Текст книги "Три курицы на Плющихе"

– Вмятины на правом крыле не было?

– Да вы что! – возмутился он. – Говорю вам, Аленка трепетно к своей машине относится. Да она сразу бы в ремонт поехала, если что.

– Ладно. – Жанна сунула охраннику деньги и тронулась с места.

– Этот «Мерседес» можно вычеркнуть, – поддержала ее Ирина. – Стоянка здесь частная, все друг друга знают. Опять же, из окон машины видно. Незаметно взять чужой «мерс» и потом поставить на место нет никакой возможности.

– Куда теперь? – подала голос Катерина.

Ей было скучно мотаться по городу, в машинах она ничего не понимала, да еще вдобавок картина мира в ее глазах здорово пошатнулась после Жанниных манипуляций с купюрой. Катерина, хоть и была, несомненно, талантлива, жила скромно, поскольку денег ее изделия приносили мало. Жанна уверяла, что Катька сама виновата: мало работает, с каждым панно возится месяцами. Катя возражала, что ее панно не бабушкины коврики, их на поток поставить нельзя. Нужно сначала обдумать идею, прикинуть на бумаге, как это должно выглядеть, подобрать материалы и цвета, которые будут сочетаться, а еще ждать вдохновения. Жанна фыркала и намекала, что, если бы она в своей работе ждала вдохновения, все клиенты давно бы разбежались.

Ирина в этом споре не знала, кого поддерживать. С одной стороны, искусство есть искусство, а служенье муз, как известно, не терпит суеты. А с другой – Катька действительно ужасная копуша. Теперь еще у нее появился муж, и работа окончательно застопорилась. Это как раз Ирина очень хорошо понимала – ей ли не знать, сколько времени и сил отнимает семья.

Словом, Катерина жила не то чтобы бедно, но довольно скромно. И замужество это обстоятельство никак не изменило, поскольку профессор Кряквин, хоть и был известен в ученых кругах, деньги зарабатывать совершенно не умел. Сто долларов представляли в глазах Катерины весьма существенную инвестицию, и то, что можно просто так отдать такие деньги грубияну охраннику за ничтожную информацию, у нее не укладывалось в голове.

Сейчас Катя скучала на заднем сиденье, а Ирина внимательно изучала карту города.

– В Юкки нам пока рано, отсюда ближе к дому Елены Сергеевны Задунайской. Хотя вряд ли мы ее застанем, время все-таки рабочее.

– Ты считаешь, что женщина, имеющая такую машину, работает посменно? – прищурилась Жанна.

– Угу. Вот как ты.

Ирина помнила, конечно, что деньги на машину Жанна не заработала, а получила, так сказать, в качестве премии. Они втроем тогда в очередной раз попали в передрягу, и все окончилось хорошо только потому, что Ирина сумела вовремя догадаться, в чем был подвох. Нужно и сейчас напрячься и помочь Жанке выпутаться из беды. Она очень расстроена, это ясно, хотя от Ирины не укрылось, что подругу занимает еще какая-то мысль.

– Нет, если ты не веришь, что такой путь приведет нас к цели… – начала Ирина.

– Да я верю, – с досадой перебила ее Жанна. – Но даже если мы узнаем, что чей-то «Мерседес» попал в аварию, что с того? Мы же не можем прямо обратиться к владельцам и попросить их отдать камею.

– Это да.

– Вот все думаю и думаю, – вела свое Жанна. – Допустим, ты права, и неизвестная женщина действительно загримировалась под меня и достала где-то такую же машину. Но вот откуда она взяла ключ от ячейки? Точно таких «Мерседесов», как мы теперь знаем, в городе пять штук, а ключ этот в единственном экземпляре и имеется только у меня. Когда я абонировала сейф, меня специально предупреждали, чтобы берегла ключ. И ведь я его действительно берегла как зеницу ока.

– Где ты его хранила?

– В сейфе на работе. Туда, кроме меня, никто не заглядывает, у каждого нотариуса в конторе свой личный сейф. Вчера я забрала ключ только потому, что сегодня утром нужно было в банк.

– Расскажи шаг за шагом, что ты делала вчера.

