Текст книги "Попробуйте позвонить позднее"

Глава вторая

Она думала об этом весь вечер и всю ночь. На туалетном столике лежал открытый блокнотик в золотом переплете. Утром она поняла: надо звонить Дюшке. Машинально посмотрела на часы. Рано. Избалованная молодая женщина, у которой полон дом прислуги и нет детей, наверняка не встает раньше полудня.

Какого черта! У нее же муж пропал!

Инна решительно протянула руку к мобильному телефону. Гудки пришлось слушать долго, очень долго, потом наконец в трубке раздался хрипловатый, но полный неизъяснимого очарования голосок Дюшки:

– Какого черта!

– Евдокия, извините меня, ради бога, но…

– Господи, кто это?!!

– Инна.

– Какая еще Инна?!!

– Инна Козлова, жена вице-президента банка. Вашего банка.

– А…

Дюшка хотела наговорить ей грубостей, но сдержалась. Зевнув, она наконец-то спросила:

– Что случилось?

– Видите ли, у меня муж пропал.

– Как пропал? – хихикнула Дюшка.

– Олег Васильевич дома?

– Дома, где ж ему быть?

– Вы не могли бы… Не могли бы спросить у него…

– Ты с ума сошла! – зашипела Дюшка. Инна живо представила себе ее злющие зеленые глаза, прямо как у кошки, и медную вздыбленную шерсть. – Восемь утра! Какая же я дура, что забыла отключить мобильный телефон! Но я вчера так устала… Свалилась на кровать как подкошенная, совершенно без сил. Мы гуляли в ресторане, на именинах у…

Она назвала имя поп-дивы со скандальной репутацией. Потом стала делиться подробностями:

– Ах, сколько же там было звезд! Весь столичный бомонд! На мне было короткое алое платье и колье с мелкими изумрудами. Хоть Морозов и говорит, что к этому платью изумруды не идут, зато они идут к моим глазам. Я была одной из самых красивых женщин на этом празднике жизни! Ах, как же я была хороша! А что мы ели, что пили! Представляешь…

– Все это очень интересно, – виновато сказала Инна, оборвав поток ее воспоминаний, – но мне не к кому больше обратиться. Я хочу знать, что с ним?

– С кем?

– С моим мужем.

– А я-то здесь при чем?

– Он уехал в командировку. В среду утром. И не позвонил мне.

– Ну и что?

– Сегодня суббота. Он не вернулся и не позвонил.

– Может, загулял? – предположила Дюшка.

– У моего мужа нет любовницы, – сухо ответила она.

– Да брось! У всех этих богатых козлов есть любовницы! И у моего козла тоже! Потому что он самый козел из всех! Чем больше денег, тем козел козлее!

Ее фамилия была Козлова. Дюшка склоняла ее на все лады, вовсе не заботясь о том, что при этом чувствует собеседница. Инне было крайне неприятно, при других обстоятельствах она швырнула бы трубку, но сейчас приходилось терпеть.

– Так что успокойся, – добавила Дюшка, закончив с козлами.

– Но… Я понятия не имею, что мне теперь делать! Что делать, если он так и не объявится?

– Обратись в милицию.

– Я рассчитывала на вашу помощь. Пропал вице-президент банка, – жалобно сказала она.

– Давай до понедельника, а? Морозов не расположен к разговору о делах. Сегодня суббота. В субботу он пьет.

– Но они же с Веней друзья!

– Его друзья – деньги, – сердито сказала Дюшка. – Так что расслабься. Если Козлов ему еще нужен, он, быть может, и дернется. Если уже нет, то вряд ли.

– Но…

– Я тебе перезвоню, – поспешно сказала Дюшка и дала отбой.

Инна кусала губы, стараясь не заплакать. Это была единственная ниточка, единственная ее надежда. Да и та оборвалась.

Что же теперь делать?

Она попыталась выстроить свою жизнь без Веника, и у нее ничего не получилось. Она вяло подумала: сегодня двадцать пятое мая. Надо оплатить счета. А где они, эти счета? Должно быть, в сейфе. А где их оплачивают?

В этот момент раздался телефонный звонок. Она подскочила. Дюшка! Или… Веник? Ее ждало разочарование. Звонила мать.

