Текст книги "Ошибка фокусника"

Глава III
Совсем пропавший

Лешка с Артемом замечательно проводили время. Им было хорошо вдвоем везде, а сейчас, под мягкими лучами заходящего солнышка, когда рядом плещется теплая, нагретая к вечеру речка, то и вообще лучше некуда. Удивительное дело, но за все время жизни в Медовке они ни разу не поссорились. В сущности, ссориться им было не из-за чего и некогда. Артем целый год жил и учился в Англии, а когда Лешка с Ромкой приехали к нему на дачу, то все время возникали какие-то дела, они влипали то в одну, то в другую историю, и просто так плавать и загорать, лежа на теплом песочке, им выпадало не часто. А вот теперь они только этим и занимались, за исключением пасмурных дней. Но и тогда тоже было неплохо: сидя рядышком, они слушали, как стучит по крыше дождь, иногда включали музыку, смотрели телевизор, Артем обучал Лешку английскому языку, словом, оба ни капельки не скучали.

«Как же тут хорошо!» – не веря своему счастью, думала Лешка.

И хотя солнце уже покидало пляж, медленно спускаясь за холм, домой идти совсем не хотелось. Жалко, конечно, что Ромка не пошел с ними, а надулся, как индюк. Небось и до сих пор еще дуется.

Ромка был на год старше Лешки, а ей часто казалось, что это она его старшая сестра, а он все еще маленький мальчик. Тоже, придумал: грибы собирать. На вид они как бледные поганки, а может, они самые и есть, не хватало еще отравиться. И вообще, хватит с них всяких дел и приключений, так и лето кончится, а они не отдохнут по-человечески и не позагорают всласть. А он, глупый, потом пожалеет, что упускал такие хорошие денечки. А если ему не хочется отдыхать, то они-то тут при чем?

Лешка вдруг так разозлилась на брата, что даже сказала вслух:

– Нельзя, что ли, просто позагорать людям!

Артем повернул к ней лицо:

– Ты о чем?

Сам он лежал на теплом песочке, положив голову, как на подушку, на небольшой пригорочек с мягкой травкой, и тоже наслаждался бездельем.

– Да о Ромке. Вредный он какой-то стал. Все ему не так, не эдак, все время что-то надо, непонятно что.

– Ты же знаешь, что Ромка у нас экстремал, без острых ощущений ему жизнь не в жизнь, – усмехнулся Артем и взял Лешку за руку. – Не расстраивайся из-за ерунды. Когда-нибудь мы все, и Ромка тоже, будем вспоминать это лето как самое прекрасное время в нашей жизни. И пляж этот, и закаты, и Чистое озеро, и дождь по крыше.

– И всяких преступников.

– И их тоже, – улыбнулся Артем. – А особенно то, как мы всякий раз находили выход из трудных положений. И без Ромки вряд ли бы это получалось, уж будь объективна.

– Я и так объективна. А он все равно вредный, – упрямо сказала Лешка.

А солнце уже совсем спряталось за холм, и небо за ним стало слоеным, бордовым с сине-зелеными полосами. У Лешки была когда-то куртка с такой разноцветной подкладкой, а потом она стала ей мала, и второй такой они с мамой так и не нашли ни в одном в магазине.

На пляже они были не одни, а в компании Сашки Ведерникова, его сестры Машки и местных ребят. Они как раз сейчас выходили из воды.

К ним подбежала Машка:

– Мы уходим. А вы что, остаетесь?

Лешка взглянула на Артема:

– Ты как? Остаемся?

Он кивнул:

– Пожалуй, еще немножко побудем.

– Тогда доешьте наши пироги.

Лешка взглянула на еду, оставшуюся на расстеленной на траве клеенке. Машкина мама пекла отличные пироги, почти такие же, как Маргарита Павловна, и Ромка их обожал. Он вообще любил всякую выпечку. Сами они пироги есть больше не будут, а вот если Ромка сюда придет, будет повод с ним помириться.

– Забегите, пожалуйста, по дороге к нам, скажите Ромке, чтобы шел на пляж доедать ваши пироги, – попросила она Машку.

– Ладно, – кивнула та.

Лешка нисколько не сомневалась, что Ромка, забыв обо всех обидах, тут же примчится к ним.