– Вот я и сама перебираю сейчас одно за другим. День выдался просто сумасшедший. У себя в кабинете я была только утром. Потом позвонили из одной фирмы – попросили приехать для консультации. Фирма солидная, давно с ними работаю. Дальше старуха одна, Неудобова Варвара Ильинична, снова начала фордыбачить. Вот я тебе скажу, характер! – Жанна оживилась, глаза ее заблестели. – Вот уж попортила она крови родственничкам! А ты, Ирка, еще меня ругаешь. Да я по сравнению с этой мадам Неудобовой просто невинный цветочек полевой!

– Это потому, что ты еще молодая, – послышался Катин голос с заднего сиденья. – Неизвестно, какой ты будешь в старости, не исключено, что эту самую Варвару Неудобову за пояс заткнешь!

– Можешь не волноваться, я до старости не доживу, – буркнула Жанна. – Если не удастся найти камею, я и до конца месяца не доживу.

Ирина повернулась к Кате и, грозно сверкнув глазами, показала кулак.

– Прости, Жанночка, – тут же пристыженно забормотала Катя, – я понимаю, ты нервничаешь. Но мне так скучно, а вы все время секретничаете. Договорились все делать вместе, а вы меня не посвящаете…

Это вышло так по-детски, что Жанна с Ирой рассмеялись. Катерина в своем репертуаре – совершенно не может понять всю серьезность ситуации.

– Приехали уже. – Ирина сверилась с адресом на бумажке.

Дом, где проживала Елена Сергеевна Задунайская, владелица очередного «Мерседеса», особого впечатления не производил. Самое обычно девятиэтажное здание, правда, заметно, что здесь не так давно сделан ремонт: во всех подъездах железные двери, новенькие кодовые замки сияют кнопочками, а возле дома веселенькие газончики и аккуратно подстриженные кустики.

– Все-таки я сомневаюсь, чтобы возле дома можно было оставить такую дорогую машину, – задумчиво сказала Жанна. – Где-то поблизости должна быть стоянка.

В эту самую минуту из-за угла вынырнула серебристая машина и остановилась у третьего подъезда. Из машины вышла потрясающе элегантная дама в туго стянутом двубортном плаще с косо срезанными рукавами. Безумная цена плаща была, казалось, написана на нем огромными цифрами. Что ж, оставалось признать, что такой плащ вполне под стать такому автомобилю.

Жанна с Ириной переглянулись.

– Если бы не «девятка», – тоскливо протянула Жанна, – можно было бы к ней подойти. А так она еще полицию вызовет.

В это самое время Катерина высунула голову из окна и близоруко прищурилась.

– Да это же Ленка, – вдруг взвизгнула она, – Ленка Лемке. Нет, точно это она!.. Ленка! – заорала Катерина во весь голос и шариком выкатилась из машины. – Ленка, постой!

Жанна с Ириной моргнуть не успели, как Катерина с непривычной быстротой устремилась за элегантной дамой, продолжая вопить во все горло.

– Да что она, рехнулась, что ли! – занервничала Жанна. – Неприятности же будут!

Ирина уже вышла из машины и решительно шагала за Катей. Элегантная владелица «Мерседеса» обернулась на крик, удивленно присмотрелась к несущейся к ней Катерине, потом вдруг ахнула и раскрыла объятия.

– Катька, – рассмеялась она, – откуда ты взялась?

Ирина притормозила. Скандал, кажется, отменялся: Катька и незнакомая дама радостно расцеловались.

– А я смотрю, ты или не ты? – на весь двор орала Катька. – Но ты изменилась – узнать невозможно! Футы-нуты, как прикинулась!

– Но ты ведь узнала, – улыбнулась Елена.

– Еще бы мне подружку свою школьную не узнать! Надо же, Ленка Лемке!

– Я теперь Задунайская, – просияла Елена.

– Слушай, а я и понятия не имела, что ты Сергеевна! – продолжала орать Катька. – Я ведь тоже замуж вышла, только фамилию не меняла. А то была бы Кряквина, представляешь?

Подруги детства захохотали так заразительно, что Ирина поняла: если она сейчас не вмешается, все затянется надолго. Она вежливо кашлянула и сделала шаг в их сторону.

– Ой, Ириша, познакомься, это подруга моя школьная…

– Катюша, мы же по делу.

