Текст книги "Космос"

Наталия Романова
Космос

Глава 1

Варвара сидела за столом на просторной кухне в стиле хай-тек. Стол был исполнен в том же духе. Всё в кухне, во всей квартире и в самой Варваре Белицкой было стильно. От причёски до тарелок из костяного фарфора, от маникюра до формы бровей. Её можно было брать и фотографировать на обложку глянцевого журнала. И её, и кухню, и брови, и даже тарелки, хотя они и до этого были представлены в каталоге элитной посуды.

Хромированные и блестящие поверхности отражали свет флуоресцентных светильников, а вся эта роскошь, включая Варвару, отражалась в глянцевом натяжном потолке.

– Дорогая, – щёлкнул замок входной двери, послышалось шуршание и приглушённые тиковыми досками шаги, – я дома.

– Я рада, – ответила Варвара, и она действительно была рада.

Через минуту появился он. Нет, это был Он, с заглавной буквы, даже правильней было бы сказать – ОН.

Такой же стильный, как кухня, квартира, Варвара и брови. Блестящая лысина, как её коленка после лазерной эпиляции, тоже отражалась в хромированных поверхностях и глянцевом потолке.

– Ужин? – дежурная фраза и взгляд на часы, ужин будет ровно через четырнадцать минут, нет, уже тринадцать. Иначе какая-нибудь шальная калория или сошедший с ума белок окажет не то влияние. Не в том месте отложится. А то и вовсе не отложится.

– С удовольствием, любимая, – вошедший улыбнулся, оставил свой драгоценный хронометр старейшей швейцарской часовой мануфактуры на столе и отправился в ванную комнату, чтобы явиться ровно через двенадцать минут в низко сидящих домашних брюках, с перекинутой через плечо футболкой и усесться во главе стола в ожидании ужина.

Ловким движением фокусника Варвара достала из недр необъятного холодильника контейнер с ужином, подогрела в микроволновке, естественно, сверкающей хромом, и уложила на тарелку тонкого костяного фарфора содержимое, содрогаясь в душе от кощунства. Прекрасная столовая посуда была создана, чтобы украшать собой порцию салата «Нисуаз», но точно не кусок отварной курицы и гречку без соли, хотя она и не любила всеми признанный шедевр французской кухни. Дабы хоть как-то разбавить унылое однообразие, пришлось декорировать скудное блюдо зеленью.

– Как прошёл твой день? – поинтересовался образец мужественности, всем своим видом кричащий о тестостероне и сексе.

– Прекрасно, – улыбнулась Варя и начала методично перечислять, что же важного случилось в её жизни за этот долгий день.

Совет директоров, где она сидела стильным болванчиком и в нужное время вставляла нужные фразы. Посещение фитнес-клуба – по расписанию была йога и попытка проникнуться восточной философией. Бассейн, косметический салон – брови требовали неусыпного внимания, – встреча с приятельницами в кафе этого же фитнес-клуба, обсуждение шикарных кубиков пресса нового тренера и попытки перестроить свой рабочий график, чтобы попасть к нему на индивидуальные тренировки. Наигранные попытки. Варваре незачем было любоваться чужими кубиками, у неё были свои, в прямом и переносном смысле – и на её животе и на животе её мужчины.

– Может, вина? – она с надеждой встрепенулась. Слабенькой надеждой, малюсенькой…

– Варвара, – осуждающе сморщил лицо образец мужественности.

– Тоша, – подошла она крадучись, обняла сзади за широкие плечи, стала тереться, как кошка, мурча глупости в шею и ухо. – Тоша.

Тоша, или Антон Геннадьевич Стрелецкий, внимательно посмотрел в свой смартфон, прежде чем ответить.

– У тебя овуляция? Не должно быть. И алкоголь… Ты знаешь моё отношение к алкоголю.

– Тош, – по идее, любой мужчина, если он не старше тридцати лет, а именно таким был Тоша, не может возражать, когда женские руки бесцеремонно лезут к нему в штаны с неблаговидными намерениями.

Любой, но не этот.

