Текст книги "Шаг над пропастью"

Волк подбежал к скале, прыгнул на широкий уступ, пригнул голову, словно поклонился своему волчьему владыке, и поскреб камень когтистой лапой.

– Спасибо тебе, Серый Брат! – проговорил старец, и волк тут же исчез в темноте. А старик обернулся и выкрикнул своим хриплым, каркающим голосом: – Подойди ко мне, Тэмуджин, сын Есугей-багатура! Подойди ко мне, великий воин!

Тэмуджин замешкался, и старик повысил голос:

– Не медли! Твоя судьба ждет тебя! Тот, кто не слышит голос судьбы, никогда не станет властелином тысячи народов!

Тэмуджин шагнул вперед, подошел к скале и поднялся на уступ, где ждал его старец.

Перед ними была ровная поверхность скалы. Старик поднял руку и проговорил:

– Тот, кто таится во тьме и видит каждый наш шаг! Тот, кому ведомы дороги зверей и понятны голоса птиц! Тот, кто стар, как горы, и молод, как весенний ручей! Великий Тенгри, открой нам врата тайны!

Ничего не изменилось, но старик взял Тэмуджина за руку и шагнул вперед.

Казалось, сейчас он уткнется лицом в камень, в кровь разобьет свое лицо о скалу, но случилось иначе: в скале открылся проход, и Тэмуджин вместе со своим провожатым вошел в пещеру.

Старик хлопнул в ладоши – и в руке его оказался горящий факел, озаривший пещеру неровным багровым светом. Этот свет залил закоулки пещеры, ее крутой свод, ее темные углы, он осветил в беспорядке сваленные в ней сокровища. Никогда Тэмуджину не приходилось видеть ничего подобного.

Когда его отец, Есугей-багатур, был повелителем многих племен, он владел многочисленными стадами и несметными сокровищами. В его сундуках было дорогое оружие из Дамаска и китайские шелковые наряды, золоченая сбруя из Хорезма и узорные хорасанские ковры. Но в сравнении с тем, что увидел Тэмуджин в этой пещере, сокровища отца показались ему черепками нищего гончара.

Здесь были золотые и серебряные сосуды из заморских краев, кубки, украшенные драгоценными камнями, изумрудные и сапфировые ожерелья и браслеты, ларцы и шкатулки из слоновой кости, усыпанные рубинами и смарагдами.

Но больше всего поразило Тэмуджина оружие – мечи и сабли с драгоценными рукоятками, диковинные кинжалы и кривые ятаганы… Тэмуджин протянул руку к длинному мечу в золотых ножнах, но его остановил хриплый окрик старца:

– Остановись, безумец! Если ты тронешь хоть что-то – тебя постигнет гнев Тенгри, тебя постигнет страшная смерть! На это сокровище наложено древнее заклятие!

– Но тогда зачем ты привел меня сюда, старый человек? – раздраженно выкрикнул Тэмуджин. – Только затем, чтобы подразнить видом этих сокровищ?

– Нет, – ответил старик. – Я привел тебя, чтобы отдать тебе самое дорогое, что спрятано в этой пещере. То, в сравнении с чем меркнут все драгоценные камни, тускнеет все золото мира.

Он прошел в глубину пещеры, наклонился и что-то поднял.

Вернувшись к Тэмуджину, протянул ему небольшой головной обруч из тусклого металла с красным камнем посредине.

– Возьми это, Тэмуджин, сын Есугей-багатура, – проговорил старик торжественно. – Возьми этот венец и храни его как зеницу ока…

– Не больно-то он хорош… – разочарованно протянул Тэмуджин. – Мне больше нравится меч…

– Ты еще очень молод, Тэмуджин! – вздохнул старец. – Ты еще молод, поэтому не можешь отличить подлинную драгоценность от блестящей побрякушки. Этот венец – величайшее сокровище мира, он принесет тебе победу над всеми врагами и покорность тысячи племен. Возьми его, Тэмуджин, сын Есугей-багатура! Возьми и береги, как свою жизнь!

– Я возьму этот венец из уважения к тебе, старый человек! – согласился Тэмуджин, но все же еще раз с сожалением взглянул на драгоценный меч.

