Текст книги "Три ступеньки в небо"

– Недурно, а?

– Джинны пьют за рулем, потому что не пьянеют? Или ты способен разложить на молекулы любого мента, который тебя остановит?

– Почти угадал! Я пью, потому что машину поведешь ты. Ну? За наш совместный бизнес?

– Стоп! Я не понял. Какой такой бизнес?

Это ловушка. Остановись, Туманов! Он тебя сейчас сделает! Под паровую стерлядь, залив соусом из трюфелей.

– Ты же почти согласился. Осталось уладить формальности, – вкрадчиво говорит Женька.

– Значит, это деловая встреча?

– Опять угадал!

– И что от меня требуется?

– Простое согласие.

– Согласие на что?

– Не тупи. Ты хочешь получить эту девушку?

– Допустим, хочу.

– Тогда мы будем делать из тебя принца. Каждая девушка мечтает выйти замуж за олигарха.

– Как банально!

– Зато действенно. Выпьем за это!

Он вспоминает, как смотрела на него Алина. С пренебрежением. Возможно, потому, что она приняла его за сумасшедшего. За парня с пустым кошельком. А сумасшедший парень с пустым кошельком разве кому-то интересен? Его Аля была другой. Она была доброй. А эта злая. Нужна ли ему такая девушка?

– Она так молода, – глаза у Женьки печальные. – Так неопытна. В ее крови бродит хмель неутоленных желаний. Из этого может получиться хорошее, крепкое вино. Вино высшего качества. Ты можешь сделать эту женщину какой захочешь. Но начать надо с малого. С денег, которых у тебя нет.

– Хорошо. Согласен, – решается Алекс.

Ух! Как в ледяную прорубь из раскаленной баньки!

– Итак, твое первое желание?

– Хочу стать богатым!

– Принимается. Подробности уточнять не будем.

Первая ступенька в небо

– И… как, это все? – он беспомощно оглядывается, потом лезет в карман: не появились ли там деньги?

– Ты слишком прост, друг мой, – Женька уже смотрит на него как на свою собственность. – Такой метод ведения дел давно устарел. Купюры, которые сыплются с неба, – пошлость.

– Зато впечатляет.

– А это?

Женька щелкает пальцами, и к ним на полусогнутых спешит какой-то важный господин.

– Александр Игоревич! Как вам у нас, то есть у вас, понравилось?

– Вы кто?

– Директор! Я директор этого ресторана! Назначенный еще вашим дядей, ныне, увы, покойным! Примите мои соболезнования, уважаемый Александр Игоревич!

– У меня что, был дядя? – он удивленно смотрит на Женьку.

– У всех нас есть родственники, которые, увы, умирают, – тот возводит полные скорби очи к небу. – У меня тоже есть дядя. Слава богу, жив-здоров. Зараза, – беззлобно добавляет Женька. – Да и толку-то с него? Прогнившая медная лампа, однокомнатная квартира с совмещенным санузлом. Вот у тебя, я понимаю, дядя!

– Почему я раньше ничего не знал о наследстве?

– Пока люди здоровы и богаты, им нет дела до бедных родственников. Да и дядя-то он так себе, троюродный. Но оказалось, что, кроме тебя, у него нет наследников! И буквально за неделю до своей внезапной смерти от обширного инфаркта он составил в твою пользу завещание. Все движимое, недвижимое, но в основном движимое, как этот самый ресторан…

– Так это что, теперь мой ресторан?!

– Совершенно верно, мой свежеиспеченный миллионер!

– Я надеюсь, долларовый?

– А как же! Мы, джинны, работаем только в твердой валюте. Да я бы себя не уважал, если бы подсунул тебе наследство в рублях! – ударил кулаком в грудь Женька.

– Так какие будут ваши распоряжения, Александр Игоревич? – голос управляющего сладок, как мед.

– Ну, не знаю… Мне надо осмотреться, – важно говорит Александр, окидывая зал уже взглядом собственника. – Я имел дело с ресторанным бизнесом, но не в таких масштабах. А много их у меня, этих ресторанов?

– Три, – в руках у Женьки появляются те самые допотопные счеты. – В Москве, – добавляет Орлов, перекидывая вправо три черных костяшки. – И два в Петербурге. А также, – еще несколько щелчков: – Екатеринбург, Самара, Саратов. Ростов-на Дону, само собой, Краснодар.

– Солидная география!

– Я еще не закончил, – говорит Женька. – У тебя есть торговые центры. Пять. Один в Москве.

