Текст книги "Карты древнего мага"

– Даже ты мне не веришь…

– Да я бы и хотела верить, но, так или иначе, здесь нам больше нечего делать!

С этими словами Лиля развернулась и пошла к выходу.

Надежда хотела пойти следом, но тут заметила, что на бетонном полу, на том самом месте, где прошлый раз она видела «повешенного», что-то блестит. Она пересекла помещение, наклонилась и подняла небольшой металлический предмет.

– Здравствуйте, Николай Борисович! – Тренер Гриша с подчеркнутой вежливостью приветствовал уважаемого клиента, лысеющего мужчину средних лет. – Сегодня у нас мало посетителей, вы будете в зале почти один.

– Да мне без разницы! – буркнул клиент и пошел к раздевалке.

– И нам сегодня нужно заняться вашей правой икроножной мышцей! – бросил Гриша ему вслед, но клиент не оглянулся.

«Вот так всегда! – подумал Гриша обиженно. – Ты к ним со всей душой, а они на тебя смотрят как на прислугу! Даже поздороваться ему западло!»

Он снова уткнулся в телефон, от которого оторвался ради ценного клиента. На его любимом сайте знакомств появилась новая фемина. Если верить выставленной фотографии, очень даже ничего. Но разве можно верить фотографиям на сайте?..

Гриша просмотрел профиль новенькой, написал ей коротенькое сообщение и только тогда спохватился – Николай Борисович до сих пор не вышел из раздевалки. А ведь прошло уже минут двадцать…

Тренер подошел к двери, приоткрыл ее и негромко окликнул клиента:

– Николай Борисович, у вас все в порядке?

Тот не ответил.

Да что там с ним случилось?

Гриша не любил иметь дело с возрастными клиентами. Никогда не знаешь, чего от них ждать – вдруг станет плохо во время тренировки, не дай бог, инфаркт прихватит, и придется с ним возиться…

– Николай Борисович, вы здесь? – повторил он погромче и вошел в раздевалку.

Раздевалка была разгорожена металлическими шкафчиками на несколько отсеков. В ближнем отсеке, который Гриша видел от двери, никого не было.

– Николай Борисович! – повторил он громко. – Вы в порядке?

И снова никто ему не ответил.

У тренера появилось чувство, что его ждут неприятности. Причем неприятности серьезные. Но делать нечего – он обошел шкафчики, заглянул в следующий отсек… и попятился со словами:

– Пипа суринамская!

Это выражение Гриша услышал несколько лет назад. Он не знал, что оно означает, но оно глубоко засело в его памяти и выскакивало каждый раз под действием стресса, удачно заменяя отечественные непечатные выражения.

А стресс был налицо, потому что в отсеке между шкафчиками Гриша увидел Николая Борисовича.

Но в каком виде!

Клиент был подвешен за левую ногу к потолочному светильнику вниз головой. Правая нога была неловко подвернута, рот широко открыт, а глаза выпучены. Он успел переодеться и сейчас был облачен в синий спортивный костюм от Валентино и дорогущие кроссовки. Правда, на нем вся эта крутая экипировка смотрелась как на корове седло, потому что Николай Борисович был мертв, а смерть, как известно, никого не красит.

– Говорил я ему, что нужно проработать правую икроножную мышцу… – проговорил Гриша, ни к кому не обращаясь.

Он сел на скамейку, тяжело вздохнул и достал телефон.

Администратор центра Вахтанг Ираклиевич строго инструктировал персонал, что в случае любых неприятностей, чрезвычайных происшествий и нештатных ситуаций, прежде чем вызывать полицию или другие государственные службы, нужно звонить ему или владельцу центра. Но владелец постоянно находился на Мальдивах, и звонить ему было бесполезно. Поэтому Гриша набрал номер администратора.

– Чего тебе? – буркнул тот недовольно. – Если по ерунде звонишь, уволю!

На заднем плане прозвучал капризный женский голосок:

– Буба, ну ты скоро?

– Сейчас, котик! – отозвался администратор и снова прорычал: – Чего звонишь? Если по ерунде…

– Вахтанг Иродович… тьфу, Ираклиевич, не по ерунде! У нас ЧП!

