Текст книги "Бессмертник"

Зоя пропустила момент, когда пришли босс и ещё два мутных стражника. Скат Иваныч выглядел озабоченным. Он тяжело опустился на стул и смотрел на девушку до тех пор, пока она не посмотрела в ответ.

– Тебе надо бороться, – строго сказал он.

– Зачем? – уточнила Зоя. – Вы же всё равно с такими, как я, ничего не делаете. Как раз повод дождаться и добить.

Босс ничего не ответил, медленно всем телом повернулся к Глебу и посмотрел. Точнее, он именно что ПОСМОТРЕЛ. В его взгляде было что-то очень древнее и злое. Глеб быстро заморгал, потом схватился за нос, из которого хлынула кровь.

– Не дал Великий дуб тебе мозгов. – Голос звучал тихо, отчего становилось ещё страшнее.

Анафид забился в уголок сознания, и Зоя почувствовала, что ей стало легче. Вот бы Скат Иваныч никогда не уходил. Этот странный большой человек вызывал уважение и трепет.

– Босс, – Глеб скулил, размазывая по лицу кровь, сопли и слёзы, – я не хотел. Это всё бес, эта тварь меня испытывала.

– А мы не даём себя испытывать, мы сопротивляемся, – так же тихо проговорил Скат Иваныч.

Остальные стояли как тени. Зоя не знала их имён, да они и сами не вызывали желания знакомиться. Бес внутри Зои очень интересовался ими, но и он не мог пробиться сквозь охранный морок.

Глеба отпустили, тот уполз в угол кухни, где просидел остаток вечера, заваривая чай.

Скат Иваныч молча сидел рядом с Зоей и смотрел то на стажёра, то на девушку.

– Скрываются за сознанием. – Анафид осмелел и снова забрал голос Зои. – Не вижу их. Коллективный разум!

Скат Иваныч повернулся к анафиду. Зое стало жутко. Нарывается чёрт, а прилетит ей.

– И имён не слышу, – продолжал анафид. – Глеб ваш сразу раскрылся. Глупый стажёр…

– Ты не говоришь, и я тебя не слышу. – Слова босса отразились от стен, содрогнулся стол, и Зоя почувствовала, как внутри свернулся кусочек металла. Стало очень больно.

Она упала со стула и заверещала. Тело казалось раскалённой кочергой. Заткнувшийся внутри анафид был в ярости.

Скат Иваныч поднял девушку на руки и перенёс в комнату на кровать.

– Наблюдай, – обратился Скат Иваныч к стажёру. – То, что делает тварь, подскажет, как её вытравить, давай подтверди мои догадки!

Глеб молчал и во все глаза смотрел на босса. Лучше бы пошёл Брют, лучше бы он наблюдал, а потом отвечал на сотню вопросов. Но Скат Иваныч отправил зама разбираться с убийствами. Пограничников взял для подстраховки, кто знает, что выдаст загнанный в угол анафид.

А бес внутри Зои метался и выл. Рвал на части душу и тело, выжирал из Зои Зной остатки жизни.

– Разрыв-трава, – вдруг выдал Глеб. – Она оружие, она же и лекарство. Если правильно подобрать дозу, то разрыв-трава может уничтожить тварь внутри человека.

Скат Иваныч улыбнулся, анафид затих.

– Но если ошибиться и дать на крупинку больше, то тогда ничего не останется ни от человека, ни от демона, – договорил стажёр.

– Верно, – кивнул босс. – Не зря тебя Стража выбрала.

– Единственное, – Глеб замялся, – я слышал, что запасов разрыв-травы давно нет. А чтобы собрать новую, требуется полгода.

– Есть запасы. – Скат Иваныч сел на стуле поудобнее. – Для сохранности небольшую часть этого оружия спрятали в Явном мире, я дам контакты. Вам всё равно идти в Явь по нашему делу.

Глеб кивнул.

– Ты говоришь, и я тебя слышу, – сказал босс Зое Зной.

Анафид завыл, Зоя чувствовала, как дёргаются нервы в самом позвоночнике. Как раскалился невидимый знак-закреп.

– Вы твари больше, чем мы, – рычал анафид. – Хуже вас только Лихо. Оно и до вас доберётся! Сожрёт изнутри, поиграет и сожрёт!

