Текст книги "Кровь и Клятва"

Это сейчас и происходит с псом мага крови.

Глаза Зика сильно выпучены, на лице застыло мучительное выражение дикой боли. Если я прислушаюсь, то услышу, как хрустит его ломающийся скелет. В моей груди бушуют смешанные чувства от этого ужасного зрелища. Но мне не должно быть его жаль. Нет. Уверена, та деревенская девчонка кричала под ним так же сдавленно, пока он затыкал ее рот своей ручищей.

Зик ловит мой взгляд.

Из-за того, что он о чем-то меня отчаянно умоляет, я не обращаю внимания на поднявшийся шум в остальном лагере. Видимо, себя показал второй змеедав. А через секунду понимаю, что пес мага крови умоляет меня подарить ему быструю смерть. Но могу ли я быть столь щедрой с тем, кого ненавижу всем сердцем?

Рядом звучит равнодушный приказ:

– Убей его.

Знаю, что я должна почувствовать удовольствие, прикончив врага, но руки предательски дрожат, а кончики пальцев немеют от того, как сильно я сжимаю хвост стрелы.

– Нет, – выдыхаю я и начинаю опускать лук, но мне не позволяют.

Маг подхватывает мои руки в свои, прижавшись грудью к спине, поднимает лук и моими же руками выпускает стрелу в своего человека. Через несколько ударов моего оглушительно барабанящего сердца она вонзается мужчине прямо в глаз. Зик мгновенно обмякает.

Над моей головой глухо звучит голос мага крови:

– В мире, в котором мы живем, не убивают лишь дети. Пока не повзрослеют. Может, и тебе, Ния, пришла пора взрослеть?

Я вырываюсь из его рук, чувствуя себя до ужасного паршиво, вешаю лук на плечо и тянусь за колчаном. Бросаю, прежде чем спрыгнуть с дерева:

– Рядом гнездо змеедавов, нам лучше найти другое место.

Глава 3

За день пути до Парящих скал мы ночуем в заброшенной хижине – точнее, в ней ложится спать маг крови и его псы, я же, как всегда, удобно устраиваюсь на одном из деревьев и решаю, что эта ночь как нельзя лучше подходит для того, чтобы Снежинка «сбежала».

После случая с Зиком три других пса смотрят на меня волком. Однажды я слышала, как они шепчутся о том, что маг крови зря мне доверяет: мол, сначала нападение полукровок, а затем гнездо змеедавов. А к вечеру следующего дня они даже попытались донести свои подозрения хозяину. Тот их, впрочем, равнодушно осадил, приказав и далее не трогать меня даже пальцем. Но у одного из псов настолько поехала крыша, что он осмелился ослушаться мага крови.

Я специально привязала свою лошадь в стороне от остальных и теперь, обняв ее крупную шею на прощание и поблагодарив за помощь, отвязываю. Снимаю с нее все лишнее и легонько шлепаю ладонью по крупу, чтобы дать понять, что отныне она вновь свободна.

Когда приметную в ночи белесую фигуру поглощает чернильная темнота, я присаживаюсь на корточки и врезаю ногти в землю, сосредотачиваясь. Через несколько минут у меня выходит осторожно поднять кусок земли. Сваливаю в получившуюся яму седло и удила и возвращаю пласт земли обратно. Присматриваюсь к месту. Все выглядит так, как было до моего вмешательства, а лишнюю землю я развеиваю по ветру и отправляюсь обратно. Утром мне предстоит «жалеть» о том, что я, очевидно, плохо привязала свою лошадь.

Я издалека замечаю какое-то копошение у дерева, которое выбрала для ночевки. Сердце пропускает удар, а затем я выхватываю из-под полы курки кинжал и перехожу на бег. Пес тоже меня замечает, скалится хищно, бросив мою сумку, которую обшаривал, и выхватывает меч.

– И какая напасть ожидает нас дальше, проводница? – рычит мужчина, надвигаясь на меня. – Где ты была? Готовила нам следующую ловушку?

– Тебя не учили, что рыться в чужих вещах некрасиво? – шиплю я в ответ.

Если он видел карту, мне придется его убить.

