Текст книги "Манас. Адаптированный вариант для детей"

Победа Манаса над силами Эсенкана

 
Земли скрылись под водой,
Жил когда на свете Ной[28]28
  Ной – библейский персонаж, праведник с благословения Господа выжил во время Великого Потопа. В тюрском произношении Нук.


[Закрыть].
Воды в Бейджин[29]29
  Бейджин – (Бээжин) – в эпосе – страна китайцев.


[Закрыть] не дошли,
Чинмачин[30]30
  Чинмачин – страна, встречаемая в фольклоре тюрских народов; Чин – Китай, Мачин – Манжурия или страны к югу от Китая.


[Закрыть] не тронули.
Девятьсот домов там жили,
Сплошь китайцами все были.
Продолжает от них род
Сей бесчисленный народ.
Эсенкан тем станом правил,
Почитаем был и славен.
Мудрецы ему служили,
На счету особом были.
 
 
В Книге Судеб[31]31
  Книга Судеб – Китайская Книга Судеб, в которой появлялись имена великих людей.


[Закрыть] прочитав,
О беде мудрец прознав,
Низко голову склонил,
О грядущем говорил:
«О Великий, грядет час,
Явится сюда Манас.
Средь бурутов он рождён,
Грозен хан сей и умён.
Вскоре соберёт войска
И придёт в наши края,
Храбрых воинов убьёт,
Места ваше он займёт.
Нам беду б предотвратить,
Малышом бы погубить».
 
 
Медлить Эсенкан не стал,
Глашатаем так сказал:
Известите по владенью,
Пусть по Нашему веленью
Старцы мудрые придут,
Силачи, чья сила с пуд.
Службу мне служить пора,
Притащите мне юнца!
Пусть Жолой ко мне придёт,
Окажу ему почёт».
 
 
Глашатаи в бубны били,
Вмиг указ сей огласили.
Воины и мудрецы
Нарядились, как купца.
Рукава мужи спустили,
Ружья на слонов грузили.
По приказу Эсенкана
Вышел караван из стана.
А Жолой и хан Донго
Были во главе его.
 
 
Долго по пустыне шли,
В степи горные пришли.
От безделья все устали,
Для потехи птиц стреляли.
До́лом ехал караван
И искал Манаса стан.
А в долине хан Жолой
Приказал устало: «Стой!
Здесь привал мы разобьём,
Чуть с дороги отдохнём».
Погодя двумстам мужам
В путь велел сбираться хан:
«Вы мальчонку разыщите
И ко мне его ведите».
 

* * *

 
О коварстве Эсенкана
Даже не подозревая,
Мальчики в степи играли,
Альчики[32]32
  Альчик – косточка коленного сустава овцы, используются мальчиками в национальной игре в Ордо.


[Закрыть] в круги кидали.
И Манас всех победил,
В круг все альчики забил.
Начал бить он вне черты,
Все движения просты.
 

* * *

 
Караван подъехал вдруг,
И гружёный Кызыл нур[33]33
  Кызыл нур – самец рыжего верблюда.


[Закрыть]
На черту игры пошёл,
Там беду свою нашёл.
Плохо дело Кызыл нура,
Лучшим ханским был верблюдом.
Чтоб игру не нарушать,
Надо б нура удержать.
Сам не свой Манас от злости,
Кинул ибалак[34]34
  Ибалак – пластинка, сделанная из рога, для выбивания альчиков из круга.


[Закрыть], по кости
Он верблюду им попал,
Словно щепочку, сломал.
 
 
Двести силачей вскочили,
Заковать юнца решили.
И мальчишки испугались,
В страхе, как сиротки, жались.
Но Манас мужей разил,
Палицей батыров бил.
Расхрабрились тут юнцы,
За Манасом в бой пошли.
 
 
Доодур от смерти спасся,
Ранен, но в живых остался.
Он к Жолою прискакал
И о битве рассказал:
«Страшно мне, прости Жолой!
Повернуть бы нам домой.
Безрассуден сей храбрец,
Перебил мужей юнец!»
 
