Текст книги "Метро 2033: На пепелищах наших домов"

Немного успокаивало, что человеческих тел видно не было – оставалась надежда, что беженцы пережили эту схватку без потерь.

Из-за НСВ разведчикам помахал Виктор, все такой же меланхоличный и спокойный. Впрочем, вылезать из гнезда пулеметчика он не торопился, внимательно оглядывая окрестности, будто ожидал, что монстры могут вернуться с подкреплением.

– Не ожидал я от него такого, – пробормотал Баранов, помотав головой.

– В смысле? – не понял Азат.

– Ну, сам смотри, днем на поверхность вышел, еще и без противогаза. Молодец парень, видимо, понял, что панцирь из автомата не взять, и рванул к «утесу».

– Ага, – кивнул башкир. Уж кого-кого, а его в сегодняшнем бою отличившимся назвать было никак нельзя.

– Есть новости? – спросил Полковник, появившийся на крыльце школьного здания. В руках старый военный держал свой Абакан, а противогазом предпочел пренебречь.

– Так точно, – кивнул лейтенант. – Добрались до Биюргана, нашли место побоища. Устроили его как раз эти же твари, трупы утащили, кроме одного паренька, который успел спрятаться в доме. Пошли по следам, поднялись на холм, с него видно Двуречье. Нижнекамского водохранилища больше нет, Ик и Кама пробили себе новые русла, между ними – радиоактивное болото. Туман какой-то дурной, зеленоватый, а вот эти там и зародились, похоже.

– На раков похожи, – подал голос Шмель. – Десять пар ножек и клешни. Панцирь только немного другой формы, голова будто вросла в него, но в целом да, один в один.

– Повезло нам в Челнах, что «шарки» водились, а не вот эти вот, – вставил свое веское слово Баранов.

– Туда мы не полезли, конечно, – продолжил доклад лейтенант. – Других мутантов не встретили, неизмененных животных тоже. Думается мне, эти «речные» тому виной. Живут на болоте и жрут всех, кто поблизости объявится. Вот как мы, например.

– Тогда выдвигаемся, – заключил Полковник. – Хрен с ней, с дневкой, лучше на скорости проскочить и добраться до безопасного места. Тем более что мы теперь знаем, где люди жить могут. Мензелинск, до него километров тридцать еще, за час добраться должны, а там попытаемся на связь выйти.

– А здесь-то что произошло? – спросил Азат. – Живы все?

– Все благодаря жене твоей, – усмехнулся бывший комендант «Домостроителей». – Как вы ушли, я приказал людям оружие раздать, не понравились мне новости о «речных» этих. И вроде тишина, не видно никого, караульные проспали. А потом выстрел ружейный на первом этаже, стекло посыпалось. Ну, ты понимаешь, одна из тварей стала решетку ломать, а Ландыш схватила ружье сына твоего и картечью ей в морду…

Башкир усмехнулся. А разговоров-то было, мол, оружие детям давать опасно.

Подумал и решил, что подарит ей найденный АКМ. Проверит только, что все в порядке, и почистит, а то стреляли, ствол в нагаре должен был, и сырость опять же. Вот остановятся они на следующую ночевку, разместятся где-то, Ландыш станет рассказывать о том, что произошло днем, а он раз – и отдаст ей автомат.

Еще бы ленточку найти, перевязать. Вот смеху-то будет.

Глава 6
Острог

И вновь бойцы «Булата» ехали по Татарстану, опять в головном дозоре. Проследовали немного в сторону Биюргана, свернули к югу, там миновали село со смешным названием Кузкеево и покатили по разбитой дороге к Мензелинску. В город они должны были заехать не с федеральной трассы, а с запада.

Мензелинск Азат знал совсем смутно, помнил только, что он окружен Северной дорогой, да еще в памяти всплывала улица Кадомцевых. Сейчас башкир об этом и не думал, потому что разобрал трофейный автомат, рассовав детали по карманам разгрузки, и принялся шуровать шомполом с намотанной протиркой в стволе, который оказался порядком загажен.

Видимых неполадок Азат не обнаружил. Хотя и не особо искал, решив, что просто отстреляет из «весла» магазин-другой, когда появится возможность. А если ствол выдержит это испытание, то со спокойной душой подарит его старшему сыну. Идею подшутить над женой башкир после некоторых размышлений счел слишком опасной и решил отбросить. Да и спокойнее, если рядом с Ландыш и младшим будет Алмаз, вооруженный и способный в случае чего защитить.

