Электронная библиотека » Наталия Миронина » » онлайн чтение - страница 5


  • Текст добавлен: 9 сентября 2017, 13:00


Автор книги: Наталия Миронина


Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава третья. Счастье плюс собака

Вот что можно было бы рассказать о красивом молодом мужчине, который, сидя в придорожном кафе, увидел сбежавшую невесту и который, уезжая, прихватил с собой бродячего пса.

С момента свадьбы Леонида прошло почти шесть лет. Он был по-прежнему влюблен в свою жену Ольгу. Они прошли неизбежный путь привыкания, ссор, размолвок. Они пробовали друг друга на прочность, но потихоньку научились понимать друга друга и зажили душа в душу.

– Это хорошо, что дружно живете. Я сразу понял – ты тот зять, который мне был нужен, – через год сказал ему Мезенцев и добавил: – Но не сбавляй оборотов. Мужчина должен катить свою повозку. У мужчины должны быть дела. Всегда.

Леонид морщился от этих фраз, но ничего не отвечал. Он понимал отцовские чувства Мезенцева, и он не забывал, что его родители этот брак с Ольгой до сих пор считают ошибкой. А так тяжело было столько лет в чем-то оправдываться и что-то доказывать. Поэтому поддержка Мезенцева была Леониду приятна.

Отношения с родителями почти восстановились. Почти, потому что отец не отказывал себе в злой иронии, а мать даже не пыталась сблизиться с невесткой.

– Будет у нас еще время. Будет. Еще успеем наговориться, – уверяла она сына, который пытался наладить связь между любимыми женщинами.

Отец интересовался работой, но при этом всегда стремился задать «неудобный» вопрос.

– Ну, привык к богатству? – иногда спрашивал он.

– Папа, что значит – привык? Я сам зарабатываю приличные деньги. Мне некогда заниматься самокопанием и разбираться, привык я к этим деньгам или нет, – спокойно отвечал Леонид, но видел, что отца распирает от недовольства. «Как же! Мне надо было торчать в этой аспирантуре, потом читать лекции, сидеть на заседаниях кафедры и пить в перерыве чай за шкафом с монографиями. Я отказался от этого. Я пошел туда, где мне предложили не только работу, но и деньги». – Леонид вел мысленные споры с отцом. Мария Петровна, так же не смирившись, тем не менее ждала внуков. Но внуки не спешили «заводиться» и тем самым давали пищу для других неприятных разговоров.

– Леня, молодость быстро проходит. Надо делать все в свой час. Дети – это самое важно, чего может добиться человек. А вы, как я посмотрю, заняты совсем другим. Совсем другим.

– Мама, обязательно будут внуки, – уверял ее Леонид. – Но чуть позже. Мы же не можем себе позволить не планировать жизнь. Понимаешь?

– Нет, не понимаю, – осуждала Мария Петровна, опустив глаза.

Леонид, поначалу навещавший родителей часто, вздыхал и уезжал из родного дома в дурном настроении.

– Слушай, перестань нервничать. Их можно понять, – говорила ему Ольга. – Но это наша жизнь и мы с тобой все уже решили. Ты же понимаешь, мне надо закончить то, что начато и что потребовало столько усилий и денег. Я не могу бросить дело в самом начале. Еще столько надо сделать, иначе все впустую. Но много времени на это не нужно. Может, год-полтора. А потом можно и в декрет. С удовольствием.

Леонид все понимал. Он не только понимал, он еще и гордился, что его жена затеяла собственное сложное дело. «Быть «хозяином» – это не такой уж большой подарок. Это тяжелая ноша. Гораздо легче так, как я… Инструкции, приказы, регламент… Дорожка проложена, знай, иди по ней, не споткнись!» – думал он, слушая по вечерам рассказы Ольги о трудностях самостоятельного бизнеса. Сам он стал чиновником. То самое место, которое «расчистил» для него Мезенцев, оказалось руководящей должностью в одном из городских ведомств. Это сейчас, спустя несколько лет, Леонид Сергеевич Хитров слывет самым молодым, но при этом опытным руководителем, а тогда он стеснялся даже своего нового кабинета. Спасибо Мезенцеву – первые полгода он приезжал к нему почти каждую неделю, выслушивал его и помогал советами.

