Текст книги "Затаившееся во времени. В двух временах. Том 1"

– Как? – спросил Кадан.

У старого эльфа даже не участилось дыхание и в глазах заиграли живые нотки, которые потухли четыре года назад. Он сказал им:

– То, что вы прошли обучение давным-давно, не означает, что вы не должны являться на тренировки новых воинов. Я тренирую их по-новому, они стали более выносливыми, чем вы, и более осведомленными в магии. Вы оба были похожи на загнанных кроликов, когда я проделывал все это. Все ждали, что магия опустошит меня. Эмоции. – Он покачал головой. – Хватит. Я распустил вас. Мы и были загнанными кроликами у врат! С такими же напряженными взглядами, что я увидел сейчас. Это враг должен смотреть на нас так, когда его вновь запрут за вратами, а не вы на него, ясно?

Оба мрачно кивнули, но промолчали. Он был прав.

– Завтра все стражи будут на тренировке.

Спустя несколько минут оба стража уже шли по джунглям в полном молчании. Они привыкли, что действия верховного стража не обсуждаются, и это правило они нарушать не собирались.

– Я пойду спать. От ночи и так немного осталось. Чувствую, что потом не скоро выпадет такой шанс, – сказал Лерут.

Кадан лишь кивнул, а Лерут свернул в сторону и исчез среди деревьев. Кадан замер, облокотившись на ствол дерева, он много думал. Еще недавно казалось, что они проиграли, и тут Элестер вдруг приободрился. События казались какими-то странными и непонятными.

Вдали мелькнула тень, и Кадан поспешил нагнать ее.

Скала осталась позади. Только отряд лучников миновал ее совсем другим путем. Рифус знал свое королевство лучше, чем кто-либо другой, он знал все входы и выходы в долину и не хотел привлекать внимание посторонних к своему уходу. Всего в отряде вместе с ним и Зиандом было четверо лучников. Они были верными подданными Рифуса. Поэтому, когда появился Кадан, на него уже были нацелены четыре стрелы. Он замер, давая им возможность разглядеть его.

– Опустите оружие, – сказал Рифус.

Кадан вышел вперед, как только лучники опустили оружие. Они кивком поприветствовали стража, а тот сказал:

– Неужели ничто уже не сможет удержать вас здесь, король Эверли?

– Короля, возможно, и удержало бы, но меня нет.

– Я слышал, что корабль утонул, – сказал Кадан. – Очень горько за Лундес. Может, вам стоит подождать и не принимать решений в такой тяжелый момент? Иногда, скорбя, мы совершаем неправильные поступки.

– Я полностью осознаю и отвечаю за свое решение.

– И куда теперь?

– К Фавластасу. Хочу посмотреть на жизнь в его Ликах.

– Опасно, – заметил Кадан, однако в его глазах сверкал интерес. Ему и самому не терпелось в бой, поэтому он добавил: – Но стоит того.

– Ты можешь присоединиться к нам, – предложил Рифус.

– Благодарю за возможность. Я бы с радостью, но Элестер начал активно действовать и придумал способ усилить нашу магию. Глядя на его уверенность, я вспомнил, каким Элестер был до рождения Фредрика. Сильным, уверенным и живым.

– Воспитание ученика ослабило его? – не понял Рифус.

– Нет. Все было несколько иначе. Сначала ему подали сигнал, что родился тот, кто должен заменить его на посту верховного стража. Элестер не был настолько уж рад, что ему придется подчиниться человеку и стать просто первым эльфом графства. Но он решил, что раз уж ребенок когда-нибудь станет воином, который будет им руководить, то он воспитает его сильнее самого себя. Он и воспитал. Сегодня я увидел в нем нечто подобное: желание сделать из тех, кого он учит, лучших. Лучше, чем он сам. Пока он воспитывал Фредрика, он оставался таким, но когда Фредрик вырос, он передал ему руководство и ушел в тень. Раньше он много развивал магию, придумывал новые приемы и вечно был в деле. Потом этим стал заниматься Фредрик, и поскольку граф был намного сильнее, Элестер стал подчиняться ему, следовать за ним, как и мы все. Телестри забыл, что значит быть лидером, всегда деятельным. И сегодня он вспомнил об этом. Словно кусочек из прошлого вернулся. Так что я останусь.

