Текст книги "Дар тишины"

Наталья Лайдинен
Дар тишины

© Лайдинен Н.В., 2021

© Издание, оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2022

От автора

Дорогой читатель!

Время наступивших испытаний вывело всех нас из состояния относительного спокойствия. Опасные болезни, природные катаклизмы, потери близких, разобщенность и неуверенность в будущем обрушили казавшиеся незыблемыми основы существования. Мы остро ощутили, насколько мал, хрупок и уязвим наш мир, как мучительно одиноко бывает в нем человеку.

Некоторые всерьез испугались масштабного внедрения цифровых технологий, еще плотнее закрылись в своей раковине. Другие, наоборот, испытали пробуждение сознания, с удивлением младенца осмотрелись вокруг, почувствовав отчетливый импульс к самовыстился, а что-то принял и определил заново. ражению, активным действиям. В любом случае каждый прошел через личные изменения и кризисы, задумался о причинах происходящего и сделал свои выводы, с чем-то про-

Моя вынужденная изоляция обернулась неспешным погружением в тишину, поэтическое исследование человеческой природы, глубин творчества, стала стимулом для поиска и обретения внутренней опоры, философского обобщения предыдущего разрозненного опыта, попыткой заполнить и озвучить нахлынувшую пустоту. Мы не свободны от общего прошлого, семейных и исторических уз, но обладаем правом выбора собственного пути. Сборник стихотворений «Дар тишины» отнюдь не апокалиптичен по своему настроению и содержанию. В нем отразились непреходящая ценность подлинной любви и дружбы, поиски взаимопонимания, творческого диалога с созвучными людьми, гармонии с земной реальностью – и Вселенной.

Я вновь убедилась, что не хочу следовать чужими путями, утратить уникальный взгляд на мир, романтизм, любопытство и жизнерадостность, превратиться в управляемую тень движение эмоции, рождение слова. без осознанных желаний, мнений, убеждений. Периоды молчания и затворничества необходимы поэту, чтобы собраться с мыслями, прозвучать иначе, найти силы поднять и развить новые темы. Редкий дар – оторваться от внешнего шума и суеты, вернуться к изначальному безмолвию, различить в себе

История появления этого сборника особенная: пожалуй, это моя самая «многотрудная» книга. Дождливым осенним вечером почти готовый текст в мгновение ока исчез с монитора компьютера и стерся из его памяти, все попытки розыска и восстановления с привлечением профессионалов оказались тщетными. На флешке сохранилась первоначальная рабочая версия файла, но в ней отсутствовала значительная часть стихотворений. Посокрушавшись несколько дней и смирившись с непреодолимой данностью, я начала работу над сборником фактически с чистого листа, не загадывая уже никаких сроков публикации. Часть стихов удалось восстановить по памяти, остальные растворились в великом ничто. Но за прошедшие месяцы написались другие стихи, ставшие настоящим даром вдохновения. В итоге сборник получился неожиданным по содержанию, он сумел меня по-настоящему удивить лирическим диапазоном.

В любой исторический период для поэта естественным выходом из мрака неопределенности является творчество, освоение забытых уроков прошлого, восхищение красотой в различных проявлениях, принятие самых противоречивых событий с точки зрения неумолимой логики судьбы и высшего замысла. При этом сам автор становится зеркалом, отражающим как личные, так и общественные события, голосом, озвучивающим чаяния и чувства разных людей, призмой веков и миров. Работая над книгой, я немало задумывалась именно о роли поэта, его многомерном образном пространстве, таинстве творчества.

Пульс сборника «Дар тишины» задает не только непредсказуемое смутное время, на вызовы которого невозможно не отозваться, но и мудрая, вечно юная природа, неумолчный океан, звездный космос, бесконечный процесс глобального созидания и развития, частью которого является человек. В силах поэта рассказать об этом людям, дать оригинальный толчок к размышлениям и вдохновению, чтобы продолжать надеяться и действовать, пробиваться к свету, преодолевая страхи и зависимости, развиваться, без устали постигать высшее начало.

Именно восстановление связи с небесным источником, душевное обращение к Творцу мироздания, раскрытие сердца навстречу великому единству способно вернуть утраченную гармонию, понимание смысла и миссии счастливого существования на Земле.