– Так оно и тебя сожрёт, – философски заметил Скат Иваныч, – если окажешься у него на пути. Беда никого не щадит.

Босс ещё немного понаблюдал за нечистью, чему-то кивнул и ушёл. Анафид вздохнул свободнее, будто расправил крылья. Возможно, у него когда-то были крылья, но он так часто вселялся в людей, что уже и забыл, что значит летать.

Зоя встала и, пошатываясь, добралась до кухни. Там сидел Глеб.

– Забавно, когда я в первый раз узнал про верес, то думал, что ударение там на второй слог, типа верéс, а оно на первый. Ве-ерес. – Стажёр вёл себя очень осторожно, понимая, что в несчастной жертве сидит очень злое чудище и стоит сказать ещё что-нибудь лишнее, как тварь порвёт все закрепы и рамки.

– Что делает разрыв-трава? – тихо спросила Зоя, которая не повелась на уловку с вересом.

Глеб замолчал и уставился в чашку. Вытер нос, словно почувствовал, как опять потекла кровь.

– Чаю? – попытался он неловко перевести тему.

Анафид сидел рядом в теле Зои и бесился. Девушка страшно устала от этого сожителя и хотела только одного – чтобы всё это закончилось.

– Разрыв-трава убивает? Ты уже говорил это, повтори.

Глава 8
Столетницы

С машиной всё было нормально. Она только-только прошла техобслуживание, проверили все системы. Да и водителем он был аккуратным и внимательным. Любимая машина была главным спутником. Приходилось часто кататься в соседний город. Столетняя душа столетней душой, но обычную работу никто не отменял – жить на что-то надо. А эта должность позволяла и на жизнь заработать с лихвой, и по ладным делам отлучиться, если что требовало внимания. Так и в этот раз. К вечеру раскидал все дела, взял отгул и поехал на вызов.

Он только вышел на трассу и стал набирать скорость, как на экране появился чек. Да ещё в том месте, где его не должно было быть. Пришлось сбросить скорость, съехать на обочину и залезть под капот. Всё в порядке, никаких изменений, все необходимые жидкости в норме. Он устал и был недоволен, а чутьё подсказывало, что что-то тут нечисто. Надо быть внимательнее.

Вернулся в машину, проверил приборную панель – чека нет. Тяжело вздохнул, снова вырулил на трассу и ускорился.

Дорога была однообразная, с обеих сторон мелькали деревья, предупреждающие знаки, мелко сыпал снег. Фонари закончились, и стало совсем темно, только фары освещали асфальт так далеко, насколько позволяла погода.

Олень нёсся быстрее машины, животные не развивают такую скорость, он прекрасно это знал, поэтому очень удивился, когда слева его обогнало благородное животное с ветвистыми рогами. Скорость на всякий случай снизил, мало ли, животное захочет резко свернуть. Но оно быстро исчезло в лесу.

Тихо журчала музыка из магнитолы, можно было подключить телефон, чтобы слушать аудиокнигу, но не хотелось отвлекаться от дороги. Тем более что чутьё тревожно ворочалось внутри и не собиралось ослаблять хватку.

Вдруг машина стала сама набирать скорость, тормоз не срабатывал. Приборная панель опять выдала чек. Он решил сбрасывать скорость за счёт сцепления. В очередной раз порадовался, что взял механику.

Внимание буквально на долю секунды переключилось на обороты. И этого хватило, чтобы пропустить несущуюся на машину огромную тушу. Рога пробили лобовое стекло, прошили насквозь тело и сиденье за спиной. Машина вильнула и полетела в кювет, смяла бампер о стоящее рядом дерево.

Олень бился, заталкивая рога всё глубже и глубже в салон. Жизнь утекала. Чутьё подсказало, что надо срочно звать на помощь. Свои придут, помогут выбраться, помогут спастись.

Кот явился сразу, осторожно потрогал лапой рога, осмотрел машину и предложил выход. Вот только этот выход был совсем не тот. Надо было помочь другой столетней душе, тогда этот круг засчитается и можно будет начать сначала. Опять сначала. Он не собирался никому помогать, ему хотелось продолжить свою комфортную жизнь, которую он так долго и упорно выстраивал.

