Текст книги "Обратная сторона долга"

ГЛАВА 8

Подождав пока за окном стихнет звук отъезжающей машины я, накинув на плечи шелковый халат, вышла из спальни.

«Марта, Марта, что за человек у нас Марта?», – думала я, разыскивая в этом большом доме пожилую домработницу.

Услышав в дальней комнате звук гремящей посуды я направилась туда. Открыв дверь, я оказалась в просторной чистой кухне, в которой вкусно пахло свежеиспеченным имбирным печеньем. Я с наслаждением вдохнула этот аппетитный запах, который напомнил мне время, когда на Рождество бабушка пекла такое же печенье и покрывала его сладкой тягучей глазурью белого цвета. Прошлое, прошлое, как было оно для меня дорого! Отогнав от себя печальные мысли, я спросила у суетящейся у печи, словно бы не замечающей моего присутствия, женщины:

– Можно войти?

– Можно, – бросила она сухой ответ, повернувшись ко мне и с нескрываемым интересом разглядывая пару минут, а затем добавила, – Я вам накрою завтрак в гостиной.

– А можно здесь? – спросила я, указав рукой на большой круглый стол из красного дерева, одиноко стоящий в центре комнаты, который как бы всем своим грустным видом говорил мне: «Ну посиди хоть ты тут!»

– Как хотите, – она отвернулась, наливая мне из блестящего пузатого самовара чай. Затем переложила на красивую тарелку яичницу с кусочками колбасы и поставила передо мной на стол.

– Приятного аппетита, – сказала мне Марта и хотела было уже уходить, но я ее остановила.

– Позавтракайте со мной, пожалуйста.

– Прислуге негоже садиться за стол с господами, – отчеканила она, немного удивившись моей просьбе.

Я в недоумении подняла брови.

– Полноте, Марта, какая же я госпожа? Так, мимолетная птица.

Мой ответ явно понравился этой строгой пожилой женщине и она, улыбнувшись и налив себе в чашку чай, подсела ко мне за стол.

– Вы явно не одобряете меня.

– Мое дело здесь уборкой и готовкой заниматься, мадмуазель, а не одобрением или порицанием поведения барышень, которые захаживают к господину офицеру.

«Умная», – сделала я для себя вывод.

– И много сюда захаживает этих барышень? – не унималась я.

– Много, – внимательно смотря на мою реакцию ответила Марта отпивая чай из чашки.

Но не увидев на моем лице и капли каких-либо ответных чувств на свою реплику явно было обрадована этим.

– Он говорил мне, что был женат, но его семья погибла, – продолжала я, пытаясь оценить насколько много знает Марта о Габриеле и хоть немного понять, как она относится к нему и смогу ли я ей доверять.

– Вы бы не поднимали эту тему, – сделав небольшую паузу сказала она. – Он очень непростой человек.

– Почему? – пытливо вглядываясь в ее черные, как смоль, глаза продолжала выпытывать я.

– Если не хотите стать здесь еще одной мимолетной птицей, – ответила она моей же репликой.

Я довольно кивнула ей в ответ, сделав для себя вывод, что женщина, сидящая передо мной, при правильном моем подходе к ней явно станет для меня союзницей.

– Габриель сказал, что я могу взять одежду из гардеробной.

– Можете, – и после минуты молчания она добавила, – там полно красивой женской одежды, которую он покупает для своих любовниц.

И тут меня осенило! Она мне дает намек на то, что я не должна быть такой как все! Я откинулась на спинку стула и изумленно смотрела на нее. Она же в свою очередь, допив чай, встала из-за стола и проговорила:

– Прошу меня извинить, но мне нужно идти убирать дом. Майор сказал, что сегодня будет ужинать с вами дома, если вам не составит труда, напишите мне, какие вы блюда хотели бы видеть сегодня на столе?

– Мне все равно, – задумчиво произнесла я, переваривая в голове свое новое знакомство с Мартой. – Уверена, что бы вы ни приготовили, это будет очень вкусно.