 
Гневно закричал Жолой:
«Трус! Случилось что с тобой?!
Ведь ему – двенадцать лет!
С воином сравненья нет!
Войско поднимай сейчас,
Не уйдёт от нас Манас!»
 
 
Вот Жолой войска ведёт,
Рвётся армия вперёд.
А Жакып вновь испугался,
Молвил сыну, запинался:
«Словно саранча, идут.
Горя, сын, кыргызы ждут.
Девять дев мы отдадим,
Жизни наши сохраним».
 
 
«Что ты говоришь, отец?!
Да пойми ты, наконец!
Милости не нужно ждать,
Лучше в схватке побеждать!
Я предпочитаю смерть,
Чем отдать им свою честь!
Пикой войско разбросаю,
Всех врагов поубиваю!
Кто их в наши земли звал?!
Кто убить нас приказал?!
Оседлаю я коня!
Поспеши, судьба моя!»
 
 
Шли китайские войска,
Словно по морю волна.
Наступали они злобно,
Чёрным облакам подобно.
В круг Манаса заманили,
Длинной цепью окружили.
Кылкурен стрелой летел,
В бой вступить Донго хотел.
Волос в конский хвост собрал,
От отца отвагу взял.
 
 
Но Манасу он не страшен,
На коне своём отважен,
Взглядом он сверлил врага.
Блеск копья слепил глаза.
Айманбоза разогнал,
В грудь копьём врагу попал,
Выпал из седла Донго.
Обезглавил он его,
Кылкурена вмиг поймал
И с собою его взял.
 
 
Вышел злобный хан Жолой,
Звал юнца на смертный бой.
То зубами он скрипел,
То, как дикий зверь, хрипел:
«Ну, сразишься ль ты со мной?!
Выходи на смертный бой!»
 
 
Вызов принял лев Манас,
Ждёт Жолоя смертный час.
«Не спеши! – кричал Жолой,
Раз ты принял вызов мой!
Коль ты – истинный бурут,
Люди коль о том не врут,
Стой, Манас, стоишь ты где.
Первенство отдай-ка мне!»
 
 
Спорить молодец не стал
И спокойно боя ждал.
Тут Жолой коня хлестнул,
На Манаса развернул,
С силой в цель всадил копьё,
Думал: «Всё, конец его».
 
 
Но Манас стоит, о чудо!
Не было удара будто.
Страшно стало в этот миг,
Жалким стал Жолой и сник.
в леопард стоял,
Слева тигр ожидал.
Он Манаса оценил,
Голову свою склонил.
«Сердце льва – в груди его.
Мускулы стальны его!
Коль кто супротив пойдёт,
Сразу смерть свою найдёт».
 
 
Он недолго так стоял,
Наконец сбылось, что ждал.
От удара силача
Треснула его броня.
Стал он из седла сползать,
Душу был готов отдать.
В страхе бедный хан кричал,
Люд на помощь призывал.
Хана выручить желая,
Воины его скакали.
Эр Каман, Жоон прибыли
И Жолоя оградили,
А мужи-богатыри
В чувство хана привели,
На коня вновь осадили,
От Манаса защитили.
 
 
Прискакал к своим Жолой,
Говорил едва живой:
«Недругов я перебил,
Но, увы, сам ранен был.
Не спасла меня броня,
Словно в пламени, спина.
Не могу продолжить бой,
Вынужден скакать домой.
Нужно рану подлечить,
Но вернусь, чтоб отомстить!»
 
 
Волю высказал Жолой,
Повернул коня домой.
Беглеца Манас узрел
И в погоню полетел.
Резвый конь стрелою мчал.
Лучик на копье блистал.
Нагонял его не раз
Храбрый богатырь Манас.
Долго-долго скачка длилась,
Пыли облако клубилось.
Но исчез в лесу Жолой,
Повернул Манас домой.
 