– Что еще за ЧП? Трубу опять прорвало?

– Хуже… клиент того…

– Чего – того?

– Умер… – понизив голос, произнес Гриша.

– Кто?

– Николай Борисович…

– Тот самый?

– Он… Творогов…

– Блин горелый! Только этого не хватало! Самый важный клиент!

Вахтанг Ираклиевич шумно выдохнул и деловито осведомился:

– На тренажере? Сердце не выдержало? Сколько раз я тебе говорил – давай нагрузки поменьше!

– Да он еще до зала не дошел. В раздевалке умер. И это… это точно не сердце.

– А ты откуда знаешь? Ты что – врач?

– Вы приезжайте, посмотрите – тоже сразу поймете, что не сердце.

– Да уж приеду! Жди!

– В полицию позвонить?

– До моего приезда никуда не звони!

Администратор отключился.

Гриша снова вздохнул: что бы ни случилось, его всегда объявляют крайним.

Он принял позу роденовского мыслителя и стал ждать Вахтанга Ираклиевича, время от времени косясь на повешенного клиента. Потом вытащил телефон, открыл прежний сайт знакомств, но настроение пропало. Он все время чувствовал присутствие мертвого Николая Борисовича.

Тот едва заметно покачивался. Неловко подогнутая нога задевала за один из шкафчиков.

– Да, правую икроножную так и не проработали… – вздохнул Гриша.

Тут ему в голову пришла свежая мысль, и он сфотографировал покойника на камеру телефона. Не каждый день удается сделать такой кадр…

В эту минуту в коридоре раздались торопливые шаги, и в раздевалку влетел взмыленный администратор.

– Где? – рявкнул он, озираясь.

– Вон там…

Вахтанг Ираклиевич увидел висящего вниз головой клиента, и лицо его приобрело цвет трески под томатным соусом.

– Только этого не хватало! – прорычал он, переводя взгляд с Гриши на повешенного и обратно. – И нет бы кто другой, но этот… А ты как допустил? Ты куда смотрел?

Тут он заметил телефон в руке Гриши и разъярился пуще прежнего:

– Вот ты куда смотрел! В телефон пялился! Небось на каком-нибудь сайте знакомств зависал?

– Да ничего подобного! – с обидой в голосе протянул Гриша. Особенно обидно ему было, что Вахтанг с первого раза угадал. – Ничего подобного! – повторил он. – Я в телефоне смотрел методы оказания первой помощи!

– Ты еще спорить будешь? – оборвал его администратор. – Все, ты мне надоел! Уволен! Чтоб ноги твоей здесь больше не было!

Гриша растерянно смотрел на Вахтанга Ираклиевича.

– Что стоишь? Выметайся!

Гриша шел по улице в самом скверном настроении. Вот за что Вахтанг его уволил? Он просто оказался не в то время и не в том месте. Ему просто не повезло. А этот… Иродович сразу уволил!

Нет, нужно ему отомстить! Вот только как? Чем может отомстить простой парень вроде Гриши своему бывшему начальнику?

И тут он сообразил чем.

Ведь он успел сфотографировать мертвого Николая Борисовича! И не просто мертвого – а висящего в такой удивительной позе! С такой фотографией он может соединить приятное с полезным – не только отомстить Вахтангу, но и денег заработать!

Гриша зашел в первое попавшееся заведение, заказал чашку кофе и достал телефон. В два счета нашел номер какой-то бульварной газетенки, позвонил туда и, услышав утомленный голос, проговорил:

– У меня есть для вас эксклюзивный материал. Не только эксклюзивный, но и сенсационный. Но только он небесплатный…

– Опя-ять! – Гришин собеседник, несомненно, зевнул. – Вы сегодня уже семнадцатый! К вам соседский попугай залетел или кот спрыгнул с пятнадцатого этажа?

– Если вы так, я могу позвонить в другую газету.

– Да ладно, ладно, молодой человек, не обижайтесь! Что у вас там?

– Сейчас я пришлю вам фотографию, и вы уже посмотрите, готовы ли заплатить за мой материал…

Он прервал разговор, переслал на адрес газеты фотографию повешенного, а затем перезвонил.