Обо всем этом – моя новая книга «Дар тишины». В ней – отголоски давних печалей и тревог, волнительное возвращение в любимые уголки планеты, радостные встречи с теми, кто был и навсегда остается во мне, постижение творческих процессов, неумолимое стремление к полнокровной удивительной жизни, любовь к миру – в каждом бесценном мгновении.

Ваша Наталья Лайдинен

Испытание

«Все ушли, улетели, умерли…»

 
Все ушли, улетели, умерли,
Тишину – зачерпни ковшом!
Старый мир погрузился в сумерки,
Было ль, не было хорошо?
 
 
Что случилось, а что придумано,
Кто предатель, а кто родной?..
Одиночества даль угрюмая
Расстилается под луной.
 
 
Неужели повсюду призраки,
Вздор – слова, и желанья – хмель?..
Не к тому мы с тобою призваны,
Чтобы порознь пропасть в метель.
 
 
Но как трудно принять и выразить,
Что другие грядут пути,
Когда сердце сжимает изморозь —
В разделенье и взаперти.
 

«Земля в чертогах тишины ночной…»

 
Земля в чертогах тишины ночной,
На небеса мольба не вознесется,
И если дом твой поражен Луной,
Он неприступен до восхода Солнца;
 
 
Блуждая в царстве мертвых величин,
Не различишь меня среди прохожих…
Неугасимый огонек свечи
Беспамятство преодолеть поможет.
 

«…А мне был нужен вечер тишины…»

 
…А мне был нужен вечер тишины!
  Забиться в угол, пить покой горстями,
 Не флиртовать с болтливыми гостями,
 Их рассужденья лживы и скучны.
 
 
Услышать голос времени хотела.
Кругом гудки визжали и звонки,
Я рассыпалась, точно позвонки
Выплясывали за пределом тела.
 
 
Гвалт городской меня не отпускал,
Он проникал в сознанье, рвался в щели,
Оркестры труб гремели и горели,
Всех накрывал судьбы девятый вал.
 
 
Наказаны – беззвучья лишены,
Мы не умеем ни на миг умолкнуть,
Открыть души таинственные окна
В просторы заповедной тишины.
 

«Спит малютка в легкой зыбке…»

 
Спит малютка в легкой зыбке,
Верткой лодке, певчей скрипке,
Между небом и землей,
Рядом с птицей и змеей.
Во вселенской долгой сказке
Дух скользит, как в звездной ряске,
Без начала, без конца —
Путь воздушного пловца.
Мимо – радужные рыбы
И комет лохматых глыбы,
А в симфонии цветов
Нет ни образов, ни слов.
Время – тающей рекой
Под младенческой щекой.
 

«Я не печалюсь, вкрадчив скрип ночной…»

 
Я не печалюсь, вкрадчив скрип ночной:
То дверь вздохнет, то всхлипнет половица,
Мышь прошуршит, цветенья дух хмельной
В невидимые щели заструится;
 
 
Мысль так длинна, а я и не ропщу,
Случайно в жизнь чужую заглянула…
Рассвет, сродни пурпурному плащу,
Мир накрывает возвращеньем гула.
 

«Вижу внутренний свет…»

 
Вижу внутренний свет:
За картонной обложкой,
Карнавальным фасадом —
Выход в сад!
Я – как ты – интроверт:
Следуй тайной дорожкой,
Двор увит виноградом,
Стражи времени – спят,
Мы вдвоем до зари!
Ничего нет дороже:
Встретиться – наугад,
Просиять – изнутри.
 

«Твой гулкий и пустынный дом…»

 
Твой гулкий и пустынный дом
C порога презирает гостью;
Исчезли те, кто жили в нем,
Остановилось время. Осень.
 
 
Былых историй круговерть
Скрипит квадратами паркета,
И смотрит равнодушно смерть
Из потемневшего багета.
 
 
Все прошлому подчинено,
Пронизано священной пылью.
Дождь с призраками заодно,
О настоящем все забыли.
 
 
Ревнивы перезвоны дней,
Коварна судеб позолота…
Не задержусь среди теней
В готическом пространстве грота.
 

