Текст книги "Волшебный мир, или Новая сказка о старом. Хроника первая"

Глава четвёртая
У врагов

На следующий день, на рассвете вернулся Гектор с четырьмя тысячами воинов. Правитель его родной страны, помня о его заслугах, согласился, хотя и не без уговоров, отпустить с ним этот отряд. Сами воины согласились идти с ним с охотой. Многие из них хорошо знали Эльвиру и сознавали надвигающуюся угрозу.

Палатки воинов разместили быстро, и пробуждающиеся окрестные крестьяне ничего не заметили. Таким образом, было исполнено требование Лебелии.

В эти четыре дня во дворце ничего особенного не происходило. Но он как-то притих, словно ожидая чего-то.

Все во дворце, не исключая прислугу, полюбили Элдина. Он на поверку оказался общительным, с ним было приятно и легко беседовать, но люди замечали, что хоть он и старается казаться весёлом, но взгляд его серых глаз одновременно притягивал и отталкивал. Он словно согревал душу, и вместе с тем было в его глазах что-то необъяснимое, страшное. И это была неизбывная глубокая тоска. Когда он смотрел прямо и открыто невозможно было отвести взгляда, но тяжёлое гнетущее ощущение безнадёжности прокрадывалось в душу. Что это был за человек, о чём говорили его глаза, полные неизъяснимой муки?

Он очень сошёлся с Эстором. Они целыми часами пропадали где-нибудь в роще или в полях за нею или в густых лесах. Они были очень схожи характерами. Мечтательный, всегда настроенный на философию Эстор и, не старше его по годам, но уже закалённый жизнью, почти всегда выглядевший грустным, Элдин. У них сразу нашлась общая тема для разговоров. Любознательный Эстор, которому не хватало собственных путешествий, постоянно просил своего нового друга, чтобы тот рассказал ему как можно больше о далёких, неведомых ему, Эстору, северных землях. А иногда они просто бродили молча под сенью деревьев и никогда не уставали от общества друг друга. Элдин оказался хорошим бардом. Эстор где-то выкопал для него старинную лютню, и часто, по вечерам из парка слышался мелодичный перебор струн. В эти минуты лицо Элдина преображалось. Пелена грусти спадала с него и по временам лёгкая улыбка трогала его губы. А в глазах, всегда печальных зажигался шаловливый огонёк восторга. Но вот заканчивалась песня, и снова Элдин погружался в печальную задумчивость.

– О чём ты всё время печалишься, Элдин, – как-то спросил Эстор.

– Сколько лет я уже брожу по дорогам, – ответил странник, – а ни разу ещё не совершил что-либо стоящее.

Но это было лишь полуправдой. Эстор посмотрел на него долгим испытующим взглядом, но не проронил ни слова, он догадался, о чём промолчал его новый друг. Он был одинок, совсем одинок в этом огромном бушующем мире. И ещё Эстор видел следы долгих страданий на измождённом бледном лице Элдина. Бесконечная череда предательств, обмана и чёрствого равнодушия почти сломили его.

Как я уже сказала, всем пришёлся по душе чужестранец. Всем, кроме Бернара. Он по-прежнему посматривал на Элдина холодно и с подозрением. Элдин видел эту неприязнь и старался избегать с ним встреч. Королева несколько раз пыталась поговорить со своим советником относительно их гостя, но тот уходил от чётких ответов на вопросы, и она решила больше не касаться этой темы.

Но вот наступил день отъезда. К полудню все сборы были закончены. Взяв просторную палатку, трое человек – Бернар, Эстор и Элдин, выехали из ворот. Подъехав к воротам, Эстор что-то прошептал и коснулся ворот рукой – створки бесшумно распахнулись, пропуская путешественников и также бесшумно затворились за ними.

Через несколько часов вдали завиднелись стены неприступной чёрной крепости. Ещё через полчаса они въехали под густую листву леса, и под прикрытием леса обогнули крепость. И, обойдя центральные ворота, ещё до заката поставили палатку у южной стены. Здесь лес казался особенно густым и диким.

– Место хорошее, – сказал, оглядываясь Эстор.

– Что будем делать? – с наивным видом поинтересовался Бернар.