Но время шло, небо стало сереть, потом темнеть, а его все не было.

– Проявляет характер, – усмехнулась она.

– Наверное, – согласился Артем.

Он встал и принялся одеваться. Лешка оделась тоже, аккуратно сложила Машкины пироги в пластиковый пакет, и они почти последними покинули пляж.

К великому их удивлению, Ромки дома не оказалось.

– А он ушел с час назад, – сказала Нина Сергеевна.

– И куда?

– Не сказал. Я думала, что он к вам побежал.

– Наверное, он у Сашки, опять в бильярд играет, – спокойно сказал Артем, и его тетка с ним согласилась:

– Должно быть. Все вам не сидится дома.

Однако Артем с Лешкой к Сашке не пошли. Им сегодня больше вообще никуда не хотелось идти. Местные ребята принесли им диск с интересным фильмом, и они должны были его уже завтра вернуть.

Кино оказалось и впрямь захватывающим, но смотреть его мешали частые и непонятные телефонные звонки. Сначала позвонила какая-то девочка, потом женщина, и все они наперебой спрашивали какого-то Аполлинария. Под конец Артем отключил телефон, чтобы они смогли спокойно досмотреть телевизор. А фильм был длинным и закончился часов в двенадцать.

Нина Сергеевна давным-давно ушла спать. А Ромка все не шел и не шел.

– Неужели он до сих пор играет? – удивилась Лешка.

И тогда они включили телефон и позвонили Сашке Ведерникову.

– Алло, – сонным голосом ответил Сашка.

– Ты что, спишь? – удивился Артем.

– Ну да.

– А Ромка с кем играет?

– Откуда я знаю.

– А разве он не у тебя?

– Нет. У меня сегодня вообще никого нет, и я уже давно лег, устал потому что очень.

– Погоди! Ты что, даже не знаешь, где Ромка?

– Понятия не имею.

– Вот так дела! – Артем положил трубку и присвистнул. – Куда ж наш экстремал-то подевался?

– Да куда угодно, – фыркнула Лешка. – Мог пойти к Маргарите Павловне или даже в Москву поехать. А может быть, сидит где-нибудь в нашем саду под кустом с ежиками, лишь бы заставить нас волноваться.

Она попыталась позвонить Ромке по сотовому, но тут вспомнила, что у него на счету кончились деньги. Да и телефон его за ненадобностью лежал на столе.

И тут же в ее душу закралась тревога. Ромка нарочно никогда так не поступал. Тем более что живут они не одни, а с Ниной Сергеевной, и он знает, что она не уснет, если кого-то из детей нет дома.

Они поднялись на второй этаж, Лешка заглянула под Ромкину кровать.

– Сумки его нет. Только что-то валяется.

Это «что-то» оказалось футболкой, в которой сегодня ходил ее брат. Футболка почему-то оказалась рваной. Лешка поднесла ее к глазам, увидела на ней бурые пятна крови, и ей чуть не стало дурно.

– Тема, смотри, кровь, – трагическим голосом сказала она. – Откуда здесь взялась его футболка? И почему она порвана?

В отличие от Лешки Артем сохранял самообладание.

– Погоди, не волнуйся. Он сам ее сюда спрятал, чтобы тетя Нина не увидела, что она порвана. Давай сначала позвоним Маргарите Павловне, может, он к ним забежал?

Но Маргарита Павловна тоже уже спала. Она сказала, что Ромка несколько дней у них не появлялся и даже не звонил.

– А давай сбегаем на станцию и спросим у Петра Ивановича, не видел ли он его сегодня? – предложила Лешка.

Петр Иванович был еще одним хорошим знакомым Лешки, Ромки и Артема, даже, можно сказать, другом. Раньше он служил в милиции, был майором, а потом вышел в отставку и, чтобы не сидеть без дела дома, стал подрабатывать продавцом в пристанционном киоске.

Лешка с Артемом за пять минут добежали до станции. К счастью, Петр Иванович в эту ночь как раз работал.

– Петр Иванович, здравствуйте, вы Ромку не видели? – заглянув в окошко, спросила Лешка.

– Видел, – обрадовал ее бывший милиционер.

– И куда он поехал?