Кот предлагал дать временную форму, в которой он сможет добраться до столетней души. Значит, это тело уже не спасти. Как несправедливо. Кот не может не чувствовать, что что-то в этой ситуации неправильно. Что так не должно было случиться. Кто-то вмешался. А кот предлагает не выяснять, а начать новый круг. Что ж, значит, он выяснит всё сам. Но для начала заполучит эту временную форму.

Кот кивнул, подтверждая сделку. Забрался на руль, встал лапами на грудь и вдавил умирающее тело в спинку сиденья.

Машина стала зарастать мхом и травой, над головой зашелестели колосья, а вместо тёмного серо-чёрного неба было ясное голубое. Лица не было, как не было и рук. Только длинный чёрный плащ с рукавами, напоминающими крылья, и рога.

Задача была предельно проста – отыскать столетницу, что никак не может найти себя. Да только он не собирался ей помогать. Достаточно было занять её тело.

* * *

Давно Стража не собиралась всей командой, и в этот раз на планёрке недоставало стажёра, который остался в квартире с Зоей. Скат Иваныч сидел во главе стола и крутил в руке металлическую чашку. Поверхность у той была бугристая, ручка поплыла, а эмаль вся потрескалась. Эта чашка выдержала не один сеанс связи. А с Зоей Зной сейчас связаться можно было только через воду. Нечисть, охранные знаки и то, во что начала превращаться квартира девушки, глушили всю технику.

– А чего мы тянем? – подал голос Брют. – Это же не первый случай, когда всякие-разные вселяются в людей. В обычных так подавно.

– Это не простой всякий-разный, а Зоя Зной не просто человек.

– Насколько мы знаем, она не имеет отношения к силе её семьи, – не унимался Брют. – Их порода иссякла, когда отец сгинул.

– В ней по-прежнему живёт сила её рода, – терпеливо объяснил Скат Иваныч. – И тварь это чувствует. А накануне поворота Колеса они становятся сильнее, и ты это сам прекрасно знаешь.

– До поворота ещё неделя, у нас есть время и возможность вытащить анафида, не повредив душу девочки.

– На тело поставили знак-закреп, – покачал головой Скат Иваныч.

– В смысле? Кто? – Брют во все глаза уставился на босса, пытаясь понять, кто и зачем совершил эту чудовищную глупость.

– Глеб. – Скат Иваныч посмотрел в кружку.

Брют обхватил руками голову.

– В этой ситуации есть одно решение. – Скат Иваныч громко стукнул кружкой о стол. – Придётся снова сходить в Явный мир, хоть ты его и не любишь.

Брют нахмурился, отнял руки от головы и посмотрел на босса.

– Тебе надо найти одну тварь, которая хранит у себя разрыв-траву. – Босс достал из кармана старенький телефон и протянул его Брюту. – Найдёшь здесь контакты и адрес. И не затягивай с путешествием, у мисс Зной очень мало времени. Анафид хорошо в неё вцепился, а знак только помогает ему пить силы из души.

Брют повертел в руках телефон, попробовал включить, но тот ожидаемо был разряжен. Одна из первых сенсорных моделей. У таких даже имелись специальные маленькие палочки в корпусе, чтобы удобнее было тыкать в экран. Аккумулятор давно перестал держать заряд, и без розетки телефон был бесполезен.

– Да, чуть не забыл предупредить. – Скат Иваныч опять вцепился в чашку. – Информатор отвечает на вызов только с этого телефона. Поэтому запасись банкой, или как вы их называете, чтобы телефон работал.

Брют кивнул и спрятал старый девайс в карман.

– На тему нашего второго дела. – Скат Иваныч посмотрел на стоящих тенями пограничников. – Судя по тому, как они выглядят, новых убийств пока не было.

Брют кивнул.

– Это и хорошо, и плохо. – Скат Иваныч встал со своего места. – Плохо ещё потому, что вы распыляетесь.

– Нам людей не хватает, – попытался начать Брют.

– Меньше надо из города в город кататься, – осадил его Скат Иваныч. – Вот день у вас и прошёл. И бойцам своим надо задачу давать конкретную, сам видишь, в каком они состоянии.

Брют стиснул зубы и молчал.

– Закроете убийства, и Стража отпустит пограничников.