Старец снова громко хлопнул в ладоши – и тотчас все пропало: и пещера, и наполнявшие ее сокровища…

Тэмуджин лежал на кошме возле догорающего костра, а над ним, как драгоценные камни, сверкали тысячи звезд.

Он приподнялся на локте и с сожалением огляделся по сторонам.

Никого не было возле костра, никого, кроме него. Стреноженная лошадь паслась поблизости, опасливо косясь в темноту.

«Выходит, все это мне только приснилось? – подумал Тэмуджин. – И странный старец, похожий на ворона, и послушный ему волк, и пещера, полная несметных сокровищ…»

Из темноты донесся голодный волчий вой. Лошадь испуганно заржала, переступила связанными ногами, сдвинувшись ближе к костру, ближе к хозяину.

Тэмуджин подбросил в костер немного сухого валежника. Пламя вспыхнуло ярче, отодвинув темноту и таящуюся в ней опасность. Тэмуджин снова лег, подложив под голову мешок, уставился в ночное небо, густо усыпанное яркими степными звездами. Перед его глазами снова засверкали сокровища из его сна… вот бы снова увидеть во сне ту пещеру!

Что-то ему мешало.

Он вытащил из-под головы мешок, запустил в него руку и нащупал твердый круглый предмет. Вытащил, взглянул при свете костра…

Это был головной обруч из тусклого серебристого металла с красным камнем посредине.

Тот самый обруч, который отдал ему похожий на ворона старик из его сна… так, значит, это был не сон?

Внезапно мой сон прервался, я проснулась, пытаясь понять, что меня разбудило. Наконец я осознала, что с улицы доносится до боли знакомый звук: жалобно выла сигнализация моей машины.

Всякий автомобилист кидается на этот звук, как молодая мать на плач своего единственного ребенка. Я не была исключением и тут же вскочила и бросилась к окну.

Пока я добежала до окна, завывания сигнализации прекратились, захлебнувшись в странном гудении, как будто мою бедную машинку кто-то придушил. Я припала к стеклу и увидела страшную картину, которая могла привидеться мне только в кошмарном сне: моя чудесная новенькая красненькая «Маздочка», моя гордость, горела темно-багровым пламенем, пылала, как костер в ночном лесу!

Возле нее бегали полуодетые встревоженные люди. Один из них возился с огнетушителем, другой звонил по мобильному, должно быть, вызывал пожарных и милицию, остальные просто паниковали, переживая за свои машины.

Я охнула, что-то на себя натянула и бросилась на улицу.

Вблизи зрелище оказалось еще страшнее, чем из окна.

Моя машина полыхала, как коробок спичек в руках душевнобольного. От нее веяло таким жаром, что у меня затрещали волосы, и я невольно отшатнулась. Вокруг суетились растрепанные, заспанные люди – хозяева соседних машин, которые боялись, что огонь перекинется на их собственность.

В том мужчине, который возился с огнетушителем, я узнала хозяина джипа, припаркованного рядом с моей «Маздой». Он все никак не мог привести огнетушитель в действие – то ли от волнения, то ли огнетушитель был неисправен. Увидев меня, он сквозь зубы чертыхнулся, высказал вкратце, что он обо мне думает, и от злости справился с огнетушителем. Из раструба хлынула мощная струя пены, как из сопла реактивного самолета, мужик не устоял на ногах и повалился на тротуар, не выпуская огнетушитель. Кто-то из зрителей помог ему встать, он направил струю на пламя, но это было все равно что пытаться залить ведром лесной пожар.

Тут, наконец, с тревожным завыванием подъехали две пожарные машины, из них вылезли большие сильные мужчины в громоздких защитных костюмах, похожие на марсиан, разогнали зевак, размотали шланги и принялись поливать все машины подряд – и мою красавицу (точнее, то, что от нее осталось), и соседние, которые уже начинали дымиться.

– Девушка, не стойте так близко! – проговорил, повернувшись ко мне, один из пожарных. Я что-то хотела ему ответить, но не смогла – зубы у меня стучали, как кастаньеты в руках испанской танцовщицы, меня трясло, как в приступе лихорадки. Пожарный увидел мое лицо и сочувственно покачал головой:

– Твоя, что ли?