– Для начала я советую набрать хвороста. Скоро стемнеет, – ответил Элдин.

– Большой костёр не разжигать! Нас могут заметить, – предостерёг Бернар.

К ночи начался дождь и продолжался до самого утра. Что может быть лучше, чем заснуть летней ночью в лесу в сухой и тёплой палатке под шелест дождя?

Бернар, проснувшись на рассвете, полюбовавшись восходом и, поняв, что ему уже не заснуть, было слишком холодно, поднялся и, выйдя из палатки на мокрую лужайку. Там он застал Эстора, который возился с кучей промокшего хвороста, и сосредоточенно пытался разжечь костёр.

– Тоже мне волшебник! – проворчал Бернар, – Костёр разжечь не может. Давай кремень сюда.

– А куда это ты собрался в такую рань? – спросил Эстор.

– А ты чего в такую рань костёр разводишь? Я за более менее сухим хворостом.

– Куда?

– Вон туда, – и Бернар махнул рукой в сторону группки высоких сосен.

– Подожди, Элдин с тобой, – Бернар обернулся. Из палатки вышел Элдин. Бернар вздохнул. С Элдином ему идти не хотелось. Но ничего не поделаешь.

Элдин пошёл за ним. Бернару очень нехотелось брать его в попутчики, и Элдин благоразумно держался поодаль. Они отошли недалеко, но туда, где лес был особенно густым. Слева и справа их окружал лес, позади была видна поляна, а впереди виднелась опушка леса, где он резко обрывался, подходя, чуть ли не под самые стены крепости.

Бернар ломал руками и срезал кинжалом ветви дуба и тёмно-зелёные лапы елей. Это нехитрое занятие увлекло его, И в пылу работы он продвигался к этой опушки, а когда отдыхал, мало обращал на это внимания, совершенно забыв наказ Лебелии: не приближаться к опушке.

Неожиданно, на Бернара кинулся и свалил его с ног человек в чёрном плаще, по-видимому, чёрный страж, случайно забрёдший сюда, обходя с дозором границы своей крепости. Капюшон его плаща был откинут назад, и Бернар заметил мимолётное выражение удивления и страха, промелькнувшее на его лице, видимо он не ожидал встретить здесь человека. Но это выражение тут же сменилось свирепостью. Бесшумная поступь врага и неожиданность нападения ошеломили Бернара, и он не сразу понял, что произошло. Воспользовавшись его секундным замешательством, противник повалил Бернара на землю и, придавив ему грудь коленом, стал душить. В довершение всего он ловким ударом вышиб из его руки кинжал, который отлетел в сторону, и, звеня, вонзился в дерево. В таком положение Бернар оказался совсем беспомощным. Тут, Бернар увидел, что к нему метнулась какая-то тень. Это был Элдин, который, услышав шум борьбы, немедленно бросился на помощь. В долю секунды вытащив из-за пояса кинжал, он, не отличаясь особой силой, нанёс несколько ударов рукоятью по голове часовому. Оглушив его, Элдин склонился над Бернаром.

– С Вами всё в порядке, Бернар? Вы не ранены? – учтиво спросил он, подавая ему руку.

Бернар тяжело поднялся и впервые пожал, протянутую ему руку, невзлюбленного им «скитальца».

– Спасибо… Я очень благодарен тебе, – неожиданно для себя тихо пробормотал Бернар. Он вдруг почувствовал какое-то смущение перед этим человеком, только что спасшим ему жизнь, которого он, сразу невзлюбил. А за что? Теперь уже и сам Бернар не смог бы определённо ответить на этот вопрос. Он посмотрел прямо в лицо Элдину, и, встретившись с его смелым и открытым взглядом, и впервые не отвернулся, не отвёл взора. Во взгляде Элдина светилось искреннее желание, стать ему другом. Но Бернару казалось, что в этих глазах он видит молчаливый упрёк за несправедливое отношение к хозяину этих глаз. Он понял, что краснеет. И Бернар, смотря в глаза Элдина, тихо проговорил:

– Прости меня, я не понимал и не старался понять тебя. Я вбил себе в голову, что ты предашь нас. Теперь я понимаю, что ты настоящий друг, настоящий северянин, достойной своей родины. Прости меня, я виноват перед тобой.