Волчков и Зябликов никак не реагировали на разговор. Внешне. Но Брют чувствовал, как внутри гудит от негодования рой пчёл, как ждёт, чтобы закончилась наконец эта планёрка, чтобы с агрессивным жужжанием унестись делать работу, ту, которой не видит Скат Иваныч.

И в какой момент сильная команда стала такой разрозненной? Результата она продолжала достигать, но сил на него уходило в разы больше. И не стоило оно того.

– Не теряйте времени, приступайте к работе, – отпустил их Скат Иваныч.

Брют вышел первым, следом за ним двинулись пограничники.

– Проверьте, связаны ли жертвы между собой, – проговорил им задачу Брют. – А ещё связаны ли они с нашим анафидом.

Волчков и Зябликов кивнули и исчезли.

Брют тяжело вздохнул, прислонился к стене, пару раз стукнулся затылком о бетон, о чём тут же пожалел. Не стоила эта минутная слабость головной боли, которая будет преследовать его до следующего дня.

Первым делом он отправился домой, поставить на зарядку телефон.

Только переступив порог своей небольшой квартирки, он понял, что не был дома почти неделю. Постоянно мотался туда-сюда и даже не вспомнил, что и организм стражника нуждается в сне и отдыхе. Сила держит тело в боевом состоянии, но морально она мало помогает.

– А провод-то он не дал, – с досадой пробормотал Брют, разглядывая разъём у телефона. Давно таких не видел.

Полез копаться среди собственных проводов, которые скопились за сотню лет жизни в этой квартире. Нашёл похожий, но не более.

– Ладно, пойдём другим путём.

Он положил на стол телефон, рядом найденный провод, воткнутый в сеть.

– Того, что у меня есть, достаточно, чтобы всё работало. – С этими словами он аккуратно поднёс провод к разъёму телефона.

Сначала ничего не происходило, потом телефон слегка завибрировал и примагнитился к проводу. На экране замигал значок батарейки.

Через час Брют смог включить телефон и посмотреть номер информатора и его адрес.

– Так, Восточный округ, Шепелявый, – переключался он между заметками. – Минуточку, а откуда они знакомы?

* * *

Кот сидел рядом и помахивал хвостом. Хвост касался воды в ванне и запускал круги по успокоившейся поверхности. Нора сидела в ванне и следила за хвостом. Вода совсем остыла, одежда надулась пузырём, становилось холодно.

– Надо было быстро набрать воду, – объяснял кот, – чтобы ты в трубу случайно не переместилась. Там ни одно тело бы не выдержало и поломалось.

Нора сморщилась, представляя эту картину.

– К счастью, таких случаев у нас никогда не было, – продолжал кот. – Местные следят, чтобы никто случайно не угодил куда.

– Например, в стену, – тихо проговорила Нора.

– Мм? – Кот удивлённо посмотрел на девушку.

– Недавно видела, как тело в стене замуровали. – Пришла очередь Норы объяснять. – Никогда такого не видела.

– Покажешь?

Нора в воде засунула руку в карман и достала телефон. Он прекрасно работал, вода не повредила платы, динамики, сенсор привычно отозвался на мокрые пальцы.

– Зачем-то сделала скрин новостей… – Девушка вошла в галерею. – До сих пор болтается.

Среди картинок с разным маникюром, цветов бабушки и сохранённых образов висел жуткий скриншот с телом незнакомца в светлом костюме, наполовину застрявшим в бетонной стене.

– Это не при перемещении случилось, – резюмировал кот после длительного изучения картинки. – Его будто подняли и вмяли в стену. Работа для Стражи. Думаю, они уже заняты этим делом.

Нора кивнула и закрыла глаза. Ещё и Стража какая-то. Что-то подсказывало, что она давно знает про Стражу, про всяких-разных. А ещё про чёрную тварь, что хочет её убить. Нора открыла глаза и резко села, вода расплескалась, кот даже отодвинулся подальше.

– Он убить меня хочет! – Нора чуть не задохнулась от этой мысли. – Ты сказал, что с ним надо поговорить. Как говорить с тем, кто хочет тебя убить?!

Кот не ответил. Хвост полностью лёг в воду и совсем промок.

– Надо было сразу догадаться, что он что-то задумал, – проговорил наконец рыжий. – Он погиб раньше времени, и я предложил сделку, которая ему совсем не понравилась. Правда, тогда мне показалось, что он согласился. Принял временную форму.