Пес усмехается, бросает взгляд на мой короткий кинжал, а затем перекручивает в руке меч:

– Если отрубить тебе ноги, ты по-прежнему сможешь указывать Тайлосу направление, а вот строить нам козни – увы. Если, конечно, действительно ведешь нас туда, куда он желает, в чем я очень сомневаюсь.

– Зверушка не доверяет своему хозяину? – хмыкаю я.

– Признайся в том, что Зик подох из-за тебя! – рявкает пес.

Я равнодушно жму плечами, и мой жест выводит его из себя окончательно. Мужчина с ревом бросается вперед и заносит руку с мечом над головой. В нее я и бросаю свой кинжал. Человек взвывает от боли, меч летит в траву, и я тут же бросаюсь к нему. Знаю, что шансов мало, но все же рискую. И почти дотягиваюсь до рукояти железки, но мужчина хватает меня за шкирку, дергая вверх, и пинает меч в сторону. Бросает меня на землю, переворачивает лицом вверх и садится сверху:

– Прикончу тебя так же, как ты хотела прикончить Зика, маленькая дрянь!

Он обхватывает мою шею огромными ручищами и сдавливает на ней пальцы. Глаза горят лютой ненавистью, а лицо искажает хищный оскал. Вот кому приносит истинное наслаждение убивать. Но в мои планы не входит смерть.

Из-за давления на шею и нехватки воздуха кружится голоса, мешая сосредоточиться. Животный инстинкт самосохранения не позволяет расцепить пальцы на руках убийцы, как будто они способны остановить неминуемое. И в момент, когда я все же заставляю себя отнять хотя бы одну руку, чтобы подхватить пальцами воздух, над псом появляется черная фигура мага крови. Он хватает мужчину за волосы, дергает его голову назад и распарывает горло моим кинжалом. Мои лицо и шею орошает густая и теплая кровь.

Я резко хватаю ртом воздух, отчего горло рвет острая боль, и начинаю кашлять. Меня спасло то, что пес жаждал моей медленной смерти от удушья, а не от перелома шеи.

Тем временем маг сбрасывает с меня тело и глухо говорит оставшимся двум псам, что стоят недалеко от нас:

– Больше повторять не буду: проводница нужна мне живой.

С этими словами он разворачивается и уходит, оставив убитого на остальных. Я бросаю взгляд в сторону своей сумки, и тем самым допускаю ошибку – один из псов это замечает. Рядом с сумкой помимо всего прочего валяется карта! Я подскакиваю с земли, и мужчина срывается в том же направлении.

– Тайлос! Тайлос, у этой дряни есть карта!

По позвоночнику прокатывается ледяной ужас, но я все же успеваю первой упасть на колени возле своих вещей. Хватаю карту и прижимаю к груди, где в ребра бешено долбит сердце. Не представляю, как теперь выкручиваться!

Меня грубо пихают коленом в плечо и рявкают:

– Боишься стать бесполезной?

Я молчу, жду, когда подойдет сам маг крови, потому что слышу его неспешные шаги, и тем временем думаю-думаю-думаю.

Когда он замирает рядом со мной, мрачный и молчаливый, я выпаливаю:

– Это ненастоящая карта! Она моя… личная. Составленная мной. Там нет ничего интересного!

Мужчина лишь хмыкает:

– Позволишь взглянуть?

– Нет!

– Ния, дай карту мне, – холодно чеканит он каждое слово.

Мне конец.

Я не шевелюсь.

И тогда маг склоняется, его пальцы обхватывают край карты, а возле уха звучит устало:

– Ты либо невозможно вредная, Ния, либо тебе есть что скрывать. Будет жаль, если выяснится, что я зря убил своего человека.

На мой взгляд, не зря, но мы же сейчас не об этом?

Маг вырывает карту из моих рук, и я готовлюсь к тому, чтобы дать отпор.

Для начала я повалю их на землю, верну карту, а затем схвачу сумку и дам деру. За луком и стрелами придется возвращаться потом, когда люди покинут это место, – благо память у меня хорошая.

Пока маг крови разворачивает пергамент, я осторожно, но быстро закидываю вещи обратно в сумку. Выдыхаю. Вонзаю ногти в землю. Сосредотачиваюсь…

– Грубовато, но в целом неплохо, – выносится вердикт.

