Текст книги "Аквамарин (часть 2): по моим правилам"

Эйден хмурился все больше, равно, как и Джонни, а вот Эрнесто напротив, засиял ярче солнышка, посмотрев сквозь Лив:

– Я же сказал, я следил за тобой! Я знаю о тебе ВСЕ, Оливия Мартинес… Так что, думаю, видеозаписи, на которых видно, что именно ты взрываешь клуб, именно ты и твой будущий муж выкрадываете Макса и именно вы и твой папочка причастны к перестрелке около заброшенных гаражей и в здании старой больницы, могут попасть в руки ФБР… да хоть сейчас, в эту самую минуту! – он мягко рассмеялся.

Лив подошла к нему и, чувствуя, как ее распирает гнев изнутри, пихнула рукой в плечо «братца», прошипев:

– Тогда я просто разорву тебя прямо здесь, и никто ничего не узнает, как тебе идея, наблюдатель?

Эрнесто пожал плечами и снова принялся перебирать руками фенечку на запястье.

– Сделай это. И тогда мой хороший друг, о котором вы все здесь не в курсе, через минуту после того, как мое сердце перестанет биться, будет уже в ФБР. Твоего отца, мужа и тебя ждет пожизненное заключение… или смертная казнь.

– Замолчи, мальчишка!!! – вдруг взревел Эйден, стремительно подлетев к Лив и Эрнесто. – Ты не смеешь врываться в мой дом и угрожать моей семье, ясно тебе?.. Думаешь, ты сможешь обдурить того, кто уже тридцать лет стоит у руля и имеет богатый опыт общения с шантажистами? – Эйден насмешливо рассмеялся, но через секунду его взгляд снова заметал искры, и он процедил, неожиданно направив на Эрнесто пистолет и вызвав аналогичную реакцию в свой адрес со стороны его людей:

– А теперь забирай своих людей и выметайся из моего дома, пока я не обеспечил тебе путевку в ад в один конец. И да, – задумчиво добавил Эйден, – только из-за того, что ты – сын Алисы, подарившей мне замечательную дочь, я не убью тебя за твою наглость и не развяжу войну с твоим кланом, оставив все, как есть.

Эрнесто безразлично смотрел на пистолет, направленный на него, а его взгляд снова отключился, но он, по-видимому, все понимал, потому что мягко улыбнулся и проговорил:

– Прости, Эйден, не могу принять твоего предложения… Видишь ли, если ты и твоя дочка не согласитесь играть со мной в мою игру, я просто прямо сейчас поеду и сдам весь свой архив с компроматом ФБР. Они очень долго ждали этого шанса… По крайней мере, так говорит один мой друг из этого самого бюро…

Эйден зарычал и с силой вдавил дуло револьвера в висок Эрнесто, который с безмятежным видом был прижат к кожаной плитке на стене. В этот момент рядом с отцом Лив возник Джонни и положил руку на его револьвер, строго проговорив:

– Не надо, Эйден. Не сейчас.

Лив кивнула и гневно прошипела, глядя на Эрнесто:

– Я тебе не верю, кузнечик. Где доказательства, что видеозаписи действительно существуют??? Может, ты просто брешешь.

Эрнесто мягко улыбнулся и спокойно достал из кармана мобильный. Отыскав в нем что-то, он протянул его Лив и вкрадчиво ответил:

– Я никогда не вру, сестричка.

Лив взяла телефон и посмотрела на экран. Там шла какая-то запись, явно снятая среди кустов или кроны дерева, листья то и дело попадали в кадр. Девушка увидела блистающий своей вывеской, еще вполне себе целый, ночной клуб «Кабриолет», заснятый в темное время суток, то ли поздним вечером, то ли ночью. Камера медленно сместилась к углу дома и сфокусировала темную фигуру девушки, выглядывающей из-за угла и явно кого-то поджидавшей.

Лив изумленно подняла брови. Да, сомнений не оставалось: это была та ночь, когда они с Джонни взорвали ночной клуб Блейка, и она сама, выжидающая ушлепка с сумкой, полной взрывчатки, через плечо.