– И что мне теперь делать? – Нора положила телефон подальше от воды.

Каким образом он сохранился во время всех этих купаний, она так и не поняла, поэтому не хотела проверять снова влагоустойчивость, которой, может, и нет.

– Для начала выбраться отсюда, а то заболеешь. – Кот махнул мокрым хвостом. – За чаем разберёмся. Пойду ставить чайник.

Нора посмотрела вслед огромному рыжему коту, пытаясь представить, как он набирает воду в чайник и тащит его на базу. От этих мыслей её отвлекло то, что на самом деле она уже страшно замёрзла. Нора оглядела ванную и ужаснулась тому, во что превратилось помещение после нескольких переходов.

Стоило огромных усилий заставить себя раздеться, запустить стирку, достать припасённый на всякий случай белый халат, а потом отмыть стены и пол ванной, чтобы потом с досадой заметить пожелтевшие края махрового пояса.

С чаем кот справился на удивление шустро и уже примостился на столе, купая усы в чашке.

– Это моя чашка, – попробовала возразить Нора.

– Она не подписана, – возразил кот.

– Сам видел, что я из неё пью.

– Тебе жалко, што ль?

Нора буркнула себе под нос что-то о наглости и села рядом. От чая пахло мятой и какими-то специями.

– У меня такой заварки нет, – насторожилась Нора.

– Я позаимствовал у соседа из квартиры напротив. – Кот шумно вдохнул аромат из чашки. – А ему печенек подкинул.

– Печенья у меня тоже не было.

– Это я принёс, знакомая столетница в Ладу печёт изумительные печеньки с корицей в виде полумесяцев.

Нора осмотрела стол, но не нашла ничего похожего.

– Сейчас скажешь, что ты их все уже съел.

– Обижаешь.

Кот кивнул за спину Норы, она обернулась и увидела вазочку, полную того самого печенья.

– Не смог донести, у меня лапки.

Нора хотела спросить, как же он своими лапками разобрался с чайником, но решила оставить этот вопрос за скобками. Кот сам поделится этим знанием, если ему захочется.

Чай закончился быстрее, чем успел остыть. Заварка соседа оказалась на самом деле очень вкусной и прекрасно сочеталась с ладным печеньем.

Когда на дне кружки ничего не осталось, кроме упавших туда крошек, Нора снова вспомнила про чёрную фигуру.

– Когда придёт в следующий раз, не бойся. – Кот словно услышал невысказанный вопрос Норы и уже приготовил ответ. – Он то же самое, что и ты. Подари ему новую форму. Ту, которую сама увидишь.

– Я не умею колдовать, или как вы это называете, – покачала головой Нора.

– Всё ты умеешь, – возразил кот. – Все эти переходы ты делала сама.

– Надо Тае позвонить, извиниться. Она хотела что-то рассказать, а я сбежала.

– Не переводи тему. – Кот подошёл опасно близко. – Таиса не помнит, что ты вообще приходила. Ты изменила это событие для неё. Более того, так себе у тебя подруга.

– Мы с пяти лет дружим. – Нора хмуро посмотрела на кота.

– И что? Это не повод терпеть от неё все эти тычки.

– У Таисы есть свои плюсы.

– Какие?

Нора не нашлась, что ответить. Кот опять покачал головой, засунул нос в чайник, посмотрел, сколько осталось печенья, а потом оглянулся на улицу.

– Сделай что-нибудь без моей подсказки. – Кошачий голос звучал мягко. – Ты можешь, только почему-то запрещаешь это себе.

Нора задумалась. Взгляд тоже упал на окно. Окна спальни выходили на восток, а кухонное окно – на запад. И сейчас за тяжёлыми серыми облаками должен скрываться изумительной красоты закат. Нора это точно знала, чувствовала где-то в глубине себя, но ничего не было видно.

Девушка сходила в спальню и вернулась оттуда с большой кисточкой и набором акварельных красок. Кот наблюдал с интересом, но не комментировал и не мешал.

Окно открывалось широко, на подоконнике разместились краски и стакан с водой из-под крана.

Первый мазок размыл густые тучи, второй обнажил закатное небо. Третий выпустил солнечные лучи оттенков от красного до белого. Они аккуратно прошлись по соседним домам, отразились в ловце солнца на кухне Норы и потянулись дальше.