– Не стоит, – улыбаясь, просто ответил Элдин, и, они одновременно шагнули друг другу навстречу, крепко по-дружески пожали друг другу руки. Так, не разжимая рук, они долго стояли молча, глядя друг на друга, и им было всё понятно без слов.

– А что мы будем делать с этим часовым? – спросил Элдин.

– Похоже, нам ничего не остаётся, как только убить его, – покачав головой, ответил Бернар.

Потом, медленно вырвав из древесной коры свой кинжал, и перевернув оглушённого стража на спину, он с минуту постоял над ним, а затем вонзил кинжал ему в сердце.

– Мне его жаль, но так будет лучше и для нас и для него, – тихо проговорил он. Затем, отнеся тело подальше от опушки и, уложив под деревом, взявшись за руки и не забыв захватить уже приготовленный хворост, они вышли на поляну, где их уже ждали. Эстор удивлённо взглянул на них.

– Ну и ну, – прошептал он, и уже громче, добавил:

– Это что? Неужели подружились.

Бернар рассказал то, что произошло в лесу. Выслушав его, Эстор повернулся к Элдину. В глазах у него светилась благодарность. Элдин смущённо улыбнулся и опустил взор.

Когда первое волнение от случившегося улеглось, за завтраком они стали решать, что им делать дальше.

– Наше дело не требует отлагательств, – заговорил Бернар, – Нам нужно как можно скорее узнать планы врага. Элдин отправится завтра в их стан. А сегодня я предлагаю совершить небольшую разведку. Эстор, пойдёшь со мной, согласен?

– Он ещё спрашивает, – разыгрывая обиду, шутливо отозвался тот, – Конечно, я иду.

– Значит, решено. Мы должны будем начертить карту границ крепости.

– Зачем? – с загадочной улыбкой спросил Эстор. Он вошёл в палатку и через минуту вернулся, неся на вытянутых руках, так, чтобы всем было видно, свернутую карту. Опустившись, на корточки, возле потухшего костра, он развернул карту у себя на коленях. Она оказалась небольшой. Эта была карта внешних границ чёрной крепости.

– Откуда она у тебя? – удивлённо спросил Бернар.

– Да так, случайно нашёл, – просто ответил Эстор, – Правда она не новая, – извиняющимся тоном прибавил он, – Она была создана года три назад. За это время здесь всё могло перемениться.

Бернар присвистнул.

– Нашёл, – засмеялся он, не обращая внимания на последние слова Эстора, – Нашёл, нечего себе нашёл! Да ведь для нас это настоящая ценность.

– Но я думаю всё равно нам нужно пойти на разведку, – сказал Эстор.

– Нужно, – согласился Бернар, – Ты готов, – сказал он, вставая и уходя в палатку за мечом.

– Если на нас нападут, – сказал он, обернувшись, – То нашим кинжалам против их тяжёлых мечей не справиться.

Забрав карту, они ушли. И, когда они скрылись в сыром утреннем тумане, потянулось томительное ожидание. Элдин, от нечего делать стал поигрывать своим кинжалом, перебрасывая его из руки в руку.

Бернар с Эстором вернулись днём, часов через семь после ухода, усталые и запылённые. Эстор с окровавленной рукой.

– Что произошло? – взволнованно спросил Элдин.

– Я прошёл на северо-восток, почти до границ чёрных пустынь, – сказал Бернар, – До самых границ нет даже ворот, а стражников и в помине. Эстор пошёл на запад, там его и «подстрелили».

– С той стороны много охраняемых ворот, – подал голос, понуро молчавший Эстор, – Мне удалось уйти недалеко.

И он показал руку, туго перетянутую чем-то, подозрительно похожим на полы его рубахи. Из-под повязки ещё струилась кровь.

– Единственное не охраняемое место это, похоже только ворота, выходящие на чёрные каменистые пустыни.

– И ещё недалеко от нас, – вставил Бернар, – Есть что-то вроде калитки, она тоже не охраняется, по крайней мере, с внешней стороны.

