Текст книги "Королева ночного клуба"

Глава 3

Несмолкаемо ревели двигатели гоночных болидов, в воздухе пахло топливом. Антонио был так рассеян, что едва не забыл поаплодировать, когда первый автомобиль пересек финишную черту. Он не смотрел в ту сторону, потому что с экипажем механиков команды-победителя стояла Белла, одетая так, чтобы обращать на себя взгляды всех присутствующих.

Фотографы кричали и непрерывно щелкали затворами камер. Белла замерла с улыбкой на губах, позируя им, потом отвернулась, чтобы сделать селфи с победителем гонок. Без сомнений, она поспешит обработать эту фотографию и загрузить в Интернет.

«Я вообще в мужчинах не нуждаюсь».

Это заявление Беллы выдавало ее уязвимость, отчего ему делалось не по себе. Его преследовали ее слезы, навернувшиеся ей на глаза после того, как она достигла оргазма в его объятиях. Проникнув за глянцевый фасад, он увидел ранимую, нежную женщину. А он полный кретин. Потому что не ответил взаимностью. Он не был столь же откровенен с ней, как она с ним. И она пришла в ужас.

Но сейчас, по прошествии нескольких часов, ей удалось полностью восстановить привычный образ – прекрасный и непроницаемый. Антонио вдруг представил, как утаскивает ее в укромное местечко, чтобы снова заставить плавиться в его руках от наслаждения. Но она, разумеется, этого ему не позволит.

Ему удалось вернуться во дворец незамеченным, но радости от этого он не испытывал. Он – глава государства и верховный главнокомандующий армией, никогда не бежавший от проблем. Но от страсти, которую Белла всколыхнула в нем, он спасся бегством и теперь раскаивался в этом, злясь на самого себя.

Почти десять лет он успешно боролся с потребностями плоти, прибегая к изнурительным тренировкам ради достижения самоконтроля, и мускулистое телосложение было всего лишь побочным продуктом самодисциплины. Памятуя о боли, которую он причинил Алиссии, он не использовал женщин для удовлетворения желания. Дисциплина сделалась его второй натурой. Ему с легкостью удавалось сдерживаться.

До сегодняшнего дня.

Возможно, неконтролируемое влечение к Белле явилось реакцией на усталость и стресс. Или просто слишком много времени прошло с тех пор, как он сгорал от мук страсти.

Какие бы причины Антонио ни придумывал, поступку его не было оправдания. Как не находилось объяснения тому, что сейчас он не в силах отвести глаз от Беллы.

Восхитительная, как всегда, она устроила представление для собравшейся на гонки многотысячной толпы зрителей и многомиллионной армии своих виртуальных поклонников. Эти две недели в Сан-Фелипе были перенасыщены празднествами и событиями, посещение которых Антонио приходилось втискивать в свой и без того плотный график, пестрящий важными торговыми переговорами и дебатами по вопросам освобождения от налогов с зарубежными политиками, приехавшими в его страну поработать днем и повеселиться ночью.

Белла воспользуется этими двумя неделями для утверждения своего ночного клуба в статусе самого модного места на острове – если не в целом свете. Именно поэтому она так старается: расточает улыбки, делает снимки. Антонио понял, что будет неизменно встречать ее на всех посещаемых им мероприятиях. Ничего не поделаешь.

Как только связанные с гонкой формальности завершились, он вернулся в свой просторный кабинет во дворце, выслушал доклады помощников и просмотрел официальные документы, оставленные для него в пурпурной шкатулке на столе, одновременно пытаясь настроиться на торжественный вечерний прием.

Как Антонио и предполагал, Белла там тоже присутствовала. Она была одета в шелковое платье изумрудно-зеленого цвета, ниспадающее на пол струящимися складками и выгодно подчеркивающее достоинства ее фигуры. Антонио говорил меньше обычного, стараясь по возможности избегать общества. Подобное поведение лишь утвердит общественность во мнении, что он нелюдим, но ему все равно. Если бы только Эдуардо не уехал! Его терпеливый брат куда лучше умеет общаться с людьми. Антонио же хотелось как можно скорее вернуться к бумажной работе и принятию важных решений.

