Текст книги "По ту сторону песни"

– Ром! – вдруг закричала она. – Тут человек лежит!

Он подбежал к ней и увидел под забором молодого мужчину.

– Пьяный?

– Не похоже. Запаха нет. Ром! Он головой ударился! Кровь… Ой!

Вита испуганно отшатнулась, потому что мужчина громко застонал и пошевелился.

– Слава богу, жив!

Роман мягко оттеснил ее и склонился над незнакомцем. Тот протяжно вздохнул и попытался сесть. Роман помог ему, и когда мужчина привалился спиной к бетонному парапету и поднял на него глаза, спросил:

– Вам плохо? «Скорую» вызвать?

– Н-не надо, – ответил незнакомец и поморщился, когда коснулся рукой затылка.

На его пальцах осталась кровь, и Роман оглянулся на нервно перетаптывающуюся рядом помощницу:

– Вит, принеси аптечку!

Вглядевшись в лицо парня, она внезапно побледнела, но, спохватившись, взяла протянутые ей ключи и сорвалась с места.

– Что случилось? – обратился Роман к незнакомцу, на вид – ровеснику. – Вам стало плохо? Или вы упали?

– Упал, – после заминки ответил мужчина и осторожно вытянул шею, будто выглядывая кого-то поверх плеча Романа. – Пытался перелезть через забор и сорвался.

– Зачем через забор? Выход же рядом!

– Там закрыто, – ответил мужчина, оглянулся на выход и, увидев настежь распахнутые ворота, тихо выдохнул: – Фигасе! Не померещилось же мне! И все опять цветное, было же черно-белым.

Он тут же осекся. А Роман, наплевав на тактичность, потому что когда человеку плохо, о тактичности приходится забывать, спросил:

– У вас какое-то заболевание?

Молодые и с виду крепкие мужики просто так не теряют сознание и не бормочут что-то о появлении или исчезновении цвета. Может, у парня опухоль мозга? Но незнакомец решительно мотнул головой и явно тут же пожалел об этом, потому что неосторожное движение причинило ему боль.

– Вам нужно в больницу, – решительно заявил Роман, доставая телефон.

– Нет! – категоричным тоном возразил незнакомец и перевел взгляд на подбежавшую к ним Виту.

Он невольно задержал взгляд на ее стройных ногах, в его темных глазах мелькнуло восхищение, и Роман расслабился: раз парня восхитили длинные, как у манекенщицы, ноги Виты, значит, не так уж плохо он себя чувствует.

Вита, конечно, не могла не заметить заинтересованного взгляда, потому что быстро сунула аптечку Роману и отошла в сторонку. Ее лицо по-прежнему было бледным, и по тому, как она нетерпеливо топталась на месте, Роман понял, что помощница отчего-то нервничает. Помощь она не предложила, поэтому он сам распаковал стерильные салфетки, обильно смочил одну из них раствором перекиси и приложил к ране на голове мужчины.

– Как вас зовут?

– Никита.

– Может, все же вызвать «скорую»? – предложил Роман, меняя салфетку.

– Не надо. Мне уже лучше. Спасибо! Я на машине, сам доеду.

В том, что он сам доедет, Роман сомневался. И не только потому, что этого Никиту, так толком и не объяснившего, что с ним случилось, качнуло, когда он встал, но и потому, что тот древний драндулет, который Роман видел возле парка, рисковал растерять все гайки на первой же кочке. Но Никита, невнятно пробормотав слова прощания, уже шаткой походкой направился к выходу.

– Он же не доедет в таком состоянии! – громко прошептала Вита, глядя ему в спину. – Если мы его отпустим и он попадет в аварию…

Она обняла себя руками, сжала губы и безотрывно следила за Никитой, пока он не скрылся из виду.

– Вит?

– А? – очнулась она.

– Ты в порядке?

– Да, – ответила она после невольной заминки. – Испугалась, когда… Когда увидела кровь!

– Тебя пугает вид крови? – усомнился Роман, вспомнив, как однажды зимой, копаясь в ящике стола, случайно обрезался о канцелярский нож. Порез тогда обрабатывала Вита, и по ней не было заметно, что она не выносит вида крови.