Рифус кивнул и протянул ему руку:

– Удачи вам.

Кадан пожал его руку:

– И вам. Если увидите Скарлиза, передайте ему все то, что я только что рассказал вам о Элестере.

– Разумеется. Прощайте!

Рифус развернулся, и весь отряд словно призраки растворился в тропических зарослях. Кадан какое-то время стоял на месте, а потом поспешил вернуться. Даже там, возле самой скалы, где они говорили, уже были вражеские территории.

Глава 3
На острове

 
Залив Бежевых Потоков
 

Лундес Эверли очнулась от резкой боли в спине. Издав тихий стон, она попыталась выгнуться, и сначала ей это не удалось. Под позвонками чувствовалась влажная деревяшка, словно разбитое дно какого-то ящика. Тогда Эверли с трудом сглотнула и медленно открыла глаза.

– О боги… – простонала она громко и протяжно. Жизнь вернулась. Да так неожиданно и странно.

Лундес в очередной раз простонала, но на этот раз ей удалось перевернуться со спины на бок. Из-за этого деревяшка, на которой лежала эльфийка, заскрипела и сорвалась с торчавшего каменного шипа прямо в прохладную соленую воду. Лундес погрузилась с головой, и ее пробрало от холода. Этого хватило, чтобы окончательно прийти в себя. Судорожно взмахнув руками, она вынырнула на поверхность и с яростью отбросила плавающую теперь по поверхности деревяшку. Вокруг было очень темно, и первые мгновения Лундес не понимала, где находилась.

– Почему? – испуганно прохрипела она. Дрожь сотрясала ее изнутри, поэтому эльфийка поспешила выбраться из воды, сама не зная куда. Кажется, то был плавающий стол. Забраться на него было непросто: он то и дело грозил перевернуться. И все же Лундес добралась до его центра и поджала к себе колени. На пару мгновений она замерла, затем медленно подняла глаза и, с трудом удерживая равновесие, подняла руки. С огромным трудом ей удалось призвать магию и тускло осветить ладонями пространство. Зато теперь она увидела что-то большое и деревянное. Будто огромный колпак накрыл ее, скрыв небо. Отовсюду лилась вода, и деревянное основание покачивалось и поскрипывало, каждый раз, когда снаружи набегала волна. Лундес напрягла глаза и разглядела каменный шип, на котором еще недавно она висела со своей деревяшкой.

«Рифы», – осознала она. «Это корабль», – промелькнула мысль.

– Как я оказалась на корабле? – Последний вопрос она задала вслух в пустоту. Кроме нее внутри тех деревянных останков больше никого не было. Корабль напоролся на рифы? Поэтому он утонул или повис? Лундес встряхнула головой. Да какая разница, повис он или уже тонул, когда его выбросило на рифы. Вопрос был не в этом. Каким ветром ее на судно занесло? Она запомнила, в каком месте и в каком состоянии оставила свое тело, последовав в видение. Она была в лесу, в Гаспаре, в пригороде Берона. Сражалась с эсмелеем Освальдом и победила его. Далее ее дух провалился в видение, а тело осталось Владимиру.

– Владимир, – тоскливо произнесла она его имя. Не нравилось оно ей. Вечно, когда ее жизнь хоть как-то была связана с именем принца, происходил полнейший абсурд. Корабль-то здесь при чем?

Стол противно скрипнул (Лундес сделала слишком резкое движение) – вода заплескалась у основания. Было темно и не было видно дна. Возможно там, внизу, и не было дна, лишь раздробленный потолок трюма. Судя по всему, корабль перевернулся, а сверху чернело его днище. Именно оно и накрыло принцессу. Озираясь по сторонам, эльфийка все пыталась разобраться, как она оказалась на судне. Она помнила видение, прощание и слова Фредрика, помнила Адента и других ангелов, помнила яркий свет, свое обещание, данное графу, что она непременно вернется и будет жить дальше. И она сдержала обещание, ведь после ухода Фреда задержалась в видении лишь минут на десять, не больше, а затем постаралась вернуться в тело. И вернулась. Но как?! Как она могла попасть на корабль за десять минут? Неужели прошло больше времени? Это ее волновало. А еще она тянула время, потому что боялась, что выхода не было, а был лишь шанс утонуть в попытках выжить.

