Текст книги "Колючка и Богатырь"

– Спасибо огромное. – Вика уже прогревала двигатель и пристегивала ремень безопасности. – И я, кажется, не извинилась за наезд.

Парень только хмыкнул и присел на корточки перед девушкой, рукой скользнул к затылку, вновь стянул вязаную шапку. Долгое мгновение Федя всматривался в торчавшие в разные стороны волосы, потом перевел взгляд на ее глаза, спустился к губам.

Легкий, едва ощутимый поцелуй оставил на ее губах. Вернул шапку на место. Проверил ремень безопасности. Аккуратно захлопнул дверь.

Виктория Яковлевна понимала, что сильно подвисла. Основательно так. А еще понимала, что нужно перезагрузиться и ехать на работу. Слишком уж много переживаний для одного дня.

Помахав на прощание рукой, Вика аккуратно выехала из бокса. В зеркало заднего вида девушка видела, как Федя стоит на въезде в бокс и смотрит ей вслед. Девушка моргнула аварийкой, мол, до завтра. Парень махнул рукой. До завтра.

Глава 4

Викторию Яковлевну радовало все, настроение было изумительным. Сейчас, как никогда, она понимала всю свою многочисленную любвеобильную родню. Отца, маму, Гора с Ави, Терезу с Чертом, и даже дядю Макса с Асей. Нет, все-таки это прекрасно, встретить вот такого человека. Сильного и большого. Странного, но уже такого родного.

Виктория даже принялась напевать какую-то песенку, настолько сильно счастье плескалось из нее через край. Но пела девушка недолго.

Вика была аккуратным водителем, и даже в этом ее состоянии стопроцентного счастья сосредоточенно следила за дорогой. При повороте направо, пропустила пешеходов и только двинула машину вперед, как в бочину въехал практически танк. Первое мгновение Вика не поняла, что же именно случилось. Потом до нее дошло, что встречка, которая должна была подождать, пока Вика завершит маневр, не пропустила ее. И смяла всю левую сторону, зажав Вику и не позволяя ей выбраться из машины. Виктория ошарашенно смотрела, как стеклянная крошка с бокового стекла осыпается к ее зажатым ногам. Как из машины, виновной в ДТП, вылезает браток в кожанке и в вязаной шапочке, как подходит к ее машине и что-то кричит девушке. Осмотревшись, Вика поняла, что выжила исключительно благодаря невысокой скорости, что все могло бы быть и хуже.

– Слышь, коза, какого х..? – разобрала Вика недовольный голос водителя.

Руки дрожали, выйти из машины не получалось, но до сумки, где лежал телефон, добраться нужно.

– Ты чего, бл…, рыдаешь, – орал мужик. – Ты мне тачку расх…ла! Новую, бля!

Кому позвонить первому? Отцу? Или Фильке? Ближе всего был Федор. Но с ним знакома всего ничего. И потом, не хватало еще проблемы свои на него вешать. Но, черт, как же хочется увидеть именно его!

Дрожащими руками Вика вынула визитку, и сотовый из сумочки. И под ор придурка набрала номер. Где-то совсем рядом раздалась незнакомая мелодия. А потом кто-то рванул переднюю пассажирскую дверцу со страшной силой. Так, что вся машина покачнулась. И Вика увидела синие глаза. Дикие, просто бешеные, в которых плескался ураган. Лицо парня – сплошная бледная маска. Рот – прямая линия плотно сжатых губ.

– Федя! – навзрыд проговорила Вика, глядя в глаза парня. – Я не могу… Не могу…

Он понял все мгновенно, оценил ее положение. Отстегнул ремень, влез в салон всем телом, попытался отодвинуть водительское сиденье максимально назад, чтобы освободить зажатые ноги. Не вышло. Федя что-то пощелкал на руле, потом психанул, снял руль вместе со сдувающейся подушкой безопасности. И все молча, в пугающей тишине.

Вика сидела, откинувшись головой на подголовник, а по ее лицу текли слезы. Ноги зажало, но она их чувствовала, да и боли не было толком, скорее дискомфорт. Или это от шока, Вика толком не разобрала. Но почему-то поняла, нужно сказать что-то, успокоить парня.

– Феденька, – тихо прошептала, а он сразу замер, остановил на ее глазах свой взгляд. – Все хорошо, правда.