– Огласите все города!

– Я лучше представлю полный список, сладкий мой. Чтобы ты мог перечитывать его в моменты, когда на тебя накатит грусть. Что при таких деньгах сомнительно.

– Это же целая империя! И как ею управлять?

– Через доверенных лиц, – Женька переглядывается с директором. – Через верных тебе людей.

– И преданных, – эхом откликается тот.

– И где взять таких людей?

Они сопят. Они обижены. «А мы?» – говорят их красноречивые взгляды.

– Поскольку тебя, мой друг, сейчас больше занимают дела сердечные, я готов прийти на помощь, – улыбается Женька. – И он, – кивок в сторону директора ресторана, – тоже. Мы все готовы.

Через открытую дверь Алекс видит просторный холл, а в нем выстроившийся в две шеренги персонал. Все ему улыбаются. Все счастливы. Его глаза тоже влажны от избытка чувств. О, как все его любят!

– Согласен!

– Тогда подпиши, – с ловкостью фокусника Женька выхватывает из черной папки, невесть откуда появившейся в его руке, листок с отпечатанным на нем текстом.

– Что это?

– Доверенность.

– На кого?

– На меня, – Женькин взгляд наивен и честен.

– Разве я могу подписывать доверенность без нотариуса?

– Не может! Конечно, не может! – хором поют сотрудники в холле, а громче всех директор ресторана. У него, кстати, приятный баритон.

– Дамы и господа! По вашим многочисленным просьбам! Нотариусы! – Женька щелкает пальцами, и в дверях появляются двое в темных костюмах. – Все для тебя, мой господин!

Нотариусы на полусогнутых спешат к их столику. Ария на два голоса:

– Вы – наш лучший клиент!

– Подписывай, – улыбается Женька.

– На сколько лет доверенность? – деловито спрашивает Алекс, пытаясь выпутаться из раскинутой сети.

– На полгода. Пустяки!

– Но через полгода я…

– Ты всегда можешь ее отозвать.

– О´кей!

Он ставит под документом свою подпись, и Женька ловко подхватывает листок со словами:

– Господа, теперь все вопросы ко мне. Вы, – он смотрит на директора ресторана, и взгляд его меняется. Теперь он тигриный, хищный, точь-в-точь как у настоящего Женьки. – Пока остаетесь на своем рабочем месте.

– Благодарю вас, Евгений…

– Иванович. Работайте. И не забывайте, кому вы всем обязаны.

– Конечно, конечно!

– Вот ему, – Женька хлопает Алекса по плечу. – Он теперь наше все! Сла-авься, сла-авься, сла-авься, мудрый босс… А ну! Все! Хором!

– Сла-авься!!!

Туманов с удовольствием слушает гимн в свою честь. Черт возьми! Как, оказывается, приятно быть богатым!

– Ну, с формальностями покончено. Все свободны, – хлопает в ладоши Женька.

Директор ресторана, нотариусы и персонал исчезают, как по волшебству.

– Алина, – говорит Алекс, оставшись в пустом зале.

– Начнем с пустяка, – потирает руки Женька. – С меня. Ты не находишь, что жить вдвоем не совсем удобно?

– Вдвоем с тобой? Мы давно уже это не практиковали.

В их с Орловым жизни бывало всякое, студентами они снимали комнату, где года три жили вместе. И потом, когда прижало, сдавали его квартиру, а жили в Женькиной. Это было не слишком удобно из-за женщин, которых они ревновали друг к другу, но было ведь!

– Вот и не будем вспоминать прошлое, – вздыхает Женька, видимо, подумав о том же. – Я всегда к твоим услугам, в любое время дня и ночи. Но жить мне хотелось бы отдельно.

– Имеешь право.

– Не возражаешь, если я приобрету на свое имя квартиру?

– На свое… Как ты сказал?

– У меня теперь есть имя, – важно говорит джинн. – Евгений Иванович.

– Ты и фамилию его возьмешь?

– Разумеется! Орлов!

– А документы?

– Чепуха!

– Согласен. Документы не проблема, были бы деньги. А если объявится владелец? Настоящий Орлов?

– Боюсь, что нет.

– Он что… умер?

– Что-то вроде того.

– Ерунда! Я бы знал!