Я смогла только кивнуть.

– Да не переживай так! – попытался утешить меня пожарный. – Наверняка ведь машина застрахована?

Я снова кивнула.

Не говорить же пожарному, что у меня в машине лежали чемоданы с одеждой и прочим барахлом. Пришлось бы объяснять слишком многое, практически всю историю, а мне этого совсем не хотелось, кроме того, я сейчас едва могла говорить.

С вещами, оставленными в машине по чистой глупости, придется распрощаться. Что там было-то? Норковая шуба, потому что именно ее мой благоверный грозился испортить в первую очередь, приличное осеннее пальто, новые итальянские сапоги, дорогущее вечернее платье, к нему открытые туфли, парочка костюмов… Да, хорошо хоть хоть хватило ума сохранить документы и кое-какие драгоценности при себе. Ну да ладно, сейчас лето, ни шуба, ни пальто мне не понадобятся еще долго. Что-то подсказывает, что вечернее платье тоже, так что переживем.

Но в главном пожарный был прав. Разумеется, моя машина застрахована. Однако и тут был один небольшой нюанс, который сейчас всплыл у меня в голове.

Дело было примерно месяц назад, еще до начала всех моих неприятностей.

В тот день я подъехала к дому, поставила машину на парковку и задержалась, вынимая пакеты из багажника. Рядом со мной остановился черный «Фольксваген». Его хозяин, толстый молодой парень в свитере от «Лакоста», выбрался из машины и показал мне на небольшую царапину на бампере моей красавицы «Мазды»:

– Глядите-ка, вы где-то приложились!

Я расстроилась.

– Ну, не переживайте, вы же наверняка застрахованы, – поспешил утешить меня толстяк.

– Так-то оно так, – вздохнула я. – Но я не заметила, когда это случилось, не оформила все по горячим следам и теперь набегаюсь и потрачу массу нервной энергии, пока докажу, что это страховой случай, и разберусь со страховой компанией…

– А какая у вас компания?

Я назвала.

– Да! – Он сочувственно вздохнул. – В этой компании трудно будет что-то получить, знаю по собственному опыту. Недавно я застраховался в компании «Вест-Страх», вот там любые выплаты без проблем и условия отличные!

– «Вест-Страх»? – переспросила я с интересом. – У них офис где-то рядом. Правда хорошая компания? У меня как раз прежняя страховка заканчивается…

– Не то слово! – оживился толстяк. – И для новых клиентов у них такие скидки, пальчики оближешь…

В общем, через полчаса я уже стояла в приемной страховой компании «Вест-Страх».

За стойкой сидела девица с кукольным личиком – вздернутый носик, ямочки на щеках, рыжие волосы, уложенные в сложную прическу. Она внимательно разглядывала ногти с потрясающим маникюром – на каждом пальце красовался цветок, причем все цветы были разные. Я подумала, что с таким маникюром ей непросто работать на клавиатуре. Услышав, что я хочу застраховать машину, она заметно оживилась и начала набирать на компьютере мои данные.

Как я и думала, дело у нее продвигалось очень медленно. Мало того что ей мешал немыслимый маникюр, у нее еще были большие проблемы с грамотностью, и вообще мне показалось, что она впервые видит обыкновенный компьютер.

Я уже пожалела, что пришла в эту компанию: если они не могут найти нормальную сотрудницу для работы с клиентами, может, и с остальными вопросами у них такие же проблемы?

Пока эта говорящая кукла пыталась напечатать полис, дверь у нее за спиной приоткрылась, и оттуда выглянул толстый мужик в сером костюме, подозрительно похожий на того парня с парковки, который меня сюда направил.

– Даша, – сказал он кукле. – Сделай мне кофейку!

– Александр Антонович, я сейчас не могу! – простонала она, мучительно пытаясь найти на клавиатуре букву «ы». – Вы видите, я новую страховку оформляю…

– Знаете что, я, пожалуй, пойду… – проговорила я, заглянув ей через плечо и увидев, что она пишет слово «автомашина» через «ы».