– Х-х-хорошо, – вдруг ответил он.

Виктория замерла, а потом и улыбнулась.

– Федька, я думала ты немой, – с видимым облегчением произнесла девушка, абсолютно по-идиотски улыбаясь.

– Н-н-нет, – качнул головой парень, не переставая возиться с рулем.

Виктория смотрела на парня, глупо улыбалась и рассматривала синие глаза и медные кудряшки. И почему при первой встрече она решила, что он некрасивый, даже страшный? Нет, он очень-очень красивый. Замечательный просто. Большой и замечательный.

– Федька, у тебя очень красивый голос, – вдруг проговорила Вика, понимая, что не принято девушке в первый день знакомства так отчаянно выдавать свои чувства. Да только сейчас она находилась в состоянии аффекта. Сейчас можно.

Федор замер, повернув немного голову, коротко, но жадно поцеловал девушку и вылез из машины. Вика увидела, как он обошел ее Сивку. На пути ему попался тот самый горе-водитель. Федор даже не размахивался. Просто двинул мужику по морде. Тот упал прямо на дорогу. И остался лежать. А Федя, как ни в чем не бывало, подошел к «Хонде» и принялся натуральным образом двигать машину, отдаляя ее на некоторое расстояние от въехавшего танка.

Попробовал открыть дверь, не получалось. Вернее, дверь поддавалась, но прогибалась вовнутрь, причиняя девушке боль. Вика увидела, как парень застыл на мгновение, зарывшись пятерней в кудрявые волосы, и не сводя взгляда с покореженной груды металла, которая еще полчаса назад была любимицей Сивкой.

Потом торопливо вынул телефон из кармана, набрал какой-то номер. И заговорил. Парень сильно заикался. А от волнения слова вообще выходили непонятными. Но, скорее всего, собеседник был давно знаком с Федором, и после нескольких фраз, парень только слушал, отвечая, да или нет.

Закончив разговор, Федор посмотрел на Вику. Бледная, но из глаз перестали бежать слезы. Просто сидела и доверчиво смотрела на него. Настолько доверчиво, что Федору стало физически больно от этого взгляда.

Он обошел покореженную машинку, и сел на переднее пассажирское.

– Все плохо? – поинтересовалась Вика.

– Н-н-нет, – мотнул головой Федька. – Ги-ги-ги…

– Гидрощипцы, – подсказала Вика. – Догадалась. Иначе ноги зажимает. Спасатели?

Федор качнул головой, и, чуть развернувшись, прижал голову девушки к своему плечу. Вика порывисто обняла парня в ответ, скользнув руками под свитер. Федька был без куртки, но, казалось, даже не замерз. От него пахло парфюмом и чем-то родным. Вика спрятала лицо на его плече, прижалась щекой к его шее и дышала. Ровно и размеренно. А он поглаживал пятерней ее макушку, затылок, перебирая горячей ладонью короткие волосы.

Сколько они так сидели, Вика не знала. Шок начал проходить, и все-таки появилась боль в зажатых металлом ногах. Но девушка предпочла промолчать, нужно терпеть. Если бы Федор что-то смог сделать, он бы сделал, а не сидел бы рядом, утешая ее.

Вика пропустила момент, когда к Сивке подскочил незнакомец. Увидев его, Федя торопливо выбрался из салона. Виктория наблюдала, как они вдвоем аккуратно срезают металл сантиметр за сантиметром. Как о чем-то говорят, непонятном для Вики. Слов она не разобрала. Просто слушала короткие отрывистые фразы, сказанные Федором, и улыбалась. Красивый у него все-таки голос. И глаза красивые.

Спустя, кажется, вечность, Вика оказалась в теплых и надежных руках. Стоять она практически не могла, можно сказать, висела на парне. А он не возражал, удерживал Вику, обнимал. И носом прижимался к ее щеке. Незнакомец – мужчина чуть старше Федьки, и чуть меньше габаритами, стоял в сторонке и курил, созерцая покореженный металл.

Виновник аварии о чем-то беседовал с парнями, подъехавшими на черном тонированном джипе. Слова до Вики долетали обрывками. Все, что она поняла, «коза», «овца» и прочий зоопарк. Так и подмывало крикнуть «козел» и «баран». Но последовал откат после шока, и говорить не хотелось, тем более двигаться.