Вот только его желания этим не ограничивались.

В течение двух дней принц посетил три мероприятия, и всюду была Белла. Его страстное желание разгоралось с новой силой всякий раз, стоило ему лишь увидеть ее.

Разговоров с ней он избегал, но часто встречался взглядами – поверх голов посетителей галереи или во время выступлений. И каждый ее взгляд пробивал брешь в его защитной броне.

Прошло уже три дня с их встречи в клубе Беллы. Антонио злился на свою неспособность восстановить пресловутый самоконтроль и постоянно отвлекался на мысли о ней. Когда нужно было сосредоточиться, слушать чей-то доклад, осмысливать куда более важные вещи, чем собственное душевное состояние, Антонио воображал, как бы он заставил Беллу метаться в его объятиях, снова и снова с криком достигая желанного экстаза.

Воспоминание о ее стонах возбуждало его. Но в следующее мгновение суровая действительность вырывала принца из мира грез, напоминая, что он не имеет права на подобные отношения.

Он постыдно сбежал, но стон Беллы преследовал его днем и ночью.

Антонио посмотрел на лакея, усердно полирующего его и без того идеально начищенные ботинки. Сегодня вечером он идет на представление в оперу, где уж точно не встретится с Беллой Санчес.

– Оставьте меня, – отрывисто велел он.

– Ваше высочество? – удивился слуга этому внезапному приказанию.

График было невозможно изменить ввиду его чрезвычайной плотности, но Антонио все же решился на это. Ему нужно взять себя в руки и отрезвляющей реальностью охладить пылающий внутри пожар. Нужно снова увидеть Беллу Санчес и убедиться, что она всего лишь женщина. Он с успехом отверг сотни, если не тысячи женщин, действуя, прежде всего, в их интересах.

– Мне нужно десять минут побыть в одиночестве, – пояснил он.

Лакей поклонился и вышел, а Антонио взял планшет, с которого обычно читал прессу онлайн. Поисковая система выдала длинный список клипов, и он навел курсор на первую ссылку. Этот ролик был снят в одном из самых престижных балетных театров США и имел несколько миллионов просмотров.

Белла Санчес исполняет партию Кармен. В данной сцене она соблазняет солдата. Чувствуя, как в паху нарастает возбуждение, Антонио неотрывно смотрел на экран. Белла послала своему партнеру по танцу обжигающий взгляд через плечо – притягательный, очаровывающий, отрепетированный. Она воспроизводила на сцене одни и те же движения, вечер за вечером, умудряясь оставаться убедительной. По окончании ее сольной партии зал взорвался аплодисментами, снова и снова выкрикивая ее имя. Представление было сорвано на целых пять минут, пока Беллу вызывали на бис. Завороженный, Антонио был не в силах оторвать глаз от экрана. Белла ни на секунду не вышла из образа. Она стояла подняв голову, гордо принимала овации.

Но когда она лежала, распростершись, под ним, податливая и открытая, то совсем не казалась ни умудренной опытом, ни рафинированной. Она была настоящей, и произошедшее между ними поразило ее в той же степени, что и его. А отразившаяся в ее глазах боль, когда он отстранился?

Он раскаивался в содеянном. Не нужно было к ней приближаться.

И все же он мечтал о новой такой же встрече.

Антонио положил планшет на стол. Вынужденный наблюдать за ней украдкой на экране, точно неуравновешенный поклонник, он не обрел утешения.

Мучительное внутреннее томление грозило свести его с ума. Он лишил себя удовольствия, которого отчаянно жаждал. Остался верен себе.

Но он устал непрерывно что-то доказывать, посвящать всю жизнь до последней минуты интересам своей страны.