Ирина приветливо улыбнулась Елене Сергеевне, и та сразу напряглась.

– Да погоди ты! – отмахнулась Катька. – Слушай, Ленка, а муж у тебя кто? Мой профессор, изучает африканские племена, сейчас как раз с экспедицией в Буркина-Фасо…

– Где? – Елена вытаращила глаза.

– В Буркина-Фасо, изучает там племена моси.

– Моси, – повторила Елена и рассмеялась. – Катька, только тебе могло прийти в голову выйти замуж за человека, который изучает племена моси!..

– А твой-то кто? – запальчиво спросила Катя. Она не любила, когда о ее профессоре отзывались без должного почтения.

– Мой министр, – усмехнулась Елена, – живет в Москве, а я то там, то здесь, у меня же лицей.

Выяснилось, что у Елены Сергеевны имеется любимое детище – частный лицей, и она никак не хочет бросить работу, для нее это просто немыслимо. Муж относится к этой ее страсти с пониманием, поэтому и приходится жить в ужасном темпе, все время между Москвой и Петербургом. В Петербурге у нее все расписано по минутам, иначе ничего не успеть.

– Не обижайся, что я тебя не приглашаю. – Елена погладила Катю по руке. – Заскочила домой буквально на минуту. Меня в Комитете по образованию ждут, а потом встреча со спонсором – сама понимаешь, никак нельзя опоздать.

Ирина дернула Катю за руку и показала глазами, мол, что мышей не ловишь, спрашивай скорее насчет машины, а то она уйдет.

– Понимаешь, Ленка, – затараторила Катерина, – мы вообще-то к тебе по делу. Там в «девятке» моя подруга Жанна, у нее огромные неприятности.

Ирина мысленно охнула, сообразив, что сейчас Катька выложит все о пропавшей камее. Конечно, судя по всему, эта Елена Сергеевна женщина неплохая, но все же не следует выбалтывать первой встречной чужие секреты, да еще такие опасные. Господи, когда уже Катька поумнеет?

Ирина незаметно наступила Кате на ногу, та поморщилась, но, кажется, что-то поняла.

– Сегодня утром в машину Жанны, у нее «Фольксваген-гольф», кто-то въехал на таком же «Мерседесе», как ваш, – быстро заговорила Ирина, не давая Катьке вставить слово. – Машина очень пострадала, та женщина скрылась с места аварии, а Жанна не успела запомнить номер. Вот мы и хотим ее найти и потребовать возмещения ущерба.

– Нет, это точно была не я, – вежливо улыбнулась Елена. – Сегодня я с восьми утра разъезжаю по городу, но бог миловал, ни в кого не влетела. А если бы по моей вине случилась авария, я ни за что бы не уехала, это не в моих принципах.

– Да мы верим, – Катерина замахала руками, – конечно, это не ты!

– Если была авария, тот «Мерседес», наверное, тоже побит. – Елена Сергеевна подошла к вопросу по-деловому. – А мой красавец, как видите, без единой царапины.

– Это точно. – Ирина уже успела незаметно оглядеть правое крыло.

Давние подруги на прощание обнимались и обменивались телефонами, а Ирина двинулась к «девятке».

– Вычеркивай и эту машину, она ни при чем, – бросила она Жанне.

– Что скажете? – Катерина шумно устраивалась на заднем сиденье. – Выходит, и я на что-то сгодилась? Ай да Ленка, каким человеком стала!

– Это тебе не тряпочки нашивать, – не удержалась Жанна.

Но Катька до такой степени была под впечатлением встречи, что просто не обратила внимания на шпильку.

– Едем в Юкки! – скомандовала Ирина. – Сейчас самое время.

В поселке Юкки социальное расслоение последних лет было видно невооруженным глазом. Чаще всего на глаза попадались двух– и трехэтажные дома в популярном у новых богачей стиле «тюремный ампир»: высоченные заборы с колючей проволокой поверху, в точности как на зоне, только вместо вышек с пулеметами – камеры видеонаблюдения. Встречались и более приличные здания, напоминающие швейцарские шале и виллы дореволюционной петербургской знати.

Впрочем, немало оставалось и старых полуразвалившихся домов. Стекла почти во всех были выбиты, крыши прохудились – видно, владельцы жили в ожидании того часа, когда какие-нибудь хозяева жизни купят этот участок земли и выстроят на месте развалюшки очередной архитектурный шедевр.