Вика лениво, словно со стороны наблюдала, как Федька несет ее на руках в сторону брошенной у тротуара машины. Огромная черная «Эскалада» стояла, светя фарами и приветливо распахнув двери. Где-то слышался гул сирены, где-то далеко, на заднем плане.

Сильные руки усадили девушку на переднее пассажирское сиденье, укрыли теплой курткой, погладили по щеке. Вика откинулась на спинку, понимая, что вот-вот отключится. Рядом появился врач «Скорой помощи». Начал задавать вопросы, Вика на автомате лениво на них отвечала. Федя сделал шаг назад, второй, третий, а потом развернулся и пошел к мужчине, помогавшему вынуть Вику из машины.

Глава 5

Виктория Яковлевна после осмотра врача «Скорой», посмотрела на свои руки. В ладони все еще был зажат телефон.

Посмотрела через стекло на Федора, его друга. Они медленно подошли к водителю танка, наехавшего на Вику. Тот весь подобрался. А за спиной парня встали его друзья, прибывшие на черном джипе.

Слово «разборки» Вике было отлично знакомо. А поскольку Федька с другом были в меньшинстве, и к тому же не виноваты в происходящем, Вика не могла позволить, чтобы они пострадали. Тем более Федька.

Отцу звонить и лишний раз волновать Вика не хотела. Гору тоже. Оставался Захар.

Набрав номер, Вика дождалась ответа и коротко изложила самую суть.

– Сама как? – единственный вопрос задал муж сестры.

– Хорошо, – ответила Вика. – Ты давай быстрее, иначе моего спасителя грохнут.

– Не грохнут, – невозмутимо ответил Черт и сбросил вызов.

Виктория молилась, чтобы Захар успел. Нет. В силах Федьки она не сомневалась, однако переживала. Мало ли, что он там сейчас натворит сгоряча.

Удивлению Вики не было предела, когда спустя ровно две минуты к месту аварии подъехали знакомые тонированные автомобили. Из одной вышел Черт, из второй его сын и племянник Вики – Игнат. В полуметре от них шли охранники. Черт ленивой походкой подошел к Федьке. Вика удивленно смотрела, как зять протягивает руку Федьке, пожимает ее, второй похлопывая по предплечью. Так приветствуют старинного друга. Следом то же самое сделал Игнат, даже дурашливо стукнул Федьку в плечо. Правда, парень не оценил прикола, и в отместку двинул ему по шее.

Дальше Вика смотрела, как парни о чем-то говорили. Федька молча слушал, чуть склонив голову и рассматривая того самого неудачного водителя. Коротко кивнул. Уже собрался уходить, а потом, будто передумав, стремительно вернулся и один раз двинул мужику. Тот отлетел назад и затих. Федя сделал шаг вперед, ухватив за шиворот валяющегося в снежной жиже парня, поднял его, встряхнул и уже размахнувшись, ударил в живот. Браток согнулся пополам и скорее всего находился в отключке. Но Федька словно слетел с катушек, наносил точные удары невезучему водителю. В какой-то момент его попытался оттащить тот самый парень, который привез инструменты. Но у него не вышло. Слишком сильно бесился Федор. А потом он успокоился. Сам. Так же быстро, как и сорвался. Молчаливый богатырь с синими глазами и медными кудряшками зачерпнул снег горстями, стирая чужую кровь с рук. И ушел, оставив братков приводить в чувство неудачного водилу.

А дальше Вика видела, как друг Феди беседует с патрулем, прибывшим на вызов на место аварии. Как менты так же тихо исчезают, как и приехали. Как подъезжает эвакуатор, грузит ее Сивку и увозит куда-то в ночь. Все сплошным смазанным пятном.

К машине подошли Захар с Игнатом. Федька стоял поодаль, слушая друга. Правда, смотрел он на Вику. Только на нее.

– Ну, что, систер, ты как? – спросил Черт, потрепав Вику по макушке. Вика неопределенно пожала плечами.

– В порядке, – ответила девушка.

– Давай домой подброшу? – предложил Игнат, приобнимая тетушку.

– Ты лучше на работу ко мне двигай, – спохватилась Вика. – Меня нет. Гора тоже. Там дурдом начнется.

– Заметано, – принял распоряжение Игнат и, распрощавшись, умчался со своей «командой» наводить порядок в клубе.