При мысли о Женькиной смерти ему делается грустно. Все ж таки они были друзьями. Вместе росли, играли в одном дворе, лепили куличи в одной песочнице, в детском саду сидели на соседних горшках, потом за одной партой в школе. Влюбились в одну девушку, когда время пришло, и оба ее бросили, когда опять-таки пришло время. Не говоря уже о десяти годах делового партнерства. Эх, да что там вспоминать! Никакой джинн Женьку не заменит!

– Ал, не стоит. – Ба! «Орлов» словно мысли его читает! – Он недостоин тебя. Я теперь твой друг. Твое надежное плечо. Доверь мне все свои тайны, – вкрадчиво говорит джинн. Пардон, Евгений Иванович.

– Но у меня нет тайн.

– Ошибаешься. Есть. Скажи мне, как ты покорил ее сердце?

– Кого? Али?

– Ну да. Ведь здесь есть какая-то тайна?

– А зачем тебе это? – подозрительно спрашивает он. – Я думал, ты все знаешь про женщин.

– Про женщин да, – морщится Женька. – Но она – ангел. Я даже и не представляю, как к ней подступиться.

– Стоп-стоп-стоп… Мы так не договаривались. Ты обещал, что если я соглашусь на сделку с тобой, Алина будет моя. Так вот: это мое второе желание! Я хочу, чтобы она меня полюбила!

– Да, но есть некоторые ограничения. Джинны никого не могут заставить влюбиться. Если бы я это мог, я бы не…

– Что не? Договаривай!

– Тебе придется самому влюбить ее в себя. Но у тебя будет все. Все, что ты захочешь. И что она захочет. В средствах мы не ограниченны. Можно начать с серенады. Завтра под ее окнами будет петь сам Лучано Паваротти.

– Он же давно покойник!

– Разве? Воскресим из мертвых! За такие-то деньги!

– А что потом?

– Потом… – короткий вздох. – Вилла на Лазурном берегу, куда ее доставит твой личный самолет. Яхта, которая увезет ее в открытое море. Вместе с тобой, разумеется. И там, на бирюзовой волне, в лучах заката вы вновь обретете счастье, дети мои. – Женька даже прослезился от избытка чувств.

– Что ж. Цветы я могу ей послать?

– Цветы, цветы, цветы… Ну конечно! Как я мог забыть! Я просто завалю ее квартиру цветами!

– Эй! Это я завалю!

– Ну конечно, ты!

– Тогда идем?

– Одна маленькая формальность…

– Что еще?

– Покупка моей квартиры за счет фирмы. Ты должен это одобрить.

– Тьфу! Я уж думал, что-то серьезное.

– Тогда подпиши!

И еще один листок ложится перед ним на стол, требуя его подписи. Алекс ставит ее уже не глядя, потому что торопится к Алине.

– Отлично!

Листок исчезает в черной, как ночь, папке.

– Карета ждет! Прошу!

– Поскольку я теперь богат, – говорит Алекс, садясь в Женькину машину, – я хочу такую же.

– Какой цвет изволите заказать?

– Такой же!

– То есть красный? – на всякий случай уточняет Женька.

– Красный!

– Завтра машина будет ждать у вашего подъезда, о повелитель!

– Кстати, насчет подъезда. Я же не могу привести ее в свою халупу.

– Раньше она ее вполне устраивала, – ехидно улыбается Женька.

– Ты же сам сказал, что это другая девушка.

– И какие апартаменты изволите пожелать?

– А где нынче живут олигархи?

– Везде! Но в основном в Лондоне.

– Я не хочу в Лондон. Пока.

– Разумеется, для Лондона рановато. Мы еще никого не убили, не ограбили. Даже такой пустяк, как уклонение от уплаты налогов и шпионаж в пользу иностранной державы, не входит в число наших грехов. Шучу. В Лондон, мой сладкий, ты еще успеешь. Особняк на Рублевке?

– Слишком далеко.

– Тогда квартира в центре?

– А где живет она?

– Она… – легкая заминка. – Снимает квартиру. У больницы.

– Ах да! Я вспомнил! В районе метро «Динамо» находится Боткинская больница! Кто-то из ее близких болен? Вот почему так печальны ее глаза!

– Но ты же сумеешь ее утешить?

– А оплатить лечение?

– Это само собой. Но главное отвлечь ее от печальных мыслей. Она, бедняжка, истосковалась по мужскому вниманию. Мы едем в цветочный магазин!