* * *

 
На ветру кусты шумят,
Солнце светит – благодать!
Недоволен мужа лик,
Что сумел спастись джигит.
И Манас от злобы сей
Припустил коня быстрей.
Вдруг увидел он Кама́на,
Силача и великана.
 
 
Враг коней в табун собрал
И в свои края погнал.
 
 
Был Кама́н рождён в Китае,
Где граничит он с Алтаем.
Силе должное отдали,
Эр Каман[35]35
  Эр Каман – (кырг.) кабан (дикий), вепрь. Так воина прозвали за его свирепый нрав.


[Закрыть] его прозвали.
Длинный волос в хвост собрал,
Пред Манасом он предстал.
Долго бились силачи,
Горы и холмы тряслись.
Копья им не помогли,
Взялись вмиг за топоры.
За мечи и сабли брались,
В сёдлах всё же оставались,
За волос схватил Манас
И стащил батыра враз.
Вынул он из ножен меч,
Голова слетела с плеч.
Все юнца боятся стали
И перечить перестали.
Нет китайцев и манжу,
И воинственных жан-жу[36]36
  Жан-жу – китайское племя.


[Закрыть].
 
 
Пир кыргызы закатили,
Аксакалов[37]37
  Аксакал – 1. Седобородый; 2. ист. старшина; 3. старейшина; патриарх (старейший в роде).


[Закрыть] пригласили,
Звать мальца Манасом стали,
От него поддержки ждали.
 
 
Кончилось кыргызов горе,
Матери не плачут боле,
Девы словно расцвели,
Парни свататься пошли.
 
 
Нет нужны теперь ни в чём,
Вступит радость в каждый дом.
 

Приезд старшего брата Жакыпа Бая на Алтай

 
Орозду́ имел детей,
Десять дурней-сыновей.
За Кашгаром[38]38
  Кашгар – город в Восточном Туркестане.


[Закрыть] они жили,
Скот на пастбище водили.
Шкодили сыны не раз,
Быстро Орозду́ угас.
 
 
Бай, родной брат Орозду́,
Не унял свою тоску,
По земле своей скучал,
Родственникам доверял,
А они родство попрали,
Скот у дядьки отобрали.
 
 
Было сына два у Бая,
Одного звали Бакаем.
Молвил как-то Бай Бакаю:
«Что мне делать, сын, не знаю!
Стала нам семья чужая,
И земля нам не родная.
На Алтае брат живёт,
Время же своё берёт.
Много лет в разлуке мы,
У него рождён был сын.
Оседлай-ка мне коня,
Разыщу Жакыпа я.
Коль он хорошо живёт,
Может, нас к себе возьмёт».
«Батюшка, ты поезжай,
Наши судьбы попытай!»
 
 
Бай на скакуне своём
В путь отправился верхом.
Долго ехал по степи,
И в пустыню привели
Старика его пути.
Вдруг увидел он вдали:
Люди делали канал,
Им здоровья пожелал.
 
 
Нескара копать канал
Странников всех заставлял.
Скакунов лихих рубил,
А людей жестоко бил.
Бая та же участь ждала,
Быть рабом пора настала.
 
 
Двое суток всё копал,
А на третьи он упал.
Старый Бай совсем ослаб,
Нужен ли им слабый раб?
Он совсем лишился сил,
И закопан старец был.
 
 
Стражи были сплошь лентяи,
Утруждать себя не стали,
Под кусточком старика
Лишь присыпали слегка.
 
 
К страже повернув коня,
Злобно крикнул Нескара:
«До меня дошла молва,
Мол, бурутские войска
Разгромили Эсенкана
На земле чужого стана.
Мол, живёт средь них Манас,
Стал угрозой для всех нас.
«Иль чудак, или дурак…» —
Молвят люди о нём так.
Якобы юнец босой
Стал китайцам всем грозой.
Мол, буруты там разжились,
Скот, добро себе нажили.
Будем силы собирать,
Чтобы скот у них отнять!
Наглеца того пленим,
Родичей мы расчленим!»
Мерзко Нескара крича,
Собирал в поход войска.
 