– Ящеру сама расскажешь? – спросил Черт, прикуривая сигарету.

– Утром, – поморщилась Вика. – Устала жутко.

– Домой? – предложил Черт, к ним уже подошел Федя, стоял, опираясь бедром о крыло внедорожника. И слушая разговор Черта и Вики.

– Сам, – вмешался в разговор Федя. Вика даже удивилась его тону. Резко, не принимая возражений, на равных.

Появилась мысль, что может быть общего между механиком автосервиса «Драйв» и человеком уровня Чертинского. Мысль была ленивой и ненавязчивой, а потому и отвечать на поставленный вопрос мозг не хотел. Потом, все потом. Сейчас хотелось спрятать нос во что-нибудь теплое и приятно пахнущее и уснуть часов на десять.

– Ладно, детки, – Черт выдохнул порцию табачного дыма и выбросил окурок. – Мелкий, ты не бузи, пройдет. Пар спустил – станет легче. Викуль, а ты с парнями подвигаешься, пока Сивка твоя болеет. Мелкий, что скажешь, подлежит лечению?

Федор в ответ кивнул. А Вика смотрела, как на могучие плечи, затянутые тонким свитером опускаются снежинки. Как медные кудряшки на голове покрываются снегом. Ему, наверное, холодно, подумалось Вике. Но и эта мысль ускользала. Веки казались тяжелыми, свинцовыми. Но прежде чем уснуть, Вика спрятала нос в куртку Федьки, укрывавшей ее, и тихо прошептала:

– Федь, простынешь, оделся бы.

Под внимательным взглядом Федора, Вика отключилась. Парень рванул ближе, отодвигая Черта в сторону. Пульс. Дыхание. Все хорошо. Просто спит. Просто устала.

– Значит, концерт органной музыки? – лениво протянул Черт, рассматривая парня.

– Т-т-трепло, – сказал Федя, поправляя куртку на Вике, шапку, и пристегивая девушку ремнем безопасности.

– Да не, – отмахнулся Черт. – Он просто рад, что у тебя наконец наметился прогресс. Слышь, Мелкий, более оригинальное знакомство придумать не смог? Чтобы не так опасно для здоровья?

– Н-н-не б-б-бухать же мне при ней, – хмуро изрек Федя и закрыл дверь «Эскалады».

– Ладно, помчался я, – сказал Захар, протягивая руку Федору. – Ты это, тестя моего не гневи. Вика у нас младшенькая, а стало быть, любимая.

Федор красноречиво изогнул брови, но кивнул.

– Зараза моя что-то присмотрела в своем Интернете, – вспомнил Черт. – На днях нарисуется.

Федя пожал плечами, мол, пусть приезжает.

– Как обычно что-то красное и быстрое, – вздохнул Черт. – Совсем от рук отбилась. Нервы мои не жалеет.

– Отказать? – предложил Федор.

– С башкой дружишь? – усмехнулся Захар. – Откажешь ей, как же.

А потом Черт хитро посмотрел на спящую в салоне тачки Мелкого девушку, на все еще обеспокоенный взгляд пацана и добавил:

– Вот сейчас тебя накроет окончательно, закрутит в мясорубке, и потом попробуй отказать. А Вика – это моя Тереза, один в один. А если научишься отказывать, мне раскроешь секрет. Потому что, мать твою, за двадцать лет я так и не научился. Все, бывай, звони, если что.

Черт, кивнув своим людям, умчался к жене, а Федька так и стоял, глядя через стекло на девушку, которая спала в его машине, спрятав лицо в его куртку. На девушку, прочно засевшую в сердце. Да что там в сердце, в нем самом, в каждой мысли, в каждом нерве, в каждом гребаном вдохе. И все бы ничего, да только девушка об этом даже не догадывалась.

– Не кисни, – услышал Федя голос друга. Никита уже со всем разрулил, кого нужно напряг, кого не нужно успокоил. И собирался отчаливать домой, к жене Нине и сыну Валерику. – Неделю назад еще не знал, как подкатить, а сегодня она спит в твоей машине. Динамика налицо, блин.

С другом Федя мог не искать слов, не пытаться их сложить в связную речь. Друг Ник все знал наперед, почти за двадцать лет дружбы Федю изучил вдоль и поперек.