Пару раз попались и унылые бараки послевоенной постройки. Судя по развешанному рядом разноцветному белью и прочим вторичным признакам, в каждом из них до сих пор ютилось по несколько семей.

– Юкки – город контрастов, – припечатала Ирина. – Ладно, пускай поселок контрастов.

Жанна притормозила возле небольшого магазинчика и поинтересовалась у толстой розовощекой тетки, как найти дом Кондаковых.

– Мы не местные, – зачастила та, – только год как приехали. Сперва из Приднестровья в Рязанскую область, потом из Рязанской во Владимирскую, а потом из Владимирской сюда…

Жанна уже хотела отъехать, как тут из-под руки тетки вывернулся чумазый мальчишка лет шести. Он засунул палец в ноздрю и с деловой хваткой осведомился, что ему дадут за требуемую информацию.

– Пять рублей, – предложила Жанна.

– За пять рублей и кошка не мяукнет, – отрезал начинающий бизнесмен.

– А сколько же ты хочешь?

– Пять баксов.

– Далеко пойдешь! – восхитилась Жанна. – Главное, уже за валюту работаешь! Ладно, хватит с тебя пятидесяти рублей.

На том и сторговались. Мальчишка показал каменный дом на горе и объяснил, как туда удобнее проехать.

Жилище Кондаковых окружал типовой кирпичный забор с железными воротами. Над воротами была укреплена телекамера, а сбоку виднелась небольшая калитка с кнопкой звонка. Из-за забора выглядывала черепичная крыша небольшого дома, наверняка предназначавшегося для охранника. Впрочем, в каком-нибудь поселке попроще эта сторожка вполне сошла бы за роскошный коттедж.

Жанна заглушила мотор. Ирина вышла из машины и нажала на звонок.

– Ничего не нужно, – прозвучал откуда-то сверху недовольный голос, усиленный динамиками. – Ничего не покупаем.

– А мы ничего и не продаем, – ответила невидимому голосу Жанна и встала плечом к плечу с Ириной. – Нам нужна Алла Петровна.

– Хозяйки нет! – проговорил тот же голос, но уже немного вежливее.

– Мы что, так и будем разговаривать с привидением? – Жанна отступила от калитки и подняла глаза к камере.

Динамик кашлянул и затих. Через минуту калитка отворилась, и собственной персоной нарисовался коренастый мужчина лет тридцати с веснушчатым лицом и жесткими, коротко стриженными рыжими волосами. Одет он был в полувоенный камуфляжный комбинезон. Веснушчатый охранник остановился перед калиткой и сложил руки на груди. Стало видно, что руки у него тоже покрыты жесткими рыжими волосами.

– Я же сказал: хозяев нет! – Охранник был не слишком рад визиту гостей. – Отдыхать улетели, на Канары. Если у вас к ним дело какое-то, звоните на мобильный, роуминг работает. Или ждите, когда вернутся. А вернутся они недели через две.

– А улетели давно? – поинтересовалась Ирина.

– Неделю назад.

– Дело в том, – начала Жанна, – что я вчера попала в ДТП, в смысле в аварию. Столкнулась с двухместным серебристым «Мерседесом SLK». Виноват был сто пудов водитель «Мерседеса» – проскочил перекресток на красный свет. С места происшествия он сбежал, а моя машина здорово разбита. Вот я и разыскиваю владельца того «Мерседеса», чтобы договориться о возмещении ущерба.

Жанна перехватила пренебрежительный взгляд, которым охранник окинул ее «девятку», и высокомерно скривилась:

– Конечно, я была не на этой машине. Из-за «девятки» я бы не стала переживать. У меня BMW третьей серии, до этой аварии совсем новенькая была, так что очень жалко…

– А мы-то при чем? – осклабился охранник. – Могу вам только посочувствовать. Моя хозяйка к вашей аварии отношения не имеет.

– Мой друг, полковник ГИБДД, дал мне адреса всех петербургских владельцев таких «Мерседесов», – холодно проговорила Жанна. – Их всего четыре, троих мы уже объехали, и они ни при чем, у всех машины без единой царапины, значит, в аварии не побывали. Осталась последняя, и принадлежит эта машина Алле Петровне Кондаковой, вашей хозяйке.