– Элдин, я думаю, что тебе полезно будет взглянуть на эту карту, – сказал Бернар, забирая карту у Эстора и подавая её Элдину.

Элдин принялся молча изучать карту, а Бернар с Эстором ушли в палатку, где около пятнадцати минут горячо спорили о чём-то.

– Мы решили, – сказал Бернар, когда они вышли на поляну. – Что ты должен отправиться к врагам завтра… У тебя хорошая память? – неожиданно спросил он, прерывая свою прежнюю мысль.

– Н-н-не знаю. А зачем?

– Тебе придётся запомнить эту карту, чтобы ты смог выбраться из крепости. Дать тебе её с собой мы не можем. И., вообще мы нечего не сможем тебе дать, иначе ты можешь вызвать подозрение.

Элдин ещё полчаса штудировал карту, пока не пересказал её всю наизусть своему молчаливому «надзирателю» Бернару, всё это время сидевшему рядом с нахмуренными бровями и очень удручённым видом. Только тогда он сжалился над своим подопечным.

– Ну, теперь я вижу, что ты хорошо подготовился, – сказал он, – Теперь можешь отдохнуть, – сказал он ласково, потрепав своего уставшего друга по плечу.

Обрадованный Элдин удалился в палатку, где стал жаловаться на судьбу Эстору, который, смеясь, накинулся на Бернара с проповедью о том, что нельзя так долго «мучить» людей

– Так вот какова твоя благодарность мне за труды, – смеясь, крикнул Бернар.

Элдин начал шутливо извиняться.

А на другое утро Элдина стали собирать в дорогу. Они с Бернаром отправились в лес. Отыскав там убитого своей рукой часового, Бернар снял с него плащ со словами:

– Ну-ка, примерь-ка. Будешь их воинам.

Элдин взял плащ, и тут заметил на нём запёкшуюся кровь, в том месте, где грудь была проткнута кинжалом Бернара.

Он указал на неё своему другу. Бернар успокоил его, сказав:

– Ничего. Скажи, что был ранен. Меня, мол, ранили во время дежурства. Скажи эту историю, поднеси её в ином свете. Можешь пересказать её от лица того, кого тебе придётся изображать.

– Должен суметь, – с пониманием дела ответил Элдин, – А я ведь могу навести их прямо на вас.

– Ничего не случится. Они испугаются, ведь здесь, как я понял, очень глухие места, куда не заходят люди. А если даже они появятся, мы сможем им противостоять. Кстати, а что это такое на рукаве? – неожиданно воскликнул он, указывая на что-то блестящее на правом рукаве плаща.

– А это бляха с именем и видимо порядковым номером, – сказал Элдин, взяв в руки круглый блестящий предмет. А он, по-видимому, офицер.

– Это интересно, – подойдя к нему, Бернар склонился над бляхой, – Имя его, судя по этой бляхе, Кѐррод. Тебе же лучше, имя выдумывать не придётся.

Переодевшись в чёрный плащ и прикрепив на правый рукав бляху, Элдин в таком одеянии вышел, следом за Бернаром к палаткам.

– Вот наш новый знакомый. Керрод, выйди на свет, не стесняйся.

Элдин вздрогнул, услышав своё новое имя.

– Привыкай, – улыбнулся Бернар.

Бернар отошёл на несколько шагов и стал оценивающе осматривать Элдина.

– На мой взгляд, неплохо, – сказал он, а Эстор одобрительно кивнул.

– У Элдина очень светлая кожа. Она сразу выдаст его, – заметил Эстор.

– Да, – Бернар задумался.

– Там всегда сумрак, и под капюшоном лица, может быть, не заметят? – предположил Эстор.

– Полагаться на «может быть» не стоит, – философски заметил Бернар, – От этого «может быть» зависит судьба Элдина, а может быть и не только его. Поэтому мы должны быть уверенны, что Элдин хорошо экипирован. Эстор, ты хорошо разбираешься в травах, подготовь-ка нам какое-нибудь снадобье для изменения цвета кожи.

Через два с лишним часа мазь была готова. Её понемногу нанесли Элдину на лицо и на руки до локтей.

Кожа его приобрела такой же, смуглый оттенок, как и у остальных.