Что молодая семья Хитровых сделала за это время? Построила дом, Ольга окончила институт, занималась своим проектом. Леонид, заняв солидное место в уважаемом департаменте, хорошо зарабатывал и потихоньку обрастал связями. Что не успели сделать молодые супруги Хитровы? Не разлюбили друг друга и не рассорились. Им было чем гордиться.

Было чем гордиться и Мезенцеву. Он не раз подчеркивал, что не ошибся в своих расчетах. Что и Леонид, и Ольга живут так, как следует, – то есть так, как он планировал. Впрочем, со временем, тесть проявлял нетерпение и все чаще сердился. Оставшись с зятем наедине, отбросив условности, в самой резкой форме он замечал:

– Леня, а что ты так и будешь сидеть в этом своем департаменте? До ста лет? Ты подумай, жить в вашем домишке скоро станет невозможно. Там вдвоем тесно, а если будут дети?! И вообще, не солидно!

Леонид терялся. Фактически на этом месте он проработал совсем недолго. Более того, по возрасту претендовать на повышение было невозможно. В его начальниках сидели люди, годившиеся ему в отцы. И так его не любили за родство с Мезенцевым и за удивительно скорое назначение. Леонид понимал, что с этими людьми ему еще работать, а подсиживание еще неизвестно чем обернется. Обо всем этом он говорил Мезенцеву. И тот в ответ только зло щурился. Казалось, зять и тесть даже не пытаются понять друг друга.

– Ты думай. Такие шансы выпадают нечасто. И твою карьеру я планировал совсем иначе.

Последняя фраза обижала Леонида, но он пытался себя успокоить, нрав Мезенцева, который превращает любое жизненное событие – свадьбу дочери, собственную болезнь или строительство теплицы – в бизнес-проект, был ему известен. Кстати, где-то через два года семейной жизни Леонид выяснил, что его любовь к Ольге, как это ни удивительно, это тоже дело рук Мезенцева.

В то утро он уезжал рано, и Ольга встала приготовить завтрак.

– Я сегодня займусь кустами, – сказала она, глядя в окно.

– Правильно, они похожи на дворовых собак. Обросших, – кивнул Леонид, намазывая хлеб маслом.

– Они похожи на кусты. На неухоженные кусты, – рассмеялась Ольга. Потом обернулась, некоторое время смотрела на мужа и вдруг улыбнулась.

– Что это ты? – удивился Леонид.

– Мне – хорошо. Понимаешь, очень хорошо.

Леонид все сразу понял. Он сам часто испытывал это чувство – чувство радостной полноты жизни. И в такие моменты хотелось смеяться.

– Мне тоже хорошо, – он улыбнулся.

– А ведь могло все сложиться иначе, – вдруг заметила Ольга, – если бы папа мне не рассказал твою тайну.

– Мою тайну?

– Да, только не выдавай меня.

– Конечно, нет, – заверил жену Леонид.

– Ничего бы не было, если бы папа мне не рассказал, что ты встречался с ним и в разговоре обмолвился, что влюблен в меня. И что боишься в этом признаться. Более того, боишься даже ухаживать за мной.

– Гм. – Леонид отложил бутерброд.

– Только ты не обижайся, что я тебе это рассказываю. Ведь теперь можно.

– Можно, – согласился Леонид, начиная все понимать.

– Ну, вот. Папа мне рассказал, что ты даже как-то приезжал и спрашивал его совета.

– Ну, да. – Леонид решил ничего не отрицать.

– И вот представляешь, я только после этого обратила на тебя внимание. Нет, я, конечно, понимала, что ты красавец. И девушек у тебя полно. Но мне и в голову не приходило, что можешь в меня влюбиться.

– Почему это? Что за ерунда! Ты просто себя не ценила.

– Да, я это поняла, когда папа мне рассказал, что ты стесняешься ухаживать за мной, потому что я очень замкнутая, суровая. Я не могла поверить своим ушам! Ты, такой красавец, и вдруг такая нерешительность!

– И что же папа тебе сказал по этому поводу?

– Что не обязательно из двух колес, руля и педалей получается велосипед.

– Что?

– Он где-то вычитал фразу: «Достоверные детали иногда складываются в ложную картинку».

– Узнаю Константина Алексеевича, – улыбнулся Леонид.

– Кстати, папе ты тоже всегда нравился. Он говорил, что ты очень цельный, «с нутром».