От недоумения я едва не поднимаю землю, но вовремя замечаю на губах мага усмешку. Подскакиваю на ноги и, заглянув в пергамент через его руку, вижу там вовсе не мамину карту. По телу проносится волна облегчения. Я незаметно выдыхаю, а следом хриплю:

– Рисую, как умею.

Там и правда нарисована грубоватая карта тех мест, в которых я побывала в последние месяцы, и ничего, что могло бы вызвать подозрения.

– Почему ты стала проводницей, Ния?

– Моя семья – потомственные проводники. Все? Вы убедились в том, что я просто невозможно вредная? Я могу забрать свою карту?

Маг усмехается, сворачивает пергамент и вручает мне:

– Можешь, – темный взгляд на мгновение останавливается на моей шее, а затем вновь возвращается к глазам. – Также ты можешь спуститься к ручью, намочить какую-нибудь тряпицу и приложить к синяку на шее.

– Благодарю за совет, – хмыкаю я, подхватываю свою сумку и забираюсь на дерево. Вполне обойдусь и без его заботы.

Пока недоверчивые псы хоронят своего друга, я слегка смачиваю водой тряпицу, что нахожу среди своих вещей, высыпаю на нее немного целебного порошка, прикладываю к шее и через пару минут выдыхаю с наслаждением. Вымотанная, я не замечаю, как засыпаю.

Поутру приходится разыгрывать представление с пропажей лошади, но зря.

– Конь Виркиса как раз остался без хозяина, – сообщает маг, забираясь на своего черного скакуна. – Езжай на нем.

– Не могу, – упрямлюсь я.

Нужно было «плохо привязать» всех лошадей! Одна оплошность за другой!

– Отчего же?

– Лошади чувствуют настроение своих хозяев. Он меня скинет.

– Это просто конь, Ния, – холодно осаждает меня маг. – Сядь в седло.

Я стискиваю зубы, мысленно прошу прощения у невинного животного и незаметно для остальных хлещу его по крупу тонкой плетью сжатого воздуха. Конь ржет и поднимается на дыбы, молотя по воздуху передними копытами. Создается впечатление, что он не намерен подпускать меня к себе.

Маг крови хмурится пару мгновений, а затем произносит с нетерпением и досадой:

– Дай мне свою руку. Поедешь со мной.

Я вообще-то рассчитывала быть на земле, когда устрою маленькое землетрясение. Ладно, это будет чуть сложнее, но ехать с магом я точно не хочу.

– Попробую еще раз, – бросаю я и поворачиваюсь к успокоившемуся коню.

Мужчина хмыкает, но ничего не говорит.

Я делаю осторожный шаг ближе к лошади, притворяясь, что опасаюсь ее, протягиваю руку и глажу ладонью мощную шею. Шепчу:

– Эй, я больше не трону тебя, ладно? Прости за то, что было.

Еще через пару минут я забираюсь в седло.

Маг мерит меня нечитаемым взглядом и отправляет своего коня вперед. Мы с псами следуем за ним.

Местность здесь такая, что ехать быстро не выходит. Впрочем, мне это только на руку. Но вскоре маг крови решает добавить неудобств, поравнявшись со мной, чтобы заговорить:

– У тебя нет карты, ты не забиралась так далеко на юг, но говоришь, что знаешь, где находится долина. Откуда?

– Я знаю направление, – пожимаю я плечами.

– Поделишься?

– Чтобы вам не пришлось платить мне золотом? – подозрительно смотрю я на мужчину.

– Боюсь, даже с этим знанием я не буду так хорошо разбираться в тонкостях бывших эльфийских земель. И мне, к слову, интересно, почему в них так хорошо разбирается юная девушка.

– Потомственная семья проводников, – напоминаю я. – Я изучала записи предков с самого детства.

– Но нарисовать карту пройденной местности догадалась лишь ты?

Я поджимаю губы и отворачиваюсь. Маг явно что-то подозревает, играет со мной, издевается. Но и я не из робкого десятка.

– Мой отец… Он хотел сына, а родилась я. Мать умерла во время родов, а жениться во второй раз старик уже не мог.

На самом деле я не знаю, кто мой отец и где сейчас находится, но точно знаю, что он самый мерзкий из людей. И я ненавижу его всей душой.

– Выходит, ты сбежала из дома, чтобы что-то доказать отцу?