Тут мужик заметил меня. На лице его тут же возникло выражение неуемной радости, и он воскликнул:

– Девушка, вы наш новый клиент? Зайдите ко мне в кабинет, я вам хочу сделать ценный подарок! А за Дашу вы не беспокойтесь, она справится! Девушка толковая…

Я пожала плечами, но все же зашла в его кабинет.

Он тут же вручил мне бутылку французского шампанского и огромный настенный календарь с видами Канарских островов, пообещал, что в будущем году непременно сделает мне скидку в пятьдесят процентов страхового взноса (даже пометил это в своем блокноте), и закончил с подозрительным энтузиазмом:

– Главное правило нашей компании – заботиться о каждом клиенте как о родном, близком человеке! Понимаю, что это звучит удивительно, но скоро вы в этом убедитесь! В других компаниях клиентам приходится неделями добиваться своих законных выплат, у нас же такие вопросы решаются за считаные минуты…

Пока шеф заливался соловьем, кукольная Даша все же закончила оформлять документы, причем умудрилась сделать всего три ошибки, и я покинула офис компании в несколько раздвоенных чувствах. Условия у них были и вправду выгодные, но все же у меня остались какие-то неясные сомнения.

И вот теперь мне предстояло на деле проверить слова шефа страховой компании.

Пожарные закончили свою работу, и главный подошел ко мне.

– Вы, девушка, никому дорогу не перешли? – спросил он вполголоса и оглянулся по сторонам.

– В каком смысле? – по инерции спросила я и похолодела. – То есть вы думаете, что это поджог? А тут говорят, что сигнализация закоротила…

– Ну, милиция разбираться будет, а только я на своей работе всякого повидал. Машина, говорите, новая была? Так с чего ей коротить? Подумайте над моими словами, как бы хуже не было…

И он пошел к машине. А я бросилась домой.

– Ах ты сволочь! – крикнула я, врываясь в комнату, где Антон с самым похоронным видом лежал на диване, причем вид этот был настолько нарочитый, что я тут же поняла – он полностью в курсе событий и едва успел отскочить от окна. – Ты что же это делаешь? Думаешь, тебе это так с рук сойдет?

– О чем ты, Дина? – Свекровь просочилась в комнату и распахнула глаза. – Если ты думаешь, что это Антоша поджег твою машину, то он встать не может, я свидетель! И где угодно это подтвержу! У него нога не двигается!

– Я не думаю, я знаю! – крикнула я. – Это твоя… – я употребила непечатное слово и ничуть этого не стыжусь, – это она все устроила! Запугать меня решили?

– Оставь его в покое! – закричала свекровь. – Мы ничего не знаем!

Тут соседи сверху постучали в потолок, я плюнула и ушла спать.

На следующее утро после ночного пожара я явилась в офис компании «Вест-Страх». На входе сидела та же самая девица с кукольным личиком и умопомрачительным маникюром. Только маникюр теперь был другой – на каждом ногте были нарисованы не цветочки, а кораблики. Девица внимательно разглядывала в маленьком зеркальце какой-то невидимый невооруженным глазом прыщик на своем вздернутом носике. Заметив меня, девица торопливо спрятала зеркальце в верхний ящик стола, сложила на столе руки, как примерная ученица младших классов, и проговорила кукольным голосом с заученной интонацией:

– Я могу вам чем-нибудь помочь?

– Еще как можешь, Барби! – ответила я, сегодня я решила не церемониться, нервы были на пределе.

– Я не Барби, я Даша! – возразила девица, показав ногтем на аккуратный бейджик.

– Один черт! – отмахнулась я. – Мне нужно…

– Вам страховку оформить?

– Оформила уже! Мне бы насчет выплаты…

– Ах, выплаты! – Девица поскучнела. – Это вам Александр Антонович объяснит…

У меня в голове зазвенел тревожный звоночек. Не понравилось мне это «объяснит».

