданием, хотела издаться у нас. Это она?

– Зачем ей гадать? В восемьдесят лет-то. Она собирает народные рецепты излечения от всяких болезней. Даже клуб организовала. Ей гадание ни к чему.

– Восемьдесят? А помоложе у вас нет?

– Лидочка у нас одна. Мне теткой приходится.

«Значит, надо искать в другом месте, – решила Лера. – Но в каком? Знать бы. В Интернете полным-полно гадалок и предсказателей. Может, и про Смирнову что-нибудь найдется? Хорошая все-таки штука мобильный телефон». Аппараты ей доставались по наследству от мужа зачастую вместе с SIM-картами. Он, увлеченный различными информационными технологиями, всегда стремился поскорее приобрести новинку. А ненужные отдавал Лере. С ее нынешнего телефона можно было выйти в Интернет, правда, она никогда еще этим не пользовалась.

Попытка оказалась удачной раза с четвертого. Никаких следов гадалки Смирновой в Сети обнаружить не удалось. Но и возможности мобильника были ограничены. Гадалки любят обозвать себя как-нибудь позавлекательнее: мадам Лидия, к примеру, или, на худой конец, баба Лида. Или вообще что-нибудь из разряда «потомственная ворожея, белая колдунья, наследница Ванги». Попробуй определить, за какой из этих вывесок может скрываться реальная Лидия Смирнова.

Пока искала гадалку, Лера решила заодно проверить и электронную почту. Посланий оказалось немного. Пара рекламных предложений да очередное письмо, в обратном адресе которого значился знакомый «ник»: «Отшельник». Просматривая его, она сообразила, что можно рискнуть спросить у автора письма о гадалке. Он мог быть в курсе современных практик, раз со знанием дела рассуждал о таких личностях, как Платон и Гермес, Рерих и Блаватская.

Отшельник появился вскоре после того, как они открыли свой сайт. Многие издательства уже давно рекламировали свою продукцию в Сети, а «Орфей» все как-то отставал от новых веяний. Поначалу сайт был простенький: информация о книгах да о издательстве. Потом стали приходить отклики и рецензии, поступать предложения, завязалась переписка. Лера занималась сайтом и форумом, отслеживала, вызывает ли интерес выпущенная книга, что за темы любопытны читателям, просматривала присланные материалы. С некоторыми из постоянных любителей-читателей была знакома лично, и часть сообщений уже адресовалась не издательству, а Валерии Белозеровой.

Именно на ее имя и пришло однажды письмо от Отшельника. Они тогда выпустили сборник, посвященный загадочным личностям: Калиостро, Сен-Жермену, Нострадамусу, Гурджиеву. Он получился несколько поверхностным и сумбурным, поскольку приходилось оперировать в основном всевозможными слухами и сплетнями, догадками и легендами. К великому Лериному изумлению, книга пошла на ура, народ присылал благодарные отзывы, требуя продолжить серию. И лишь одно сообщение выбивалось из общего ряда.

Это было письмо от Отшельника. Он не то чтобы ругал книгу, но все его замечания настолько совпали с Лериными сомнениями, что она просто не могла не подивиться. Сильные и слабые стороны сборника были подробнейшим образом разобраны. К посланию прилагалась информация о героях книги, неизвестная даже специалистам, с которыми Лера советовалась в процессе подготовки. Она с благодарностью воспользовалась подсказками, и с тех пор Отшельник стал связываться с сотрудниками «Орфея» регулярно. Они хотели даже взять его на работу в качестве консультанта, но он не соглашался. И встречаться не хотел, предпочитая электронное общение. В издательстве долго гадали, кто может скрываться за таким «ником» и зачем ему все это нужно. Пытались вычислить его по адресу. Но задача оказалась из разряда нерешаемых. Адрес, указанный в качестве обратного, был каким-то хитрым. А всю цепочку не смог отследить даже знакомый продвинутый компьютерщик. Лера однажды спросила у Отшельника напрямую, зачем весь этот маскарад, на что тот ответил: «Так интереснее».

Загадочный Отшельник был поистине энциклопедически образован. Он знал так много, что Лера одно время предполагала, что это какой-нибудь профессор развлекается на досуге. Но профессор чего? Определить сферу его деятельности было сложно – он обладал познаниями в самых разных областях. Погадав какое-то время и представляя Отшельника то ребенком-вундеркиндом, то нобелевским лауреатом, Лера успокоилась. Ну нравится человеку так проводить свободное время – ради бога. Она же только в выигрыше от данного хобби.

На этот раз Отшельник разразился речью о предвоенной Германии. В другое время Лера с интересом почитала бы, но сейчас ей было не до немцев. Она написала письмо с просьбой сообщить хоть что-нибудь о гадалке Смирновой. Добавила: «Очень срочно, вопрос жизни и смерти», и отправив почту, принялась ждать ответа.

«Непонятная все-таки история. Откуда эта женщина могла знать меня, – думала Лера, – ведь просто так незнакомому человеку квартиру свою не подаришь. Значит, мы должны были где-то с ней пересекаться, с этой таинственной особой… – Она не могла припомнить ни одной лично ей знакомой гадалки. С ними обычно общался начальник. – А то, что нашли Смирнову около моего дота, – случайность или нет? Ведь рядом полным-полно других осколков войны – нет, надо же было обязательно выбрать именно этот дот. Сколько, интересно, человек знают о нем? Не о том, что в этом месте есть дот, а о его секрете? Дед знал, бабушка – но их уже нет, родители – те далеко. Кто еще? Федор. Ну, Вика знает. Так Вика в Москве, а Федор в командировке… – Снова запел мобильник. – Интересно, кто мне все время названивает?..»