Отчего ему нельзя хоть раз в жизни сделать что-то лично для себя? Слишком долго он сдерживался. У каждого принца есть любовницы. Его младший брат был отчаянным волокитой. В других странах принцы, политики и прочие богатые и власть имущие потакают своим желаниям. Обычные люди поступают так же. Это нормально.

Только не для Антонио.

Он знал, сколько неприятностей причиняет вездесущая пресса, смакующая каждый его шаг. Родителям Алиссии, без сомнения, известно о том, как он поступил с их дочерью. Они никогда об этом не упоминали, но знали. Самое меньшее, что он мог сделать, – это пощадить их чувства и ее светлую память. Таков его долг. Закрутив интрижку с женщиной вроде Беллы Санчес, он разрушит тщательно созданный образ. В том, что о его связи станет известно широкой общественности, сомневаться не приходилось.

Но кровь по-прежнему бурлила в его в жилах.

В театре Антонио сразу увидел Беллу. Да и неудивительно: в черном море официальных костюмов она напоминала пурпурный цветок, намеренно отдав предпочтение цвету соблазнения и обольщения, привлекающему всеобщее внимание. Платье на тонких бретельках с глубоким декольте подчеркивало ее полные груди и тонкую талию, благодаря босоножкам на высокой шпильке она стала выше ростом и величественнее.

Она знала всех присутствующих мужчин, исходящих вожделением от одного взгляда на нее. Именно такого внимания она и добивалась.

Она явилась сюда, чтобы ее заметили и возжелали. Она – как ценный приз, который никому не по силам получить. Но это лишь притворство. Какова настоящая Белла Санчес: одетая в хлопковую пижаму женщина, выполняющая серию упражнений на растяжку в несусветную рань, или искусная соблазнительница?

Белла занимала место в ложе по левую сторону от сцены. Иначе и быть не могло, ведь так она находится на всеобщем обозрении. Королевская ложа располагалась по центру, и Антонио видел Беллу, даже сосредоточенно глядя на сцену.

Скрипач сыграл волнующее адажио, сменившееся хоровым исполнением, затем последовала партия сопрано. Во время исполнения па-де-де парой танцоров Антонио заметил, что Белла наблюдает за танцем с выражением муки на лице. Показалось ему, или в ее зеленых глазах в самом деле блестят слезы?

К наступлению антракта, когда в зале включили освещение, Белла сумела взять себя в руки. Теперь она с улыбкой беседовала с главами муниципального совета, рядом с которыми сидела. Одному из них она послала взгляд, которым, бывало, пользовалась на сцене. Антонио видел его в видеоклипе всего пару часов назад. Неудивительно, большую часть жизни она училась, как обольщать и завлекать, рассказывать истории и передавать эмоции посредством движений своего тела. Ее сегодняшнее появление среди зрителей стало таким же представлением, какие она прежде давала на сцене. Нынешняя постановка называлась «Принц Антонио».

Антонио на несколько шагов оторвался от своих помощников. Он присмотрелся к другим женщинам в красивых нарядах, но ничего не почувствовал. Его привлекают не наряды, украшения, прически или макияж, но невесомая уникальная сущность. Страсть. Он поморщился. Почему ему никак не удается стряхнуть это наваждение?

За время антракта он должен был пообщаться с целой толпой народа. Он слушал, что ему говорят, задавал вопросы. Неожиданно он увидел направляющуюся в его сторону Беллу. По толпе тут же прокатилась волна возбужденного шепота. Люди расступились, образуя проход, которым она и воспользовалась. Она не смотрела на Антонио, но уверенно шла к нему. Значит, это тоже заранее спланированный трюк.

Напыщенный испанский предприниматель по имени Жан-Люк Жиро, финансирующий клуб Беллы, суетливо пробирался к ней в толпе, чтобы поговорить. Он уже испытывал враждебность к Антонио, сумевшему похитить внимание Беллы. Жиро был хищником, чья цель – нажить как можно больше денег и соблазнить как можно больше женщин. Но он не сделал и пяти шагов, как путь ему преградил высокий мужчина устрашающего вида.