 
Бай, присыпанный землёй,
Слышал разговор о чём.
Войско в пыль лишь
обратилось,
В лёгкой дымке испарилось,
Выбрался тихонько бай
И подался на Алтай.
 

* * *

 
Солнце высоко сияет,
Иволга песнь распевает.
Весело журчат ручьи,
Трелью залились скворцы,
Не родной ему Алтай,
Но влюблён Жакып в сей
край.
Конь тихонечко шагает,
Всадника он понимает.
 
 
Вдруг скакун узду зажал,
Гривою затряс, заржал.
Смотрит бай Жакып вперёд,
Войско тучею идёт.
А за войском вдалеке,
То ль на муле, на коне ль
Скачет странник одиноко
Длинною степной дорогой.
Может, ищет он семью,
Бродит по́ свету всему?
Встреча с войском ни к чему,
Скакуна бай развернул.
К страннику подъехал он,
Поприветствовал его.
Старцу почесть оказал
И верхом ответ он ждал.
 
 
«Шлю приветствие тебе,
Кто ты, корни твои где?»
 
 
Сказывать Жакып начал:
«Предок мой – сам Карахан,
От него пошёл Тобой,
От Тобоя – дед Когой,
Гордый батюшка – Ногой,
И Жакып – перед тобой!»
 
 
Бай с коня чуть не упал,
Голосил и причитал:
«О Аллах! О боже мой!
Встретился я всё ж с тобой.
Разошлись наши пути,
Разлучили нас враги.
Был Жакып ты малышом,
Стал почтенным стариком.
Борода твоя седая!
Не узнал ты брата Бая?»
Братья крепко обнялись,
Слёзы счастья пролились.
Окаянная война
Сколько близких развела!
 
 
Бай о сыне расспросил,
Брат ответить поспешил:
«Есть, зовут его Манас.
Он – единственный у нас!»
 
 
Вдруг припомнил Бай слова,
Что кричал враг Нескара,
Мол, Манаса он найдёт
И юнца сего убьёт.
На Алтай войска идут,
Бедствия с собой несут.
Кулаки до боли сжал,
Всё Жакыпу рассказал.
К дому братья поспешили,
В страхе за Манаса были.
 

* * *

 
Вдоль Арала[39]39
  Арал – имеется ввиду Кен-Арал, название местности; географическая реалия – населённый пункт в Таласской долине.


[Закрыть] шли войска,
Возглавлял их Нескара.
На монголов вдруг напали,
Табуны у них угнали.
 
 
И пошли монголы в путь,
Чтобы скот себе вернуть.
«Неужели мы – враги?!
Где же наши табуны?!»
«Ищем мы совсем не вас!
Нужен нам малец Манас!»
 

 
Молвил им Жайсан тогда:
«Что вас привело сюда?
В Куу-Тюз[40]40
  Куу-Тюз – название местности (Куу-Тюз – букв. «пустынная равнина»).


[Закрыть] вы поспешите,
Там Манаса поищите.
Но вопрос сейчас в другом,
В нашем пастбище пустом!»
 
 
Табуны, добро вернём,
Но от вас услугу ждём,
Мне Манаса разыщите,
Негодяя приведите!»
 
 
«Можешь войском мне грозить,
Но тому, увы, не быть!
Ведь Манаса я боюсь,
К ним в селенье не суюсь!»
 
 
И ответил Нескара:
«Что же, это не беда!
Голову ты не ломай,
К нам поближе подъезжай!»
 
 
Вмиг Жайсан сообразил,
И лихого след простыл.
Убегал он по лугам
К тёмным и густым лесам.
С недовольством Нескара
Повернул в аил коня.
 

* * *

 
Тучею войска летели
И творили, что хотели.
Скот рубили и коней,
Били женщин и детей.
Люди в горы убежали,
В страхе старики дрожали.
 