Все-таки приятно иметь собственного джинна, который к тому же успел возненавидеть московские пробки. Это даже не считается желанием, это норма жизни. Никто не препятствует их бешеной езде по принарядившейся по случаю лета в огромные яркие клумбы столице. Врал он все про материализацию, этот наглый джинн, не такой уж это долгий и утомительный процесс. Когда нужно Женьке, и заторы на дорогах, и тучи в небе исчезают в мгновенье ока. Для них в Москве всегда хорошая погода и зеленый сигнал на всех ее светофорах. «Зеленая улица» – ловкий фокус. Алекс замечает, как Женька то и дело щелкает пальцами. Светофоры переключает, гад. Гаишники, должно быть, ошалели от его «чудес»! А меж тем они уже на проспекте Мира!

Магазин безумно дорогой. Это Алекс понимает, едва взглянув на ценники. Все как один букеты – эксклюзив, а девушка-менеджер вполне может работать моделью. Увидев их, она тут же меняется в лице, взгляд ее становится мечтательным.

О господи! Она же смотрит на Женьку! Алекс ловит в зеркале свое отражение и понимает причину. Рядом с Женькой Александр Игоревич Туманов, владелец заводов, газет, пароходов, выглядит, мягко говоря, невыразительно в своих старых джинсах, майке-алкоголичке и видавших виды кроссовках. А Орлов, мало того, что хорош собой, еще и одет в отличный костюм, идеально подстрижен, весь его вид – демонстрация успешности. И, разумеется, девица не могла не заметить, на какой машине они приехали. А за рулем был Женька. Опять обманул, сказав, что посадит его, Алекса, за руль.

– Эй, джинн, – дергает Туманов за рукав своего партнера. – Тебе не кажется, что мне пора переодеться?

– Ты господин, тебе можно все, – улыбается Орлов. – А вот преданный слуга не может себе позволить небрежности в одежде. Человека оценивают по тому, кто приносит ему кофе.

– Но я тоже хочу быть красивым!

– Еще одно ограничение, – кисло говорит Женька. – Джинны не могут изменять чью-то внешность.

– Замучил ты меня своими ограничениями! Кстати, об этом я что-то раньше не слышал. Может, огласишь весь список?

– Оглашу, когда время придет.

– Могу я вам помочь? – обращается к ним фотомодель, улыбаясь во весь свой безупречный рот.

– Можете! – с энтузиазмом говорит Женька. – Мы хотели бы купить цветы!

– Все букеты наисвежайшие! Выбирайте! Или вам составить новый? Какие цветы желаете?

– Все!

– Все?

– Мы хотим много букетов!

– У вас что, гарем? – Она улыбается так, будто ее заветная мечта – стать в его гареме одной из наложниц. Женька, похоже, не против, но Алекс мигом пресекает попытку лучшего друга склеить продавщицу цветочного магазина:

– У нас одна-единственная. Ей просто долго не дарили цветов.

– Вашей избраннице повезло, – продавщица смотрит на него оценивающе. – Вы что, ухаживаете за одной девушкой?

– Это я ухаживаю. А он, – взгляд в сторону скучающего Женьки. – Он мой… э-э-э…

– Исполнительный директор, – тот слегка склоняет красивую голову с идеальным пробором. – Евгений Иванович Орлов.

– Очень приятно! Катя, – низким грудным голосом говорит она и поправляет бейдж на пышном бюсте. Женька смотрит в указанном направлении и еле заметно улыбается.

«Какой же ты дурак, Туманов, – мысленно проклинает себя Алекс. – Зачем ты выбрал Женькину фотографию? Мог бы ткнуть пальцем в какое-нибудь другое лицо. Орлов же убийственно действует на женщин! Правда, потом они уходят к тебе, но душевные качества гораздо труднее оценить, чем умение хорошо одеваться. На это требуется время».

– Евгений Иванович, – строго говорит он. – Займитесь делом. Надо отобрать цветы, достойные моей невесты, и обеспечить их доставку.

– Все сделаем! – рапортует Женька и уединяется с продавщицей.

Пока они шушукаются у витрины с цветами, Алекс скучающе смотрит в окно. А там… Там чудесная погода, на небе ни облачка, на улицах города полный штиль. Фрегат Москва застыл, опустив паруса в ожидании попутного ветра.

– Подпиши! – Опять эта чертова папка!

– Что это?

– Счет, мой сладкий.

– Я что, должен подписывать каждый раз?

– О, я понимаю, мой господин! Ставить подпись в финансовых документах очень утомительно! Но я могу вас от этого избавить, – голос злодея предательски вкрадчив.

– Сделай одолжение.