Я смотрю на мага:

– Удивительная проницательность для того, кто вообще не знает, что такое отцы и дети.

Да, я в курсе, что церковь каким-то образом определяет, кто из человеческих детей будет сильным магом крови. Их забирают от родителей в младенческом возрасте и растят в полной ненависти к эльфам в своих монастырях под красивым названием «Воины Крови».

Мужчина долго всматривается в меня нечитаемым взглядом, уголки его губ едва заметно дергаются в подобии улыбки, а затем он отправляет коня вперед, но успевает бросить:

– Я знал своих родителей, Ния.

Я слежу за его отдаляющейся спиной задумчивым взглядом. Неприятно думать, что не все маги крови – бездушные убийцы, взращенные церковью без собственных целей и мнения. Еще неприятней задумываться над тем, что именно этот маг отличается от себе подобных.

Я встряхиваю головой и тут замечаю в просвете деревьев поднимающиеся к небу остроконечные горы. А немного дальше и левее, кажется, шумит водопад.

Сейчас.

Я оборачиваюсь на псов мага – оба с самого утра не спускают с меня глаз – и говорю одному из них:

– Слышала, что ты, Кирис, любишь полакомиться мясом птиц. Вон – чарийка, говорят, очень сочная.

Оба пса смотрят в сторону, куда я указываю пальцем, всего одно мгновение. Но этого хватает. Я дергаю поводья лошади и, изобразив возглас непонимания, заваливаюсь с нее. Падаю в высокую траву, больно ушибив бедро о растущий над землей корень – мой стон боли добавляет представлению правдоподобности. А в следующий миг я вонзаю ногти в землю, заставляя ее дрожать.

Кони начинают испуганно ржать и топтаться на месте. Лошадь, на которой ехала я, первой убегает глубже в лес, едва не задев меня. Мужчины же пытаются усмирить своих скакунов, но тщетно: эти животные не терпят землетрясений.

– Они скоро озвереют! – кричу я, поднимаясь на колени, но не отнимая рук от дрожащей земли. – Спрыгивайте!

Мне приходится выкладываться в полную силу, чтобы удерживать достаточно большой пласт земли необходимое время. Мышцы рук сводит, на висках проступает пот и струйкой стекает по скуле. Я рискую. Очень сильно. Но в конце концов риск приносит свои плоды.

Первым с лошади валится Кирис. Второго упрямого человека жеребец кусает за плечо. Тот взвывает от боли и тоже падает в траву. Кони бросаются в разные стороны, освободившись от ноши.

Маг крови лучше своих людей справляется со скакуном, но в какой-то момент ловит мой взгляд, хмурится и наконец спрыгивает на землю. Я киваю, мол, одобряю принятое решение, потому что мужчина продолжает смотреть на меня.

Я удерживаю землетрясение еще какое-то время, чтобы лошади могли убежать как можно дальше, а затем расслабляюсь. Но делаю это как можно незаметнее, потому что до сих пор чувствую на себе тяжелый взгляд мага крови. Голову посещает жестокая мысль: может, все же стоило дать лошадям переломать ноги в горах и не навлекать на себя лишних подозрений, спасая их? Впрочем, я по-прежнему считаю, что животные не должны страдать из-за никчемных людей.

Укушенный лошадью человек продолжает стонать от боли, и первым к нему бросается его друг. Маг крови тоже отмирает:

– Кирис, я им займусь, а ты разыщи лошадей.

– Это бессмысленно, – поднимаюсь я на ноги. – Впереди горы. Похоже, мы добрались до места, где землетрясения – частое явление.

– Ты имеешь в виду Парящие скалы, Ния? – сухо интересуется маг, присаживаясь рядом с псом. Тот опасливо переглядывается с другим.

– Тоже слышали об этом месте? – подхожу я ближе, доставая из сумки склянку с целебным порошком. Жаль тратить его на пса, который скоро погибнет, но нужно хоть немного усыпить бдительность мага, расположить его к себе.

Я зубами откупориваю бутыль с водой и говорю мужчине:

– Необязательно себя резать, я могу помочь ему по-другому.

Маг с подозрением смотрит на содержимое моих рук, затем пару секунд изучает мое лицо и кивает.

Пес, лоб которого блестит от пота, тут же возмущается:

– Тайлос! Ты ей, может, и доверяешь, а я – нет!