Голос сотрудника редакции звучал совсем по-другому:

– Это в самом деле круто! А где сделана фотография и как зовут мертвеца?

– Я же сказал – материал стоит денег. Переведите мне на телефон, и я все вам расскажу…

Гриша назвал сумму, которую в фитнес-центре зарабатывал за два месяца. Собеседник не стал спорить и тут же перевел деньги, так что Гриша подумал, что продешевил.

Едва рассветало, когда монах в темно-коричневой сутане подошел к покосившейся лачуге, притулившейся к кладбищенской стене.

Следом за ним шагали три рослых кнехта из городской стражи, последним семенил тщедушный Фогель, секретарь господина городского судьи.

Когда монах уже собрался постучать в дверь лачуги, дверь словно сама приоткрылась и оттуда выскользнула на улицу тощая одноглазая черная кошка.

Монах перекрестился, стражники испуганно попятились, Фогель плюнул через плечо.

– Точно, ведьма! – проговорил один из стражников. – Как бы она нас не заколдовала! Мой троюродный брат, который живет в Аахене, как-то повздорил с тамошней ведьмой, и она тут же наслала на него дурную болезнь…

– А может, она сама обратилась кошкой, чтобы скрыться от нас? Тогда мы уйдем ни с чем!

– Тише вы! – прикрикнул монах на стражников и постучал в дверь.

– Кто там в такую рань? – послышался из лачуги мелодичный женский голос.

– Именем господина нашего имперского графа Карла Вильгельма и его преосвященства епископа Пфальцского! – проговорил монах и, не дожидаясь ответа, вошел в лачугу.

Стражники и секретарь судьи, опасливо крестясь и озираясь, последовали за ним.

Лачуга, куда они вошли, была так мала, что все они едва смогли в ней поместиться. Внутри было темно и смрадно, как в хлеву. Освещало ее только багровое пламя очага. Потолок был так низок, что всем вошедшим пришлось пригнуть головы.

В самом темном углу лачуги стояла деревянная кровать, больше похожая на сундук без крышки, в которой спала, разметавшись, рыжеволосая девочка. Она спала так крепко, что даже приход посторонних людей не разбудил ее.

Над очагом сохли на веревке пучки трав и кореньев, над ним же кипел котелок с каким-то варевом. Возле стояла молодая женщина в поношенном платье, с растрепанными рыжими волосами. Видно, перед появлением незваных гостей она помешивала похлебку, потому что в руке у нее был оловянный половник.

Теперь же она повернулась к вошедшим и удивленно проговорила:

– Что вам угодно, господа?

– Ты – Катрина, знахарка и колдунья?

– Я – Катрина, это правда. Но я не колдунья, а травница и лекарь. Если кто-то из вас заболел, я готова помочь ему, но остальных попрошу выйти из моего дома, ибо здесь и так тесно.

– Даже если бы я был тяжело болен, то не стал бы лечиться у приспешницы Сатаны! – неприязненно проговорил монах.

– Что вы такое говорите, сударь? – женщина исподлобья взглянула на него. – Зачем упоминаете в моем доме врага рода человеческого? Его только помяни – а он тут как тут!

– Затем, что у нас есть неопровержимые свидетельства, что ты ему верно служишь!

– Глупости какие! – Женщина помешала в котелке.

– Глупости или нет, установит суд. А мы пришли, чтобы препроводить тебя в узилище и обыскать твое жилище, дабы отыскать доказательства колдовства и чернокнижия.

– Ищите, сколько хотите! Дом у меня небольшой, так что много времени у вас это не займет.

Монах сделал знак стражникам.

Они схватили женщину за руки и отвели к двери.

Монах и один из стражников принялись осматривать жилище, Фогель встал поближе к очагу, где было больше света, и принялся записывать все, что они находили.

– Горшки глиняные, две штуки… – бубнил стражник.

– Глиняные, две штуки… – повторял за ним секретарь судьи, поскрипывая пером.

– Ложки оловянные – тоже две… тарелки глиняные – четыре… половник оловянный…

– Осторожно, не перебейте мою посуду! – фыркнула Катрина. – Мне негде будет взять новую!

– Тебе не о посуде нужно тревожиться, а о жизни, а паче того – о спасении души!