– Это лестно. Мнение твоего отца много значит для меня.

– Да, папа часто о тебе говорил. Я слушала тогда и удивлялась – почему я сама ничего такого не вижу? Ну, да, ты ухаживал за мной. Но это было так, – Ольга взмахнула рукой, – это было что-то вроде привычки ухаживать. Ты любил, чтобы в тебя были все влюблены.

Леонид рассмеялся и заверил, что действительно был в нее влюблен. Он завтракал, слушал жену, а сам вспоминал, как Мезенцев внушал ему то же самое, только в этой его версии Ольга была без памяти влюблена.

– Леня, я понимаю, я могу быть не объективен. Но слепой заметит, что Ольга просто влюбилась в тебя. Она места себе не находит, если ты долго не появляешься. Ты приглядись – и поймешь, что я не ошибаюсь. – Мезенцев говорил это тихо, словно по-мужски делился отцовскими переживаниями. «Ох, хитер Константин Алексеевич! И ведь поженил. Действительно, не он бы – кто знает, как бы все получилось. И мало ли, что я планировал и чувствовал», – подумал тогда Леонид и уже не удивлялся стремлению Мезенцева во всем увидеть «бизнес».

* * *

Покидая придорожное кафе и ощущая сильный запах псины, который распространялся по салону машины, Леонид пытался сообразить, куда же в первую очередь ему ехать. Его ждал Мезенцев, который жаждал получить отчет о несостоявшейся встрече, его ждали на работе, и его решения ждал бродячий пес, устроившийся сзади. Леонид прямо лопатками чувствовал этот боязливый интерес к собственной судьбе, который исходил от собаки.

– А ты смелый. Ты молодец, – заговорил Леонид с псом, – не всякий в чужую машину к незнакомцу сядет, – произнес вслух Леонид и понял, что переборщил. Собака все-таки не малолетний ребенок. Хотя тоже существо беззащитное. – Знаешь, едем домой. Там Ольга. Она нам скажет, насколько мы не правы. Или правы.

И Леонид, обрадованный, что решение найдено, прибавил газу.

Ольга была мягка сердцем – животные в их доме не переводились. И каждое успевало получить не только порцию еды и ласки, а, при необходимости, звери получали и лечение.

– Оля, ты заметила, нам здоровые животные не попадаются? Все больше убогинькие, – заметил как-то Леонид.

– Их просто больше. Здоровых разбирают сразу, – отвечала Ольга.

Леонид поначалу удивлялся, даже тайком морщился – суеты, беспорядка и шума питомцы производили предостаточно, но однажды Ольга сказала:

– Леня, давай договоримся. Мы оба принимаем это. И относимся по возможности спокойно.

Леонид отметил типично отцовскую формулировку: «Давай договоримся» и тут же ультимативное – «мы оба принимаем это».

Он даже рассмеялся. «В конце концов, милосердие – неотъемлемая часть женщины», – подумал он и заверил жену, что будет рад помочь ей.

При всем при том сейчас в дом он вошел с опаской. Настороженность передалась псу. Они так шли, ступая след в след, пока кто-то не рассмеялся за их спиной.

– Вы что крадетесь, аки тати?

– То есть воры? – оглянулся Леонид на голос. Пес прижал уши.

Ольга с венчиком и миской в руках вышла из кухни.

– И кто это к нам пожаловал?

– А черт его знает. Но не мог почему-то я его оставить. Жалко стало. Какой-то он интеллигентный.

– Я вижу. По количеству репьев на его попе. Не иначе он их в библиотеке насобирал, – оглядев пса, сказала Ольга. Пес ответил ей взглядом пойманного хулигана – вроде воинственным и в то же время заискивающим.

– И цвет у него интересный, – замолвил за псину слово Леонид.

– Цвет изменится, – заметила Ольга.

– Думаешь, он маленький еще?

– Думаю, он грязный еще. После ванны он будет другим. А пока дам ему поесть.

Ольга взяла пластиковую миску и насыпала туда сухой корм. Пес осторожно понюхал миску и отошел в сторону.

– Ты не голодный? – спросила Ольга.

– Он шашлыка нажрался. Целых две порции.

– Надеюсь, с кетчупом и маринованным луком? – съязвила Ольга. – Зачем ты его кормил этим?

– Я еще не знал, что возьму его с собой.