Возвращаться в воду ей не хотелось, тем более погружаться в нее с головой, но другого выхода она не видела. Если в трюме и были двери или люки, то они ушли под воду, и чтобы выбраться, надо было искать выход под водой. Однако не только холодная вода пугала Эверли, но и опасные обитатели морских глубин, если, конечно, таковые были в тех краях… Да она даже не знала, в каких краях оказалась.

Вздохнув и набравшись не только воздуха, но и храбрости, она осторожно погрузила обе руки в темную воду и начала грести, медленно, чтобы искореженный стол ненароком не погрузился под воду раньше времени. Сначала нужно было подплыть к стенке, а уж затем погружаться в воду целиком и искать в ней проход. Эверли гребла до тех пор, пока стол не столкнулся со стеной. Корабль застонал, а эльфийка поспешила схватиться за края своего «плота», так как от столкновения он изрядно накренился.

Теперь Лундес вновь обратилась к магии. Глянула на свои ладони – они все еще едва заметно светились – и сосредоточилась на своих ощущениях, желая усилить приток силы. Организм ее противился этому: все легкие раны и порезы сразу же заболели, голова закружилась и стало очень холодно, но Лундес предпочла быть защищенной полем, пусть и ослабленной. Что она знала точно, без поля она в эту темную муть не полезет.

Магия постепенно усиливалась, и в какой-то момент руки принцессы вспыхнули, осветив перевернутый трюм. Лундес широко улыбнулась:

– Отлично.

Она в очередной раз глубоко втянула в себя воздух и медленно погрузилась в воду, чувствуя себя уже значительно увереннее. Ее собственные руки стали для нее подводным светом. Она увидела и затопленные деревянные стены, и проход, куда немедля поплыла. Дышать под водой она не умела, и магия в этом деле не стала ей помощником. Скользнув в дверное отверстие, эльфийка увидела свет и устремилась ему навстречу, на поверхность, не теряя ни секунды. Еще немного усилий, и она сделала свой блаженный вдох морского воздуха, увидела наконец звездное небо, сверкающее в проломанном днище другой части судна. Уровень воды там практически достигал «потолка», а острый кусок скалы помог бы окончательно дотянуться до отверстия. Лундес не тратила время на раздумья. Понадеявшись на удачу, впервые за долгое время, она схватилась за каменный выступ, подтянулась и выбралась из воды. От резкой боли в спине она щелкнула зубами и все же продолжила движение, пока не выбралась через поломанное отверстие в днище наружу. Ее тут же обдуло прохладным морским бризом.

«Уже лучше», – мысленно успокаивала она себя. А ведь все и впрямь складывалось неплохо: вдали виднелись огни побережья, темные мачты раскачивались вдоль берега, были слышны голоса, а дальше чернели покрытые листвой деревья. Лундес задумалась. В Бероне листва еще не успела раскрыться и покрыть леса. Эльфийка хорошо помнила, насколько серым и некрасивым выглядел лес в первый месяц весны. Но на берегу, возле которого она оказалась, было много деревьев с листвой. Неважно, что была ночь. Все было видно при свете многочисленных огней, разбросанных по берегу. А вдали так же легко различимые ночью возвышались гигантские стены какого-то города. Они напоминали далекую мрачную крепость.

Лундес напряженно посмотрела вниз: теперь ей предстояло доплыть до берега, а значит, нужно было вновь вернуться в воду. И хоть ей и было нехорошо, но она стала осторожно спускаться, пока вновь не оказалась в море. Холодные потоки сомкнулись над ее головой. Перед глазами все кружилось, она с трудом вынырнула наружу и принялась упорно плыть к берегу. Руки плохо слушались, виски будто кто-то беспощадно сжимал.

Тем временем на берегу появились две невысокие худощавые фигуры. Они намеренно отошли в сторону от пирса, туда, где их сапоги утопали в песке. Оба держали в руках по мечу.

– Нет, нет! Отойдите, отойдите друг от друга! Неправильно! – послышался сварливый голос третьего. Оба мрачно посмотрели на очередного представителя невысокого народца, спешившего к ним по ночному побережью. В одной руке его был фонарь, а другой он активно махал им, при этом что-то бормоча себе под нос. Что-то невнятное.