Антонио напрягся, наблюдая за этой сценкой. Способность общаться была для него жизненной необходимостью, поэтому читать по губам он научился давным-давно. Теперь ему пригодилось это умение.

– Даже не пытайся, – сказал высокий мужчина Жан-Люку.

Ответ Жиро Антонио не увидел, потому что тот стоял к нему спиной.

– Она не даст тебе того, что ты хочешь.

У Антонио внутри все сжалось. Жан-Люк что-то ответил, но тот, кто преграждал ему путь, лишь покачал головой с притворным сожалением.

– Что ж, попытайся. Она пофлиртует с тобой, и на этом все кончится.

Жан-Люк развернулся, дав Антонио возможность прочесть по губам окончание своего ответа.

– …вертихвостка.

– Именно. Кажется горячей штучкой, но на деле холоднее льда. Укладываешь ее в постель, а она вскакивает и отказывается. Она подделка. И травму свою симулировала. Просто балетная карьера оказалась ей не по зубам. Получила травму и была такова. Теперь вот клубной королевой заделалась.

Глаза Антонио заволокло красной пеленой, и он так и не узнал, что еще говорил мерзавец. Неужели этому идиоту посчастливилось поцеловать Беллу? Значит, сам все испортил, вот она его и отвергла. Он не обращался с ней так, как она того заслуживает.

Он снова вспомнил, как она была потрясена, когда испытала невероятное наслаждение. Как часто ее лишали этого?

Ему стало жаль ее. Какая несправедливость. То, что он пренебрег ею, не означает, что и другие поступали так же. Но Белла всегда должна получать удовольствие от физической любви. Разве не ради этого все и затевается? Если же ее поклонники не выказывали должного мастерства, неудивительно, что она ими пренебрегала. А этому придурку следует…

– Ваше высочество?

Принц повернулся с дежурной вежливой улыбкой к обратившемуся к нему человеку.

– Прошу меня простить, я задумался. – Увидев, кто подошел поговорить с ним, он склонил голову набок, с трудом сдерживаясь, чтобы не сжать руки в кулаки. – Сальваторе.

– Наслаждаетесь представлением? – поинтересовался Сальваторе Аккарди, подобострастно кланяясь.

– Приятно видеть, что семьи проводят культурный досуг вместе. – Антонио сделал едва заметное ударение на слове «семьи». – Да и сам я получаю огромное удовольствие от фестиваля в Сан-Фелипе.

– Я тоже. – Сальваторе улыбнулся. – Вы, надеюсь, помните мою дочь Франческу?

Его дочь, рожденную в законном браке. Эта девушка всего на несколько месяцев старше Беллы.

Антонио развернулся к девушке. Франческа Аккарди, жгучая брюнетка в красивом наряде, была выше Беллы.

– Разумеется.

– Для меня большая честь находиться здесь сегодня, ваше высочество. – Она ослепительно улыбнулась. – Выступления великолепны. Уверена, что и второе действие будет не хуже.

– Хорошо, что вам нравится. – Антонио поклонился, собираясь отойти в сторону.

Но Франческа заговорила снова:

– После открытия сегодня утром новой пристани там пришвартовалась и новая яхта моего отца.

– Франческа – дизайнер, специализирующийся на интерьерах плавучих судов, – похвастался Сальваторе. – В этом году получила диплом с отличием.

– Мои поздравления, – ответил Антонио, кивнув Франческе.

– Не хотите ли взглянуть на нашу морскую красавицу? – предложил Сальваторе. – Работы моей дочери уникальны.

– Не сомневаюсь в этом, – настороженно отозвался Антонио.

Все знали о его любви к яхтам – то было, пожалуй, единственное его потакание своим слабостям. Но правда состояла в том, что на борту он мог с головой погрузиться в работу, не опасаясь быть прерванным.