– Я-я-я увидел то-то-гда, и… – начал парень.

– Понимаю, сам малость очконул, когда подлетел, а тут знаменитая Сивка нараскоряк и девчонка внутри, – признался Никита. – Бухнем?

– Да, – только и ответил Федя.

Никита вздохнул, вынул телефон, позвонил жене, вкратце обрисовал ситуацию и предупредил, что задержится.

– Эх, печенка моя, – горестно вздохнул Ник, прекрасно понимая, какое количество нужно Феде бухнуть, чтобы его капельку отпустило. Но на что не пойдешь ради здоровья друга?

Глава 6

– Вот скажи мне, друг Федор, – говорил Никита. – Как так получается, что тебе сам Черт не страшен, Ящера не боишься, а перед пигалицей этой пасуешь?

Парни сидели на кухне в квартире Федора, курили в открытую форточку и употребляли спиртные напитки. Бухали, в общем, парни. Правда, и закусывали. Поэтому Федора алкоголь цеплял не очень, зато Ника унесло. Пить Федор не любил, поскольку наутро гудела голова, и мучило похмелье. Но иногда парню требовалось снять напряжение и тогда, после определенной дозы, Федя меньше заикался, иногда и не заикался вовсе.

– Н-н-не зззнаю, мать твою! – выругался Федя, и с силой затушил окурок в пепельнице.

– Тише, тише, разбудишь еще, – шикнул Ник на друга.

Девчонка безмятежно сопела в хозяйской спальне на кровати, которую было видно через дверной проем. Изящная ладошка подложена под щеку, волосы упрямым ежиком торчали, придавая девушке озорной вид. Под огромным одеялом Виктория Яковлевна смотрелась еще меньше, почти ребенком. Если честно, Ник отлично понимал друга. Влюбиться в такую очень легко.

– Чего Горыныч говорит? – спросил Ник, прикрывая форточку.

– Благословляет и стебётся, – ответил Федя, опрокинул рюмку, посмотрел на пустую тару, усмехнулся, и, не закусывая, добавил: – Заслал ее за какой-то несуществующей херней. Вернее Аврора заслала. Адрес ей мой дала. Вот и встретились. Да только я ее у-у-увидел и охренел. На льду п-п-поскользнулся и тут она меня и с-с-снесла. А я лежу и слова не могу ска-а-зать. Млять!

– Федь, ну неплохо же все, – утешил друг парня.

Федя хмуро глянул на друга, вновь налил и выпил. Ник уже не поддерживал компанию, перешел на минералку.

– Д-д-думал сдохну там, на дороге, – признался парень. – Просто п-п-поехал за ней, проводить. Как жопой чуял.

Никита молчал, давая возможность другу выговориться.

– У не-е-ё взгляд знаешь какой был, – продолжал Федя, – так и стоит перед глазами. А этот …

– Забудь, Федь, – махнул рукой Никита, – Я их предупредил, с ними не работаем больше. Пусть тачки у Бобылевского берут и на дерме катаются.

– А если бы… если… – начал Федор, но умолк, закончить фразу просто физически не смог. Перед глазами все еще стояла картинка: Вика в раскуроченной тачке. Его красивая девочка под грудой металла, и он не может ничего сделать. Вынужден ждать, когда подлетит Ник с инструментами. Благо близко, благо обошлось, благо ни царапины. Иначе… иначе уложил бы Федя мужика непосредственно у машины. Раздавил бы гниду.

– Так, все, – хлопнул Ник рукой по столу, – Я домой, к жене. А ты двигай вон в ту комнатку и поспи. Глядишь, отпустит.

Федор говорить не стал. Только рукой лицо потер, словно отгоняя плохие мысли. Никита ушел, а хозяин квартиры отправился в свою спальню. Замер на пороге, пристально всматриваясь в лицо спящей девушки. Постоял минуту и махнул на все рукой. Слишком неуемным было желание прикоснуться к ней. Слишком свежими были воспоминания об аварии. Слишком сильно он просто нуждался в этой девчонке. Как был в одежде, Федя лег поверх одеяла на свободную половинку кровати. Лег и осторожно положил свою ладонь на девичий затылок. А потом придвинулся ближе, обнимая Вику через одеяло, прижимая к себе прямо так. Носом уткнулся в макушку. Вздохнул. И затих.