«Не слишком сильно, чтобы не устать…»

 
Не слишком сильно, чтобы не устать,
Не ослабеть, привязываясь к телу…
Твоя душа свободна и пуста,
Моя – среди руин – окаменела.
 
 
Не оставайся, разум не тревожь
Красноречивым строем доказательств,
Когда кругом – обыденная ложь,
Охота к перемене обстоятельств.
 

«Ты постепенно забираешь жизнь…»

 
Ты постепенно забираешь жизнь,
Перекрываешь дружеские связи,
Ломаешь женских судеб витражи,
Лишаешь души творческих фантазий
 
 
И вымещаешь ревность, зависть, злость,
Обрушивая гильотину слова…
Я вижу твой жестокий дар насквозь
И становиться жертвой – не готова.
 

«Дождь моросящий, улица пуста…»

 
Дождь моросящий, улица пуста,
В который раз судьба ведет по кругу…
Шершавостью осеннего листа,
Как поцелуем, холодишь мне руку.
 
 
 Пора прощаться. Поднят воротник.
Что говорить? В душе озноб и слякоть!
Ты к расставаньям так давно привык,
Что даже боль – смирилась и иссякла.
 
 
Сверни свои лукавые силки!
Я и сама легко иду сквозь лица…
Мы до сих пор безмерно далеки
От радостной способности влюбиться.
 

«По комнатам бродил кофейный дух…»

 
По комнатам бродил кофейный дух,
И поднимались звуки фортепьяно,
Играли ветви звездами в саду —
В картине мира не было изъяна.
 
 
Вот только жизни не осталось в ней,
Исчезла я, распавшись многократно…
И никаких скорбей, полутеней,
Печалей по ушедшим безвозвратно.
 

«Уходит юность. Плачу, провожая…»

 
Уходит юность. Плачу, провожая,
Но ничего уже не изменить…
Открылись изумрудные скрижали —
Безмолвием пронизанные дни.
 
 
Другая жизнь стоит за поворотом,
Зажглись костры на дальнем рубеже,
И вспоминаю чаще с каждым годом
Всех, кто остался музыкой в душе.
 

«Рыцарь мог царевну встретить…»

 
Рыцарь мог царевну встретить,
Но прекрасна и стыдлива
Та, которой нет на свете, —
Дева лунного прилива.
 
 
Долго шел за ликом бледным,
Покорял моря и страны,
Гимном радостным, победным
Исцелял шальные раны.
 
 
И вились по небу кудри,
Как заоблачные лозы,
В прихотливом перламутре
Таяли слова и грезы.
 
 
Так устал он видеть тени,
Птиц серебряные стаи,
Той, кого не ведал в теле,
Той, чье имя – символ тайны.
 
 
Выбрал женщину земную,
Из соленой, жаркой плоти,
И провел с ней жизнь другую,
В изнурительной работе.
 
 
Пробудился перед смертью:
Рядом с ним – юна, игрива —
Та, которой нет на свете, —
Дева лунного прилива.
 

«Балерины поникли цветами…»

 
Балерины поникли цветами,
Руки-стебли сплелись обреченно,
Неподвижны лилии пачек;
Сцена – сад в задумчивой раме,
Дышит зал, бездонный и черный,
Замирая, музыка плачет.
 

«Когда могильной стужей веет…»

 
Когда могильной стужей веет,
И больше никого нет рядом,
Что остается? Только верить:
Тьма не закончится распадом,
 
 
Сомнения глухие ночи
Отмучают, пойдут на убыль,
И разомкнут обет бессрочный
Льдом запечатанные губы.
 
 
Нет одиночеству предела,
Спят чувства в лунном зазеркалье…
Я искусителям не пела,
Когда они мой дар взыскали;
 
 
Осталось пережить беззвучье,
На голоса не расколоться!..
Жизнь мудрому терпенью учит,
Бросает луч на дно колодца.
 

«Пора спускаться с заповедных звезд…»

 
Пора спускаться с заповедных звезд
В миры, где дух умолк в оковах тела,
От нелюбви земля окаменела,
В сердцах разбитых поселилась злость.
 