В какой-то момент он заорал уже во все горло:

– Да разойдитесь же!

Оба глянули друг на друга и стали расходиться. Гном, наконец, прокопался к ним и подошел к тому, что стоял справа от него:

– Эй, Ма́рло! – сказал он, осветив лицо одного из двоих соперников. Им оказался юноша, человек, лет девятнадцати, с темными густыми бровями и непонятного цвета глазами. Твердо глядя на противника, этот парень по-разному перехватывал меч и пытался понять, как лучше атаковать. – Перестань! Замри.

Гном долго еще качал головой, всем своим видом показывая, что ему стыдно за обоих.

– Что не так? – возмутился Марло.

– Еще дальше! Еще! – гном подтолкнул паренька, а сам странным покачивающимся шагом возник перед вторым и поднес к его лицу фонарь. Эльф, тоже молодой, даже слишком – лет семнадцать. – И ты не забывай о правилах. Думаешь, уши острые, можно правила нарушать? Мой паренек знает толк в драках, так что ты не наглей.

Марло сморщился, переступил с левой ноги на правую и раздраженно сказал:

– Не мешай, дядя Ба́рли. Не мешай, мы сами разберемся!

– А я вижу! – фыркнул гном. – Дуэль они, видите ли, устроили. Хотите сражаться – учитесь сражаться как мужчины, а не как дети. А если не доросли, отдайте мне мечи.

Он встал между ними, поставил фонарь в песок и упер короткие руки в бока.

– Правила? – не понял эльф. – Я знаю правила!

– И я знаю! – тут же сказал Марло.

Гном встал рядом с фонарем. Теперь его контуры были подсвечены. Особенно оригинально светились волоски на его русой бороде.

– Во-первых, дуэли, если вы не звери, не дикари, не больные колдуны и не на поле битвы, – так вот, дуэли из-за ссоры никогда не должны заканчиваться чьей-то смертью. Ясно?

Оба кивнули. Эльфа гном немного смешил, ведь на дуэлях остроухий дрался не раз и знал все, что ему было нужно.

– Второе, – громко объявил гном, одарив обоих суровым взглядом, – правило!

Эльф вопросительно вскинул бровь, Марло хмыкнул, вновь поменяв стойку. Когда бы уже приступить к битве? Не терпелось ему.

Гном же не спешил сообщать второе правило. Он почесал бороду и вдруг спросил:

– А повод какой? Из-за женщины небось! – И, не дождавшись ответа, продолжил рассуждать: – Нет, женщины – это, конечно, хорошо. Вот это я понимаю. Горячая молодая кровь! Да. Вот тебе, эльф, правда, еще рано. Мой Марло уже скоро станет мужчиной, а ты семнадцатилетний эльф, ты еще… мелочь.

Марло улыбнулся весьма самодовольно. Эльф разозлился:

– Мелочь?! Между прочим, женщина тут ни при чем!

– Вот-вот, – согласился Марло. – Так что, дядюшка, отойди-ка, мы сами все выясним.

– Нет. – Гном Барли пробурчал что-то невнятное – наверное, ругательство – и мрачно спросил: – Так за что же боретесь?

– Он украл мой клад! – заявил эльф, указав на Марло.

Гном распахнул глаза и чуть было не пнул ногой фонарь, тут же спросив:

– Какой клад?! Где?

Молодежь переглянулась и указала на корабль…

– С чего вы взяли, что там есть клад?

– Вот я и собирался это выяснить, а этот… – начал было эльф, но Марло резко перепрыгнул через гнома и с разбегу повалил конкурента в песок.

– А ну, прочь, ума лишился?! – взревел Барли и кинулся разнимать их, но те уже успели сцепиться, как дворовые коты. Они даже рычали почти как животные. Гном присоединился к ним, и его поспешно повалили в песок. Он старался отодрать их друг от друга, да и от себя, а они то и дело поднимали клубы песка, продолжая борьбу.