– Азат, есть идеи, где может находиться крепость? Прием, – послышался из рации искаженный помехами голос Полковника.

– Дайте подумать, – попросил башкир, отвлекшись от чистки оружия.

С крепостью у него имелась всего одна ассоциация – средневековый замок. При слове «острог» представлялось нечто подобное, но с деревянным частоколом. Только вот не было в Мензелинске никакой сохранившейся исторической твердыни. Раскопки разве что, Азат не знал точно, но вряд ли их получилось бы использовать в качестве укрытия.

Зато вспоминалось другое: в центре города было несколько десятков метров стены старинного монастыря. Храм и хозяйственные постройки разрушили в советское время коммунисты, а это сооружение устояло. Еще из крупных и древних зданий имелся собор Святого Николая в самом центре города. В принципе, он в качестве убежища использоваться мог, особенно если «крепостным» удалось раскопать ходы в какие-нибудь старые катакомбы, которых в городе не быть не могло.

Раньше даже болтали, что от центра города под рекой проходит подземный туннель до церкви Преображения в совхозе имени Воровского, который до революции был загородной дачей того самого женского монастыря.

– Собор есть большой в центре города, – ответил он не очень уверенно. – Его укрепить можно. А так – не знаю даже.

– Понял, – пробулькала рация.

Азат подумал, что старик сейчас наверняка сидит над картами и продумывает варианты дальнейших действий. Правильно, планирование – наше все. Башкир усмехнулся, проверил чистоту ствола, в очередной раз пропустив через него тряпку, после чего принялся собирать автомат.

– Как с фоном? – спросил лейтенант у Баранова, которому снова досталось ехать в гнезде пулеметчика.

Теперь тот, правда, больше по сторонам смотрел да видами восхищался, хоть на вкус Азата ничего особо выдающегося в осеннем пейзаже не было. Услышав вопрос командира, боец посмотрел на экран радиометра и ответил:

– Норма.

Стоило им миновать Кузкей и отъехать километров на пять в сторону Мензелинска, как фон стал очень быстро снижаться. Бойцы «Булата» сперва даже не поверили, они не думали, что на всей Земле найдется хоть одно место, где дозиметр не будет раздражать слух своим треском. Ершов предположил, что они покинули зону радиоактивного следа, и это объяснение всех устроило.

– Как думаете, выжили там? – нарушил Шмель молчание и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Я вот что подумал, если тут мелкие города уцелели, может, и со стариками моими в Тарноге все в порядке?

– А это где? – спросил Азат, надевая на автомат крышку ствольной коробки. – Название-то странное какое.

– Вологодская область, – ответил за своего бойца лейтенант. – А название не более странное, чем Белебей. Полковник тоже откуда-то оттуда родом.

– Хоть кто-то да выжил, – пожал плечами Ершов. – Маленькие города наверняка не бомбили, смысла-то в этом? Другое дело, что там с цивилизацией. Даже если свет с отоплением будут, лекарств никто в аптеки не завезет. Мяса и хлеба тоже – что сами вырастили, то и ешьте. Раковых больных больше станет, а их ведь тоже в областные центры не отправишь, уж те-то точно все в руинах.

– Я вот давно спросить хотел, Ерш, откуда ты умный такой в армии взялся? – задал Шмель вопрос, прищурив глаза.

– Сам же знаешь, что со второго курса университета вылетел, – ответил тот, усмехнувшись. – Год в Бауманке отучился, на втором забил, а в академический отпуск справку сделать не успел. И вот я здесь.

– Ага, а то мог бы сейчас в московском метро сидеть, – пошутил Азат и вдруг задумался. – А что, там-то люди тоже наверняка выжили.

– На дорогу смотрите лучше, чем обсуждать хрен знает что, – заметил лейтенант.

На какое-то время они замолчали. Двигатель «УАЗа» продолжал мерно рокотать. Дорога была немного лучше, чем раньше – видимо, здесь асфальт поменяли перед Войной, за окном уже давно стало совсем светло, и постепенно башкир понял, что ему нравится эта поездка.

Пока едешь – хорошо. Все, что нужно делать, это сидеть и смотреть за происходящим снаружи. Вот даже автомат почистил спокойно. Но вечно пребывать в пути не получится, тем более что стрелка топлива уже показывает меньше четверти бака.