Дальше она в легком шоке следила за тем, как ее собственная личность встретила Джонни, как они завернули за угол (камера, при этом, следовала за ними по пятам) и влезли в клуб через окно туалета. Дальше камера внезапно переключается на одну из тех, что установлены в зале, и снимает то, как девушка, морщась от боли, пристраивает взрывчатку под стол шумной компании, ни один из членов которой не выйдет живым этой ночью… И снова переключение на камеру в кустах, проследившую, как Джонни и Лив спрятались на парковке от охраны Блейка и как через определенное время прогремел взрыв.

Лив, которая смотрела видео вместе с отцом и Джонни, сморщилась и, чтобы скрыть тревогу, если не сказать, панический ужас, сунула сияющему суперзвездой Эрнесто телефон, презрительно проговорив:

– Да-а-а, парниша… А я-то думала, что Блейк Уолш – настоящий чертов маньяк… Ан нет. Ты его переплюнул, чудила.

Эрнесто улыбнулся и отошел от нависшей над ним троицы, вернувшись на кожаный диван. Закурив тонкие сигареты, он проговорил:

– Я же говорил. Я знаю о тебе все… Я знаю, что твой отец, тайком от тебя, перепроверяет за тобой счета по отмыванию денег… – услышав это, Лив возмущенно и гневно воззрилась на отца, который только безразлично пожал плечами и махнул рукой, мол, «потом объясню». – Я знаю, что Джесси, на момент смерти, была… – он вдруг осекся и тихо рассмеялся, глядя на Джонни и Эйдена, которые расширенными глазами грозились убить его на этом самом месте, если он продолжит фразу. Лив вздрогнула и беспокойно посмотрела на мужа и отца… Что это? У Джесс был какой-то секрет, о котором они двое знали, но не хотели ей говорить?.. Что-то мерзкое и болезненное сдавило ей сердце, и она поспешно и с нажимом воскликнула:

– Что?.. Джессика что??? Говори, коротышка, или я тебе пересадку костного мозга прямо на этот диван сделаю!!! – гневно крикнула Лив, но отец положил руку ей на плечо, а Джонни с другой стороны взял ее за локоть, и она немного остыла.

– О, я вижу, твои родственники не очень хотят, чтобы я поведал тебе эту тайну. – непринужденно куря, проговорил Эрнесто. – И, кстати говоря, они тоже не знают о твоем маленьком секрете от них…

Теперь уже Джонни и Эйден удивленно и требовательно посмотрели на Лив, и та дико покраснела, разъярившись еще больше:

– Я тебя убью, подлюга, даже духа твоего не останется, слышишь, насекомое?.. Готовься к смерти!!!

– Это все сейчас не важно. – громыхнул отец. – Мы поняли, что ты фанатеешь от нашей семьи, но давай уже перейдем к сути! Мы торчим здесь уже чертовых сорок минут, а у меня еще много дел. Ты хочешь, чтобы мы что-то сделали взамен на твое молчание. Что же это?

Эрнесто улыбнулся и вскинул руки.

– Рад, что ты об этом заговорил, Эйден! Моя игра включает в себя несколько этапов… И ты либо откажешься играть, и я передаю пленки, обеспечив вам троим и всем вашим подсобникам электрический стул, либо согласишься… И тогда медленно, но верно уничтожишь себя сам… Но в этом варианте твоя Оливия стопроцентно останется жить и на свободе… Насчет остальных – обещать не могу.

Лив аж затрясло от такого заявления.

– Договаривай быстрее, слизень, или я сверну твою тонкую шейку прямо сейчас, уже руки чешутся… – прошипела Лив, ощущая, как внутри нее происходит взрыв кастрюли с гневом, заставляя все внутренности полыхать огнем. Эйден и Джонни, по-видимому, испытывали нечто подобное, потому что оба стояли с такими выражениями на лицах, что, казалось, еще минута – и от Эрнесто останутся только фрагменты тела, по которым установить принадлежность именно этому человеку сможет только ДНК-экспертиза.

– Что за… черт возьми… игра?.. – прошипел Эйден, стискивая кулаки от злости.

Эрнесто затушил сигарету и с удовлетворением вздохнул:

– Так ты выбираешь игру? Это прекрасно! Что ж… Первый этап начнется совсем скоро… Когда там должны состояться выборы мэра Нью-Йорка? Через месяц?

– Да. Тридцатого октября. – проговорил Джонни. Эрнесто кивнул.

– Отлично! Эйден, у тебя же наверняка есть подкупленный кандидат, который стремительно набирает популярность у общественных организаций и профсоюзов, да и у простых жителей тоже? Этакая твоя личная марионетка, которая будет покрывать твой бизнес и остальную деятельность, обеспечив тебе безопасное существование, не так ли?