– Инна? Почему ты мне не позвонила?

– Я думала… Думала, он приедет, как обещал, через два дня.

– Не приехал?

– Нет, – упавшим голосом сказала она.

– Ну-ну, успокойся.

Голос матери был растерянным. И это «успокойся» звучало как-то неуверенно. Неубедительно.

– Что же теперь делать?

– Обратись в милицию.

– Да, наверное, ты права.

– Или по месту его работы.

– Уже обратилась, – горько сказала она.

– И что?

– Меня послали. Сегодня суббота, мама. Не до меня. Люди отдыхают. Едут за город, идут в рестораны, на модные премьеры. Просто пьют. Те, у кого нет средств на рестораны и модные премьеры, выезжают за город.

– Ты ведь тоже так делала. Представь, что в прошлую субботу, когда вы с мужем жарили шашлыки в своем прелестном обустроенном саду, тебе позвонила бы жена одного из его сотрудников и попросила о помощи. Что бы ты сделала?

– Мама! Вечно ты со своей философией! Со своей дурацкой привычкой ставить себя на место другого человека и пытаться его понять!

– Но что в этом плохого?

– Я не думала, что это может случиться со мной.

– Так ведь никто не думает. Зато теперь ты узнаешь, кто тебе по-настоящему друг, а кто враг, – наставительно сказала родительница.

– Я уже поняла, что от тебя помощи не дождешься!

– Я понимаю, что тебе сейчас плохо. Поэтому ты можешь меня оскорблять.

– Что же мне теперь делать?

– Инна, успокойся. Все не так плохо. Ты обеспеченная женщина, у тебя есть квартира, дача, машина…

– На машине муж уехал в командировку, – напомнила она.

– У тебя остались квартира и дача.

– Но в квартире я живу!

– У твоего мужа, должно быть, много денег. Он исчез, но деньги-то остались!

– Какие деньги?!! Его кредитки нет! Может быть, у него и были какие-то счета, но я о них ничего не знаю!

– Как же так?

– Он говорил… Говорил… – она судорожно сглотнула. – Веня все время говорил: «Этого тебе знать не надо». И еще: «В случае чего Морозов о тебе позаботится».

– Ну и?..

– Мне записаться к нему на прием?

– Конечно! Конечно, записаться! Напомнить ему о его обязательствах.

– Мама! Ты не знаешь Морозова!

– К счастью, не знаю, – сухо сказала мать.

– Это разговор ни о чем. Пойду спрошу у консьержки, где находится ближайшее отделение милиции.

– Ты и этого не знаешь?!!

– Ну откуда, мама?!! – повысила голос и она.

– Инна, ты как ребенок!

– А кто меня так воспитал?

– Я научила тебя всему! Ты не росла белоручкой! Когда ты вышла замуж, ты умела стирать, гладить, готовить, немного шить. Даже в общежитии в твоей комнате всегда было уютно и чисто. Тебя избаловал муж.

– Но я по-прежнему все это умею!

– Тогда почему ты паникуешь?

– И в самом деле! – горько рассмеялась она. – Какая мелочь: муж пропал! Зато я умею готовить и немного шить! Ладно, мама, я побежала к консьержке. Я тебе перезвоню.

– Да куда ты теперь денешься, – вздохнула та.

Она оделась, наскоро причесалась и спустилась вниз. Обычно она поспешно пробегала мимо окошка, из которого на нее смотрела приветливая (или же напротив, сердитая) бабулька. Эти старушки такие липучие! Им бы только зацепиться языком. Ну о чем с ними можно говорить?

Сейчас же она, выйдя из лифта, поднялась на несколько ступеней вверх, на площадку, где были почтовые ящики, и нерешительно постучалась в дверь, за которой находилось служебное помещение.

– Иду, иду! – раздалось оттуда.

Дверь распахнулась, она вошла и огляделась. В узкой, но длинной комнате Инна увидела письменный стол, на котором горой лежали тетради и книги, а в углу на тумбочке небольшой телевизор, по которому шел популярный сериал.

– Добрый день, – вежливо сказала она.

– Здравствуйте, Инна Александровна. Вы деньги принесли?

– Какие деньги?

Она удивилась. Ее назвали по имени-отчеству! Сама Инна понятия не имела, как зовут консьержку! И о том, что должна ей какие-то деньги тоже.