Я отодвинула от себя пустую тарелку и, поблагодарив за завтрак, двинулась к выходу. Но на пороге повернулась и спросила:

– Я осмотрю дом, вы не против?

– Конечно, – Марта с одобрением кивнула.

Выйдя в длинный коридор я пошла осматривать этот огромный пустынный дом. Когда-то здесь, наверняка, бегали дети, разгоняя своим звонким криком томящую сейчас тишину. Теперь же в нем царило грустное молчание, которое, казалось, было в тягость и самому дому. Первым делом я пошла в гардеробную. Это было мое чисто женское любопытство, вызванное репликой Марты о том, что там куча одежды. Зайдя в длинную комнату с огромным зеркалом в углу и пушистым тяжелым ковром на полу, я увидела мечту, наверное, каждой молоденькой девушки. Бесчисленное количество нарядов висело в шкафах. Шелковые, муслиновые, гипюровые платья всех цветов радуги одиноко ждали того момента, когда какая-либо женщина наденет их и выведет в свет посмотреть на то, что же происходит за стенами этого дома. Шляпки, накидки, перчатки и мягкие шубки, туфли, украшения – все это добро лежало без дела в этой комнате, больше похожей на магазин женской одежды. Я удивленно посмотрела на всю эту красоту и захлопнула дверь, пребывая в полной уверенности в том, что ничего отсюда брать не стоит.

Теперь же моей следующей целью было найти кабинет Габриеля. У него просто должен был быть кабинет. Открывая дверь за дверью, я наконец попала в небольшую уютно обставленную комнату, одну стену которой занимала огромная библиотека, по центру стоял дубовый стол, а в углу, рядом с большим глобусом, стоял сейф. Выглянув за дверь, я убедилась по доносящимся из кухни звукам, что Марта вряд ли побеспокоит меня еще некоторое время, и быстро подошла к сейфу. Дернув за ручку я, как и предполагала, удостоверилась, что он надежно закрыт. Затем я двинулась к столу, в надежде, что возможно где-то смогу найти ключ. Хотя прекрасно понимала, что такой человек, как фон Вольф вряд ли хранит ключ на видном месте. Скорее всего он надежно его прячет или носит с собой. Но чем черт не шутит. Подойдя к столу я открыла ящик и пошарила в нем, естественно ничего не найдя. С недовольным видом задвинув его обратно, я принялась рассматривать документы, которые с свойственной немцам скрупулезностью были сложены на столе. Пробежав глазами по нескольким, ничего не значащим письмам я наткнулась на какую-то карту с датами и отметками. Изучив хорошо все надписи, меня осенило! Я держала в руках карту с отмеченными путями перевозки грузов на ближайшие две недели вперед, скорее всего продовольственных, поскольку каждая дата, проставленная на карте, означала вторники, а так как Аня говорила, что продовольствие привозят по вторникам в основном, то не исключено было, что моя догадка была верной. Найдя на столе чистый лист бумаги и на скорую руку перерисовав увиденное, я сложила все, как есть и тихонько выскочила из кабинета, осторожно прикрыв за собой дверь. Больше ничего в доме меня не интересовало. Я прошла в гостиную и села в кресло, изучая то, что сейчас было мной скопировано. Так я сидела около часа, потом поразмыслив пошла на кухню к Марте и сказала:

– Мне отлучиться надо на пару часов, к ужину обязательно буду. Если можно, приготовьте мне ванную перед моим приходом.

– Как скажете, – ровным тоном ответила женщина, затем, подойдя ко мне, положила свою руку на мое плечо и тихо проговорила, – господин офицер не любит, когда кто-либо заходит в его кабинет, даже мне там убирать запрещено.

Я побледнела.

– Когда выходите оттуда, пожалуйста, ключ оставляйте повернутым так, чтобы он занимал горизонтальное положение по отношению к полу, – похлопав меня по плечу закончила она и улыбнувшись пошла заниматься своими делами.

Я стояла и испуганно хлопала ресницами. Как я могла быть так неосторожна? Но моя интуиция мне упорно подсказывала, что этой женщине можно доверять. Когда я уже отвернулась и пошла к выходу в коридор, то услышала, как женщина тихо проговорила слово: «Кукушка».