 
Как тяжело принять исход борьбы, —
В зените солнце остывает, меркнет!..
И настигает непреложность смерти,
Лишив надежды – избежать судьбы.
 
 
Но все же – вниз! Пусть замкнут
                                                                   циферблат,
Стальная власть имеет доступ к силе…
Огонь творенья мы не погасили,
Спасая души всех, кто был крылат.
 

«Я тишину храню от посторонних…»

 
Я тишину храню от посторонних
За крепостью краснокирпичных стен:
На перекрестке улиц дом построен,
Со всех сторон – обстрел гудков, сирен.
 
 
А для меня многоэтажный терем —
Фантазии спасительный приют:
Его несчастья, горести, потери
Кругами лабиринта обойдут.
 
 
Открыты окна силам вдохновенья.
Ночами льются лунные лучи
И таинства любви, стихосложенья
Пытаются дотошно изучить.
 
 
Встречаю души тех, кто был и будет,
Издалека разносится их речь…
Хранят секреты яблоки на блюде,
Таятся книги от случайных встреч.
 
 
Но если ты войдешь в мои покои
Одним из очарованных гостей,
Живи, теченью вечности покорен,
Вне суеты звонков и новостей.
 

«Отточены степенность и смиренность…»

 
Отточены степенность и смиренность,
Курок страстей не пляшет у виска,
Мучительней дается откровенность,
Друзей чистосердечных не сыскать.
 
 
Проходят дни в неотвратимой схиме,
Все реже строфы просятся в тетрадь,
Отвергнута своими и чужими,
Безмолвия вкушаю благодать.
 
 
Я не таю на прошлое обиды,
Что откололось – навсегда ушло…
В моих садах резвятся Геспериды,
И яблоки желтеют тяжело.
 

«Холодный ветер очищает голову…»

 
Холодный ветер очищает голову,
Морские волны направляют мысли,
За горизонт ползут туманы горные,
Дожди косыми стрелами повисли.
 
 
Еще мелькают кадрами размытыми
Мазки чужой судьбы, уже не значимой…
Душа стремится в облака молитвами,
Порой не знаю, говорю ли, плачу ли.
 
 
Как искупленье – позднее прозрение,
Своей стези спокойное принятие,
От заблуждений прошлых – избавление,
К природе возвращенье – в лоно матери,
 
 
Где сила жизни бьется в каждом дереве,
Сама земля детей венчает лаврами!
И певчий ключ, мне на храненье
                                                                            вверенный,
Звенит ручьями, прорастает травами.
 

«Мне казалось, я застряла в пустыне…»

 
Мне казалось, я застряла в пустыне.
Холодна. Одинока. За сорок.
Не прорваться – куда ни беги,
Всюду петли, повторы, круги,
Наплывает бессилия морок…
Легких троп не будет отныне!
 
 
 Через тьму вселенных безмолвных
 Я шептала одно только имя
 Исступленными, злыми губами,
 И звезда, столкнувшая лбами,
 В пораженье жгла нестерпимей:
– Связей нет иных, кроме кровных.
 
 
 А потом привиделся полдень
 На московской крошечной кухне,
 У хозяйки ветхозаветной.
– Все изменится одномоментно!
 Темный склеп отчаянья рухнет.
 Нужно только верить и – помнить.
 

«Ни писем, ни звонков, ни телеграмм…»

 
Ни писем, ни звонков, ни телеграмм,
Из памяти давно контакты стерты,
Я обращаюсь к рекам и горам,
Далеким душам – и живым, и мертвым:
 
 
– Где вы теперь, когда упал покров?..
 Моя судьба раскрыта на ладони:
 Огонь стихов – ее земной улов,
 Преображенье в изначальном лоне.
 
 
Испита чаша горькая сия —
Познание разлук и подаяний,
Исчезли все – поклонники, друзья,
Остался звездный холод расстояний;
 
 
Я не таюсь – сияю и звучу,
Соединяю порванные нити…
Не бойтесь слез, нечастых слов и чувств!
Придите хоть на час, поговорите.
 

«В судьбе все изменилось, расплелось……»

 
В судьбе все изменилось, расплелось…
Ты шел насквозь, не всматриваясь в лица,
Живой души едва коснулся вскользь,
Не успевая даже удивиться.
 