– Мазь впитывается мгновенно и простой водой не смывается, – проговорил Эстор, – Я приготовил мазь обратного действия. Она вернёт тебе настоящий цвет твоей коже. Но она действенна только для кожи.

– Окраску волос менять не обязательно, – сказал Бернар, – Волосы у Элдина тёмные, а у Керрода, я заметил, они такие же. Ростом они одинаковы, и лицами схожи. Только у Керрода черты более грубые. На людях их воины, а особенно высшего ранга всегда в капюшонах ходят. И, ручаюсь, разглядывать тебя никто не станет. Ты только вначале говори поувереннее.

Когда маскирование было закончено, Эстор вдруг воскликнул:

– Говор, у Элдина говор северянина.

– Да, об этом я не подумал, – проговорил сокрушённо Бернар. – Что нам делать? Судя по цвету лица, Керрод был из южных краёв. А как он говорит, мы не слышали. Боюсь, остаётся надеяться только на удачу.

Когда солнце начало садиться, они вышли на опушку леса, туда, где чуть заметная тропка вела к небольшой дверце в крепостной стене.

– Ты хорошо запомнил карту? – уже в сотый раз спросил Бернар.

Элдин согласно кивнул.

– Повтори.

Элдин повторил.

– Молодец, – похвалил Бернар.

– Постарайся узнать, скоро ли готовится наступление, в остальном ты разберёшься сам. Сколько тебе понадобиться на это времени?

Не дождавшись ответа, Бернар продолжал:

– Мы будем ждать тебя здесь через три недели. Я, думаю, что тебе этого времени хватит. Уходи с северо-востока, как ты помнишь, там находятся ворота, выходящие к морскому заливу, к востоку от него начинаются Бесплодные пустыни, а к западу – чёрные каменные пустыни. Их называют ещё пустынями смерти. Людям света не следовало бы туда заходить. Остерегайся их, Элдин. Та часть Бесплодных пустынь, которая лежит между нашим местом стоянки и теми воротами, не широка. Её можно преодолеть примерно за сутки, а может быть даже и меньше. Эстор будет ждать тебя в том месте, где берег кончается. Оттуда уже недалеко до нашего лагеря.

– А, как я войду в крепость? Ведь эта дверь, кажется заперта.

– Заперта? Но, по крайней мере, снаружи не охраняется. За ней должно находиться что-то вроде караульни.

– Ну, что ж, Элдин, пора! – проговорил Бернар, смотря на закат, уже начавший полыхать алым пламенем и, заполнивший уже полнеба.

– Удачи тебе, друг, – подошёл к нему и порывисто обнял за плечи, Эстор.

– Прощайте, – с горечью ответил Элдин, – Если я вернусь…

– Не отчаивайся, – сказал Бернар, – Если бы мы знали, что нас ждёт, то тогда, наверное, можно было бы изменить многое. Всегда надо надеяться. Ну, до свидания, друг, – прибавил он, мягким, но настойчивым жестом давая Элдину понять, что задерживаться более не стоит.

Элдин понял его молчаливый жест, и, чтобы ещё больше не расстраивать друзей, круто повернулся и зашагал по направлению низенькой дверцы, за которой его ждала неизвестность. Но у самой стены он не выдержал, обернулся и помахал рукой. Эстор замахал ему в ответ, а Бернар, повернувшись спиной к крепостной стене, и, хмуро бросив через плечо: «Пойдём, Эстор», энергично зашагал прочь от места расставания.

Они вернулись в лагерь. Настроение у них было невесёлое.

– Кто знает, – грустно проговорил Бернар, – Может быть, мы отправили его прямо на смерть.

А тем временем Элдин, предусмотрительно накинув на голову капюшон, постучался в маленькую дверь. Ему отворил заспанный караульный, по-видимому, заснувший на дежурстве.

– Кто там? – недовольно спросил он.

– Кто ты? Я тебя не узнаю. Новичок что ли? А пароль ты хоть знаешь?

Элдин вздрогнул, но, сообразив, что нужно делать, молча протянул правую руку.

Караульный взглянул на бляху с именем и порядковым номером.