– Что, простите? – оторопело спросила я.

Марта смотрела в окно, затем повернувшись ко мне отчетливо произнесла наш пароль. Значит Марта и есть тот самый агент, о котором мне говорила Аида Львовна, когда предупреждала, что со временем меня в городе найдет наш человек.

– Время идет, – проговорила я в ответ.

После я подошла к старой женщине и с облегчением обняла ее. Марта же сказала:

– Иди, у тебя мало времени.

Я кивнула и выбежала в прихожую. В спешке накинув пальто, укутавшись в теплый шарф и надев до блеска начищенные Мартой кожаные сапоги, я поспешила в театр к Ане.

Здание и в дневное время кипело жизнью. Уборщицы до блеска натирали паркет, официантки крутили затейливые фигурки из салфеток, музыканты репетировали.

Зайдя внутрь и с наслаждением вдохнув теплый воздух я направилась в гримерку. Очутившись в комнате, где царил неизменный творческий беспорядок, я увидела Аню, которая что-то беспокойно обсуждала с Сашкой.

– Привет, – кинула я, раздеваясь на ходу.

– Привет, заходи, мы ждали тебя. У нас плохие новости. Костю взяли вчера, пытали в гестапо, тела пока нет на площади, скорее всего он еще жив.

– Я знаю, что его пытали, фон Вольф вчера обмолвился.

– Если он кого-то сдаст, то нам всем конец.

– Не сдал же еще, иначе вы бы здесь сейчас не сидели, – с уверенностью проговорила я, отхлебывая горячий кофе из Анькиной чашки.

– Не сдаст, Костян, он сильный, я знаю, – нервно промолвил Сашка.

– Да эти твари еще и не таких ломали. Ладно, поживем, увидим. Ты где ночью то была? – посмотрела на меня Анька с недовольным видом.

– Ань, да где мне еще быть… – я не закончила фразу, недовольно поморщившись.

– Ребята не переживут зимы без продовольствия, и так питаются чем не попадя, как собаки, нужно что-то делать, – нервно закуривая сигарету проговорила Аня.

– У меня есть одна мысль, – сказала я, доставая из кармана платья наспех набросанный рисунок и рассказав все, что я смогла сегодня узнать, находясь в доме Габриеля, умолчав при этом о Марте. О ней могла знать только я.

– Но ты понимаешь, что это, возможно, ловушка?

– Все может быть, – проговорила я.

– Не говори тогда ненужных вещей! – вспылила Аня.

– Но чем черт не шутит, – продолжила я и взяв карандаш отметила на изображенной мной карте точку, – смотри, каждый вторник в одно и то же время по трем дорогам может ехать конвой с грузом, это видно и понятно даже дураку, даты тоже стоят. Посмотри по календарю, какая дата не отмечена? Следующий вторник. Не задействована какая дорога? На восток от города со стороны болота. Значит, в следующий понедельник по этой дороге повезут продовольствие.

– Почему понедельник? – удивленно произнесла Анька.

– Потому, что в этот вторник продовольствие прибыло. На следующую неделю оно должно быть доставлено до приезда рейхскомиссара, которого ждут во вторник. То бишь продовольствие привезут либо в воскресенье, либо в понедельник. В воскресенье поставки не будет, так как в это время снимаются патрули и перебрасываются с этих мест – сюда, – я обвела на карте дорогу, по которой вероятнее всего поедет процессия.

– Как ты до этого додумалась? – удивленно проговорил Сашка.

– Я бы не додумалась, если бы вчера не услышала обрывок разговора комиссара с фон Вольфом о том, что будет производиться переброска патрулей на главную дорогу.

– Ну, в нашем полку прибыло, – довольно проговорил Сашка.

– Нужно срочно оповестить наших, – ответила Аня, нахмурив брови.

– Нужно быть предельно осторожными, Аня, отнести информацию должен кто-то, кому ты полностью доверяешь. Сама сказала, что в ваших рядах крыса завелась.

