Текст книги "Шипы близкой дружбы"

Вечером, когда она встретилась с Эрнестом, он с первого взгляда понял, что с любимой девушкой происходит что-то недоброе.

– Что случилось, Светочка? – озабоченно спросил он.

– Ничего не случилось, – ответила она.

– На тебе лица нет! – не сдавался он. – Что ты скрываешь от меня?

– Ничего.

– Это неправда, Света! Скоро мы будем одним целым и должны уже сейчас учиться делить пополам и плохое и хорошее. Так что выкладывай!

Светлана вымученно улыбнулась:

– Эрнест, у меня есть только хорошее. Это ты! И я ни с кем не хочу тебя делить.

– Отрадно это слышать, – ответил он, не поверив ей до конца.

Эрнест надеялся, что рано или поздно Светлана поделится с ним тем, что её мучает. «Может, у неё проблемы на работе?» – думал он и мысленно гадал о том, что это может быть. О том же, какие на самом деле проблемы угнетают его невесту, Эрнесту не могло присниться и в страшном сне.

К театру они подъехали на машине Светланы, и она спросила Эрнеста, пряча глаза:

– Скажи, тебя не оскорбляет то, что мы разъезжаем на старой «девятке»?

– Нет, а что? – удивлённо ответил он.

– Просто большинство ездит на иномарках, – ответила она, пряча взгляд.

– Большинство ходит пешком и ездит на общественном транспорте, – весело рассмеялся Эрнест в ответ.

Светлана тихо вздохнула.

– Ну что ты, родная, – он ласково обнял её, – дались тебе эти ничтожные сожаления. Но, чтобы успокоить тебя, скажу, что я начал копить на новый автомобиль, так что скоро он у нас будет.

– Через год? – спросила она.

– Нет, – рассмеялся Эрнест, – придётся подождать подольше. Деньги я начал копить давно. Но часть из них нам придётся потратить на свадьбу и свадебное путешествие. Можно, конечно, взять кредит. Сейчас многие так делают. Но мне не хочется влезать в долги. Тем более что и острой необходимости в новой машине у нас сейчас нет. Твоя «девятка» шустро бегает.

– Эрнест, ты такой правильный, – вздохнула девушка.

– Это что, плохо? – спросил он.

– Нет, наверное, хорошо. Просто непривычно.

– Непривычно? – переспросил он.

– В том смысле, что несвойственно большинству современных молодых людей.

– Но я совсем не хочу быть похожим на других, – рассмеялся Эрнест. – И потом мне кажется, что ты заблуждаешься по поводу большинства. Сейчас у молодых людей появились жизненные цели, ориентиры. Эра потребительства безвозвратно уходит в прошлое.

– Может, ты и прав, – вздохнула она.

– Конечно, прав! – уверенно проговорил он.

В театре Светлана забылась, и лицо её просветлело. У Эрнеста, краем глаза наблюдавшего за выражением лица любимой девушки, отлегло от сердца. Он взял её руку в свою, осторожно пожал её и не выпускал из своей руки в течение всего спектакля.

Из театра они вышли завороженные и потрясённые одновременно. Актёры играли великолепно. А сама драма Александра Островского относилась к тем вещам, которые никогда не устаревают. Ведь человечество, несмотря на прогресс, и в двадцать первом веке подвержено тем же страстям и порокам, что и в девятнадцатом. Не обсуждая на этот раз достоинства и недостатки старой «девятки», влюблённые сели в салоне рядышком.

«Какая она красивая», – думал Эрнест о своей невесте, незаметно, как ему казалось, рассматривая её в зеркале.

– Скажи, тебе нравится Лена? – неожиданно для Эрнеста спросила Светлана.

Эрнест даже вздрогнул от неожиданности. Чего-чего, а такого вопроса он явно не ожидал. И, кажется, он пришёлся ему не по вкусу, так как парень недовольно проворчал:

– С какого перепугу мне должна нравиться твоя подруга. И почему ты об этом спрашиваешь?

– Так просто, – как можно небрежнее повела плечами Светлана.

– Если так просто, то удовлетворяю твоё любопытство. Елена твоя подруга, и, значит, я буду вынужден мириться с её присутствием в твоей жизни и, надеюсь, нечастыми её визитами в наш дом. Но нравиться мы с ней друг другу вовсе не обязаны.