– Все будет о´кей, – подмигивает Женька. – Как только ты подпишешь генеральную доверенность. Вам развлечения, мой повелитель, мне – работа.

Что ж, ему наплевать, как распределятся в этом проекте их обязанности, лишь бы быть с Алей.

– Когда я ее увижу?

– Завтра. Пусть она проведет ночь в квартире, благоухающей экзотическими цветами. Запах денег, мой сладкий, кого угодно сделает сговорчивым.

– Я хочу, чтобы она, как и раньше, любила меня за меня самого.

– Я верю, что ты найдешь слова, которые внушат ей любовь, – насмешливо говорит Женька. – Я же предпочитаю аргументы более весомые. Например, бриллианты. Но это будет наш следующий шаг.

Оплатив заказ, они идут к машине.

– Опа! – в руках у Женьки возникает благоухающий листок с номером телефона.

– Что это? – Они едут по широкому проспекту с ветерком, и все на них смотрят. Еще бы! Такая машина!

– Координаты Кати. Кстати, не желаешь? Я не жадный.

– Ты что, спишь с женщинами?!

– Я джинн, а не монах, – обижается Женька.

– Сколько тебе лет, почтенный?

– Ты насчет потенции? Мне столько лет, на сколько я выгляжу.

– О черт! Мне надо было подсунуть тебе фото моего дедушки!

– Ба! Да мы ревнуем!

– Ты меня развел.

– Дело сделано, сладкий мой. Мне тридцать лет. Я – Евгений Иванович. И я исполнительный директор.

– Ты гад, Жека. Можешь засунуть это себе в задницу, – кивает Алекс на листок с телефонным номером, который Женька все еще держит в руке.

– Это твое второе желание?

– Нет!

– Слово не воробей. – Женькины холеные пальцы с отполированными ногтями скручивают бумажный листок в тугой шарик.

– Э-э-э… Постой!

– Ты сказал – я сделал.

– Но ты же простил мне ящик пива?

– Запомни: если я захочу поймать тебя за язык, мне не придется долго мучиться. Поэтому обращайся со мной уважительно.

– Разве не я твой господин?

– Ты, – щелчок, и бумажный шарик летит в окно, на дорогу. – Я, к сожалению, привязан к тебе узами, которые разорвать почти невозможно. И это моя главная проблема.

– А ты бы хотел стать свободным?

– Да на что мне свобода? – Женькин взгляд становится непроницаемым. – Мне и так хорошо.

– Но…

– Мы приехали! Вот он, твой дом.

– Не забудь насчет машины, – говорит Алекс, хлопая дверцей. – Может, зайдешь?

– Мне надо побыть одному. Мне еще предстоит решить твой квартирный вопрос. А заодно и свой.

– Тогда до завтра.

– До завтра, – бормочет Женька, недобро глядя ему вслед.

Алекс чувствует его взгляд, чувствует таящуюся в нем угрозу. Это похоже на правду: джинны добрые только в сказках. Но есть же оружие против зла?

«Я его найду. Мы еще посмотрим, кто победит»

Символ веры

Дома он впервые за долгие месяцы достает фотографии Али. До вчерашнего дня он не мог на них смотреть, особенно на те, где они вместе. Это не фотоальбом, это летопись счастья. Увы, короткого!

Теперь он жадно разглядывает ее лицо. Сколько раз целованы эти глаза! Эти губы, такие нежные и не очень умелые. Она чиста, как горный родник, его девочка. Он стал ее первым мужчиной. И последним.

И вот она вернулась. С другой прической, с другим именем. И взгляд у нее изменился.

– Алина, – вслух говорит он.

Красивое имя! Интересно узнать, что оно означает? Не в этом ли таится разгадка?

Когда-то вот так же из чистого любопытства он залез в Интернет и прочитал, что Ангелина переводится как ангелоподобная. Да тут и перевода не требуется. С Ангелиной все понятно.

«Алина», – торопливо выстукивают его пальцы на клавиатуре. «Алина – другая, чужая. Чужая…»

Ему становится не по себе. Казалось бы, кто верит в эту чепуху? Подумаешь, имя! Чужая.

«Она – чужая». Вся ее прелесть лишь в том, что она как две капли воды похожа на женщину, которую он любил. И которая погибла в автокатастрофе.

И тут он вспоминает: автокатастрофа. Надо же узнать, кто ее устроил!

– Джинн! – кричит он. – Джинн!

– О господи! – Женька стоит перед ним в обернутом вокруг чресел белоснежном полотенце. – Помыться спокойно не дадут!