– Дикие! Дикари! Пусти его! – орал гном сквозь сбитое дыхание, и его тут же засыпали песком. – Хватит! Хватит! Мар! Мар, хватит, ты же мужчина! – все восклицал гном, а потом буквально вцепился в волосы своего ученика. В итоге тот задушил свой гнев и, тяжело дыша, отскочил в сторону. С него посыпался песок. Эльф тоже отошел, но его глаза горели ненавистью. Прокружившись на месте и стараясь успокоиться, он замер спиной к гному и человеку.

– Повернись лицом! – потребовал Мар и вытер кровь с губ, но эльф теперь уже смотрел совершенно в другую сторону и игнорировал любые слова. Вдали, из воды, пошатываясь, выбралась темная фигура и рухнула на колени, проползла чуть-чуть вперед и распласталась на песке.

– А ну… – Мар занес руку, но тут же замер, посмотрев туда же, куда и эльф: – Там женщина! Дядя!

– Великие, где… – гном осекся и глянул вдаль.

Эльф дернул головой и помчался вперед. Гном и Марло поспешили за ним, но гном заметно отставал, хоть и бежал неплохо.

– Вале́нти! – грозно прокричал эльфу Марло.

До женщины молодые добежали одновременно, затем склонились над ней.

– Она дышит? – спросил Марло.

Валенти медленно опустился на одно колено и коснулся рукой коротких черных волос женщины:

– Эльфийка, – объявил он.

– И что? – проворчал подоспевший гном Барли. – А ну, руки прочь! Дышит?

Марло стал внимательно разглядывать ее и прошептал:

– Какая красота, просто поразительно…

– Они опасны, – перебил его Валенти, и гном с человеком недоуменно посмотрели на него.

– Они? – не понял Марло.

– Они. – Валенти указал на женщину. – Северные эльфы.

Марло покачал головой и заметил:

– Ты тоже эльф.

И тут внимание Валенти привлекло нечто на шее эльфийки. Он потянулся к ней, отвлекая словами других:

– Я не северный эльф, мы совершенно другие.

– Что ты делаешь? – Марло сморщился от отвращения. – Хочешь украсть вещь у беспомощной женщины?

Валенти отмахнулся и коснулся рукой небольшого кулончика в виде белой кошечки, выгнувшей спину.

– Белое золото…

– Она может быть колдуньей! – предупредил Марло. Его глаза сузились в две небольшие щелки.

– И что?! Мы-то хотим помочь! – тут же подхватил гном.

Валенти уже вновь потянулся к кулону, готовясь сорвать его, как вдруг Лундес пришла в себя и бешено распахнула глаза. Огромная магическая волна вырвалась из ее рук и отбросила всех троих. Эверли быстро поднялась на ноги и круто развернулась, пытаясь сориентироваться.

Марло отступил. Валенти вскочил на ноги, но Лундес вновь развернулась, ловко прижав его к себе и сдавив ему горло.

– Мне ничего не стоит свернуть твою шею, мглистый, – предупредила она холодно, оглядывая замерших гнома и человека. Те замерли.

– Ты знаешь, что я мглистый? – удивился Валенти.

– Это легко определить. Ты еще слишком мал, чтобы понять. Кто вы? – вопрос прозвучал жестко, она требовала немедленного ответа.

Эльф попытался вырваться, но Лундес еще сильнее сжала его горло:

– Думаешь, раз я женщина, то в подметки тебе не гожусь? Юнец… – Она гневно сверкнула глазами, эльф тоже. – Сколько крови на твоих руках?

– Что? – не понял эльф.

– Что? – насторожились Марло и Барли.

– Сколько крови?! – Лундес с трудом сглотнула: она еще не пришла в себя, но ослаблять хватку не собиралась.

Валенти недовольно скорчился, затем мрачно ответил:

– Мало, и потом, они сами того заслуживали. Кто такая? Откуда узнала, ведьма?

– Знаю я таких, как ты. Не раз видела – диких и глупых. В твоих глазах только обида и жажда наживы.

– Ты убьешь меня? – спросил Валенти.

Лундес замерла. Замерли и гном с человеком. Тишину нарушил топот копыт, поблизости замелькали факелы.