– Да, пугает, – смущенно ответила помощница, видимо, тоже вспомнив о том случае.

Роман задержал на ней взгляд, но допытываться не стал. Тем более что Вита уже улыбнулась и нарочито бодрым тоном спросила:

– Ну что, начальник? Продолжим? А то опять домой вернемся ночью. Учти, тогда я воспользуюсь твоим предложением и завтра приду на работу поздно!

С парком они разобрались быстро. Роман сделал замеры в нескольких местах, Вита все записала, и они оба, с явным облегчением, направились к выходу.

– С путешествием в прошлое покончено, – пробормотал Роман не столько помощнице, сколько себе. – В другие места – в Испанию и на Север – мы, конечно, не поедем. В Испании сейчас мой друг, что-то для полноты картины выяснит он. А в городок на Севере постараемся дозвониться. Теперь займемся настоящим. Надо будет съездить в то место, где, со слов Игоря Степановича, все только начинается. Это примерно в сотне километров отсюда. Путь неблизкий, но что поделать. Нужно будет забронировать гостиницу. За день не справлюсь.

– Меня в офисе оставишь?

– Хочешь ехать, поедем вместе, – пожал он плечами. – Закажешь тогда два номера.

– Сделаю, – кивнула Вита и после паузы спросила: – Ром, а какова цель нашего исследования? Предотвратить новую трагедию?

– Предотвратить трагедию – это благородная цель… На нее, как на крючок, можно поймать любого простачка.

– Но ты не простачок.

– Я просто хорошо знаю некоторых людей и их аппетиты. И, поверь, их цели далеко не всегда благородны, – уклончиво ответил он.

Игорь Степанович так и не раскрыл все карты, но Роман этого и не ждал, потому что понимал: вряд ли его исследования нужны для того, чтобы избежать новых трагедий.

– Понятно, – кивнула помощница. – Понятно, что не стоит совать нос в высокие цели… людей на высоких постах.

– Примерно так.

– А если наше исследование используют в нехороших целях?

Спросив, Вита остановилась, вынуждая притормозить и Романа. Она смело заглянула ему в глаза и в ожидании ответа крепко сжала губы.

– Нам об этом никогда не скажут, Вита. Понимаешь… Я не смог отказаться. И потому, что обязан Игорю Степановичу. И потому, что хочу узнать, что случилось с отцом и жителями городка.

Он не стал добавлять, что в случае отказа нашлось бы, как на него надавить, поэтому проще просто выполнять задания и не задавать лишних вопросов. Разговор Роман завершил на бодрой ноте:

– Но будем надеяться, что у нашего исследования – благая цель.

– И как быстро все происходит? Сколько проходит времени от начала и… до конца?

– Мало, Вита. Поэтому я и не хотел отвлекаться на другие дела.

– Но поиски певицы – исключение, потому что задание исходит, хоть и не напрямую, но от Игоря Степановича.

– Да. Хоть и не вижу между этими делами связи.

Когда они уже подошли к машине, их внезапно окликнули:

– Эй! Подождите!

Роман оглянулся и увидел Никиту, который отлепился от своего драндулета и, смущенно улыбаясь, направился к ним.

– Машина не завелась. Похоже, аккумулятор сдох.

– Немудрено, – ровно ответил Роман.

– Это не мой «динозавр», друга. Увы, другой машины не нашлось. Вижу, у вас столичные номера. Может, подбросите меня? У меня сейчас просто нет сил на ожидание эвакуатора и прочую возню, башка разрывается…

– Без проблем.

Вита метнула на Романа взгляд, будто ей не понравилось его решение взять пассажира. Но прежде чем он успел что-либо ей ответить, она уже с нарочито безразличным видом заняла свое место.

Добрую часть дороги они проехали в молчании. И хоть Роман не любил разговаривать в пути, повисшая в салоне тишина казалась ему невыносимой.

– И что вас привело в парк? – спросил он Никиту.

– Видимо, то же, что и вас. Я фотограф! Делаю серию снимков с заброшенными объектами.

Вита тихо фыркнула, Роман покосился на нее, но промолчал. Ответ Никиты его удовлетворил, и он решил не расспрашивать дальше, во избежание встречных вопросов.

Первым на пути оказался район Виты. Роман отвез ее и, как обычно, подождал, когда в квартире зажжется свет. Он никогда не спрашивал, с кем живет Вита, но судя по тому, что каждый раз квартира встречала ее темными окнами, жила она одна.

– Это ваша девушка? – спросил Никита, когда они отъехали от дома.

– Нет. Моя подчиненная.

– Ясно. Красивая!

– Угу, – ответил Роман.

– А у нее есть парень?

– Заинтересовала? – усмехнулся Роман. – Учти, я не сваха. И телефон моей помощницы без ее согласия давать не собираюсь.

– Жаль, – нарочито громко вздохнул Никита. – А я уж решил жениться на ней.

– Настолько зацепила?

– М-м… Я договор подписал, что обязан жениться до конца этого года. А подходящей девушки нет.

– Это как – договор? – заинтересовался Роман, и Никита позабавил его историей о том, как подобрал и притащил к сестре уличную собаку. А сестра согласилась оставить пса у себя только после того, как Никита пообещал жениться.

– Я бы в таком случае оставил пса себе, – засмеялся Роман.

– Да я поздно сообразил! А теперь Марьяна не отдает мне Грифеля, а договор спрятала. Так что… Вот тут останови! Спасибо, выручил!

Они пожали на прощание друг другу руки, и Роман отправился домой. Но спать не лег, а еще долго просматривал новые и старые записи. Он искал между абсолютно разными на первый взгляд поселками общее: вначале незначительные признаки вроде обязательного наличия неподалеку водоемов, леса, затем добавил более специализированные и по выявленным маркерам задал поиск населенных пунктов. Но даже тогда программа выдала слишком большой список городов, поселков и деревень.

– Широка страна моя родная… – пробормотал Роман, просматривая выборку, в которой можно было заблудиться, как в тайге.

Затем снова вернулся к сделанным Витой под диктовку записям и убедился, что параметры в воинской части, городке и парке аттракционов практически совпадают, но разительно отличаются от тех, которые они сделали когда-то с Олегом. Городок, часть и парк Роман решил объединить в одну зону, раз они располагались рядом. Но ему нужно было знать, как обстоят дела в других зонах и не появились ли новые с похожими параметрами.

На часах был третий час ночи, но Роман знал, что нужный человек, с которым его когда-то познакомил Ягуар, не спит. Хакер, прозванный Рубиком за целую коллекцию одноименных кубиков, ответил после третьего гудка.

– Рубик, нужна помощь, – сказал Роман в ответ на ленивое «алле-о?»

– Не вопрос, – протянул хакер, узнав его. – Тариф знаешь?

– Плачу по двойному за срочность.

– Ок. Если атака на Пентагон, то по тройному, – то ли пошутил, то ли всерьез предложил хакер.

– Нет, – засмеялся Роман. – Мне нужно отобрать из списка населенные пункты, которые подходят под нужные мне параметры. Совпадение требуется максимальное.

– Не вопрос, – повторил Рубик и сказал, куда отправить задание.

Роман потянулся, встал и вышел на кухню. Свет зажигать не стал, достал из холодильника банку пива и подошел к окну. Дом напротив темнел погашенными окнами, только в крайнем подъезде на самом верхнем этаже горело одно. Видимо, кто-то мучился бессонницей, а может, тоже работал. Потягивая ледяное пиво, Роман думал об этих не дававших ему покоя изменившихся параметрах. Значит ли это, что нечто страшное снова просыпается в городке его детства? Но именно эти изменения и дали подсказку, как отыскать другие «зоны». Сминая пустую банку в кулаке, он подумал, что многое отдал бы за то, чтобы этих мест с просыпающимся чем-то страшным не оказалось.

Роман не знал, сколько простоял так, глядя на соседний дом, в котором погасло и последнее окно. Очнулся он от тихого писка мобильного, известившего о принятом сообщении.

Рубик не разменивался на приветствия. Первым делом он скинул номер кошелька и сумму, которую просил за работу. И уже во втором сообщении отправил названия поселков, их координаты и карту с красными «флажками». Роман быстро отстучал ответ, пообещав сделать перевод сейчас же. Затем бросился в комнату и уже на мониторе развернул карту.

Поселков было пять – считая два «из прошлого» (Роман просил смотреть только российские) и три новых, про один из которых ему уже сказал Игорь Степанович. Рассматривая карту, он обнаружил другую закономерность: «новые» поселки находились неподалеку от тех, в которых в прошлом уже случилась трагедия. Один из них – на Севере вблизи от «зараженного» раньше. Второй, который упоминал Игорь Степанович, располагался в сотне километров от того, в котором родился Роман. А третий – посередине между этими двумя. Роман соединил поселки линиями и убедился в том, что все они оказались на одной траектории.

– Расползается зараза, как масло по воде, – пробормотал Роман и похолодел от этой мысли, потому что четко представил себе, как «пятна», расползаясь, соединяются в одно огромное, протяженностью от Севера до подмосковного поселка.

Глава 9

– Мегаполис или провинциальный город?

– Маленькая деревня. Не удивляйтесь, иногда я скучаю по тишине и одиночеству.

(из интервью Анфисы каналу «Дзен со «звездами»)

С реки тянуло прохладой, ветер продувал толстовку, заставляя кожу покрываться мурашками. Обняв себя руками, Анфиса осталась стоять на узком мостике, где еще недавно рыбачили деревенские мальчишки: об этом говорили и зацепившийся за почерневшую опору обрывок лесы с грузилом, и валявшаяся на вытоптанном земляном бережку сломанная удочка. А сейчас удить в реке было нечего: рыба ушла, а та, что осталась, плавала в мутной воде кверху брюхом.

Анфису разбудил на рассвете звонок с единственного номера, забитого в простой мобильник.

«Заметила, что происходит?» – спросил, минуя приветствие, собеседник.

Заметила. И даже соединила в одну картину странности: трещину в земле, наполовину высохшее дерево и страшные сущности.

«Это не я!» – по-детски воскликнула Анфиса, спросонья решив, что в происходящем винят ее.

«Конечно не ты! Все началось до твоего приезда», – ответил собеседник и дал следующие инструкции. Вначале он сказал прийти к реке и дождаться… Чего именно – так и не объяснил. «Сама поймешь», – туманно обронил мужчина, а затем велел найти перевернутую лодку с синей полосой на боку и взять спрятанный под ней пакет.

И вот уже с полчаса Анфиса стоит на мостике, непонятно чего ожидая. Ей уже давно хотелось уйти, но что-то удерживало ее на месте. Она так долго глядела на мертвую рыбу и почерневшие, словно обугленные, кувшинки, что в какой-то момент все слилось перед глазами в сплошную массу. Масса колыхалась, шевелилась, будто живая, а затем начала принимать очертания силуэта и медленно двинулась к мостку. Анфиса испуганно вскрикнула, поняв, что это на самом деле не мертвая рыба, а неведомое нечто, протягивающее из толщи воды руки. Не доплыв до моста, чудище вдруг пропало во внезапно образовавшемся водовороте, в котором Анфиса заметила еще несколько похожих тварей. Затягивало ли их в пучину или, наоборот, выбрасывало на поверхность, рассматривать она не стала, припустив бегом прочь от напугавшей ее реки.

Поиск нужной лодки много времени не занял. Анфиса заметила ее еще издали рядом с рыбацкой лачужкой. Лодкой давно не пользовались: доски рассохлись и между ними легко проходил палец, синяя краска на боку облезла, превратив сплошную линию в пунктирную. Анфиса просунула руку в небольшое углубление в земле и нащупала целлофановый пакет. Аккуратно отряхнув его от налипших травинок, она заглянула внутрь и обнаружила плотный бумажный конверт. В ту же секунду зазвонил мобильный.

– Нашла? – спросил мужчина.

– Да. Только что.

– Когда все посмотришь, позвони мне.

– Хорошо. На реке я увидела водоворот, а в нем каких-то существ.

– Воронка исчезла?