– Джинн, мое второе желание!

– Погоди, я сгоняю за халатом.

Минут через пять Женька материализуется на диване, одетый в белоснежный махровый халат. Белый, похоже, любимый цвет этого коварного джинна. Бывший узник пивной бутылки теперь всегда в белом.

– Я тебя внимательно слушаю.

– Мое второе желание: я хочу узнать, кто убил Алю.

– Это невозможно, – хмурится Женька.

– Почему?

– Вопрос задан некорректно.

– Хорошо: кто подстроил автокатастрофу? Кто был за рулем того «Мерседеса»?

– Ты уверен, что хочешь именно этого?

– Да!

– Подумай: у тебя останется всего одно желание. То, что ты хочешь, – пустяк. Это ведь ничего не изменит.

– Я хочу наказать убийцу!

– Опять неверная задача.

– Почему?

– Видишь ли, мой сладкий, джинны не могут убивать. Еще одно из ограничений.

– Но хотя бы узнать, кто подстроил аварию, ты можешь?

– Мне нужно время, – морщится Женька. – Надо идти в милицию, писать заявление о возбуждении уголовного дела, давать взятки…

– А это… как его? Зеркало судьбы? Волшебный хрустальный шар?

– Устарело, – вздыхает джинн. – У «Мерседеса» были тонированные стекла, и что я на хрен увижу через дурацкий шар?

– Откуда ты знаешь про стекла?

– Потому что я уже смотрел.

– А номера? Номера видел?

– И даже пробил по базе.

– И… что?

– Машина угнана. Потом ее нашли на обочине. Без отпечатков пальцев на руле и прочих интересных местах, както дверные ручки. Он их стер.

– Но ты же джинн!

– А ты хочешь сделать из меня мента. Позволь, я буду выполнять свою работу. Удовольствия – вот мой конек. А уголовные дела, извини, нет. Но я найму людей, которые этим займутся. Завтра же.

– Итак, желание принимается?

– Принимается, – нехотя говорит Женька.

– Все, ты свободен.

– Постой… Как ты сказал?

Выражение Женькиного лица меняется. Оно вдруг становится мечтательным. Орлову это не идет, его мужественным чертам под стать лишь хищный взгляд тигриных глаз с жесткими, как проволока, ресницами.

– Джинн, ты свободен… Какие слова!

– Я сказал не совсем так.

– Увы!

– Значит, это твое заветное желание? – догадался Туманов.

– Что ты, что ты!

– Так вот ты куда клонишь!

– Ну вот, проговорился, – с досадой сказал Женька.

– Я обещаю над этим подумать.

– Боюсь, что ты меня кинешь, как и все остальные. И, исполнив все твои желания, я опять полезу в лампу. То есть в какую-нибудь бутылку или даже банку. И буду глотать очередную дрянь, пока не найду новую работу. Что ж, такова судьба джиннов.

– Не стони. Иди, мойся дальше. А я подумаю над нашей проблемой.

– Слушаюсь, мой господин!

Он опять остается один. Итак, через какое-то время имя убийцы будет известно. Следующий этап – покарать его. Стереть с лица земли. Уничтожить. Так может, не стоит спешить с желаниями? Женька, конечно, хитер, но и он, Александр Туманов, не лыком шит. Надо как можно дольше держать этого дерзкого джинна при себе. Надо с ним подружиться и попросить об услуге, а не исполнение желания потребовать. О дружеской услуге, всего-то.

– Алина!

Он полез в карман за своим сокровищем, номером ее телефона. И о чудо! Через каких-то пару гудков слышит ее нежный голосок:

– Да?

Она именно так и отвечает на звонок: да? Она как будто сразу же соглашается со всем, что скажет ей невидимый собеседник. Прелесть, что за девушка!

– Это Александр Туманов.

– Простите?

– Я прислал вам сегодня цветы.

– Вы меня разыгрываете?

– Разве букеты еще не доставили?!

– Доставили, но…

– Что такое?

– Нет, ничего. – Легкая заминка. – Мне отчего-то знаком ваш голос.

– Вчера я преследовал вас до метро.

– Ах, это вы!

– Подождите, не кладите трубку!

– Что вы хотите?

– Сделать вас счастливой!

– Кто вам сказал, что я несчастна?

– Я же говорил, что я экстрасенс. У меня есть волшебный шар. Я увидел в нем ваши печальные глаза, и…

– Всего хорошего! И… не надо присылать мне цветы!