Эйден стиснул зубы и кивнул.

– Ну разумеется, Эрнесто. Думаю, это и так понятно. И что дальше?

Эрнесто снова посмотрел в пространство мутным, серым взглядом и вкрадчиво произнес:

– У меня есть свой кандидат. Я пришлю тебе его досье. Ты сделаешь так, что выборы выиграет не твой, а мой человек. Только и всего.

Эйден изумленно воззрился на него, потеряв на секунду дар говорить и думать.

– Только и всего? Да ты совсем спятил, мальчик! – захохотал Джонни. – Предвыборная компания длится уже несколько месяцев, и ты хочешь, чтобы за тридцать дней мы полностью все переиграли в пользу твоего человека??? А свет на Марсе тебе не зажечь??

Лив прыснула, Эйден лишь сурово покачал головой, а Эрнесто пожал плечами:

– Можешь зажечь, конечно, но вы сделаете то, что я говорю. Иначе первым на столе у агентов ФБР окажется видео с Оливией в главной роли. И кстати, – оживленно добавил он, – Эйден, сделаешь хоть что-нибудь не так – и результат будет тот же… Прости, сестра, ничего личного.

Лив обхватила себя руками и стиснула свои плечи до боли, еле сдерживаясь, чтобы не разразиться новой огненной тирадой. Внутри нее все кипело от бессилия и злости. Очередная ловушка, очередная борьба за выживание… Она ненавидела все это, но понимала, что, оставшись в Нью-Йорке с отцом и Джонни, войдя в семейное дело, она автоматически встала на рыхлую почву. Это был сознательный выбор…

Эйден, полыхая яростью, подошел к Эрнесто и процедил:

– Запомни, мальчишка: всегда, когда ты будешь думать, что на шаг впереди, я буду еще на два шага дальше. Ты думаешь, что сможешь манипулировать семьей Мартинес? Ты еще узнаешь, Эрнесто, что такое настоящая игра… А теперь вон отсюда! Или через десять секунд мои люди откроют огонь! Ну же!!! – жестко громыхнул он, и Эрнесто с мягкой ухмылкой встал, снизу-вверх посмотрев на Эйдена. Пожав плечами, он направился к выходу:

– Ты все равно будешь играть, Эйден! У меня в руках жизнь твоей дочери… И кстати, – он вдруг остановился у двери и странно посмотрел на Марти и Эдди, которые все представление находились у стены, не спуская прицелов с Эрнесто, – мог бы просто попросить уйти… Повежливее. А так… Придется сделать это… да… – порассуждал сам с собой на какую-то тему Эрнесто и, сделав знак одним пальцем, покинул комнату.

Его люди последовали за ним, выходя один за другим из кабинета, а последний мужчина вдруг остановился около телохранителей Лив и неожиданно, к огромному недоумению всех оставшихся, вдруг резко выстрелил и тому, и другому охраннику прямо в одно и то же место на ноге, чуть ниже колена, и пока те, скорчив лица, терпели боль, он быстро скрылся следом за своим безумным хозяином.

– Вот ублюдок мелкий! – вспыхнула Лив, подбежав к своим супчикам, которых только что немного подзаправили свинцом, и теперь они с самыми героическими видами скрипели зубами. Она наклонилась и посмотрела на раны. – Вы в порядке? Марти? Эдди?

Оба с трудом кивнули, и Лив, подхватив туфли, подбежала к окну, на ходу ругая Эрнесто почем зря.

Эйден, тоже горя злобой и уязвленным чувством собственного достоинства, вернулся за стол и закурил, возмущаясь:

– Мерзавец! Я оставил его жить, а он теперь смеет угрожать моей семье!!! Да как он посмел, крысеныш!.. Я раздавлю его…

Лив, тем временем, следила за тем, как «Лэнд Крузеры» выруливают с лужайки ее дома. Быстро, на ходу цепляя туфли на ноги и не обращая внимания на то, что отец и Джонни серьезно о чем-то переговариваются и кому-то звонят, а Брайан, равно как и она, внимательно следит за автомобилем Эрнесто из окна, девушка протараторила:

– Огурец, помидор, я позвоню Калебу, будьте здесь! Пока, папаша. Джонни, я буду поздно! – и она уже почти скрылась за дверью, но ее остановил голос Джонни:

– Стой, стой, Оливка, ты куда???