– Плата за месяц.

– Вы имеете в виду счета?

– Вы и показания счетчиков принесли? – удивилась консьержка. – Обычно это делает ваш муж. Сегодня двадцать пятое. Надо сдать показания счетчиков. И плата консьержу за истекший месяц. А может, Вениамин Борисович уже платил? Минутку, я посмотрю.

Сухонькая старушка в темном жакете придвинула к себе общую тетрадь в клетку и принялась ее листать. Она молча ждала.

– Нет, не платили Козловы!

– А… сколько?

– Двести пятьдесят рублей.

Инна молча полезла в кошелек. Мелочи не было, и она достала пятисотенную купюру.

– Где ж я возьму сдачу? – заволновалась консьержка.

– Не надо сдачи, – легкомысленно сказала она. – Можно заплатить за следующий месяц?

– Конечно, конечно! – засуетилась бабулька. – Я сейчас запишу: Козловы, за два месяца.

– Скажите… – она судорожно сглотнула, – а где находится ближайшее отделение милиции?

– Что-то случилось?

– В общем-то… – «Пойдут сплетни», – подумала она. – Ничего особенно. Так, мелочь. Я просто хотела узнать.

Старушка оказалась довольно толковой, Инна вскоре поняла, где находится «новый кирпичный дом рядом с автобусной остановкой».

– Спасибо, – поблагодарила ее Инна.

– И не забудьте занести показания счетчиков! Вениамин Борисович что, в командировке?

– Да.

– А надолго?

«Ну вот! Начинается!» Она ответила неопределенно, ни да, ни нет. И поспешила уйти.

– Это надо сделать сегодня! – крикнула ей вслед консьержка.

«Где находятся эти счетчики? – мучительно думала она. – То есть где они находятся, я знаю. Но как списывать показания? Не то чтобы я тупая, но я же никогда этим не занималась!»

В милицию она тоже никогда прежде не обращалась. Ее жизнь текла ровно и гладко; каменная стена, обожаемый муж, надежно защищала от опасностей. Быть может, у Веника и были какие-то проблемы с законом, но Инну он в это не посвящал. Она пошла в милицию пешком, ей показалось, что это недалеко. Но идти пришлось минут двадцать.

Она робко остановилась у проходной. Из фильмов и книг Инна знала, что менты – это крайне неприятные люди, необразованные, некультурные. И что они все время пьют водку. А еще матерятся, выбивают показания и признания резиновыми дубинками и берут взятки. То есть раньше они были другие, во времена, когда она училась в школе и читала детективы о советских сыщиках, умных, честных и справедливых, а на фильмы о них, очень хорошие, кстати, у экранов собиралась вся страна.

Потом все перемешалось: менты, бандиты… Появились «оборотни в погонах» и «справедливые» бандиты. Которые также убивали и грабили, но в отличие от ментов делали это благородно, или «по понятиям». О них тоже стали писать книги и снимать фильмы. Иногда, кстати, хорошие. На которые к экранам тоже собиралась вся страна. Инна все это добросовестно читала и смотрела, ведь надо же что-то читать и смотреть, а по телевизору только это, и в газетах тоже.

В результате у нее в голове образовалась каша, а в душу закрался страх. Она стала, как и все, бояться любого, даже самого незначительно контакта с представителями власти. Особенно с милицией. Бояться людей в форме, резиновых дубинок и оскорблений, потому что ничего другого от них теперь не ожидала. Но сейчас ситуация была безвыходной. Муж пропал. Инна дрожала, как осиновый лист, вспоминая особенно яркие подробности газетных статей и броские заголовки. Наконец она решилась и вошла.

На проходной ее вежливо спросили: «Девушка, вам что?» Она объяснила, что у нее пропал муж, и ее все так же вежливо попросили пройти в дежурную часть.

– Окно напротив входной двери. Там написано.

К ее удивлению, здание было новеньким, с иголочки. Она читала (или смотрела?), что у ментов зарплата маленькая, а бюджетных средств не хватает. В том числе на транспорт, на оргтехнику, даже на столы и стулья. Что они сидят друг у друга на головах. И вообще хамы.

