Текст книги "Расскажу о своих земляках"

Прощальный разговор

На стук дверь открылась сразу, как будто она меня ждала, но, увидев, растерянно улыбнулась: «А я жду больного, вы проходите…».

За два дня до отъезда из Тигиля мы договорились о встрече, чтобы на прощанье Валентина Михайловна дала последнее интервью нашей районной газете, так как была большим ее другом, всегда сама приносила статьи, как врач-окулист, а если приезжала из командировок, со спортивных соревнований, – делилась с читателями «Знамени Ленина», а сейчас и «Панорамы» впечатлениями, давала дельные советы.

В. М. Писаренко

Но интервью не получилось. Мы просто сели и поговорили с ней, забыв о времени…

Ей было только шесть лет, когда умерла мать. Детство пришлось на военное время, родную деревню немцы сожгли, ее сверстники, будучи детьми, испытали нужду, голод, холод. А после того как пришла похоронка на отца, трех сестер забрали в детский дом.

Государство могло гарантировать учебу в школе только до седьмого класса, а после выдали чемоданчик с самыми необходимыми вещами, и… до свидания, детский дом, здравствуй, самостоятельная жизнь.

В четырнадцать лет Валя Сахарова (девичья фамилия) поступила в Брянское медицинское училище на фельдшерское отделение. Три года промелькнули незаметно, и вот пришло время распределения: 10 человек поехали на остров Сахалин, а «семеро смелых» – на Камчатку.

– Раньше слово «Камчатка» произносили приглушенным голосом, как каторга, высылка и все в таком духе. У кого были родители, те дети не могли даже и думать о том, что их отпустят, а нас было семь человек детдомовских, и мы поехали туда, где труднее всего, где мы нужнее, – задушевно начала рассказывать В. М. Писаренко. – Когда добрались до Петропавловска-Камчатского, нас отправили еще дальше – в Палану.

В далеком 1957 году в столице округа открылся трахоматозный пункт – там и началась трудовая деятельность Валентины Михайловны.

– Помню первых своих пациенток. У них от трахомы было уже нулевое зрение. Говорили мне: «Нас уже много врачей лечили, но мы так и не стали видеть». Я начала их лечить по своей методике: по пять раз на день навещала их и все-таки добилась успехов – к «незрячим» начало возвращаться зрение.

А после Валентину Михайловну отправили работать в Воямполку, так как там не было ни одного медработника. Вот где пришлось проявить ей свою самостоятельность, находчивость. Даже операцию по удалению аппендикса пришлось сделать самой, так как было безвыходное положение. По телефону ей из Паланы давали указания, и она все манипуляции производила на живом человеке, а когда случились роды в чуме – приняла ребенка…

Мысль стать врачом не покидала ее. С детства она поняла, что ей не на кого надеяться, что всего надо добиваться самой, а знать в медицине больше того, что имела после окончания училища, ей хотелось всегда.

Поэтому-то и сбежала Валентина, буквально в прямом смысле этого слова, из Воямполки, так как районный отдел здравоохранения ее не отпускал. Ехала на оленях, в апреле, по последнему насту в Палану, чтобы оттуда на первом пароходе выехать в областной центр, а там и в Хабаровск, в мединститут.

Но на этот раз судьба была к ней благосклонна, и разрешили сдать экзамены в Хабаровский мединститут в Петропавловске-Камчатском. На экзаменах кроме обязательных вопросов к билетам были каверзные вопросы на смекалку, находчивость, на которые Валентина отвечала бойко.

Начались студенческие годы. Семнадцатирублевой стипендии хватало только на полмесяца, и Валя поступает на работу в детские круглосуточные ясли. Пять лет на 0,75 ставки медработника – и за это небольшая прибавка к стипендии, которой хватало на еду, самые скромные расходы на одежду и обувь. Со второго курса – отличница, но денег – 40 рублей – не хватало. Да и необходимостью стала работа, потребностью, отказаться от нее не могла еще и потому, что маленькие пациенты полюбили ее, а она сама привязалась к ним еще больше. Стали в институте уговаривать ее перейти на факультет педиатрии, но была непреклонна. Ей во что бы то ни стало надо было выучиться на врача-окулиста и вернуться на Камчатку, где остались ее не вылеченные от глазных болезней пациенты.

В 1966 году Валентина Михайловна после окончания института возвращается на Камчатку, в Тигиль, с дипломом, с мужем и первой дочкой – Леночкой.

Ей было 20 лет с небольшим, когда стала секретарем парторганизации.

– Когда же Вы успели в партию вступить?

– В 19 лет, в Палане. Была энергичная, молодая, вылечила первых больных от трахомы, и мне дали врачи Паланской окружной больницы рекомендацию, а когда в Тигиль приехала, Зинаида Васильевна Марченко (секретарь парторганизации) сразу сказала: «Вот и молодая смена мне пришла». Отказаться тогда было непозволительно. Мы все верили в партию. На секретаря парторганизации тогда возлагалась очень большая ответственность. А я всегда помнила, что государство меня воспитало, выучило и потому должна работать безотказно.

Командировки, семинары, съезды, рейды, – чего только не пришлось за сорок лет работы пережить Валентине Михайловне Писаренко.

– Была работа самоотверженная, кипучая. Нет, мы в свое время не считались с тем, кто и сколько дежурств отработал, за что заплатили, а за что нет. За мизерную зарплату работали, не уставая. Были ночные вызова, длительные неоплаченные командировки в национальные села, когда шла всеобщая диспансеризация населения, когда в каждом селе, табуне приходилось жить по 8–10 дней, чтобы выявить больных, провести курс лечения, увидеть результат, а самых тяжелых пациентов отправить в райцентр, в стационар.

Я горела, я тонула и из нарты выпадала, когда на собачках ехала из очередной командировки, но, видать, ангел-хранитель был со мной, не дал погибнуть. А вот дочь не сохранила, – Валентина Михайловна глубоко вздохнула, но слезы не проронила. Помолчали, а дальше Писаренко продолжала: – Помните, Семен Иванович Пасечник писал в газету статью с таким названием: «Как меня отучали улыбаться». А я бы могла рассказать, как меня отучали плакать. В детстве, знаете, я столько слез пролила! Нет, не от того, что меня обижали, кстати сказать, нас, трех сестер, в детском доме никто не обижал, даже кличек у нас не было.

Мне всегда было жаль тех, кого обижали, и, помню, заступалась за них, хотя была маленькая, но могла словом убедить обидчика. А с возрастом, когда поняла, что вся моя жизнь зависит только от меня, когда поставила себе цель: выучиться на врача, воспитать детей, всегда надеяться только на свои силы, – у меня выковался твердый характер. И никогда ни от кого не ждала милость.

А еще сильнее духом стала после смерти мужа. Старшую сестру не похоронила, так как не смогла выехать из-за задержки зарплаты, а вот к последней сестренке сейчас поеду, чтобы поддержать ее, безнадежную, уже облученную…

– Скажите, Валентина Михайловна, а трудно самой себя перевоспитывать?

– Мне еще в детском доме нравились отдельные черты характера у девочек, и я старалась быть похожей на них, и так всю жизнь у кого-то всегда перенимала то, что нравилось.

– Валентина Михайловна, а когда Вы подружились со спортом?

– Еще в училище посещала спортивный клуб, прыгала с парашютом, стреляла из мелкокалиберной винтовки и выбивала 49 из 50 очков, бегала на лыжах. Здесь, на Камчатке, когда бывала в табунах, научили метать чаут.

А с 1984 года меня всегда брали на областные соревнования по многоборью. Судьями учитывался всегда возраст в соревнованиях, и я приносила очки команде. Благодаря соревнованиям я увидела всю Камчатку, побывала во всех районных центрах.

– Мы знаем Вас как очень увлеченного человека, и все-таки какое ваше самое любимое занятие?

– Зимой (кроме зимних видов спорта) люблю рукодельничать. Хочу поблагодарить бескорыстную женщину – Наталью Геннадьевну Клинкову. Она научила меня и наших кружковцев многим видам рукоделия. Есть у нас еще такие люди, и низкий им поклон.

А вообще, всегда шла по жизни с целью: чего-то не знаю, – научусь. Смогла все-таки овладеть навыками вязания крючком, на спицах, а начинала Наташа кружок с плетения «макраме». Так и ходила каждый четверг обучаться, как в школе, получая при этом удовлетворение, а когда свяжешь вещь, и на душе светлеет – еще чему-то хорошему научилась. Но особенно люблю дарить. Вообще, когда отдаешь – становится как-то легче, и знаете, со временем оно к тебе возвращается, но уже сторицею. Мы на кружке могли обсуждать любые проблемы, было традиционное чаепитие в конце учебного года и выставки. Буду всегда помнить и скучать об этих четверговых вечерах. В этом году даже научились прясть и сучить нитки. И знаете, мысль пришла такая: коллектив, где работаешь, также должен быть как одна, но крепкая нить. Много разных характеров, каждый специалист на своем месте, а все делают одно большое дело, и тем он сильнее, чем крепче каждая нить.

Много мне пришлось пережить главных врачей, коллег по работе, и поняла, что все-таки, когда была большая цель, когда все мы имели будущее, когда, в конце концов, было чем лечить, когда каждый чувствовал, что он необходим на рабочем месте, и выплачивали вовремя заработную плату, – именно тогда получали удовлетворение от работы.

То, что случилось сейчас, в связи с «хитростройкой» Горбачева, трудно было и предположить. Я верила партии и долго не могла прийти в себя после того, что все мы узнали о ней. Но я-то жила честно, и меня упрекнуть никто не может в том, что не выполняла свой долг и как рядовой коммунист, и как секретарь парторганизации.

Долго мы еще беседовали. Интересный и неординарный человек Валентина Михайловна. На вид – хрупкая, маленькая женщина, а внутри – скала. Как будто оттачивала и закаляла свой характер в доменной печи. Таковы и ее высказывания о сегодняшней политике.

Но в беседе вернулись все-таки вновь к медицине, и не могла я ей не задать вопрос такого плана: «Припомните, пожалуйста, в каком году была поставлена точка на таком страшном заболевании глаз, как трахома? Ведь кроме Вас на этот вопрос никто не сможет ответить».

– К 1968 году в округе новых случаев этого заболевания уже не регистрировалось. Но все, кто прошел лечение, были под наблюдением. Это заболевание страшно тем, что даже через 20 лет из рубца может выйти вирус. Поэтому до сих пор у нас под строгим наблюдением люди, перенесшие трахому (хотя бы в детском возрасте).

Сейчас прогрессируют другие болезни глаз: близорукость, глаукома, а также травматизм. Ежегодные осмотры детей в школах показали, что сейчас из-за неполноценного питания все глазные болезни начинаются с раннего детства. После осмотров каждый раз обращалась в РОНО с методическим письмом: как сохранить зрение школьников, но не все мои советы, как врача-окулиста, выполнялись, в результате мы имеем на сегодняшний день ту картину, что есть – большой процент детей с отклонениями по зрению. Это, конечно, удручает.

– Валентина Михайловна, вы часто посещали национальные села района в последнее время. Какое впечатление у вас остается от того, в каких условиях сейчас оказались жители наших маленьких сел?

– С 1957 года знаю этот народ. Я тогда удивлялась условиям их жизни. Это очень трудолюбивые, добрые, человечные люди. И что с ними сделали? Им создали искусственные условия, вывезли из тундры и тем самым разлучили родителей с детьми, устраивали их с рождения в детские сады и интернаты, на полное государственное обеспечение, а в итоге оказалось, что не научили их работать, не привили им элементарные навыки своего ремесла, отучили от чаута, и что получилось сейчас? Выросли (и это не одно поколение!) инфантильные люди, без желания трудиться, только с желанием потреблять, как будто им все что-то должны. Была недавно в Седанке. Что ни мужик – пьющий, безработный. Изгородь валится у дома, а ему наплевать. Это как назвать? Каждый должен сам за себя отвечать. Если это женщина, должна в первую голову думать о том, есть ли у нее средства, чтобы родить и воспитать ребенка. Да, тяжелая сейчас наступила для них жизнь, но тем более должны собраться и подумать о том, как выжить. Если честно, мне страшно за этот народ. Но их сознание должно прийти к тому, что только от них самих все зависит. Они сильные люди и, думаю, вернутся к своим истинным промыслам.

– Насколько мне известно, Вы, Валентина Михайловна, глубоко верующий человек. Как и когда пришли к вере в Бога?

– К вере шла долго и мучительно. Но окончательно пришла после смерти Леночки. Кто не страдал, кто не терял близких тебе людей, тот никогда не поймет, что это такое. Да, пришла к Богу через страдания. Читаю Библию и соотношу себя с ней. Стараюсь жить по ее заветам вечным. Сила у меня от Бога. Много выпало мне испытаний, но когда была молодая, все переживали вместе с мужем. Сейчас мне уже 57 лет. Нет, я не немощная бабушка, но мне порой бывает очень тяжело, и тогда мне помогает ОН.

Вы не представляете, сколько мне морочили голову с выплатой компенсации за проработанные 40 лет на Камчатке. А сколько пришлось походить за своими честно заработанными отпускными и дорожными? Скажу вам честно, меня «футболили» как могли и первые лица района, и администрация нашей больницы, ее финансовые работники. А за что? Но я находила в себе силы, и никому не сказала злого слова. Библия – мой завет.

Сейчас проповедуются ложные теории, что физически человек умирает, а душа живет. Одна жизнь дана человеку, и дана она ему для духовного роста, чтобы продолжить жизнь через своих детей, внуков. А что мы видим на сегодняшний день? Падение нравственности. Злое начало как бы удесятерило свои силы, и это все я испытала на себе. Но я никому не навредила и поэтому уезжаю с чистой совестью.

– Давайте будем прощаться. Валентина Михайловна, с какими мыслями уезжаете от нас?

– Поверите, мне мучительно уезжать из Тигиля. Здесь остались мои полсемьи, две могилки; здесь прошла вся моя сознательная жизнь: молодость, зрелые годы, незаметно подкралось время, когда надо подумать и о старости, но я счастлива от того, что именно здесь жила и работала. Все-таки добрых людей больше, и вот увидите, они победят зло.

Здесь, в Тигиле, остается мое сердце. Уже не могу сказать «до свидания», хочу сказать «прощайте». Со многими я уже никогда не встречусь. С ковранцами попрощалась полтора года назад, когда была в последней командировке. Тяжело мне уезжать. Хорошо, что не увидели меня здесь немощной, но здоровье-то тоже уже не то, что было раньше, но мне надо себя держать, чтобы поднять на ноги внучку – Анечку.

Будущее даже не планирую, как сложится, так и сложится. Как Бог даст. Но уезжаю потому, что там я нужнее. Нет, не как врач, а как мать, бабушка, просто родственница.

Наверное, там у меня не будет и дня, чтобы не вспоминать всех вас и каждого в отдельности. Ну, все, не надо слез. Оставайтесь с Богом.

Еще Валентина Михайловна оставила нам для публикации два стихотворения из своей записной книжки, одно из них перед вами, уважаемые читатели «Панорамы»:

 
Устало сердце, ноги ноют,
Спасенье мучились найти,
Но Вы не знаете дороги,
Какой Вам надобно идти.
Вступите на дорогу веры,
К злым не ходите на совет.
Любите всех людей без меры,
И раем станет этот свет!
Доколе вам кривить душою,
Молиться: «Господи, прости!»
А сердцем, дышащим враждою,
Дорогой Каина идти?
Читайте с верой книгу Божью,
Спешите сил в ней почерпнуть,
Она покажет в бездорожье
К спасенью узкий верный путь.
 

Через два дня Валентина Михайловна навсегда покинула наш район. Очерк был ей выслан по почте.

Газета «Панорама» № 53, 2 июля 1997 года

Сильная духом

Человек, о котором сегодня пойдет рассказ, – доярка, полевод совхоза «Тигильский» Ольга Алексеевна Стеблевская. Она переехала в Тигиль в 1978 году из Соболевского района, да так и остались они с мужем здесь доживать свой век.

У каждой семьи свои радости, взлеты, счастье и… трагедии, несчастья, горе. На эту пару выпало всего достаточно. Но Ольга Алексеевна – сильная духом женщина, поэтому трагедии сделали ее еще сильнее, заставили по-другому взглянуть на жизнь, мыслить мудро, может быть, даже не сознавая этого, спасти себя или хотя бы добрым словом помочь тем, кто к ней обращается.

О. А. Стеблевская

Она не помнит родителей и как оказалась в детском доме, так как шла война (родилась в 1943 году). Ольга Алексеевна выросла в детском доме на Кубани. Там она всегда была справедливой, не терпела насилия, лжи, лицемерия и старалась помочь слабым, тем, кого обижали. Может быть, воспитатели и порекомендовали уже тогда, увидев в девочке-подростке организаторские способности, быть пионервожатой в Плотнировской средней школе.

Так в 18 лет началась самостоятельная трудовая деятельность Оли Донцовой. По ее словам, ей очень нравилось работать с детьми, она «горела» на работе, была зачинщицей разных игр, сценариев только для того, чтобы детям было интересно. Она уже тогда пользовалась авторитетом, как среди педагогов, так и детей.

Далее была работа также пионервожатой, но уже в детском доме. Но захотелось изменить обстановку, посмотреть Камчатку и, не боясь ничего, приехала в поселок Кировск Соболевского района. Природа Камчатки, конечно же, покорила Олю. А работать пошла в школу, вначале пионервожатой, а после – лаборанткой. Молодую, энергичную девушку не могли не заметить руководящие работники из поселкового совета. Четыре года, согласно решению сессии от 23.10.1974 года, Ольга Алексеевна работает секретарем исполкома Кировского поссовета. Именно на этой работе она состоялась как отличный помощник председателю. Но не хватало знаний и пришлось в срочном порядке пойти в вечернюю школу, закончить ее и получить аттестат о среднем образовании. Люди шли в совет по любым вопросам, и всегда они могли получить добрый совет, помощь. Ее неравнодушие к обездоленным, правдолюбие, справедливость, душевная теплота притягивали.

Вышла замуж, родила дочку, обрела друзей и снова в путь – ее ждал совхоз «Тигильский». Они приехали дружными семьями: Бычковы, Чеботарь, Зайцевы. Директором совхоза в 1978 году был Борис Антонович Моргунов.

– Он мог поругать, накричать, но никто на него никогда не обижался, так как Антонович всегда прислушивался к людям и мог признавать свои ошибки, а это для руководителя немаловажно. Мне было трудно работать дояркой, но меня учили и наставляли Дарья Степановна Митракова и Лидия Васильевна Зайцева, за что я им по сегодняшний день благодарна. Коллектив был хороший. В советские времена сельскому хозяйству придавалось большое значение, деньги поступали на развитие отрасли, на социальные выплаты. Вспоминаю, как у нас на ферме, из-за того что у нас было беспрерывное производство, выступали с концертами и тигильские артисты, и приезжие, а рыбкооп организовывал распродажу дефицитных товаров. Мы ощущали заботу о нас, и это давало стимул в работе. Хотелось, правду скажу, горы свернуть. И заработная плата была хорошей, достойной.;

Ольга Алексеевна семь лет работала дояркой, а когда была построена первая большая теплица, решила попробовать себя в полеводстве. Но одной из главных причин уйти с фермы была та, что дочери надо было ехать учиться, а внучка была маленькая. Приказом № 67 по совхозу «Тигильский» от 02.09.1985 года О. А. Стеблевская «переведена рабочей в полеводство», – такова запись в ее трудовой книжке.

Началась перестройка, а с ней и много проблем и неожиданностей. Но О. А. Стеблевская не из тех, кто бы испугался. Она увольняется из совхоза, так как уже наступил пенсионный возраст, идет на прием к главе администрации Тигильского района В. А. Сапунову и с его участием и разрешением открывает крестьянское хозяйство «Малышок» в 1994 году.

Несчастье случилось неожиданно и жестоко. Не стало дочки Оли. Как смириться с этим горем, знают только те, кто его пережил сам. Но рядом были верные друзья. К ним Ольга Алексеевна относит в первую очередь свою дорогую Настеньку Бычкову, Киру Георгиевну Зайцеву. Никто тогда не остался равнодушным в Тигиле. Все были ошеломлены свершившимся и просто не находилось слов на такую дикую трагедию, что случилась в нашем маленьком селе. Но Ольга Алексеевна собрала все свои душевные силы и перенесла их на свою внученьку Ирину, которую надо было доучить в школе и все сделать для того, чтобы дать ей образование.

В народе говорят: одна беда не ходит – у Стеблевских погибает сын. И снова боль в сердце, и вновь на пределе отчаяния находится Ольга Алексеевна.

– Я хочу выразить всем нашим тигильчанам благодарность за поддержку в те тяжелые дни гибели детей, что пришлось нам с мужем переживать, – говорит О. А. Стеблевская, – они пришли к нам на помощь, они не оставили нас наедине с бедой, и низкий им всем поклон. Сейчас мы с ним оба инвалиды, еле-еле ходим, но нас не забывают. Приходит социальный работник, друзья, соседи справляются о здоровье. А что еще надо? Пока что выходим сами на улицу, сидим на скамеечке, подбегают к нам детки…

Кстати о детской площадке, что была установлена между домами, где живут Стеблевские. Ольга Алексеевна очень возмущалась тем фактом, что территория, где устанавливали площадку для детей, не была должным образом спланирована, отсыпана, сейчас дети кувыркаются в грязи, не получая удовольствия от горки.

Безалаберность, со слов Ольги Алексеевны, наблюдается и в том, как подготовились к зимнему сезону. Трасса не отремонтирована на участке, где находится их дом, плиты и колодец разрушены, а морозы грянут, и может этот участок перемерзнуть, тогда уже будет поздно предпринимать какие-то меры, ведь тепло не поступит и в дома, находящиеся дальше по улице Толстихина.

Мы беседовали больше часа, на все вопросы у нее как будто были заготовлены ответы. Вот и районная газета мало публикует материалов о селах района, «почему-то много места занимают какие-то таблицы. Кто их там читает? Тем более таким мелким шрифтом».

– Ольга Алексеевна, а Вы, конечно же, ветеран труда?

– Я случайно узнала, что многие жители Тигиля, проработавшие по 15–20 лет в одной организации, уже были ветеранами, а в нашем совхозе никто об этом не знал. На рабочкоме я сама подняла этот вопрос. И, знаете, добились мы, чтобы отдел кадров начал заниматься вплотную этим вопросом. Так и я стала ветераном. А вот пенсию я стала получать в 53 года, так как никто не подсказал, что надо оформляться, а мне, как всегда, было некогда подумать о себе.

Напоследок Ольга Алексеевна попросила поздравить всех жителей Тигиля, работавших в свое время в совхозе «Тигильский», с праздником – Днем работника сельского хозяйства: «И пусть все живут здоровыми, счастливо и в достатке, ведь работали мы добросовестно, честно, перевыполняли план, наш совхоз по итогам года всегда был в „Красной колонке“ в местной газете, и пусть у каждого будет больше радости и меньше невзгод.

А ведь я уже дважды прабабушка, давайте покажу фотографии моих правнуков».

Два милых мальчика улыбаются, и пусть у них сложится все по-хорошему, по-доброму, а прабабушка Оля будет только рада…

Газета «Панорама» № 41, 12 октября 2012 года