– Я заметила, что ты ей понравился, – проговорила Светлана как бы вскользь, стараясь не заострять внимания на раздражение в голосе жениха.

– Я тоже это заметил, – усмехнулся Эрнест. – Она смотрела на меня такими алчными глазами, как будто собиралась проглотить вместе с ботинками.

– Наверное, она влюбилась в тебя, – через силу попыталась свести разговор к шутке Светлана.

– В таком случае она совершила большую глупость, – сухо констатировал Эрнест и дал понять, что разговаривать на эту тему он больше не желает. Светлана сделала вид, что покорилась.

Дальнейший разговор не клеился, и они доехали до дома Эрнеста в полном молчании, поцеловались на прощание, пожелав друг другу спокойной ночи, и Светлана поехала домой.

Когда она отъехала от дома Эрнеста примерно на квартал, ей показалось, что пошёл дождь, и она уже хотела включить дворники, как вовремя сообразила, что глаза ей застили слёзы. Припарковавшись возле бровки, она постояла несколько минут и, только успокоившись, поехала дальше. «Я становлюсь истеричкой», – подумала Светлана, остановилась возле первой же ночной аптеки и купила широко разрекламированный магний В₆. Но как выяснилось впоследствии, препарат не помог справиться с захватившей ее сильной тревогой. Умом она понимала, что глупо поддаваться панике и представлять грядущие измены Эрнеста, которых на самом деле может и не быть. Но голос разума проиграл битву со страхом и беспокойством, которые подселила в её душу Елена.

«Я дурочка, я просто дурочка, – твердила себе Светлана, – кликуша. С этим надо завязывать». Ещё бы кто сказал, как именно это сделать. Между тем весна расцветала всё ярче, и день свадьбы становился всё ближе.

Эрнест предложил сделать в Светланиной квартире ремонт.

– Зачем? – спросила она. – Там и так совсем неплохо.

– Но было бы здорово, если бы мы с тобой начали свою совместную жизнь в обновлённой квартире.

– Ты, конечно, прав, – нехотя согласилась Светлана. – Но на это опять-таки нужны деньги.

– Только на краску и обои! – воскликнул он, обрадованный тем, что почти убедил её.

– А на специалистов? Никто на нас бесплатно работать не станет.

– Не надо никаких специалистов. Я сам поклею обои и покрашу всё, что нужно.

– А ты умеешь? – спросила она недоверчиво.

– Конечно, мы всегда с отцом весь ремонт делаем сами.

– Тогда ладно, – облегчённо выдохнула она.

Эрнест не обманул Светлану и успешно справлялся с косметическим ремонтом. Она вызвалась помогать ему клеить обои.

– Если тебе только очень хочется заняться этим делом, – улыбнулся он.

– Представь себе, хочется.

Закончив работу, они несколько минут молча любовались преобразившейся почти до неузнаваемости квартирой.

– Здорово! – наконец выдохнула Светлана. – Я и не догадывалась, что ты у меня специалист на все руки.

– Вот погоди, – оптимистично заявил он, – подкопим денег и начнём строить дачу или загородный дом.

– Когда это ещё будет, – отмахнулась Светлана.

– Чем скорее, тем лучше. Ведь у нас с тобой родятся дети, а им необходим свежий воздух, овощи с грядки и фрукты из своего сада.

– Фантазёр ты!

– Ничего подобного! Если я чего-то сильно хочу, то всегда добиваюсь этого, – заверил он её.

– Ладно, давай ужинать.

– Давай, – согласился он. – А потом я поеду домой.

Светлану несколько раздражало то, что Эрнест никогда не оставался у неё ночевать, но она не высказывала своего недовольства вслух. Вот и на этот раз она сказала:

– Я отвезу тебя.

– Ещё не поздно, и я без особых проблем доберусь на общественном транспорте, – возразил он.

Закрыв дверь за Эрнестом, Светлана прибралась в квартире и довольно рано улеглась в постель. Ей казалось, что она сильно устала и сразу же заснёт. Но не тут-то было.

Проросшие зубы дракона снова дали о себе знать. Перед ней всплыли сияющие глаза Эрнеста, когда он говорил с ней об их будущем загородном доме, и сердце её заныло с новой силой.