Упоминание о друге – полковнике ГИБД, видимо, произвело некоторое впечатление. Охранник перестал презрительно ухмыляться, но ничего обнадеживающего от него Ирина с Жанной не услы– шали.

– И на этот раз мимо, дамочки, – ухмыльнулся он. – С этой машиной вы тоже, извиняюсь, никак не могли столкнуться. Алла Петровна перед отъездом поставила «Мерседес» в гараж, так он там и стоит уже вторую неделю, никто на нем не выезжал. Так что или вы столкнулись с иногородней машиной, или ваш полковник что-то путает.

Жанна хотела было возразить, но охранник резко развернулся и исчез. Железная дверь с громким неодобрительным лязгом захлопнулась, и подруги остались как были – перед наглухо закрытыми воротами.

– Мой дом – моя крепость! – грустно констатировала Ирина.

– Вернулись к тому, с чего начали, – вздохнула Жанна. – Этот «Мерседес» тоже не был утром возле банка.

– Девочки, – жизнерадостно воскликнула Катя, – но ведь отрицательный результат – тоже результат! Шансы растут! Теперь мы уверены, что там был последний «Мерседес» из нашего списка. Кто там на очереди?

– Валерий Соломатин. – Жанна сверила с бумажкой. – Наверняка купил машину для любовницы, так что придется долго ее искать. Что-то мне подсказывает, что ничего хорошего эти поиски не дадут.

– Жанка, разве можно быть такой пессимисткой? – Катерина распалялась все больше и больше. – Если будешь заранее настраиваться на неудачу, у тебя, конечно, ничего не получится. А ты должна верить, что все будет хорошо!

– Не тебе бы говорить, – проворчала Жанна, – не мне бы слушать.

Но список из рук она все-таки не выпустила.

– Ну-ка, где у нас живет господин Соломатин?

Валерий Соломатин проживал в недавно построенном доме, который инвесторы умудрились втиснуть между двумя мрачными домами на Петроградской стороне.

– Квартиры в таких домах особенно ценятся, – с уважением отметила Жанна. – С одной стороны, центр, старый тихий район, с другой – здание новое, хорошая планировка и никаких проблем с ржавыми трубами, а самое главное, с соседями.

Жанна проехала мимо нужного дома в поисках парковки и почти перед самым подъездом увидела знакомый стальной силуэт.

– Вот он, твой «Мерседесик»! – Катерина на зад– нем сиденье чуть не захлопала при виде восхитительной серебристой машины.

– Не совсем мой, – ревниво одернула ее Жанна. – Мой лучше, у него оттенок теплее.

– Конечно, мой ребенок лучше всех! – съехидничала Катя.

– Что ты понимаешь в детях, – огрызнулась Жанна, выворачивая руль, чтобы пристроить «девятку» к тротуару. – Черт, этот «мерс» так стоит, что правого бока не видно! Придется подойти, а возле дома охранник!

– Не придется, – остановила ее Ирина. – Кажется, хозяин появился, так что не спеши глушить мотор.

Действительно, из подъезда, над которым медленно поворачивался глазок видеокамеры, вышел высокий мужчина. Самым удивительным в нем была походка – какая-то расхлябанная, от бедра. Оглядевшись, он уверенно направился к серебристому «Мерседесу» и вынул из кармана брелок дистанционного управления. Машина приветливо отозвалась на зов и подмигнула хозяину.

– А вы думали, он любовнице «Мерседес» купил, – хихикнула Катерина. – Он сам на нем ездит, хоть и женская машина!..

– Странный какой-то тип. – Жанна осторожно двинулась вдоль тротуара. – Черт, машин понаставили – ни припарковаться, ни отъехать…

Серебристый «Мерседес» далеко уезжать не собирался. Через пару минут он остановился у подъезда с мерцающей неоновой вывеской «Салон красоты „Персефона“». Мужчина выбрался из машины и скрылся за дверью «Персефоны».