Я присаживаюсь рядом с ним и хмыкаю:

– Большой и грозный мужчина боится маленькую девочку с целебным порошком? Посмотри на мою шею – меня словно и не душил твой погибший друг. А теперь снимай куртку.

Тот прожигает меня ненавистным взглядом и не шевелится.

– Ты теряешь кровь из-за своего пустого упрямства, – поторапливаю я. – А впереди горы. Не думаю, что твой хозяин станет тащить тебя на себе.

Мужчина досадливо рычит и наконец дергано освобождает раненое плечо от одежды. Я промываю следы от зубов лошади водой и посыпаю их порошком. Через пару секунд человек облегченно выдыхает сквозь зубы. И я перематываю его плечо куском ткани, оставшимся мне на память от встречи с Эларом и его отрядом.

– Готово.

В благодарность мне достается лишь злобный взгляд.

Я хмыкаю и поднимаюсь на ноги, но маг крови ловит мое запястье и выдергивает стекляшку с порошком пальцами другой руки. Вглядывается в содержимое. Его пальцы на моем запястье, которые он так и не разжал, жгут кожу. Мужчина переводит свой темный взгляд на меня и спрашивает:

– Состав?

– Бабушка заставила меня поклясться, что я никому его не расскажу.

Маг делает шаг ближе, нависает надо мной грозовой тучей, в темных глазах вспыхивает и гаснет нетерпение. В холодном голосе сквозит угроза:

– Ты безрассудно часто мне дерзишь, проводница.

Я смело поддаюсь ближе, задираю голову, чтобы смотреть ему в глаза и шиплю:

– Вас боятся, потому что считают, что вы можете прикончить их в любую минуту. А меня вы убьете лишь тогда, когда я приведу вас к цели. По крайней мере, попробуете это сделать. А до того момента…

Я жму плечами, вырываю руку, выхватываю склянку и иду прочь.

Через полчаса я выхожу к узкой горной реке. Она природной линией расчерчивает скалистую местность впереди и вездесущую зелень позади, а с правой стороны обрывается шумным водопадом. И там, внизу, насколько хватает взгляда, разливается блестящий на солнце водоем. Он кажется бесконечным, но если хорошенько вглядеться вдаль, то можно угадать очертания лесистого берега. В любом случае, вид впечатляющий.

Я присаживаюсь у воды и подставляю течению бутыль. Позади слышатся шаги. Рядом со мной замирает маг и всматривается туда же, куда недавно смотрела я, а затем поворачивает голову и смотрит в просвет между постепенно вздымающимися в небо горами. Замечает негромко:

– И, разумеется, другого пути нет.

– Маг крови боится драконов, которые, скорее всего, давно вымерли? – распрямляюсь я.

С правой стороны от горы доносится какой-то гул и всплеск, а еще через пару мгновений вода взрывается брызгами: из нее вырывается дракон. Мощная туша тяжело расправляет когтистые крылья и, поднявшись выше на пару взмахов, делает круг над водой, а затем скрывается в горах.

Оба пса опасливо выдыхают, я и сама содрогаюсь от впечатляющего зрелища. У мага крови же не вздрагивает ни один мускул на лице. Он поворачивается ко мне и ловит мой взгляд:

– Если ты рассчитывала именно на это, то вынужден тебя разочаровать.

Осталось ли в нем хоть что-то человеческое?

Маг ступает в воду и первым отправляется вперед, псы следуют за ним, а я ловлю себя на том, что улыбаюсь. И мне это не нравится. Сосредотачиваюсь и тоже перехожу реку.

До просвета в горах мы добираемся за несколько минут. Чтобы пройти по скалистому коридору, тоже много времени не уходит. А там я понимаю, что Парящие скалы носят такое название не только из-за драконов.

Кругом вода, кое-где из нее вырастают горные острова. Часть из них связана между собой, часть – нет. Каменистая основа у́же, чем площадь поверхности, и из-за этого создается впечатление, что скалы парят над водой. На одних островах есть растительность и даже деревья, ползущие по горе вверх, а другие состоят сплошь из острого камня. Чувствую, этот переход будет непростым даже для меня.

– Ну а ты сама? – спрашивает маг, вглядываясь вдаль. – Не боишься?