– То есть это спонтанное решение?

– Ну, как тебе сказать? – замялся Леонид и тут увидел стопку блинчиков. – Хочу блинов. С вареньем и сметаной.

– Садись, они еще горячие.

– Здорово! А мы с тобой вовремя, – он кивнул собаке, которая теперь пила воду.

– Ты сейчас куда?

– К Константину Алексеевичу. Он ждет меня с отчетом. Но я его не смогу дать.

– Почему?

– «Связной» не явился.

– Какой такой связной?

– Господи, это я шутя. Должен был один человек приехать на встречу. Но я его не дождался.

– Почему?

– Он сильно опаздывал. Очень сильно, а у меня еще несколько встреч. В том числе и по строительству спортивной школы.

– Ну, ничего. Позвонит же этот ваш «связной».

– Надеюсь. – Леонид подцепил вилкой еще один блинчик, полил его вареньем, потом порезал на кусочки. Леонид наслаждался. Ольга была рядом, блинчики были вкусные, пес без скандала получил прописку, а дела, которые он должен был сегодня сделать, так или иначе решатся. Леонид любил свою работу, а все, что он делал совместно с Мезенцевым или по его поручению, сейчас воспринималось им как необходимая нагрузка. И все же сквозь это упоительное наслаждение моментом пробивалась тревога. Леонид прислушался к себе, перебрал в памяти событие утра и…

– Слушай, я сегодня, знаешь, кого видел?

– Кого?

– Сбежавшую невесту.

– Какую невесту?

– Сбежавшую.

– Как это? Почему ты думаешь, что она сбежавшая?

– Она приехала на машине в свадебном платье. Издалека. Машина не с московскими номерами. Так странно было это наблюдать. – Леонид вдруг смутился и тут же понял, что именно эта утренняя встреча занозой осталась в памяти. Вроде бы ничего особенного – девушка, кафе, пара фраз, которыми они перемолвились. Но ведь была еще визитка, которую он зачем-то дал той невесте. Леонид закашлялся, а Ольга внимательно посмотрела на него:

– И все?

– Что – и все?

– Это все впечатления?

– Ну, да. Просто хотел тебя рассмешить. Это же так весело – невеста за рулем старой машины…

– А машина старая? Ты разглядел?

– Я и невесту разглядел. Мне кажется, что у нее что-то случилось. Хотя не знаю, может, это и не так.

– Со свадьбы просто так не сбегают. Согласись? – Ольга задумчиво посмотрела в окно. – Интересно, откуда она ехала?

– Понятия не имею. – Леонид отодвинул тарелку. – Блинчики у тебя – супер! Я даже не знаю, как теперь за руль садиться. Так объелся.

– Ехать надо. Сам знаешь, – сурово произнесла Ольга. – А эта невеста, она куда потом поехала?

– Откуда же я знаю?! – пожал плечами Леонид. Он уже понял, что его так свербило – очень не хотелось, чтобы Ольга узнала о его визитной карточке, которую он вручил сбежавшей невесте. Оттого эта история, в общем, забавная, казалась ему неприятной. И умолчать о ней он тоже не мог.

– Я поехал, постараюсь вернуться раньше, – он подошел к Ольге и поцеловал ее, – оставляю тебе охранника. Выбирай пока ему имя.

Леонид махнул рукой псу и вышел из дома.

Константин Алексеевич Мезенцев ждал Леонида дома. Уже в традицию вошли их деловые встречи в кабинете на втором этаже. Леонид, хорошо изучивший тестя, входил сюда без былого трепета, не теряя присутствия духа и всегда готовым ответить на самый сложный вопрос. Мезенцев легко сердился, легко гневался и даже был скор на расправу, но – и это было его сильное качество – всегда готов был признать свою неправоту. Извинялся он в таких случаях внятно, членораздельно, глядя обиженному в глаза. Такой поступок могли оценить даже противники. Леонид, восхищенный подобным поведением, не задумывался о его истинных причинах. Ему казалось, что это – свидетельство свободы духа и благородства. Однако Мезенцев однажды, после очередного публичного конфликта с оппонентом, сказал:

– Чтобы свободно действовать, надо быть свободным от переживаний. А любой конфликт эмоционально отвлекает от сути взаимоотношений. Мне легче извиниться, «обнулить» ситуацию и потом продолжить борьбу.