– Колючка моя, – выдохнул парень, закрывая глаза.

Глава 7

Виктория Яковлевна, несмотря на происхождение, социальное положение и место работы, девушкой была неискушенной. Просто романтичной очень. Все ждала того единственного, чтобы как у мамы, как у сестры, как у Авроры. Чтобы так же все было. Чтобы влюбиться и не отдавать никому. Чтобы навсегда. Так что, колкая на язык и романтичная в душе, девушка Вика хранила девственность бережно и основательно. И, кажется, не зря.

Именно об этом думала Вика, открыв глаза и понимая, что находится в чужой квартире, на чужой постели и, слава Богу, не с чужим мужчиной. А с Федором. Могучим великаном с милыми медными кудряшками.

Великан спал, широкой ладонью прижимая Вику к кровати. Спал безмятежным богатырским сном, выдыхая пары алкоголя. Кажется, кто-то перед сном пропустил пару граммов огненной воды.

Виктория хихикнула, представляя, как Федя употребляет пару граммов, манерно оттопырив мизинчик. М-да. Правдоподобнее – пару стаканов или литров.

Виктория немного отстранилась от парня, собираясь отправиться на поиски самой нужной по утрам комнатки, да так и застыла на краю кровати. Потому что именно в эту минуту загромыхал будильник в металлическом корпусе. Звон был просто ужасающий, и Вика даже, кажется, икнула от испуга.

– Твою же бога душу мать! – абсолютно чисто, не спотыкаясь на словах, пробормотал Федя. – Чтоб ты сдох, ё…ная сковородка!

Вика во все глаза смотрела, как Федя, так и не открыв глаз, нащупал будильник на тумбочке, но подлая кнопка отключения никак не находилась.

– Чтобы и дарителю твоему вот так просыпаться, хренов кусок железки! – бормотал Федька, лег на спину, взял будильник в руки и, открыв глаза, наконец, нашел пресловутую кнопку.

В комнате вновь стало тихо и спокойно. Тишину нарушало только тиканье того самого будильника.

– Я, кажется, описалась, – тихо проговорила Вика.

Секунду Федя смотрел на девушку в своей постели в недоумении. Вика расценила его взгляд так: «Кто ты? Как сюда попала? И чего вообще тут делаешь?»

– И не смотри на меня так, – обиженно вздернула Вика брови. – Сама не в курсе, как здесь очутилась.

– Вика, – выдохнул парень и притянул девушку к себе ближе, не обращая внимания на мимолетное сопротивление, прижал к себе, устроил на своей груди, и, обхватив ладонями голову, поцеловал, жадно, глубоко, так как хотелось всю ночь. Так, как он это делал во сне, сгорая от желания.

На вопрос, нужно ли сейчас Вике сопротивляться, скромничать или влепить пощечину, девушка сама себе ответила отрицательно. Сопротивляться? Да не дождется! Скромничать? Угу, размечтался! Ну а бить парня и подавно не хотелось. Как бить такую прелесть, от которой сердце в пятки уходит, и мысли путаются в кучку?

Когда Федор ослабил хватку, Вика смогла немного приподнять голову, чтобы посмотреть в ярко-синие подернутые дымкой глаза, и увидеть в них свое отражение.

– Федор, Федор, – вздохнула Вика, поглаживая кончиками пальцев твердые губы и прикасаясь к носу. – Богатырь ты мой молчаливый.

Федька поглаживал затылок девушки, спускаясь к шее, отчего Вике хотелось урчать, словно кошка. Но предательский организм требовал своего. И не плотских утех или поцелуев, а визита в комнату задумчивости.

– Меня твой будильник насмерть перепугал, – призналась Вика и лукаво улыбнулась. – Очень хочется пи-пи.

Под изумленным взглядом Вики сначала на лице Федора начала появляться улыбка, широкая, задорная, а потом парень и вовсе засмеялся. Отчего Вика, все еще лежавшая на его груди, мелко затряслась.

– Смейся, смейся, кудрявый мальчик, – наигранно обиделась Вика. И охнула, когда Федя без видимых усилий поднялся на ноги и, перехватив девушку удобнее, все еще посмеиваясь, понес на руках куда-то.