– Детка, – проговорила я, подойдя вплотную к столу Барби… то есть Даши. – Мне не объяснение нужно. Мне нужны деньги. Знаешь, такие, которые шуршат? Которые тебе дважды в месяц выдают в конверте. На которые ты покупаешь лак для ногтей, тушь для ресниц, губную помаду и прочие предметы первой необходимости! Мне нужны мои деньги – я понятно излагаю?

Барби испуганно взглянула на меня, схватила телефонную трубку и быстро проговорила в нее:

– Александр Антонович, тут клиентка насчет страховой выплаты… очень нервничает…

– Кто тебе сказал, что я нервничаю? – осведомилась я сухо. – Детка, ты не видела, как я нервничаю. И надеюсь, не увидишь. Это зрелище исключительно для взрослых.

– Пройдите к Александру Антоновичу! – пискнула девица и показала на дверь за своей спиной.

Я открыла эту дверь и вошла в знакомый кабинет.

За время с моего прошлого визита здесь совершенно ничего не изменилось. За столом сидел тот самый толстый тип, который дарил мне шампанское и заливался соловьем о немыслимой заботе, которой окружает его фирма каждого клиента.

– Здравствуйте! – сказал он, привстав из-за стола. – Чем я могу помочь? У вас какие-то проблемы?

– Надеюсь, что мои проблемы вы сейчас решите. И помочь вы мне очень даже можете. Деньгами.

– Не понял? – переспросил он, высоко подняв брови. – О каких деньгах вы говорите?

Похоже, у них это общая болезнь. Судя по всему, они все в этой фирме не знают, что такое деньги. В таком случае им можно только позавидовать. Они живут при коммунизме.

– О страховой выплате, – ответила я, стараясь не раздражаться, поскольку знаю по своему опыту, что раздражение только мешает благополучному решению любых проблем. – Я застраховала в вашей фирме машину. Автомобиль, если так вам понятнее. Средство передвижения на четырех колесах с мотором. Машина этой ночью сгорела. Вот мой страховой полис. В этом полисе предусмотрен такой случай, так что я хочу получить свои деньги. Вы мне совсем недавно в этом самом кабинете говорили, что в вашей фирме получение страховой выплаты занимает считаные минуты. Время пошло…

Он смотрел на меня с нескрываемой обидой, как школьник, которого поймали за списыванием. Наконец его лицо прояснилось, и он протянул руку:

– Покажите, пожалуйста, ваш полис!

Я положила полис на стол.

Страховщик уставился на документ с таким удивленным видом, как будто он был составлен на незнакомом языке – к примеру, на норвежском или, наоборот, на языке аборигенов острова Бора-Бора.

Полюбовавшись несколько минут страховым полисом, толстяк поднял на меня незамутненный взгляд и проговорил:

– Но позвольте, этот полис выдала вам страховая компания «Вест-Страх»!

– Ну да, – кивнула я, ничего не понимая. – Конечно.

– Но вы сейчас обратились в компанию «Страх-Инвест»!

– Что? – Я тряхнула головой, как после купания, чтобы осознать его слова. – Какая компания?

– «Страх-Инвест»! – повторил он медленно и внятно, как будто я была глухой или слабоумной, и показал на свой бейдж. На пластиковом прямоугольнике было черным по белому напечатано: «Частная страховая компания «Страх-Инвест». А. А. Башковитый, начальник отделения». – Возможно, вы не заметили перед входом в офис табличку с названием фирмы, это и привело к ошибке. Так что извините, мы ничем не можем вам помочь! – И этот башковитый тип сочувственно развел руками. – Как говорится, и рады бы… наша компания вообще известна вниманием к каждому клиенту, но вы, к сожалению, не наш клиент…

– То есть как это – не ваш? – опешила я от такой удивительной наглости. – Ведь я именно здесь, именно в этом самом кабинете оформляла свою страховку!

– Да, возможно, это так и было, – согласился Башковитый. – Возможно, что в этом помещении раньше размещался офис другой страховой компании. Я не могу исключать такого совпадения. Но теперь, как видите, здесь наш офис…

– Ваш? – повторила я. – Но ты же сам со мной здесь прошлый раз беседовал! – От злости я перешла на ты. – Ты же мне подарил бутылку дешевого шампанского и дерьмовый календарь, ты же курским соловьем заливался о том, как ваша компания заботится о каждом клиенте, словно о родном!..