Нора рисовала закат.

Глава 9
Рогатый ворон

– Разрыв-трава убивает? – спросила Зоя очень тихо, мечтая услышать другой ответ, мечтая удостовериться, что её спасают, а не готовят на тот свет.

Глеб не отвечал, сидел, опустив глаза, и лихорадочно пытался придумать, что сказать. Что бы на его месте сказал Брют? Попытался бы успокоить, смешать правду и вымысел в одно, чтобы было не так тяжело это принять.

– Не людей, – выдал он наконец. – По крайней мере, в малых дозах.

– То есть вы хотите меня убить? – сипло уточнила Зоя.

– Нет! – Глеб запоздало понял, что последняя фраза была лишней, и попытался исправиться. – Иначе босс не рисовал бы защитный знак и не посылал бы меня. Вообще-то на охранные знаки много энергии уходит, и её надо постоянно пополнять.

Дальше Зоя не слушала. Всё, что надо было услышать, она услышала, и это сломило её решимость бороться дальше. Анафид это почувствовал, ему надоело ждать, когда Стража принесёт разрыв-траву, и он стал действовать. Для начала содрал кусок кожи, где был невидимый человеческому глазу знак-закреп. Кровь моментально окрасила кофту. Потом вздохнул Зоиной грудью, облизал Зоины губы и бросился на Глеба. Стажёр не успел среагировать и с грохотом свалился на пол, следом полетел чайник с кипятком. Бес не стал возиться с обваренным стражником, понюхал воздух и побежал обшаривать пространство, где висит самый слабый знак.

Нашёл окно в спальне. Его почти не закрывали – прыгать с десятого этажа мало кто рискнёт. Стекло полетело на улицу. Ночь была тёплая, свежая, ясная. Анафид завис на самом краю подоконника, за спиной послышался стон Глеба.

«Высоко», – сознание Зои прорвалось сквозь путы анафида.

– Не мешай, – рыкнул чёрт.

Лететь высоко, очень высоко. Внизу газон и кусты. Приятного приземления не будет. Но анафид не церемонился, он расширился, захватил полностью спину, руки и ноги Зои. Свесился с самого края, оценивая расстояние, немного повисел, вдыхая ночной воздух.

– СТОЙ! – взвизгнул из квартиры Глеб.

Бес больше не думал, он оттолкнулся и прыгнул. Руками скользил по стене, сокращая скорость падения. Зоя чувствовала, как стирается кожа и ломаются ногти, как горят ладони. Приземлились они быстро и мягко, ничего не вывихнули, не сломали.

Из окна свешивался Глеб. Он настолько обалдел от происходящего, что даже не подумал послать сигнал остальной команде.

– А говорят, что Стража не ошибается, – фыркнул анафид. – Самой большой их ошибкой было взять на стажировку этого олуха.

Зоя почти не чувствовала себя. Всё тело занял бес. Двигал её руками и ногами. Иногда не в ту сторону, из-за чего суставы выли и сопротивлялись. Ладони горели и кровили. Болела спина, откуда нечисть выдрала кусок кожи. Болела голова, потому что в ней сразу поселилась сотня ненужных мыслей. Анафид праздновал свободу и обдумывал, куда теперь можно податься в новом теле. Тело долго не продержится, но этого хватит, чтобы оторваться от Стражи.

Глеб стоял у подоконника в опустевшей квартире и с ужасом смотрел, как убегает по улице то, что когда-то было Зоей Зной. Если бы из Стражи увольняли, то он мысленно уже писал бы заявление.

– Скат Иваныч меня убьёт, – тихо пробормотал стажёр.

– Это точно, – согласился рядом кто-то невидимый.

* * *

На встречу с Таисой Нора шла спокойная. Не было привычной тревожности, что скажет подруга, как оценит сегодняшний лук. Да и образом своим Нора тоже была довольна. Простой, но комфортный. А сверху – та самая широкая кофта с дачи, которая давала отличную игру фактур и объёмов. Обещал прийти на встречу и Плотвичкин. Нора не была уверена, написал он об этом Таисе или нет, но её это не особо волновало.

Прошедший вечер, а за ним и ночь изменили отношение к тому, что происходило между Норой и друзьями, а самое главное, к тому, что творилось у неё в голове. Она не планировала резко разрывать связи, но попытаться как-то иначе вести диалог определённо стоило.