А как только остановишься, навалятся проблемы, которые придется решать. Черт его знает, что происходит там, куда они направляются? Мензелинск, остроги какие-то, крепость…

Правда, судя по находкам, имелось у «крепостных» и неплохое оружие, и хрюшек они выращивали и даже пшеницу – лепешки оказались именно из этого вида зерна. Азат, который хлеба нормального не ел уже лет пятнадцать, чуть язык не проглотил от удивления.

Дорога нырнула вниз, и Шмель стал притормаживать, чтобы «УАЗ» не разгонялся слишком сильно. Небольшая плотина, перегораживающая водоем, оказалась во вполне удовлетворительном состоянии, хоть дорожное покрытие на ней в некоторых местах и слезло, обнажая голый бетон.

Миновав пруд с черной водой, они опять поехали в гору, но стоило им взобраться на вершину холма и преодолеть еще пару десятков метров, как дорога вновь пошла вниз.

Шмель тихо матерился сквозь зубы, но мелькнувший в стороне указатель с названием города явно прибавил ему уверенности. Неуютно он себя чувствовал, что ли, после перерыва в водительском стаже в двадцать лет?

– В том журнале, что мы в кабинете нашли, я читал про Мензелинск. Там написано, что в первые дни после Войны оттуда какая-то трансляция шла, – вспомнил башкир. – Кто-то называл себя президентом, приказывал собраться и получить направления на работы. А потом началась стрельба прямо в эфире и больше ничего не было.

– Ага, думаю, в первые недели после Войны таких президентов целая куча выискалась, – заметил Ершов. – Да и потом, честно говоря, тоже. Тут, как и у нас, каждый дурак по-своему с ума сходил.

– Кто президент, кто халиф, кто красный комиссар, а кто – господь бог, – согласился лейтенант.

– Как думаете, а это чисто наши заморочки или на Западе так же? – вдруг задумался Азат. – Ну, у нас же сами знаете, за сто лет три власти сменились, и дураков всегда хватало. А как у них там?

– Да то же самое, – уверенно проговорил Ершов.

– Это почему? – Лейтенант тоже заинтересовался. Похоже, что ему, как и Азату, до этого не приходила в голову такая простая мысль.

Нет, конечно, все были уверены, что и другие города выжили. Но возможности выбраться из Челнов не было, так что воспринималось все, происходящее за пределами Автограда, чуть ли не как на другой планете. В большинстве своем люди из переходов-то за все двадцать лет ни разу не выходили. Ну и чего говорить, если от «домиков» до «Энергетика» полтора часа дороги всего, и то попробуй добраться, какие тут другие города….

– У них все то же самое, – ответил боец. – То же расслоение в обществе. Что в Америке, что в Германии, что во Франции и в других странах. Вон, в Штатах южных белые с флагами Конфедерации и пикапами, а где-то и негры. В Германии еще за семьдесят лет до Войны в фуражках с черепами и с «сюрикенами» на рукавах ходили – думаешь, не будет таких, что вспомнят об этом? Да и мигрантов из мусульманских стран тоже немало, едва ли не больше, чем у нас…

Возможно, Ершов и дальше продолжил бы высказывать свою точку зрения, но увидел на заправке по правую сторону от дороги баннер. На нескольких сшитых между собой простынях было написано: «Вы въезжаете на территорию Мензелинского острога. Во избежание происшествий свяжитесь с нами по первому каналу и обозначьте цели».

– Предупреждают, однако… – заметил Шмель. – Серьезные ребята.

– И вежливые, – добавил Азат.

– Останови, – попросил лейтенант и потянулся к рации. – Свяжусь с Полковником, сообщу. Хрен знает, что от них ожидать можно, машину полную баб туда везти точно не стоит.

– Надо на связь выходить в любом случае. – Шмель плавно затормозил, останавливая машину. Отпустил руль и размял пальцы. Башкир заметил, что костяшки на них побелели от напряжения. – Если те парни с головой дружат, то о нас уже доложить должны.

– Лейтенант вызывает Полковника. Повторяю, лейтенант вызывает Полковника. Как меня слышно, прием.

– Полковник на связи, – ответил из динамиков голос, слегка искаженный помехами.

– Мы добрались до окраины Мензелинска. На заправке баннер, предлагают связаться с ними и поговорить. Обозначить намерения. Дождаться вас или ехать самим? Прием.