 
С солнцем вновь пришла беда,
Им пресытилась еда.
С чёрными, как смоль, глазами
Юных девушек собрали.
Как строптивых кобылиц,
Гнали молодых девиц.
Люди плакали и выли,
Безутешны пери[41]41
  Пери – мифическая женщина, фея; здесь – красавица.


[Закрыть] были.
Овцы блеяли, кричали,
Жалобно бычки мычали.
Грохот ружей, лязг мечей,
Ржание лихих коней…
 

* * *

 
Бай с Жакыпом возвратились,
Об угрозе известили.
Брови сдвинул лев Манас,
Словно гром, раздался глас.
И навстречу к Нескаре
Поспешил он на коне.
 
 
Вот и встретились враги
На конях сидят лихих.
Супротив друг друга встали,
Взглядом злобным измеряли.
Смелый воин Нескара,
Силу оценив врага,
Льва Манаса испугался,
В страхе вдруг назад помчался.
Но Манас не отставал,
Пику крепко он сжимал,
Сильный вслед нанёс удар
И лопатку вмиг сломал.
Воздуха глоток вдохнул,
Людям Нескара шепнул:
«О прощай же, мой народ…
Бой закончить я не смог,
Сунулся к Манасу зря.
Видно, смерть пришла моя».
Припустил он скакуна,
Убегая от врага.
Чрез кусты, через малину,
Чрез леса, в свою долину
Конь Чабдар[42]42
  Чабдар – конь Нескары.


[Закрыть] стрелою мчал,
Вскоре Айманбоз отстал.
 
 
В страхе воины застыли,
Пощадить их лишь молили.
А Манас промолвил им:
«Мы ни в чём вас не виним,
Под мои знамёна встаньте
И моей дружиной станьте!»
 
 
Не хотел люд воевать,
Лучше в мире пребывать.
Славу битва принесла,
Всю округу обошла.
 

* * *

 
Лун шесть люди в мире жили,
Скот пасли и не тужили.
Но Манасу скучно стало,
Развлечений было мало,
Поохотиться решил
И Жакыпу говорил:
«Мне б узнать сию забаву —
Дичи писк, зверей облаву.
Я прошу лишь позволенья
В путь идти без промедленья.
Трёх коней ещё прошу,
Айманбоза ко всему!»
 
 
«Разве можно отказать,
Сыну скакуна не дать?!»
 
 
Тут коней друзья седлали,
Ловчих птиц с собою взяли.
Лязг оружья, смех парней,
Мчались скакуны друзей.
На охоте веселились,
Дни за днями проносились.
Птиц стреляли, волков били.
Мясо на костре варили.
Вновь к ним скука подобралась,
Новой шуткой забавлялись.
«Кто на мясо даст коня,
Щедрым выкажет себя?
Коль батыр устроит пир,
Мы ему подарим мир!»
Но мальчишки отказались,
На такое не решаясь.
Старшие из тех ребят
Льву Манасу говорят:
«Без шести нас девяносто,
Ты же – самый младший просто!
Коль пожертвуешь конём,
Ханом нашим изберём!
Конь?! Что конь?! Четыре копыта!
Подумай о том, сын Жакыпа!»
 
 
«Коли мяса вы хотите,
Айманбоза заберите!»
 
 
Медлить Кутубий не стал,
Грозно мальчикам сказал:
«Коль мы скакуна зарежем,
То Манас ведь станет пешим.
Вёл коней с собой Манас —
Будет всё ж обед у нас».
 
 
Одного коня забили,
Ханом мальчика крестили[43]43
  Крестили – (здесь) окрестили, назвали, избрали.


[Закрыть],
Посадили на кошму[44]44
  Кошма – войлочный ковёр; при избрании человека ханом, его поднимали на белой кошме, оказывая ему тем самым почёт и уважение.


[Закрыть],
Почесть оказав ему.
«Хан! Наш хан!» – они кричали,
На колени дружно пали.
 