– Действительно странный какой-то. – Катерина проводила Соломатина долгим взглядом. – Женская машина – это еще куда ни шло, в конце концов, дело вкуса. Но салон красоты уже ни в какие ворота…

– Дикая ты, Катька! – обернулась к подруге Жанна. – Многие современные мужчины посещают косметологов, и ничего в этом нет странного. Желание человека выглядеть лучше совершенно естественно. Дэвид Бекхэм, тот даже ногти красит.

– А кто это такой? – заинтересовалась Катя.

– Нет, ты действительно совсем дикая! – пора– зилась Жанна. – Зачем твой муж в Африку ездит? Ему нужно собственную жену изучать! Надо же, Бекхэма не знать! Это же самый знаменитый футболист, капитан английской сборной!

– Да не интересуюсь я футболом, – немедленно надулась Катерина. – Ты тоже много чего не знаешь. Знаешь, например, кто такой Муха?

– Нашла о чем спрашивать, – усмехнулась Жанна, – что же я мух не видела? Только не такой, а такая!

– А вот и нет, я об Альфонсе Мухе. Замечательный художник, между прочим!

– Девочки, хватит препираться, – вмешалась наконец Ирина. – Мы зачем сюда приехали? Вот же «Мерседес» стоит, а вы время теряете.

– Действительно, что это мы? – опомнилась Жанна. – Ладно, пойду гляну, что там у него на правом крыле. Здесь он вроде удачно стоит, и охраны нет.

– Только ты осторожно, – напутствовала ее Катя. – Видишь, там собака привязана.

Жанна не удостоила ее ответа. В этом красноречивом молчании отчетливо звучало все, что она думала о Катином легкомыслии, робости, чревоугодии и всех ее прочих слабостях в алфавитном порядке.

Неподалеку от соломатинского «Мерседеса» кто-то действительно привязал бультерьера к фонарному столбу. Пес дремал с самым мирным видом и не проявлял, кажется, никакого интереса к окружающей действительности. Скорее всего, его хозяйка ушла в салон красоты, а собаку оставила у входа. Похоже, она поступала так не впервые, потому что бультерьер никак не выказывал нетерпения.

Жанна спокойно приближалась к машине, не ожидая от судьбы никакого подвоха. Когда же до бультерьера оставалось всего несколько шагов, тот неожиданно приподнялся и зарычал. Нижняя его губа при этом угрожающе опустилась и обнажила такие впечатляющие клыки, что Жанна невольно попятилась. Она удивленно посмотрела на собаку и как можно спокойнее проговорила:

– Хороший песик, хороший! Как тебя зовут? Джерри? Снап? Бадди?

Где-то она читала, что, если собаку назвать ее настоящим именем, она перестанет злиться и охотно вступит в переговоры. А переговоры Жанна как профессиональный юрист умела проводить блестяще.

– Черри? Спай? Бакс? – перебирала она варианты.

Бультерьер никак не реагировал на эти имена и вел себя все более недружелюбно. Он начал с того, что мягко переступил на коротких кривых лапах и сделал несколько шагов навстречу. Жанна еще немного отошла, не теряя, впрочем, надежды уладить все мирным путем.

– Дорогой, что ты так злишься? Я не собираюсь делать ничего плохого или противозаконного. Мне нужно только взглянуть на эту машинку! Я посмотрю и тут же уйду, хорошо?

Бультерьер ничего не ответил, но устрашающая пасть закрылась и рычание стихло. Жанна решила, что переговоры прошли успешно, и медленно двинулась вперед. Однако стоило ей сделать два маленьких шага, как пес снова показал клыки и зарычал ровно и мощно, как мотор бронетранспортера. Видимо, он провел по тротуару мысленную черту, переходить которую никому не дозволялось. Все, что происходило за этой чертой, его не интересовало, но если кто-нибудь оказывался ближе, пес тут же проявлял недовольство.

– Хороший песик! – Жанна снова прибегла к лести как к самому надежному средству убеждения. – Умный песик, красивый песик! Как же тебя зовут? Рекс? Билли? Рамзес?

Бультерьер никак не реагировал и на эти имена. В голосе Жанны прорезалось раздражение.

– Что тебе нужно, ты, дырокол на ножках? Это же даже не твой «Мерс», то есть не твоей хозяйки! Зачем ты его охраняешь? Что тебе, больше делать нечего? Смотри, какая симпатичная болонка идет мимо. Лучше бы ты с ней флиртовал, чем показывать мне свои клыки!