– Сушеные травы – несколько связок…

– Забери их с собой, мы покажем городскому лекарю и палачу, пусть скажут, целебные ли это травы или вредоносные.

– Горшок с какой-то зеленой мазью…

– Это целебная мазь, которая помогает от нарывов и фурункулов, – спокойно сказала Катрина.

– Тоже покажем лекарю и палачу…

– Кстати, вам, господин стражник, эта мазь тоже была бы полезна, – обратилась Катрина к одному из кнехтов, на носу которого пламенел огромный фурункул.

– Ни за что не стану лечиться у ведьмы! – рявкнул стражник и истово перекрестился.

Наконец шум, который подняли стражники, разбудил девочку. Она села в кровати, оглядела комнату, полную незнакомых людей, и захныкала:

– Мама, мамочка, что эти люди делают у нас дома?

Катрина не успела ответить, господин Фогель опередил ее:

– Мы служим закону, девочка!

– Что это за закон, который велит вам трогать мои игрушки? – и девочка заплакала в голос.

Катрина рванулась к дочери, чтобы приласкать, но стражники удержали ее.

– Не плачь, Мицци! – попыталась Катрина утешить ее издали, и девочка понемногу успокоилась.

Наконец обыск был закончен – он не занял много времени, поскольку имущества у Катрины было совсем немного.

И тут один из кнехтов передвинул скамеечку, стоявшую возле очага, наклонился и поднял с пола какую-то карточку.

– Что ты там нашел? – Монах коршуном кинулся к стражнику и выхватил у него карточку.

Это была обыкновенная игральная карта – шестерка пик.

Монах внимательно осмотрел ее с обеих сторон, поднеся карту к самому лицу.

Обратная сторона карты была покрыта мелким растительным узором – по всей поверхности вились ветви, покрытые узорными листьями.

И вдруг монаху показалось, что перед ним – не рисунок, не узор, а настоящие, живые листья, чуть колеблемые легким ветерком. А из-за этих листьев за ним кто-то следит…

У монаха закружилась голова, ему почудилось, будто какая-то неведомая сила затягивает его в гущу колеблющейся листвы… и там, среди этой листвы, он увидел огромную змею с круглыми немигающими глазами, обвившую ствол дерева…

Монах вздрогнул, попятился, выронил карту…

И очнулся, осознал себя в тесной и смрадной лачуге возле угасающего очага.

А карта, которую он только что держал в руке, лежала теперь на раскаленных углях, и края ее уже занялись пламенем.

Монах вскрикнул, бросился к очагу и выхватил из огня карту.

Она уже обгорела по краям, но середина уцелела.

– Что это за карта? – осведомился монах, сверля Катрину взглядом.

– Обыкновенная карта, – женщина пожала плечами. – Такими картами можно играть, а можно гадать – на любовь или на ожидающие вас неприятности.

– Гадание – грех! Одному Господу ведомо будущее!

– Тогда все вокруг грешники. Вот господин Фогель на прошлой неделе приходил ко мне погадать…

– Да ничего я не приходил… – забубнил секретарь, – то есть приходил, но не затем… я хотел купить траву от тараканов, а она мне сама предложила погадать…

– Ладно, можешь не оправдываться! – отмахнулся от него монах. – Обыск закончен, отведите ведьму в дом судьи и поместите там в подвал, я разберусь с ней позднее.

– Подождите одну минуту, господа! – Катрина повернулась к дочери и сказала: – Мицци, иди к моей сестре Аннелизе и попроси, чтобы она приютила тебя, пока моя судьба не разрешится.

Девочка, тихо хныкая, вышла из лачуги и отправилась к тетке.

Катрину повели в дом судьи, а монах отправился в лавку господина Дроссельмайера.

Два последующих дня сердце у Надежды было, что называется, не на месте. Теперь-то она точно знала, что после новой инсталляции с манекеном будет еще одно убийство. Вот знала – и все. И совершенно незачем было Лильке так на нее смотреть! Она, Надежда, вообще больше с ней разговаривать не будет.

А тут еще муж уехал в командировку, и Надежда Николаевна оказалась предоставлена самой себе. В голову лезли разные мысли, например о том, что она могла бы предотвратить убийство, но ничего не сделала.