– Зачем же так горячиться! – проговорил он обиженно. – Да, раньше я действительно работал в другой компании, но теперь сменил место работы. Насколько я знаю, это не возбраняется. Думаю, вы тоже не раз меняли место…

Вспомнив о своих проблемах с работой, я окончательно скисла и потеряла боевой настрой.

Черт его знает, может, и правда он перешел в другую фирму.

– А где теперь находится офис компании «Вест-Страх»? – спросила я Башковитого.

– Вообще-то обычно мы не даем справок о других компаниях, – проговорил он задумчиво. – Но в традициях нашей фирмы – всем, чем можно, помогать гражданам, даже если они не являются нашими клиентами… Алексей!

На его призыв откуда-то из-за шкафа появился очень похожий на него парень, в котором я узнала соседа по парковке, с чьей наводки обратилась в компанию «Вест-Страх». Он взглянул на меня равнодушно и повернулся к Башковитому.

– Алексей, – проговорил тот просительно. – Тут вот девушка интересуется, где сейчас находится офис страховой компании «Вест-Страх». Ты случайно не знаешь?

– Случайно знаю, – ответил тот. – Нигде.

– То есть как это – нигде?

Я почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног.

– Очень просто. – Алексей только сейчас обратил на меня внимание. – Эта компания разорилась и прошла процедуру банкротства.

– Что? – Я плюхнулась на случайно подвернувшийся стул. – Разорилась?

Слова до меня как-то плохо доходили, как сквозь толстый слой воды или такое же толстое стеганое ватное одеяло. – Значит, я не получу своих денег?

– Скорее всего, нет.

Я подняла глаза на этого толстого свиномордия и сказала с глубоким чувством:

– Но ведь это ты меня уговорил застраховаться в этой компании! Чуть не за руку сюда привел!

– Я уже не помню. – Он пожал плечами. – Вообще-то своей головой надо думать…

И тут до меня все дошло.

Эти мерзавцы набрали клиентов, таких же доверчивых лопухов, как я, собрали у них уйму денег и тут же объявили себя банкротами, а денежки клиентов присвоили!

Самое обидное в этой ситуации было чувствовать собственную глупость и доверчивость. А я-то всегда считала себя умной и предусмотрительной девушкой!

– Жулики! Ворюги! – закричала я. – Я вас выведу на чистую воду! Я добьюсь справедливости!

– Алексей, – проговорил Башковитый, повернувшись к своему двойнику. – Позови охрану!

Тут я отчетливо представила дальнейшее развитие событий.

Сейчас придет здоровенный охранник, в лучшем случае просто выставит меня из офиса, а в худшем еще и накостыляет, так что ко всем моим неприятностям добавится еще парочка синяков и ссадин, не говоря уже о моральном унижении.

– Не надо охраны, – проговорила я сквозь зубы и пошла к выходу.

Кукольная девица в приемной проводила меня испуганным взглядом и вернулась к изучению собственного носа.

Я зашла за угол и вынуждена была остановиться, потому что от ярости стучало в висках и перед глазами плавали красные мухи.

Дрожащими руками я достала мобильник и набрала номер мужа, теперь уже точно бывшего.

– Слушай, ты, ублюдок! – прошипела я. – Я сейчас же иду в милицию. И указываю в заявлении на тебя! Пускай они расследуют поджог, подозреваемый у них уже есть!

И отключилась, чтобы не слышать ненавистный голос.

По дороге мне попалась вывеска кафе, и я решила выпить там чаю, чтобы немного успокоиться и собраться с мыслями. Заодно подсчитать потери.

В кафе было по утреннему времени пустовато, я села в уголке под кондиционером и неожиданно для себя заказала целый завтрак – блинчики с медом, кофе с молоком и сахаром и еще булочку. Странно, раньше я на мучное и не смотрела, кофе пила крайне редко и уж сахар и сливки вообще не употребляла. Не то чтобы фигуру берегла, просто считала, что так полезнее.