– Митьку пошлем, внука тетки Марфы, он надежный мальчонка, шустрый. Проскочит незаметно мимо любого патруля.

– Аня, знаем только мы трое и четвертым должен знать Митька, больше никто, мы все рискуем, – серьезным тоном напомнила я ей.

– Да знаю я, – обреченно махнув рукой грустно ответила она. – Сань, езжай домой, скажи Митьке, чтоб по возможности ночью забежал ко мне.

– Хорошо, – проговорил Сашка и вышел из гримерки.

– У тебя есть еще время? – Анька устало опустилась на кресло.

– Четверть часа, потом надо возвращаться.

– Как там твой фриц? – Анька внимательно смотрела на меня.

– Нормально, пока жив, – усмехнулась я в ответ.

– Кать, я серьезно, будь осторожна.

– Да осторожна я, осторожна.

– Странная ты, Катька, с огнем играешь, а сгореть не боишься, – проговорила печально Аня.

– Мы еще посмотрим, кто из нас огонь, – тихо прошептала я себе под нос, а вслух произнесла, – я здесь написала адрес на всякий случай, это дом, где живет фон Вольф. Мало ли чего. А теперь мне надо бежать уже, скоро стемнеет, – я схватила лежащие на столе ноты и чмокнув подругу в щеку, поспешила домой.

Вернувшись я первым делом приняла ванную и привела в порядок свою одежду, поскольку решила, что замечание Марты по поводу нарядов мне как нельзя кстати. Одевшись и заплетя простую косу я стала ждать Габриеля. И чтоб как-то скоротать время, решила проиграть эпизод музыкального произведения, ноты которого я прихватила с собой из театра. С Мартой я не общалась, только кивнула ей головой, когда та уходя оставила мне ключи от дома на каминной полке.

Габриель пришел довольно поздно и был достаточно уставшим.

– Что-то случилось? – спросила я, подойдя к нему и обвивая его шею своими руками.

– Ничего такого, что тебе надо было бы знать, – проговорил он сдержанным тоном, который я пропустила мимо ушей. – Ты не переоделась? – отметил он, посмотрев удивленным взглядом на мое вчерашнее платье.

– Я не надеваю одежду, которая была куплена не для меня, – опустив руки я села за стол.

Габриель расхохотался:

– Ты первая, кого не заинтересовали побрякушки из той комнаты.

– Я не первая, я единственная! Или ты еще этого не понял? – приподняв бровь бросила я ему в ответ, наливая бокал вина.

– Знаешь, о чем я думаю все время? – спросил он, изучающе смотря на меня.

– О чем?

– Почему такая красивая, умная и…., – сделав паузу продолжил, – хитрая девушка рядом со мной?

– Наверное, тебе просто повезло, – я спокойно смотрела на него и он улыбнулся.

– Наверное, – отпивая из бокала, протянул немец и добавил, встав из-за стола и подойдя к роялю. – Ноты? Ты сегодня куда-то ходила?

Черт, как же тяжело было все время подбирать ответы на его вопросы, поскольку он не просто задавал их мне, он наблюдал за мной.

– Ходила в театр, к Ане. Я не предупредила вчера ее о том, что, возможно, пропаду из дома на пару дней. Не хочу, чтобы она волновалась.

– Хорошо, – небрежно вернув нотную тетрадь на место он повернулся ко мне. – Катя, ты не будешь возражать, если мы сегодня просто отдохнем? Я очень устал.

– Как скажешь, – ответила я, понимая, что, наверное, случилось что-то серьезное, либо предстоит что-то неприятное, раз этот человек вел себя столь сдержанно и немногословно.

Закончив ужинать, мы прошли в спальню, я помогла ему раздеться и повесила его форму в шкаф, едва уловимыми движениями ощупывая каждый карман. Где-то же должен был быть этот проклятый ключ от сейфа! Но так ничего и не найдя я вернулась к нему в постель. Заснул он быстро, или мне так казалось. В любом случае сегодня я не рискнула больше ничего предпринимать и закинув свою ногу ему на торс забылась крепким сном.