– Езжайте сами, – несколько секунд спустя ответил Полковник. – Мы встанем в отдалении, постараемся укрыть машины. Только не рискуйте и не геройствуйте. Обозначьте, кто вы и откуда, скажите, мол, хотите разузнать, что в мире происходит, может быть, топлива купить, если у них есть излишки. При любых подозрениях валите оттуда… – Старик задумался и вдруг добавил: – Серьезно, парни, не рискуйте, не хочу потерять группу своих лучших бойцов. Как поняли. Прием.

– Вас поняли, – ответил лейтенант. – Выполняем. Конец связи.

– Черт, – сорвалось с губ у Азата, которому, похоже, наконец передалось напряжение остальных членов разведгруппы. – Черт.

– Что такое? – спросил Ершов.

– Да суемся хрен знает куда. – Башкир помотал головой. – В очередной раз.

– Ну а ты зачем к нам напросился тогда? – усмехнулся лейтенант. – Чем этот раз принципиально отличается то того, чтобы по Челнам бродить? Или даже от сегодняшнего похода в Биюрган?

– Тем, что крепость их не зря так называется, как мне кажется, – подметил Азат. – И если мы туда войдем, то просто так уже не выйдем. А без прикрытия? Может, хоть снайпера снаружи оставим? У меня «псошка» есть, пусть кто-нибудь займет позицию. Какой-никакой, но аргумент.

– Ага, только без пристрелки этой «псошкой» можно разве что гвозди забивать. Да и разделяться не стоит… Короче, посмотрим. – Лейтенант уже успел настроить рацию на первый канал. – По большому счету с нас брать нечего, машины у них наверняка есть, стволы тоже. Может, и нормально все выйдет. Как к ним обратиться-то?

– Да крепостью и назови, – предложил Ершов. – К тому же они и сами себя так зовут.

Лейтенант согласно покивал, надавил на тангенту и произнес:

– Гости вызывают «Крепость». Гости вызывают «Крепость». Меня слышно, прием?

Ему пришлось еще дважды повторить это, прежде чем рация зашипела и сквозь помехи послышался голос.

– «Крепость» слушает. Кто такие, откуда? Прием.

– Мы с запада, – ответил лейтенант, видимо, не решившись сказать, откуда именно они едут. – Хотим узнать, что дальше на востоке происходит. Купить бензина немного, если есть. Продадите? Прием.

– Вы с байларской дороги едете или с М-7? Прием.

– С байларской, – ответил лейтенант и посмотрел на Азата. Тому оставалось только утвердительно кивнуть.

– Тогда езжайте прямо, пока не упретесь в поворот. Дальше на первом же перекрестке сворачиваете направо, а потом на втором – налево. Если увидите разграбленный супермаркет, значит, все правильно. Там вас встретят. Как поняли? Прием?

– Знаешь, где это? – спросил командир у башкира.

– Примерно, – задумался тот. – В самом центре города устроились, значит. Там театр рядом, помню.

– Гости, как поняли? Повторить маршрут? Прием, – напомнил о себе собеседник.

– Поняли, повторять не нужно. Едем. Конец связи.

* * *

– Охренеть, – сказал Баранов, к тому времени забравшийся в салон. – Действительно, крепость.

Они остановились у супермаркета. Чуть дальше по дороге стоял дом из красного кирпича, все окна которого без исключения оказались забраны разномастными решетками. На самом верхнем, четвертом, этаже стены в двух местах были обрушены вниз. Из проломов торчали стволы пулеметов, судя по размерам, крупнокалиберных.

На крыше появился мужчина, который помахал им рукой, предлагая повернуть и ехать дальше. Шмель снова тронул машину и последовал его указаниям. И только когда здание супермаркета перестало закрывать вид, они поняли, что этот дом – всего лишь небольшая часть «крепости».

Когда-то здесь был жилой квартал, Азат еще помнил его: несколько одинаковых домов в самом центре города. Вроде местные за густонаселенность называли их «муравейником» или как-то так.

Сейчас дворы оказались огорожены стеной из бетонных плит высотой метра в два с половиной, увитой сверху колючей проволокой. Все двери, выходившие на внешнюю сторону, заварили, а окна закрыли решетками.

Ворота поразили башкира сильнее всего. Они оказались огромными, не иначе как от авиационного ангара, и дополнительно были укреплены наваренными крест-накрест рельсами. Приводилось в движение это чудо фортификационной мысли подъемным краном, стрела которого торчала из-за ограждения.