– Я нашла проект по расширению пристани весьма интересным, – сказала Франческа. – Перенаселенность, конечно, представляет определенную проблему, и у меня имеется ряд соображений о том, как эффективно решить эту задачу… – Она оставила мысль незаконченной и улыбнулась ему.

Ведет ли она политическую игру или просто флиртует с ним?

Антонио решил, что дерзость – семейная черта Аккарди, но не испытал того волнения, какое чувствовал в присутствии ее пылкой единокровной сестры. Он украдкой бросил взгляд на Беллу, чтобы узнать, удалось ли ее настойчивому кавалеру пробиться к ней. Но она, оставаясь в одиночестве, с укоризной в зеленых глазах наблюдала за тем, как Антонио расточает любезности человеку, который снял с себя всякую ответственность перед ней. Встретившись с ним взглядом, она вздернула подбородок и немедленно отвернулась.

Антонио сосредоточил внимание на стоящей рядом с ним женщине. А Франческа Аккарди пристально всматривалась в его лицо. По щелчку пальцев к Антонио подскочил его помощник.

– Это Маттео, – кратко представил он его. – Маттео, у мисс Аккарди есть идеи относительно перестройки гавани. Прошу вас встретиться с ней и обсудить детали.

В глазах Сальваторе отразилось разочарование, когда Антонио отступил в сторону, предоставив Маттео договариваться о встрече с Франческой. Антонио слишком привык к попыткам людей урвать минутку его времени, особенно отцов с незамужними дочерьми. Он посмотрел в ту сторону, где стояла Белла, но она исчезла.

* * *

Белла сидела в эксклюзивной ложе в кресле с плюшевой обивкой. Из антракта она вернулась одной из первых, хотя планировала как можно больше времени провести на публике. Как бы ни были ей ненавистны эти трюки, она все же дочь своей матери и многое у нее переняла. Однако, увидев, как принц Антонио разговаривает с ее отцом, она сильно занервничала. В подобном состоянии была повинна не привычная грубость отца, но сам факт присутствия принца.

Неужели она так глупа, что начинает трепетать от одного его вида?

К сегодняшнему посещению театра она одевалась особенно тщательно. В роскошных платьях она не испытывала недостатка – дизайнеры сами платили ей за то, чтобы она появлялась в свете в созданных ими нарядах. Главное, чтобы ее фотографии попадали на страницы светских хроник. Создание нужного образа заняло у Беллы куда больше времени, чем она предполагала, но это была неотъемлемая часть окружающей ее ауры таинственности, а также и пропагандируемого ее клубом «образа жизни». После окончания балетной карьеры она не приобрела никаких новых полезных навыков – пока. Все эти прекрасные, доставшиеся ей даром платья нельзя было ни съесть, ни обменять на наличные, а продать содержимое своего гардероба можно было лишь с одной целью – для сбора средств на благотворительность.

Хочешь есть – зарабатывай деньги, занимаясь настоящим делом, и одновременно учись. В конечном счете сумеешь накопить достаточно, чтобы с головой погрузиться в то, что действительно по душе. Как бы ненавистна ни была Белле унаследованная ею «известность», она нуждалась в ней, потому что в противном случае у нее бы вообще ничего не было. Нужно как можно активнее пользоваться ею сейчас, потому что популярность подобного рода недолговечна, и очень скоро другая модель, актриса или модный блогер окажутся в зените славы.

Нужно повсюду появляться, флиртовать по необходимости, танцевать в своем клубе. Что еще более важно – нужно избегать бессердечного принца, который нанес ей личное оскорбление.

В глубине души она понимала, что сегодня одевается для него одного. Встречаясь с ним на светских мероприятиях, она неизменно ловила на себе его взгляд. И всякий раз его внимание – его неодобрение – причиняло ей боль. Она старалась не вспоминать о том, как резко он ее бросил, но не могла. Уж слишком ей было больно.