В дежурной части на нее не накричали, к ее огромному удивлению. И человек, который там сидел, был хоть и в погонах, но чисто выбрит и трезв. Выслушав Инну, он вежливо объяснил, куда пройти. На второй этаж и направо. Услышав «уголовный розыск», она сильно испугалась и по коридору шла уже на ватных ногах. До кабинета, где висела табличка: «Уголовный розыск, капитан Крутов С.Ф.».

И опять удивилась. В просторном светлом помещении, где мебель была в идеальном состоянии, а на окнах жалюзи, сидел один-единственный человек. Судя по всему, ни с оргтехникой, ни с транспортом проблем у него не было. На столе она увидела городской телефон, рядом два мобильных. Вообще, здесь, в отделении милиции, было чисто и культурно. Ремонт, как в каком-нибудь офисе в центре Москвы. Никто не плевал на пол, не матерился, пустых бутылок из-под пива и водки на подоконниках не было. А в коридоре, по которому она шла, стоял новенький ксерокс. Еще она заметила нескольких женщин в форме. Некоторые были красивыми, и форма им шла. Они знали это и носили туфли, хотя и строгие, но на высоких каблуках. Короткие форменные юбки открывали округлые колени, которые казались из-за этого особенно заманчивыми. Здесь работало много мужчин, поэтому и женщины шли сюда охотно, охотно надевали форму, не забывая при этом красить губы и делать маникюр.

– Здравствуйте, садитесь, – вежливо предложили ей.

Она села.

– Что случилось?

– У меня муж пропал.

– Где вы живете?

– Здесь. – Она слегка растерялась.

– Где здесь? Адрес, по которому вы прописаны? Давайте ваш паспорт.

– Паспорт?

– Девушка, вы куда шли? – слегка рассердился мужчина, на вид лет тридцати, в штатском, похожий на какого-нибудь офисного работника. Невыразительное лицо, коротко остриженные волосы, узкие губы. На пальце правой руки она заметила обручальное кольцо. Кольцо…

Невольно она посмотрела на свою руку, где сиял бриллиант, подарок Веника, и расплакалась. Он тут же поднялся:

– Выпейте воды. Успокойтесь.

Она взяла протянутый ей стакан и сделала несколько мелких глотков.

– Давайте так: паспорт вы мне принесете в следующий раз. Идет? – Он улыбнулся и сразу же стал вполне симпатичным.

Она кивнула.

– Так, где вы прописаны?

И тут она наконец сообразила. Прописана-то она у мамы! Так получилось. Родители мужа ее к себе не прописали, да и мама сказала: мало ли что? Ее квартира неприватизированная, в случае чего останется дочери. Потом Веник купил квартиру, в которой они сейчас жили. Даша прописана там, потому что поликлиника, школа и так далее. А Инна так и осталась в Подмосковье, у матери. Она вздохнула и сказала:

– Я прописана у мамы. А муж – здесь.

– Он – собственник жилья?

– Да, конечно.

– А у вас есть его паспорт? – Увидев, что ее что-то смущает, мужчина добавил: – Документы на квартиру?

– Да, конечно.

Документы лежали в сейфе, она вспомнила, что видела их.

– Вы мне их принесете. Вместе со своим паспортом.

Она понятия не имела, зачем это нужно, но кивнула.

– А теперь: что случилось?

– Муж пропал, – уже гораздо спокойнее сказала она.

– Когда это случилось?

– В среду. Он уехал утром в среду. В командировку. И с тех пор не звонит.

– А с чего вы взяли, что он пропал? И с ним что-то случилось? Ну, не звонит.

– Но он должен был вчера приехать! – заволновалась Инна. – Он сказал: на два дня.

– Дела задержали.

– Но почему тогда он мне не позвонил? Не предупредил?

– Вы хорошо живете со своим мужем?

Она вспыхнула:

– Да!

Ее собеседник вздохнул:

– Видите ли… Как вас зовут?

– Инна. Инна Александровна Козлова, – поправилась она.

– Крутов Сергей Федорович. Вот и познакомились. Давайте, Инна Александровна, побеседуем без протокола. Ваш случай типичный. Ну, загулял супруг… – Капитан Крутов вновь приятно улыбнулся. – Кем он, кстати, работает?

Она всхлипнула:

– Вице-президент банка.