– А что я могла сделать? – спросила она у неторопливо появившегося в спальне кота. – Когда я понятия не имею, где этот злодей совершит очередное убийство.

Кот даже не взглянул в ее сторону, ему были чужды Надеждины метания. Он хотел на дачу, на свежий воздух, на травку, и чтобы птички пели, и мышки бегали. По причине солидного возраста птичек Бейсик давно уже не ловил, но любил за ними наблюдать.

Кот тяжело вздохнул и вспрыгнул на подоконник.

– И думать не смей! – пригрозила Надежда, хотя окно было закрыто. – Уже устроил мне веселую жизнь! Все из-за тебя! Все мои неприятности из-за тебя!

Кот повернул голову в ее сторону и посмотрел укоризненно. Надежда тут же устыдилась и почесала его за ухом.

– Ничего, скоро поедем на дачу, вот Саша вернется – и непременно отвезем тебя…

Она пошла в комнату и машинально включила телевизор, только потом осознав, что выбрала криминальные новости.

– Ужасное убийство произошло вчера утром в фитнес-центре «Балтийский ветер», – произнесла ведущая.

Надежда тут же уткнулась в экран, где показывали здание фитнес-центра – красивое, современное. Было видно, что люди туда ходят небедные. Показали полицейскую машину и людей в форме и в штатском, которые торопились к дверям центра, отмахиваясь от журналистов. Чуть поодаль стояла небольшая толпа зевак. Показали зал для тренировок – очевидно, какой-то шустрый репортер сумел просочиться внутрь. Потом показали, как два рослых санитара тащат носилки, на которых лежит покойник в черном мешке.

– Как вы можете объяснить эту странную смерть? – бросились к ним журналисты.

– Отвали! – хмуро буркнул один из санитаров. – Не мешай работать.

Странная смерть! – Надежда навострила уши.

– Убитый, Николай Борисович Творогов, известный бизнесмен, был найден сегодня… – вещала ведущая, но тут камера снова показала вход в фитнес-центр и какого-то мордатого типа, который крикнул, что не будет никаких комментариев и, вообще, пусть все расходятся, нечего тут смотреть, не кино и не цирк.

Надежда Николаевна поняла, что ничего путного она больше не узнает, и обратилась к интернету.

Разумеется, там она нашла все, что нужно.

«Жуткое убийство бизнесмена! – кричали заголовки. – Мужчина подвешен вниз головой!»

– Так я и знала. Это то самое убийство! – простонала Надежда и быстро просмотрела пару новостных сайтов, где говорилось примерно то же самое, что и по телевизору, только более хлестко, а на третьем нашла фотографию. «Эксклюзив! – утверждалось там. – Не показывайте детям!»

И правда, детям такое показывать не стоило. Надежда хоть и ожидала чего-то подобного, но все равно едва не вскрикнула.

Человек висел вниз головой, подвешенный за ногу, другая нога нелепо болталась в воздухе. Тело точно повторяло позу манекена. Или позу Повешенного на карте Таро.

Лица видно не было. Одет был мужчина в спортивный костюм – но, разумеется, не тот, старый, с надписью «Динамо», а в дорогой, фирменный. И кроссовки тоже новые, дорогие.

Приличный такой мужчина, немолодой, но и не старый. Бизнесмен. Король треф, в общем.

От созерцания фотографии Надежду отвлек звонок телефона.

– Надежда Николаевна! – пискнула на том конце Лиля.

– Говорила я тебе, – зловеще начала Надежда, – говорила, что так будет! А ты мне не верила…

– Да я верила…

– Если бы мы успели вовремя… – снова завелась Надежда, но тут же сдалась. – Да ничего бы мы не смогли сделать! Ладно, проехали! Разузнай все про этого бизнесмена Творогова. Может, он имеет какое-то отношение к Пете Безбородову? Хотя вряд ли. Не верю я, что этого Петю его родственники по отцу заказали, не тот уровень, чтобы из-за него четверых ухайдакать. Одно тебе скажу: будут еще убийства.

