Текст книги "Обратная сторона долга"
Автор книги: Наталья Барикова
Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– О да, готова, –расхохоталась она хлюпая носом.
– Не переживай, я справлюсь, – обняв за плечи подругу прошептала я.
– Да я знаю, что справишься. Просто я ведь понимаю, зачем он это делает. Он унизить тебя хочет после вчерашнего. Он же видит, какая ты, как серьезно ко всему относишься. Он любит ставить людей на место. Ублюдок.
Я посмотрела Ане в глаза:
– Той девочки больше нет. Хочет танец, будет ему танец. Такова моя роль. Ты не забывай, мне нужно наладить контакт с кем-то из них, – вздернув гордо голову, я поправила лиф на своей груди и вспомнила слова Аиды Львовны: «Играй, девочка, играй».
В этот момент в гримерку вошел Фридрих, проверить точно ли мы выполняем указание. Зашел и застыл на месте от представшего его взору моего превращения. Я же подошла к нему вплотную и проговорила:
– Ну, как вы думаете, господин майор будет доволен?
Фридрих провел похотливым взглядом по моей груди, обнаженному животу, длинным стройным ногам, которые были отчетливо видны через прозрачную ткань восточного наряда и довольно кивнул головой. Я хмыкнула и подошла к занавесу.
За спиной я услышала, как Фридрих обратился к Ане с нотками сожаления в голосе:
– Все, пропала твоя сестра. Держу пари, что скоро она сдаст свою крепость Габриелю. Он же не уймется.
– Может быть ты повлияешь на него? – тихо спросила Аня мужчину.
– Нет, я не хочу наживать себе врага в лице фон Вольфа. И, кроме того, на него повлиять невозможно. Так что, Аня, извини, но здесь я тебе ничем не помогу, – резким тоном, не принимающим возражений, отчеканил Фридрих и вышел из комнаты.
«Все, теперь совсем без вариантов», – услышав эту реплику подумала я. Но в сердце было на удивление спокойно и когда в зале погас свет и зазвучала чувственная восточная музыка, я вышла на сцену в полной уверенности, что победа сегодня будет именно за мной.
– Второе место по статусу говоришь, Аня, – проговорила я тихо сама себе.
В темном зале, мрак которого рассеивали только зажженные свечи, звучала тихая мелодия, которая слово убаюкивала меня и тихим, слышимым только мне шепотом говорила: «Шшшшш, тише, успокойся». Я начала исполнять чарующий восточный танец, медленно продвигаясь к центру зала, к тому месту, где сидел с довольным видом виновник сего торжества, с наглой усмешкой взиравший на меня. Я не спускала с него взгляд, мои ярко накрашенные глаза зеленого цвета сверкали как у кошки при свете свечей. Каждый изгиб моего красивого молодого тела выполнял пьянящие движения. Среди толпы немцев послышался довольный шепот. Подойдя вплотную к Габриелю я сняла с себя вуаль и накинув ему ее на шею села на руки и резко притянула к себе так, что наши губы практически соприкоснулись. Пару минут мы молча смотрели друг другу в глаза, затем я прошептала:
– Ну что, майор, доволен? С днем рождения!
Не нужно было слов, его тело само ответило за своего хозяина. Я чувствовала это, сидя на нем верхом, что он не просто доволен, он охвачен безудержной страстью. Его тяжелое дыхание с легким запахом выпитого алкоголя обжигало меня. Его взгляд, наполненный коктейлем из изумления, восхищения и ненависти говорил мне о том, что победа действительно за мной. Я прижалась губами к его чувственному рту и больно прикусила его нижнюю губу, в ответ услышав животный стон мужчины. Не дав ему опомниться, я резко встала, и, повернувшись спиной к изумленному немцу, начала удаляться, выполняя плавные движения бедрами. Краем глаза я заметила Алекса, который стоял возле самой сцены. Проходя мимо него, я резко повернулась, вздернула подбородок и посмотрела ему в глаза своим полным слез взглядом. Поскольку почему-то стоять вот в таком виде именно перед этим человеком и было для меня унижением. Швырнув ему в лицо свою вуаль, быстро взбежала по ступенькам на сцену и скрылась за занавесом.
Зал взревел от восторженных криков и аплодисментов зрителей, только я не испытывала удовольствия от такого громогласного успеха. Я тихо прошла в гримерку и бессильно опустившись на стул перед большим зеркалом с остервенением стала сдирать с себя маску этой прекрасной Шахерезады, коей мне довелось быть всего мгновение назад.
В двери тихо постучались и, быстро накинув на плечи халат, я поспешила открыть. На пороге стоял Алекс. Я отпрянула. Его я меньше всего сейчас хотела видеть. Он, ничего не сказав, опустил вуаль на стул и прижал меня к своей груди, поцеловав в макушку. И тут я не выдержала и начала рыдать так, как рыдала, наверное, только на похоронах родителей. Слезы не прекращали лить ручьем из моих глаз. Он же, легко подхватив меня на руки, сел на стоящий в углу диван и держал меня так, укачивая как маленького ребенка. Так мы сидели до того времени, пока в комнату не влетела Анька, но, увидев нас, поспешила удалиться. Я же, придя в себя, поспешно встала с его рук и проговорила:
– Извините, господин офицер, это просто нервный срыв. Не каждый день приходится выплясывать вот так, практически голышом, перед мужчинами.
Алекс подошел ко мне, приподнял мое заплаканное лицо и проговорил:
– Больше тебя это никто не заставит делать, я тебе обещаю, – провел большим пальцем по моим губам, и чмокнув меня в мой красный нос вышел из гримерки, оставив меня в полном недоумении. В тот момент я поняла, что между нами рождается какая-то непонятная мне незримая связь, тонкой невидимой ниточкой все крепче и крепче сплетавшая наши судьбы воедино.
ГЛАВА 6
Как только за Алексом закрылась дверь в комнату шустро проскочила Анька.
– Катя, что тут было?
– Ничего, просто эмоции через край.
– А он что?
– Он утешал, – коротко ответила я, мне совершенно не хотелось сейчас говорить о Алексе, эта тема приобретала для меня сокровенное значение. – Ты мне лучше скажи, как там праздник.
– Довольны, сволочи. Особенно Габриель. Но ты, конечно, перегнула палку, Катька. То, что ты там вытворяла, бесследно не пройдет.
– Я этого и добивалась.
– Зачем? – Анька удивленно подняла брови.
– Я подумывала об этом, но именно сейчас приняла решение. Я не буду завязывать отношения с Алексом. Просто не смогу выполнить то, что мне полагается, если буду с ним, Аня, не смогу, я чувствую это, я слишком таю рядом с ним и ощущаю, что и он переживает то же самое. Если я напоминаю ему человека, который был ему дорог, то это неизменно приведет нас к глубокой связи, а здесь я должна рассуждать трезво, ты понимаешь?
– Кать, но у тебя есть задание и определенная цель, – строго проговорила Аня, резко вставая с дивана.
– Я знаю. Но идти к этой цели я буду по другому пути.
– По какому такому другому? – выглядывая за дверь зашипела Анька.
– Габриель. Ты сама сказала, что он второй человек по статусу после Алекса. А раз он стоит всего ступенью ниже, у него есть доступ к нужным документам тоже.
– Дура ты! Фон Вольф страшный человек. Через него ты не сможешь подобраться никуда! Это заведомо провальное дело. Женщины для него ничего не значат. Так, поматросил и ты на улице! Была тут одна молодая девушка, официанткой работала, фон Вольф прохода ей не давал. Но потом, пару ночей и все, выкинул как использованную вещь. Она даже не смогла больше быть здесь, решила уехать к тетке в деревню. Он очень жестокий! А нам нужен такой, чтоб из ладони твоей ел. Фридрих как-то рассказывал, что, когда в гестапо не могут выбить из кого-то информацию, туда едет фон Вольф. Ты представляешь, что он сделает с тобой, если ты проколешься на чем-то? Зачем тебе это надо?
– Тебе не понять, я каким-то шестым чувством понимаю, что так будет лучше, я справлюсь, Аня, верь мне.
Подруга пожала плечами и спросила:
– У меня нет голоса влиять на твое задание?
– Нет, мне дали свободу действия. Было ясно сказано, неважно каким путем, но сделать.
– Ладно, дерзай, не утащи только всех за собой, будь предельно осторожна.
– Буду, Аня, буду, – ответила я и начала переодеваться в платье ярко-синего цвета, которое выигрышно оттеняло мою кожу. В нем я не казалась уже такой бледной. На шею я намотала длинную нитку жемчуга и украсила свою тонкую талию расшитым черным бисером поясом.
– Ловко ты почистила мой гардероб, – с улыбкой прокомментировала мой новый образ Аня, ей явно нравилось видеть меня в своих вещах.
– У тебя там столько всего, – я по-детски радовалась тому, что могу надеть на себя такую красоту.
В этот момент дверь бесцеремонно распахнулась и на пороге появился Габриель. Отрывисто бросив Ане сухое «выйди» он прошел в комнату и остановился возле окна.
– Господин майор, я на секундочку украду свою сестру, можно? – испуганно пролепетала Анька.
Габриель сделал жест рукой и мы вышли за дверь.
– Катя, мне это совсем не нравится. Алекса здесь нет, его в штаб вызвали. Он просил меня присмотреть за тобой, – шептала Анька испуганным голосом.
– Нет, я справлюсь. Ты сейчас пойдешь в зал и будешь развлекать там гостей. Ни под каким предлогом не заходи в гримерку, пока он здесь, ты меня поняла?
Анька отчаянно затрясла головой.
– Ты меня поняла? – зашипела я на нее, и подруга поспешно выбежала в зал.
Я же, сделав глубокий вдох и поправив свои волосы, собранные теперь уже в высокий пучок на голове, повернулась и открыла дверь в комнату, в которой, как мне казалось, меня ждала сама смерть.
Габриель стоял, облокотившись на стол и сложив руки на груди. Взгляд его холодных серых глаз, казалось, пронизывал меня насквозь. Мне стало не по себе, поскольку передо мной стоял не просто мужчина, стоял хищник. Таких мужчин единицы. Он был слишком умен, слишком проницателен. Обыграть его можно было только имея в рукаве козырь, а какой – я пока не знала.
– Спасибо за танец, – к такой услышанной фразе я не была готова и опешила.
– Не за что. У вас же праздник, а это моя работа, не более, – пожав плечами произнесла я в ответ.
– Ты очень красивая девушка, Катя, и умная. Ты прекрасно понимаешь, что я могу после всего просто взять тебя здесь на столе и мне никто не помешает. Но, несмотря на понимание этого, ты все равно бросила мне вызов. Поэтому я спрошу тебя прямо – чего ты хочешь?
Момент был решающий. От моего ответа зависело сейчас все.
Я подошла к нему на расстояние вытянутой руки и смотря прямо в глаза сказала:
– Ты хочешь взять меня силой? Нет, не думаю. Твой интерес ко мне намного глубже, чем просто мимолетное наслаждение, иначе ты бы сейчас проделал все то, о чем сказал. Ты пресытился уже давно женщинами, которые легко даются тебе. Тебе нужна достойная партнерша, партнерша – противник, которую нужно укрощать. Только так ты можешь получить полное удовлетворение. Поэтому ты и захотел, чтобы я танцевала сегодня. Ты хотел меня укротить, поставить себя выше меня. Но сам попался в свою ловушку. Как жаль! Ты не думал, что молодая девушка обыграет тебя в этой игре. Я видела это в твоих глазах, когда сидела верхом на тебе. Ты не унизил меня. Мне абсолютно наплевать, танцевала я полуобнаженная перед толпой немцев или не танцевала. А вот сам ты еще больше загорелся желанием уложить меня в постель. Ты красивый мужчина, но чувства трепета ты во мне не вызываешь. Но ты был прав, когда сказал вчера, что мне нужен покровитель, сильный покровитель, который не даст мне погибнуть в это нелегкое время. Поэтому предлагаю сделку. Мое внимание в обмен на твою защиту. Я скрашиваю тебе жизнь здесь и не даю скучать, ты же оберегаешь меня от всего того ужаса, который тянет за собой слово «война».
Я произнесла эту речь совершенно спонтанно, но по его лицу увидела, что попала в точку.
Аида Львовна сейчас гордилась бы мной. Еще в разведшколе она отмечала мою природную способность отыскивать в человеке самое сокровенное и использовать это против него же. Возможно, поэтому она, не колеблясь, и отправила меня, молодую девочку, на такое важное задание. Она знала, что я справлюсь с ним, как никто другой. И дело было не в том, что я похожа на жену Алекса. Просто другой подходящей кандидатуры у них не было.
Я подошла вплотную к Габриелю и расстегивая пуговицы на платье бросила ему вызов, словно перчатку в лицо:
– Осилишь такое покровительство?
Серые глаза Габриеля стали темными от нахлынувших чувств. Одним рывком он притянул меня к себе и впиваясь в губы жестоким поцелуем прорычал:
– Осилю.
Пара движений его рук и разорванное платье лежало на полу. Меня колотила внутренняя дрожь, но я не подавала вида. Роль моя должна была быть сыграна великолепно. Он медленным движением, словно наслаждаясь моментом, вытащил из моих волос шпильки и они пушистым покрывалом скрыли мою наготу. Затем он уложил меня на ковер и проведя языком по моей шее впился зубами в мой сосок. Я застонала от боли, но мучитель не унимался. Он провел дорожку языком по моему животу и спустился ниже, чем вызвал у меня негодование. Но, когда его язык коснулся пульсирующего бугорка у меня между ног, меня пронзило томительное чувство предвкушения чего-то большего и застонав, я выгнулась ему навстречу. Далее он с господствующим взглядом снял с себя одежду, и закинул мои ноги себе на бедра. Я ни на секунду не закрывала глаза, хотя мне было ужасно страшно. Это не было тем занятием любовью, о котором мы шептались с подружками на скамейках в парке. Это было противостояние двух сильных личностей, каждая из которых хотела взять верх над другой. Это было противостояние красивого жестокого мужчины и молоденькой девушки, которая каким-то непонятным образом понимала, что, несмотря на кажущуюся неопытность, обуздает бешеный нрав этого человека.
Одним мощным рывком Габриель жестко овладел мной, вызвав тем самым невыносимую боль. Я до крови прикусила свою губу и застонала, закрыв глаза. Но через мгновение я почувствовала перемену в его поведении. Он, наверное, до последнего момента не верил в то, что я девственница. Уж слишком далеко мое поведение было от общепринятой застенчивости невинной девушки. Теперь же, когда он это ощутил, наткнувшись на преграду в моем теле, он лежал на мне, и в его взгляде читалось непонятное мне выражение немого вопроса. Подняв руки, я запустила нежно пальцы в его волосы, тем самым давая понять, что не хочу, чтобы он останавливался. Последующий за этим поцелуй был настолько нежным, что я невольно прильнула к нему. Затем он начал двигаться во мне настойчиво, но настолько ласково, что тупая боль постепенно отступала, а на ее место приходило доселе неизведанное мной глубокое чувство наслаждения. Я все крепче обхватывала своими ногами этого невероятно искусного любовника, он же ни на миг не отводил взгляд от моего возбужденного лица. Наше дыхание слилось воедино, как и наши тела. Почувствовав приближающийся пик наслаждения, я выгнулась под ним дугой и услышала ответное рычание испытавшего чувство бешеного удовлетворения самца.
Пока я лежала под ним, пытаясь унять громкий стук сердца, Габриель приподнялся на локте и сказал, вытирая пот с моей шеи:
– Для меня это честь.
Я же положила ему на губы свои пальцы, давая понять, что не хочу это обсуждать.
– Почему ты мне не сказала? Если бы я знал, я бы дал тебе время привыкнуть ко мне. Первый раз всегда важен для любой девушки.
– У меня нет времени, – произнесла я фразу, значение которой он вряд ли понял тогда, – да и что бы это изменило? Не думаю, что ты бы отступился.
– Не отступился бы, ты права. Даже наоборот. Но ты же понимаешь, что теперь я тебя не отпущу, – нахмурив брови продолжил он.
Я, почти оправившись от нашей схватки, продолжила играть свою роль:
– Ты попробуй удержи сначала, – с вызовом сказала я ему, напоминая о нашей сделке.
Он расхохотался, встал и поднял меня с ковра как пушинку. Ему видно приходилось по вкусу все, что происходило между нами. Опустив меня на стоящий в углу диван, он начал одеваться, а я наблюдала за ним. Сейчас он не казался мне таким уже страшным. Правду говорят, что постель сближает людей. Приведя себя в порядок, он присел на край возле меня:
– Я так понял из вчерашнего разговора, что ты сирота и живешь у Анны сейчас?
– Да.
– Я хочу, чтобы ты переехала ко мне и ушла из театра, – тоном человека, не принимающего возражения, проговорил Габриель.
Но не на ту нарвался.
– Я перееду к тебе тогда, когда сама посчитаю, что хочу этого. И в театре я буду выступать столько, сколько нужно, – но увидев, что наталкиваюсь на волну недовольства, переползла ему на руки и тихо прошептала ему на ухо, – больше только не заставляй меня танцевать полуголой, я тебе это едва ли еще позволю, – больно укусив его за мочку уха я вскочила и укуталась в халат.
Габриель только бровью повел. Было видно, что ему нравится то, что я сама хочу рулить по дороге своей жизни.
– Хорошо, тогда я дам тебе машину и шофера, не хочу, чтоб ты передвигалась одна.
Я поморщилась, поскольку понимала, что он начинает меня контролировать. Машина была как нельзя кстати, но вот шофер.
– Нет, – проговорила я. – Не сейчас.
– Сейчас, – наше перетягивание одеяла продолжалось.
– Габриель, мне не нужен твой приставленный за мной хвост, хочешь удержать, не натягивай поводок, а то могу сорваться, – вспылила я и поняла, что перегнула палку.
Немец молча встал и подойдя ко мне больно схватил за подбородок. Вот тут-то я и начала понимать, что противник еще тот у меня.
– Твой поводок держать я буду очень твердой рукой, не получится сорваться, – проговорил строго он.
У меня затряслись коленки от ужаса, но я решила не отступать:
– Нет, говорю тебе, – ответила я и приготовилась к печальным последствиям.
Габриель стоял и его, скорее всего, восхищала моя смелость. По глазам ведь он видел, что мне ужасно страшно, но непоколебимая сила воли заставляла меня стоять на своем. По-видимому, он часто видел этот взгляд у русских, когда ему приходилось выбивать из них информацию. И сейчас я тоже не сдавалась, о нет, я сражалась против него всеми доступными мне средствами. Хватка его железных пальцев ослабла, он поцеловал меня долгим нежным поцелуем и отпустив пошел к выходу. Уже у самых дверей он обернулся ко мне и промолвил:
– Машина будет, – и сделав небольшую паузу добавил, – когда тебе будет необходима.
Я улыбнулась и кивнула, давая ему понять, что он достойный противник.
ГЛАВА 7
Следующая неделя пролетела незаметно быстро. Театр – дом – театр. Ни Алекса, ни Габриеля я не видела. Лишь только каждое утро шофер фон Вольфа привозил мне разные сладости, не давая мне забыть о нем. Анька, видя проявление такого внимания, только недовольно морщилась, но все равно с удовольствием грызла душистые конфеты из черного шоколада. Она ни о чем меня не спрашивала, а я не хотела рассказывать. Мы понимали и так друг друга с полуслова с того момента, как она зашла в гримерку и увидела на полу разорванное платье красивого синего цвета, которое знаменовало собой мою капитуляцию перед мужчиной.
Но вот настал вечер среды. После утомительного выступления Анька и я сидели за столиком. Я раскладывала пасьянс, а Анька грустно курила сигарету.
– Сегодня мало народа, – удивленно проговорила я.
– Мало, – прищурившись, нервно проговорила Аня.
Мимо проходила официантка и Анька ее окликнула:
– Принеси нам, пожалуйста, бутылку Мадеры, – попросила она и нервно забарабанила пальцами по столу.
Официантка удалилась и через несколько минут принесла на подносе бутылку красного вина. Анька поблагодарила и лихорадочно загасила сигарету о пепельницу.
– Что с тобой такое сегодня? Что-то случилось? – спросила я, не понимая, что могло быть причиной ее странного поведения.
– Что случилось? – прошипела в ответ она. – Помнишь наш разговор о вине в тот вечер, когда к нам в дом приходил Костя?
– Помню.
– Бутылку видишь?
– Вижу, – до меня начало доходить.
– Это значит, что доставка продовольствия прошла успешно. Что-то случилось. И Костя сегодня должен был прийти к нам домой, а так и не пришел. А немчуры смотри, практически нет сегодня. А по средам их тут пруд пруди. Фон Вольф первый приходи часов в пять всегда. А где он сейчас? Ты его видишь? Потому что он, скотина, в гестапо сейчас, я уверена, кто-то попался, и операция сорвалась.
– Да подожди ты, мы же ничего еще не знаем!
– А чего тут знать? Крыса у нас завелась, Катя, крыса! – Анька, еле сохраняя самообладание, налила нам в бокалы вина.
Затем она залпом выпила пьянящий напиток и сказала:
– Я в гримерку, хочу побыть одна, мне надо подумать, – схватив свою пачку с сигаретами, она удалилась.
Я сидела так часа два и раскладывала пасьянс снова и снова, погруженная в свои мысли, смотря куда-то сквозь карты. И тут ход моих мыслей прервал голос Габриеля:
– Два Туза.
Я вздрогнула.
– Что?
– Два туза, ты пропустила, – проговорил он, проведя пальцами по моей шее.
От этого прикосновения у меня по телу пробежали мурашки. Я подняла взгляд от стола и увидела его и Алекса, который с недоумением смотрел за жестом своего друга. Я покраснела и отвела взгляд. Алекс едва уловимо грустно кивнул. Я знала, что он все понял. Но сохраняя самообладание, тепло поприветствовал меня, поцеловав мою руку. Габриель же с победоносной улыбкой смотрел на нас обоих. Мне в эту минуту захотелось чем-нибудь запустить в эту самодовольную физиономию. Издав нервный вздох, я отхлебнула вино из бокала.
– Почему вы так поздно? – придя в себя и лучезарно улыбнувшись спросила я.
– Вчера было нападение на конвой с продовольствием, – затягиваясь сигарой Габриель внимательно смотрел на меня.
– И что, большие потери? – я столь же внимательно смотрела ему в глаза, откинувшись на спинку стула.
– У нас нет.
– Кого-то взяли? – на свой страх и риск продолжала выпытывать я.
– Взяли, – проговорил Габриель, выпуская изо рта густой клубок дыма.
Он все понимал, этот сидящий напротив меня жестокий мужчина. Он прекрасно знал, что я сейчас чувствую, и дразнил меня. Но я не унималась.
– Это партизаны? – я сверлила его взглядом.
– Партизаны, – он отвечал мне таким тоном, как будто бы подбрасывал полено за поленом в костер.
– И кто-то раскололся? – я почти шипела на него, задавая вопрос.
– Пока нет, но скажет, обязательно.
«Садист чертов» – пронеслось у меня в голове. Я с такой ненавистью на него смотрела и, чтоб хоть как-то сбить довольную усмешку с лица этого кровожадного упыря, я сняла туфлю и провела ногой под столом по внутренней поверхности его бедра. Самодовольная ухмылка сползла с лица немца в два счета. А я в это время обратилась к Алексу:
– Господин офицер, а вы тоже принимаете участие в кровожадных допросах над партизанами?
– Нет, это удел Габриеля, – ответил он, и все так же, казалось, с непреодолимым непониманием смотрел на меня.
– Отчего так?
– Он более успешен в той области, когда дело касается воздействия на человеческую психику.
– О да, я это заметила, – надев туфлю обратно на ногу я одарила Габриеля надменным взглядом.
В этот момент к нам подошел комиссар и Габриелю пришлось отойти к нему за стол для разговора.
– Катя, вы…, – Алекс явно не мог проговорить вслух свой вопрос.
– С Габриелем? Да, – грустно ответила я.
– Но как? Он насильно вас?
– Нет.
– Тогда я не понимаю.
– И не надо понимать меня, Алекс, не надо меня понимать, – устало проговорила я.
– Извините, я вас расстроил. Я не должен задавать такие вопросы. Это не мое дело.
– Нет, ничего. Все нормально.
– Если он вас принуждает, я вмешаюсь, вы только скажите. Я знаю Габриеля, он мастер психологического давления. Еще в первый вечер я понял, что он от вас не отстанет. Но не вмешался. А потом тот праздник и меня не было рядом. Это я виноват. – он так горько обо всем этом говорил, что мне хотелось рыдать.
– Алекс, можно вас по имени? – спросила я.
– Конечно.
– Жизнь все расставит на свои места. Кто с кем и когда пойдет по дороге жизни, – я протянула руку и положила ее на его ладонь.
Он провел своими пальцами по моему запястью. Мы смотрели и без слов понимали друг друга. Это было удивительное чувство. Я как будто знала этого человека сто лет, хотя в действительности перекинулась с ним всего несколькими фразами. Откуда взялось это ощущение? Я объяснить не могла. Такая связь может быть послана только свыше. Заиграла музыка, призывая скучающих людей на танец.
– Давайте потанцуем, Катя, – тепло проговорил мне Алекс.
Мы вышли на середину зала и закружились в пьянящем танце, смотря друг другу в глаза. Этот мужчина был такой родной. Было так странно, я совершенно не воспринимала его, как врага. Именно поэтому я не захотела подставлять его, я жертвовала собой ограждая его и чувствовала, что знай он всю ситуацию то поступил бы так же.
– Я хочу тебе кое-что сказать, – тихо проговорил он. – Ты очень похожа на мою жену, покойную жену, Еву. Она такой же была в юности. В начале войны она погибла в автокатастрофе.
– Мне очень жаль, Алекс, небеса забирают лучших так рано, – проговорила я, смотря в его небесно-голубые глаза.
– Я хочу, чтоб ты знала. Мне очень больно видеть тебя с Габриелем. Он сложный человек и может тебя обидеть. Но раз уж ты выбрала его, в любой момент, в любой ситуации я приду тебе на помощь, что бы ни случилось. Только скажи.
– Спасибо, – с горечью прошептала я. – Мне нужно было это услышать.
Я положила голову ему на предплечье и мы молча наслаждались этой близостью до того момента, пока не прекратила играть музыка. Алекс проводил меня к столику, за которым уже сидел Габриель, поцеловал мою руку и покинул театр.
– Он тебе нравится, – спокойным тоном проговорил фон Вольф.
– Нравится, – ответила я, играя с бокалом вина указательным пальцем.
– Почему же ты сделала такой выбор? Алекс хороший, намного лучше меня. Почему я, а не он? Я же вижу, что и ты ему нравишься. Не знаю, правда, что за подноготная у этой симпатии, ведь ты немного похожа на его погибшую жену. Но, тем не менее, дай ты ему повод, и ты бы тогда лежала не подо мной.
Я не знала, что мне ответить, чтобы выйти из ситуации и решила просто польстить ему.
– Мне не нужен хороший, мне нужен сильнейший. Здесь нет хороших. Это вы в Германии у себя хорошие. А здесь вы все одинаковые. Убийцы и захватчики. Так что поразмыслив, между силой и благородством, ты уж извини, но я выбрала силу, – удивительно, но я совершенно не боялась этого сидевшего передо мной человека.
– Красива и чертовски умна, – проговорил Габриель, – мне стоит тебя остерегаться.
– Стоит, – посмотрев на него я отхлебнула вино из бокала. – А теперь хватит разговоров, отвези меня к себе, – с вызовом проговорила я и он, усмехнувшись, галантно подал мне руку.
Всю дорогу я молчала. Когда машина подъехала к дому я была удивлена. Габриель один полностью занимал дом бывшего начальника завода.
«Значит никаких лишних глаз, это хорошо» – сделала я для себя приятное замечание.
Дверь нам открыла пожилая домработница.
– Ты можешь быть свободна, Марта, – вежливо сказал Габриель невысокого роста женщине.
Она изобразила на лице наиграно приветливую улыбку и презрительным взглядом окинула меня с ног до головы, затем, накинув на себя старое пальто закрыла за собой дверь.
– Добро пожаловать в мою скромную обитель, – с насмешкой проговорил немец.
– Так уж и скромную, – хмыкнула я в ответ.
Сняв верхнюю одежду мы прошли в зал, богато обставленный лакированной мебелью и увешанный дорогими картинами.