Потом мысленным взором она увидела себя и свою подругу. Кто бы мог подумать, что Ленка влюбится в её жениха. Но она влюбилась настолько, что у неё напрочь снесло крышу. В ушах Светы снова прозвучали Ленины слова: «Если ты предоставишь мне право первой ночи, то я порву расписку, деньги достанутся тебе безвозмездно. Тебе не надо будет возвращать мне долг».

Света хорошо помнила свою первую реакцию на эти слова: «Ты с ума сошла».

А Ленка пожала плечами с таким видом, что дело это решённое, и обронила сухо:

– Тебе решать.

И вот уже которую ночь Светлана ворочается без сна до утра. Долг большой, отдавать его несколько лет. А если бы у неё были деньги, как бы она развернулась! Сейчас же почти вся прибыль от работы парикмахерской «Свет в окошке» уходит на погашение долга. «Может, мне обо всём рассказать Эрнесту?» – думала она. Жених до сих пор не знал, что его невеста не обычный парикмахер, а владелица этого заведения. Не пускать Эрнеста к себе на работу она не могла, поэтому уговорила свою помощницу Ксению держать язык за зубами и не открывать Эрнесту правды. Та хоть и не понимала, зачем это Светлане, но помалкивала.

Глава 7

Рано утром Светлана позвонила Елене и хриплым голосом проговорила:

– Надо бы встретиться.

– Хорошо! – сразу откликнулась та. – Где? Когда?

– Сегодня в половине двенадцатого в «Пчёлке».

– Хорошо, – согласилась Елена.

Небольшое уютное кафе «Пчёлка» располагалось в центре Старого города и соответствовало своему названию. В этом кафе предлагали своим посетителям всевозможную выпечку и десерты на меду. Кроме того, в «Пчёлке» подавали чай из разных трав, которые выбирал сам посетитель. Заваривали чай на его глазах и сразу наливали в чашки.

Кафе никогда не пустовало, но и заполненным полностью никогда не было, поэтому, несмотря на малый зал, создавалось ощущение простора. Такое положение дел устраивало и посетителей, и персонал.

На этот раз Елена пришла первой, она заняла столик возле окна и стала поджидать подругу. Светлана не опоздала, просто она оказалась пунктуальной и явилась буквально минута в минуту.

И всё же, присаживаясь за столик, она проговорила с непроницаемым лицом:

– Извини, что заставила тебя ждать.

– Ну что ты, – попыталась отшутиться Елена, – это просто я от нетерпения примчалась раньше.

Она заказала и себе, и Светлане её любимое медовое мороженое и чай с липовым цветом.

– Давай сразу приступим к делу, – сухо попросила Светлана.

– Давай, – охотно согласилась Елена.

Но Бакунина погрузилась в мрачную задумчивость. Она долго крутила в руках ложечку от мороженого, потом проговорила:

– Я бы согласилась, чтобы ты разок с ним переспала, но он сам не согласится. – Чувствовалось, что каждое слово давалось ей с большим трудом.

– Это можно устроить – я уже говорила тебе об этом в прошлый раз.

– Да, я помню, но тем не менее я не могу представить, как можно заставить человека вступить в связь с посторонним человеком.

– Разве я вам посторонняя? – кокетливо спросила Елена.

– Ты прекрасно понимаешь, что я имела в виду!

– Да, понимаю, не сердись.

Светлана хотела воскликнуть, как она может не сердиться, если подруга вынимает из неё часть души. Хотя разве она не сама отдаёт её вполне добровольно? Именно поэтому она до крови закусила нижнюю губу и не произнесла ни слова.

– Ты бросишь в бокал с его шампанским маленькую капсулу, которую я тебе дам, – проговорила как ни в чём не бывало Елена. – И под каким-нибудь незначительным предлогом на минутку выйдешь из спальни. Вместо тебя туда вернусь я. Эрнест к этому времени не будет различать, с кем он и где он. Он будет охвачен безумным желанием. И всё!

– А потом?

– А потом он уснёт. И мы снова поменяемся с тобой местами.

– И всё? – спросила Светлана каким-то странным чужим голосом.

– И всё, – подтвердила Елена, решив не реагировать на эмоции подруги.

Прошло ещё какое-то время, и Гульковой удалось растормошить Бакунину и перевести её мысли с непосредственно первой брачной ночи на подготовку к свадьбе.

– Ты уже купила себе свадебное платье? – спросила она.