 
А я узнала долгую печаль,
Кружась по миру, точно лист упавший,
И до сих пор мне отчего-то жаль
Несбывшейся любви счастливой нашей.
 

«Я далека от тебя, как Луна…»

 
 Я далека от тебя, как Луна,
 В облаке тайны – бледна, холодна.
 Ты не осмелишься разгорячить
 Льдистую кровь в одинокой ночи.
 Луч серебристый проводит межу:
– Милый иную нашел госпожу,
 Станет подругой и доброй женой…
 Я только образ утраченный твой,
 Недостижимость сияющих грез;
 Если любовь не воспринял всерьез,
 Нет ничего, что бы сблизило нас,
 Льется печаль в твое сердце сейчас…
 Долгие полосы лунного льна,
 Я позабыть о тебе – не вольна.
 

«Воспетый город колоннад и арок…»

 
Воспетый город колоннад и арок,
Где в отраженья переходит плоть, —
Безжизненного гения огарок:
Гранита не засеять, не всполоть.
 
 
Гром всадников летит по галереям,
Львы сторожат чугунное витье, —
Мы никого уже не отогреем
У грандиозных врат в небытие.
 
 
Теням безродным – в памяти
                                                               скитаться,
Искать себя по книжным адресам,
От совершенства форм и декораций
Кидаться в воду, рваться к небесам.
 

«Опять – не то, не там, не с теми…»

 
Опять – не то, не там, не с теми,
Душа скудеет, не поет,
Стремительно стекает время
В трагический водоворот.
 
 
Квадратным колесом рутины
Раздавлены слова, мечты,
Смешались призраки, руины,
Места на карте… Где же ты?
 
 
Похмельный сон, чужая маска,
Разлуки, встречи – невпопад,
Хандра, случайная развязка,
И к новой жизни – в прежний ад.
 

«Вселенная кричала: «Приезжай!»…»

 
Вселенная кричала: «Приезжай!»
Лукавыми чужими голосами,
Глагол ломал границы падежа,
Повелевал частицами, часами.
 
 
Я медлила, поскольку ты молчал,
Запретом сил потусторонних скован,
И угасал божественный очаг
Земного удивительного слова.
 
 
Вонзались в небо гряды немоты,
Отчаянья обрушивались кручи!
Меня позвать чуть слышно мог лишь ты —
И целый мир вновь оживить, озвучить.
 

«Над головой качнулся лунный ял…»

 
Над головой качнулся лунный ял,
По берегам прошла волна бесшумно,
В ядре Земли огонь породу смял,
Рассветный иней обесцветил гумно.
 
 
Все неразрывно в миге бытия:
Великий синтез! Время – темный омут…
По бездорожью мчит душа моя,
Вне всех границ приобретая опыт.
 

«Как бы вновь страстями не плениться…»

 
Как бы вновь страстями не плениться,
В зеркалах огнем не разлететься!..
Я порой заглядываю в лица,
Но привычно доверяю сердцу.
 
 
Как бы вновь мгновеньем не увлечься
И чужие судьбы не разрушить!..
Млечный Путь – исток великой речи,
Только ты мою откроешь душу.
 

«Ноябрь шпионит в паутине штор…»

 
Ноябрь шпионит в паутине штор,
Из всех щелей в квартиру хлещет серость,
И с незнакомцем скользкий разговор —
Экзамен на решительность и зрелость.
 
 
Нет, я не встану в обреченный строй,
Пусть голосят, дождями бьют снаружи,
Но, если выбор в жизни дан второй,
Лишь Ты один навеки будешь нужен!
 
 
В чередованье беспросветных дней
Открылся путь, из обморока – выход:
Горит звезда, я поднимаюсь к ней,
А на душе пронзительно и тихо.
 

«Мрачный год. Никакого просвета…»

 
Мрачный год. Никакого просвета.
Сбились цифры календаря,
И летит по безмолвным проспектам
Марсианская пыль ноября.
 
 
Где же люди? Попрятались в щели,
Накрывает зловещий гипноз,
Роковая Луна при ущербе —
Как повисший над миром вопрос.
 
 
 Одиночество, страх, разделенье
 Губят старых и молодых…
 Но в пустыню ушло поколенье,
Чтоб свободными сделать других.
 
 
 В чем спасенье от липкой заразы?
 Нет лекарств и успешных вакцин…
Человек с Врачевателем связан —
Так учили еще праотцы.
 
 
Отступите на миг от гордыни,
Поднимите глаза в облака,
И туман ядовитый раздвинет
Милосердного Бога рука.
 
 
Не болезни даны – испытанья,
Всем, кто стал неразборчив и глух:
Исцеляется жаждой призванья
Возвращенный к Создателю дух.
 
 
Только в Нем есть ответ на вопросы,
Как счастливую жизнь обрести…
Мир по образу вечному создан,
К небу – наши земные пути.
 

«Я знаю теперь, но, увы, – слишком…»

 
Я знаю теперь, но, увы, – слишком
                                                     поздно! —
Как часто стихи замещаются прозой,
На взлете сгорают большие таланты,
Уходит мечта из души безвозвратно,
В бесплодных песках зарывается жемчуг,
Тускнеют глаза восхитительных женщин…
Быть страшно собой, неуместно —
                                                       влюбиться,
А выбор поэта – вид самоубийства…
Веками вокруг – кровожадная сказка,
Иллюзия жизни, посмертная пляска.
Все дальше и дальше уводит от Бога
Страданий и боли кривая дорога.
Но я не смиряюсь! Покуда живая,
Канву кукловодов в сердцах обрываю,
Опять становлюсь вдохновенной и зрячей,
Все чувствую, слышу и вижу иначе,
И путь мой звездою небесной отмечен…
Но только от ясности новой не легче.
 

«Если мой обесценен труд…»

 
Если мой обесценен труд,
Сапоги стучат над душой,
Дай свободу – от липких пут
И предательств, изъевших ржой!..
Небеса – беглецов приют:
Только там о любви поют,
Никогда не зовут – чужой.
 

«Столетний хлеб души не насыщает…»

 
Столетний хлеб души не насыщает,
И жажду серный дождь не утолит,
Бесплоден прах забытых обещаний,
Литой кумир чудес не сотворит.
 
 
Но выбор есть: клинком страстей разящим
Пусть испытают сердце мятежи,
Я остаюсь в безвестном настоящем,
И каждый миг еще непостижим!
 
 
А не за гранью времени и плоти,
Где все былое можно повторить…
Но, отражая жизнь, вы не живете!..
В рассветном солнце тонут фонари.
 

«Какие крылья? Здесь одни хвосты…»

 
Какие крылья? Здесь одни хвосты
Колышутся в зеленом мелководье,
Глаза прозрачны, головы пусты,
Ленивой стаей месяц хороводит.
 
 
Их плавники так холодны, остры,
Нещадно режут борозды в ладони;
Идут вальяжно карпы, осетры,
Все счастье их живет в гнилом затоне.
 
 
И к теплокровным тяготенья нет,
Рассеялись мечты, молитвы, притчи…
Твой над волной склоненный силуэт
Не ближе, чем далекий росчерк птичий.
 

«Объединяя рога и копыта…»

 
Объединяя рога и копыта,
Мы увлеклись – оказалась разбита
Идея былого процесса творенья:
Все искры вернуть в источник горенья.
Увы, но инстинкты, повадки, изъяны
Напоминают удел обезьяны,
Замечены жесты и признаки речи,
Но образ утрачивается человечий;
Мозги укорочены, леность извилин,
Эмоции, чувства души не развили,
И близится неотвратимость момента
Для прекращенья эксперимента.
Погрязли в болезнях, баталиях, блуде
Несчастные закрепощенные люди.
А вдруг рудимент – это именно разум,
И мыслить учиться никто не обязан?..
Вот ангелы ходят и смотрят печально,
Но их сопричастности не замечают,
И светоч познания кажется лишним
Всем позабывшим, что смысл —
                                                           во Всевышнем.
 

«Для того по земле ходили…»

 
Для того по земле ходили,
Разрывая покров идиллий,
Трудных жизней тащили воз,
Испытания городили,
Чтоб родиться не в крокодиле,
А под сенью разумных звезд!