Леонида тогда еще покоробило слово «борьба». Прозвучало оно выспренно, с претензией. «Тоже мне Гарибальди. Или крестный отец!» – усмехнулся он про себя. Но, присмотревшись к Мезенцеву, узнав его получше, понял, что к его жизни и работе слово «борьба» подходит как нельзя лучше. Константин Алексеевич предпочитал схватку. И пусть эта схватка носила не явный характер, пусть противостояние не казалось очевидным, самоощущение Мезенцева в такой ситуации было определенным – он должен одержать верх.

Сегодня Леонид ехал к Мезенцеву неохотно. Во-первых, он ужасно объелся, и самым большим желанием было завалиться на диван с книжкой. Во-вторых, так и не был решен вопрос, из-за которого он проторчал все утро в придорожном кафе. И не важно, был он не решен по вине неприехавшего или по вине недождавшегося. Мезенцев все равно будет злиться. Для него прежде всего существовало дело, а не его обстоятельства. А третье обстоятельство было главным. Судя по тону, Мезенцев сегодня начинает новое дело. И ему нужна помощь. И именно для этого он вызывает Леонида. В последнее время Леонид стал волноваться – слишком хорошо он зарабатывал, сидя в своем кресле. Результат сотрудничества с Мезенцевым тоже приносил доход. И постепенно так получалось, что особых услуг Мезенцеву Леонид не оказывал. Дело в том, что требования к Леониду со стороны тестя становились все выше и выше. Где-то год назад, после длительных, шумных и многолюдных переговоров в кабинете Мезенцева, Леонид остался после того, как все ушли, и срывающимся от волнения голосом произнес:

– Константин Алексеевич, мне очень неловко, но то, что вы сегодня пообещали нашим друзьям, я выполнить не смогу. Правда, может, у вас есть другие ресурсы? Но что касается меня – это невозможно.

– Что это за разговор! – Приподнятое настроение у Мезенцева сразу улетучилось.

– Я вам намекал. Даже вслух произнес опасения, но вы не обратили на это внимания.

– Леня, ты знал все обстоятельства сделки. Ты их знал уже три недели назад. Что случилось сейчас?

– Я знал, но только сегодня вы сказали, что этой компании потребуется кредит. А к тендеру могут быть привлечены только те, кто располагает собственными достаточными средствами.

– Что за глупости?! – рявкнул Мезенцев. – Впервые о таком слышу. Какая разница, чьими деньгами работают!

– Большая. И тем более не я эти условия разрабатывал. Я не смогу здесь ничего сделать.

– Леня, ты меня удивляешь. Давно удивляешь. Я не буду говорить о пионерском задоре, с которым мужчина твоего возраста должен заниматься бизнесом. Об этом мы промолчим. Я только скажу, что ты манкируешь своими обязанностями. Леня, ты сидишь в хорошем кабинете. А я приношу в семью хорошие возможности. Наша общая задача – получить прибыль. – Мезенцев понизил голос: – Леня, мимо нас за последние несколько месяцев проплыли неплохие суммы. Проплыли мимо. Потому что ты не счел нужным рискнуть. А у тебя семья.

– Я понимаю. О семье я тоже думаю. Вряд ли моей семье, моей жене будет приятно, если у меня будут неприятности.

– Так ты боишься?! – расхохотался Мезенцев.

– Я не боюсь, я не хочу совершать опрометчивых поступков, – ответил Леонид и, попрощавшись, покинул кабинет Мезенцева.

Тогда, год назад, впервые обнажились эти противоречия – деловой азарт и страсть к риску Мезенцева и щепетильная осторожность Леонида. К этому еще добавилось странное раздражение друг другом. Леонид про себя Мезенцева называл «ненасытным». «Зачем ввязываться в эти бесконечные «темы»?! Зачем именем рисковать? Да и люди вокруг все больше мутные. Им помощь нужна не на кусок хлеба заработать, а на золотой унитаз. Это же очевидно. Почему Мезенцева это не смущает?» – думал Леонид, который был очень доволен своей жизнью. И который страшно боялся всяческих перемен.

– Оля, ты считаешь, что у нас плохой дом? Маленький? Или неуютный? – спрашивал он иногда жену.