– Надежда Николаевна, вы что-то знаете! – закричала Лиля. – Я уверена…

– Знаю, да не скажу! – отмахнулась Надежда и отсоединилась.

Еще не хватало рассказывать про карточных королей и дам, тогда ее точно на смех поднимут!

И вот что теперь делать? Мыслей не было никаких, и Надежда Николаевна решила в кои-то веки заняться домашним хозяйством. В самом деле, не бегать же по городу в поисках следующего манекена, как таракан под дихлофосом!

Она запустила стиральную машину, развесила в шкафу кое-какую одежду, вытерла пыль и вышла в прихожую, чтобы аккуратно расставить обувь. Это ужас, сколько песка вносится в квартиру!

Заметая песок, Надежда Николаевна задела вешалку, та покачнулась, и куртка слетела на пол. Кот тут же направился к ней с намерением поваляться всласть.

Он обожал валяться на одежде и линять на нее, причем чем красивее и дороже была одежда, тем больше шерсти вылезало на нее из рыжего чудовища.

Надежда была в этом смысле стреляным воробьем, так что, придя вечером из гостей или из театра, никогда не оставляла нарядное платье на стуле. Так можно и без платья остаться. Мало того что шерсть, так еще и когтями раздерет.

Поэтому она мигом схватила куртку, ногой отпихивая кота, и из кармана что-то вылетело, звякнуло и покатилось по плитке. Бейсик тут же прыгнул за металлическим предметом, поймал его, накрыл лапой, как сбежавшую мышь, и сел рядом в позе льва.

– Хорош! – восхитилась Надежда. – А теперь дай посмотреть, что там такое.

Минут десять они препирались, потому что кот очень не любил, когда у него отнимали игрушку, но наконец Надежде удалось одержать верх с помощью пылесоса. У кота с пылесосом были сложные, натянутые отношения.

Металлический предмет оказался номерком из гардероба. Самый обычный круглый номерок, с дыркой посредине, чтобы вешать на крючок. По периметру шла надпись: «Районная библиотека им. Скабичевского, № 16».

Надежда задумалась, откуда взялся этот номерок, и вспомнила, что она нашла его в том самом заброшенном здании, где видела инсталляцию с подвешенным за ногу манекеном.

«Собственно говоря, вряд ли я нашла его просто так, и отмахиваться не следует», – подумала Надежда Николаевна и сказала коту:

– Нужно съездить в эту библиотеку! Могу я, в конце концов, посетить этот очаг культуры?

Бейсик посмотрел очень выразительно, он-то прекрасно знал свою хозяйку и видел ее насквозь.

– Сниму с довольствия! – привычно пригрозила Надежда, но кот не поверил.

Надежда запихнула пылесос обратно в кладовку, оделась поскромнее и отправилась в библиотеку.

Библиотека имени Скабичевского находилась в центре и занимала весь первый этаж большого старого дома.

Дом, впрочем, был в хорошем состоянии, недавно отреставрирован. Надежда нашла вход, с удовлетворением убедилась, что библиотека открывается с одиннадцати часов, то есть уже открыта, и потянула на себя тяжелую дубовую дверь.

За дверью оказался небольшой холл, справа – отгороженная стойка с пустыми вешалками, слева расположены две двери с табличками: «Абонемент» и «Читальный зал». Еще была доска объявлений. В холле не было ни души и не слышалось никаких звуков и разговоров. Ну понятно, библиотека. Тут люди не поют и не танцуют, а книжки читают в полной тишине.

Прежде чем отправиться на поиски людей, Надежда внимательно прочитала объявления на доске. Сразу бросалась в глаза строжайшая надпись: «Вход в помещение библиотеки в верхней одежде запрещен!» И ниже тем же шрифтом: «По причине летнего времени гардероб не работает. За оставленные там самовольно вещи администрация библиотеки ответственности не несет».

– Очень логично, – вздохнула Надежда, оглядев свою куртку.

Интересно, считается ли куртка верхней одеждой. Получалось, что считается, куртка была довольно плотная. Но оставлять ее просто так в гардеробе не хотелось. Библиотека открыта, заходи кто хочешь, а куртка почти новая, куплена в дорогом магазине, правда, со скидкой.