Что без строительной техники тут не обошлось, стало ясно сразу. Один лишь забор – страшно представить, сколько туда вложено сил. Да и чтобы решетки смонтировать, нужно было не только собирать их по всему городу, но и установить, что без люльки или крана проделать не получится.

По сторонам от въезда стояли вышки, но даже отсюда было видно, что пулеметы там установлены калибром попроще – ПКМ. За орудиями дежурили люди, но наблюдали они больше за окрестностями, то ли опасаясь нападения мутантов, то ли подозревая гостей в какой-нибудь хитрости. Один, правда, приветливо помахал им.

Шмель остановил машину перед створкой, которая медленно поползла вверх по направляющим, открывая взглядам «булатовцев» двор крепости. Внутри былы припаркованы с полдесятка машин, переделанных под реалии нового мира, и большой бензовоз на базе камазовского тягача. Периметр охраняли несколько вооруженных автоматами бойцов.

– Да, у этих бензин на пару стволов не сменяешь, – заметил Ершов, когда Шмель тронул машину.

– И их либо кто-то жестко прессует, либо они охренительно трудолюбивые, – добавил Баранов.

– Думаю, и то, и другое, – кивнул лейтенант. – Неуютно. Впрочем, как и в чужих переходах.

Мужик, управлявший краном, что-то крикнул и махнул им рукой, указывая, где можно припарковаться. Они последовали его совету. Шмель заглушил двигатель, который замолчал, тихо потрескивая на сыром и холодном воздухе, и вся группа выбралась из машины.

Из подъезда одного из домов навстречу им вышел высокий мужчина, внешний вид которого можно было охарактеризовать не иначе как аристократическим. Его густые волосы оказались зализаны назад, а на лице росли аккуратно подстриженная борода и пышные усы. Серые глаза смотрели из-под густых бровей внимательным изучающим взглядом.

В целом он напоминал Азату то ли кого-то из офицеров имперской армии, как их показывали в кино, то ли портрет одного из последних царей, изображенный в учебнике по истории. Сходство дополнялось строгой одеждой, похожей на мундир, только без знаков различия.

Мужчина вышел вперед, заложил руки за спину.

– Меня зовут Дмитрий, – назвался он. – Добро пожаловать в Мензелинский острог. Всегда рады новым гостям, особенно если они приходят с миром. Пожалуйста, разрядите оружие, уверяю, тут вам ничего не угрожает.

Баранов что-то рыкнул, но командир группы первым отсоединил от автомата магазин и передернул затвор, выбрасывая патрон из патронника. Остальные последовали его примеру, а Азат еще и закинул ставшую бесполезной теперь железяку за спину.

– Пистолеты можете оставить как есть, только не доставайте, – разрешил Дмитрий и с улыбкой кивнул. – Что ж, вы приехали с запада, верно? С той стороны никого не было уже много лет. Можно узнать, откуда конкретно?

– Из Челнов, – то ли сдался, то ли выдал козырь из рукава лейтенант.

– Из Челнов? – «Крепостной» прищурился. – Никто еще оттуда не приезжал. И все, кого мы туда отправляли, возвращались ни с чем. Не могли пробиться в город из-за высокого фона и мутантов.

– Да, если добираться по М-7, как раз попадешь в разбомбленную промзону, – кивнул командир группы. – Если попытаться через Калмию и Биюрган, тоже можно не дойти. Там прошел радиоактивный след и развелись какие-то опасные твари. Нужна хорошая машина, снаряжение и много оружия.

– А как вы узнали, что нужно ехать сюда? – Встретивший их мужчина нахмурился. Азат понял, что упоминание Биюргана ему совсем не понравилось.

– Мы остановились в Калмии, – сказал лейтенант.

– Нашли место, – с усмешкой перебил его здоровенный русоволосый мужик с заросшим густой бородой лицом и пылающими румянцем щеками. Башкир и не заметил, как он подошел к ним. – У самого Двуречья останавливаться.

– Продолжайте, – жестом прервал его Дмитрий.

– Слушали радио, думали, вдруг найдем выживших, узнаем, где можно остановиться. – Пожав плечами, командир продолжил рассказ: – Услышали, как «Сокол» вызывал «Крепость», потом крики и выстрелы. Рванули туда, думали помочь, но нашли только следы побоища и труп радиста.