– Дорогая, ты всё прекрасно понимаешь, прекрати, потерпи ещё неделю, и тогда… – он чмокнул её в лоб, погладил по голове, как нашкодившего ребёнка, поблагодарил за прекрасный ужин и компанию и отправился в кабинет работать.

Варвара всё прекрасно понимала. Что тут непонятного? Папе взбрело в голову, что ему необходим наследник, почти два года он обрабатывал при каждом удобном и не слишком случае свою единственную дочь, пока та не решила, что легче отдаться. И кандидат в отцы ребёнка уже был одобрен советом семьи и лично главой – Арнольдом Белицким.

В одном Варвара Арнольдовна просчиталась или не рассчитала. Отдаться получалось несколько раз в месяц, после теста на овуляцию, в рекомендованных позициях, и уж точно о разных излишествах в виде алкоголя или орального секса пришлось забыть. Всё было брошено на дело мира, вернее, детопроизводства или, если уж совсем точно, наследникопроизводства Белицких.

Мать, немного взбалмошная, шикарно выглядящая и временами сумасбродная Любовь Белицкая не оправдала ожиданий мужа и отказалась рожать второго ребёнка, а первым была девочка, Варя. Значит, теперь её очередь оправдать надежды отца. Надо сказать, если бы Арнольд с таким напором наседал на жену в своё время, она бы наверняка родила ему даже парочку наследников, а теперь приходится отдуваться дочери.

У Вари не было обиды на мать. Если бы у девушки был выбор, она бы тоже хлестала мартини на пляжах и пыталась освоить доску для сёрфинга, а не просиживала бы шикарные юбки в стильном офисе своего отца и не пыталась бы зачать наследника от Антона – образца мужественности, шика, ума, и наследника не менее влиятельной семьи, чем Белицкие.

Но выбора у Вари не было… Поэтому она предпочла выпить в одно лицо бутылку марочного вина и завалиться спать, поблагодарив про себя изобретателя теста на овуляцию. Заниматься наследникопроизводством с градусником в сфинктере было бы ещё отвратительней, чем всё, что происходило в её жизни.

Утро встретило трелью телефона, бодрой пробежкой на беговой дорожке под ритмичную музыку, головной болью и укоризненным взглядом Антона – пустую бутылку она оставила у мойки. А чего он хотел? Двадцатишестилетняя женщина встречает его во всеоружии, начиная от причёски, заканчивая нижним бельём, расхаживает перед его носом, виляя бёдрами, принимая недвусмысленные позы, и слышит в ответ что-то про овуляцию и здоровый образ жизни, который заменил им жизнь, в том числе половую.

Ровно к десяти утра Варвара, вопреки настроению, перешагнула порог спортивного зала, и первое, что увидела – натренированную задницу нового тренера. И ноги. Шикарные ноги. И не менее шикарный торс, который скрывался под футболкой с эмблемой клуба. Пластиковый Кен, слегка пережравший пищевых добавок, не иначе. А вот загар ему шёл, искусственный, как и он сам, но шёл. Варя облизнулась, вздохнула, ещё пара месяцев такой половой жизни, и ей покажется привлекательным её родной тренер по боевым искусствам. А вот и он…

Кстати, хорош! С широкой, белоснежной улыбкой парень смотрел на свою подопечную, сверкая натуральным смуглым оттенком кожи. Волосы уложены в художественном беспорядке, со стороны так и могло показаться. Если бы Варвара не проводила столько времени в салоне красоты, она бы тоже поверила.

– Привет, крошка, – дежурно поприветствовал Мигель, а именно так и представлялся тренер, хотя по паспорту мог быть каким-нибудь Зурабом, небрежно провёл по влажным волосам пятернёй. – Всегда пунктуальна.

– Точность – вежливость королей, так учил меня папа.

– Твой папа, несомненно, умный человек, – царским жестом собеседник распахнул двери в небольшой зал для индивидуальных занятий.

В общем, обычный зал, импровизированный ринг по центру, маты на полу, несколько боксёрских груш, мешок для бокса, манекены.

Почему-то Мигель не слишком вписывался в окружающий атмосферный антураж, вот был бы он Зурабом – да, смотрелся бы идеально.