Оглядев пустые вешалки, Надежда вспомнила про найденный номерок и зашла за стойку. Шестнадцатый номер, естественно, отсутствовал, вместо него на крючке висел ключ. Самый обычный металлический ключ с фигурной бородкой.

Надежда Николаевна сняла ключ и повесила на его место номерок, а ключ убрала в карман, сама не зная зачем. После чего убрала куртку в пакет.

Из гардероба был виден небольшой коридор и указатель перед ним: «Выставка художественных кукол Тамары Корюшкиной. Вход свободный». Внизу цветная фотография соломенной куклы с веселой физиономией и в голубой шляпе – ну, точь-в-точь незабвенный Страшила Мудрый из известной сказки.

Надежда Николаевна сделала независимое лицо и прошла в направлении указателя.

В конце коридора у раскрытой двери на стуле сидела сухонькая аккуратная старушка и вязала полосатый шарф. Шарф был уже такой длины, что вполне годился для шеи жирафа. Увидев Надежду, старушка обрадовалась и сказала, что выставка очень интересная, а художница очень талантливая, и куклы у нее замечательные. Вот только посетителей, к сожалению, было мало, потому что не было рекламы. Звонили журналистам – так на открытие никто так и не пришел. Видимо, решили, если бесплатно, так, значит, и смотреть не на что.

Еле отвязавшись от словоохотливой старушки, Надежда Николаевна прошла в выставочный зал – и тут же поразилась размерам кукол. Они были очень большие, в человеческий рост. Что ж, по крайней мере, стало ясно, что художница Корюшкина – женщина трудолюбивая, работы тут было много.

Надежда загляделась на белого кролика в шикарном камзоле и высоких сапогах-ботфортах, который с отчаянным выражением смотрел на часы. Дальше шел тот самый Страшила, который красовался на рекламной листовке. Костюм у него, как и шляпа, был небесно-голубой, с тщательно обшитыми прорехами, из которых виднелась солома, а сквозь шляпу торчали иголки и булавки, показывая, какой у Страшилы острый ум.

Надежда шагнула назад и едва не столкнулась нос к носу со следующей куклой – старушкой в черном старомодном костюме, в соломенной шляпке и с собачкой на поводке. Взгляд у старушки был ехидный и насмешливый, на локте она держала сумочку. Приглядевшись, Надежда заметила выглядывающего из сумочки небольшого крокодила с оскаленной пастью. Собачка же при ближайшем рассмотрении оказалась большой крысой.

Ну, ясно – это же старуха Шапокляк из мультфильма!

Надежда Николаевна одобрительно взглянула на куклу и проследовала дальше. Теперь перед ней стоял на задних лапах кот в черных очках и матросском костюмчике. В лапах он держал бескозырку, а на груди у него висела табличка: «Подайте бездомному коту на рыбу и интернет!»

«Что я здесь делаю? – подумала Надежда, осмотрев кота. – У меня свой кот без присмотра, а я здесь разглядываю каких-то самодельных кукол. Нет, конечно, куклы, несомненно, хороши. Не наврала старушка, эта Корюшкина очень талантлива. Но похоже, что здесь ничего такого, что пролило бы свет на историю с трупами и манекенами. С чего я вообще взяла, что эта библиотека имеет к ней какое-то отношение? Номерок мог случайно выпасть у кого-нибудь из кармана…»

С другой стороны, интуиция подсказывала Надежде, что ничего случайного в этой истории быть не может.

Она потопталась на месте, прошла немного вперед… и остановилась как вкопанная.

Перед ней стояла очередная кукла. Ростом она тоже была с человека, но если остальные куклы были сшиты из лоскутков ткани или связаны на спицах, то эта была сделана из розовой пластмассы. Проще говоря, перед Надеждой стоял обычный манекен – из тех, что стоят в витринах магазинов. Точно такие Надежда видела в пятьдесят восьмой квартире сидящими за столом. Точно такой висел на складе автодеталей, подвешенный за ногу.

На этот раз манекен был женский. Одет он был дешево, вызывающе ярко и безвкусно – в кружевную блузку, сверкающую от стразов и люрекса, и ярко-розовые лосины. На ногах розовые босоножки на огромной платформе.