– Ты убьешь меня? – повторил свой вопрос Валенти и добавил: – Интересно, какова цена за убийство эльфа? – Он посмотрел на чернеющие останки корабля, что болтались на рифах. – Я знал, что ты какая-нибудь пиратка или контрабандистка. Сокровища небось охраняешь…

– Ты видишь сокровища? Не пытайся отвлечь меня, – предупредила принцесса, однако хватку ослабила. – А вы? Кто вы двое такие?

Гном и человек в тот момент тоже смотрели на корабль, поэтому отреагировали не сразу. Потом Марло покосился на приближающиеся огни и пояснил:

– Патруль. Отпустите его. Вас посадят в темницу: этот эльф, – он указал на Валенти, – дружок кого-то из стражников. Вор.

Валенти лишь покачал головой, мол, говори, дружок, говори, а потом поглядим, что будет дальше. Свет между тем становился все ближе. Лундес уже видела, как местная охрана идет к ним по пирсу.

– Сейчас они увидят, и… – Валенти прикрыл глаза. – Пусти. Нам обоим тюрьма не нужна, эльфийка, а то сокровища, что на твоем судне, растащат другие.

– Глупец, – мрачно сказала Лундес, затем толкнула эльфа в песок, недовольно посмотрела на него и заявила: – Так плыви за сокровищами.

Валенти смерил ее ехидным взглядом, после чего развернулся, зашел в воду и у всех на глазах поплыл в сторону корабля. Марло спрятал меч и уже был готов последовать за эльфом, но Лундес его остановила:

– Не стоит. Нет там никаких сокровищ.

Теперь все трое обернулись. Охрана уже подступала к ним по песку. Лундес сощурилась от света факелов.

– Что тут происходит? – обратился к ним один из стражников

– Прямо сборище какое-то, – подхватил другой. Лундес молча смотрела ни них. Они тоже посмотрели на нее, даже поднесли факел ближе:

– Так-так. Не поздновато ли купаться, а?

– Какое вам дело? – тихо, без злобы, спросила Лундес.

Ее миролюбивый тон смягчил стражников. Должно быть, они были не в духе и хотели сорваться на ком-нибудь. Не вышло. В любом случае за купание в море никто никого не сажал. Может, они хотели от нее чего-то другого, но она просто смотрела на них, устало и безразлично. Ее одежда была покрыта песком, с волос капала соленая вода, кожа была и без того бледная, а уж в свете луны принцесса и вовсе походила на восставшего мертвеца. Но самое главное, что именно восставшим мертвецом она себя и ощущала. Лундес трясло, она устала, и ей было очень одиноко, так что, прикрыв глаза, она понадеялась, что ситуация разрешится без ее участия. Еще она жалела, что использовала магию против эльфа, человека и гнома. Справилась бы и так, а теперь совсем ослабла и опасалась рухнуть без сознания среди незнакомцев.

– Эй ты! – Стражник резко развернул юношу и рывком выдернул его меч из дешевых ножен.

Тот хотел было помешать ему, но гном Барли тихо шепнул:

– Нет. Пусть берут. Оставь.

– Это побудет у нас. Невоенным меч запрещено носить…

Марло не удержался и выступил вперед:

– И что же? А если саа́ги нападут? Мы-то не за высокими стенами города, как же нам обороняться?!

– Марло, – проворчал гном, но не агрессивно, скорее покорно. – Не надо, не стоит оно того. Они лишь выполняют приказ.

Стражники кивнули в сторону гнома и сказали мальчику:

– Послушай коротышку. Его народ почти весь вымер, а он вот живой тут стоит, значит, умный.

Развернувшись, они зашагали в обратную сторону. Марло какое-то время угрюмо глядел им вслед, затем потупил взгляд.

Лундес посмотрела на него и тихо сказала:

– Не расстраивайся.

Она тускло улыбнулась.

Гном похлопал парня по спине, а Марло посмотрел в светящиеся глаза Лундес:

– Я видел твою светлую магию, ты из города? Ты ведь не пиратка: в тебе слишком много белой магии.

Она вновь скромно улыбнулась.

– Правда? – устало поинтересовалась она – Мне казалось, что во мне света не осталось. Я маг, верно, но нет на корабле никаких сокровищ.

Барли скривил губы, и тут его осенило. Он гордо сообщил уверенным низким голосом:

– Ты какая-нибудь волшебница-посланница. По пути на вас напали враги и разбили корабль. Выжила только ты, и теперь тебе надо попасть за стенки в город, пока враги не узнали, что ты тут среди отбросов.

– Отбросов? – не поняла Лундес.

– Отбросами мой дядюшка называет нас, – пояснил Марло. – Вы, видно, из очень высоких кругов, что даже не знаете о нас.

Эверли нахмурилась. Она все пыталась понять, о чем они говорили, но никак не могла. Ее приняли за важное лицо. Вот только хорошо это было или плохо, сыграло бы ей на руку или нет – этого она не знала. Фредрик учил ее импровизировать на ходу, подыгрывать. Он говорил, что для мага, для стража, для аристократа, в конце концов, это необходимое качество для выживания.

– Мне нужно знать… – Она приблизилась к ним и продолжила: – Видели ли вы кого-нибудь еще с судна и с чего вы решили, что там сокровища?

Гном покосился на своего воспитанника и подхватил:

– Ну! Говори, мне и самому интересно, чего это ты с этим негодяем связался, да еще все твердил про сокровища.

– Был ли еще кто-нибудь на судне? – вновь спросила Лундес, перебив гнома. – Живой?

Она замерла, ожидая ответа. Хотела узнать, как оказалась на корабле, кто ее вез, куда и что, в конце концов, произошло за то время, пока она отсутствовала.

– Не знаю, – Марло пожал плечами. – Это эльф твердил, что там должны быть сокровища. Он вообще дикий и опасный, но не силой, а подлостью – может зарезать со спины. А еще он любит наблюдать за портом. Нападает на шлюпки, когда те пристают к берегу. Грабит товар. А тут судно, разбитое в пух и прах с помощью магии. Это ведь видно, эльфы и люди на такое нагляделись, вот и видят сразу, где пушки поработали, где маги. На берег вынесло шлюпку, пятеро живые были, их тут же утащили куда-то охранники порта. Может, в город, может, еще куда. Остальные вроде все мертвецы.

– И много? Мертвецов? – ужаснулась Лундес.

– Не знаю. Я не видел, все эльф. Могу лишь сказать, что противники ваши явно были сильные маги. В ту ночь был настоящий ураган.

– Да, – согласился Барли, – давно я такого шторма не видел. Все сразу поняли, что война магов. Эсмелеи, должно быть.

– Эсмелеи, – тихо повторила Лундес, опасаясь, что эсмелеи то и были. С этого момента она стала еще сильнее волноваться за Ми́ло. Глэ́дис и Владимир не вызвали у нее таких переживаний. Как бы они ни старалась, но, даже понимая, как на самом деле погиб Фредрик, она не могла хорошо к ним относиться. Зелье? Пусть так. Однако теперь ей предстояло начинать новую жизнь без Фредрика. Так что ей было все равно, что стало с Владимиром. А Мило – был ли он на судне, выбрался ли из Берона живым? Неужели нет? Неужели не выбрался и погиб?

– Те живые, кто их увел? – спросила она.

– Я, кажется, сказал кто. – Марло напомнил: – Охрана порта.

– И куда их могли отправить?

– Ну, если все на корабле были магами, то, думаю, стража отвела их за стены в город, в безопасность, и, возможно, они уже на аудиенции у советников. Если нет… кто знает? Разве что негодяй эльф и знает. Он же следил, он же везде сует свой нос и острые уши. Только бы поживиться.

– Так с чего он решил про сокровища? – все никак не могла разобраться Лундес. Она на самом деле и сама понятия не имела, что это был за корабль, на котором ее везли, и кто был на борту. Ничего не знала про команду и были ли ценности на судне, лишь хотела узнать, где Мило и что произошло с ней.

Марло ответил:

– Эльф, думаю, рассудил просто. Корабль разбился, и на его уничтожение и преследование, судя по магическому шторму, тратили силы сильнейшие темные маги. Вот и он и решил, что на корабле было много ценностей. Это так?

Барли толкнул парня в бок и буркнул:

– Не лезь не в свое дело…

Лундес замерла под пристальным взглядом Марло, потом отрицательно покачала головой и сказала:

– На борту ничего не было. Как мне попасть за стены?

Они переглянулись:

– Сложный вопрос. Это зависит от того, кто вы и ждут ли вас там. За стенами живут только лучшие, как говорят, только маги, высшие чины и народ – вроде как истинные жители Марте́нзи. А все остальные – воры, преступники, бедняки и прочие – отправляются за стену, и путь внутрь для них закрыт.

– А как они узнают, кто вор, кто убийца? – спросила Лундес. Ей это не нравилось. Как можно отправить кого-то умирать за стену, когда идет война?

– Они же маги, – не удержался от презрительного тона парень, и гном в который раз толкнул его, указав настороженным взглядом на волшебницу.

Лундес немного помолчала и задала очередной вопрос:

– Разве никто не может пробраться в город через стены? Тайком, поверху. Если столько воров и преступников собрались разом в одном месте, разве никто не пытался и не смог?

Гном фыркнул:

– Пытались, и не раз. Но только те, кто вообще далек от магии и недалек умом. Город защищен не только этой стеной, но и магией. Речь о сильнейшем поле, которое не пропустит чужаков. Не пропустит как врагов, так и «лишних своих».

– А охрана? Тоже маги?

– Некоторые да, некоторые нет. Центральные ворота, конечно, охраняют маги. Наше поселение вокруг стены – тоже часть города, и уверяю вас, что даже не малая его часть. Своя стена у нас тоже имеется, но она гораздо слабее и самая внешняя. Да и охраняют ее не маги, а простые стражники.

– Ну, допустим, я маг и у меня важное послание к совету. Как мне добраться туда? – поинтересовалась Лундес.

– Вам нужно идти к главному входу, там есть официальный представитель коронного магического зала. Вы изложите ему суть дела, и он обязательно договорится, чтобы вас провели внутрь. Конечно, не раньше, чем обсудит ваш визит непосредственно с советниками.

– Но это же абсурд. Что, если дело тайное, касается только советников и сообщить о нем я могу лишь советникам? Как же тогда?

– Тогда вам придется убедить представителя, что советники вас ждут, или сообщить, что дело не терпит отлагательств и может быть изложено только советникам, – пояснил Барли. – Потом ждать и надеяться, что представитель довольно быстро уточнит, так ли это.

– А если советники не знают о моем приезде? Если это инициатива с моей стороны и со стороны тех высших лиц, что меня послали? – Импровизация, решила Лундес. Только импровизация.

– Сейчас война. Все высшие лица, которые контактируют с советом, полагаю, знают об этом, так что не стали бы посылать кого-то в замок без договоренности. Она у вас есть?

– Что?

– Договоренность, какая-нибудь бумага, – объяснил гном.

– Не многовато ли вы знаете о таких официальных вещах для, как вы себя назвали, «отброса», а?

В ее голосе не было презрения и неприязни. Она назвала его так, как он сам называл себя, и своим тоном показывала, как глупо было опускать так низко самого себя.

Гном покачал головой и проворчал своим басом:

– Про представителя всем известно. Мы не раз пытались прорваться на аудиенцию к советникам, чтобы изложить наше опасное и жалкое положение и ждать, что нас пропустят за стены. И каждый раз представитель повторял одно и то же. То, что я рассказал вам.

– И как это происходит?

– Заходишь к нему в сопровождении стражи, он поднимается и разглядывает тебя, словно ты жертва, которую он собирается расчленить и ограбить…

– Уверена, вы преувеличиваете, – не поверила Лундес.

– Нет, нет, не преувеличиваю. Именно так. Он разглядывает одежду, прикидывает, кто мы, откуда, с какой целью, а затем делает выводы и начинает говорить с тобой соответственно твоему положению.

– Он маг?

– Маг. Помню, я пришел тогда к нему, он изучил меня, а далее спокойно спрашивает: «Чем я могу помочь?» Я ему отвечаю, что мне нужно поговорить с советом, что я и мой приемный сын голодаем, что мы не воры и умеем работать руками. И не хотим погибнуть, если враги нападут. Он выслушал и говорит: «Вы можете доказать мне это?» Представляете! Доказать! Как я могу доказать? То, что я не вор. Они могли бы посмотреть в свои дела, последить за моей жизнью. Как еще я могу это доказать?