Варвара посмотрела на настенные часы, моргнула, давая знак, что готова приступить, и приступила. Пожалуй, сейчас это была лучшая замена сексу, во всяком случае, из легального и не ведущего к ожирению.

Хотя, это самое ожирение вряд ли грозило Варваре Белицкой. Она была худой, не изящной, как фарфоровая статуэтка, как любят описывать субтильных девушек, не стройной, она была просто худой. С длинными ногами, хотя и стройными, такими же длинными руками и пальцами на ладонях. Подтянутые ягодичные мышцы придали задней части хотя бы формальный объём, а грудь… Грудь у Вари была, как и у любой девочки, но она начала расти лет в двенадцать, почти достигла единицы и на этом остановилась.

Девушка даже подумывала, в припадке мракобесия, об операции по увеличению этой части тела, но отмела мысль, как мешающую позитивному мышлению.

Так что, она была просто худой, с помощью физических упражнений добавила контур некоторым частям тела, но тощей от этого быть не перестала. Было бы глупо гневить судьбу и жаловаться на недостаток веса при таких-то модных формах, как у неё.

Варя и не жаловалась. Жаловалась она на то, что при её обмене веществ, она могла есть жареную картошку на ночь, запивать пивом, обедать парочкой дюжин домашних пельменей, а завтрак игнорировать полностью, и при этом всё равно оставаться худой, даже тощей, но всё время находилась на какой-то перманентной диете.

В офисе худели все, без исключения. Ресторанчик, куда Варя, если удавалось, забегала в обед, пестрил «фитнес-блюдами», а рядом с ценой за порцию красовался столбик «ж/б/у». Волшебное сочетание жиров, белков и углеводов. Приятельницы тоже постоянно худели или делали вид, что худели, ковыряясь в салате из листьев свёклы.

Что уж говорить про дом, где среди сверкающих и хромированных поверхностей не могла проскочить лишняя калория, а если и просочится что-нибудь, не соответствующее здоровому образу жизни, – будет уничтожено на месте самим Антоном Стрелецким – идеальным мужчиной во всех отношениях.

Варваре иногда хотелось, если бы она умела, наварить щей на свином окороке, крупно нарезать картошку, сделать пассировку на сале, сливочном и подсолнечном масле только для того, чтобы подать блюдо Тоше и посмотреть на его лицо, выкладывая в тарелку добротную ложку жирнючей сметаны. И приготовить в день своей овуляции, когда он просто обязан исполнить свой долг наследникоделателя, несмотря на тошноту и страшные картины перед глазами. Не одной же ей страдать! А что он хотел? Слияние двух капиталов требует жертв, если не кровавых, то калорийных!

Чем больше она думала о своём идеальном мужчине, о его идеальных мышцах и пропорциях, здоровом питании, экологически чистых материалах, которыми отделаны её квартира и загородный дом, тем больше злилась, и лупила руками и ногами по защите тренера всё с большим и большим остервенением.

– Ээй, эй, эй, Варвара, хватит! – остановил Мигель, пока у неё не стало темнеть в глазах. – Продышись немного, что на тебя нашло?

– Что? – упёрла руки в костлявые боки и уставилась на тренера-типо-Мигеля.

Она платит деньги не для того, чтобы её останавливали! Хочет – будет бить и лупить, лупить и бить, бить и…

– Остановись! ПМС? – понимающе покачал головой и даже погладил сочувственно по спине. Он ещё и руки распускает!

– Что бы ты понимал! – она кинула одну из перчаток в лицо ошарашенному инструктору, хотя, скорей всего, он только выглядел ошарашенным. Варвара Арнольдовна не единственная «дамочка», которая приходит скинуть негатив с помощью «единоборств», которые, по сути, являются смесью балета с кикбоксингом и неплохой психотерапией.

– Успокойся, Варьюшка, – а вот это он зря сказал, вторая перчатка прилетела ровно в высокий лоб и с оттягом проехалась по лицу. – Говорю же, ПМС, – этот гад ещё и улыбнулся.