* * *

 
Пролетело десять дней,
Как не слышен смех парней.
Беспокоился отец:
«Хоть какая-нибудь весть
От Манаса бы пришла,
Не болела бы душа».
 
 
Скакуна велел седлать,
Сына поскакал искать.
Пыль столбом вдали видна —
Приближались к ним войска.
Зло ступало впереди,
Беды пали позади.
На пути Жакып стоял,
В страхе тучу ожидал.
«Воины мы Эсенкана!
Из его пришли мы стана.
Нужен нам юнец Манас!
Говорят, он – среди вас!
Важный ты старик, видать,
Имя нам позволь узнать».
 
 
И Жакып им говорил:
«Бердике я назван был.
Враг мне – старец бай Жакып!
Сорванца вы увели б!»
 
 
«Коли так, к нему веди,
Нам Манаса покажи!»
 
 
«О батыры, я не вру!
Ведь отару я пасу!
Вон – Тарбагатай гора!
Теректи там дол, туда
Вы езжайте, там найдёте…
Путь продолжить мне позвольте!»
Повернули те коней,
Но Жакып всё ж был быстрей.
Спешно он совет собрал,
Обо всём там рассказал.
Бай, Жакып и Бердике,
Акбалта, собрались все.
Тут Жакып им говорит:
«В земли к нам беда спешит,
Шлемы красные Китая,
Рыщут по всему Алтаю!
Нас с Манасом уничтожат.
Что же делать? Кто поможет?!
В семьях есть по пять детей,
Есть, где десять сыновей!
Кто пожертвует юнцом?
Мы откупимся скотом».
 
 
Старший брат Жакыпа встал,
Речь такую он сказал:
«Бога бойся, о старик! —
Грозен был у Бая лик. —
О какие вы глупцы!
Вам не избежать судьбы!
Кто за скот отдаст юнца —
Счастье матери, отца?!»
 
 
Долго там народ шептался,
Что же делать, совещался.
 

* * *

 
А мальчишки наигрались
И в селенье возвращались.
На́ гору Манас взошёл,
Осмотреться думал он.
Воинов узрел вдали,
Все мужи – богатыри.
Всадников он сосчитал,
Им навстречу поскакал.
Без приветствия мужи
Спрашивали: «Где Жакып?»
Поклонился им Манас:
«Погостите вы у нас!»
 
 
Путь дневной они прошли,
К юрте вскоре подошли.
Там Манас всех рассадил
И отца прийти просил.
 
 
Но Жакып прознал о том,
Что китайцев полон дом.
Мол, Манаса захватили
И его поймать решили.
Слёзы горькие пролил,
Старец помощи просил.
Акбалта, Бай, Бердике
Вмиг седлали лошадей.
И отправились друзья
Выручать скорей юнца.
 
 
Поздоровался Жакып,
Но суров был его лик.
 
 
«Кто отец? Нам покажи!» —
Вопрошали те послы.
 
 
«Вот!» – Манас им отвечал,
На Жакыпа указал.
И послы его узнали,
От обмана осерчали:
«Взять его и погубить!
Старику боле не жить!
Обманул зачем ты нас?!
Что ж пришел твой смертный час!»
 
 
Но вскипел Манас от гнева,
Словно зверь рассвирепел он.
Вдруг набросился на них,
Повалил на землю вмиг,
Друг о друга лбами бил,
Жизнь послов он не щадил.
Лишь, когда все застонали,
Отпустить их умоляли,
Крикнул громко им Манас:
«Убирайтесь прочь от нас!
Вы скорей домой бегите,
Эсенкану доложите!
С войском пусть сюда придёт,
Пусть меня он заберёт!»
 
 
Долго те послы блуждали,
Путь-дороженьку искали
И лишь через две луны
До родной земли дошли.
 