– Не знаю. Он поздоровался со мной и убежал, потому что очень спешил на электричку, – сиплым голосом сказал Петр Иванович.

Он поднял свое грузное тело и вышел из киоска. Лешка посмотрела на мужчину снизу вверх. Если не знать, что это добрейшей души человек, то с виду Петра Ивановича запросто можно было принять за грозного главаря какой-нибудь банды, такой у него был суровый вид.

– А что случилось? – отставной майор сдвинул кустистые брови.

– Ничего, просто мы с ним разминулись.

Петр Иванович покачал седой, коротко стриженной головой:

– Все давно спят, а вам все неймется. Или у вас снова что-то произошло?

– Нет, ничего, – быстро сказал Артем.

– Значит, моя помощь не требуется?

– Нет-нет.

– Ну ладно, – мужчина вздохнул и, наполнив грудь свежим воздухом, снова спрятался в свой киоск, как улитка в раковину.

– И почему я не отдала Ромке свой телефон? – простонала Лешка.

Тревога в ней все росла и росла, и Лешка ничего не могла с собой поделать. Решившись, она позвонила в Москву. Трубку снял отец, он всегда поздно ложился спать.

– Пап, привет, как дела? – бодро спросила девочка.

– Это ты, Лешка? А почему ты звонишь мне в такое позднее время? – удивился Олег Викторович.

– Просто я соскучилась и хочу пожелать вам с мамой спокойной ночи.

– Спасибо. Мы вам тоже желаем спокойной ночи, – обескураженно ответил отец. – У вас там, надеюсь, все в порядке? Как Ромка?

– У нас все нормально и хорошо. Замечательно просто. Пока. – Лешка отключила телефон и снова горестно вздохнула. – Как видишь, Тема, в Москве Ромки нет.

– Если он бежал к электричке, то не обязательно для того, чтобы уехать домой. Он мог отправиться куда угодно. Не переживай, ты же знаешь, наш Ромка себя в обиду не даст, и вокруг пальца его не обвести, он у нас не глупый и не легковерный.

– Но он мог вляпаться в какую-нибудь новую историю, потому что все время только и мечтал об этом! И почему мы не пошли с ним собирать эти поганые грибы! Ну и собрали бы, и ничего бы с нами не сделалось, все равно мы в тот момент ничего не делали. Или он специально выкинул такой фортель, чтобы нас помучить? Потому что на нас обиделся?

– Возможно, что и так.

– А что теперь делать?

– Подождем еще немного.

– Как же я не люблю ждать!

– Я тоже. – Артем взял Лешку за руку, они сошли с платформы, сделали несколько шагов назад, и вдруг оба увидели наклеенную на столб белую бумажку, освещенную светом пристанционного фонаря. Они хотели пройти мимо столба и этой бумажки, но какое-то неясное чувство заставило их остановиться.

– «Опытный частный детектив решит любые ваши проблемы. Спросить Аполлинария Иеронимовича», – прочел вслух Артем. – Смотри, Лешка, здесь проставлен номер нашего телефона. Тебе теперь понятно, кто такой Аполлинарий Иеронимович и почему нас весь вечер изводили непонятными звонками?

– Понятно, – кивнула Лешка. – Это значит, что наш Ромка расклеил всюду вот эти объявления, ему кто-то позвонил, и теперь он, как я и думала, ввязался в какое-то новое дело. Этого нам еще не хватало!

– Зато мы, по крайней мере, теперь знаем, что с ним ничего не случилось, он должен вернуться или дать о себе знать. И нам по-прежнему остается только ждать. – Артем взял Лешку за руку. – Пойдем назад.

Они вернулись домой, но спать не легли, а уселись в гостиной ждать Ромку.

И вот прошел час, потом еще один, а он не звонил и не возвращался. Дик не сводил глаз с пакета, где лежали Машкины пироги, Лешка кинула ему один кусок, пес на лету его проглотил, попросил еще, а она чуть не заплакала.

– Неужели Ромка не понимает, как мы за него волнуемся!

И тут раздался звонок.

В доме было тихо, и звук его показался особенно резким. Чтобы не разбудить Нину Сергеевну, Артем мгновенно схватил трубку.

Лешка замерла.

– Алло! О, привет, – быстро сказал Артем.

– Ромка? – прошептала девочка.