– Ого! Тогда почему вы не обратитесь по месту его работы? В Службу безопасности?

– Куда?

– У каждого банка есть служба безопасности.

– Я не знала.

– А говорите – живете хорошо. Выходит, сплошные тайны? Я говорю: у мужа от вас были тайны. Так что не волнуйтесь. Объявится ваш супруг. Когда, вы говорите, он должен был вернуться?

– Вчера.

– Ну вот, – довольно потер руки капитан Крутов. – Пятница, суббота, воскресенье… Как раз три дня. Подождем до понедельника.

– Но от него со среды никаких вестей! – заволновалась она.

– Выпейте водички. Не волнуйтесь. Приходите ко мне в понедельник, с паспортом, с документами на квартиру. В первой половине дня. Я буду в первой половине дня. Если хотите, можете прийти после обеда, будет другой человек…

– Нет-нет! Уж лучше я к вам!

– Ну, как хотите. А куда он поехал?

– В Саратов.

– На чем?

– На машине.

– Один или с кем-то?

– Он поехал один на своей машине.

– А какая у него машина? – с любопытством спросил капитан Крутов.

– «Legend». Хонда «Легенда». Мы ее недавно купили. В салоне.

– Ого! – присвистнул ее собеседник. И весь официоз с него слетел. – Из-за такой машины и грохнуть могут! Это ж целое состояние!

– Что вы такое говорите!

– Я говорю, что для вице-президента банка ваш муж ведет себя странно.

– Я никаких странностей за ним не замечала.

– Давайте я на всякий случай запишу номер вашей машины. Это не трудно: пробить по базе. Такая машина не иголка в стоге сена. Не затеряется.

Он взял ручку и приготовился записать. Она наморщила лоб:

– Номер? То ли три-семь-семь. То ли пять-семь. А буквы… Нет, не помню.

Капитан Крутов посмотрел на нее с удивлением:

– Не помните номера своей машины?!!

– Ах, они менялись так часто!

– Ну-ну. – Он отложил в сторону ручку. – Вы мне его скажите в понедельник. Трудновато с вами будет, Инна Александровна. Если и в самом деле с вашим мужем что-то случилось.

Она нехотя поднялась.

– Я уж не знаю, что и думать.

– Что, воображение разыгралось? – Он улыбнулся.

Она опять вспыхнула:

– Как вы можете шутить! Человек пропал!

Он тоже поднялся. Улыбка с лица сошла.

– А вы знаете статистику? Сколько людей пропадает ежегодно? Десятки тысяч! И все их родственники приходят к нам. До смешного иной раз доходит. Супруга в истерике бьется, а он у любовницы, в теплой постельке, или запил. Отдохнуть решил от семейной жизни. Заснул в гараже, проснулся – похмелился. Потом опять заснул. И так три дня. Сказал: уехал в командировку, а сам…

– Но мой муж не такой!

– Откуда вы знаете, такой он или нет? Поэтому я и говорю: надо подождать, – уже гораздо тише сказал капитан Крутов. – Приходите в понедельник.

– До свидания.

Она вышла, заливаясь слезами. Вот она, наша милиция! С одной стороны, не нагрубили, не нахамили. Научились посылать культурно и вежливо. И даже с улыбкой. Она чувствовала себя обиженной. Почему они так? Причем все! Мама, Дюшка, капитан Крутов. Сразу: у любовницы. Загулял. Или запил. И это в стране, где криминал на каждом шагу! С такой ужасающей статистикой!

Она стояла у проходной, соображая: что же теперь делать? Куда идти? Домой, куда же еще! Надо ждать до понедельника. Но ждать невыносимо. За два дня она с ума сойдет. А как она раньше любила выходные! Они с Веником всегда проводили их вместе. «Мама, папа, я – дружная семья». Разве что поехать в загородный дом? Одной? Почему одной? С дочерью! Вызвать такси! А вдруг муж объявится?

Она очередной раз автоматически достала мобильный и нажала на кнопку вызова.