– Да, мы выбрали его вместе с Эрнестом.

– С ума сошли! – замахала на неё Елена. – Жениху нельзя до свадьбы видеть платье невесты.

– Я не верю в эту ерунду, – ответила Света, думая о чём-то своём.

– Надеюсь, вы уже выбрали место, где будете справлять свадьбу?

– Свадьбу мы решили отметить в «Серже».

– Почему не в «Нептуне»? – сделала вид, что удивилась, Елена.

– «Нептун» нам не по карману, – отрезала Светлана и, не удержавшись, добавила: – А то ты не знаешь!

– Догадываюсь, – пряча улыбку, ответила Гулькова, – но я хотела предложить свою помощь.

– Спонсорскую?

– Можно и так сказать. Короче, я готова взять расходы по вашей свадьбе на себя.

– Не надо, мы как-нибудь сами. Тем более что «Серж», несмотря на то что цены в нём на порядок ниже, чем в «Нептуне», совсем не плох.

– Разве я говорю, что он плох, – пожала плечами Елена.

И Светлана не стала говорить ей, что предложение руки и сердца Эрнест сделал ей именно в «Серже».

– Свет! Меня смущает ещё одна вещь.

– Какая же?

– Мне кажется, что май месяц не лучшее время для свадеб.

– И ты туда же, – горько усмехнулась Бакунина и спросила: – Ты что, суеверная, что ли?

– Нет, но существуют же какие-то традиции, – попыталась оправдаться Елена.

– Чушь! Одни выдумки древних старух.

– Как хочешь, – пошла на попятную Гулькова, – это твоя свадьба и справляй её когда хочешь и где хочешь. Я же просто предупредила тебя из дружеских побуждений.

«Спать с моим женихом ты тоже собираешься из дружеских побуждений?» – хотела спросить Светлана, но не спросила.

Расстались подруги на этот раз холодно. И не виделись практически до самой свадьбы.

Тепло пришло в этом году рано. Уже первого мая стояла по-летнему жаркая погода. Светлана и Эрнест надеялись, что такая погода сохранится до дня их бракосочетания. Похолодание могло прийти ко времени цветения черёмухи, но до него оставалось больше двух недель. Пока пылили только серёжки берёз и начали разворачиваться смолистые почки тополей.

– Я так счастлив, – сказал Эрнест невесте на пороге загса, – так счастлив.

– Я тоже, – тихо ответила Светлана.

Но глаза её при этом почему-то оставались печальными. Эрнест списал это на тревожное состояние невесты, стоящей на пороге перемен. Тётя сказала ему, что эти перемены притягивают и пугают всех девушек и женщин независимо от того, сколько им лет и в который раз они выходят замуж. Отец, услышав это высказывание сестры, иронически усмехнулся. Но тётя только махнула рукой в сторону брата и подмигнула племяннику, мол, не слушай отца, он мужчина и ничего в этих делах не смыслит.

Эрнест тоже был мужчиной, но ему очень хотелось понимать свою невесту, и поэтому он внимательно относился ко всему, что она говорила и делала. Но только не на этот раз. Так как сам был в плену волнения, хотя и верил в то, что все перемены, которые суждены ему в жизни, будут счастливыми.

После загса проехались по городу, останавливаясь и фотографируясь в тех местах, где делают снимки на память практически все новобрачные их города.

Правда, и Эрнест, и Светлана категорически отказались слепо следовать пришедшей с Запада моде прикреплять замки на перила старинной ограды набережной, представляющей собой изысканное кружево из чугуна. Они оба не понимали, как только рука поднимается уродовать такую красоту.

Свадьбу справляли, как и было решено изначально, в большом зале ресторана «Серж». Светлана бы с удовольствием ограничилась малым залом, оформленным под ретро. Тем более у них и гостей было мало, только близкие родственники и свидетели. Но родители настояли на большом зале, и Светлане не захотелось их огорчать. Перед самой свадьбой Бакунина вспомнила о своём любимом дедушке и пожалела о том, что его уже несколько лет нет рядом с нею. Ему бы она, пожалуй, доверилась и поступила бы так, как он сказал. Одно «но» – Светлана не хотела признаваться даже себе самой в том, что ей было хорошо известно, что сказал бы её дед. Она даже представила, как он хмурится и отчитывает её. Но факт оставался фактом – деда рядом не было.