Мой ежедневный завтрак состоял из половинки грейпфрута, стакана зеленого чая и тоста из муки грубого помола, причем на тост я не намазывала даже диетического джема. Не хотелось.

Но сейчас некогда было об этом думать, имелись более важные задачи.

Итак, работы нет, мужа нет, машины нет, денег тоже нет. На карточке пусто – откуда взяться накоплениям, если человек недавно купил новую машину? Ох, не напоминайте… И с жильем, кажется, тоже проблемы. Пугнуть муженька милицией, может, он отвяжется? Да не станут они ничего расследовать, но дело все же завести обязаны.

Да, нынешнюю ситуацию, пожалуй, не назовешь просто полосой неудач. Как в анекдоте про зебру – полоска белая, полоска черная, полоска белая, полоска черная, задница…

И это не про меня, даже не знаю, как назвать то, что со мной происходит.

Ну не бывает таких совпадений, чтобы сразу и на работе такая подлянка, и муж так по-свински поступил, да еще и в страховой компании на мошенников попала! Определенно, это неспроста. Мать моя сказала бы в этом случае – Бог наказывает. Но за что?

По аналогии я вспомнила мать и брата. Больше двух лет их не видела. И что теперь – бежать к ним и жаловаться на судьбу-злодейку? Я вспомнила, как мы расстались, как брат кричал вовсе уж что-то несусветное, а мать обвинила меня в смерти отца. А я в то время была младенцем, всего месяц от роду!

Я вышла из кафе и оглянулась в поисках подходящей маршрутки. Вот, кажется, нужная вывернула из-за угла. Я уже лет пять передвигаюсь на автомобиле и плохо знаю общественный транспорт.

Я подошла совсем близко к проезжей части, и тут, прямо рядом со мной, остановилась машина, выскочил здоровенный такой парень и мигом втянул меня внутрь, я даже пискнуть не успела.

Все случилось так быстро, что опомнилась я уже в салоне, крепко зажатая между двумя здоровенными типами.

– Куда вы меня везете? – закричала я. – Помогите!

И попыталась вырваться и пихнуть одного из парней ногой. Это было все равно что пытаться пихнуть каменную статую.

На повороте машину тряхнуло, я навалилась на второго парня и укусила его в плечо. Чуть зубы не сломала, а он даже не поморщился. Тогда второй нажал пальцем какую-то точку у меня на шее, было не то чтобы больно, просто я поскучнела и дальше сидела тихо, как мышка, потому что вдруг стало все равно.

Машина выехала за город, там были какие-то промышленные корпуса, потом чахлый лесок, а потом большая строительная площадка. Порядком запущенная, вместо котлована – просто большая яма, никакой техники. Сбоку притулился небольшой домик – не то бытовка строителей, не то жилье сторожа.

Меня вывели из машины и почти волоком потащили внутрь бытовки. Помещение было относительно просторное и чистое, там стоял дешевый письменный стол и диван, обитый материей в желто-зеленую клетку. Парни бросили меня на ломаный стул, потом один вышел, а второй устроился на диване.

За столом сидела Аксюта. Когда я ее узнала, из меня полились совершенно нецензурные слова. Она подождала немножко, потом сделала знак своему громиле, и он дал мне по шее, так что у меня клацнули зубы, да еще язык прикусила, так что рот наполнился кровью.

– Заткнись, – спокойно сказала она, – заткнись и слушай. Я два раза повторять не буду. Вот заявление на развод, ты его подпишешь, все остальное тебя не касается. Разведут быстро, тебе и ходить никуда не надо. И с квартирой – подписываешь отказ от своей доли в пользу мужа, а тебе я комнату уже подобрала.

– Комнату? – возмущенно вскинулась я. – Да ты в уме ли, тетя? Какую еще комнату?

– Надо будет – поедешь хоть в подвал! – припечатала Аксюта. – Или вообще из города на фиг выпишу! Деревня Запечье – не желаешь?

– Я заявление в милиции оставила, – быстро проговорила я, – там все написано – про машину и вообще…

– Не смеши, – отмахнулась она, – никуда ты не ходила, а если и оставила заявление, никто его читать не станет!