Лив нетерпеливо закатила глаза и заглянула обратно в кабинет.

– Как «куда» ??? Прослежу за этим кузнечиком, дубина! Может, удастся хоть что-нибудь о нем узнать! Все, Джонни, теряем время!

И только Лив хотела умчаться на крыльях решительного преследования, как теперь ее задержал голос отца:

– Эй, а ну остановись, дочь! – громыхнул из-за стола Эйден. – Ты – мой андербосс, ты не должна заниматься такой мелкой работой, как какая-то чертова слежка! Вернись в кабинет, я отправлю за Эрнесто своих капореджиме: Тома и Марко…

– Ой, да делай ты что хочешь, отец! – нетерпеливо воскликнула с раздражением Лив. – Во-первых, я не твой андер… как его там… андербосс. Во-вторых, доверять свою судьбу в руки твоих кривоглазых капо тоже не собираюсь, так что отвали!

И она вылетела из дома. Эйден угрюмо переглянулся с Джонни.

– Нет, ты видел? Она опять за свое!! Тоже мне, самостоятельная… И мои капо, видите ли, кривоглазые! Эх…

Джонни тепло улыбнулся и проговорил:

– Не волнуйтесь, Эйден. Я за ней присмотрю. – и, что-то весело насвистывая, Джонни вихрем вылетел следом.

Лив нисколько не удивилась, когда увидела сияющего яркой, довольной улыбкой и невозмутимо залезающего к ней в «Кадиллак» Джонни, сразу ощутив его теплый, энергетический пузырь, окутавший ее с ног до головы и погрузивший в такую привычную ей ауру защищенности и надежности, а только почувствовала внутри себя радостное подергивание: его присутствие было нужно ей, как воздух.

– Ну и куда же ты без меня собралась, Оливка? – игриво подмигнул ей Джонни, посмотрев на нее сияющими зелеными глазами. – Я, может, тоже хочу поучаствовать в спектакле «Поймай меня, если сможешь» …

Лив закатила глаза и нажала на газ, торопясь нагнать белоснежный «Лэнд Крузер» с Чикагскими номерами, которые она разглядела из окна кабинета отца.

– Конечно, ни один спектакль без тебя не обходится, прилипала! Только, к сожалению, в пьесе этого чокнутого Эрнесто у тебя не самая главная роль… Я убью его! – вдруг в сердцах воскликнула она, а Джонни рассмеялся.

– Успокойся, малышка Лив, это просто очередной псих, мы найдем способ, как обыграть его.

Лив гнала на выезд из деревни и скоро попала на трассу, ведущую в город. На длинной, прямой дороге в степной местности она без труда разглядела три белых «Тойоты», движущихся в Нью-Йорк.

– Вон он! – воскликнула девушка и увеличила скорость, быстро нагоняя. Джонни задумчиво посмотрел на сверкающую белизной крышу внедорожника, лавирующую между автомобилями:

– Думаю, он в курсе, что мы едем за ним… И вряд ли покажет нам свой уютный домик… Наверняка наготове какой-нибудь фокус…

Лив почти не слышала мужа: она беззаветно злилась.

– Тоже мне, прима-балерину своего кордебалета больных и убогих нашел! Пусть даже не мечтает насекомыш… И как это он все про нас разузнал??? О том, что мы сделали два года назад… О том, что происходило тогда в квартире миссис Портер… О моих чувствах… И сейчас… – Лив резко вздрогнула, вспомнив о том, что Эрнесто обмолвился о ее секрете перед Джонни и отцом… И о секрете Джессики… Она посмотрела на сосредоточенного и задумчивого Джонни, внимательно следящего за «Лэнд Крузером» впереди, и ей так ужасно захотелось спросить о сестре… Но тогда, по-видимому, придется выдавать и свой секрет, а она пока не готова…

Джонни вдруг подался вперед.

– Смотри: номера сбросил! Значит, были ненастоящие…

Лив очнулась от своих нерадостных мыслей и посмотрела на «Тойоту», от которой только что будто «отстегнулись» номера и упали на разгоряченный асфальт, тут же попав под колеса мчащихся по шоссе автомобилей.

– Да какая разница? Мы же все еще едем за ним… – договорить Лив не успела.

Впереди «Лэнд Крузеров» показались два, идущих друг за другом, здоровенных тягача. Ровно за секунду все три машины вышли на обгон одного из них и перестроились в полосу грузовиков, аккурат между ними.

– Давай, Оливка, жми, они сейчас уйдут! – азартно воскликнул Джонни, и девушка утопила педаль газа в пол.

– Черт!! – ругнулась Лив, выскочив на полосу для обгона тягачей и постепенно вырываясь вперед, но в этот момент ее постигло ужасное и жестокое разочарование, смешанное с невероятным удивлением: ни одного белого внедорожника между грузовиками не было. Лив вытаращила глаза и переключила скорость, обгоняя и второй грузовик, но и на дороге впереди ни одного «Лэнд Крузера» не наблюдалось.

– Вот проклятье!!! – воскликнула она. – Как так, Джонни??? Они что, плащ-невидимку накинули??? Какого дьявола??

Джонни захохотал, расслабленно откинувшись в кресле.

– Так я и думал! Оливка, не печалься, этот твой милый братишка просто все предусмотрел, а так как он слишком хорошо тебя изучил, то догадался, что ты, скорее всего, потащишься за ним, вот и придумал план внезапного исчезновения! А неплохо у него полу…

– Джонни! – остановила мужа Лив и гневно воскликнула:

– Этот гад от меня все равно не уйдет, я его переиграю, переиграю и выиграю сто тысяч раз, я превращу его жизнь в страшное наказание, нечего тут приходить и лезть в нашу семью, изучать то, какой зубной пастой я пользуюсь, и угрожать отцу своими тупыми видяшками!!! Он первый заплачет, моля о пощаде!!!

Джонни весело захохотал и, взяв ладошку Лив, нежно поцеловал ее, с любовью оглядев ее страстным, игривым взглядом ярких зеленых глаз.

– Ух, какая ты страшная, моя маленькая, грозная девочка! Бедный Эрнесто не знает, во что вляпался… А может, он этого и ждет от тебя? Азарта, с которым ты пытаешься победить, но все же оказываешься втянутой в его игру???

– Ой, философ, не путай меня! – отмахнулась от него Лив. – Ты слишком много думаешь, не боишься, что головушка закипит и расплавит твои невинные зеленые глазки?

Они переглянулись и вместе рассмеялись. Джонни наклонился и прошептал Лив на ушко, горячо положив руку на ее бедро и вызвав огненные всполохи во всем ее теле от своего прикосновения и тонкого морского аромата парфюма:

– Ми-и-илая… – его рука ласково погладила ее бедро вверх и вниз, заставив Лив взволнованно вздохнуть, а батальон мурашек выступить по коже. – Моя головушка действительно кипит, только не от того, что я слишком много думаю… – он слегка сжал обжигающей рукой ее ногу, продолжая дразнить девушку, а затем мимолетно поцеловал ее в щеку и вернулся в свое кресло, оставив Лив всеми силами успокаивать огонь, вспыхнувший внутри ее живота, от которого дрожали пальцы, и попытаться сосредоточиться на дороге. – Кстати, утром ты была одета более… целомудренно. Не считая пятен крови хозяина задрипанной бильярдной на штанишках.

Лив захохотала, счастливо посмотрев на Джонни. Ну как же у него всегда получалось переключить ее настроение со злобно-разрушительного на романтически-легкое?

– «Штанишках»! – передразнила его со смехом Лив. – Это ты – детский сад, Джонни! И разгуливаешь в штанишках! А у меня это вообще-то называется…

Она не договорила, почувствовав, как в кармане завибрировал ее сотовый. Достав его, девушка увидела входящее сообщение с незнакомого номера:

«Думала, все так просто, сестричка? Даже не пытайся следить за мной… Я знаю много способов скрыться… Лучше не совершай необдуманных поступков, а то может пострадать кто-то очень близкий… Джонни, например».

Лив секунду изумленно таращилась на экран, затем в гневе швырнула телефон недоумевающему над ее вновь резко понизившимся градусом мужу и яростно воскликнула:

– Вот урод!!! Ненавижу!!! И как он только узнал мой номер??? Как догадался, что это я слежу за ним?? Он что, и в машину «жучки» напихал??? Как только я узнаю, как он это делает… – Лив погрозила кулаком в воздухе, а Джонни, с невозмутимым и даже веселым видом прочитав сообщение, параллельно вытащив откуда-то из кармана конфетку и сунув ее в рот, и тут же перезвонил на этот номер.

Довольно вежливый и холодный женский голос оповестил, что абонент или выключил телефон, или вне зоны доступа. Посмотрев на полыхающую праведным гневом Лив, он легко заявил:

– Так я и думал. У него миллион номеров, которые он меняет, как китайские лампочки – в день по десять раз. Так мы его точно не вычислим. А насчет «жучков» … – он задумчиво прищурился, грозно хрустя леденцом. – Надо бы проверить, конечно… Но я думаю, он прослушивает нас немного по-другому… Обсудим это на встрече с твоим папой.

Лив поморщилась. Они уже заехали в Нью-Йорк, как ее телефон снова задребезжал на приборной панели, оповестив о входящем звонке. Вздохнув, Лив, не глядя на экран, сняла трубку.

– Оливия! Вы в порядке? Где вы??? – громыхнул обеспокоенный, жесткий тембр Эйдена, и девушка усмехнулась. – Мои люди, черт возьми, потеряли этого задохлика еще на трассе! Вы выследили его?

Лив покачала головой:

– Нет. Мы тоже потеряли его на трассе… Он, скорее всего, трансформировался в пыль: секунду назад слепил нас своей белой крышей, а еще через секунду – его не стало…

– Это как так??? – опешил Эйден.

Лив рассмеялась.

– А может, пересел на метлу и улетел на ней… Мы как-то не осматривали обочины, когда гнались за ним. В любом случае, господин мафиозный король, он опять нас обошел, да еще и прислал мне сообщение наставительного характера, что, мол, негоже молодой девушке преследовать всяких там, недостойных внимания насекомых, а стоит получше следить за своим муженьком, чья голова может, невзначай так, оказаться на дне какой-нибудь пресноводной лужицы. Вот наша история. А теперь, с твоего позволения, – Лив широко зевнула, глянув на хихикающего Джонни, – мы поедем домой. Джонни нужно принять успокоительное.

Теперь уже ее любимы муженек откровенно хохотал, чем вызвал еще большее замешательство со стороны Эйдена, который из всего, сказанного дочерью, понял только фразу «он опять нас обошел».

– Оливка, ты мне за каждое слово ответишь! – шутливо шепотом пригрозил Джонни, игриво сверкнув на девушку горячим взглядом.

Лив также игриво улыбнулась в ответ, все-таки соизволив послушать, что там проурчит ей в ухо папаша.

– Дочь, опять ты со своими иносказаниями! – не выдержал собственного непонимания аллегорий Эйден, раздосадовавшись сам на себя. – Короче, я так понял, что вы тоже его упустили, и он еще прислал тебе какое-то там сообщение про лужу и про Джонни… В общем, нужно немедленно разработать план уничтожения! Приезжайте обратно к нам домой, и мы…

– Эй, эй, тпру, великий злодей из комиксов! Подождет до завтра твой план уничтожения, еще хуже он от этого все равно не станет! – раздраженно затормозила отца Лив, глянув на часы: время шло к вечеру. – Я же, кажется, упомянула, что мы едем домой? То есть к нам домой, где живем я и Джонни, в Даун-Таун, а с тобой, так уж и быть, встретимся завтра, ты все запомнил? А то повторить могу.

Эйден раздраженно вздохнул в трубку, видимо осознав, что главное сражение – сражение за то, чтобы единственная дочь хоть немного стала послушной, – проиграно.

– Ладно, тогда завтра, в восемь утра…

– В час дня. – снова зевнула Лив.

– В десять! Не позже! – разозлился Эйден, пойдя на компромисс. – Мы встретимся и все обсудим. Место сообщу позднее. Спокойной ночи, дочь.

– Наконец-то. Спокойной ночи, папочка. – мило прощебетала Лив с радостной улыбкой и бросила телефон обратно на приборную панель.

– Мне кажется, ты теряешь позиции. Стала так мягко разговаривать с отцом… А вдруг он заподозрит, что небезразличен тебе? – шутливо поддел ее Джонни, потрепав по волосам.

Лив гневно глянула на него, буркнув:

– Следи лучше за собой, придурок. А то мне кажется, ты стал каким-то жестким… Вон даже взрослые женщины к тебе клеятся, считают большим дяденькой.