Артем покачал головой.

– Нет, Венечка.

– Откуда он взялся? – Лешка схватила параллельную трубку. – Венечка, здравствуй. Ты нам из Москвы звонишь?

– Да нет же, я здесь, в Николаевке, разве вам Ромка не сказал?

– Не сказал.

– А где он, не знаете?

– В том и дело, что нет. Мы с ума сходим от беспокойства.

– Он ко мне собирался, но его до сих пор нет. Он мне еще раз звонил, но я его не нашел. А вам?

– Нет, нам он не звонил тоже. А что он тебе сказал? Говори по порядку, как было дело, – взмолилась Лешка.

– Ну, как? Сначала я ему позвонил, еще светло было, сказал, что нахожусь в Николаевке, и он пообещал ко мне приехать. Ну, я его и ждал. Ждал, ждал, вам звонил, но вы не отвечали.

– А мы на пляже были, без телефонов, – ответил Артем.

– Ну, а потом, – продолжал Венечка, – часа через два, Ромка мне снова позвонил и сказал, чтобы я поспешил на Песочную улицу, в дом номер двенадцать, потому что его там кто-то удерживает. Я должен был доказать, что он ехал ко мне, а не к кому-то еще, и что он не какой-то там вор. Ничего я, конечно, не понял, но сразу к нему пошел, побежал даже. Искал-искал эту Песочную улицу и не нашел, а потом оказалось, что в Николаевке такой улицы нет. А Ромка мне больше так и не позвонил.

Лешка беспомощно взглянула на Артема.

– Давай прямо сейчас поедем к Венечке!

Но Артем покачал головой.

– Зачем? Если он не нашел эту улицу, то и мы не найдем. Тут что-то странное. Должно быть, Ромка влип в какую-то непонятную переделку.

– И что же теперь делать? – в который раз задала этот вопрос Лешка и судорожно вздохнула. Зря она сегодня радовалась, что жизнь их вошла в нормальное русло. Не бывает у них так, чтобы что-то хорошее длилось долго и не случалось ничего плохого.

И снова Артем ей сказал, что ехать им некуда и потому не остается ничего другого, как сидеть и ждать.

Договорившись с Венечкой, что он им сразу же позвонит, как только узнает что-нибудь новое, а они – ему, Лешка с Артемом ушли в ее комнату, сели там на диван и положили рядом с собой сразу три телефонные трубки. Но никто им ни разу не позвонил до самых первых лучей солнца.

А когда чуть забрезжил рассвет, они так, сидя, и заснули, и тут-то их и разбудил новый звонок.

Но это снова был Венечка.

– Ромка не появился?

– Нет.

– Тогда я прямо сейчас к вам приеду. Все равно не могу спать.

– Давай, – ответил Артем. – Втроем мы быстрее придумаем, что предпринять, чтобы его найти.

Глава IV
В плену

Артем с Лешкой ошибались, никакого нового дела Ромка не расследовал.

Он вошел в вагон электрички и сел на крайнее сиденье, у самой двери. Хотя ехать ему было всего ничего, стоять в тамбуре не было никаких сил: все они ушли на поиски несчастного серого котенка и забывчивой старушки. Ужасно жить, когда все забываешь, думал Ромка и радовался, что ему такая участь не грозит никогда. Потому что если постоянно тренировать свою память и заниматься интенсивным умственным трудом, то ясность мышления сохранится до самой глубокой старости.

А вот у сидящего рядом с ним пожилого человека ясность мышления явно уже пропала, потому что он, кряхтя, поднялся с места, поднял тяжелый баул и потащил его к выходу, чтобы не забыть выйти на остановке. К старости люди становятся еще и жутко суетливыми, отметил юный сыщик. Но он не такой, вслед за стариком не побежит, не станет маячить у двери половину остановки, а вполне успеет выскочить, когда остановится поезд.

Ромка устроился поудобнее, посмотрел в окошко, потом на часы. Ехать еще минут семь, не меньше, так что спешить абсолютно некуда. И он со спокойным лицом прикрыл глаза.

А проснулся он, когда электричка с визгом затормозила. Ромка схватил свою сумку, одним махом оказался у двери, соскочил на платформу и поискал глазами деда с баулом. Но деда нигде не было. Интересно, куда он делся, испарился, что ли? Впрочем, старик зачем-нибудь мог перейти в другой вагон и выйти из другого тамбура, только и всего.