Свой «Свет в окошке» Светлана оставила на помощницу Ксению. К этому времени девушка успела завоевать её доверие. Она даже хотела пригласить её на свою свадьбу, но девушка мягко отказалась, сославшись на то, что надо же кому-то приглядывать за парикмахерской. Истиной же причиной, как подозревала Бакунина, было то, что девушка не хотела провести целый вечер в компании незнакомых ей людей.

Вопроса о том, кому быть свидетелем со стороны невесты, даже не возникало. Конечно, Елене.

Свидетелем со стороны жениха был бывший сокурсник Эрнеста, ныне доктор Игнат Ильич Свешников, смешливый молодой человек. Понимая серьёзность момента, он изо всех сил старался сохранять серьёзное выражение лица, но часто забывался и тогда смех сыпался из него, как горох из прохудившегося мешка.

Игнат пытался поближе сойтись с Еленой, но та сразу дала ему понять, что она птица высокого полёта и ему ничего не светит. Свешников не обиделся и утешился мгновенно, сосредоточив своё внимание на юной сестре жениха.

Василисе только что исполнилось четырнадцать лет. Она едва упросила родителей и брата взять её на праздник. «Совести у вас нет! – кричала она родителям. – У меня брат женится, а вы барьеры всякие выставляете».

Наконец с помощью брата ей удалось добиться своего. Правда, перед отправкой в загс с неё взяли честное слово, что пить Василиса будет только лимонад. Данное слово девочка держала. Внимание Игната льстило ей и возвышало в собственных глазах. Она с большим удовольствием принимала его учтивое ухаживание и радостно отплясывала с приятелем брата. Но когда он не пригласил её на медленный танец, Василиса расстроилась. Позднее она выговорила ему:

– Ты чего?

– Должен же я был потанцевать с твоей мамой, – небрежно ответил Игнат.

На самом деле он не пригласил девочку на медленный танец по той простой причине, что тот предусматривал близкий контакт между танцующими. Василиса же была в его глазах ребёнком, и он не хотел давать повода думать, что он преступает запретную черту.

Когда во время второго медленного танца Игнат просто-напросто исчез из зала, Василиса решила подкараулить его возле входа. И едва он вернулся, как нос к носу столкнулся с шустрой сестрёнкой Эрнеста.

– Ты чего тут делаешь? – спросил он.

– Тебя поджидаю.

– Зачем?

– Да вот, беспокоиться начала, вдруг у тебя диарея случилась и потребуется моя помощь, – заявила Василиса, сохраняя самый невинный вид.

Игнат не выдержал и расхохотался.

– Признавайся, чего ты от меня бегаешь! – потребовала девочка.

– Ладно, – согласился Свешников, – ты, конечно, уже взрослая девица и должна войти в моё положение.

– Какое ещё положение? – спросила она подозрительно.

– А в такое, – выпалил он, – что по закону ты малолетка! Неприятности мне не нужны.

– Ах, ты вот о чём, – весело расхохоталась девчонка и проговорила сквозь смех, тыча пальцем ему в грудь: – Ты что же, дурачок, подумал, что я во время танца стану вешаться тебе на шею?

Игната ещё никто не называл дурачком, и он собрался обидеться, но вовремя сообразил, что перед ним стоит малявка, и нехотя кивнул.

– Не дождёшься! – гордо произнесла Василиса, задрала нос и отвернулась, направившись в зал.

– Васька! Стой! – закричал он. – Ты не так меня поняла! И вообще… – Тут он замолчал, увидев, что разговаривает с пустым местом, так как девочка уже ушла. «Что за чёрт, – пробормотал он, – невеста не могла пригласить ещё кого-нибудь из своих подружек? А я теперь тут отдувайся. Ладно, пойду найду Ваську и помирюсь. Даже на медленный танец её приглашу. А если она перегнёт палку, щёлкну её по носу и брошу прямо посередине танца».

Он так и сделал. Вернее, выполнил первую часть своего обещания. Василиса приняла его извинения, сохраняя чувство собственного достоинства. Вторую часть выполнять ему не пришлось, так как девочка вела себе с подобающей её возрасту скромностью. Зато после танца девица с удовольствием отыгрывалась на Игнате, гоняя его то за лимонадом, то за соком, то за минеральной водой. Потом она захотела мороженого. Свешников давно догадался, что эта маленькая месть уязвлённой Василисы, но продолжал покорно исполнять её капризы.