Избрание Манаса ханом

 
Вновь Манас совет собрал,
Важные дела решал.
Сосчитать велел людей,
За́бил девять лошадей.
Мясо жирное варилось,
В небеса пары клубились.
 
 
Тысяч девяносто шесть
Хан Манас собрал, что есть.
Мужики, юнцы стояли,
Слову витязя внимали.
«Слушайте, прошу я вас!
Враг решил напасть на нас!
Жён возьмут и дочерей,
Не увидим сыновей.
Стариков они убьют,
Скот на мясо заберут.
Не случится, чтоб беде,
Приготовимся к войне!»
Молвил следом старец Бай:
«Беды к нам ступают в край!
Войско в земли к нам идет,
Чтобы истребить народ.
Будем люд объединять,
Государство создавать.
Битву, чтоб не проиграть,
Хана нужно нам избрать!
Люди вольные, сплотитесь!
Государя изберите!»
 
 
Долго старец говорил,
Люд в смятении лишь был.
Где найти им смельчака,
Чтоб возглавил люд?! Тогда
Вышли бы они войной,
Защищать народ чтоб свой.
Парни вдруг заговорили,
Что Манаса окрестили
Ханом средь лихих юнцов,
Пусть возглавит и отцов.
Люд так поговорили,
«Ханом быть юнцу!» – решили.
 

 
Акбалта тогда сказал
Справедливые слова:
А кому не люб Манас,
Говори о том сейчас!
Прямо говори, в глаза,
Чтоб не шла потом молва!»
 
 
Но Манас вдруг слово взял,
Молвил супротив себя:
«Не могу я ханом быть,
Не могу вас защитить.
Коли был бы брат старшой,
Не был бы отец седой,
Не было бы разговору,
Не противился б народу!»
Кто-то мудрый говорил,
Хитро спор сей разрешил:
«Коль Манас ещё младой,
Есть же старец с бородой.
Пусть Жакып возглавит нас!
Защитит пусть нас Манас!»
 
 
Люди дружно поддержали.
«Хей! Качай его!» – кричали.
«Бердике и Акбалта —
Сила хана навсегда!»
Хоть Жакып сопротивлялся,
Но в душе он соглашался.
Слёзы счастья проливал,
И его черёд настал.
 
 
Чтобы люд доволен был,
Старый хан той закатил.
Девяносто лошадей —
Мяса вдоволь для людей.
Девять дней продлился той,
Сыт, доволен был любой!
У народа есть глава,
Не боится он врага!
 

Встреча Манаса и Кошоя Великого

 
Жили люди на Алтае,
Жизнь спокойную создали.
Акбалта был им «отцом»,
Слыл почтенным мудрецом.
 
 
Вот народ как-то собрал,
Люду громко он сказал:
«Мы рыдали от потерь,
Выгнал враг с родных земель.
Многие в Эрен подались,
Долго по горам скитались,
Кои на Алтай попали.
Доходить к нам вести стали,
Что кыргызы всё ж живут
В Ала-Тоо[45]45
  Ала-Тоо – Цепь гор на Тянь-Шане.


[Закрыть], народ наш ждут.
Их батыр объединил
И Алооке́ сразил.
Ханом тем кыргызам стал.
Хан Кошой народ прозвал.
Говорит честной народ,
Мол, Урбу ещё живой.
Бедным был, разбогател,
В жизни сей он преуспел.
Сам творил свою судьбу
Сын Таза – сей эр Урбу!
Коль хотим свободно жить,
Нам бы всех объединить!
Ты, Манас, к ним поезжай,
Точно сам всё разузнай.
Мы проводим в добрый путь,
Светлым, лёгким будет пусть!»
 
 
Хан велел седлать коней,
Взял с собой своих друзей.
Долго-долго огорам,
По долинам, по лесам
С войском проезжал Манас.
Удивлялись все не раз.
Красота их восхищала,
Радость в сердце вызывала.
Много рек, озёр встречали,
Мимо ледников шагали.
Разный видели народ.
Поднебесный Ала-Тоо!
Через перевалы шли,
Много видели в пути.
По степям они скакали,
Ароматы трав вдыхали.
Радовали глаз плоды,
Годы, ярки цветы.
Бабочки легко порхали,
Птицы в небесах летали.
 