И Ромка тут же забыл о старом деде и вообще обо всем на свете, безумно радуясь предстоящей встрече с Венечкой.

Впрочем, нет, кое о чем он все же помнил. Порадовавшись, что судьба занесла его в такое место, где никто о нем ничего не знает, Ромка решил и здесь разместить свои объявления. Он тут же вытащил из сумки пузырек с клеем и пачку бумажек и стал лепить их на все столбы подряд.

Объявления закончились, когда была пройдена добрая часть широкой улицы – Ромка клеил их по обеим сторонам дороги. Не может такого быть, чтобы здесь не нашелся человек, нуждающейся в частном детективе, причем не для поиска заблудившихся котят и старушек, а для более серьезных вещей.

Подумав так, Ромка заторопился к Венечке и впервые огляделся в поисках нужной улицы.

В Николаевке юный сыщик был впервые. Хоть она и находилась рядом с их Медовкой, никакой нужды им сюда ездить не было.

«Здесь все, как у нас в Медовке, – отметил он. – И дома почти такие же, и тоже очень много новых коттеджей, только что отстроенных».

Внимание Ромки привлек самый красивый дом, прямо как с картинки: высокий, трехэтажный, с остроконечной крышей и огромными блестящими окнами. Нечего себе домик! Когда он станет знаменитым детективом, то построит себе такой же.

Из этого дома вышла какая-то парочка, спустя минуту – тощая пожилая тетка, а откуда-то из-под забора выскочил котенок и, задрав хвост, помчался вдоль улицы. Увидев котенка, Ромка поморщился.

Будучи уверенным, что это и есть улица Звездная – Венечка же сказал, что она находится рядом со станцией, – Ромка решил разглядеть на доме табличку. Так как уже стемнело, он подошел к особняку поближе. Но на табличке значилось: «Ул. Песочная, 12».

Куда идти дальше, Ромка не знал, и чтобы зря не блуждать по незнакомым улицам, решил расспросить прохожих.

– Не подскажете, где тут Звездная? – обратился он к первому попавшемуся мужчине.

– Не знаю, я не местный, – ответил тот.

Так как прохожих больше не было, то Ромка снова вернулся к высокому особняку и решил постучать в ворота, чтобы спросить у хозяев, где находится нужная ему улица. И вдруг он увидел, как от забора отделился не замеченный прежде маленький черноголовый мальчишка в темной маечке со светлой полоской.

– Эй, – окликнул его Ромка и даже сделал несколько шагов вдогонку, и тут из ворот выскочили двое мужчин. Один из них глянул на Ромку, крикнул «Держи этого», а сам кинулся за мальчишкой. Другой мужик схватил Ромку железной ручищей и поволок в свой дом.

– В полицию тебя отправить, или сам все отдашь по-хорошему? – прорычал он на ходу.

– Что я должен вам отдать?! – воскликнул Ромка, отчаянно сопротивляясь и изо всех сил стараясь вырваться.

Не говоря ни слова, мужик похлопал его по карманам – а там у Ромки было много всяких нужных вещей. Но мужчину, по-видимому, интересовали только деньги, а у Ромки была только мелочь. Тогда странный мужик втащил его в дом и отобрал у него сумку. Ромка попытался ее отнять, снова завязалась борьба, но вернулся второй мужчина, пожилой, невысокий, с выпуклыми блестящими глазами. Он помог первому удержать Ромку, пытливо его оглядел и развел руками:

– А того я так и не догнал.

Тогда высокий мужик тряханул Ромку с такой силой, что он чуть не задохнулся.

– Говори, с кем ты был? Где мой бумажник? – Он сморщил лоб, полез в один свой карман, потом в другой и с болью воскликнул: – Вот черт, и кредитку сперли! И все банковские карты! Теперь с утра придется блокировать счета, потом в банки ехать, новые оформлять.

Он открыл Ромкину сумку, увидел там бинокль, табак, большой водяной пистолет, заправленный черной краской, перцовый баллончик и книжку с мудрыми мыслями великих людей.

– Ты, оказывается, еще и философ. И после этого, – он потряс биноклем и перцовым баллончиком, – ты мне будешь говорить, что ничего не украл?

– Да не вор я! – во весь голос заорал Ромка. – И при чем здесь бинокль?

– В окна чужие заглядывать. – Мужик снова схватил его за руки, и хватка у него оставалась железной. Он приблизил свое злое лицо к Ромкиному. – Говори, где деньги и куда скрылся твой подельник.

– Нет у меня никакого подельника, о чем вы говорите?

Из кухни – а что это помещение являлось кухней, Ромка распознал по доносящимся оттуда вкусным запахам – появилась худая пожилая старуха.

– Женя, что случилось?

– Бумажник, гады, украли, а там и деньги, и банковские карты.

– Кто украл, как? В окно, что ли, влезли? – Женщина внимательно оглядела Ромку. – Да разве этот толстяк пролезет в наше окно? Оно же было чуть-чуть приоткрыто.

– Я не толстяк, – оскорбился Ромка. Он и в самом деле несколько похудел, и никто не называл его толстяком.

Но они говорили о нем так, будто его и не было в комнате.

– Этот не пролезет, зато другой пролез, маленький. – И мужик снова тряханул Ромку: – Признавайся, где он?

Юный сыщик дернулся изо всех сил.

– Да не знаю я, о ком вы говорите. Ничего не знаю. Выпустите меня немедленно!

– Не выпущу, пока не сознаешься. Или давай вместе пойдем к твоим родителям. Где ты живешь?

– Я живу в Медовке, то есть я там отдыхаю. А родители мои – в Москве, – тяжело дыша, пояснил Ромка.

– А здесь что делаешь?

– К другу приехал.

– Ну вот, а говоришь, что у тебя нет подельника.

– Я к другому другу приехал, к своему собственному, а этого пацана не знаю и никогда не видел. Я мимо проходил, а вы меня схватили. А мой друг сам сюда со своей мамой к кому-то в гости приехал. Если хотите, то давайте к ним вместе сходим, и они вам скажут, что никакой я не вор.

– Хорошо, пойдем, – согласился хозяин дома. – Где они живут?

– Улица Звездная, пять, – выпалил Ромка, обрадовавшись, что сейчас глупому недоразумению придет конец.

Однако глаза мужчины угрожающе сузились и он медленно покачал головой:

– Здесь нет такой улицы.

– Как это – нет? Я только что, ну, полчаса назад, с Венькой – это и есть мой друг – по телефону говорил.

– Или я чего не знаю? Мам, – крикнул мужик, – у нас в поселке разве есть улица Звездная?

– Не слышала, – ответила из кухни мать.

– Я тоже, – сказал пожилой мужик с выпуклыми глазами. – А живу я здесь, между прочим, очень давно.

Ромка растерялся. Что за наваждение? И нарочно такое не придумаешь. Он сумел выдернуть одну руку и прижать ее к груди.

– Честное слово, это какое-то недоразумение.

– Недоразумение, говоришь? – повысил голос хозяин дома. – Сейчас я полицию позову, она разберется, какое это недоразумение.

– Вот-вот, зовите полицию, она разберется. В первую очередь вас привлекут за мое похищение.

– Ну, если не хочешь по-хорошему, то и в самом деле позову, – устало сказал мужик. – А ведь хотел расстаться с тобой по-мирному.

Он вздохнул, вытащил из кармана телефон, а он вдруг зазвонил сам. Мужик поднес трубку к уху, и лицо его преобразилось: сначала оно сделалось настороженным, потом удивленным, потом невероятно счастливым и оттого даже приятным.

– Сын! – крикнул он. – Мама, у меня родился сын!

– Счастье-то какое! – выбежав из кухни, воскликнула старуха.

– Поздравляю, – сказал пожилой мужик. – Это тебе из роддома звонили?

– Оттуда. Мама, я немедленно еду.

Мужик схватил ключи от машины и кинулся к дверям. Ромка двинулся за ним следом, чтобы под шумок ускользнуть из этого мерзкого дома, но мужчина его остановил и дал в руки свой телефон.

– Звони своему другу, пусть он сам за тобой явится. Да вы идите, Святослав Петрович, вы же домой спешили. А этого я пока в чулан запру, и если все окажется так, как он говорит, то мама его выпустит и за меня извинится.