Один-ноль в пользу Судьбы, которая однажды уже отобрала у него Алю. Что дальше? Ночная серенада?

– Джинн!

– Ну не повезло мне нынче с хозяином!

Женька уже одет. Он, кажется, куда-то собрался. Уж не на свидание ли? В белом костюме и начищенных ботинках, пробор идеален, взгляд суров и требователен. Исполнительный директор! А ведь пару дней назад ждал своего счастья в пивной бутылке!

– Ал, ты невыносим. Тебе что, постоянно требуется общение?

– Я дал тебе помыться.

– Но не дал пожрать.

– Куда ты идешь?

– Выполнять твое поручение! – зло говорит Женька. – Ты гоняешь меня туда-сюда, еще и требуешь пред свои светлые очи каждые пять минут. По-моему, это свинство.

– Она не хочет меня слушать!

– Ты мужик или кто?

– Что мне делать?

– Мне надо учить тебя, как ухаживать за женщинами?

– То женщины, а то она!

– Она такая же, как все, уверяю тебя. Лежи, придумывай план действий. А я пошел.

– Могу я тебя позвать, если мне будет одиноко?

– П…ц! – ругается джинн совсем как Женька. Они все больше становятся похожи, порою ему даже кажется, что никакого джинна и не было. – Ал, ты совсем расклеился. Я, конечно, могу являться на каждый твой зов, но как это будет выглядеть? Я человек занятой, а ты меня постоянно дергаешь. Я хожу по делам, между прочим твоим. Вот представь: человек пришел в милицию, его засекли на проходной, он получил пропуск и в кабинете следователя вдруг исчез. Ты хочешь дискредитировать власть?

– Твои фокусы никого там не удивят. Но ты прав. Иди, я не буду тебя беспокоить. До завтра.

– До завтра, – сердито говорит Женька и исчезает.

Алекс остается наедине со своими печальными мыслями. Итак, Алина его не любит. Что делать?

Но утро, как говорится, вечера мудренее. Он просыпается с твердым намерением покорить Алину широтой размаха. Под окнами стоит его спортивная машина, как и заказывал: красная. И он мчится на первое свое свидание.

Она выходит из подъезда, щурясь на яркий свет, и вздрагивает, потому что он нажимает на клаксон.

– Алина! – он, улыбаясь, открывает дверцу. – Эй! Привет!

Она, похоже, не рада. Смотрит на него как на назойливую муху. А он… Он все в тех же дешевых джинсах, майке-алкоголичке не первой свежести и старых кроссовках. Женька забыл его переодеть, а беспокоить джинна еще раз Алекс вчера постеснялся. Поехал на свидание в чем есть, и, кажется, напрасно.

– Опять вы!

– Вот, решил вас подвезти.

– Передайте этому вашему… В общем, передайте ему, чтобы перестал заваливать меня цветами, – сердито говорит Алина.

– Хорошо. Цветов вы не хотите. А чего хотите? Какая ваша самая заветная мечта?

– Вам она не понравится.

– Сейчас лето. Все куда-то едут. Вот вы куда хотите?

– Я хочу остаться здесь.

– Бросьте! Всего на пару дней. Сегодня же пятница! Сгоняем в Ниццу вечерком, а в воскресенье вернемся обратно. Или в Париж. Вы хотите в Париж?

– Вы что, подпольный миллионер?

– Почему подпольный? Самый настоящий!

– Вчера вы были не так самоуверенны. И бесцеремонны, – с неприязнью говорит она.

– Вчера у меня еще не было наследства моего дядюшки.

– Ах дядюшки!

– Троюродного.

– Вы врун! Жалкий обманщик! Пустите меня!

Она пытается ускользнуть, и ему ничего не остается, как вновь схватить ее за руку:

– Аля! Постойте!

– Пустите меня!

– Ну хотите, я скажу вам правду?

– Хочу!

– У меня есть джинн. Он явился ко мне из пивной бутылки. Верите, нет, исполняет все мои желания. Если ваше сердце свободно, лучшей кандидатуры, чем я, вам не найти. Молод, хорош собой, баснословно богат и безумно влюблен. В вас, Алина.

– И вы хотите, чтобы я поверила в эту чушь?

– Я могу доказать. Пожелайте что-нибудь, я щелкну пальцами, и все мигом будет исполнено.

– Я хочу, чтобы вы исчезли.

Это нечестно. Мало того, подло. Она злая. Или у нее кто-то есть.