Ольга отрывалась от своих бумаг и уверенно отвечала:

– Ты папу не слушай. Он своим умом живет. Мы – своим. Я не хочу большой дом. Даже когда появятся дети, нам здесь будет хорошо. – Она обводила взглядом гостиную и добавляла: – Ну, может, терраску пристроим.

И от этого милого «терраску пристроим» Леонид таял и успокаивался. «Пусть тесть живет, как хочет, а мы будем жить, как можем». И теперь ему казалось, что Ольга совсем не похожа на своего отца.

Но споры с Мезенцевым не прекращались. И противостояние было неизбежно. Просто вопрос времени. И поэтому каждый раз, когда тесть таинственно и вместе с тем требовательно произносил: «Мне надо тебя видеть. Есть тема», – сердце Леонида сжималось, словно оно предчувствовало расплату за благосклонность и помощь влиятельного родственника.


… – Ой, Ленечка! – На пороге дома Леонида встретила Васса Федоровна. Теща ему досталась славная – ни замечания, ни упрека, ни косого взгляда. Забота, ласка, уход – все это полагалось зятю, как только он оказывался у них в гостях.

– Здравствуйте, Васса Федоровна! Как ваше творчество? Как роман продвигается? – Леня остановился, чтобы подробнее расспросить Вассу Федоровну.

– Это ты какой имеешь в виду? Про кораблекрушение или «рыцарский»?

Леонид замялся, но теща сама же пришла на помощь:

– Господи, да что же спрашиваю?! Тебе не положено читать такую литературу. Тебе надо что-то серьезное!

– Почему вы так считаете? Приключенческие романы всегда возбуждают умственный аппетит.

– Леня, но у меня же все больше про любовь, – засмущалась Васса Федоровна. Несмотря на вполне приличное количество изданных книг и самоуверенность, Васса Федоровна иногда стеснялась своего творчества.

– Это вы так считаете, – серьезно и даже сурово ответил Леонид, – а читатели воспринимают это как приключение. Со всеми его составляющими. И любовью тоже.

– Ты всегда приятные вещи говоришь, спасибо тебе, – просияла Васса Федоровна. – Иди, Ленечка, иди. Константин Алексеевич тебя ждет. А я пока котлеты пожарю. Вы закончите дела и пообедаете по-человечески.

Леонид хотел было отказаться, но теща его перебила:

– Только не говори, что не голодный и дома уже поел. Знаю я, как Ольга котлеты жарит. Один жир и сажа.

– Спасибо, я даже и не собираюсь отказываться, – улыбнулся Леонид и пошел наверх.

По тому, как Мезенцев ходил из угла в угол, Леонид понял, что того распирает от идеи и планов ее воплощения.

– Что так долго? – раздраженно спросил Мезенцев.

– Надеялся, что все-таки встреча состоится, и я получу документы. – Леонид одной фразой сразу ответил на все возможные вопросы.

– Реши эту проблему как можно быстрей, – коротко отреагировал Мезенцев.

– Хорошо.

– Так, теперь – о деле. Леня, ты хочешь стать миллионером? Долларовым? – Мезенцев остановился у стола, но в кресло не сел. Леонид уже знал это его состояние – возбуждение и предельная концентрация внимания.

– Долларовым? – переспросил Хитров.

– Да.

– Можно и в рублях, – скромно сказал Леонид.

– Леня, меня очень давно раздражают твои заниженные потребности. Запомни, я отдал за тебя свою дочь.

– Я это хорошо помню, Константин Алексеевич. – Леонид даже не подумал обидеться. Он привык к таким малоделикатным выпадам тестя. И случались эти выпады чаще всего тогда, когда назревала выгодная сделка.

– Да, не забывай. Я планировал хорошую жизнь для своей дочери. Так вот, несколько месяцев назад мне звонили люди. Я не говорил, пока все было зыбко. Теперь, похоже, вопрос стал конкретно. Повторяю, люди не то чтобы влиятельные, но с деньгами. С большими «новыми» деньгами. Не москвичи. Хотят освоить наши пространства.

– В каком смысле?

– У них – деньги, у нас – административный ресурс, личные связи. У нас компании, которые могут поучаствовать в этом. Одним словом, у нас – многое. Главное, грамотно этим многим сейчас распорядиться. Понимаешь?

– Пока в общих чертах.

– Леня, ты меня удивляешь, – закатил глаза Мезенцев, – мы с тобой работаем не первый год.