И есть захотелось. Жирного. Солёного. Мучного. Сладкого. Не полезного. И заняться, наконец, сексом без воображаемого градусника в анусе.

Безудержным. Разным. Потным. С криками.

– Ты не понимаешь, – железный аргумент. Что этот Мигель с бритыми подмышками, в девичестве Зураб, мог понимать?

– Я всё понимаю, – ещё раз погладил по спине. – Всё пройдёт через недельку, завтра-послезавтра начнётся, а через несколько дней пройдёт, а ты пока сходи на йогу, съешь что-нибудь сладкое, а если захочешь кого-нибудь ударить – помни, у тебя есть дядя Мигель, он всегда к твоим услугам.

Варвара разрыдалась. Горькими-горькими слезами. Какая она всё-таки дрянь, последняя зараза, бесящаяся с жиру самка собаки, у неё же всё есть, ей даже хотеть нечего. Кроме секса. И еды. Но прямо сейчас – секса. Она посмотрела ещё раз внимательно на тренера. Всё же он хорош… Сильно хорош… Даже если Зураб. Нет, если Зураб – ещё лучше!

– Варвара, – Мигель поднял руки, – даже не думай.

– Да что? – поджала губы девушка.

– Знаешь, с тех пор как вы с Антоном решили завести ребёнка, твоё состояние становится всё хуже и хуже, куда делась та жизнерадостная девушка, которая появилась на моих тренировках четыре года назад?

– Та же я, – отмахнулась она. – Форма бровей поменялась, и цвет волос, и причёска, ну, ещё квартира, но я та же самая.

– Нет, – покачал головой Зураб-Мигель, – не та же самая.

– Ты хотя бы представляешь, как это тяжело – зачать ребёнка… – девушка вздохнула и рассказала, как тяжело. Ну, может, как психоаналитик Мигель был и так себе, а вот как слушатель, приятель и тренер – отличный.

– И теперь у меня ни секса нормального, ни еды, и мужик какой-то… – она взмахнула рукой, – в общем, идеальный.

– А ты ребёнка-то хочешь? – с сомнением посмотрел на собеседницу инструктор. – Как-то не слишком, похоже.

– Я хочу секса!

– Так скажи об этом Антону, что сложного? В конце концов, если ты так будешь нервничать – то никогда не забеременеешь.

– Да говорила я, – Варя махнула рукой, нагнула голову и осмотрела Мигеля ещё раз, внимательно осмотрела. С прищуром.

– Нет, Варвара, не смотри на меня так, – тренер из-всех сил покачал головой.

– Мигельюшка, – отомстила она за Варьюшку, – никто же не узнает.

– Варвара Арнольдовна! – инструктор сделал очередную попытку призвать к порядку не в меру разошедшуюся клиентку. – Варя!

– Мигель, не хочется напоминать, но этот клуб – собственность моей матушки, а ты её работник, а я её дочь.

– Варь, не хочется говорить, но вообще-то я гей.

– Брось! Здесь каждый второй гей. Если не каждый первый, это не мешает им… шалить, – подобрала Варя уместное ситуации слово.

– Шалить? – он закатил глаза.

– Подожди, ты и правда… ге-ей?

– Конечно! – помолчал немного собеседник и, немного помедлив, добавил. – Не хотел тебе говорить, но твой Антон тоже… Он всё же бисексуал, но, сама понимаешь…

Красавчик покрутил неопределённо пальцами. Что бы этот знак ни значил, Варе он не понравился.

– Не говори ерунду!

– Да какая это ерунда? Спроси, где он бывает каждую пятницу вечером.

– Знаю где, он бывает в клубе… Этом…

– Этом? – Мигель выжидающе смотрел.

– Чёрт, я понятия не имею, где он бывает каждую пятницу!

– Именно, Варьюшка, так что, мой тебе совет, найди себе нормального гетеросексуального мужика и переспи с ним раз пять, пока он дурь из тебя не выбьет, а потом возвращайся к своему Антоше, к тесту на овуляцию и к своей устроенной жизни. Ну, и напейся пару раз, и не элитного вина, а пива, как ты любишь. Устрой себе праздник, девочка!