– А остальные? – Лицо «крепостного» не выражало никаких эмоций.

– Мы думаем, что их утащили мутанты. Вы, кажется, их называете «речными», да? Мы дошли до берега Ика, но туман выгнал нас назад, по дороге мы встретились с тварями, похожими то ли на раков, то ли на крабов. Это и есть «речные»?

– Верно. Значит, группа Антона уничтожена, да? Жаль… От них что-то осталось?

Башкир вспомнил о гильзе, которую снял с трупа парня. Он сунул ее в кармашек разгрузки, а потом сам забыл об этом и даже Полковнику не рассказал. Но после пережитого неудивительно было запамятовать о такой мелочи.

– Держи. – Азат вытащил из кармашка гильзу и передал Дмитрию. – И еще его автомат в машине лежит.

– Я заберу. – Краснощекий сделал шаг в сторону машины, но Баранов мгновенно преградил ему дорогу.

– Это наша добыча, – медленно проговорил Леха. На его лице набухли желваки. Это указывало на то, что с бойцом лучше не спорить, если не хочешь поучаствовать в славном спарринге.

На самом деле Азат не знал, на кого поставил бы, если бы дело дошло до драки. Баранов был крепким мужиком, но его сила и выносливость оказались подавлены двадцатилетним сидением под землей. Противник же точно не уступал Лехе габаритами, а по внешнему виду можно было уверенно сказать, что он буквально пышет здоровьем.

Конечно, в схватке многое решает опыт, а не грубая сила, но по этому поводу никаких выводов башкир сделать не мог.

– У Антохи осталась вдова, – сказал «крепостной», продолжая напирать на бойца.

– Савва, оставь, – махнул рукой Дмитрий. – Ольга получит свою компенсацию. В конце концов благодаря этим людям мы узнали, что стало с его группой. Иначе кучу времени потратили бы на поиски.

Он посмотрел на гильзу, вытряхнул себе на ладонь записку и со скорбной миной помотал головой.

Савва все же отступил. Было видно, что ему не хочется терять лицо, но, похоже, слова главного для него имели высший приоритет. Незлобивый Баранов сам не стал выпендриваться и протянул мужику руку:

– Не кипятись, боец, – проговорил он. – С учетом того, сколько у вас стволов, один большой роли не сыграет.

Тот ничего не ответил, но протянутую ладонь пожал. Отошел в сторону и встал возле командира, который продолжал рассматривать записку.

– Вас всего пятеро? – спросил Дмитрий, не поднимая глаз.

– Нет, – ответил лейтенант. – У нас целый автобус с беженцами. Просто мы поехали первыми, чтобы разведать, что тут и как.

– Можете вызывать своих, мы их разместим на первое время, – пожал плечами Дмитрий и сунул записку в карман. – У нас есть что-то вроде гостиницы – торговцы, бывает, приезжают целыми караванами. Учитывая обстоятельства, платы за постой просить не будем, не каждый день нас посещают гости из мертвого города. И не беспокойтесь, в Крепости вы в полной безопасности.

– Нас еще отправили узнать по поводу того, что вообще происходит в мире. Где есть незараженные места, какие опасности подстерегают по пути. И да, топлива мало, хотели купить немного, если продадите.

– Это можно будет позже обсудить с вашим начальством. – Дмитрий кивнул и улыбнулся. – Сами же сказали, что вас отправили. Может быть, и ехать никуда не придется, люди нам нужны.

– Такие решения не в моей компетенции. – Лейтенант покачал головой. – Что Полковник скажет, то и будет.

Азат заметил, что командир группы смотрит куда-то вверх, проследил за направлением и тоже разглядел оборудованную на крыше одного из домов огневую позицию. Капитально, надо сказать, обустроенную: с мешками песка и стальными листами, только самих орудий отсюда видно не было.

– Там что, АГС? – спросил лейтенант, указав пальцем в сторону ДЗОТа.

– На крыше? – Дмитрий поднял брови. – Да, АГС.

– Парни, вы кого так сильно боитесь, что целую крепость выстроили? – снова влез в диалог Баранов.

– У нас тут восемь крупнокалиберных пулеметов и два АГС, – ответил Савва. – Мы никого, на хрен, не боимся.

– Да, так и есть, – с улыбкой согласился Дмитрий. – Савва, будь добр, размести гостей.