– Ах, это ты, Керрод. Прости, сразу не распознал. Входи, входи, – извиняющимся тоном проговорил он, шире раскрывая пред ним дверь и, пропуская его вперёд.

Элдин огляделся. Вступив за стены крепости, он сразу очутился в холодном полумраке. Дверь закрылась, и солнечный мир остался по ту сторону стены. Дороги назад не было.

– Ты что же Керрод, заставляешь нас волноваться? Где ты пропадал так долго? Отпросился у начальника на полдня, а ушёл на два.

«Придётся отвечать» – подумал Элдин.

– Меня ранили, – глухо ответил он, отворачивая лицо и, пытаясь натянуть капюшон да самых глаз, содрогаясь при мысли о том, что сейчас его тайна раскроется.

– Ух, Керрод ты с нами уже около года, а я всё никак не могу привыкнуть к твоему говору.

«пока всё в порядке» – с облегчением подумал Элдин.

– Как? Ты ранен, когда? – перебив сам себя, спросил караульный.

– Я обходил с дозором наши границы и в лесу, примыкающим к восточной стене, на меня напали двое.

– как они там оказались? Там совершенно безлюдные места. Что им там понадобилось?

Элдин с тревогой подумал: он нарочно указал другое направление, надеясь, что страж, не доложит об этом кому-нибудь, и они не пошлют туда свои отряды».

От этих невесёлых мыслей его отвлёк голос его невольного собеседника.

– Здесь такая скукатища. Не пойму, зачем начальнику понадобилось ставить в этих местах караульного. Здесь караулить некого и нечего. Он Видимо просто решил от меня избавиться. Ну почему мне всегда достаётся всё самое неприятное? Чем я не угодил ему? Эх, скорей бы закончились все эти склоки, разделался бы побыстрее наш король со всеми этими прайденцами, дениянами, светлыми королевами и так далее. Керрод, ты меня не слушаешь? – спросил он, заметив, что «Керрод» опустил голову и теребит пальцами полы своего плаща.

– Нет, нет! Я тебя внимательно слушаю.

– Ты что, думаешь о том, что станешь отвечать начальнику, когда тот тебя спросит. А отвечать перед ним за твою долгую отлучку тебе придётся.

Эти слова окончательно вывели Элдина из задумчивости.

– А что мне делать? – испуганно спросил Элдин, поняв, что встреча его с начальником чёрной стражи ни к чему хорошему не приведёт. Элдин боялся, что он не сможет правильно сыграть свою роль, не сможет толково отвечать на те вопросы, которые, возможно, будет задавать ему начальник стражи. А если раскроется, кто он на самом деле, тогда прощай жизнь и все надежды, которые возлагали на него его друзья.

– Не бойся. Первый день ты поживёшь у меня, а там посмотрим. Я попытаюсь поговорить с начальником, и он, может быть, не станет тебя наказывать.

– Спасибо, – ответил Элдин, а про себя подумал, что никогда раньше не смог бы благодарить врага.

– Ну, что, пойдём, – сказал караульный, запирая дверь в стене, – Уже поздно.

Он привёл Элдина к череде переносных домиков-вагончиков и, кивнув на один из них, произнёс:

– Тебя твои воины искали.

«По-видимому, это дом Керрода.»

Они прошли длинную цепь таких домиков и остановились у крайнего.

– Входи, – пропустил его вперёд караульный, – Ты здесь давно не был. Всё на службе да на службе. Тяжело быть офицером? Да ещё и в милости у нашего начальника, – сказал он, смеясь, но по глазам его было видно, что он завидует Керроду, что сам он давно мечтает о звание офицера.

Первую ночь Элдин провёл в доме своего невольного знакомца

Лёжа ночью в постели, он размышлял над тем, в каком положение он очутился, и что ему делать дальше.

«Теперь я Керрод. Я во что бы то ни стало должен играть свою роль. А что мне делать, если меня разоблачат, что мне делать? Бежать… Я должен как можно меньше попадаться на глаза кому бы то ни было из людей… Завтра надо разведать окрестности. Нет, завтра нельзя. Пока я нахожусь на глазах этого стража, я не должен заниматься той деятельностью, которая может вызвать подозрение… А он человек неплохой…»

С этими обрывками мыслей он и заснул.