Вике было удобно. Правда, для надежности руками она обхватила парня за шею, а ноги сами собой уместились на его талии. Озорно сверкнув синими глазами, хозяин квартиры шумно втянул воздух и заскользил широкими ладонями по спине девушки, спускаясь к бедрам, и совсем охамев, остановил свои ручища на попе.

– А вы все же хам, Федор, – по секрету сообщила девушка, изогнув бровь, но рук парня со своей попы не убрала. Пусть будут, тем более они такие горячие, а на улице зима, греться нужно бы, чтобы какой заразы не подхватить.

– З-з-завтрак п-приготовлю, – улыбался Федька, открыл дверь в ванную, включил свет и поставил девушку на пол.

– Федь? – Вика позвала парня, когда он, оставив легкий поцелуй на виске девушки, собрался выйти из ванной. – У тебя правда очень красивый голос.

Парень перестал улыбаться. Отвел глаза в сторону. Вздохнул. Вновь посмотрел на Вику.

– Я з-за-заика, – выдохнул он, словно стыдился этого. Сказал так, будто признавался в смертных грехах.

– Не парит абсолютно, – улыбнулась Вика. – Ты такой, какой есть. И это хорошо.

– Вика… – проговорил парень и вновь вернулся. Взгляд горящий, горячий, обжигающий. Как и прикосновения. Как и поцелуй в губы, глубокий, жаркий.

– Федька, – полустон, полушепот, – ты доведешь меня сейчас, ей-богу! Оконфужусь по полной программе.

В ответ Федор рассмеялся, хрипло и со вздохом выпустил девушку из рук. А потом и вышел из комнаты, оставляя Вику одну.

Виктория Яковлевна посмотрела на свое отражение в зеркале. Прикрыла рукой припухшие губы. И беззвучно рассмеялась. Захихикала по-глупому, по-детски. Нет, это сплошное рыжеволосое кудрявое ходячее чудо, не меньше.

Виктория решила, что и душ принять будет не лишним. А поскольку хозяин однозначно дал бы «добро», Вика и не стала стесняться. Влезла в душевую кабинку. Вымылась основательно. Вытерлась сухим полотенцем. На крючке обнаружила футболку и шорты. Прикинув, решила шорты оставить в покое. Даже если сильно затянуть веревочки на поясе, смотреться они на ней будут мягко говоря смешно. Натянула футболку на голое тело, передумала и все же надела белье. Выбора не было, как и чистых вещей. Скептичным взглядом посмотрела на свое отражение. М-да, дите Бухенвальда, не меньше. Футболка оказалась ей до колен. А ворот полностью оголял плечо. Что ж, пусть так. Прихватив одежду, Вика вышла из ванной. Отнесла вещи в спальню, а сама пошла на кухню. И замерла в дверном проеме, созерцая спину парня, хлопотавшего у плиты. Спина была рельефной, широкой, а еще с кучей мелких кудрявых таких же медных, как и на голове, волосков. Вика волосатых мужчин не любила. Вообще. Нет, если не брать в расчет родню, то мужские тела она увидела в достаточном количестве. В клубе стриптизеры иногда приглашались, и среди них были вполне достойные экземпляры. Ну, или взять, к примеру, кинематограф. Зарубежный. Для взрослых. Там как бы тоже волосатости не наблюдалось. Но тут…

Вика поняла, что краснеет и смущается. Поскольку волосатая спина ее сильно возбуждала. Разрывала все ее мировоззрение и представления о мужской красоте. Кардинально меняла взгляд на простые вещи.

– Федя? – тихо произнесла Вика.

Девушка сильно начала уговаривать себя, что прямо с порога прыгать на парня как минимум неприлично и негуманно, человек обогрел ее, ментам не сдал за наезд, из аварии спас, а она раз … и завалит его прямо на разделочном столе… или у плиты… а возможно рядом с холодильником… Не дело.

Федор повернулся, посмотрел на нее своими синими глазами и так и замер. Что-то держал в руках. Вика не поняла что именно. Но предмет вывалился из его ладони и плюхнулся на пол. Кажется, лопатка, которой Федька что-то мешал в сковороде на плите. Было откровенно пофиг.

– Твою же бога душу мать! – с каким-то отчаянием произнес парень, и руки опустил вдоль тела – Колючка! – это уже больше со стоном.