Но бультерьер это мнение не разделял. Он даже не взглянул на проходящую болонку и продолжал угрожающе рычать, давая Жанне понять, что она вторглась в запретную зону.

– Ладно, черт с тобой, не хочешь – не надо! – Жанна демонстративно отступила и двинулась в другую сторону. Пес сразу успокоился, захлопнул пасть и затрусил на прежнее место.

Однако Жанна не собиралась сдаваться, да еще на глазах у подруг. Нет уж, она покажет этим курицам, что не отступает ни перед какими препятствиями. Она сделала большой круг по тротуару и приблизилась к серебристому «Мерседесу» с другой стороны. Бультерьер, который только что невозмутимо зевал, поглядывая по сторонам с самым безобидным видом, заметил ее маневр и обогнул машину, снова заступив Жанне дорогу. Как только расстояние между ними сократилось до критического, он грозно оскалился и зарычал.

– Хороший песик! – процедила Жанна. – Хороший песик, черт бы тебя побрал! Скотина безмозглая! Что, тебе больше всех надо? Чувство долга в тебе взыграло? Обязательно нужно настоять на своем?

Бультерьер рыкнул особенно громко, давая понять, что по части твердости характера не уступит даже самой деловой женщине.

Жанна тяжело вздохнула. Она поняла, что столкнулась, выражаясь юридическим языком, с обстоятельствами непреодолимой силы, и любые дальнейшие попытки прийти к согласию обречены на поражение. Она высказала бультерьеру все, что о нем думает, развернулась и двинулась к своей машине. Пес тут же успокоился и задремал с самым невинным видом.

– Не люблю собак, – проворчала Жанна, устраиваясь на водительском сиденье. – Кроме твоего Яши, – поспешила она добавить, поскольку почувствовала, что Ирине не очень понравились ее последние слова.

– А вот интересно, – рассуждала вслух Катя, – когда выйдет Соломатин, этот зубастый сторож подпустит его к собственной машине?

Несколько минут прошло в тишине. Наконец дверь салона распахнулась, и на пороге показалась высокая худенькая девушка в чрезвычайно модном и дорогом костюме цвета мокрого асфальта. Нисколько не задумываясь, девушка направилась к серебристому «Мерседесу». Бультерьер при этом не обнаружил ни малейшего недовольства.

– Вот ведь гад, – процедила Жанна. – Кого угодно подпускает, только мне устроил показательные выступления!

Девушка в сером щелкнула кнопкой дистанционного управления, и «Мерседес» приветливо, как хозяйке, подмигнул ей.

– Все-таки Соломатин купил эту машину для любовницы, – со злостью констатировала Жанна. – Но и сам, видно, иногда ею пользуется.

– Нет, – уверенно возразила Катя, прижавшаяся носом к стеклу.

– Что значит «нет»? – изумилась Жанна.

– Не для любовницы, – ответила Катя уверенно.

– А для кого же? – в голосе Жанны звучала насмешка. – Для сестры? Или это его двоюрод– ная тетя?

– Не тетя, – беззлобно отозвалась Катерина.

– А кто? Товарищ по работе?

– Это сам Соломатин.

– Что? – Жанна от удивления выкатила глаза. – Катька, что ты болтаешь?

– Это Соломатин, – твердо повторила та. – Его фигура, его походка, его жесты. Точно тебе говорю: Соломатин!

– А ты знаешь, Катя права, – задумчиво проговорила Ирина. – Нам ведь с самого начала показалось, что с этим Соломатиным что-то не так. Походка, движения – все какое-то не мужское. Опять же женская машина и салон красоты… Катя – художник, у нее особое зрение, и она сразу поняла, что это он.

– Так он что, женщина?

– Да нет, наверное, не женщина и не мужчина, а одно из тех созданий среднего рода, о которых в последнее время так много говорят.

– Трансвестит, что ли?

– Ага, он. А в салон красоты, наверное, приезжает специально, чтобы переодеться и наложить макияж.

– Надо же, – поразилась Жанна, – с кем только не столкнешься! Но вы мне вот что скажите: почему на него бультерьер не зарычал?