Элдин проснулся оттого, что его «сотоварищ», которого, Элдин узнал, звали Эдгаром, тряс его за плечо.

– Вставай! Тебе на службу пора, а ты всё спишь да спишь! Так можно и всё на свете проспать. И вообще что это с тобой такое? Ты же всегда вставал раньше других.

Элдин застонал и показал на грудь, где резко выделялось пятно запёкшейся крови, которую они с Бернаром нарочно не смыли, а теперь при тусклом свете разгоравшегося дня, оно выглядело особенно устрашающе.

– А прости, забыл, – произнёс Эдгар.

Но тут с улицы послышался крик и к ним влетел взволнованный воин

– Керрода, офицера Керрода к начальнику! – крикнул он.

– Ну, вот, – недовольно сказал Эдгар, – Придётся тебе идти. Я вижу, что ты испуган? Я пойду с тобой. Вдвоём спокойнее.

Дрожащий всем телом Элдин пошёл вместе с ним вдоль цепи домиков. Примерно через полчаса они достигли большого каменного двухэтажного дома. Войдя в дом, Эдгар крикнул слуге, что пришёл офицер Керрод и легонько подтолкнул мнимого Керрода к высокой чёрной двери.

– Иди, – прошептал он, – Меня он не пустит.

Весь трепеща, Элдин преступил порог и увидел человека, сидевшего в уютном кресле и знаками подзывающего его к себе. Элдин подошёл.

– Ты провинился, Керрод. И ты сам это знаешь. Но я не стану бранить тебя и наказывать, хотя за самовольную отлучку требовалось бы суровое наказание. А теперь к делу. Ты слышал, что мы переходим на авральный режим работы. Таков указ короля. Говорят, что у стен крепости бродят разведчики светлой королевы. Её вездесущий советник каким-то образом узнал, что мы готовимся к войне с ними, и теперь их разведчики повсюду. Северяне– жители Овионского княжества объявили мятеж. Но это тебя не касается. Нам надо укреплять стражу на южных границах, тебе нужно усилить стражу на своём участке, понял? Теперь обход караульных будет совершаться не два, а четыре раза в сутки. Это всё. Ты свободен. Иди.

И он махнул рукой в сторону двери. Элдин вышел. Эдгар ждал его за дверью.

– Ну, что? – спросил он, не успел Элдин выйти.

Элдин передал ему свой разговор с начальником стражи.

– Опять меня заставят работать, – вздохнул Эдгар, – Хорошо, что с тобой хотя бы всё не так плохо кончилось, как я ожидал.

Элдин невольно улыбнулся, но попытался скрыть улыбку, глядя на расстроенное лицо Эдгара.

– Большое тебе спасибо, – сказал Элдин, всё, никак не решаясь пожать Эдгару руку, – Я, пожалуй, пойду к себе домой.

– Как? – удивлённо воскликнул Эдгар, недавнего уныния как не бывало, – А как же дежурство, твои воины?

– Пожалуйста, распорядись за меня. У меня что-то голова болит.

– Они меня не послушаются. Я не под твоим началом.

– Ну, как знаешь, – сказал Эдгар, – Увидимся на службе! – крикнул он, повернувшись и зашагав в противоположную сторону от Элдина.

Элдин медленно побрёл обратно вдоль домов-вагончиков.

«Что он за человек?» – подумал Элдин.

Он вдруг отчётливо осознал, что за такое короткое время успел привязаться к Эдгару. И теперь его мысли сами помимо воли возвращались к нему.

«Кто он? Убеждённый фанатик тьмы или простой воин, который защищает свою родину? Или просто человек, которого заставили служить, а ему хочется, как, наверное, всем, мира, человек, который устал от службы и хочет передохнуть? Кто он?.. Да это, в сущности, не важно. Теперь я понимаю, что для добрых сердец не важно в какой стране они находятся, в стране света или в стране тьмы. Если он был бы на нашей стороне, он стал бы хорошим другом».

Размышляя так, Элдин разыскал свой вагончик и, войдя в него, опустился на жёсткую тахту и задумался.