– Абонент не отвечает…

Инна побрела к дому. Или ей показалось, или… Нет, показалось. Она обратила внимание на машину лишь только потому, что это были «Жигули». С тонированными стеклами. Иномарки, причем самые модные и самые дорогие, здесь были не редкостью. А вот «Жигули»… Подержанные, сильно потрепанные и не последней модели. И – грязные. Вторая половина мая в этом году была жаркая и сухая, а, следовательно, пыльная. Но на то есть мойки. Эта машина в мойке давно не была. Толстый слой пыли покрывал ее капот и стальные бока, она даже заметила помятый порог и ржавчину на крыльях. В машинах Инна разбиралась неплохо, потому что очередную покупку Веник всегда обсуждал с ней. А она терпеливо слушала, потому что надо знать, чем дышит муж. Надо поддерживать разговор, который ему интересен, если ты идеальная жена.

Эти «Жигули» показались ей подозрительными. Мало того что с тонированными стеклами, еще и едут слишком уж медленно. Она вздрогнула. Господи! Да они же за ней едут! Она их уже видела! Когда вышла из дома и отправилась искать ближайшее отделение милиции! Эта машина стояла у их подъезда! Номеров она, разумеется, не запомнила, к тому же они в пыли, но такая машина около их элитного дома – редкость! Господи! Да за ней следят! Ее преследуют!

Инна круто развернулась и побежала обратно в милицию.

Пронеслась через проходную, ее не остановили, лишь крикнули вслед:

– Что-то забыли, девушка?

Она влетела в кабинет к капитану Крутову и выпалила:

– За мной следят!

– Успокойтесь. Выпейте водички.

У всех есть ключевые фразы. Здесь, в милиции, это «Успокойтесь, выпейте водички». Она разозлилась и повысила голос:

– Вы что, не слышали? За мной следят!

– Вам показалось.

– Да? Показалось?

Она засмеялась и тут же зарыдала. Это была истерика.

– Разберемся, – неопределенно сказал капитан Крутов.

– Разберемся?!! Да сделайте же что-нибудь! Я не выйду отсюда! Мне страшно! – закричала она и вдруг вспомнила: – Даша! У меня ребенок дома один!

Она дрожащими руками достала мобильный. Ей показалось, что гудки в телефоне длятся вечность. Ноги стали ватными, сердце ухнуло вниз, в желудок, потому что ее затошнило от страха, а в груди образовалась пустота. Капитан Крутов внимательно наблюдал за ее манипуляциями.

Наконец в трубке раздался капризный голосок Даши: «Але». Она закричала:

– Даша! Почему ты не берешь трубку?!! Ты меня с ума сведешь!!! Дверь никому не открывай, слышишь?!! И из дома не выходи!

– Ну, мама…

– Я кому сказала!!! – не своим голосом закричала она. – Я сейчас приду! Без меня – ни шагу!

– Ладно, – нехотя ответил ребенок.

– Я вас провожу, – вызвался капитан Крутов. – Идемте.

Из проходной они вышли вместе. Инна вцепилась в его локоть.

– Ну? Где же ваш маньяк? – Он огляделся по сторонам.

– Не знаю.

– Что это было? Или кто?

– «Жигули» с тонированными стеклами.

– А может, вам показалось?

– Ну, знаете! – Она выдернула свою руку из-под его локтя.

– Галлюцинациями не страдаете? – с интересом спросил он. – Психическими расстройствами?

– У меня устойчивая нервная система.

– Оно и видно, – хмыкнул он.

– Почему вы, милиционеры, всех подозреваете во вранье?

– Работа такая. Где вы живете?

Она неопределенно махнула рукой:

– Там.

– Идемте.

Какое-то время они шли молча. Инна все время оглядывалась, но подозрительной машины поблизости не было. Неужели показалось?

– Чем занимался ваш муж? – заговорил наконец капитан Крутов.

– Я же говорю: вице-президент банка.

– Что за банк?

– «Бикини-Банк».

– Как-как?

– Я же сказала: «Бикини-Банк», – повысила она голос. Устойчивая нервная система дала сбой. Слишком много потрясений для одного дня.

– Как-то все это… – капитан хмыкнул, – забавно.

Она сообразила: я же старше! А он – мальчишка. Важничает, потому что в милиции работает. Как же! Вершитель судеб! Инна перестала его бояться. Победа над одним из страхов, страхом перед милицией, стала началом длинной цепочки. В самом ее конце в результате цепной реакции зажегся огонек. Голова стала ясной, сердце уже не билось так часто. Она перестала бояться вообще. На время, но перестала.