Таиса сидела спиной ко входу, как вчера. Ссутулилась над телефоном, отчего худые лопатки торчали, будто не до конца проклюнувшиеся крылья. Обновлённая стрижка ей очень шла.

Нора обошла стол и села рядом. Таиса подняла глаза. Даже плотный слой тоналки не смог скрыть синяки от недосыпа. Сегодня подруга выбрала чёрный цвет, надела чокер с маленьким камушком и бантиком.

– Привет. – Нора улыбнулась.

Таиса оглядела её одежду, поджала губы, рассматривая кардиган, но ничего не сказала.

– Всю ночь проревела. – Она снова нависла над телефоном. – Не позвонил, ничего не сказал. Три дня ни ответа ни привета.

– Саша?

– А кто ещё? – воскликнула Таиса. Посетители вокруг стали оглядываться.

Нора покачала головой. Плотвичкин опаздывал, что было для него удивительно.

– Мы как тогда поругались, так он всё, ничего не писал, а я ждала! – Голос Таисы дрогнул.

– А ты сама ему писала?

– Ты меня за кого держишь? – огрызнулась подруга. Помолчав, добавила мягче: – Нет, я ждала, что он напишет.

– А он ждал тебя, – спокойно сказала Нора.

– Думаешь?

– Уверена.

Плотвичкин появился с букетом любимых цветов Таисы, и Нора просияла. Саша пришёл очень кстати. Таиса сразу обернулась, нацепив маску безразличия, но заплаканные глаза выдавали её с головой.

– Всем привет. – Саша неловко сел между девушками и чуть не надел букет на голову Таисы. – В очереди застрял, только завезли.

С этими словами он сунул цветы Таисе в руки, чтобы та не успела опомниться и начать отбиваться.

– Ты почему не писал? – вместо приветствия выдала Тая.

– На работе напрягли, сменщик заболел, – пожал плечами Плотвичкин.

– Ты работаешь? – искренне удивилась она. – И давно?

– С первого курса.

Нора попросила меню, чтобы хоть как-то заполнить неловкую паузу.

– Мог бы хотя бы в перерыве написать, – гнула своё Таиса, – или ночью. Знаешь же, что я поздно ложусь.

– Извини, смены были тяжёлыми, сил ни на что не оставалось. – Саша уткнулся в меню, а краем глаза наблюдал, как Тая рассматривает цветы.

– Тогда утром мог написать, перед работой. И вообще! – Плотвичкин хотел что-то сказать, но Таиса его перебила: – Если бы хотел, написал бы!

– Я не мог, у меня не получалось, – оправдывался Саша.

Нора отвлеклась от их препирательств. За стеклом стоял молодой парень с тёмными волосами и контрастными светлыми глазами. Он осматривал улицу и вёл себя так, будто ему крайне неприятно тут находиться.

«Стража», – подсказал внутренний голос.

Парень был той же природы, что и Нора, и кот, и та чёрная фигура, которая сегодня ещё не появлялась.

– Нора? – позвал Саша.

– А?

– Будешь что-нибудь заказывать?

– Не. – Нора снова посмотрела на улицу, но там уже никого не было. – Вам двоим надо пообщаться с глазу на глаз, завтра встретимся.

С этими словами она быстро собралась и вышла на улицу. Озираясь по сторонам, она попробовала почувствовать, куда ушёл незнакомец, но ничего не увидела.

– Не меня ищешь?

Чёрная фигура, источающая холод и смерть, стояла за спиной. Нора резко повернулась, готовая отразить удар, но немного не успела. Синяя ледяная рука вцепилась в горло и поволокла за собой во тьму.

* * *

Здесь даже пахло иначе.

Стоило только ступить на землю, как обдало выхлопными газами от пронёсшейся мимо машины. В Ладу не было такого интенсивного трафика. Люди вообще мало перемещались, потому что не видели в этом смысла. А тут, куда ни глянь, все куда-то едут.