– Я и не через такое проходила, – пожимаю я плечами.

Маг поворачивается ко мне и кивает:

– Топи. Помню, – мужчина склоняет голову вбок и сужает глаза. – Хочешь прослыть самой бесстрашной проводницей?

– Необязательно, – тоже поворачиваюсь лицом к магу. – Но подобная слава будет приятным дополнением к плате, которую я беру за опасные переходы.

– Золото, – усмехается он. – И ты не знала, что оно приведет тебя сюда, но не выглядишь обреченной или напуганной, даже не попыталась найти обход. Словно шла сюда целенаправленно. Так кто кого ведет, Ния? Ты – нас? Или тебя – кто-то?

Я сглатываю, ощущая сухость во рту. Откуда в бездушном убийце столько проницательности? Или он все же заметил все мои оплошности?

– Я впервые в этих местах, – выдыхаю я. – Может, я и догадывалась, но точно не знала о том, что на пути будут Парящие скалы. И кстати, я думала, что драконы вымерли.

– Ладно, проводница, – отворачивается мужчина. – Даже интересно, что ты задумала. Посмотрим, что из этого выйдет.

Мне не нравится, что маг крови ни капли не боится драконов и перехода по их территории. Я даже начинаю сомневаться, что он будет по зубам летающим чудовищам. Неужели я зря старалась? Неужели избавиться от него не так просто? Впрочем, убить его псов я постараюсь. А мага… Мага можно прирезать во сне, например. Вот только дождусь удобной возможности и сразу же. Если сама здесь не погибну.

Первые несколько часов проходят более-менее спокойно. Мы минуем одну гряду гор за другой, перебираемся от одного острова ко второму. Путешествовать пешком мне привычно, я ни капли не устаю, чего не скажешь о псах мага. Эти начинают запинаться от усталости, что мне только на руку. Интересно, они умеют плавать?

Я решаю проверить на одном из них, когда мы перебираемся на узкий остров с отвисшим краем – один из сложных переходов с островка на островок. Мы находимся очень высоко над водой. Дорожка ужасно узкая, приходится цепляться за острые края камней. Здесь бушует сильный ветер, хлещет меня по лицу моими же волосами.

Я иду последней. Один из псов наступает на ненадежный камень – то, что нужно. Я отрываю одну руку от камней и, поймав пальцами воздух, толкаю им человека. У Кириса больное плечо, никто не должен удивиться, что он сорвался.

Пес испуганно выдыхает и срывается камнем вниз. Такие люди, как он, не должны жить. Но маг крови, разумеется, считает по-другому. По телу прокатывается волна ледяного ужаса, а сердце болезненно сжимается, когда я вижу блеск металла, появившегося из-под рукава. Он разрезает ладонь мага вместе с тряпицей. Я буквально вижу, как в следующую секунду кинжал летит в мою маму. Нет… Это он! Он убил ее! Это тот самый маг крови!

Осознание, болезненно выворачивающее душу, не проходит бесследно, и я срываюсь вниз вслед за псом. Но воды ни он, ни я, не достигаем.

Я барахтаюсь в воздухе, который держит меня тисками, и пытаюсь вырваться. Не хочу, чтобы он мне помогал! Не хочу, чтобы держал! Все, что я хочу – так это убить его прямо сейчас! Задушить голыми руками!

Я смотрю прямо магу в глаза, вижу, как он сосредоточен на том, чтобы нас удержать и перенести на следующий огромный остров. Подхватив воздух, я бью мощным потоком по скале. Осыпаются камни, а вместе с ними вниз летят маг и второй пес.

Мы все падаем в воду.

Вмиг отяжелевшая одежда и сумка тянут ко дну, но я сосредотачиваюсь и заставляю воду вытолкнуть меня вверх. Вынырнув, глотаю воздух и осматриваюсь. Ближе к узкой скале вода взрывается брызгами и появляется маг: он зависает прямо в воздухе, с его одежды ливнем стекает вода. Недалеко от меня выныривает Кирис, откашливаясь. Второго человека нигде не видно.

А над головой раздается тревожащий нутро гул.

Я смотрю вверх, слышу новый всплеск воды и поворачиваюсь в его сторону. Пес, которого зовут Гивс, видимо, потерял сознание от удара об воду, и теперь маг крови переносит его неподвижное тело к острову. С мужчины тоже бежит вода, которая заливает мне лицо, когда тело проносится надо мной. Маг поднимает его еще выше.

Мощные взмахи крыльев волнуют воду. Меня относит дальше. Огромная туша закрывает небо. Я смотрю на мага: он едва заметно злится. Пытается увести Гивса ниже. Но дракон, вместо того чтобы поймать человека острыми зубами, хватает его когтями и летит вверх.

Следующую картину мне никогда не забыть: дракон стрелой поднимается в небо, переворачивается спиной вниз, подбрасывает тело пса вверх и на взлете открывает мощную пасть. Челюсти смыкаются.

Я отвожу глаза и начитаю усиленно грести руками к острову, чтобы укрыться под ним. Кирис занят тем же. Но в следующий миг нас подхватывает плотный поток воздуха, вырывает из воды и несет на берег. Я досадливо рычу. Нас он тоже хочет прикончить при помощи дракона?!

Но маг крови справляется раньше, чем дракон камнем летит вниз. Знал, что ему нужно время, чтобы как следует прожевать Гивса?

Я больно ударяюсь о землю, но тут же присаживаюсь на одно колено. Недалеко шумно падает Кирис и стонет от боли, задев покалеченное плечо. Я смотрю на дракона – следующей своей жертвой он наметил мага крови. Давай, чудовище, не подведи.

Маг тем временем режет себе вторую ладонь. Поднимает руки вверх и резко сжимает пальцы в кулаки. Дракон со всего размаха врезается в невидимую стену. Раздается оглушающий, похожий на гром, скрежет. Чудовище отбрасывает назад и в сторону, но уже в следующее мгновение оно приходит в себя и начинает злиться по-настоящему.

Я ловлю пальцами воздух и вновь бью по магу порывом ветра. Мужчина покачивается, но продолжает приближаться к нам.

Ненавижу!

Бью сильнее. Пытаюсь его задержать, но тщетно. Убийце мои потуги не приносят никакого вреда.

Со стороны дракона доносится зловещий клекот. Посмотрев в его сторону, я вижу, как чудовище открывает пасть, наполненную раскаленным добела огнем. Да! Спали убийцу моей матери до углей, как он спалил ее вместе с деревней!

Мощный поток огня столбом с лижущими языками пламени устремляется к магу, но натыкается на невидимый шар вокруг него.

Я с досадой бью кулаками о землю и рычу. Все должно закончиться здесь и сейчас! У меня просто не будет другого шанса!

Снимаю со спины лук, прикладываю к нему стрелу и нахожу свою цель. Вот только я совсем забыла о псе, который, взревев, со всей мощи пинает меня ботинком в плечо.

Заваливаясь на бок, я разворачиваю лук в сторону человека и разжимаю пальцы. Стрела врезается тому в многострадальное плечо. Мужчина орет от боли и свирепеет еще сильней. Когда он, выхватив из ножен клинок, бросается ко мне, между нами появляется маг крови. В вышине раздается новый виток зловещего клекота. Маг отбрасывает пса на спину взмахом руки и мгновение смотрит на меня любопытным взглядом, а затем захватывает в тиски воздуха и притягивает к себе. Он сжимает меня в своих руках, держит так крепко, что не вырваться, а вокруг нас ревет огонь. Я ощущаю его жар, слышу, как трещат загоревшиеся деревья, как, сгорая заживо, кричит пес – он не успел добраться до защитного купола. Но все это время я не могу отвести глаз от глаз мага.

В его взгляде нет ни капли страха или сомнений в собственных силах. В них даже злости нет. Это восхищает, потому что я иду к Лабиринту Силы именно за этим: за ощущением абсолютного могущества.

– А теперь, Ния, я покажу тебе, почему войну выигрываем мы.

Маг разворачивается на месте, а затем и меня в своих руках. За стеной бушующего пламени ничего не видно. Мужчина удерживает меня одной рукой поперек груди, а пальцами второй делает какие-то пассы. Пламя оборачивается вспять. Теперь огнем управляет маг, добавляя к нему свою собственную магию.