– Вон он, мой дом, – сухо сказала Инна. – Сама дойду.

– А как же маньяк? – улыбнулся он.

– Кто сказал, что это маньяк?

– Да уж, маньяк вами вряд ли заинтересуется.

– Вы что имеете в виду? – разозлилась Инна, которая не без оснований считала себя женщиной привлекательной.

– Я говорю – не типаж. Нервная дамочка и слишком уж подозрительная. Вы к себе и нормального мужика не подпустите, не то что…

Она с возмущением произнесла:

– Всего хорошего!

И пулей понеслась к дому.

– Приходите в понедельник! – крикнул ей вслед капитан Крутов.

И пошел в противоположную сторону.

«Век бы тебя не видеть», – подумала Инна, взлетая по ступенькам. Перед тем как набрать код, оглянулась. Машины с тонированными стеклами не было. Ее никто не преследовал.

– Открой, это я, – нетерпеливо сказала она, услышав в домофоне дашин голосок.

– Кто я?

– Мама!

Раздался писк, похожий на мышиный. Тяжелая дверь открылась. Инна направилась к лифтам.

«Нервная дамочка», – вспомнила она. – Станешь тут нервной! Три дня в кошмаре! И ни от кого ни помощи, ни поддержки! Лида! Ну, конечно!» Она подумала, что надо позвонить подруге. Лида умная. Может, она что-нибудь посоветует? И свяжется с бывшим мужем? Ведь они с Инной Козловой так давно дружат!

– Мне никто не звонил? – спросила она у Даши. Разумеется, у всех есть мобильные, но вдруг? Вдруг кому-то придет в голову мысль позвонить на домашний?

– Нет. Мама, а где папа?

– Бельчонок, я не знаю, – честно ответила она.

– А почему мне нельзя никуда выходить?

– Не знаю.

– Мама, ты такая странная!

Она крепко обняла Дашу, тихо спросила:

– Ты папу любишь?

– Конечно.

– Тогда придется потерпеть.

– Он нас бросил, да?

– Нет. С ним что-то случилось, но… Он нас не бросил.

Даша высвободилась и спросила:

– Мама, можно я погуляю?

– Нет, нельзя.

– Но не могу же я целый день сидеть дома!

– Знаешь что… – Инна на минуту задумалась, потом решительно сказала: – Мы поедем в гости!

И принялась звонить подруге. Лида жила в пригороде в коттедже, который оставил ей при разводе Морозов. Разводились они со скандалом, плохо, хотя женились по любви и семь лет неплохо ладили, родив двоих детей. Их развод был неожиданным, чего уж говорить о скандале! Все только удивлялись. Надо же, какое дерьмо вылезает из людей, когда дело доходит до дележа имущества! Годами копили, не иначе. И дерьмо, и деньги. И вот оно полезло! Теперь и они все в дерьме, и их деньги. Вот тебе и счастливая семья, мама, папа, я! Морозов переписал в квартире и загородном доме все, вплоть до чайной ложки и подстаканников. И все это оценил. Его адвокат долго зачитывал список, так, что лысина вспотела, а судья чуть не заснула. Процесс длился целую вечность, потом его результаты долго оспаривались. В итоге Лиде при разводе отошел коттедж, ему – московская квартира. Она стала владелицей небольшого бизнеса и сумела выторговать солидные алименты. Впрочем, взяла деньги сразу, за все те годы, что муж должен был ей выплачивать пособие на детей. Вплоть до их совершеннолетия. Деньги Лида вложила в свой бизнес и не прогадала. Морозов откупился, но Первую после этого возненавидел. Лида отвечала ему тем же.

Жила она неплохо, хотя и не в роскоши, имела молодых любовников и часто ездила отдыхать за границу. Морозов ей практически не помогал, хотя с детьми встречался. Но четко разделял то, что причиталось им, и что – их матери. Умудрялся делать так, что Лиде практически ничего не перепадало. Морозов всегда шел на принцип, он считал, что первая жена его обобрала, что она особа скандальная и безнравственная. Ты подумай! Изменяет ему направо-налево с какими-то сосунками! Хотя они давно уже были в разводе, Морозов по-прежнему считал Лиду своей собственностью, ведь она была матерью его детей.