– Не знаю. Я убежала, – призналась Анфиса.

Молчание, повисшее в трубке, красноречивей слов дало понять, что она облажалась. И когда в трубке раздались гудки, Анфиса разозлилась. Эти звонки сломали ей жизнь, но абонент по-прежнему не давал объяснений! Анфиса крепко зажмурилась, сдерживая слезы, а затем с криком выпустила часть боли и шарахнула телефон о край лодки.

– Идите к черту! Катитесь к дьяволу! Все-е!

Слезы все же брызнули из глаз, но уже от досады, когда она увидела, что телефон от удара не пострадал. Это тебе не современные хрупкие смартфоны, а неубиваемая «классика»! А как хорошо было бы расколотить этот проклятый телефон! Тогда она действительно исчезла бы от всех, абсолютно от всех!

– Хых! – раздалось так неожиданно, что Анфиса подскочила и резко обернулась.

За ее спиной смущенно перетаптывался с ноги на ногу Тараска и морщил загорелое лицо. В выцветших глазах старика неожиданно мелькнуло осмысленное сочувствие, и Анфиса устыдилась того, что он стал невольным свидетелем ее истерики.

– Хых, – сокрушенно вздохнул Тараска и провел пальцем по своей обвисшей щеке.

– Я уже не плачу, Тараска, – прошептала Анфиса и поспешно вытерла слезы. – Так… Соринка в глаза попала. А где Клякса?

Она не была уверена, что старик поймет все из ее речи, но Тараска улыбнулся знакомой кривой улыбкой и махнул куда-то за ее спину. Анфиса обернулась и увидела бегающего, будто щенок, по лугу поросенка. От удовольствия Клякса громко похрюкивал и похрапывал, и издали его действительно можно было принять за бульдожку. Анфиса улыбнулась и протянула подбежавшему поросенку руку. Клякса ткнулся ей в ладонь влажным пятачком и хрюкнул.

– Хых, – одобрил Тараска и, вытянув губы в трубочку, тихо посвистел.

Поросенок завертелся на месте, будто пытался угнаться за хвостиком. А когда хозяин присвистнул с другими интонациями, бухнулся на спинку и задрал кверху копытца, словно исполнил команду «умри».

– Надо же! – восхитилась Анфиса.

Тараска довольно засмеялся и постучал пальцем себя по скуле.

– Да я больше не плачу, Тараска. Говорю же, соринка… А ты что здесь делаешь? Гуляешь? Не заблудился?

Понял ли ее старик или так совпало, но он кивнул в сторону. Только тогда Анфиса заметила брошенную чуть поодаль на траву котомку, разложенный стульчик и… мольберт. Мольберт!

– Ты рисовал? Покажешь? – воскликнула она.

Может, Тараска как-то сможет объяснить, почему подарил ей портрет мужчины, так похожего на Диму?

– Пожалуйста! – попросила Анфиса и сложила ладони перед грудью, потому что Тараска не сдвинулся с места, продолжая рассматривать ее неожиданно мудрым взглядом, просветлевшим и, одновременно, грустным.

Анфисе стало не по себе от мысли, что старик будто заглядывает ей в душу и «видит» то, что ей хотелось от всех скрыть.

– Хых, – наконец вымолвил Тараска и побрел в сторону мольберта.

Клякса потрусил за ним следом, и Анфиса подняла с земли пакет и отправилась за стариком.

– Рыбка, – сказал Тараска грустно, указывая на мольберт. – Бам! Нема. Рыбка.

Его лицо снова исказилось от страданий. Еще не увидев рисунка, Анфиса догадалась, что на нем изображено. Однако она не ожидала, что картина окажется настолько реалистичной.

Тараска изобразил реку, воронку водоворота и непропорциональные белесые силуэты в ней. Старик определенно был талантливым художником: он не только достоверно изобразил то, что видела Анфиса, но и дал понять, что водоворот не затягивал существ, а выталкивал наружу.

Анфису Тараска тоже нарисовал. На его картине темноволосая девушка в широких штанах и толстовке стояла на мосту и наблюдала за воронкой. Одну руку она чуть завела за спину, а раскрытой ладонью другой указывала на водоворот. Старик нарисовал Анфису с расправленными плечами и высоко поднятой головой, будто она вовсе не боялась того, что происходило в реке – в отличие от мужчины на противоположном берегу. Вместо лица того еще белело пятно, поэтому нельзя было понять, кого собирался нарисовать старик. Мужчина бежал по берегу и тянул к Анфисе правую руку, будто желая о чем-то предупредить. Скорее всего, если бы старик успел дорисовать лицо, то изобразил бы этого мужчину кричащим.

– Тараска, почему… Почему ты это нарисовал?! Что ты увидел? Тараска?!

С того места, где старик поставил мольберт, река просматривалась плохо, а мостик и вовсе скрывала ива. Тараска не мог срисовать Анфису, если только не увидел ее, когда проходил мимо. Но вряд ли он успел бы за такое короткое время почти закончить картину. Тараска определенно что-то знает!

Ее громкое восклицание напугало старика, он попятился и часто «захыкал». В горле Тараски что-то забулькало, заклокотало, и он, захлебнувшись очередным «хыканьем», замер на месте и закрыл руками лицо.

– Тараска, прости, я не хотела тебя напугать, – ласково забормотала Анфиса, делая к нему осторожный шаг, а потом еще один – до тех пор, пока не приблизилась к старику настолько, чтобы легонечко коснуться его руки.

– Тараска, пожалуйста, не бойся. Я не сделаю тебе ничего плохого! Правда. Я тоже напугана и только хочу узнать, что ты увидел. Что ты знаешь, Тараска?

Старик ее то ли не понял, то ли уже не услышал, потому что, не отнимая рук от лица, затряс головой. Анфиса тяжело вздохнула и поискала взглядом поросенка. Клякса с довольным хрюканьем тыкался в корни склонившей над рекой длинные ветви ивы, видимо, нашел что-то интересное – червячка или яблочный огрызок. Вот уж кто в полной мере радуется таким простым вещам, как что-то вкусное.

– Хых, – невольно скопировала Тараску Анфиса, но внезапно добилась успеха, потому что старик осторожно выглянул из ладоней, а затем и вовсе опустил руки.

Только смотрел он на Анфису уже не тем осмысленным и проникающим в душу взглядом, а затуманенным. Похоже, старика, как и его поросенка, снова занимали вещи простые, и сложных вопросов он не понимал.

– Ты очень красиво рисуешь, – сдержав вздох, похвалила Анфиса. – Очень красиво! Я куплю тебе карандаши и краски. Хочешь?

Старик улыбнулся счастливой улыбкой наивного ребенка, но не в ответ на обещание подарка, а смешно трусившему по поляне Кляксе.

Анфиса еще немного задержалась, решая, проводить старика до дома или оставить в покое? Тараска сам разрешил ее сомнения: хыкнул и засеменил к мольберту, затем решительно скомкал рисунок и сунул его в карман, а из котомки извлек папку. Анфиса еще с минуту понаблюдала за тем, как старик прилаживает к мольберту чистый лист. И когда убедилась, что Тараска увлечен работой, с пакетом в руках отправилась домой.

⁂

Бесконечная ночь закольцевалась в боль, тошноту и головокружение. Так плохо Никите было лишь однажды – после одной студенческой вечеринки, на которой он перебрал с алкоголем.

Временами Никита проваливался в обрывочные сны, в которых кружил на карусели и никак не мог сойти на землю. Перед глазами мелькали чужие лица, сливавшиеся затем в одно – в лицо той стриженой «мальвины» из парка. Незнакомка внимательно следила за попытками Никиты слезть с карусели, но не пыталась остановить адский аттракцион.

Мысли о незнакомке навязчиво преследовали его и когда Никита выныривал из кошмаров в реальность. И дело было не в экстравагантной внешности девушки, а в мелькнувшем в ее взгляде испуге. Она будто узнала Никиту и сразу отстранилась от происходящего, ушла в себя, хоть до этого старалась помочь. Мучаясь без сна на уплывающей из-под него кровати, Никита пытался понять, где мог раньше пересечься с этой девушкой? Может, она была быстро загоревшейся и так же быстро погасшей «звездочкой», у которой он когда-то брал интервью? Или девушка работала у «звезд» администратором? Конечно, тогда она явно выглядела по-другому, потому что такую яркую птичку Никита обязательно запомнил бы. Затем он перебрал в памяти своих случайных и неслучайных подружек, но никого похожего не вспомнил. В тот момент, когда в сознании, будто выплывающий из тумана айсберг, стали проступать ассоциации, на него накатил приступ тошноты. И, несмотря на предательски ускользающий из-под ног пол, Никита ринулся в туалет.

«Надо звонить в «скорую», – подумал он, добравшись до кровати. И уснул, на этот раз уже крепким сном.

Утром Никита проснулся здоровым, если не считать болевшей от прикосновения шишки. Он привел себя в порядок и позвонил сестре – узнать, есть ли у нее новости. О своих приключениях Никита умолчал. Марьяна отрапортовала, что новостей нет, потому что Данила уехал на два дня, а Игоря Степановича с его левреткой на прошлом занятии не было.

Никита заварил кофе и подключил к компьютеру камеру. Только почти все снимки и видео оказались испорченными. Он с досадой выругался, хотя дело было не в его «криворукости», а в аномальной зоне, в которой гаджеты выходили из строя. Но утешился тем, что сохранилось видео с движущимся «чертовым» колесом. Никита потратил еще полтора часа на то, чтобы написать первую статью, загрузить ее вместе с видео на канал и помониторить новости об Анфисе. Для привлечения внимания к своему блогу он загрузил до кучи часть своего интервью с певицей и закинул несколько «крючков». Он уже выключал компьютер, когда ему позвонили с неизвестного номера. Звонил информатор, который после увольнения Никиты не давал о себе знать. Он заинтриговал обещанием рассказать нечто интересное и необычное об Анфисе, но за информацию запросил столько, что Никита мысленно взвыл. Нужная сумма у него имелась, но если он заплатит, то в дальнейшем придется потуже затянуть поясок.

Никита приехал на встречу пораньше, нашел лавочку с видом на фонтан, возле которого они с информатором договорились встретиться, и через смартфон зашел на свой канал. Комментариев оставили всего три, но Никита и не рассчитывал, что его новорожденный блог сразу же наберет популярность. Главное, что его статью читают. Один из комментаторов сразу обвинил автора видео в использовании фильтров. Никита усмехнулся, но комментарий удалять не стал, как и вступать в спор: это за него сделают другие и тем самым разовьют полемику.

Гораздо больше интереса вызвало старое интервью с Анфисой, кто-то даже написал в личку, спрашивая, знает ли он, куда пропала певица. Никита довольно улыбнулся и открыл следующее сообщение. Этого пользователя заинтересовал парк аттракционов, причем настолько, что сообщение заканчивалось телефонным номером. Никита кликнул на профиль, но тот оказался пуст. Затем набрал номер, но едва пошли гудки, сбросил вызов, потому что увидел возле фонтана информатора.

Новости в самом деле оказались интересными, но что с ними делать – Никита не знал. Ему будто дали разобранную головоломку и предложили самому ее сложить. Он спустился в метро, чуть не перепутал, задумавшись, направление поездов, и всю дорогу простоял, глядя в темное окно. Чем дольше он размышлял над услышанным, тем больше ему виделась связь между разными темами его канала – Анфиса и аномальная зона.

Подходя к дому, Никита проверил свой блог и внезапно обнаружил, что его заблокировали.

– Что за черт?! – рявкнул он, когда после обновления страницы все осталось по-прежнему. Теперь вместо отдыха придется писать в техподдержку и выяснять причину блокировки! Никита вставил ключ в замок и внезапно услышал заливистый собачий лай. Судя по истеричным тонким ноткам в голосе, приветствовал хозяина квартиры вовсе не басовитый Грифель.

Никита распахнул дверь и с изумлением увидел в коридоре левретку в жилетке.

– Ну, здравствуй, – растерянно пробормотал он, переступая порог.

Левретка оборвала истеричный лай испуганным взвизгом, вытаращила темные глаза и описалась.