– Шампанское или вино? – спросил Габриель, наматывая локон моих волос себе на палец.
– Ничего не надо, – ответила я начиная расстегивать пуговицы на его форме.
Пока я это делала, он с довольным видом смотрел на меня, явно получая удовольствие от того, что я досталась именно ему. Затем я подняла на него глаза и поцеловала, нежно потянув зубами за нижнюю губу. Он издал едва уловимый стон и схватив меня на руки отнес в спальню. Освободив друг друга от одежды, мы придались жадным ласкам. Было странно, я не любила, даже ненавидела этого человека, но он вызывал во мне такое необъяснимое, неистовое первобытное желание! И он это чувствовал. Ему было безумно приятно, что я совершенно не играла в постели, а с самой настоящей страстью откликалась на каждую его ласку. Он был настолько нежен со мной, что у меня это вызвало улыбку и я прошептала:
– Я не фарфоровая, не разобьюсь.
Засмеявшись он резким движением перевернул меня на живот и схватив больно за волосы произнес охрипшим от страсти голосом:
– Девочка хочет пожестче?
– Хочет, – простонала я и он овладел мной.
Надо признать, хоть мне и не было с кем сравнивать, но я отметила про себя, что любовник Габриель просто великолепный. Женское удовлетворение было для него на первом месте. Он просто упивался теми минутами, когда я, царапая ему плечи, издавала громкие стоны, достигнув пика в нашей игре. Порядком вымотав меня за эту ночь Габриель, наконец, отстал и уснул, крепко прижав меня к себе.
Проснулась я от того, что мой нос почуял едва уловимый запах ароматного кофе. Открыв глаза, я увидела Габриеля, который уже был полностью одет в военную форму и сидел на кресле рядом с кроватью, с интересом разглядывая меня и потягивал горячий напиток. Я села на постель, натянув на себя простыню и проговорила сонным голосом:
– Что?
– Ты мне нравишься такой, сонной и с растрепанными волосами, – усмехнулся в ответ мужчина.
Я скорчила гримасу, обратив внимание на свое отражение в зеркале:
– Красота – страшная сила, как говорит Аня, – скрипучим голосом ответила я ему, и он зашелся громким хохотом.
– Мне не хватало такого человека рядом, как ты, – успокоившись серьезным тоном сказал немец.
– Не пугай меня, Габриель, ты знаешь меня всего ничего.
– Этого достаточно для того, чтобы понимать, что с тобой не соскучишься.
– О да. Скучать тебе явно не придется, – с только ведомым мне подтекстом проговорила я и мы замолчали, смотря друг на друга.
– Габриель, ты женат? – нарушила я молчание первой.
– А ты хочешь замуж за меня?
– За тебя? О нет, боже упаси! – с наигранным ужасом воскликнула я и уже более серьезно добавила, – и все же.
Немец опустил глаза и пару минут молча смотрел в свою чашку, как будто кофейная гуща подсказывала ему ответ.
– Был женат, – наконец промолвил он. – У меня были жена и трое детей.
– Были?
– Были, – он встал и подошел к высокому окну.
– И что случилось? – не унималась я.
– Они погибли. Все, – хрипло ответил он.
Было видно, что ему больно. Я смотрела на этого человека и понимала, что совершенно его не знала. Оказывается, он тоже мог испытывать горе, хотя казался таким непрошибаемым. Как говорят, у каждого были свои скелеты в шкафу. Я поняла, что больше не хочу ничего у него спрашивать, ничего не хочу знать, иначе моя человечность заведет меня в тупик и с этим мужчиной. Какое бы он не испытывал горе, то, что он творил на моей земле – его не оправдывало.
Выбравшись из постели, я нагишом подошла к нему, он уже сумел взять в себя в руки и холодными серыми глазами смотрел на меня. Жестко развернув к себе спиной, он наклонил над столом и грубо овладел мной. Он словно вымещал на мне зло из-за того, что я посмела своими вопросами вторгнуться в святая святых его прошлого. Когда он закончил терзать меня то нежно поцеловал в шею и, схватив на руки, уложил обратно в кровать. Наклонившись надо мной, провел своим носом по моей переносице и прошептал:
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