Ноги и руки манекена оказались прибиты к оконной раме большими ржавыми гвоздями, а к груди таким же гвоздем прибили толстую раскрытую книгу.

Выполнена инсталляция была реалистично – вокруг гвоздей расплывались кровавые пятна, яркая одежда тоже была измазана запекшейся кровью.

Первое, что подумала Надежда, – что организаторам выставки отказал вкус. Если остальные экспонаты были сделаны с добрым юмором, то этот переходил всякие границы. Она вся подобралась, как собака на охоте, и даже уши под волосами едва не встали торчком. Неужели это то, что она искала?

– Что это у вас такое? – проговорила Надежда Николаевна, отступив от распятого манекена так, чтобы видеть мирно вязавшую у дверей старушку.

– Куклы, – отозвалась та, не отрываясь от вязания. – Написано же – художественные куклы…

– Странная какая-то кукла! Ведь у вас нет возрастных ограничений. А если дети такое увидят?

– Да что там такое, чего они раньше не видели? У Тамары же в основном сказочные герои…

– А вы сами-то видели этот экспонат? – не отставала Надежда.

Старушка вздохнула, неохотно отложила вязанье, причем было видно, что за это время шарф удлинился сантиметров на десять, и подошла к Надежде.

Уставившись на распятый манекен, она поправила очки – и вдруг начала тихо оседать.

– Ох, что с вами?.. – Надежда подскочила к ней, подхватила под локоть, не дав упасть, и кое-как дотащила до стула. Потом, за неимением никаких подручных средств, принялась обмахивать старушку ее же вязаньем, не замечая, что петли слезли со спицы.

Наконец старушка вздохнула, приоткрыла один глаз и, увидев Надежду, неуверенным, дрожащим голосом проговорила:

– Что-то мне нехорошо… мне сейчас такое привиделось… как будто тут среди Тамарочкиных кукол такое… такое… просто ужас какое! Прямо слов нет!

Тут она открыла второй глаз и взглянула за спину Надежды. Туда, где находился распятый манекен.

Губы смотрительницы затряслись, и она пролепетала:

– Не привиделось… Точно, не привиделось… это ведь не Тамарочкина кукла, Тамарочка такого никогда бы не сделала… Томочка, она женщина исключительно порядочная… такое ей и в голову не придет…

– Вам лучше? – озабоченно спросила Надежда Николаевна.

– Да вроде лучше… – Старушка села прямо, поправила волосы и проговорила: – Ведь вчера этого безобразия не было, я перед закрытием всю выставку осмотрела.

– А сегодня? – осведомилась Надежда.

– А вот сегодня я ее еще не обходила. Открыла дверь, да и села тут, – она указала на вязанье, не заметив от расстройства, что все петли за это время спустились.

– И посетители ничего не заметили?

– А посетителей сегодня еще не было, вы первая… – Смотрительница опустила глаза и забормотала: – Что же делать, что делать? – И тут же ответила сама себе: – Наина Васильевна! – И обращаясь к Надежде повторила: – Позовите Наину Васильевну. А то мне что-то не встать, ноги меня что-то не держат.

– А кто это – Наина Васильевна? Зачем ее звать и где ее найти?

– Она – заместитель директора, сейчас сидит в читальном зале. И она всегда знает, что нужно делать.

Надежда хотела уже отправиться в читальный зал, но прежде еще раз взглянула на кровавую инсталляцию и подумала: «Э нет! На этот раз я не сделаю такой глупости! Я эту инсталляцию сфотографирую, чтобы потом были неопровержимые доказательства!»

– Ой, я там платок носовой забыла! – с этими словами она метнулась в зал, достала телефон и сделала несколько снимков, запечатлев распятый манекен с разных ракурсов.

Потом подошла ближе, пытаясь рассмотреть книгу, прибитую к груди манекена. На обложке крупными буквами было написано: «Путь к совершенству». – И дальше чуть помельче: «Диета для самых успешных». Чтобы рассмотреть фамилию автора Надежде пришлось вывернуть шею, но усилия не пропали даром: автора звали Вероника Крестинская. Судя по фотографии на обложке, худая, как палка от швабры, блондинка с белозубой улыбкой.