 
Новый перевал прошли,
Вдруг увидели они
Чудный изумрудный дол
И лазурный Ысык-Кёл[46]46
  Ысык-Кёл – название озера на кырг. яз. (Русское произношение – Иссык-Куль).


[Закрыть].
«Боже! Что за благодать!
Слов не хватит описать!
Божества должно́ здесь жили,
Людям землю подарили.
Но войскам здесь не пройти,
Нелегки сюда пути».
 
 
Обойти Манас решил,
По холмам прошли мужи.
Замок издали заметил
И врата Манас приметил.
 
 
Стражем Кутунай стоял,
Подступы он охранял.
Воинов вдали узрел,
Ветром к хану полетел.
«Хан, вдали клубится пыль!
От копыт лежит ковыль!
Войско грозное идёт,
Богатырь их к нам ведёт!»
 
 
И навстречу хан Кошой
С войском выступил верхом.
Смотрит хан – стоят вдали
Бравые богатыри.
Гордый витязь на коне,
Хватка ханская в руке.
Вышибет враз из седла,
И огнём горят глаза.
Величавый мужа лик.
«О мой Тенгри[47]47
  Тенгри – верховный бог тенгрианской религии; в переводе с тюркского «небесный».


[Закрыть]! О Велик!
Как давно его я ждал!
Неужель мой час настал?!
Богатырь сей – ураган.
Он – гроза лихим врагам!
Нам на благо он рождён.
Сын Жакыпа бая он!
Долгожданный сын Манас,
Защитит юнец сей нас!
Ищет землю он родную,
Веру, сердцу дорогую!» —
Громко хан Кошой сказал,
На Манаса указал.
 
 
Слезли воины с коней,
Пред Манасом пали все.
А Кошой верхом сидел,
Строго на юнцов глядел.
Крепко он топор сжимал,
Солнца луч на нём блистал.
С белоснежной бородой
Храбрый старец хан Кошой.
Он к Манасу поспешил,
Воинам всем говорил:
«Рад приветствовать я вас!
Ты ли – богатырь Манас?!
Где же твой родной народ?
В благе ли сейчас живёт?
А Жакып и Акбалта?
Живы ль старцы, аль судьба
Стариков уж забрала?
Ну ступай скорей сюда!»
 
 
«Преклоняясь пред годами,
Низко кланяюсь пред вами.
Будьте пикой, топором,
Верою в борьбе с врагом!»
 
 
Но Кошой его прервал,
В замок он гостей позвал:
«Сын, о чём ты говоришь?
Слушай, свет очей моих.
Пусть внимает ночь речам.
Мы дадим отпор врагам.
В замок мы сейчас пойдём,
Всё обсудим, отдохнём.
Не оставим вас в беде,
Мы поможем вам в борьбе!»
 
 
Множество быков забили,
Угощение варили…
 
 
Хан позвал юнца к себе
И поведал о судьбе:
«Враг напал, что галок стая,
Шли калмыки, угрожая.
Не было врагам числа,
В сердце битвы – только я!
Еле плена избежал,
В степь израненный бежал,
Долго по степи блуждая,
В земли чуждые попал я.
Но собрал всё ж свой народ,
Накопили люди скот,
А калмыки вновь пришли,
Наше пастбище нашли.
На кол многих посажали,
Наши табуны угнали.
Не приехал б ты, Манас,
Я искать пошёл бы вас!
Войско стану собирать,
Силы буду набирать.
Чрез шесть лун я к вам приду,
За тобою в бой пойду.
Но послушай, мой Манас,
На Алтай ступай сейчас.
Коль враги туда придут,
Беспрепятственно пройдут.
Сын, кыргызов ты храни!
Солнце светит пусть в пути!»