– И где же я найду мужика?

И правда, где? Если даже Антон Стрелецкий – этот неиссякаемый источник положительных качеств, образец здорового образа жизни и мужественности, оказался почти геем! Бисексуалом!

– Не знаю, – инструктор развёл руками, – но это точно не я. И, не выдавай меня Антону, а? Мне нужна работа, у меня дети.

– Ты же гей!

– Твой Антошка бисексуал, одно другому не мешает, я должен иметь семью, но…

«Отлично, – думала Варвара, шагая по парковке, – просто отлично! Атлеты, пробитые на ЗОЖе, геи, бизнесмены с проблемами потенции от постоянного стресса. И где же найти мужика, чтобы он… Как там сказал Мигель? Нормального, гетеросексуального, чтобы выбил дурь».

Единственный нормальный мужик в ближайшем окружении Варвары Белицкой приветливо мигнул фарами, заурчал мотором и плавно двинулся, унося свою хозяйку в мир деловых людей в комфортабельном салоне. Вот её настоящий мужчина.

Глава 2

Настроение было отвратительным, и чем ближе продвигалась Варя, толкаясь в пробках по загазованным улицам мегаполиса, к бизнес-центру, где львиную долю занимала компания Арнольда Белицкого, тем хуже оно становилось. Из нирваны страданий, именно нирваны, так как девушка признавалась себе, что невольно наслаждается ими, её вывел телефонный звонок.

На том конце зазвенел голос Сашки Савельевой – закадычной подружки ещё со времён секции картинга в начальной школе. Там они были единственными девочками, что не мешало занимать призовые места и утирать носы мальчишкам. Потом увлечение автомобилями росло и крепло, к пятнадцати годам обе уже дрифтовали наравне с мужчинами, в восемнадцать получили права и приняли участие в своих первых ралли, к двадцати двум девушки стали кандидатами в мастера спорта, почти фанатично увлечёнными своим делом – автомобилями.

Они были женской командой, принимающей участие в российских соревнованиях, и пару раз – в международных. Там же, на соревнованиях, вернее, после них, Варя познакомилась с Антоном, потом они встретились на фуршете в честь подписания мега-выгодного контракта компании отца, где она делала вид, что работала. Как оказалось, контракт был заключён именно с компанией, одним из совладельцев которой был Антон Геннадьевич Стрелецкий.

Через два года увлечение автоспортом сошло на нет, исчезло из жизни, взамен появились полы из тика, туфли ведущих дизайнеров, высокооплачиваемую должность, пакет акций и место в правлении. Как следствие – недовольные взгляды тех, кто добивался того же самого, как говорится, «потом и кровью», а не правом прямого родства с Белицким Арнольдом. А ещё в жизни Вари появился… Тест на овуляцию.

А подруга Сашка осталась в том мире – мире сильных машин, стремительных решений, запаха бензина, ночных споров и сомнительной лексики инструкторов. Последний год они даже не общались толком, пару лайков в социальных сетях общением назвать нельзя.

– Чем занимаешь? – прокричали в трубку.

– Ничем особенным, – Варя посмотрела на красный сигнал светофора и пробку впереди себя – ничего особенного, точно. Пробки – часть жизни мегаполиса, такая же обыденная и досадная, как обязательный завтрак.

– Белицкая, разговор есть, нетелефонный.

– Без проблем, – мимолетное пожатие плечами и машинальный взгляд в зеркало заднего вида – там тоже пробка, сколько хватает глаз.

– Можешь сейчас?

Варвара прикинула, что сейчас она не может, завтра тоже не может и, пожалуй, до конца недели тоже, да и на следующую её график был расписан так, будто она была главой Газпрома, не меньше, хотя на самом деле, и все это понимали, ничего от её решений не зависело. Арнольд Белицкий не доверил бы своей дочери самостоятельное управление даже курьерской службой, не то что целым направлением – развивающимся и перспективным. Это не то же самое, что отдельный кабинет и «плавное введение в должностные обязанности» – именно так характеризовал отец обязанности Варвары.

– А, могу! – даже если она не будет появляться на работе в течение года, никто этого не заметит.