– Ну, что же вы? – Алина гипнотизирует его своими огромными голубыми глазами, противостоять взгляду которых у него просто нет сил. – Почему вы еще не исчезли?

– Я не могу. То есть могу все, кроме этого.

– Значит, вы врун!

Она проходит мимо. Он бросается вдогонку:

– Алина, вы любите музыку? А книги? Быть может, картины? Хотите, я подарю вам Рембрандта? Подлинник, клянусь! Хотите, я превращу вашу квартиру в галерею? Или нет. Я выстрою для вас дворец, в котором будет картинная галерея!

– Отстаньте от меня!

– Те-те-те… Ты что, не видишь, Ал, девушка торопится, – и возникший как из-под земли Женька бесцеремонно перегораживает ей дорогу. – Прежде чем меня обойти, красавица, вам придется ответить на три вопроса.

– Почему именно три? – сердится Алина.

– Магическое число. Три медведя, три богатыря, три сестры, три желания, наконец. Итак, вопрос первый: где мы будем ужинать?

– Я у себя на кухне. А вы не знаю.

– Ал, нас пригласили в гости! Вопрос второй: что мы будем пить?

– Я не пью!

– Ты слышал? Она сказала шампанское! И вопрос третий: что мы будем есть?

Аля уже не злится, она смеется.

– Я и в самом деле не пью.

– Если вы думаете, что кто-то пытается вас споить… О нет! Это не наш метод! Мы покоряем женщин любовью и нежностью, – и Женька бережно берет ее тонкую руку в свои ладони и подносит к губам. – Вас никто не обидит.

– Я не могу пригласить малознакомых людей в дом.

А руку она, между прочим, не отнимает! О боже! Она улыбается! И тут Алекс понимает, что пора вмешаться. Дайте же слово немому!

– Алина, а пойдемте с нами в ресторан. У меня свой ресторан, самый шикарный в Москве, клянусь! – хвастается он. – А еще торговый центр! Много! В разных городах! Женька, где там у меня торговые центры? В Сочи есть?

Алина смотрит на него с неприязнью.

– В Сочи нет, – сухо говорит Женька.

– Черт! Ошибся малость.

– Я вряд ли смогу, – она явно колеблется. – Наверное, все-таки нет.

Его Аля «нет» говорить не умела.

– Почему? – огорчается Женька.

– Ваш друг… Он какой-то странный. Вчера меня напугал, а сегодня… Мне кажется, что он лгун и хвастун. Я с ним никуда не пойду.

– А со мной? Со мной пойдете? – вкрадчиво спрашивает Женька.

– С вами? – она вновь колеблется.

– Э-э-э… – начинает злиться Алекс. – Я не понял, Орлов, что здесь происходит?

– Отойдем на пару слов, – Женька хватает его за руку и тащит в сторону. – Ты что, не понимаешь, что можешь все испортить? Она сейчас уйдет!

– И что мне делать?

– Тебе ничего. Предоставь мне во всем разобраться.

– То есть сходить с ней в ресторан? Ты что, и целоваться за меня намерен? А может, и первую брачную ночь ты тоже возьмешь на себя? Зачем же господину так утруждаться!

– Если господин дурак, то…

– Что ты сказал?!

– Ничего, о мой повелитель.

– Я требую, чтобы ты добыл для меня эту девушку!

– Слушаюсь и повинуюсь, – в Женькином поклоне издевка. – Но тогда давайте мне не мешать? Ты ее пугаешь, потому что ты мрачен. Позволь мне с ней поговорить. Я попытаюсь объяснить ей, почему ты так себя ведешь. Что ты, в общем-то, неплохой парень, просто немного нервный.

– Хорошо. Так и быть, Орлов, я тебе поверю. Расскажи ей о моей печали. О том, как сильно я ее люблю.

– Слушаю и повинуюсь.

Алина стоит в сторонке и тоскующим взглядом смотрит на играющих в песочнице детей. Лицо у нее грустное.

– Аля, – окликает ее Женька.

– Да?

– Позвольте я вас подвезу.

– Что ж… Я не против.

– Садитесь, – Орлов открывает перед ней дверцу.

– У вас красивая машина, – говорит она, усаживаясь на переднее сиденье.

– Да, неплохая.

Женька захлопывает дверцу и ловко, как опытный наездник в седло, приземляется на водительское место. Алекс стоит как вкопанный, глядя, как его девушка уезжает с его джинном в его машине. И только когда от них остается лишь облачко пыли, кричит вдогонку: