Текст книги "Целительница. Первое испытание"

Отец обучал меня на своем комплекте. С гравировкой рода Воронцовых.

– Спасибо! – поблагодарила я, не в силах отвести взгляд от трех рядов разного вида и формы камней, лежавших каждый в своем гнезде. – Я собиралась в выходные заглянуть в магазин, но вы опередили.

– Кстати о магазине, – вскинулся Данила Евгеньевич. – Юля сказала, что княжич Мещерский пригласил вас на выходные в имение.

– Да, – отозвалась я, продолжая поглаживать деревянный бок коробки. – У вас были на меня какие-то планы? – подняла я голову.

По нашей с ним договоренности, первые две недели учебы к пациентам я не ездила. Если, конечно, не появится что-нибудь, на его взгляд, интересное.

– Нет, я о другом. – Он собрал упаковочную бумагу и бросил в камин.

Спустя мгновение туда же полетел небольшой огненный шарик. Бумага сгорела быстро, оставшись в топке кучкой пепла.

Сочетание целительского дара и стихии. Довольно редкая вещь, но теперь хотя бы ясно, от кого Яна получила свой огонь.

– Люся просила уточнить, есть ли у тебя вечернее платье?

– Что? – Я так засмотрелась на происходившие с бумагой метаморфозы, что едва не забыла о присутствии профессора.

Он вздохнул, качнул головой и повторил терпеливо:

– Люсенька спрашивает, есть ли у тебя вечернее платье?

Вечернего платья у меня не было. И до этого мгновения я не считала это проблемой.

– А зачем?

– Как – зачем? – удивился Данила Евгеньевич. – Тебе разве не сказали, что будет прием в честь дня рождения Антона?

Мне – не сказали. И я даже догадывалась почему. Для парней это не животрепещущий вопрос – если что, парадка является спасением на все случаи жизни, а Юля просто забыла. Начало учебы у нее, как и у меня, получилось веселым. Преподаватели стали нагружать с первого дня, не дав времени на раскачку.

– Есть, – твердо ответила я, точно зная, как решить проблему. – И подарок тоже есть.

Профессор мне не поверил, но уточнять, уверена ли я в том, о чем сказала, не стал.

Телефон я взяла, как только Данила Евгеньевич покинул гостиную. Так и не прихватив с собой бумаги.

Забравшись с ногами в кресло – небольшой перерыв заслужила, набрала знакомый номер.

Ответили мне не сразу. Я уже собралась сбросить вызов, когда Андрей все-таки появился на экране. Судя по мокрым волосам, капли с которых стекали на прилипшую к телу футболку, вытащила я его из душа.

– Привет! – мило улыбнулась я, не пропустив, как он поежился. – Опять на сквозняке. Вот прихватит спину…

– Не прихватит, – фыркнул Андрей, но окно закрыл.

Напоминать, что с миозитом он уже сталкивался, я не стала. И сам вряд ли забыл, как несколько дней ходил, кряхтя, как старый дед. Так бы и страдал, но у отца закончилось терпение, и через полчаса после лечения Андрей уже бегал молодым козликом.

– Как учеба? – тоже устроившись в кресле, поинтересовался Андрей.

Жил он там же, на территории стрелкового клуба. В отдельно стоящем двухэтажном доме. Бывать у него мне не довелось – Андрей отказался провести экскурсию, но я была абсолютно уверена, что легкомысленные салфеточки под горшками с цветами там точно отсутствовали.

– В процессе. – Развернув телефон, показала ему заваленный учебниками стол.

– Зато будешь умной. – Он протянул куда-то за кадр руку, достал полотенце. Прошелся по шее. – Какие-то проблемы?

– Я тебя задерживаю? – прислушиваясь к доносившимся с его стороны звукам, невинно поинтересовалась я.

Андрей был не один.

Впрочем, в том, что он был не один, я не видела ничего плохого.

– Я еще не ужинал, – вроде как повинился он.

Я почти поверила. Будь он действительно голоден, столь миролюбиво со мной бы не разговаривал.

– Ну, раз не ужинал… – поднялась я. Вернувшись за стол, села. Поставила телефон на подставку и пододвинула к себе учебник анатомии. – Ты ведь в курсе, что меня пригласили в поместье Мещерских?