– Ты знаешь, Васька, – сказал он, пожимая ей руку на прощание, – когда ты вырастешь, я, пожалуй, на тебе женюсь. – Он чмокнул её в нос. – Мне нравятся такие упрямые барышни, как ты.

– Конечно, женишься, – спокойно заявила она, – раз ты меня прилюдно целуешь.

– Я? – изумился Свешников.

– Ты, ты! – закивала она головой.

Игнат вспомнил, что чмокнул девчонку в нос, и весело расхохотался.

Елена ушла из кафе раньше остальных. Её уход прошёл незамеченным для гостей, и только мать Светланы Ирина Фёдоровна Бакунина спросила дочь:

– Чего это Лена так быстро ушла?

– У неё голова разболелась, – ответила дочь.

– А по-моему, – поджала губы женщина, – в нашей компании ей неуютно.

– Мама, не говори глупости, – попросила Светлана.

– Я, может, и глупая, – вздохнула Ирина Фёдоровна, – но хочу посоветовать тебе держать ухо востро и глаз со своей подруженьки не спускать.

– Это ещё почему? – сделала вид, что удивилась, Светлана.

– А потому, что она весь вечер смотрела на твоего мужа глазами голодной волчицы. Не к добру это, доченька, ох не к добру, – осуждающе покачала головой Бакунина-старшая.

– Мама, – укоризненно воскликнула дочь, – опять ты за своё! Ты же знаешь, как Лена ко мне относится! Она мне денег на развитие бизнеса дала без процентов! Если ты забыла.

– Помню я, помню. Но только отец считает, что лучше бы ты работала обычным парикмахером.

– И гнула спину на чужую тётю? – начала выходить из себя Светлана.

– Ты могла бы работать в государственной парикмахерской.

– Нет сейчас таких парикмахерских! Мама! Когда вы с отцом уже очнётесь и оглядитесь вокруг?! Мы давно живём в другом мире! И тут всё зависит от ловкости и колючести! Кто кого сожрёт первым!

– Светочка, доченька, – испуганно проговорила мать, – ты говоришь страшные вещи.

– Се ля ви, – усмехнулась дочь, – как говорят французы, такова жизнь. А если ты ничего не понимаешь, то молчи.

– Ладно, не буду я больше ничего тебе говорить, – пообещала обескураженная и расстроенная мать. – Смотри сама.

– Я и смотрю в оба, – огрызнулась Светлана.

Умом она понимала, что зря злится на мать, что та любит её и желает только добра. Но это добро, по мнению дочери, никак не вписывалось в нынешнее мироустройство.

Молодые уехали со свадьбы раньше гостей. Первую брачную ночь они решили провести в загородном особняке Елены Гульковой.

Родители же думали, что они сняли номер в отеле. Этого же хотел и Эрнест.

Но если бы Светлана согласилась на этот вариант, ей не удалось бы отдать ночь с ним своей подруге.

Жениху она сказала, что любая гостиница – это толчея и казёнщина. А дом Елены – это совсем другое! И раз она по доброте душевной предлагает им его, то глупо было бы отказываться. Тем более что уже завтра они отправляются в свадебное путешествие.

И Эрнест скрепя сердце поддался на уговоры невесты.

Дом Гульковой находился всего в нескольких километрах от города, но уже на подъезде к посёлку начиналась такая густая лесополоса, что создавалось впечатление, будто они из мегаполиса спустя какой-то час попали в зелёное царство Берендея.

Эрнест, убаюканный своей любовью, уже ничуть не жалел, что согласился на этот вариант. А когда он увидел особняк, похожий на теремок, окутанный прозрачным кружевом ещё не покрытых листвой веток подступающего вплотную к дому сада, он понял, что согласился бы провести здесь не только брачную ночь, но и весь медовый месяц.

Хотя у них со Светланой вместо месяца была запланирована всего лишь медовая неделя, и провести её они решили на море. Неделей решили ограничиться потому, что в это время года ещё невозможен полноценный отдых на море. Вода холодная, не покупаешься. Только прогулки и экскурсии. Оставшиеся три недели молодые решили перенести на конец лета и тогда уже отдохнуть полноценно, с купанием в море и гастрономическим удовольствием от созревших южных фруктов.