Они возмущенно посмотрели друг на друга и расхохотались.

Так, тихонько препираясь насчет «чертовой Летиции», которая «чуть все глаза не сломала и наизнанку не вывернулась», чтобы очаровать Джонни, и насчет того, что «кое у кого на почве ревности какие-то нездоровые галлюцинации в отношении обычных, деловых женщин», Лив и Джонни вошли в свою маленькую и уютную квартирку.

– И вообще, Оливка, хватит уже о ней говорить, – весело вещал Джонни, легко заплывая в гостиную и бросая свое тело в расслабленную позу на диван, тут же вперившись взглядом в планшет, – она – наш деловой партнер, поставщик элитного алкоголя с неплохой скидкой…

– И неплохой фигурой. – шепнула обиженно Лив, скидывая туфли и следуя за мужем в гостиную, тоже с облегчением приземлившись на диван и вытянув ноги.

– …так что давай лучше поговорим о чем-нибудь другом. – весело и наставительно закончил Джонни, уткнувшись сверкающими глазами в экран, белый свет от которого, падая на его лицо, придавал ему оттенок грима грустного клоуна из пантомимы.

Лив прищурилась и мстительно улыбнулась.

– Хорошо, милый, давай. Например, о том, как какой-то чертовски везучий прохиндей отмыл три миллиона в моем казино…

Джонни посмотрел на Лив большими, сияющими игривым блеском глазами и до ужаса мило и обаятельно улыбнулся, проговорив виноватым голосом:

– Ну, Оливка… Тебе что, жалко, что ли? Этот «прохиндей» попросил об одолжении, не мог же я пройти мимо нуждающегося и не протянуть ему руку помощи!..

– Ага, а в качестве руки ты предпочел мое казино, а не свои, к примеру, оружейные магазины! – возмутилась Лив, все еще злясь, но чувствуя, что скоро от ее злости не останется даже воспоминания…

Джонни, по-видимому, тоже это понимал, что незамедлительно отразилось в огненном, ласкающем взгляде, с которым он нежно скользнул по ножкам девушки, ее шортикам, вязаной тунике, слегка задержавшись в районе груди, и выше, к губам… Секунда, Лив успела заметить только горячий блеск его зеленых глаз, после чего Джонни легко схватил девушку за руку и, ловко пересадив ее к себе на колени, поцеловал.

Вспышка! Гнев моментально испарился, только поцелуй, такой нежный, успокаивающий, забирающий на себя всю негативную энергетику, занял собой все пространство внутри ее груди… Вспышка… Лив нежно обняла его за шею, растворяясь в невероятном тепле его сияния, чувствуя, как поднимается внутри нее лавина огня, заставляя ее сердце биться все быстрее… Ах, если бы этот поцелуй мог быть вечным! Она умирала от его губ, запустив пальцы в его мягкие, густые волосы, проводя руками по его сильным плечам и теснее прижимаясь к нему, чувствуя, как все жарче и жарче горит его тело… Вспышка… Джонни почувствовал, что она больше не злится, поэтому резко стал набирать обороты, переходя от нежных ласк к более грубым, настойчивым, вызывая в ней бешеную страсть… Вспышка! Его руки огненно прошлись по ее бедрам, поднявшись выше и скользнув под кофту, опаляя кожу девушки на спине, ласкающе перейдя на живот, двинувшись к груди, но, игриво остановившись, тем же путем вернулись на бедра… Лив сжала в ладонях его футболку на спине, с трудом выдохнув от дикого салюта внутри ее живота… Вспышка… Поцелуи переместились на ее шею, становясь все горячее, все быстрее, быстрее, она теряла контроль, инстинктивно сжав ноги вокруг его бедер и услышав, как взволнованно и тяжело он вздохнул… Вспышка, вспышка… руки, руки уже везде, она превратилась в оголенный провод – каждое прикосновение усиливалось в тысячу раз… Сердце билось в бешеном ритме, легкие почти не качали кислород, разум отключился… Только страсть, только его поцелуи… Ох, опять губы, и снова все сначала, играет с ней… Вспышка… Она запустила руки под его футболку, горячо пройдя своими маленькими ладошками по его пояснице и ощутив, как напряглись все его мышцы… Вспышка… Он все теснее прижимал ее к себе, все грубее и настойчивее становились его ласки и прикосновения, Лив ощущала себя на вершине своей дикой любви и невероятно счастливой… Вспышка… В ее сознании вдруг неожиданно резко всплыл образ, засадив ржавую иглу прямо в середину сердца: Летиция… Смотрит на нее победным взглядом, как на маленькую глупышку, уверенная в том, что заполучит Джонни, ее Джонни, лишь только поманив пальцем… В сердце Лив на смену бешеной страсти пришла бешеная ревность… Боль, боль… Он должен быть только с ней… Она не перенесет, если он решит…