Он ответил не сразу. Сначала как-то задумчиво пошевелил губами, потом вздохнул.

А ведь отец предупреждал его: быть наставником молодой девушки – та еще проблема.

– Антон звонил, отпрашивал, – наконец произнес он. И посмотрел… едва ли не умоляюще, прося перейти к главному.

Я на него, конечно, была еще зла, но…

Стоило признать, что любил он меня не меньше, чем отец. Да и заботился как о родной.

– У меня нет вечернего платья, – решила я смилостивиться над ним. – А еще закончились заготовки для амулетов. Хочу подарок сделать.

– И это все? – даже несколько растерялся Андрей.

Похоже, он ожидал совершенно иных забот.

– Все! – вновь улыбнулась я ему. И не удержалась, чтобы не уточнить: – А тебе мало?

Мой вопрос он решил проигнорировать:

– Завтра заберу тебя после учебы.

– А моя машина? – тут же вспомнила я о своей красавице.

Его взгляд был красноречивее слов.

И ведь могла и сама догадаться: уж мою девочку он без присмотра не оставит.

* * *

Андрей был на взводе. Со стороны посмотришь – не придерешься, но сам-то он знал – чтобы сорваться, ему не хватало лишь мелочи.

Игнат молчал третий день.

Объяснение тому имелось – защита дворца хана серьезно ограничивала возможности того вида связи, которым они пользовались, но…

Информацию от Трубецкого Андрей получил – принимали команду персы со всем радушием, однако привычка знать все и всегда требовала личного контакта.

– Попейте водички.

– Что? – Оторвав взгляд от спины дежурного – они находились в его кабинете, над операторским залом, Андрей посмотрел на своего зама, возглавлявшего и СБ стрелкового клуба.

– Водички попейте, пока не рванули, – хохотнув, повторил Стас. – Пора стравливать.

Стрельников был прав. Как выпрямился дежурный, избавившись от тяжести его взгляда, Андрей успел заметить.

– Кстати, вы финансовый отчет просмотрели? – откинулся Стас на спинку кресла.

Пересеклись они полчаса назад. Андрей как раз подписал контракт на охрану с новым клиентом, а Стрельников вернулся из Управления полиции, где встречался с Варлановым. С тем, который следак.

Вместе то ли поздно пообедали, то ли рано поужинали, потом поднялись в его кабинет, зашлифовать кофейком.

Вот в этот момент и позвонил Трубецкой, не то что испортив настроение, скорее подбросив дровишек в едва тлеющий костер тревоги.

А если вспомнить еще и про Александру…

В последнее время у него мелькала мысль увезти ее в какую-нибудь глухую деревню, спрятав от всего мира.

Проблема была в том, что Сашка могла найти приключения и там. Так что вариант не выглядел рабочим.

– Просмотрел, – позавидовал вальяжно развалившемуся в кресле Стрельникову Андрей. Мужик буквально жил работой. И чем ее наваливалось больше, тем комфортнее себя чувствовал. – Предлагаешь порадоваться?

Порадоваться там было чему. Несмотря на увеличившиеся в августе расходы, благодаря государственным контрактам вышли они в серьезный плюс. Ну а то, что пришлось вкалывать…

Хорошие премии без труда закрыли вопрос переработок. Люди понимали, за что старались.

– Стрелка бы временно убрать из города, – неожиданно переключился Стрельников.

Андрей хмыкнул: вот и попили кофейку. Но взгляд на кофейный автомат бросил.

Стас понял его правильно. Поднявшись рывком, направился в угол, где располагалась весьма нескромная кухонная зона.

– Есть причины или перестраховываешься? – Пока Стас колдовал над техникой, Андрей вернулся за стол. Вытащил из ящика папку с тем самым финансовым отчетом, от которого плавно перешли на стрелка.

Свое вознаграждение Федоров, прекрасно справившийся с ролью продажного снайпера, получил. Половину от той суммы, что оплатил заказчик, и два оклада уже от клуба.

Судя по довольной физиономии, когда расписывался в ведомости, поощрением парень был доволен. Еще немного добавить, и вполне хватит на небольшой домик.

– Есть опасения, что заказчик войдет во вкус, – обернулся Стрельников.

Их взгляды встретились…

Для намека мало, но Андрею хватило.

– Это ты про наш последний контракт? – чуть подался он вперед.

Виновен в машинальном движении был аромат кофе. Он манил не меньше, чем чужие тайны.

С мальчишкой они вопрос закрыли, передав дело Управлению Имперской безопасности.

Внешне все выглядело просто: выстрел, тяжелое ранение, несколько дней в реанимации, куда не допускали никого из родственников, кроме матери, с которой предварительно побеседовали.

Этого времени хватило, чтобы добыть доказательства связи Виталия Варланова с САВАК – Службой информации и безопасности Персии.

Затем был разговор Трубецкого с главой рода Варлановых и…

Дальше шла не их история, но Андрей догадывался, что единственный шанс пронырливого дипломата остаться в живых – продолжить свою «деятельность», но уже под плотным контролем.

Про его семью Андрей предпочитал не думать. Тут все зависело от милости государя императора.

В лучшем случае жена могла получить развод и, отдав сына-наследника в род, продолжить жить своей жизнью.

В худшем…

Предательство одного бросило тень на всех остальных. И не важно, что вроде как сын за отца не отвечает. Сын, может, и нет, а вот отец…

Как говорится, ты сначала думай, что делаешь, и лишь потом делай.

– Про него, – прихватив обе чашечки с кофе – на два глотка, только раззадорить, развернулся Стрельников. Дошел до стола, подал одну Андрею, со второй же направился к креслу. Сел, вновь откинувшись на спинку. – Я так понимаю, что имя у парня ненастоящее?

Прежде чем ответить, Андрей поднес чашечку к лицу. Вдохнул аромат, расслабляясь.

Контракт реально был золотым – одной из сторон договора через доверенное лицо выступал императорский род, но проблемным.

Парень – универсальный донор. От желания заполучить такой приз и у самого здравомыслящего в голове дурные мысли появятся.

– Имя – настоящее. Фамилия – нет. – Андрей отставил чашечку. – Уже думал, куда прятать будем? Чтобы и совсем без свободы не оставить, и в соблазн никого не ввести?

– Есть вариант, – словно это не стало серьезной задачкой, с каким-то легкомыслием кивнул Стрельников. – Шестнадцатый учебный центр.

Андрей даже замер. Не столько от неожиданности, сколько от оригинальности предложенной идеи.

Учебный центр спецназа военной полиции находился в черте города. Охрану осуществлял специальный полк, обеспечивавший безопасность особых военных объектов, находившихся на территории Москвы.

Несколько корпусов самого центра, полигон. Для семей преподавателей и обучающихся – благоустроенные трехэтажные дома и несколько коттеджей. Вокруг – березовая роща. Рядом – пруд. Небольшой кинотеатр, кафе, зона отдыха.

Чужим на территорию не попасть, а свои с лишними вопросами друг к другу не лезли.

Оставалось решить вопрос с приемной семьей, но это был уже технический момент. Что такое необходимость, там знали.

– Группа принимает на КПП и сдает там же, – кивнул он, соглашаясь, что решение имеет дополнительный плюс. Ночная охрана будет осуществляться уже не их силами.

– Тогда я согласовываю, – допив кофе, поднялся Стрельников, – и перевожу объект из общежития. Кстати, он – уникум или у них в роду все такие?

Вопрос был скользким, но, чтобы полноценно отработать контракт, Стасу нужна информация. И лучше, если ее будет больше, чем требуется.

– Не все, но через одного, – вздохнул Андрей.

Такой судьбы мало кому пожелаешь. С одной стороны, вроде и неплохо – за подобный дар едва ли не на руках носили. С другой…

Хороший донор, он ведь не только в болезни помогает, но и для омоложения незаменим. Посади такого на цепь рядом с собой, лишние лет десять – пятнадцать спокойно проживешь.

Так что сомнений в том, кого благодарить за долголетие императора, да продлятся его годы, у Андрея не было. У сильных одаренных запас жизненных сил и так больше, чем у лишенных дара людей, а уж с поддержкой…

Но это было не их дело, как оно там… наверху. Для этого такие, как Трубецкой и иже с ним.

– Это хорошо, что не все… – вроде как соглашаясь с его мыслями, задумчиво протянул Стрельников. И добавил, поднимаясь: – Заедешь к Маше? Она ждет.

Говорить Андрей ничего не стал, лишь отследил Стаса взглядом сначала до мойки, а затем и до двери.

Стрельников был прав. Маша – ждала. И ему действительно стоило к ней заехать.

Маша. Маруся. Мария Истомина…

Вольнонаемный целитель.

Когда появилась в крепости на границе с Афганистаном, где они тогда служили, Андрей надолго потерял дар речи. Сама вся средненькая – средний рост, средняя комплекция и даже грудь была средней – не большой, но и не маленькой, а глазищи на пол-лица. Да еще и зеленые, колдовские. И волосы… не рыжие – золотые.

А вот силы в ней было много. И физической – когда нужда была, тяжелых мужиков ворочала. И целительской – Игнату в даре она не уступала. И душевной. Никого не выделяла, но с каждым щедро делилась своим теплом.

Любили ее не только в крепости, но и в приграничье, куда целители периодически выезжали, оказывая помощь местному населению. Все бы лишнее поотрывали, попробуй кто хоть взглядом обидеть.

Но не уберегли.

То нападение, когда афганцы вырезали больше половины гарнизона, обычным не было. Ударили они сразу с нескольких сторон, точно зная слабые места крепости.

Не щадили никого. Ни женщин, ни детей. Ни целителей, хоть те и считались у них едва ли не святыми.

Той ночью погибла жена Игната – Анна.

Мария выжила, но…

Первое время ему казалось, что лучше бы не выжила.

Глава 3

Третье сентября. Фактически второй день учебы.

Лекция, два практических занятия. Затем факультатив…

И опять отвратительная погода без дождя, но с резким, холодным ветром, уже начавшим срывать с деревьев желтеющие листья.

Когда я вышла из академии, единственным желанием было добраться до флигеля, закрыть дверь и хотя бы полчаса посидеть в тишине у камина, внутренне согреваясь и приходя в себя. А затем снова за учебники, потому что спрашивали нас жестко. И не важно, какой у тебя дар – сильный или средненький, от зубов отскакивать должно у всех.

– Саша! – сбил меня с шага, но не с мысли оклик Ани.

Остановившись, оглянулась.

В отличие от меня, так и оставшейся в форменном платье, Анна успела переодеться. Фирменные джинсы, кроссовки, куртка, спортивная шапочка. Образ завершал яркий рюкзачок, закинутый на плечо.

Этакий свой парень, прекрасно чувствовавший себя в любой компании.

Компанейская девушка была не столь проста, как мне показалось на первый взгляд. И вроде везде и ко всем с улыбкой, но что-то мелькало в ее лице время от времени. Словно не удавалось удержать дружелюбную маску, которую носила.

– Ты сейчас домой? – быстрым шагом догнала она меня. – Тут ребята предлагают…

– Извини, – улыбнулась я, – но меня ждут.

– Те, со стоянки? – сделав огромные глаза, заговорщицки поинтересовалась она.

Вот ведь…

– Крестный. – Уже не в первый раз, общаясь с ней, я сделала вид, что не заметила намека. – Собрались за покупками.

– Так ты здесь не одна! – вроде как обрадовалась она, но в глазах пробилось что-то похожее на сожаление.

А у меня мелькнуло… рыбка-прилипала.

Не самая лестная ассоциация.

Впрочем, не мое это дело. Тем более что дружить с ней я не собиралась.

– Не одна, – подтвердила я тот факт, что хоть и не москвичка, но за мной было кому присматривать. – Еще раз извини, уже опаздываю.

На стоянке находилась не одна, а две машины с эмблемой стрелкового клуба. У первой стояли Андрей и знакомый мне Владимир, у второй – трое парней в полной экипировке.

Стоило мне появиться, Владимир, коротко что-то сказав Андрею, направился в мою сторону. Подойдя, поздоровался, протянул руку.

Отдав ключ от своей красавицы, пошла к Андрею.

– А это за кем? – остановившись рядом с крестным, кивнула я на дежурную группу.