Брют перешёл дорогу и двинулся в сторону нужного дома. Подсказки на телефоне не понадобились, как и сам звонок. Он знал этого информатора и как с ним связаться. Настораживало то, что Скат Иваныч тоже знал про Шепелявого. Может, это знание передавалось от одного босса Стражи к другому? С Шепелявым Брюта познакомил Як много лет назад. Сразу объяснил, что это необычный клиент и что есть правила, которые нужно соблюдать при общении с ним. Як так и не узнал, что Брют умудрился с Шепелявым не просто сдружиться, а, что называется, скорешиться, они периодически друг другу помогали.

Дом, где жил Шепелявый, был длинный, занимал почти половину улицы, а подъезда в нём было всего два. Брют сразу вспомнил, какой из них нужен. Поднялся на верхний этаж, немного затормозил, разглядывая два бесконечно длинных коридора, и повернул налево.

Квартира находилась в самом конце. Тяжёлая металлическая дверь была вся исписана знаками, которые видели только посвящённые. Громкое предупреждение, что сюда лучше не соваться.

– Знало бы Великое древо, что творит его Стража, – пробормотал себе под нос Брют, нажимая на дверной звонок.

Дверь открылась не сразу, из недр квартиры выполз клуб пара и окутал Брюта с головы до ног. Стражник закашлялся, замахал руками и сморщился.

– Заюс, а ты сто такой кислый? – Голос прозвучал совсем рядом, приятный женский голос, но немного шепелявый. – А ты совсем не изменился.

– Зато вижу, ты сменил оболочку.

Зрение прояснилось, перед Брютом стояла высокая шатенка, в руках она держала кальян, который и курила, выпуская пар. Алое платье обтягивало фигуру, на ногах мохнатые тапочки. Волосы она заколола китайской палочкой для еды.

– Сам знаес, не могу долго носить одну одеску, – улыбнулась женщина.

– А дикцию себе поправить так и не смог.

Брют шагнул вперёд, дверь за ним тихо закрылась, и сразу стало темно.

– Сколько я ни пытался, нисево не могу с этим поделать. – Голос удалялся в недра квартиры. – Дазе к логопеду ходил. И не раз.

Брют на ощупь вышел на свет. Свет был на кухне.

– Пыталась, – поправил он. – Не пались.

Кухня была маленькая, но аккуратная. Вдоль керамического фартука висели лопаточки и ножи на магнитах. Красивый алый чайник стоял возле кофемашины, а рядом с окном примостился такого же цвета холодильник.

– Не перезивай, тут все свои, – радостно щебетал Шепелявый, устанавливая кальян в центре стола. – Когда первые дни в новом теле, всегда слозно отслезывать, как говорю. Потом привыкаю. Сяю?

– Чего? – не понял Брют.

– Сяй пить будес?

– А, чай, – наконец-то дошло до Брюта. – Опять намешаешь своей бурды из мешка.

– Обизаесь! Я новую заварку купил… Купила.

– Заваривай.

Пока Шепелявый мыл заварник, ставил чайник и хозяйничал возле плиты, Брют осматривал помещение. Кухня как кухня, за единственным исключением. Вокруг окна набили рейки и украшения от старого наличника. Карнизов со шторами не было, но от одного края наличника к другому тянулась тонкая леска, по которой гуляла лёгкая, как кисея, ажурная шторка.

– А ты квартиру снимаешь? – спросил Брют, разглядывая инсталляцию.

– Купил! – с гордостью ответил Шепелявый. – А это от предыдусего владельса осталось. – Он кивнул в сторону, куда смотрел гость. – Не знаю, сто они тут дерзали, в комнатах то зе самое. Но прикинь, как я обрадовался, когда увидел это всё! Мозно не перезивать, если при повороте Колеса мне крысу унесёт. Останусь тут беситься и не спалюсь!

Брют согласно кивнул. Наличники не пускали то, что может проникнуть в дом снаружи, а тут позаботились, чтобы ничего не вырвалось изнутри. Надо бы посмотреть, кому раньше принадлежала квартира, решил для себя Брют. Если, конечно, не забудет.

– А ты сево позаловал? – Шепелявый открыл форточку, пуская в комнату свежий воздух.

– Говорят, у тебя разрыв-трава есть. – Брют сразу решил перейти к делу. – Ты её, случайно, не заварил ещё?

– Аха, – хохотнул Шепелявый, оценив шутку. – Стобы мне баску сразу снесло? Давай пока поворкуем, и я тебе немного отсыплю.