Порыв неконтролируемых сильных, перемешанных эмоций – и Лив, сходя с ума от бешеной, огненной бури и сумасшедшего страха потерять его, вдруг резко и неожиданно укусила Джонни за нижнюю губу и, тут же отстранившись, залепила ему звонкую пощечину…

Секунду они смотрели друг на друга, тяжело дыша. Она видела, как блеснуло недоумение в его черных-пречерных, наполненных безумным желанием глазах… Но оно быстро улетучилось. Он слишком хорошо знал ее и все понял… Лив дрожала всем телом, Джонни схватил ее за запястья и крепко сжал их… Она уже жалела, что ударила его… Она слишком сильно его любила… Но, на ее счастье, Джонни, кажется, не обиделся, потому что вдруг резко и грубо схватил ее в охапку и поволок в спальню.

Уронив ее на кровать и избавив за пару секунд от лишней одежды, Джонни принялся горячо и неистово целовать ее… Лив закрыла глаза, снова проваливаясь в омут огня с головой… Каждый поцелуй обжигал ее кожу, вызывая в ней мелкую дрожь и мучительное желание поскорее перейти к финалу… Он ласкал ее шею, спускаясь ниже, к груди, к животу… Вспышка, вспышка… Тысячи вспышек! О, проклятье… Ее руки впивались в его спину, шею, потягивая его за такие любимые темные волосы… Он все горячее, сейчас сожжет ее заживо, черт возьми, а они еще так и не дошли до финала!

Неожиданно она увидела снова его глаза… Он вернулся к ее лицу, его губы были в сантиметре от ее губ… Но он лишь смотрел, тяжело вдыхая и выдыхая воздух… Лив умирала от счастья… Она видела в этих родных глазах лишь бесконечную любовь, перемешанную с поглощающим его целиком желанием… «Ну поцелуй, поцелуй, поцелуй…» – жадно кричали ее глаза, но Джонни лишь игриво улыбнулся.

– Я люблю тебя ты понимаешь? – с трудом на выдохе прошептал он, и Лив закусила губу чтобы не закричать от счастья… Райские птицы запели в ее голове, а ржавая игла ревности и страха исчезла из ее сердца в неизвестном направлении, оставляя его лишь взволнованно и трепетно биться… Его рука нашла ее ладонь, и их пальцы переплелись. Лив почувствовала, как сильно сжал ее ладонь Джонни, в порыве неконтролируемой страсти, и все ее нутро снова разорвалось огненным извержением… – Не смей ревновать, моя маленькая, милая глупышка! – уже более отчетливо прошептал он, склонившись к ее ушку и с новой силой принявшись ласкать губами ее шею…

Нет, это невозможно, невозможно, он медленно убивает ее, она сейчас умрет… Задохнется… Сгорит… Закрыв глаза и чуть откинув голову, Лив нетерпеливо и умоляюще прошептала:

– Джонни…

Она почувствовала, как все его тело отреагировало на ее чувственный шепот… Он сильнее прижал ее к кровати и, наконец, поцеловал в губы, затаскивая в пучину безудержной страсти, когда остановиться уже было невозможно.

Вот так и закончился не самый веселый и легкий день.

Глава 5

Звонок. Жужжит где-то мобильный. Лив с трудом продрала глаза: в комнате было еще темно, но где-то за шторами брезжил рассвет… Еще рано… А мобильный продолжает настойчиво издеваться, громко дребезжа где-то в районе пола…

Понимая, что, видимо, проигнорировать звонящего не получится, ибо в такую рань это может быть только один человек – обладатель седеющей шевелюры, громкого, грозного голоса и заваленного дорогими костюмами гардероба, девушка выбралась из-под руки мирно спящего и абсолютно не реагирующего на окружающий мир Джонни и осоловелыми глазами оглядела тумбочку: нет… это где-то не здесь…