Кое-как перестроившись и задав новый маршрут навигатору Варя двинулась на окраину города по адресу, который назвала Сашка.

Железные ворота бывшей текстильной фабрики открыл худосочный охранник и, не выказав ни малейшего удивления, бесцветным, как и он сам, голосом объяснил, как проехать, махнув рукой в сторону кривоватых строений девятнадцатого века из красного кирпича и на пару огромных ангаров постройки двадцать первого, на грязь на дороге, несмотря на довольно тёплое, почти жаркое лето, и пса, лениво прохаживающегося вдоль бетонного забора.

Варвара аккуратно ступила тонкой подошвой дорогущих босоножек на высоком каблуке рядом с лужей, поблёскивающей переливами мазута, и услышала громогласное: «Варька!».

Прямо на неё двигался Мандарин. Собственной рыжей персоной. Как всегда, яркий, громкий, высокий.

У Мандарина было вполне тривиальное имя Лёва, и ещё более банальная фамилия Уткин. Уткин Лёва учился с Варей с первого по девятый класс в частной школе, пока не перешёл в специализированную, физико-математическую с информационным уклоном. И все эти годы был Мандарином. В первом классе маленький Лёва подготовил доклад об утке мандаринке с ярко-оранжевым оперением на голове, заставив смеяться весь класс, и стал Мандарином. То ли в честь утки, то ли в честь фамилии или такой же ярко-рыжей головы, но кличка приклеилась к нему намертво.

Была у Мандарина слабость – Сашка Савельева, в которую он был влюблён с тех пор, как притащился за Варей в секцию картинга. Правда, слабость эта постепенно сошла на нет, и, по последним данным, Мандарин был женат на Лерке, тоже рыжей и тоже увлекающейся автомобилями, а вот хобби осталось.

Что и говорить, все в прежней компании Варвары были увлечены автоспортом. Тем или другим, ралли, кольцевые гонки, трофи – все сходили от этого с ума, принимали участие, готовились, наблюдали, фанатели, все были знакомы или лично, или через кого-то.

– Варька, ууу-х! Какая ты красивая, – Мандарин, не стесняясь, оглядел девушку с головы до ног, взгляд на которых задержался дольше. – Обалдеть, встретил бы на улице – не узнал!

– Да брось ты, – довольная улыбка сама собой появилась на лице. Чего Мандарин не умел – так это льстить, он мог на чистом глазу сообщить женщине, что мёртвая шлюшка по сравнению с ней сегодня – красавица, так что, его «красивая» могло означать только одно – «красивая», а после вчерашнего и далеко не первого фиаско с Антоном слышать это было особенно приятно.

– Проходи, дорогой, – Мандарин наиграно расшаркался, хотел было поддержать под руку, но махнул грязными руками, скептически глядя на светлое платье давней знакомой.

– Ого! – Варвара замерла.

Прямо перед ней, в центре ангара, среди деталей и засаленных тряпок, стаял тюнингованный красавец, мощный, подготовленный, с дугами и шноркелями. Варя забыла про тонкую подошву и ещё более тонкую вязку платья, рванула. Она была близка к экстазу, когда смотрела на боковые дуги и кевларовый трос лебёдки, колёса привели её в восторг, а подвеска заставила верещать. Девушка даже не постеснялась и попыталась залезть под машину, правда, была остановлена Мандарином, который некстати указал на её внешний вид.

Пришлось согласиться, что ползать на животе в вязаном платье известной марки – сомнительная идея, но оторваться от зрелища она е могла. Хотелось гладить сильный тёмный капот и бесконечно слушать, как рычит многомощный мотор. Наверное, так же чувствуют себя наркоманы, когда видят дозу. Варя едва не завизжала, когда проводила восторженным взглядом автомобиль – Сашка проехала мимо, явно красуясь, – и точно испытала оргазм, когда приятель с видом заговорщика, поднял капот и сказал: «Смотри».