– А слабо догадаться? – забрал он мою сумку и бросил на заднее сиденье. Затем, прихватив за плечи, развернул, чтобы я оказалась к выходу спиной.

Догадываться особо было не о чем. Контракт свежий, иначе в разговоре с кем-нибудь уже что-нибудь такое мелькнуло бы. Все-таки сопровождение – не рядовое событие. Поэтому думать стоило только о первом курсе.

Если бы не развернул меня, оставался вариант с кем-нибудь с других факультетов – мы с ними еще практически не общались, а так…

– Лука Трофимов, – произнесла я уверенно, лишь после этого оглянувшись.

К машине юное дарование сопровождали двое. Если не считать, конечно, взглядов студентов, впитывавших в себя это представление.

– Показуха ведь не просто так? – вновь посмотрела я на Андрея. – И то, что Людмила Викторовна прилюдно оповестила о его уникальном таланте?

Вместо ответа Андрей потрепал меня по голове – терпеть не могу, когда он так делает, – и подтолкнул к машине.

Заговорил Андрей, когда устроился на водительском сиденье и завел технику – тяжелый, бронированный внедорожник:

– Ты ведь понимаешь, что уровень и специализация ваших способностей становятся известными всем уже после первого практического занятия?

И не хотела бы, но, соглашаясь, кивнула. С каждого подписку о неразглашении не возьмешь.

Да и к чему молчать, если буквально с первого курса мы начинали зарабатывать баллы, чтобы впоследствии продать себя подороже.

– Вот чтобы некоторые не нарывались раньше времени, всю эту показуху и устроили, – продолжил Андрей, уже выезжая на магистраль. – Вся шелупонь, привыкшая действовать силой, как раз и отсеется. Останутся лишь те, кто за дар парня готов платить соответствующие деньги.

– Сдается мне, – хмыкнула я, – расклад изначально не был справедливым.

Андрей бросил на меня быстрый взгляд:

– Иногда ты бываешь такая умненькая, что мне просто страшно.

– Иногда? – уточнила я, предпочтя смотреть в окно, а не на довольно жмурившегося котяру, в которого в один миг превратился знакомый мне Андрей.

– Чтобы утверждать категорично, у меня недостаточно статистических данных, – добродушно рассмеялся он. И тут же резко сменил тон: – А что за девица была рядом с тобой?

Стоило признать, он сумел меня удивить:

– Анна Филоненко. Из моей группы, – развернулась я к нему. – Ты с ней знаком?

Ждать ответа пришлось довольно долго – объезжали место аварии, но он последовал:

– Не с ней, с ее матерью.

– И чем так интересна эта женщина, что ее дочь привлекла твое внимание?

Андрей скривился, бросил взгляд в зеркало заднего вида и втопил педаль газа, успев проскочить на мигающий зеленый.

– Не поняла? – оглянулась я, запоминая оставшиеся за чертой машины.

– Привычка, – хмыкнул он.

Получилось почти искренне. Не будь я эмпатом, поверила бы.

– Так что там с матерью Анны? – точно зная, что на второй, так и не заданный вопрос ответа не получу, вернулась я к первому.

– Она хедхантер. Охотник за головами, – вновь посмотрел он в зеркало заднего вида.

– Кто? – не поняла я.

– Охотник за головами, – повторил Андрей. – Ищет специалистов под заказ. Работает серьезно, но не всегда чисто.

Задумавшись, сложила губы трубочкой. Потом прикусила губу, вспоминая нюансы поведения Анны.

– Думаешь, Анечка совмещает в академии приятное с полезным? – произнесла я язвительно.

– А это ты мне скажи, – тут же нашелся Андрей. – Или она еще не начала тебя обхаживать?

– Начала, – вынуждена была признаться я, довольно легко оценив ее поведение с нового ракурса. – Теперь понятно, чем ей Струпынин не угодил.

– Близок локоток, да не укусишь? – скосил на меня глаза Андрей.

– Точно! – фыркнула я, тут же решив удовлетворить уже собственное любопытство. – А ты в курсе, что в академии учатся родственники императора?

– Считаешь, что должен? – оскалился довольной улыбкой он.

Выглядел он сегодня шикарно. Темно-серый элегантный костюм. Немногим более светлая рубашка. Галстук…

На заднем сиденье лежало небрежно брошенное туда пальто из тонкой шерсти.

Да и ощущался он каким-то… не мирным – умиротворенным.

– У отца все нормально? – спросила я и, следуя наитию, посмотрела в зеркало заднего вида.

Темно-зеленый седан… Номер я не запомнила, а вот разбитую фару – да.

– Девятнадцатого покидают дворец. Двадцать первого должны перейти границу.

– Значит, конец месяца… – прикинула я по времени, когда можно ждать отца в Москве. – А как вы собирались его воскрешать? – вспомнила я про сожженное поместье.

– А кто сказал, что мы собирались его воскрешать? – как-то странно посмотрел на меня Андрей. – Если бы дело было только в бумагах…

Мне только и оставалось, что качнуть головой. И ведь почти клялись, что папа доберется до границы, заберет то, что там спрятали, вернется и…

В то, что заживем как нормальные люди, я уже тогда не верила. Как оказалось, правильно делала.

– Саш, – протянув руку, взял мою ладонь Андрей. – Ты же понимаешь…

– Не понимаю, – буркнула я. Очень хотелось обидеться, но…

Они исчезали. Андрей с Ревазом. То по одному, то сразу вдвоем. Потом возвращались, но лишь для того, чтобы снова исчезнуть.

Когда возвращались, привозили мне подарки. Рассказывали о том, где были, с кем встречались, но я чувствовала ложь, в которой лишь иногда проскальзывало что-то похожее на правду.

Но я не обижалась и тогда. Знала, что у мужчин есть свои тайны, о которых они должны молчать, чтобы не пугать маленьких девочек.

Впрочем, больших – тоже.

Но они, даже не догадываясь об этом, пугали.

Самый большой детский страх… Страх, что папа однажды уедет и уже никогда не вернется.

– Саш, – сжал он мою ладонь.

– Темно-зеленый седан с разбитой фарой, – фыркнула я, освобождая ладонь.

Он удерживать не стал. Положил руку на руль.

– Саш, – после очередного поворота вновь произнес он, – я хочу познакомить тебя с одним человечком.

– Молодой симпатичной барышней? – посмотрела я на него с насмешкой.

Вопреки ожиданию, моего тона он не принял. Да и взгляд, когда посмотрел, был… нет, не суровый, но без одобрения.

– Она знает твоего отца – вместе служили. И твою маму…

– Что?! – не ожидая такого, растерянно воскликнула я.

Андрей меня словно и не услышал:

– Ты только не смотри на нее… как целительница. И не спрашивай ни о чем. Может быть, когда-нибудь… Но не сейчас.

Я ничего не поняла, но кивнула.

Не смотреть… как целительница.

Он должен был понимать, что теперь я это сделаю обязательно. А вот что будет потом…

Об этом я не могла даже догадываться.

* * *

Вроде и центр города, но район был тихий.

Двухэтажное здание, на стоянке рядом с которым Андрей оставил машину, утопало в зелени так, что окна второго этажа полностью терялись за раскидистыми кронами.

Соседние в плане «маскировки» ему не уступали. И хотя начавшаяся осень уже украсила полотно желтыми, оранжевыми и красными мазками, ощущение летнего буйства здесь сохранилось в полной мере.

– Я даже не удивлена. – С помощью Андрея выйдя из машины, я увидела вывеску.

Просто и лаконично: «Ателье Мари».

Я хоть и не была москвичкой, но про это ателье слышала. Сначала от Тамары Львовны, княгини Трубецкой. Затем от Юли, упомянувшей, что именно в этом ателье заказывала платье для бала первокурсников. О нем говорила и Анна Филоненко, вспоминая о том же самом бале, намеченном на конец сентября.

Теперь же, после состоявшегося в машине разговора, успех этой самой Мари, неожиданно занявшей весьма лакомую нишу нарядов для юных барышень, только вступавших во взрослую жизнь, получил если и не объяснение, то хотя бы намек на него.

Покровительство князя Трубецкого.

Или его жены.

Или их обоих.

Еще бы разобраться с причиной, но и тут можно было проследить связь между стрелковым клубом, хозяином которого был Андрей, и ателье, хозяйкой которого являлась знакомая ему Мари.

Возможно, то, что я чувствовала сейчас, называлось ревностью, но эту женщину я уже заранее не любила.

– Это платье я заказал для тебя на бал первокурсников, – подставляя локоть, прокомментировал мое заявление Андрей.

– А мерки ночью снимал? Пока я спала, – ухватившись за руку, продолжила я бурчать.

И ведь полностью осознавала, что веду себя как махровая эгоистка.

– Зачем ночью? – вроде как не понял намека Андрей. – Взял кое-что из твоей одежды…

– Так ты еще в моих тряпках копался?! – остановившись, возмущенно воскликнула я.

Андрей, потому как я «стояла насмерть», замер тоже. Развернувшись ко мне лицом, недовольно качнул головой:

– Похоже, я поторопился, назвав тебя умной.

Спустя пару секунд «бодания», отвела взгляд и тихо прошептала:

– Извини.

Он притянул меня к себе, обнял:

– Эх, Сашка, знала бы ты…

Судя по горечи, с которой он не произнес – выдохнул эти слова, мне лучше было не знать.

Простояли мы так недолго. Да и не стоило привлекать к себе пристального внимания. На стоянке у ателье находилась не только наша машина.

– Ну что, пойдем, горюшко мое, – отстранился Андрей, с улыбкой глядя на меня.

– Прямо-таки и горюшко? – вздохнула я. – Может, просто врединка?

– Ну если ты настаиваешь… – легко засмеялся он. – Пойдем, нас уже ждут.

Нас действительно ждали. Как только вошли, из-за стойки почти в самом центре большого холла вышла девушка и направилась к нам.

– Андрей Аркадьевич, барышня, – начала она, поздоровавшись, – Мария Николаевна просила проводить вас во вторую примерочную. Прошу следовать…

– Я знаю дорогу, – несколько резче, чем стоило, на мой взгляд, оборвал ее Андрей.

Та стушевалась, зыркнула исподлобья…

Если я правильно поняла то, что видела, кто-то по отношению к Андрею неровно дышал.

Андрей реакции девицы вроде как и не заметил, чему я совершенно не поверила. Провел меня к зеркальной двери, что находилась справа.

Та открылась, стоило нам подойти. Потом был широкий коридор, с дверями, на которых висели таблички с номерами.

Вторая оказалась в самом конце.

Андрей постучал и, не дожидаясь ответа, открыл ее. Придержал, пропуская меня вперед.

Заходила я с опаской. Сначала многообещающее предисловие Андрея. Затем собственные эмоции, вдруг показавшие, что в моем отношении к крестному есть что-то от желания прибрать его к рукам. И как вишенка на торте – слишком рьяно желающая услужить девица.

Стоило признать, девушка была миленькой. Но для Андрея слишком молоденькой. И дело не столько в возрасте, сколько в жизненном опыте. Крестный, насколько я его знала, пустышек не терпел.

Комната, в которую я вошла, оказалась большой и светлой. Впрочем, большего я разглядеть не сумела.

– А вот и вы. – Из-за ширмы, делившей помещение на две неравные части, вышла внешне очень молодая женщина, одетая в безупречно белоснежный брючный костюм.

Огромные зеленые глаза на приятном, слегка вытянутом овалом лице. Золотисто-рыжие непослушные волосы, небрежно убранные в пучок на затылке. Мягкие очертания подтянутого, знающего, что такое тренировки, тела. Уверенность в себе, которая читалась не только в направленном на меня взгляде, но даже в том, как она двигалась.

И целительский дар. Не теплый, способный стереть боль, а холодный. Выгоревший.

Платьев было два. И от обоих трудно было глаз отвести.

Одно – атласное, жемчужное с открытыми плечами, отделанными лебяжьим пухом. Второе – кремовое. Светлое кружево с блеском на более темном шелковом подкладе.

– Говоришь, прием в загородном поместье? – в очередной раз обходя подиум по кругу, пробормотала Мария Николаевна.

Сложить мнение о ней за те несколько минут, которые прошли с момента нашего знакомства, у меня не получилось – в голове был сумбур, но то, что, выгорев дотла, она не просто жила, но и увлеченно занималась интересным делом, вызывало уважение.

– Два десятка молодых людей. И столько же взрослых, включая главу рода, – счел нужным добавить драматизма Андрей.

В отличие от меня, застывшей как изваяние на том самом подиуме, крестный после того, как помог мне снять пальто, устроился в стоявшем у самого окна кресле. И, судя по довольному виду, чувствовал он себя там более чем превосходно.

– И в чем состоит наша задача? – почти как я, задумчиво вытянула она губы трубочкой. Потом резко выдохнула и твердо посмотрела на меня. – Твой парень среди них будет?

– У меня нет парня, – хоть и несколько опешила от такого вопроса, но быстро ответила я.

– Будет, – хмыкнул Андрей. – И целых два.

– А кто второй? – заинтересованно свела я брови к переносице.

Ладно, если быть честной, то Игоря вполне можно назвать моим парнем. По крайней мере, возможность позвонить мне он находил и теперь.

– Тогда их уже трое, – с улыбкой сделал парадоксальный вывод Андрей.

– Ничего не поняла! – качнув головой, недовольно бросила я.

– Поэтому я и сказал про недостаточность статистических данных, – рассмеялся Андрей.

– Зато я, кажется, поняла, – переведя взгляд с меня на крестного и обратно, кивнула Мария Николаевна. – Не то и не другое. Я сейчас, – добавила она и буквально выскочила из комнаты.

Я дождалась, пока перестану ее чувствовать, и только после этого спросила:

– Как она выжила?

Андрей, скривившись, поднялся. Подошел к окну. Встал, упершись в подоконник руками.

А я подумала, что в этом царстве красоты и гармонии мой вопрос был лишним, но он был уже произнесен и требовал ответа.

И ответ последовал. Только это был не тот ответ, которого я подспудно ожидала:

– Она выжила благодаря тебе.

– Что?! – нахмурилась я.

– Саша, – развернулся он ко мне, – давай отложим этот разговор. Он не для этого времени и не для этого места.

Я была с ним согласна, но дух противоречия! Бороться с ним бывает нелегко.

– На ней живого места нет! Она же вся…

– Александра! – рыкнул он, мгновенно возвращая меня на землю.

Не время и не место…

Вдох, выдох… как он учил. И еще раз. И еще… пока сердце не забилось ровно и спокойно.

– Хорошо, – не без труда выдавила я из себя улыбку, – но мы обязательно закончим этот разговор.

– Обязательно закончим, – с явным облегчением улыбнулся и Андрей. – Так ты про третьего поняла?

В этот раз пришлось хмыкать мне. Вот умел он переворачивать с ног на голову.

– А второй – это Иван Струпынин? – уточнила я, надеясь, что это натолкнет на правильную мысль. Когда Андрей кивнул, отрицательно мотнула головой. – Можешь исключить из своего списка. Он уже присмотрел себе подружку.

– Случайно, не Анну? – вроде как забеспокоился Андрей.

– Считай, что одной проблемой у тебя меньше, – уже увереннее заулыбалась я. – Ольга Морозова. Дворянка. Москвичка. И очень симпатичненькая.

– Ты меня прямо успокоила! – взмахнул руками Андрей. – А то я… Извини, – достал он из кармана магофон. – Да, Данила Евгеньевич, я. – Пауза была короткой. – Что?! – взревел он. – Князь уже… Да, скоро будем.

– Что случилось? – соскочила я с подиума.

Оглянулась на открывшуюся дверь…

Мария Николаевна стояла на пороге, держа в руках ворох чего-то пудрово-розового, и с тревогой смотрела на Андрея.

– Попытка похищения Яны. Сергей отбил, но…

Слова звучали вновь вернувшимся кошмаром.

Кошмаром, о котором все уже успели забыть.

* * *

Пока находились в ателье, погода успела окончательно испортиться. Поднялся сильный ветер, норовя распахнуть полы незастегнутого пальто. Из низких серых туч закапало. Не как это бывало летом – ливанет так ливанет, а словно влажная взвесь повисла в воздухе.

Неприятное ощущение, от которого очень хотелось сбежать.

Я и сбежала, нырнув в нутро машины. Только успела устроиться, расправив пальто под ремнем безопасности, как зазвонил мой телефон. Достав его из кармана, глянула на экран.