– Я все понимаю, – вздохнул Леонид, – но что они хотят сделать? Построить? Выкопать, проложить? – Леонид достал ручку, пододвинул лист бумаги и стал рисовать чертиков. Он делал так всегда, когда чувствовал, что Мезенцев начинает злиться. А Константин Алексеевич злился, поскольку говорить всего не хотелось, да и не все еще он сам понимал. Цель этой их беседы была как раз в том, чтобы выработать нужное и интересное предложение этим самым людям с новыми деньгами. Напрямую задать вопрос Леониду: «Как ты думаешь, что мы можем сделать?» Мезенцев не мог. Это противоречило его принципам единоначалия. К тому же Мезенцев чувствовал в Леониде оппонента. Поэтому-то он и говорил так – обтекаемо, соблюдая дистанцию. Чувствовалось, что он хотел, чтобы зять подхватил тему риторическими вопросами, развил, а там, глядишь, и родится план. Но появившиеся в последний год противоречия мешали им работать слаженно. А Леонид выигрывал время, отмалчиваясь, и притворялся сосредоточенным, рисуя на листе бумаги. «Слишком мало сказано, чтобы я мог что-то предложить. Константин Алексеевич осторожничает, так зачем мне лезть вперед», – думал зять, не поднимая глаз от стола.

– Леня, не будь Репиным. Перестань рисовать и, пожалуйста, подумай. Тут очень большие возможности. Главное, их не прошлепать! Как у нас любят! Как мы с тобой в последнее время прошлепали. Проговорили! И похоронили под болтовней! Леня, тут такие перспективы, которые позволят вам с Ольгой и вашим будущим детям не работать. И мне заодно.

– Ох, Константин Алексеевич, вы можете обмануть кого угодно в этом смысле, только не меня. Вы без работы не сможете! – Леонид не смог скрыть улыбки, но она у него получилась недобрая. Мезенцев посмотрел на него и вдруг успокоился.

– Леня, ты на досуге подумай, как ты можешь помочь в этом деле. И самое главное, хочешь ли, – произнес тесть и уселся за свой знаменитый письменный стол.

– Хорошо, – коротко ответил Леонид.

– Да, – добавил Мезенцев, – ты подумай, подумай. Пока они сами не придумали какую-нибудь глупость, после которой мы не сможем им помочь. Леня, я стараюсь для всей семьи.

– Я понимаю, – заверил Леонид. – Я думаю. Но хоть бы намекнули они, во что вложиться хотят?! В какую сторону траншею нам копать! И вообще, по моему ли ведомству это?

– Надо сделать так, чтобы по твоему ведомству! Понимаешь? Поэтому и играем на опережение. Думаешь, таких как мы мало? Да сейчас же набегут помощники!

– Дайте мне сутки. Завтра я к вам приеду и привезу предложение.

– Несколько, Леня, несколько. Они должны выбирать. И выбрать нужное нам.

– Хорошо, – покорно согласился Леонид, – я представлю несколько вариантов.

– Я, конечно, уже тоже кое-что набросал, – Мезенцев полез в стол и вытащил ежедневник, – вот, смотри. Мусоросжигающий завод. Отличное дело и, главное, вечное. Конечно, разрешений получить кучу надо. Но это и хорошо. Без нас они здесь ничего не смогут – никто с пришлыми просто так разговаривать не будет. Я наметил шаги, подсчитал затраты…

– Простите, затраты на строительство и оборудование?

– Затраты на лоббирование и юридическую поддержку, так сказать. Леня, все остальные затраты нас не должны особенно волновать.

– Я думаю, они могут спросить нас об этом. Московские цены несколько отличаются от цен в регионах.

– Да, ты прав, но у нас есть время об этом подумать. Второй вариант – полигон, а иначе говоря, свалка. Деньги меньшие, затраты ниже. Да и головной боли не много.

– Константин Алексеевич, что-то нас все больше к помойкам тянет, – пошутил Леонид.

– Хорошие деньги можно и на консерватории заработать, да в Москве она уже есть. И второй не бывать, – пробурчал Мезенцев, – придумай завтра что-нибудь еще.

– Да, конечно, но, если честно, мусор – тема беспроигрышная, – польстил Леонид тестю.

– О чем и речь! – оживился опять Мезенцев. Он вскочил, заходил по кабинету и стал детально рассказывать Леониду, как он видит это дело.