– Не знаю. – Ирина пожала плечами. – Наверное, пес запомнил, что он хозяин машины, и признал его законное право… И потом, ты делаешь чересчур поспешные выводы.

Грациозной походкой манекенщицы девушка в сером, то есть вовсе не девушка, а Валерий Соломатин, по Катиной гениальной догадке, именно в этот момент подошел на критическое расстояние к бультерьеру. Пес, до сих пор не проявлявший никаких признаков волнения или недовольства, неожиданно вскочил, стремительно подбежал к красотке, ловко подпрыгнул и вцепился зубами в юбку.

Соломатин ахнул (или ахнула) и отскочил в сторону.

Юбка осталась в зубах бультерьера.

Оставшись без этой столь необходимой детали костюма, господин Соломатин повел себя как самая настоящая женщина. Он истошно завизжал и прикрыл руками то, что до сих пор прикрывала юбка. Выглядело это очень пикантно. Наглый бультерьер улегся в двух шагах от жертвы, отрезав ей путь к спасительной машине, и в упоении жевал юбку. Морда пса сияла издевательской ухмылкой.

– Какие красивые трусики! – мечтательно протянула Катя, не сводя глаз с Соломатина.

– Двести пятьдесят долларов в магазине «Дикая орхидея». – Жанна, разумеется, не могла себе позволить такого не знать.

– Надо же, какие деньги! – воскликнула Катя в сладком ужасе. – Но все-таки очень красивые…

Соломатин по-прежнему визжал, хотя и начал понемногу выдыхаться. Ситуация казалась безвыходной. Бультерьер невозмутимо дожевывал юбку. Вокруг скапливались заинтересованные прохожие.

Никто, кроме Кати, в эту трудную минуту не мог прийти на помощь несчастному трансвеститу. С удивившей подруг ловкостью она выскочила из машины, подбежала к Соломатину, вытащила из сумки злополучный платок в огромных малиновых розах и набросила его на бедра страдальца. Платок был такой большой, что вокруг тонкой талии красотки его удалось обернуть дважды. Откуда-то из своей одежды Катерина вытащила английскую булавку и ловко заколола платок, тем самым завершив процесс одевания. Соломатин прекратил визжать и уставился на спасительницу глазами, полными благодарности. Бультерьер выплюнул то, что осталось от юбки, и разочарованно отвернулся. Он рассчитывал получить от событий больше удовольствия. Прохожие тоже начали расходиться.

– Спасибо! – с чувством воскликнул спасенный Соломатин. – Просто не знаю, как вас благодарить!

Катерина смущенно отмахнулась и представилась:

– Катя.

– Лера, – отозвался трансвестит.

– У вас руки дрожат. Пойдемте к нам в машину – посидите, немного успокоитесь. А юбка эта вам даже идет! – Катя окинула взглядом стройную фигуру «Леры».

– Серьезно? – Польщенный трансвестит зарделся и направился к Жанниной «девятке».

После короткой церемонии знакомства «Лера» вытащила из пачки, которую протянула Жанна, тонкую сигарету и закурила, выпуская дым в окошко.

– Никак не могу успокоиться, – жаловалась она, красиво округляя темно-вишневые губы. – Представьте, девочки, вдруг налетает такой зверь, набрасывается, срывает юбку… Думала, умру от страха. И ведь он так устроился, что мне не подойти к своей машине!

– Надо найти его хозяина или хозяйку, – предложила Ирина. Наверняка она в салоне красоты.

– Как юрист, – вступила Жанна, – я вам советую обязательно подать на нее в суд. Бультерьер – опасная собака, ее вообще нельзя выводить на прогулку без намордника, тем более оставлять на улице без присмотра. Можно добиться возмещения ущерба.

– Да какой там ущерб, – «Лера» жеманно отмахнулась, – юбочка недорогая, всего четыре тысячи стоила…

– Ничего себе недорогая! – пискнула Катя. – Четыре тысячи это же в дол…

Жанна поспешила ее перебить:

– Четыре тысячи долларов?

– Евро, – поправила «Лера».

– Действительно, небольшая сумма. Но ведь можно потребовать возмещения морального ущерба, а это уже совсем другие деньги.

– Да бог с ними, с деньгами! Мне бы до своей машины добраться, а то этот хищник сидит там и только дожидается, когда я подойду поближе.