Какая же я дура, что позвонила Антону! Он нажаловался этой монстрихе, она-то оперативно действует, сразу меня сцапала.

– Будешь подписывать? – снова спросила Аксюта.

– Да пошла ты! – заорала я и плюнула кровью.

Я метила в нее, а попала на документы. В ту же минуту громила схватил меня и заломил левую руку за спину. В глазах потемнело от нестерпимой боли.

– Больно? – спросила Аксюта. – Посиди спокойно и послушай. Ты, дорогая, никто и звать тебя никак. Вот дам я команду – и придушат тебя прямо здесь, а потом закатают в бетон в фундаменте нового дома. И никто никогда не найдет, знаешь почему? Потому что искать не станут. Некому искать. На работе тебя не хватятся, а муж скажет, что уехала ты далеко, с любовником. И все. Родственников у тебя нет, а кто остался – тем до тебя никакого дела.

Я слушала ее и понимала, что она совершенно права, так оно и будет. Может, оттого, что Аксюта говорила так буднично и спокойно, я ей поверила.

В самом деле, кто я теперь? Никто и звать никак. Была деловая женщина, много работала, получала приличную заработную плату, люди в подчинении были, муж, квартира трехкомнатная. И все это улетучилось за очень короткое время, буквально в один миг. Так, может, ничего и не было? Может быть, мне только казалось, что у меня достаточно прочное положение, а на самом деле все, что я создавала упорным трудом, не гнушаясь мелких гадостей, – фантом, карточный домик, готовый развалиться от малейшего прикосновения?

– И не стану я тебя убивать только потому, – продолжала Аксюта, – что у Антона из-за этого неприятности будут. Если пропадешь ты, то развод не оформить, из квартиры тебя сразу не выписать, пойдет юридическая тягомотина… А мне надо быстрее, я – человек деловой, поэтому сделаем все законно.

– Законно? – Я попыталась усмехнуться, но громила еще сильнее заломил руку, так что я застонала.

– Подписывай бумаги, и разойдемся красиво! – миролюбиво предложила Аксюта, сделав незаметный знак своему бодигарду, чтобы не слишком усердствовал.

– Слушай, – пропыхтела я, – ну за каким чертом он тебе сдался? Ну, невтерпеж, что ли? Так от него в постели толку мало, это я тебе совершенно серьезно говорю! Вообще, у него внутри ничего нет, это вывеска одна красивая! Я за полтора года его изучила вдоль и поперек, с него толку не будет, он любой проект провалит, не сможет ничего добиться! Мне он, конечно, тоже не нужен, но тебе-то зачем такое барахло? Еще деньги на него тратить!

– Учту твои замечания, – буркнула Аксюта, – но хватит разговоров. Ты поняла уже, что со мной шутки шутить не стоит? Убить тебя не убью, а руки-ноги Леша переломает запросто. Будешь по больницам муниципальным валяться…

На этом месте Леша снова заломил руку. Я уже притерпелась, так что даже не вскрикнула.

– Ну, ломать руку? Последний раз спрашиваю… Сначала левую, чтобы правой подписать смогла…

Я взглянула искоса на свою мучительницу.

В том, что Леша по ее приказу не только сломает мне руку, но и свернет шею, как цыпленку, я не сомневалась. Не то чтобы я потеряла волю к сопротивлению, просто старая истина о том, что плетью обуха не перешибешь, возникла передо мной во всей красе.

Потихоньку во мне разрасталось одно сильное чувство – любопытство. До какой степени судьба может издеваться над человеком? И для чего было отнимать у него работу, имущество, квартиру, чтобы потом отнять жизнь? Нет, жизнь судьба мне оставит, это точно, кто-то могущественный там, наверху, небось хочет понаблюдать, как я стану барахтаться.

– На, подавись! – Я не глядя поставила везде свою подпись.

Аксюта внимательно просмотрела документы и кивнула своему Леше:

– Давай!

На миг я испугалась – не задумала ли она все же меня убить, но Леша мигом сдернул меня со стула и потащил к выходу, так что сердечного прощания с мадам Аксютой у нас не получилось. Впрочем, не знаю, как она, а я и не собиралась.