Уезжал Леонид поздно. Уже Ольга два раза звонила, уже Васса Федоровна простилась со всеми и ушла к себе – то ли спать, то ли дописывать дневную норму любовной прозы. Уже сумерки спустились на лес, а Мезенцев все не отпускал зятя. Разговор все так же вертелся вокруг таинственных людей с деньгами, вокруг разрешения на утилизацию мусора, вокруг строительных проблем. Леонид уже зевал – день выдался длинный, со странными встречами. И в этот уже поздний, прощальный разговор он не мог как следует вникнуть.

– Так, вижу, ты уже не слушаешь меня! – воскликнул раздраженно Мезенцев. Несмотря на поздний час, он был все так же энергичен и бодр.

– Да, поеду. Завтра буду у вас, – попрощался Леонид.

Но домой, к Ольге, он не поехал. Попрощавшись с Мезенцевым, он заехал на заправку, зачем-то заказал там кофе и, сидя над чашкой, думал о том, что тесть, который еще недавно представлялся ему чуть ли не идеалом делового человека, теперь не вызывает даже симпатии. Было родственное чувство, была привязанность – как-никак, этого человека он знал почти всю жизнь. Этот человек многому его научил. Он – отец любимой жены. Но родственная привязанность – это что-то, похожее на условный рефлекс. В этом чувстве бывает мало уважения. В нем есть лишь привычка. Куда-то делось ощущение кумира, идеала, образца. «Когда это случилось и почему? Мы женаты с Ольгой почти шесть лет. Год назад мы впервые столкнулись лбами с Мезенцевым, но началось все гораздо раньше… Мне, наверное, не надо было идти на эту должность. Уж очень я зависим. Удивительно, но отец был прав…» – подумал Леонид и вдруг представил, как родители в этот вечерний час, поужинав, сидят перед телевизором и привычно реагируют на новости, привычно подают реплики, привычно обращаются к воспоминаниям. Леонид подумал, что их жизнь, наполненная делами, в сущности, всегда была не богата эмоциями. А с его переездом и женитьбой жизнь в доме, наверное, стала совсем тоскливой. Леонид помнил, как жадно впитывали родители все его студенческие новости, рассказы о друзьях. Как интересно и важно было для них прикоснуться ко всему, чем жил их сын.

«Господи, когда же я выберусь к ним?! Завтра опять весь день занят!» – Леонид посмотрел на часы, допил кофе, сел в машину решительно повернул в сторону района, где жили родители.


Домой он приехал уже совсем ночью. Но Ольга не спала. Она сидела на кухне, и было впечатление, что с того самого момента, когда Леонид ел блины, ничего не произошло. Только стал чище подобранный пес. Он лежал на полу у ног Ольги и при виде Леонида одновременно заворчал и вильнул хвостом.

– Он действительно стал светлее. – Леонид погладил пса.

– Я же тебя предупреждала. Почему так поздно?

– Заскочил к своим. Знаешь, не так часто получается к ним заезжать. А они так соскучились, заговорили меня. Потом усадили ужинать. Потом мама затеяла искать какую-то книгу. Понимаешь, они меня не видели давно, так давно мы не разговаривали, что мне казалось, они ищут предлог, чтобы меня задержать. Я не мог сорваться через полчаса.

– Леня, тебя же никто не держит. Я никогда не возражала, чтобы ты их навещал, и сама бы с удовольствием ездила, но…

Леонид знал, что «но». Так уж получилось, что Мария Петровна своим молчаливым неодобрением испортила отношения с Ольгой, к которой всегда относилась тепло. Так получилось, что именно на Ольге отыгрались родительские амбиции, ревность и непонимание. Леонид отдавал должное жене. Она терпеливо приучала свекровь и тестя к тому, что теперь они одна семья, что Леонид любим ею, что никогда ни при каких обстоятельствах она не станет преградой между ним и его родителями. Но все попытки оказались тщетными – Мария Петровна и Сергей Николаевич держались холодно. И в конце концов, Ольга сдалась. Она отступила, но при этом ни слова обиды, ни слова упрека не прозвучало. Леонид был благодарен ей за это. И поэтому, когда – очень редко – Ольга вдруг вслух вспоминала о разногласиях, он терпеливо молчал.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!
Купить легальную копию

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5
  • 4 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации