Текст книги "Индия глазами русского Шивы. Роман-путеводитель"

– А почему неострый? – возмутился я. – Дай хоть хваленые индийские специи попробовать!

– Не советую. Не надо лишних экспериментов с непривычки! Про них хвалебно рассказывают, да помалкивают, что потом бывает.

Я снова был в расстройстве и смятении. Куда я попал? Даже поесть нормально не складывается. Ни мяса, тебе, ни севрюжины с хреном. Надо срочно сматываться назад, в Москву, пока с голода не помер.

В итоге вместо желанного чая мне принесли отвратительную, неопределенного вкуса и цвета бурду, смешанную с молоком. Сделав первый глоток, я невольно зажмурился от отвращения. Андрей, наблюдая за моей реакцией, беззаботно рассмеялся.

– Когда не уверен, проси обычный блэк ти. И обязательно уточняй, чтобы без молока! К местному чаю нужна привычка! И понимание того, что именно в себя вливать собираешься.

К нам за столик тем временем подвалила толпа шумных, веселых ребят, говорящих по-русски. Последовали продолжительные радостные объятия с Андреем и похлопывания друг друга по спинам. Мгновенно засуетившиеся официанты с озабоченно-подобострастными лицами подтащили стулья.

– Андрюха, дорогой! Блин! Какими тут судьбами? Сколько зим?

– Да вот, снова к вам занесло. Ездил в Москву паспорт менять. А мне на хвост село четырнадцать преданных, а потом еще и пятнадцатого по пути подцепил! Пришлось помочь добраться и разместить их тут. Да и дела кое-какие тут были. Скоро уезжаю…

– Будешь курить? – Один из русскоговорящих, похожий на бандюгана или качка парень кавказского типа в джинсах и майке и с загорелым дочерна лицом, протянул здоровенную раскуренную самокрутку. По запаху я сообразил, что это не табак. К моему удивлению, Андрей не отказался от странной папироски, а, улыбаясь, глубоко затянулся. После короткого разговора о людях, имена которых для меня ничего не значили, ребята шумно отвалили. Я набросился на еду – на мое счастье, хотя бы рис оказался съедобным. Андрей между тем задумчиво смолил.

– Пыхнешь? – предложил он мне косяк (теперь у меня не было в этом никаких сомнений!)

– А что это? – Я недоверчиво принюхался к тяжелому, незнакомому, даже враждебному запаху.

– Чистейшие сливки.

– Не, спасибо. (Честно говоря, я даже не понял, что именно он мне предложил. Испугала неизвестность.)

– Не куришь, что ли? Или колеса предпочитаешь? Глядя на тебя в самолете, я подумал, ты разную дурь пачками трескаешь.

– Да нет, не особо. Я лучше так, по-старинке, сигаретку… Ну там «Беломор» или «Пэл-Мэл» какой-нибудь, – коряво отшутился я.

– Ну, смотри, как знаешь. Редкий случай: фирма гарантирует качество. Лучшие в Путтапарти наркотики от старины Ашота. Проверенные.

– В смысле? Ашот – это тот загорелый чувак? С непонятным акцентом?

– Ну да, надежда этого мира, местный авторитет. Интереснейший персонаж, между прочим. Муж моей бывшей подружки.

* * *

Так я узнал историю простого индийского наркодилера Ашота. В Индии позже я слышал много невероятных человеческих историй, но эта была одной из первых, которая реально потрясла меня и запомнилась в деталях.

Сейчас у Ашота все очень даже благополучно. Он почти законопослушный гражданин с индийским гражданством, всеми уважаемый. Имеет большие связи в местной полиции и странные наклонности, поэтому его местные жители побаиваются.

Оказывается, в Индии, как и везде, места, где есть спрос на наркотики, распределены за конкретными в прямом смысле людьми. В Путтапарти всеми делами заправляет Ашот. Индусы принимают его за своего, хотя вообще-то родом этот веселый пробивной парень из Армении. Но это секрет, о котором мало кто знает. Довольно давно Ашот вместе с родителями и братом эмигрировали в США. Там, между прочим, огромная армянская диаспора, все друг друга поддерживают. На то у него и расчет был. Но в Лос-Анджелесе наш герой навертел каких-то мутных делишек, влез в огромные долги, которые не смог отдать вовремя, и пытался покончить жизнь самоубийством. Не вышло. Сначала безо всякой внешней помощи он, по собственному щучьему велению, как-то неудачно выпрыгнул с балкона многоэтажки и в результате приземления на газон отделался всего лишь переломом ребер и легкой хромотой на всю жизнь. На помощь пришел влиятельный в узких кругах старший брат, и Ашота удалось от правосудия спрятать в укромном месте. Во время принудительного изгнания, оказавшись среди латиносов и опустившихся хиппи с многолетним стажем в глухой американской провинции, любознательный Ашот приобщился к духовной культуре в виде раскуривания травы и в совершенстве освоил техники вхождения в трансовое состояние, родственное медитации. От хиппарей он узнал об Индии – родине подлинной духовности человечества. Так начался его триумфальный путь в духовную Индию.

Потом у Ашота приключились очередные неразрешимые проблемы, на сей раз личного свойства (а парнем он, как выяснилось, оказался весьма тонким и чувствительным, несмотря на бандюковатую внешность). В результате душевных терзаний Ашот задумал снова свести счеты со своей неудавшейся, опостылевшей жизнью. На сей раз он серьезно подготовился к «последней гастроли». В пустынных окрестностях Гранд Каньона, в Аризоне, он присмотрел для себя подходящий обрывчик. Заранее старательно облил свою старую тачку «блюберд» бензином. Садясь за руль перед своим последним путешествием, накурился как следует травки и перерезал себе вены – для гарантии.

И что в результате? Ретроавтомобиль – в хлам. Мощный взрыв с фейерверком потряс всю округу. А Ашотика в процессе падения и ударов о скалы выкинуло через лобовое стекло: пристегнуться-то он, балбес, как всегда, забыл! Верно говорят: все анекдоты от жизни. История обросла множеством слухов, но факт: он снова отделался переломом ребер и сильной кровопотерей. Остался жив, вопреки всей жестокой логике событий. После такого чудесного спасения он твердо уверовал в Бога и карму, через брата организовал липовые документы и двинул в Индию, отмаливать грехи. В Путтапарти стусовался с местными крутышками, успешно замутил дела и довольно быстро наладил сбыт иностранцам наркотиков всех видов. К тому же, будучи человеком легким и общительным, быстро освоил разговорный хинди, а кроме того, вполне сносно изъяснялся на родном армянском, полуродном русском и уж вовсе не родных испанском и английском. Успех бизнесмену-полиглоту был обеспечен. Сейчас у Ашота по предварительному заказу можно купить не только высококачественный план или гашиш, но и разную химию – редкость даже для продвинутой Индии.

Наладив бизнес, Ашот по-своему остепенился, приобрел гражданство, квартиру, мотоцикл. И даже женился на белокурой девушке Рите из далекого сибирского города Ангарска, которая приехала в Путтапарти в поисках скрытой мудрости, да так и застряла. Навсегда. Рита сейчас ведет хозяйство, принимает гостей, а Ашот прилично зарабатывает и гоняет на сумасшедшей скорости на своем мотоцикле по окрестностям, распугивая местных жителей, кур и коров. Несколько раз страшно бился, но все ему нипочем. Ашота в русскоязычной тусовке любят: может гульнуть на широкую армянскую ногу с русским замесом и угостить всех бесплатно в местном ресторане. Такой вот живучий и колоритный персонаж оказался по соседству с великой святыней.

* * *

На следующий день Андрей повел меня на экскурсию по ашраму. Мы зашли в музей религий и в библиотеку. По пути нам попалась довольно интересная инсталляция: на высоком постаменте стоял довольный собой золотой слон с толстым брюшком. Стоял он почему-то под зонтиком, а у его ног угнездилась маленькая крыса. На шею слону были накинуты цветочные гирлянды. Я остановился, удивленный.

– А это что за чудище?

– Не что, а кто! – по-учительски назидательно поправил меня Андрей. – Это один из самых интересных богов индийского пантеона. Зовут его Ганеша.

– Он что, реальный слон?

– Нет, реальный слон – это ты! А он – божество. Вот только голова у него слоновья. Индуизм – это тугое переплетение мифологем, аллегорий. В Индии не принимай ничего буквально, это Восток, а не Запад, прогнивший в примитивности. Делаю откровение для «чайников». Ганеша – сын богов, Шивы и Парвати. У него тело человека, руки есть, в количестве четырех штук, между прочим. Еще голова с хоботом и бивнями. По поводу того как она у него оказалась, есть много версий. То ли на праздник в честь рождения Ганеши забыли пригласить бога Шани, а он обиделся и испепелил взглядом голову младенца. То ли его пригласили, да посмотрел он как-то не так, сглазил. Короче, ребенок остался без головы. Тогда Брама посоветовал Парвати приставить ему голову первого же существа, которое ей встретится на дороге. Таким существом оказался слон.

– Ты, кажется, сказал, Шива? – вдруг запоздало встрепенулся я. – Это интересно. У меня такой ник в Инете – Shiva.

– Шива? – усмехнулся Андрей. – Неслабый ты себе выбрал псевдонимчик! Многорукий Шива – великий бог, разрушающий врагов и созидающий миры танцем. «Шива» – с санскрита переводится «благой», это ответственно. А почему вдруг такой странный ник? Ведь ты не замечен в пристрастии к индуизму!

– А хрен его знает! Ну, случайно, что ли. Просто слово понравилось. Я знал, что это какой-то там бог, который что-то здорово рушит… Я же немного хакерствовал. И вообще, чего пристал, неважно! – Мне не хотелось развивать эту тему: она вызывала у меня нехорошие воспоминания. – Давай лучше дальше про Ганешу! Почему у него тут бивень один? Другой что, отломался?

– Да ты вообще не в курсе, я смотрю, – насмешливо посмотрел на меня Андрей. – Ганеша в Индии – личность священная для едва ли не всякого индийца. Легендарная личность. Второй бивень он потерял, сражаясь с Парашурамой, который пытался проникнуть во дворец Шивы на горе Кайлаш в то время, когда его хозяин отдыхал. Есть еще версия, что он им Рамаяну записывал. Ганеша вообще-то покровитель вселенской мудрости. Сама богиня мудрости Сарасвати подарила Ганеше перо и чернила, чтобы он стал богом учености. Кроме того, Ганеша стал покровителем купцов и путешественников и получил брахманское достоинство.

– А причем тут крыса?

– Ганеша всегда сидит на крысе, которую ему в вечное услужение дала богиня земли Притхви. Это дает ему возможность мгновенно перемещаться по разным мирам. Все аллегории, тройные смыслы – я тебе говорил уже. Людям с ограниченным сознанием нужны символы для того, чтобы описать процессы вселенского масштаба. Иначе они не понимают…

Экскурсовод меня определенно начинал раздражать своими лекциями.

– Ну, раз ты такой умный, тогда еще и про зонт объясни. Он-то откуда у этого слоноподобного взялся?

– Да это и не зонт вовсе – Андрюха снова прищурился, и я в очередной раз почувствовал себя дауном-первоклассником, – а галлюциногенный гриб. Многие ребята, которые тут тусят, считают Ганешу покровителем наркоманов. Он на самом деле помогает открывать чакру вдохновения, с его помощью попадают в мир образов и иллюзий. Поэты, музыканты, всякие творческие и около того персоны его особенно почитают. Хотя брахманы говорят еще, что он нарочно людям разум помрачает… Ну, ты загрузился я смотрю! Ладно, хорош о Ганеше! Пошли на холмы. Я покажу тебе дивный вид на статую Ханумана.

По пути к нам привязалась парочка экзальтированных русских дамочек в сари и соломенных шляпах.

– Андрей! – одна из них попыталась схватить его за руку, но он уклонился. – У меня сегодня четки рассыпались. Ведь правда, что меня Баба так от негативной кармы освободил?

– Спросите у него! – ответил Андрей устало. Лучше бы согласился сразу с их версией!

– А теперь мне сказали, – продолжила тетка, не вслушиваясь, – что надо все бусины собрать и перенизать. После этого начнется новая жизнь!

– Может быть, и начнется.

– Андрей! Я так счастлива, так счастлива! – заверещала между тем вторая тетка. – Баба перевернул меня, я повсюду чувствую его присутствие! Он приходит ко мне в снах и учит, как жить… Это бог, воплощенный бог эпохи Водолея, нашего времени!

– В одной хорошей книге написано: не сотвори себе кумира. Саи Баба – великий святой. Я так и думаю. Он на самом деле напоминает нам о Боге, о путях, с которых мы свернули. Но Бог – один и существует в душе каждого человека. Баба говорит, что каждый из нас не просто человек, но является самим Богом. Нет необходимости искать Бога где-то вовне. Куда бы вы ни посмотрели, везде вы увидите Его. Надо просто заниматься духовным развитием.

– Точно, точно сказал – как отрезал! Какие правильные слова! Дай тебе бог всего, гуру ты наш! – взволнованно воскликнула дамочка и попыталась броситься Андрею на шею с поцелуями.

– И вам не болеть! – Андрей снова отстранился мягко, но уверенно. – Саи Рам!

– Саи Рам! – дружным хором отозвались тетки и наконец от нас отвязались.

Около получаса мы поднимались по крутой тропинке в гору и достигли вершины холма, на котором стояло какое-то строение. С неба неслышно опускались сиреневатые сумерки.

– Теперь тише, – шепотом сказал мне Андрей, пробираясь мимо охраны, – это главная водонапорная башня ашрама. Если нас заметят – погонят отсюда к хренам. А с этой стороны вид сказочный. О нем мало кто знает.

Мы благополучно миновали охрану и уселись в траву под кустами на самом краю обрыва. Под нами сиял огнями ашрам. Только вечером, когда зажглась иллюминация, можно было достоверно оценить его колоссальные размеры.

Прямо напротив нас высилась статуя огромной обезьяны. Казалось, что она идет прямо на нас из пылающего всеми красками заката. От такого зрелища на самом деле захватывало дух.

– Это Хануман. Высота статуи – восемнадцать метров.

– Он тоже – бог? Покровитель обезьян? Бог обезьян?

– Что-то вроде того. Хануман – сын бога ветра, царь обезьян, ближайший друг и сподвижник великого Рамы. От рождения он мог летать и становиться как огромным, так и бесконечно малым, а также принимать любые обличья. Он обладал колоссальными сиддхами. Участвовал в битве с Раваной на Ланке и помог Раме спасти Ситу.

– Что такое сиддхи?

– Сверхчеловеческие способности, которые мы иногда даже не можем осмыслить.

Я был поражен всем, что услышал от Андрея. Он рассказывал мне свои чудесные истории ровно и буднично, как будто о походе за булкой в магазин. Но древность чужой страны незаметно и плавно потекла через мои мозги, форматируя их, становясь моей новой реальностью. Я никогда не слышал ничего подобного. Я был потрясен.

Мы довольно долго сидели на холме и говорили о жизни.

– Андрюха, а сам-то ты давно сюда попал?

– А я тут уже семь лет. Только паспорт вот выезжал менять. За все это время в России был дважды.

– И что ты тут делаешь?

– Ничего особенного. Живу…

– Нет, я имею в виду: кем ты работаешь? Чем занимаешься? Все же люди чем-то занимаются.

– Федор, дорогой. Забудь все, чему тебя учили. Выкинь из своей кудрявой головы московскую лабуду, иначе тут ничего не поймешь. И останется только разочарование. Работают, зарабатывают – в других местах. Тут все иначе устроено. Я просто живу, езжу туда-сюда. С народом общаюсь. Учусь… Это и есть моя жизнь. Я ею вполне доволен.

– А живешь-то ты на что? – не унимался я, все еще подозревая в рассказах Андрея какой-то рояль в кустах.

– То книжку какую-нибудь переведу – я же переводчик по профессии, иняз в Москве заканчивал. Это помогает. То с хорошими людьми по Индии проедусь – они отблагодарят. Ничего особо выдающегося, но мне хватает.

– А дальше что будешь делать?

– Не знаю. Не люблю загадывать. На днях поеду в Гималаи – там прохладнее. Потом, может, в Кералу мотнусь, на океан… Если опять какая-нибудь группа на голову не свалится. Но я в последнее время очень избирателен. Делаю только то, что хочу.

– А обратно в Россию не тянет?

– Трудно сказать… Думаю, это закрытая для меня страница. Не хочу говорить об этом.

– А почему тебя тут все знают? Вот эти тетки сегодня…

Андрей пристально посмотрел на меня, грустно усмехнулся, что-то отсыпал из маленькой цветной сумочки и свернул самокрутку. Помолчав, он медленно и глубоко затянулся, выпуская горьковатый дым через ноздри.

– Чувствуется, что ты не врешь и сюда случайно попал. С тобой хоть нормально поговорить можно. Не испорчен ты еще, так сказать, священной индийской реальностью. Посмотрим, что дальше будет. На самом деле тут все просто: среди русских считается, что я – самый крутой сталкер, гуру. В некотором смысле, конечно. В Индии все, как везде, увы, иерархия наоборот. В отличие от большинства, я не поленился выучить хинди. И в санскрите немного соображаю – сказывается лингвистическое образование. Плюс прошел многое из того, что тут можно пройти. У известных гуру учился. Это дает многие привилегии, а понтов – еще больше. Кое-что сам могу. Хочешь посмотреть?

– Давай.

Андрей задумчиво достал из рюкзака складную металлическую ложку, потер ее между ладонями, потом начал их медленно разводить. Ложка задержалась в воздухе. Я затаил дыхание.

– И в чем фокус? Научи!

– Нет никакого фокуса. Просто концентрация энергии.

– Да ладно! – усомнился я.

– Поживешь тут – еще не такое увидишь. Это все ерунда. Святые тут тоже все реже показывают чудеса. Меня русские могучим экстрасенсом считают, но это не так. Обычная концентрация. Кстати, когда думаешь возвращаться?

– Да вот, пока документы сделаю… Та еще канитель. Надо в Дели поехать. А там – как сложится. Может, через пару недель.

– Ну ладно, бывай тогда! Увидимся еще.

– Ты же уезжаешь в Гималаи!

– Никто не знает, что нас ждет, особенно тут. Индия – маленькая страна. Здесь все всегда встречаются. Кстати, нет никакой Индии на самом деле. Есть страна Бхарата и жители ее, бхаратийцы. А все остальные – то есть мы – только белые обезьяны, с их точки зрения. Имей это в виду!

Тогда я счел это его замечание обычной шуткой и под впечатлением от остальных тем нашего разговора не обратил на нее никакого внимания.

Укладываясь вечером на вонючий матрас, я вдруг сообразил, что после утраты ноутбука несколько дней подряд я не был в Интернете. И не просто не умер, а практически даже не страдал от этого. Раньше за мной не замечалось подобных чудачеств!

* * *

Первое, что я сделал на следующий день, – по рекомендации Андрея переселился в ашраме в общежитскую комнату «улучшенной» категории, где размещают по два человека. Моим соседом по жилплощади, к моему немалому изумлению, оказался русский – разбитной новосибирец Дима, моложе меня на пару лет. Он уже какое-то время прожил в Индии и явно был в Путтапарти не впервые: в здешних реалиях он ориентировался довольно проворно, сам подсуетился, чтобы нас вместе поселили.

Мы с ним сообща вымели из комнаты траванутых дихлофосом здоровенных тараканов и застелили кровати купленным в лавке более-менее приличным бельем. Моя жизнь стала немного налаживаться. Мне так, по крайней мере, казалось.

Андрей действительно уехал в компании нескольких иностранцев через два дня. На прощание заглянул ко мне в комнату. Я как раз валялся на кровати, бледно-зеленый, мучительно переживая последствия неудачного ужина в южноиндийской столовой. Я себе представить не мог, что блюда могут быть настолько острыми. Да что их еще и руками есть придется!

– Ну что, перевариватель гвоздей! – смеясь, сказал Андрей. – Сильно траванулся?

– У меня со школы такого не было! Ужас просто. Желудок отваливается… Голова… И задница… Понос… – Я с трудом приподнял голову. – Я думал, специи наоборот дезинфицируют…

– Ну, ты умник! Я же тебя предупреждал – не надо лишних экспериментов! Индусы специи в таких количествах едят, поскольку у них вкусовые рецепторы ослаблены. Поэтому им хоть бы хны после кило перца – не морщатся. Это Индия, Федя! Купи в местной аптеке листья дерева ним. Это такая аюрведическая фигня, от всех известных цивилизации поносов. К тому же чистит кровь от тридцати инфекций. Так, по крайней мере, мой учитель по аюрведе говорил.

– Ладно…

– Учись гибкости, дружок! – Серые глаза Андрея вдруг потемнели и стали глубокими. – Иначе эти места твой московский хребет переломают. Будь гибким, как трава, умей ко всему приспосабливаться! Отправь к черту твое ограниченное европейское мышление. Расширяй сознание, а то пропадешь!

– Попробую… – пообещал я, сам не зная что.

– И тростниковый сок на улице как увидишь, так сразу переходи на другую сторону! – Андрей снова стал веселым и хохмил. – А то еще и холеру подцепишь. Говорят, в Москву ее отсюда даже чаще привозят, чем гепатит. Да только вот почему-то врачи об этом помалкивают. Эх, жаль, тут преданных рядом нет! Тебе бы рассказали, как прекрасен понос!

– Почему это?

– А это все Баба! – ухмыльнулся Андрей. – Он тебе так каналы, меридианы и тонкие тела прочищает. Радоваться такому надо, а ты, несознательный, тут лежишь и стонешь.

Я попытался рассмеяться. Насколько мне позволяло состояние.

Только спустя некоторое время, уже пожив в Индии достаточно долго, я понял, насколько выстраданно прав был Андрей. Выяснилась смешная закономерность: большинство вновь прибывающих в Индию имеет в первое время две главные темы для обсуждений – наркотики и отравления. О первом я расскажу дальше, а вот второе со временем даже стало меня забавлять.

Сижу в кафе, где-нибудь в благословенной Дхарамсале, вокруг – столики с симпатичными европейками в местных нарядах. Прислушиваюсь: о чем говорят Париж с Будапештом? Многостранично и непечатно о том, что индийские туалеты не способны выдержать бурный натиск холеных европейских желудков. Или еще о том, как неудобно, когда понос, а вместо привычного унитаза – дырка в полу. Одно слово – сортир.

Буквально на днях получил письмо от своей старой знакомой, ирландки Кейт. Она уехала на родину почти месяц назад, с тех пор от нее не было никаких вестей и я немного беспокоился.

Извини, что долго не писала. После недели мучений была вынуждена обратиться к врачу. Я вернулась из Индии не одна, но с целым выводком амеб. Подробностями докучать не буду – они слишком неприятны. Пища не задерживается в желудке дольше тридцати минут…

Интеллигенция!

Я после того памятного разговора с Андреем всегда ношу при себе листья дерева ним. Спасает всегда. Ну, или почти всегда. Во всяком случае, больше серьезных отравлений у меня не было. Так, легкие диарейки, не более того. А вот с гибкостью ума получилось гораздо сложнее.

* * *

В самом начале моего пребывания в Индии, неожиданно для самого себя, я прожил в Путтапарти безвылазно несколько месяцев. Оказалось, денег, которые мне прислал Виталик, хватит на довольно длительное безбедное существование. Цены по сравнению с московскими везде были просто смешными. За три доллара можно было просто объесться в местной столовой. В южноиндийскую столовку после известных событий я больше не ходил, а вот в северной или, как еще более мягкий вариант, европейской было весьма неплохо. Я довольно быстро усвоил главное индийское правило: есть только то, что прошло основательную, то есть длительную, термическую обработку. Например, рис и вареные овощи. Пить только горячие напитки, которые, как предполагается, прошли кипячение. В комнате начальником по чаю был Димка: у него был здоровый киловаттный российский кипятильник. Заваривали мы английский «Липтон» в пакетиках. Варили их минут по десять. И от мяса я отвык довольно быстро. Хотя курицу можно было заказать почти в любом ресторанчике за пределами ашрама, а свинину купить в сыром виде на выезде из города, я этого не делал. Во-первых, вспоминал предостережения Андрея. Во-вторых, просто не хотелось зависать над черным глазом очка в полу. Чувствовать себя, кстати, после перестановок в меню стал гораздо лучше.

Димка на поверку оказался весьма приличным соседом. Этакий интеллигентствующий хулиган-интеллектуал с большими претензиями. Мы с ним довольно легко нашли общий язык, он меня сразу принял и зауважал. Хотя на территории ашрама декларировались довольно строгие правила, в принципе их можно было нормально обойти. Нечто типа пионерского лагеря. За воротами Димка покупал пиво или виски (местное вино пить невозможно – чистый уксус), проносил бутылки в комнату под широкой рубахой, и мы вечерами выпивали. Свет в ашраме гасили в девять вечера. Что еще было делать? Только пить и говорить о жизни.

В принципе, как рассказал мне сосед, до недавнего времени индусы почти не пили. Но натиск глобализации сломал их привычный уклад жизни. В отличие от европейцев, индусы спиваются моментально. От бутылки пива местного парня так развозит, как нашего – от литра водки с пивом. И то не факт. Я научился вычислять в толпе пьющих индусов: под характерной смуглостью кожи у них проявляется красноватый оттенок. От них нужно держаться подальше.

Мой сосед моментально проникся ко мне уважением, увидев, что я общаюсь с Андреем. Сначала мне было непонятно его любопытство.

– Откуда ты его знаешь? – допытывался Димка.

– Так, в самолете познакомились.

– Вот так уж прямо и в самолете? Не гони! Андрюха не знакомится просто так. К нему на хромой козе не подъедешь. Он же гуру!

– Какой гуру? – изумился я. – Просто нормальный парень. Странноватый, конечно, но интересный. Много знает.

– Да не строй ты из себя девочку! – Димка зло рассмеялся. – Андрюха тут в авторитете. Он легенда местная. Живет тут давно, всех знает. Имеет несколько имен и посвящений. Его все уважают. Он бы просто так никогда общаться не стал. Наверно, ты блатной какой-то. Может, твой отец из Газпрома?

– Нет. Мой отец инженером на заводе уже лет двадцать пять вкалывает. А завод закроют скоро. Ты на меня не жми, я на самом деле понятия не имею, почему Андрей со мной общался. Я в самолете попросился с ними ехать. Пьяный был. Кривой, как ручка от патефона. Вообще не соображал ничего… До сих пор стыдно! А он ничего, взял. Да и поговорили-то мы нормально всего пару раз.

– Значит, карма у тебя такая благоприятная, – вздохнул Димка. – Я вот Андрюху знаю сто лет, а он со мной общаться не хочет. Иди, говорит, о душе думай. Самый умный, блин, нашелся! Видали мы таких! Еще посмотрим, что дальше будет!

– А ты сам-то здесь каким ветром?

– А я – пиарщик! Черный-пречерный, – сделал страшные, лучащиеся гордостью глаза Дима, – пятнадцать избирательных кампаний в регионах за спиной. В прежние времена, конечно. Где только не работал: Иркутск, Петрозаводск, Сургут, Киев, Бишкек! А потом – все. Агентство, на которое я припахивал, схлопнулось. Времена изменились, ты понимаешь, жесткач такой пошел. С политическим пиаром большие проблемы наступили. Да и не пиар он всегда был. Так, разводки. Кто кого сильней замочит. Вот и мочили. Самое мое смешное воспоминание: как мы трубу сортирную над штабом конкурентов рванули! Они из дерьма два дня вылезали, не до выборов им было! – Димка отрывисто расхохотался. Но как-то нарочито.

– Но в Индию-то ты как попал?

– Уж попал – так попал! Новая власть так лихо пиарщиков завернула, что заказы пошли только в «свои» структуры. И несколько крупных, в прошлом знаменитых агентств просто накрылось. В том числе и то, на которое я работал. Никого сегодня уже не волнует, кто избирал Ельцина, Лебедя… Я подергался по рынку немного, туда-сюда, покрысятничал мелочовку, а потом – надоело. Времени до фига жрет, а денег нет. Все похерил и уехал. Вот, теперь отдыхаю. А те, кто вовремя не сориентировались, в Москве сейчас на мели сидят. После политики, особенно российской, ты понимаешь… – Димка сделал многозначительную паузу, – в белом бизнесе уже работать тяжело, адаптироваться надо. Зато я тут живу, как махараджа, трачу средства, заработанные непосильным трудом. И по возможности тут не теряюсь.

– Да, интересно… А почему ты тут, а не на Гоа?

– И на Гоа я тоже бываю. Там тепло, весело, русских полно. У меня один парень знакомый в тех краях живет, у него дом пятикомнатный, такси всегда под окном стоит, я к нему в гости езжу. Бывший владелец крутейшего банка. Живет, горя не знает: пальмы, океан, девки, травка… Но надо ведь и о духовности думать. Индия все-таки. Вот я, например, умные книжки читаю, к Саи Бабе езжу. Подзаряжаюсь здесь. Святости добиваюсь. Не один же Андрюха такой крутой, должны и другие быть с наворотами. А еще тут полно всяких интересных девчонок! И подзаработать нормально можно.

– Как подзаработать?

– Ну, не севадалом в ашраме, конечно! Смотри, как я действую, – разоткровенничался Димка. – Есть в Индии такая категория людей, которая называется «духовный искатель». Это веселые парни всякие такие, типа нас с тобой. Курят все подряд, квасят, живут нескучно, но вроде ищут чего-то духовного. Ими все приезжие восхищаются.

– Похоже, я – еще очень начинающий искатель! – хмыкнул я.

– А, это быстро приходит. Вот, сначала прочитаешь несколько книжек Ауробиндо и Саи Бабы, потом волосы отрастишь. На этом фоне будешь много умного и непонятного говорить и длинные паузы держать. Сверлить собеседника взглядом насквозь, как будто пронзаешь тонкие сферы. И превратишься в настоящего искателя! В такие места, как Путтапарти, съезжается уйма всякого сумасшедшего народу, в том числе из бывшего СНГ. Почти все хотят пожертвовать на духовность, поскольку сами другими способами большего достичь не хотят. Да и не могут. Этим и надо пользоваться. Всего-то нужно точно и правильно подход найти.

Так мой сосед с восторгом рассказал мне, как местные искатели интенсивно и разнообразно пользуют приезжих. А те – и рады обманываться! Сами деньги несут.

Так Димка нашел себе спонсора в лице одной пожилой, но очень богатой украинской дамы, которой впарил идею об общем корне всех религий и необходимости духовной работы над их соединением. Теперь Дима постоянно «работает на местности», «вкладывая» в процесс свою тонкую духовную энергию, а дама из Киева исправно перечисляет ему денежки на банковский счет. А один заезжий бизнесмен, отмаливающий свои грехи бурного начала перестройки, подарил Димке навороченный ноутбук, чтобы облегчить его благородную просветительскую работу в Интернете. Так что Димка теперь у всех приезжающих фильмы российские перекачивает и смотрит. Всегда есть чем заняться в свободное от духовных исканий время.

Или вот еще одна история одной предприимчивой мурманчанки Кати, Димкиной знакомой. Она в Путтапарти – тоже легенда. Лет десять назад Катерина промышляла в городах российского Северо-Запада в качестве «ведуньи», «потомственной целительницы» и делала безгрешные привороты, снимала порчи, уничтожала и отваживала соперниц на сто пятьдесят процентов. От клиентов отбою не было. А по мере того как развивался местный бизнес и расширялся спектр Катиных услуг, цены росли пропорционально сложности выполняемых задач.

Через некоторое время не дождавшиеся чудес граждане подали на Катю несколько исков в местный суд с обвинением в мошенничестве. Запахло скандалом. Катя быстренько собрала нехитрые пожитки и сбежала гастролировать сначала в соседние области, а потом и в Индию. Тут огляделась и стала представителем сразу нескольких турфирм, поскольку к этому времени как раз народ в Индию валом повалил за чудесами.