Языки пламени, как пенистые волны, сворачиваются в сторону дракона. Через секунду я вижу покачивающуюся на крыльях тушу. Все происходит так быстро, что в моих венах стынет кровь. Еще одно мгновение, и пламя врезается в пасть дракона. Чудовище давится им, начинает бесноваться. Оно не понимает, что горит изнутри. А затем окровавленные пальцы мага вновь сжимаются в кулак. И в тот же миг дракона изнутри разрывает ослепительная вспышка огня.

Я зажмуриваюсь от яркого света, прислушиваясь к множественным всплескам воды.

– Если хочешь кого-то убить, Ния, то сделай это сама, – раздается у моего уха.

Я вздрагиваю, когда пальцы мага сжимаются на моей куртке и грубо разворачивают меня к мужчине лицом. Я цепляюсь за его руку. Осознание беспомощности давит камнем и мешает дышать. Мне страшно.

Маг срывает с меня шапку и, больно дернув волосы, заводит их за ухо. Усмехается, словно не удивлен, и притягивает меня ближе, чтобы негромко произнести у самого лица:

– Но ты еще никого не убивала, верно? Только делаешь вид, что полна решимости, а на самом деле ты всего лишь маленькая потерянная девочка-полукровка.

Помимо страха я чувствую, как в венах закипает злость, приправленная хорошей порцией ненависти. Этот человек убил мою мать, знает, кто я такая, и зачем-то идет в долину Эльвос. Возможно, за тем же, зачем туда направляюсь я. Не могу позволить ему стать более могущественным!

У меня нет другого выхода, кроме как последовать совету мага, поэтому я дергаюсь в его руках назад, выхватываю из-под куртки кинжал и подставляю острие к животу мужчины. Ловлю его взгляд и делаю шаг вперед, чтобы вогнать лезвие как можно глубже.

Темные глаза на секунду расширяются от удивления.

– Это за мою маму, – выплевываю я, отшатываюсь от мага, разворачиваюсь к обрыву, и, разбежавшись, прыгаю вниз.

Я ни на мгновение не обманываюсь в том, что смогла убить мага крови, потому извожу все силы и магию, чтобы убраться от него как можно дальше. Да, он наверняка способен меня выследить, но мне будет достаточно того, что я доберусь до Лабиринта Силы быстрее его.

Когда Парящие скалы остаются позади, я ощущаю себя полностью истощенной, даже душевно. Теперь я безоружна: кинжал остался в животе мага, лук сгорел в огне дракона. А впереди одна неизвестность.

Следующим ударом становится то, что мамина карта так и осталась грубым рисунком местности, которую я прошла ранее. Я сворачиваю и разворачиваю пергамент снова и снова, но ничего не происходит, и спустя несколько потраченных в пустую минут досадливо рычу, заставляя себя подняться на ноги. Оставаться на открытой местности глупо, поэтому я решаю добраться до леса, найти подходящее для безопасного отдыха место и уже там подумать, как быть дальше.

Я подмечаю дерево с удобной веткой и, не чувствуя ног, направляюсь к нему. Задираю руки, чтобы зацепиться за сучки и подтянуться, но за спиной вдруг раздается мягкий женский голос:

– Думаю, мой дом подойдет для отдыха больше, чем это дерево.

Я резко разворачиваюсь и вижу перед собой эльфийку. Чистокровную. Высокий рост и длинные белокурые волосы, которые не могут спрятать острые кончики ушей. Острее и длиннее, чем у меня. Такие, как были у мамы.

Женщина тепло улыбается:

– Знаю, ты удивлена, но для начала тебе не мешает хорошо отдохнуть.

– Как вы…

Окончание вопроса я проглатываю, потому что вижу, как огонь на ладони женщины отблеском выхватывает медальон на ее груди – в точности такой же, какой висит у меня под одеждой.

– Вы владеете даром предвидения, – медленно киваю я.

– Дар слабый, – тоже кивает эльфийка. – Но тебя я увидела. Как и то, что тебе понадобится моя помощь. Идем, мой дом недалеко отсюда.

Встретить в отвоеванных людьми землях чистокровную эльфийку сродни чуду. И меня наполняет знакомое ощущение безопасности, как было с мамой. Но, разумеется, я понимаю, что это не одно и то же, поэтому, пусть и искренне рада такой встрече, расслабляться полностью не спешу. Как и не забываю о том, что позади остался маг крови.