Вообще, отношения между Лидой и Олегом Морозовым были сложными, Инна до сих пор не могла понять, почему они развелись. Они были прекрасной парой. Пожалуй, только Лида соответствовала его амбициям, хотя красавицей ее назвать было сложно, но что-то такое в ней было. Лида единственная ему не уступила, пошла на принцип. Она была женщиной решительной, волевой и с мозгами. Он ее за это ненавидел, но уважал. Приди она к нему, упади в ноги, вылижи его ботинки, он выгнал бы всех своих жен. Вторую, Третью, Четвертую и даже красавицу Дюшку. И жил бы с Лидой, упиваясь ее унижением. Для такого человека, как Морозов, победа в постели ничто не значит по сравнению с победой над Личностью. Над тем, кто оказал сопротивление и не безуспешно. Властью над людьми – вот чем он всегда упивался.

Инна все это знала. Все было у нее на глазах. И их развод, и скандалы. Она знала также, почему Лида возит младшую дочь именно в эту гимназию. Во-первых, элитная, во-вторых, подруга рядом. Если шофер застрял в пробке, Кате не обязательно дожидаться его в школе или у дверей, можно зайти к Козловым. Девочки дружат.

Лидия Морозова отвозила Катю сама, по дороге в офис, в Центр. Ей приходилось закладывать время на пробки, а потому вставать очень рано. Инна впервые задумалась: «А во сколько?» Но Лида не привыкла отступать перед трудностями. Ее Старший был уже вполне самостоятелен, в пригород из школы добирался сам, он учился в лицее при том же техническом вузе, что заканчивал и его отец. Десятилетняя Катя была в маму, гуманитарием. В элитной гимназии, где они учились в одном классе с Дашей Козловой, предпочтение отдавалось изящным искусствам и словесности. А также языкам.

Теперь Инна небезосновательно рассчитывала на помощь единственной подруги. Она же ей помогала! Пусть свяжется с бывшим мужем, пусть обратится к нему с просьбой!

– Инна, привет! – бодро откликнулась Лида. Настроение у той было отличное, чего не скажешь об Инне Козловой.

– Привет, – кисло сказала она.

– Что-то случилось? – насторожилась Лида.

– Да. Веник пропал.

– Как пропал?

Инна как по нотам и без запинки отбарабанила пьесу «Пропал муж». Последние три дня она только об этом и говорила. Лида не перебивала, но и сочувствие не выражала.

– Ну что ж, – под конец сказала она, – приезжай.

– И это все?

– А чего ты от меня ждешь?

– Позвони Морозову!

– Приезжай, поговорим, – уклончиво ответила Лида.

Сердце ее упало. Что-то в тоне подруги ей не понравилось, но Инна тут же стала собираться. Вызвала такси, потом пересчитала наличные. Деньги заканчиваются, надо снять с карточки. А еще за квартиру заплатить.

Она нашла счетчики и переписала показания. Кое-как разобралась. Вскоре и машина подъехала. Сидеть все выходные в московской квартире, ожидая вестей от Веника, было невыносимо. Телефоны никто не отменял, если надо будет, то он позвонит. У него есть все: телефон жены, телефон дочери, телефон Лиды, телефон ее дочери Кати. И даже это! Вениамин Козлов знает цену информации, поэтому собирает ее тщательно, по крупицам и везде, где только можно. Намывает золотой песок, который потом обращается в твердую валюту. И телефон Дюшки у него тоже есть. Веник старательно переписал его из золотого блокнотика жены в тот же день.

– Зачем тебе это нужно? – спросила она.

– Какая же ты глупая, – не удержался муж. – Разумеется, я мог бы обменяться с ней телефонами, но кто знает, как отнесется к этому Олег? Так проще.

– Морозов что, ревнивец? – округлила глаза она.

– Ревнует он единственную женщину, – она догадалась, что речь идет о Лиде. – Олег не выносит интриг. Зато это моя стихия. А тебе всего этого знать не надо, – подвел итог муж, захлопывая золотой блокнотик. – На, держи.

…И вот теперь она ехала к Лиде. Ехала с тайной надеждой, что все образуется. Они же подруги! Что-нибудь, да прояснится.