– Федя? – вновь позвала девушка. – А это сильно разорвет твой шаблон, если мы прям здесь… и так скоро…

Федя выпал в осадок. Федю заклинило и не отпускало. Вид девчонки в его футболке снес крышу окончательно. Он хотел забраться руками под футболку, принадлежащую ему, чтобы добраться до тела девчонки, тоже уже принадлежащей ему. Он хотел стереть губами струйку воды, стекавшую по тонкой шее со все еще мокрых волос.

– Лу-лу-лучше в спальне, – хрипло произнес Федор, и крутанул выключатель на плите. Завтрак? Да хрен там! Есть дела важнее!

Ураган по имени Федор снес Вику с ног, подхватил ее на руки и попер в спальню. Губы жадно впивались в рот, щеки, висок, плечи. Требовательные руки пробрались под футболку и сжимали округлые бедра, тонкую талию, хрупкую спину. А Вика в ответ только крепче сжимала его голову, целуя губы, щеки, нос, зарываясь пальцами в непослушные кудри.

Футболка задралась до талии, но Вика не воспринимала ее отсутствия на своих бедрах. Гораздо больше ее заботили обжигающие ладони на обнаженной коже.

– Федя, Феденька, Федька! – шептала Вика между поцелуями, а в ответ получала такой же хриплый голос, шепчущий ее имя.

Оказавшись в спальне, Федор на ощупь добрался до кровати. Потому что не видел ни черта, кроме глаз девчонки, потому что не воспринимал реальность, если она не касалась Вики. Потому что отчаянно хотел ощутить ее всю, прижать к себе крепче, сильнее, но боялся поломать ей что-нибудь. Да, черт возьми, он боялся дышать на нее, настолько она казалась хрупкой и нежной!

Думал ли Федька, что все так быстро случится, завертится? Нет, и не мечтал даже. Первые полгода он страдал молча. Вторую половину года он страдал в обществе Горыча. И даже по физиономии схлопотал, что стало решительным фактором в появлении крепких дружеских отношений с братом Виктории. А сейчас вот она, его колючая девчонка. В его руках. В его спальне. В его постели. И от осознания этого факта рвало крышу и замирало сердце.

– Это просто какой-то писец! – простонала Вика, замерев в руках Федора.

Парень не сразу понял, что случилось. Он добрался до самого желаемого, обожаемого тела и выпускать его не собирался. Лет пятьсот как минимум. Но это самое тело, не разжимая ног и не убирая их с талии парня, потянулось к своему телефону, громко вопящему рок на краю кровати.

– Я очень надеюсь, что он звонит по важной причине, – выдохнула Вика.

Девушка дотянулась до телефона, ответила на вызов, держа аппарат возле уха. А свободной рукой водила по лицу Федора, поглаживая нос, щеку, лоб. Федька едва сдержался, чтобы не заурчать. Губами прижался к ладошке, облизал кончики пальцев, вызвав стон наслаждения из груди Вики.

– Ты там чего мычишь, сеструха?! – кричал в трубку Филька. – Не время помирать! Все, пляши! Мы тебе крестника родили! Разрешаю выбрать, старшего или младшего! Быстрее только думай, а то Зараза уже на подлете.

– Как Ави? – резко спросила Вика, но ответ уже знала. Не радовался бы так брат, если бы Авроре угрожала хоть малейшая опасность.

– Отлично все, – заверил Филька. – Давай, лети сюда.

– Филь, я чуть подзадержусь, – предупредила Вика. – У меня Сивка приболела.

– Ааа! Ничего не знаю! – натурально вопил Гор на радостях. – Десять минут на все про все!

Виктория вздохнула и посмотрела в синие глаза. Федя лежал, опираясь на локти и нависая сверху. Он улыбался, просто глядя в ее карие глаза. Казалось бы, он понимает, как много значит для нее брат и как сильно ей хочется оказаться рядом с семьей, разделить радость рождения деток.

– Виик! – уже полушепотом и надрывно, как умеет только Гор. – Ты бы их видела. Они такие… такие… Крохи совсем… Приезжай, Вик!

– Сейчас буду, Филька, – пообещала Вика. – Уже мчусь.

Гор отключился. Вика радостно рассмеялась.

– Ты прикинь, да? – говорила девушка. – Два пацана! А я крестная! Жуть, да? А я знаешь как рада! Вот просто очень-очень!

Вика с силой стиснула парня руками за шею, в порыве эйфории прижала его к себе.