Через полчаса, в небольшом помещении второго этажа огромного ангара сидела бывшая компания Вари, и все наперебой рассказывали о планах и удачах за последний год. Как же много произошло в их жизни. Мандарин женился на Лерке, слухи были верными, а Сашка рассталась с очередным бойфрендом, зато выиграла региональные соревнования в трофи, в смешанной команде с Мандарином. Сейчас они готовились к новым, и план был – выставить чисто женскую команду, Сашку и Леру, теперь уже Уткину.

Пока Варя разглядывала горящие энтузиазмом лица друзей, особенно Сашки – круглолицей брюнетки, с ямочками на щеках, двумя торчащими в разные стороны хвостами, явно схватила волосы резинками на скорую руку, чтобы не мешались, немного конопатую, она невольно ловила себя на мысли, что эти люди осуществляют её мечты.

Мечты Вари Белицкой осуществит Саша Савельева. У Сашки были простые родители, никакого капитала, пакета акций и вызывающей уважения должности. Никакого высококлассного авто и престижного образования. Институт дизайна имени Рогов и Копыт, куда она проскочила каким-то чудом, работа заштатный дизайнером рекламы, и взятая в кредит подержанная тачка-старушка…

Невысокая, полноватая по нынешним стандартам, невезучая в любви, и у неё сбываются Варины мечты…

– Тут такое дело, – робко вмешалась в разговор Лера, прокашлявшись, кинув взгляд на мужа. – Нам нужен пилот…

– В каком смысле? – опешила Варя, забивая ногами выскочившую, как чёртик из табакерки, надежду. – А ты? А Саша?

– Я не могу… то есть, я могу, – Лера поджала губы и ещё раз посмотрела на мужа.

– Ты не можешь, кисуль, – мягко отозвался Мандарин.

Тут уже Варя уставилась на давнего школьного и «боевого» товарища… Что значит «не может»? Если кто и может, то Лера, если не считать Сашки, конечно. Лера никогда не показывала Вариных результатов и никогда не была настолько шальной, как Саша, но она всегда была работоспособным, целеустремлённым спортсменом, её не «целовал бог в темечко», она сама была способна поцеловать бога автогонок своим упорством и настойчивостью. И вдруг: «Ты не можешь, кисуль»?

– В общем, – набрал воздуха Лёва. – Валерия беременна, и она не может принимать участие в соревнованиях.

– Лё-о-о-ова, – заныла его жена.

– Кисуль, не начинай. Ты человек свой, Варь, поймёшь. Год назад у Леры выкидыш был, срок маленький, и последствий не было, но я рисковать не хочу, не могу, вернее, – виноватый тон приводил в замешательство.

– Мы же не планировали, – пробурчала Лерка.

– Если бы не планировали, не поженились, – отрезал Мандарин, и Варя вздохнула.

Они с Антоном работают над детопроизводством уже не первый месяц, а речь о свадьбе не идёт, только после беременности. Так-то…

– Варь, – взяла голос Сашка, – давай со мной. Женская команда, трофи, подумай, ты всегда хотела, мечтала об этом, я знаю.

– Я… – в этот момент Варвара Арнольдовна Белицкая, подруга Антона Стрелецкого, должна была отказаться. Она выросла из этой ерунды и больше не занималась глупостями. Она ложилась вовремя спать, ела только полезную пищу, занималась подходящим для женщины спортом и уж точно не стала бы впутываться в подобную афёру. Это трофи. Трофи – это пыль, грязь, болота, это местность, куда не станет соваться адекватный мужчина, что уж говорить о женщине. Да это просто параноидальный бред!

– Когда трасса? – дала согласие Варвара на афёру, глупость и бред.

– Через месяц, у нас почти всё готово, осталось так…

Тут Мандарин перехватил инициативу и посвятил в технические детали самого автомобиля, доработок, тюнинга, в особенности подвески и ближайшие планы в этой области. Потом рассказывал о трассе, они все вместе смотрели фотографии, и Варя ощущала подъём невероятной силы, как-то само собой забылось плохое настроение и почти истерика в спортивном зале. Забылись и слова Мигеля об Антоне, да что там, сам Антон, включая его безупречные манеры и идеальный торс – забылся.

Стрелецкий напомнил о себе сам, дома, приподняв одну бровь, глядя вопросительно. Варя явилась домой около одиннадцати вечера и, естественно, опоздала к ужину, Антону пришлось поглощать содержимое своего контейнера в одиночестве, а ей даже не стало стыдно за свою оплошность.

– Где ты была? – он был спокоен.

– С ребятами, – пожала плечами девушка и отправилась в гардеробную переодеваться, только заметив пару пятен на платье, которые вряд ли удастся вывести.

– Какими ребятами? – Антон разговаривал с ней, как с первоклассницей, и это бесило.

Варя достала бутылку вина, демонстративно, с громким чпоком открыла, бросив пробку в мусорное ведро – она была намерена повторить вчерашний подвиг возлияния. Антону предлагать не стала. С его-то отношением к алкоголю!

– Я участвую в соревнованиях. Трофи. Женская команда.

Кажется, в какой-то момент глаза Антоши оказались на его гладком черепе. Варя довольно улыбнулась и отпила прямо из горла. Её проклянут в рае для гламурных кис.

– Варвара, такие решения принимаются только после с согласования с партнёром.

Партнёром. Варвара – партнёр Стрелецкого. Не невеста, не любимая женщина или хотя бы подруга, а партнёр. Да её автомобиль для неё больший партнёр, чем этот идеальный образец мужественности.

– Ты же не считаешь нужным сообщать своему па-а-аартнё-ору, что… гей…

– Что ты сказала?!?

Почему Варя не включила в этот момент камеру своего смартфона? Растерявшийся Антон – то ещё зрелище. Кстати, не помешал бы и хлеб, если есть зрелище. Варвара демонстративно достала из пакета местного супермаркета длинный багет, отломила приличный ломоть и стала жевать. За неимением жареной картошки – отлично!

– Ну, немножечко гей, бисексуал, если быть точной.

– Варвара, это часть моей личной жизни тебя не касается, – даже отрицать не стал. Да и есть ли смысл?

Варя никогда не интересовалась «этой частью личной жизни» Антона. Его бывшими девушками, слухами, сплетнями, никогда не проверяла телефон, не устраивала слежек, но если захочет узнать – узнает. Круг общения не так уж и широк, все, так или иначе, связаны друг с другом.

– Конечно, – промычала Варя, жуя багет, который вкусно только пах, а на деле – немного солоноватая вата, – особенно, если заразишься чем-нибудь и меня заразишь.

– Я всегда был осторожен.

Варвара подавилась, фыркнула, брызги полетели на глянцевую поверхность стола, она стёрла их рукой, а руку об себя, демонстративно.

– Вот и мои соревнования – это аспект личной жизни, который тебя не касается, я буду осторожна. – девушка схватила бутылку и рванула в спальню, хлопнула дверью, закрылась и полночи проплакала.

Обидно-то как! Можно говорить и думать всё, что угодно, но Белицкая Варя на полном серьёзе собиралась замуж за Антона Стрелецкого, пусть и после того, как забеременеет. Время от времени она просматривала свадебные каталоги и обсуждала с потенциальным супругом место их свадебного путешествия.

Он был отличным парнем, этот Антон. Действительно умный, умеющий поддерживать беседу почти с любым человеком, эрудированный и с отличным чувством юмора. Что говорить про внешность. Ему даже лысина шла! Варя не встречала женщины от шестнадцати до восьмидесяти, которая не задержала бы на нём взгляда. Но даже если бы это было не так, а Антон был обычным парнем, например, строителем метрополитена с заурядной внешностью, она была с ним почти четыре года, они вместе жили, они планировали детей и даже занимались сексом только после одобрения теста на овуляцию. Хотя, когда-то у них был отличный секс, даже в этом Антон Стрелецкий был хорош!

Варваре было отчего рыдать.

Утро было недобрым. Антона дома уже не было, остались только смятый диван, скомканное посредине гостиной покрывало, и голос отца в телефонной трубке, который требовал Варвару к себе, срочно.

Пришлось рисовать улыбку, наносить макияж после беговой дорожки и ледяного душа, тащиться через половину города, по уже привычным пробкам, в офис. Несмотря на выходной день.