Тогда она на мгновение поверила, что между ними установилась некая связь. Он подарил ей невероятные ощущения, но очень скоро отнял их. Белла не сумела бы объяснить, почему это предательство воспринималось ею куда острее, чем все прочие, выпавшие на ее долю.

Вторая часть представления ей совершенно не понравилась, хотелось уехать, спрятаться, но это было невозможно – после выступлений Белла должна появиться на организованной для танцоров вечеринке, нужно показать, что она не выбыла из игры. Ей придется улыбаться людям, с которыми прежде она выступала на одной сцене, зная, что они обсуждают ее за спиной, а потом поехать в свой ночной клуб и тренироваться до исступления.

Сразу по окончании представления она улизнула от своих спутников, отговорившись тем, что встретится с ними на вечеринке, но направилась не в дамскую комнату, а прямиком на опустевшую сцену. Даже при опущенном занавесе она чувствовала себя как дома в этом обширном черном пространстве, которому действительно принадлежит. На нее накатило чувство одиночества, и она поспешила ретироваться через боковой выход.

«Соберись», – мысленно приказала она себе.

Сегодня вечером ей предстоит устроить шоу иного рода.

– Белла? – донесся до нее едва различимый шепот.

Она поспешно повернулась и часто заморгала, чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы. Как он ее нашел? И почему один?

– Вы расстроены. – Антонио замер в нескольких шагах от нее. Одетый в черный смокинг, он был едва виден в темноте.

– Я в порядке. – Белла старалась отвечать ровным голосом, не желая показывать, сколько боли причинил он ей своим отношением.

– Не нужно мне лгать, – возразил он. – Кто-то обидел вас?

– Никто здесь не обидел меня, – пробормотала Белла, отчаянно желая, чтобы это оказалось правдой.

– Нет? – Он завладел ее взглядом. – Я только что просил не лгать мне.

– Никто здесь не сказал ничего такого, что бы обидело меня. Пока. – Она с нажимом произнесла последнее слово.

– Тогда в чем дело?

Она не ответила – не могла. Антонио не имел права проявлять излишнее любопытство и не мог ожидать, что Белла захочет открыться перед ним.

– Белла? – хрипло позвал он, по-прежнему стоя в паре шагов от нее.

– Я скучаю по сцене, – быстро ответила она, потому что ей было проще говорить о балете, чем об истинной причине своего огорчения. – Скучаю по ожиданию за кулисами, за которым следует глубокий вдох и выход навстречу публике.

– Вы тоскуете по аплодисментам?

Белла мысленно поморщилась от этого предположения. Но да, она искала одобрения у кого-нибудь, кто, предположительно, должен был ее любить, поэтому и добивалась всеобщего восхищения. Она любила рукоплескания зрителей и упорно работала, чтобы заслужить их. Но в голосе принца звучал скептицизм. Едва ли он поймет.

– Я тоскую по ощущению свободы и контроля.

– Контроля чего?

– Себя самой. Осознание, что могу двигаться так, как нужно… Что я сильная и быстрая… Что я сделала свою работу, и весь мир у моих ног.

– Значит, вам не нравится терять контроль, – негромко произнес он. – И все же именно так и случилось.

На Беллу вдруг накатила волна гнева.

– Не этого ли вы хотели?! – отрывисто воскликнула она. – Посмеяться надо мной? Вам лучше уйти, прежде чем кто-нибудь отправится на поиски и увидит, что вы разговариваете со мной, – как можно более спокойно сказала Белла.

Но Антонио шагнул к ней, а не от нее.

– Я хочу с вами поговорить.

– Чтобы позлорадствовать? Отпраздновать победу?

– Я себя победителем не ощущаю.

– Вы хотели доказать свою власть…

– Я лишь хотел доставить вам удовольствие и посмотреть, как вам это понравится, – шепотом перебил он ее. – Вот и все мои желания. Ни о чем другом я не помышлял.

Его слова и то, как он их произнес, заставили Беллу замолчать. По позвоночнику змейкой растеклось тепло. Он хотел доставить ей удовольствие, а не пытался заставить ее заплатить?

Белла в смущении подняла на него взгляд и заметила, что в глубине его глаз полыхает страсть. Странно, что он стоит неподвижно и прекрасно владеет собой, хотя его чувства в смятении.

– Вам не пришло в голову, что я могу захотеть так же поступить по отношению к вам? – шепотом спросила Белла, не в силах сдержаться, хотя именно так и следовало бы поступить.

– Я не могу! – с мукой в голосе воскликнул принц.

– То есть мне вы удовольствие можете доставить, но испытать его сами не можете? – уточнила она, чувствуя себя еще более уязвленной, чем прежде. – Зачем вы так себя наказываете?

Она преодолела последний, разделяющий их шаг и теперь стояла почти вплотную к нему.

– Дело не в этом, – раздраженно пробормотал он.

– А в чем же? – прошептала Белла. – Вам не нравится заниматься сексом? Или не нравится делать это со мной?

Она никогда раньше не разговаривала так смело, предпочитая держать мужчин на расстоянии. И вот впервые в жизни ей хотелось приблизить к себе мужчину, а не оттолкнуть.

Схватив ее за плечи, Антонио склонился к самому ее уху и прошептал:

– Секса у меня не было уже долгое время, а теперь я не могу думать ни о чем другом. И все благодаря вам.

От этого признания Белла испытала огромное удовлетворение.

– Что же вас остановило?

Он не ответил. Просто стоял и смотрел на нее. Обоим было отлично известно, что тогда в клубе она позволила бы ему сделать с собой все, что угодно. Всем своим видом она красноречиво молила об этом. А он сбежал.

– Боитесь, что после длительного перерыва окажетесь ни на что не годным? – поддразнила она.

Он рассмеялся отрывистым горьким смехом.

– Даже не пытайтесь провоцировать меня. Я не стану доказывать свою состоятельность. В этом нет необходимости.

Антонио посмотрел ей в глаза, потом его взгляд опустился ниже, к губам. По телу Беллы немедленно разлилась истома, а мучительное томление внизу живота, терзающее ее уже несколько дней, сделалось совершенно невыносимым. Она жаждала поцелуя. А потом полного удовлетворения.

– Эта ситуация невыносима! – рявкнул Антонио и притянул ее к своему крепкому телу. – Мы должны…

– Белла? Это ты?

Антонио немедленно отпустил Беллу, и та отскочила в сторону. Бросив на него быстрый взгляд, она увидела привычную картину: крепко сжатые челюсти и резко очерченные скулы.

В боковом проходе маячил Эрик, бывший балетный партнер Беллы. Хоть она и считала его другом, не забывала, что он – самый большой сплетник из всей труппы. А рядом с ним стоит, глядя на нее пристальным взглядом орла, Себастьян. У Беллы кровь заледенела в жилах. Из всех мерзавцев, когда-либо встреченных ею на жизненном пути, Себастьян был одним из самых отвратительных.

– Я узнал твое платье… – Эрик замолчал и посмотрел на ее спутника. – Простите, если помешали.

– Вовсе нет. Мисс Санчес любезно согласилась показать мне сцену по дороге на праздник, – с холодным спокойствием отозвался Антонио. Его манера держать себя исключала всякие мысли о непристойности.

Белла бросила на него быстрый взгляд, пораженная скоростью, с которой он снова надел маску принца. Теперь-то она знала, что это именно маска.

Антонио посмотрел на нее, и она удивилась, не обнаружив в его глазах ни уголька от недавно пылающего костра страсти. В них застыло лишь вежливое ожидание.

– Кронпринц Антонио, позвольте представить вам Эрика Лэнсинга. Он исполнял ведущую партию в сегодняшнем представлении. – Подчинившись молчаливому приказу Антонио, Белла повела себя так, как будто ничего особенного не случилось. – А это Себастьян, художественный руководитель труппы.

Глядя на него, Белла инстинктивно расправила плечи и выпрямила спину. Именно Себастьян занимался распределением ролей для каждого спектакля. Он счел, что она с радостью согласится стать его любовницей, и очень рассердился, получив отказ. Ей пришлось танцевать на пределе сил, чтобы доказать, на что она способна, и вынудить Себастьяна давать ей роли. Но Белле так и не удалось избавиться от подозрений и инсинуаций со стороны других балерин. Себастьян намеренно не опровергал эти слухи, не желая открыто признаться, что она его отвергла.

– Я получил удовольствие от сегодняшней постановки, – признался Антонио, глядя на двоих мужчин, которые едва не застали его целующимся с Беллой.

Ведь именно это он собирался сделать. Если бы начал, то еще не скоро остановился бы. Потому что она тоже этого хотела. Испытывая взаимное притяжение, они готовы были продолжать до полного обоюдного удовлетворения.

Антонио корил себя за то, что последовал за Беллой на сцену. Но его любопытство и желание оказались сильнее. Она очаровала его, и он испытал потребность извиниться перед ней и хотя бы частично объясниться. Ничего подобного он никогда прежде не делал, потому что попросту не оказывался в подобной ситуации.

А теперь он стоит лицом к лицу с человеком, отвадившим от Беллы Жан-Люка. Значит, этот слизняк Себастьян был художественным руководителем Беллы? Подобный статус подразумевает власть – власть над танцорами труппы. Предположительно, он способен как возвеличить, позволив танцевать главную партию, так и принизить, предоставив это право другой, более покладистой балерине. Белла стояла с высоко поднятой головой, будто готовясь защищаться.

Антонио уже знал, что она наделена силой, а теперь убедился и в ее принципиальности.

– Благодарю вас, – слегка поклонившись, отозвался Эрик. – Но мне недостает Беллы. Ни с какой другой партнершей я не танцую так хорошо, как танцевал с ней.

Так он был ее партнером по сцене? Антонио наблюдал за тем, как Эрик обнимает Беллу рукой за плечи. Она улыбнулась ему, но в ее глазах не было того выражения, которое появлялось, когда она смотрела на Антонио. Ни вожделения, ни гнева, ни страсти. Лишь приправленное ноткой печали изумление. Она не хочет от Эрика того, чего хочет от Антонио.

Антонио был поражен: неужели он ревнует? Как это нелепо!

– Я должен вернуться к другим гостям, – сдавленно произнес он. – Прошу меня извинить.

– Разумеется, – пробормотала Белла.

– Нам придется пробыть на этой вечеринке хотя бы минут двадцать, да? – донесся до удаляющегося Антонио голос Эрика. – А потом завалимся к тебе в клуб. Слышал, там полным-полно красивых людей.

– И это правда. Один бармен чего стоит, – со смехом отозвалась Белла.

На приеме после представления владеющая Антонио горечь несколько отступила, когда он заметил пустоту в глазах Беллы. Ему все стало ясно. Она, как истинная бизнес-леди, делала все необходимое для процветания своего клуба. При этом ее собственные потребности и желания оставались неудовлетворенными. Как и его.

Связь между ними невозможна. Но как же хотелось Антонио хоть раз свидания. Скрытность, осмотрительность, ограниченный срок действия – вот его кредо.

Не будет никаких игр, угроз или низкопробных наград. Они просто удовлетворят охватившее их желание, негласно и к обоюдному удовольствию.

Пять минут спустя Белла ушла в сопровождении своих спутников. Она намеренно нарушила протокол и покинула прием, прежде чем это сделал он, кронпринц. Чтобы показать свое безразличие.

Но это ничуть не ослабило силы его желания.