Ромка по памяти набрал Венечкин номер телефона и, как только друг откликнулся на его звонок, прокричал:

– Венька, я нахожусь на Песочной, двенадцать, и меня тут черт-те в чем обвиняют! Ты должен прийти сюда немедленно и доказать, что никакой я не вор, что к тебе ехал, а не к кому-то другому.

– Я сейчас приду! – тут же ответил Венечка, а новоиспеченный отец отобрал у Ромки свою трубку и обратился к старухе:

– Мама, учти, ты за него отвечаешь.

И как Ромка ни сопротивлялся, он затащил его в чулан и там запер. Юный сыщик в нетерпении притулился у двери, ожидая, что не пройдет и пяти минут, как за ним придет Венечка и они устроят здесь грандиозный скандал и живого места от этого гадкого дома и его владельцев не оставят. Клеветать на себя он никому не позволит! Это им даром не пройдет!

Но Венечка почему-то не пришел. Ромка его ждал-ждал, очень жалея о том, что не взял у Лешки одноразовый телефончик, когда она ему его предлагала, а потом улегся на узкую кушетку, и его тут же сморил сон.

А когда он проснулся, в узкое чуланное окошко били яркие солнечные лучи. Где-то сбоку раздавались женские голоса, один был знакомый, принадлежал матери запершего его мужика, другой – неприятный, визгливый, резкий. Потом голоса смолкли. Значит, старуху посетила какая-то тетка и ушла.

Ромка вскочил с кушетки и изо всех сил забарабанил в дверь:

– Откройте, слышите?! Откройте немедленно!

Но старуха подошла к двери и сказала:

– Не открою. Раз за тобой не пришли, то ты все врешь и нет у тебя никакого друга.

– Есть у меня друг! – завопил Ромка.

Но мать мужика была непреклонна:

– Ничего не знаю. Малолетние бандиты страшнее взрослых, а я одна в доме.

– Да никакой я не бандит! Вам это так не пройдет!

– Не ори зря. Вот сейчас приедет мой сын, он и решит, что с тобой делать, – отрубила старуха и ушла.

А Ромке ничего не осталось делать, как снова усесться на кушетку и начать замышлять страшную месть этим гадким людям.

«Ну погодите, – думал он, – дайте мне только вырваться на свободу, я вам такое устрою! Вы у меня попляшете, узнаете, как ни в чем не повинных людей в чуланах держать».

Вскоре к дому подъехала машина, хлопнула входная дверь, и старухин сын радостно прокричал:

– Мама, радуйся! У тебя прекрасный внук, толстый и красивый, рост – пятьдесят семь сантиметров, вес – три девятьсот, почти четыре килограмма. Настоящий богатырь! Я его уже видел.

А старуха ответила:

– Главное теперь – воспитать его хорошо, а то будет, как этот.

– Кто – этот? Как, он еще тут? – удивился мужик и укоризненно сказал: – Мама, я думал, за ним придут, ты во всем разберешься и отпустишь его с миром.

– Но за ним никто не пришел, и выпускать его без тебя я побоялась.

– Значит, он нам врал? – удивился мужик.

– Да не врал я вам, не врал! – Ромка уже устал кричать. Он сорвал свое горло и, когда мужик открыл дверь, сурово прохрипел: – Вы мне за это ответите. Меня уже, наверное, вся полиция ищет, и друзья, и родственники. У меня, между прочим, в полиции тоже полно друзей, и я им сейчас же позвоню.

Но на лице хозяина дома было написано такое счастье, что Ромкины угрозы на него не подействовали. Сегодня он был совсем не таким, как вчера вечером: не страшным, не огромным, а самым обыкновенным, и если бы Ромка встретил его в каком-нибудь другом месте и в другой обстановке, то счел бы вполне приятным человеком.

– Ну, давай сначала. Так все же – где ты живешь? – покладистым тоном спросил мужчина.

– Я же сказал – живу в Москве, отдыхаю в Медовке, а друг мой сейчас здесь, на улице Звездной, и он пригласил меня к себе в гости.

– Сколько раз тебе говорить, что нет тут такой улицы!

– Да вы что? Вы хотите сказать, что Венечка меня обманул? Он же ясно сказал: поселок Николаевка, улица Звездная, дом номер пять, рядом со станцией, – отчеканил Ромка. – Память у меня хорошая, я с первого раза всегда все запоминаю. Но дайте же мне еще раз ему позвонить. Он не здешний, поэтому мог сам заблудиться.

А мужик вдруг сморщил и лоб, и нос одновременно:

– Как ты сказал? Николаевка? А это, к твоему сведению, Калиновка. Она на две остановки дальше Николаевки.

И тут Ромка понял, почему, сойдя с поезда, он не нашел на платформе деда с баулом. Потому что проспал свою остановку!

А хозяйка вдруг что-то вспомнила и подошла к нему ближе.

– Из Медовки, говоришь? А знаешь, Женя, – обратилась она к своему сыну, – я вчера как раз оттуда одну свою знакомую встретила, и она мне рассказала, как ее соседка, бабушка Дарья, заблудилась в лесу, да еще и ногу повредила, и как один мальчик ее там нашел. Разные дети бывают на свете, – неожиданно для самой себя в рифму сказала старуха и со значением посмотрела на Ромку. Бери, дескать, пример с хороших мальчиков.

Ромка решил, что сейчас не время казаться скромным. Впрочем, особой застенчивостью он никогда и не отличался, а потому небрежно, но с затаенной гордостью объявил:

– А тем мальчиком, между прочим, был я.

– Ты?! – в один голос воскликнули и мать, и сын.

– Вот именно. К вашему сведению, я сыщик, а не вор. Я расклеил всюду объявления о том, что оказываю людям разного рода детективные услуги, вот ко мне муж этой самой бабушки Дарьи и обратился за помощью, и я вмиг ее нашел. И если бы вы с самого начала расспросили меня, кто я такой, и попросили вам помочь, я бы сразу нашел того, кто спер ваши денежки, но теперь я вас и знать не хочу. Теперь если и будете меня о чем-нибудь просить, я никогда ничего для вас не сделаю. Дайте же мне наконец позвонить, пока к вам мои друзья с полицией не нагрянули.

– На, звони, конечно. А потом я отвезу тебя куда надо, – примирительно сказал мужик и протянул ему свой телефон. Видно было, что теперь он Ромке поверил и чувствовал себя перед ним виноватым.

Ромка позвонил сначала Артему:

– Темка! Как вы там?

– Ромка! Ты жив? Тебя надо выручать? Звонить Петру Ивановичу? Мы всю ночь из-за тебя не спали.

– А я спал. И не надо никого беспокоить, потому что со мной все в порядке. Я просто… – прищуренными глазами юный сыщик посмотрел на своего тюремщика, – просто я слегка заблудился. Потом расскажу, как было дело. А Венька вам звонил, да?

– Он давно у нас.

– Тогда ждите меня, я тоже скоро приеду.

– Смотри, опять не пропади! – крикнула Лешка.

– Ни за что! Не волнуйтесь. Нина Сергеевна, надеюсь, не в курсе моего исчезновения?

– Конечно, нет, – заверил друга Артем.

Ромка вернул хозяину дома его телефон и с независимым видом направился к выходу. Но тот вскочил и удержал его снова.

– Погоди, зовут-то тебя как?

– Я – Рома.

– А я – Евгений Михайлович. А мама моя – Наталья Алексеевна. Сейчас я вмиг доставлю тебя в твою Медовку. Ты уж извини меня, пожалуйста.

– Не извиню, – замотал головой Ромка, но мать Евгения Михайловича мягко взяла его за руку:

– И меня прости, старую, да позавтракай сначала с нами, а то уедете, у меня все остынет, и получится, что зря только готовила.

Ромка посмотрел на старую женщину, заметил на ее лице добрые морщинки и подумал, что она, пожалуй, и не такая зловредная мегера, какой показалась ему вчера вечером и сегодня утром, а самая обыкновенная тетка, может быть, даже еще и хорошая.

– И правда, давай сначала поедим, – попросил его и хозяин дома, а лицо его оставалось все таким же виноватым.

И Ромка согласился, потому что вчера он не поужинал, рассчитывая сделать это у Венечки, а за ночь проголодался еще больше. Тем более что из кухни неслись очень вкусные запахи.